Текст книги "Шерсть седой овцы (СИ)"

Автор книги: Zezuo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

Макс расписывала свой ответ очень аккуратно. Может её руки и дрожали, но она, с волнением наблюдая то за мной, то за текстом в книге, пыталась поймать свои мысли за узду и вставить их в эту чёртову книгу. Она перевернула страницу, написала что-то на следующей и передала мне книгу, отведя глаза.

«Вы… Как отец для меня, Господин Гоул.» – довольно ядрёное начало впилось жалом в мои глаза. Я сам начинал стыдиться этих слов, читая их на повторе, стараясь хоть как-то вбить их в мою усталую голову. Но следующие надписи тоже… не разочаровали меня. – «Я не помню, кто я и откуда я появилась. Даже не помню, что стало со мной. Вы же пригрели меня, не смотря на загадки моего прошлого. Вернули меня к жизни и дали мне кров, еду и воду. Научили жизни людоеда, приглядываете за мной и защищаете меня, помогая и советуя. Даже сейчас вы наблюдаете и беспокоитесь за меня. Я чувствую себя маленькой девочкой рядом с вами. Я не могу смотреть на вас иначе, Господин Гоул.» – и да, это всё она расписала на одной единственной странице. А зачем тогда она переворачивала страницу? Что писала на следующей? Только я позволил себе коснуться угла бумаги – Макс начала закрывать глаза и отводить голову в сторону, убрав со своих плеч покрывала и тряпки. Ну а когда я всё же перевернул страницу, то мои глаза впились в довольно скандальное предложение: «Проведите со мной эту ночь. Я хочу почувствовать… если не женщиной, то девочкой рядом с вами. Делайте со мной всё, что хотите, Господин Гоул.»

Макс поднялась. Встала на колени и попросту спустила с себя всё, что её укрывало, словно это было халатом или… ещё чем-нибудь. Сверкала своей гладкой кожей, слегка поглаживая свои ноги руками, показывая мне слабые синяки и едва заметные ссадины на теле. Она и вправду выглядела, как несовершеннолетняя девочка, хотя даже Хэнни высказалась, что она «не такая уж и маленькая». Не знаю, как она проверила это, но я ей верил на слово. Да и делать что-то… «не то» я тоже не хотел. Не хотелось бы обижать истинную героиню, набившую мне морду.

«Значит… мне придётся пользоваться тобой?» – Макс лишь сильнее сжалась от подобных слов. Задрожала в моих руках, медленно поддаваясь каждому моему приказу. Мне пришлось положить её на кровать, рядом с собой. Наблюдать за тем, как она ёжится и сжимается, то поджимая ноги, то укрываясь руками. Она очень сильно боялась и стеснялась меня. Даже издала испуганное, тихое «У.» и вздрогнула, когда я положил руку ей на плечо. Я не знал, как подойти к ней, и что с ней делать. Что там Хэнни говорила? «Не ласкает и не тискает»? Это как раз про Макс. Её точно никто не ласкает и не тискает. Потому я и решил… попробовать её успокоить. Начал щекотать её бока и живот, плечи, руки и ноги, заставляя её извиваться и сжиматься, даже когда она старалась остановить меня. Её улыбка была до невозможности широкой, а изо рта выходили быстрые выдохи с едва различимым звуком. Ну… как резиновая уточка, но без пищалки. Когда я достаточно затискал её, увидев на её лице довольную улыбку с очень чётким румянцем… вот тогда я перешёл на ласки. Точнее «хотел» перейти. Макс сама протянула ко мне руки, прикрыла глаза и расслабила губы, словно подзывая меня к себе. Ну а только я позволил себе погладить её спину руками – Макс обхватила мою шею и аккуратно коснулась моих губ своими. Начала неумело впиваться в них, забавляя себя этим занятием. Даже позволила себе провести языком по моим зубам, и это лишь сильнее привлекало её ко мне. То она начинала сжимать волосы на моей голове, то гладила мою щёку пальцами, едва-едва касаясь моего языка своим… Повозка разогналась слишком быстро, когда она укусила мою губу. Укусила аккуратно, но всё же оставила царапину своими острыми зубами. От моего неожиданного мычания и привкуса крови она… затормозила. Прикрыла рот ладонью, в страхе наблюдая за мной. Мы ведь голодные, знаете ли. От одной капли крови мы друг другу и глотки перегрызть можем.

«Кусай сколько влезет.» – произнёс я спокойно, облизнув свою кровоточащую губу. – «А вот Хэнни… или ещё кого – даже поцарапать не вздумай». Макс не соглашалась со мной. Мотала головой и показывала руками крест, словно приказывая мне передумать. Ну а я… Раз я сам позволил ей, то сам я это сделал: Аккуратно коснулся губами её аппетитной шейки и укусил её, заставив Макс задрожать.

«Вот так. Очень аккуратно. Любя.» – это можно было назвать показательным укусом. Чтобы она поняла, что можно всё делать и так. Я даже предложил ей свою шею, чтобы она чуть-чуть позабавилась с ней. Сначала Макс стеснялась и боялась, но потом она повторила всё так, как и я. Прильнула губами к моей шее и аккуратно начала колоть её кончиками своих зубов. Она колола и царапала мою шею своими острыми зубками, пока я поглаживал её по голове и приговаривал: «Умничка.», улыбаясь от таких аккуратных укусов. Стыдно признавать, но я… слегка возбудился от таких ласк. Она даже смогла прокусить шею верхними зубами (нарочно), и моментально затирать свои укусы языком, крепко обнимая меня. Её сердце начинало стучать невероятно сильно. Возможно в ней пробуждался внутренний зверь… или же она чувствовала, как пробуждался мой зверь, и начинала волноваться из-за этого. Вскоре она перестала забавляться с моей шеей и перевела руку к медленно растущему половому органу, укрывшимся в моих штанах. Она даже не посмела отвести от меня глаз, поглаживая всё, что попадалось ей в руку и молчаливо двигая губами. Макс словно говорила со мной, но я не слышал её голоса. Ясен пень: Она же немая! Но она буквально чертила слова губами! И я смог прочитать по её губам одно единственное слово, которое она повторила для меня два раза: «Нравится.» Ей ли нравится, мне ли нравится… я так и не понял.

«Честно говоря… мне и вправду нравится. Тело не обмануть, знаешь ли.» – Макс от таких слов краснела ярче. Она даже аккуратно оттолкнула меня руками и показала пальцами на лужицу, которую она успела наделать под собой. Вскоре она попросту спустила меня штаны и взяла в руки все мои ценности, вжимаясь к ним щекой. Слишком уж она разгонялась, дурная. Пришлось вновь уложить непослушную девицу на кровати и приподнять её ноги. Я ведь развлекаюсь с ней, а не она со мной, верно?

Я едва смог заметить хоть что-то меж её ног, ведь её влагалище… оно было таким мягким, нежным… и узким. И единого волоска не было на её нежных местах! Каждое моё прикосновение заставляло Макс сжимать ноги в колени и течь сильнее. Выдавливать из себя маленькие, аккуратные капельки, падающие на пол. Мне вспомнилось, как Хэнни наслаждалась вылизыванием этой кроличьей норки. Может это и выглядит противно в моих глазах, но… Блин… как там она говорила… «Забирай у жизни всё, что тебе дают»? Короче, я решил попробовать. На вкус и цвет. Первое аккуратное прикосновение кончиком языка заставило Макс задрожать, ну а вкус… я не мог его описать. Я и его не чувствовал, честно говоря. Вода как вода. Может это потому, что я – каннибал, и я перестал чувствовать вкусы… Это меня не остановило. Я стал интенсивнее двигать языком и наблюдать за реакцией Макс. Она дышала чуть чаще и прикрывала глаза от этого, сжимая губы. Двигала головой из стороны в сторону, пока её ноги не раскрыли мне вид на её краснеющее личико. Надеюсь, я не переборщу и не начну… глотать её мочу под конец этого эксперимента. Вскоре мой язык зашёл внутрь, и дыхание Макс стало более частым и глубоким. Она даже смогла схватить меня за волосы своими дрожащими ручками. Это было жестом. Она просила меня продолжать. И она не отпускала мои волосы, пока её не смыло волнами экстаза и наслаждения. В моё горло снова попал её сок (сначала я подумал, что она всё-таки обмочилась), и я, в лёгком испуге, подавился этим сюрпризом. Это было… не самым приятным чувством, но я был доволен этим напитком. Мне даже… понравилось, на какой-то момент.

После моих ласк, Макс… Она перевозбудилась. Потянула меня за руки к себе и вновь начала целовать мои губы. Даже её не пугал странный вкус её же выделений. За моей спиной она писала что-то в своей книге, удерживая меня за шею. Она моментально укрыла своё лицо книгой, показывая мне то, что она написала:

«Я хочу почувствовать себя маленькой и беззащитной рядом с вами.»

У меня не было и малейшей идеи… Что она хотела этим сказать? Я лишь смотрел на неё с удивлением на глазах, стараясь хоть как-то… расшифровать её послание. Вскоре она сама подсказала мне. Отодвинула меня в сторону и опустила свой взгляд, коснувшись пальцем моего члена со смущением на лице. Раздвинула для меня свои ноги… а потом ещё и половые губы раздвинула пальцами, раскрывая для меня обмокшие глубины своего влагалища.

«А ты не боишься, что я вдруг… разорву тебя на две половины… или больно сделаю?» – Макс не боялась этого. Она помотала головой, протягивая ко мне свои руки с улыбкой. Это она и имела ввиду под «почувствовать себя маленькой и безобидной» – быть изнасилованной взрослым мужчиной. Ну… раз уж это было её желанием, то так тому и быть. Я слегка отодвинул её на край кровати, позволив ей расслабить на мне свои ноги. А дальше мне пришлось играть в «ювелира». Двигаться о-очень медленно и делать всё о-очень нежно. Входил я в неё как можно медленнее, наблюдая за тем, как Макс, прикрыв свой рот одной рукой, а другой старалась дотянуться к своим промежностям, сжималась и краснела. Её влагалище было слишком тугим для меня. Маленьким, но достаточно увлажнённым. Я буквально расширял всё, что попадалось у меня на пути, пока я не наткнулся на что-то. Достиг тупика. И ведь я только самый кончик сумел провести! И половины не вошло, знаете ли!

«Блин… что-то я не подумал про то, что у тебя это может быть впервые.» – не только я, но и Макс начала стесняться этого неловкого момента. Да. Я коснулся её девственной плевы. Не мог пройти дальше, боясь сделать ей больно. Макс же понимала, на что идёт. Тянула меня за руки, позволяя мне медленно и нежно идти дальше. Вот только «медленно и нежно» у меня ничего не получится сделать. – «Сейчас будет больно. Если перестараюсь – бей меня по лицу. Ногами, руками, книгой или табуреткой… просто бей.»

Зря я это сказал. Я лишь сильнее заставил Макс испугаться. Она начала быстро мотать головой и изображала мне руками крест, но вот останавливаться уже было поздно. Я начал медленно двигаться то взад, то вперёд, подготавливаясь к тарану. Делал я всё как можно аккуратнее, и каждый раз, когда я врезался в её «стены» – Макс сжималась и плотно закрывала глаза. После двух попыток она более-менее… потеряла внимание. Успокоилась. А на третий раз я вбился в неё довольно сильно. На скорости вбился. Хотел сдать назад, но от боли она лишь сильнее вжалась в меня ногами, беззвучно крича и изгибаясь, выпуская весь воздух из своих лёгких. Потекли слёзы и кровь… Тело начало дрожать… Но что уже сделано – то сделано. Я боялся того, что сделал что-то не то. Сломал что-то внутри неё, что являлось… нужным. Я даже боялся обнять её и успокоить, хотя успокаивать её нужно было.

«Я… извини.» – Да… Я перестарался. Я чувствовал себя виноватым. Я даже собирался начать обследование и попробовать оказать медицинскую помощь… – «Я сейча-»

Макс схватила меня за руки. Начала мотать головой и кусать свои губы, потягивая меня к себе. Она самостоятельно, переведя дыхание, начала задвигать мой член в себя. Стала обнимать меня ногами и заталкивать его ещё дальше, пока я не коснулся очередного тупика. На это раз я… был… практически полностью в ней. Зашёл так далеко, что дальше уже и идти некуда. Макс же… Она увидела выпуклость на своём животе. Увидела очертания моего члена, пытающегося поместиться в ней. Это было похоже… на половинку сосиски, которую аккуратно укрыли тонким покрывалом из теста. Она была завлечена этим видом. Водила по своему животу пальцем, стараясь насладиться этим выпуклым очертанием на поверхности её стройного животика. Двигалась взад и вперёд наблюдая за передвигающимся очертанием с широкой улыбкой. Ну а когда она увидела кровь… Макс начала медленно терять рассудок.

«Макс, только не заталкивай ещё дальше. Тогда я точно что-то порву.» – ей было пофиг. Абсолютно плевать. Она, широко раскрыв рот и схватив меня за руки, старалась ёрзать на кровати и задвигать огромный (для неё) половой орган в своё тело. Да и я сам, от вида крови, перестал соображать здраво. Взял её за ноги, раздвинув их как можно шире, и начал двигаться. Двигаться медленно, не спеша, привыкая к неподатливым, узким и довольно тугим местам. Макс была без ума от этого. Двигала по себе руками, не зная, что схватить или как расслабить руки. Ёрзала на кровати в широкой улыбке, лениво мотая головой то влево, то вправо. Порой она смотрела на меня, улыбаясь шире, а порой смотрела на свой живот, прикладывая к нему свои руки. Дыхание у неё было очень частое, сердце бешено колотилось, а один раз она даже выгнулась и задрожала, вновь обняв меня ногами. Из-за неё… я вошёл полностью.

«Ч-чёрт… Макс! Сказал же!» – к моему удивлению, она не чувствовала боли. Наоборот, она начала подпрыгивать на кровати и извиваться, вжимаясь в меня ещё сильнее. Там уже некуда было идти! И нечему! Всё! Я шлёпнул её яйцами по заднице! Я дальше не пройду, даже если она попытается! К счастью, я без повреждений прошёл прямо в её матку (чего я делать не должен), и головка члена оказалась внутри. В тепле и нежности её животика. А ещё мне не составляло труда выйти из неё и войти обратно, что вызывало у Макс дикий восторг. Вот теперь она наслаждалась мною… Целиком и полностью! Высовывала язык наружу, тяжело и часто дыша! Издавала слегка заглушённые визги (как у уточки резиновой, без пищалки), сжимая покрывала, лежащие рядом. Каждый раз, когда я вбивался в её матку – Макс вздрагивала и выводила из себя довольно умилительный, приглушенный визг. Я наслаждался ей. Наслаждался так сильно, что чуть не залил её матку своим семенем. Мне удалось вовремя отойти назад и вылить на её маленькую, нежную женскую грудь всё, что было заготовлено организмом на подобный случай. И ведь мы не закончили на этом! Я позволил ей высосать из меня всё, что оставалось во мне и выплюнуть на пол (она не могла питаться этим), переведя дыхание… И мы вновь начали всё по новой! Вновь я внедрился в её влагалище и начал забавлять её аккуратными движениями вперёд и назад! Аккуратными, но точно не медленными! И если это доставляло мне удовольствие, то Макс… Для неё это было намного круче! В пять крат лучше! Она даже забывала, как дышать! Пыталась протянуть ко мне свои руки и схватить меня! Я лишь пару раз позволил себе остановиться и поцеловать её. Один произошёл довольно нечаянно, когда я врезался в неё на полной скорости, заставив вздрогнуть и изогнуться. Макс считала все свои оргазмы, и по окончанию довольно жадного поцелуя, пытаясь одновременно забавляться со мной и переводить дыхание, показала мне четыре пальца на руке, а после – показала указательным пальцем на свой живот. Второй раз я остановился после её «пятого раза», когда она написала непонятные каракули в книге. Что-то вроде: «Я сейчас умру»… или… сам не знаю, что она написала.

«Я-я вот… тоже…» – я не успел поговорить с ней. Макс аккуратно оттолкнула меня ногами, медленно вытаскивая из своей норки мой член. И как только у неё хватило сил подняться и сесть на пол, стараясь держаться на коленях – она широко открыла рот, показывая свой язык и тяжело дыша. Таким жестом просят только об одном: – «Ну… Если ты настаиваешь…»

Макс даже не позволила себе перевести дыхание. Она прижалась к моему члену лицом, щекоча яички кончиком языка. Жадно вдыхая его запах и втираясь щекой. Массируя его руками, чувствуя каждый новый пульс и возбуждённо вздрагивая от этого. Ну а затем, удовлетворив меня подобными ласками, взяла в рот самый кончик, развлекаясь с ним языком. Она старалась провести языком везде, где только можно. От мест за крайней плотью до самого кончика. А потом её понесло ещё дальше. Она взяла его всего, аккуратно пощекотав яички самым кончиком языка, который она не успела спрятать во рту. У неё превосходно получалось заглатывать мой фаллос. Макс даже не чувствовала неудобств, свободно позволяя ему внедряться в самые глубины её небольшого, но эластичного горла. Она даже старалась сдерживать рвотный рефлекс и кашель для того момента, как он полностью окажется в её горле. И вот тогда Макс заставляла своё горло вибрировать от всего, что она старалась сдерживать. Она даже позволила мне взять контроль над ней, когда я захотел погладить её по голове. Расслабила своё тело, шею и руки, довольно прикрыв глаза. Дала мне возможность изнасиловать её горло по полной программе. Пользоваться ей и наслаждаться ей. Я даже не жалел возможности вбить свой член в неё на полной скорости, вжимая её голову! Жестоко, конечно… но она лишь наслаждалась этим! Лила слёзы, но наслаждалась, иногда кивая мне и довольно прикрывая глаза, выпрашивая повтора. После такого я начинал заводиться. Чувствовал, как во мне накапливаются огромные порции семени, готовые выйти наружу в любое мгновение.

«М-ма-» – Я не успел предупредить Макс о моей готовности… и об опасности. Она сама поняла это. Привстала и вжалась моё тело, крепко схватившись за мою талию. Позволяла каждой порции моей спермы заполнить её горло, не расслабляясь. Её рвотный рефлекс заставлял её подпрыгивать снова и снова, но она не сдавалась. Макс лила слёзы, позволяла сперме вытекать из её носа, но она не отпускала меня. Её глаза даже начинали закатываться, ибо она была готова потерять сознание в любую возможную секунду. И потом она начала медленно освобождать мой член. Медленно выпрямлялась и нежно толкала меня, положив руки на живот. Её рвотный рефлекс сработал снова, когда она смогла вдохнуть воздуху, но в этот момент она вовремя успела прикрыть рот. А дальше, сдерживая боль и слёзы – Макс смогла проглотить абсолютно всё, что оставалось во рту. Вытереть свой нос рукой и, тяжело дыша, вновь раскрыть свой рот, показывая мне… что там ничего нет. Может в её горло что-то ещё стекало, а на языке болталась маленькая, беленькая капелька – её рот был практически чист! После пары очередных болезненных глотков – она была довольна собой и счастлива. Даже написала в книге: «Я всё выпила. Видели?»

«Да… молодец. Умничка.» – она смогла выпить не только моё семя, но и мои силы. Макс насытилась мной и была довольна этим, поглаживая свой животик, на котором всё ещё сохранялись лёгкие очертания вторгнувшегося «злодея». – «Что нужно мне сказать?»

Макс была слегка ошарашена моими словами, но только на мгновение. После, она вновь растянула улыбку на своём лице, надев на меня штаны и поцеловав меня в живот, написав в книге: «Я люблю тебя.», но потом она застеснялась чего-то и исправила «тебя» на «вас». Это меня слегка развеселило.

«Знаешь, как бы на это отреагировала Хэнни?» – Макс помотала мне головой в улыбке, пока я, взяв её на руки, укутывал её усталое, дрожащее тело одеялом и покрывалами. – «Она бы посмотрела на это и проскрипела что-то вроде…»

Я был так сильно завлечён её довольным видом, что не услышал скрипа двери. А потом, слово в слово, повторил слова хихикающей Хэнни, которая словно моими устами говорила:

– «Какие вы забавные~»

========== Сезон II: Часть третья: Лишние проблемы. ==========

Мой гнев стал причиной настоящего террора. «Красная тревога» длилась ровно день, не давая людям спать и заставляя их дрожать от страха в ожидании чего-то ужасного. И это «ужасное» так и не произошло. Хэнни и Макс старались держать полный контроль надо мной, а Соломка, появившаяся на пороге моего дома следующим днём, получила огромные извинения. Сначала от Хэнни и Макс, а потом от меня лично. Пара яростных криков и пощёчин – всё что хотела сделать Соломка. Я был только рад получить по морде разок-другой от неё. А вот от Маусэра… Он поговорить со мной не осмелился. Знал, что если он тяфкнет на меня – я отгрызу ему ухо. Ну… так всё и прошло. Я извинился за неудобства, отказался от помощи Маусэра и мы разошлись. Мне оставалось ждать только Марко, ибо он был дико обеспокоен моим состоянием и захотел «приглядеть» за мной. Но он не приходил.

Дальше всё шло довольно тихо. Началась новая неделя, дожди начали литься чаще, солнце жарило сильнее. Ну а дела так и не появлялись. За один день, с помощью Макс, я смог починить свою пилу, заменить всё, что сломано, и вернуть всё на свои места. Сделали всё так быстро, что я и забыл про погром, который я устроил пару дней назад. А на следующий день случилось чудо – Хэнни начала… работать! Она начала помогать мне и Макс! Подшила ей одежду и дополнила гардероб своими «дизайнерскими» одеждами, перекраивая или подравнивая различное тряпьё, перекрашивая и очищая всё, что попадётся ей на глаза! Она даже сделала для Макс более… как бы сказать… лёгкую рабочую форму: Клетчатую рубаху, не доползающую до живота. А потом ещё и шорты, вырезанные из каких-то штанов… или джинс… В общем: Она создала очень «откровенную» рабочую форму. Не хватает только фермерской шляпки.

«Ну~? Как тебе, Гоул?» – Хэнни и себе сделала этот проклятый наряд. Это ужас… Я словно находился в каком-то баре, а Хэнни, виляя и пританцовывая, привлекала моё внимание, стараясь взять мой заказ. Что на счёт Макс – Она не была фанаткой этого наряда. Макс то подтягивала шорты (которые налезли на неё вплотную, верьте или нет), то стягивала рубаху к животу. И с каждой попыткой она покрывалась ярким красным, не выдерживая подобного стыда.

«Ты – нелогичное, развратное животное, Хэнни.» – довольно сильно я удивил её подобными высказываниями, но на это была причина. Очень логичная и правильная причина: – «Если ты хочешь подчеркнуть всю свою пошлую натуру этим карнавальным костюмчиком – ты молодец! Ум-нич-ка! Тебе это даже подходит, ибо ты проводишь время с животными и растениями! Они будут щекотать тебе пузико, и ты будешь хихикать, словно юный ягнёнок на лугу! А вот мне с Макс приходится рубить! Колоть! Бить и молотить! Ей нужно закрыть тело от всех возможных опасностей, а не вертеть задницей перед ними!» – Хэнни была польщена и, частично, обижена моими заметками. Но на правду, знаете ли, не обижаются! Она знает, что у нас с Макс довольно серьёзные занятия. Что щепки, занозы и осколки могут расцарапать ей всё, что угодно. Мне пришлось сделать небольшие «поправки» в её стильном костюмчике. Я встал рядом с Макс и показывал пальцами примерные размеры и величины, касаясь её ног, рук, плеч и живота. Естественно, она не могла терпеть меня без доли румянцы: – «Рубаха должна быть до пояса, с длинными рукавами. А вот шорты – около колен. Может даже ниже.»

«Но мне придётся пришивать всё…» – Хэнни не успела высказать свою мысль, вздрогнув и кротко простонав от неожиданности. Я поступил очень нагло и хитро, появившись рядом с ней и хлопнув её по ягодице, быстро нагнав нужные краски на её недовольное личико.

«Тебе не сложно, а нам – приятно.» – спокойно произнёс я, стараясь держаться как можно ближе к уху Хэнни. И это сработало! Наша извращённая портниха заулыбалась и тихо завизжала, радостно ускакав от меня в дом, подобно грациозной лани. Оставалась только Макс, которая продолжала раскаляться от продолжительных взглядов. Ей я сказал… нечто иное: – «Тебе идут шортики. Без шуток. Просто мне не хочется вытаскивать из тебя занозы и зализывать твои раны каждый, чёртов, день. Для твоего же блага, скажем так.»

От первых моих фраз она застеснялась. Убрала взгляд в сторону и сжала губы. А от всего остального она повела себя более… радостнее. Я словно угадал её желание. Дал ей то, что она хотела. Ей пришлось уйти домой и переодеться в старую рабочую одежду, и по возвращению она не постеснялась врезаться в мою спину и обнять меня, покачиваясь из стороны в сторону. Это было неким «Спасибо» от неё, к которому я успел привыкнуть. Не очень то я и люблю, когда меня трогают… но терпеть приходится. Ну а когда терпение начинает иссякать, я начинаю злиться и бубнить:

– «Не растекайся давай. У нас полно работы.»

Это помогало.

С момента моей «неистовой ярости» прошло где-то три дня. Я довольно много вещей успел сделать за это время, не говоря уже про Макс или Хэнни, бегающих около меня, словно пчёлки. Чинка механизмов и построек, походы в шахту… Я даже успел сходить на «вылазку» поздней ночью, когда эти две птички чирикали в одиночестве. Вот только эта вылазка была… не самой приятной, скажем так.

Исходя из данных и координат: Маусэр обещал мне местечко для кемпинга с… десятью говнюками, ожидающих моего появления. Хотя… там могло быть чуть больше десяти человек. Никто не был уверен в точном числе. Его координаты оказались… не совсем точными. Да и место оказалось пустым. Ни единой души! Чёрт… Я целый час сюда пёрся, чтобы ничего не найти! Всё, что я нашёл – множественные следы. Одни из них были довольно чёткими и свежими на вид. И вели они туда, откуда я пришёл. В сторону моего дома. Так ведь и знал, что Маусэр поднасрёт мне в пирожок! Мне пришлось бежать к своему дому, не обращая на извилистые пути, которые брали незнакомцы. На всех парах я бежал обратно, стараясь достигнуть своего дома чуть раньше этих кровожадных ублюдков. И я добежал! Прямо в тот момент, когда они начали делать лазейку к моему дому. Все они прыгали с небольшой возвышенности, приземляясь прямо на мой участок. Эти дебилы не догадывались о том, что я не подавал напряжения на ограду. Они ломали свои ноги напрасно, а я был только рад этому. Я смог насчитать где-то двенадцать человек, бродящих на моей улице. Двенадцать тупиц, подписавших себе смертный приговор! И пока они ходили какими-то длинными и извилистыми дорожками – я быстро проскочил на свой двор, прилепил на лестницу пару динамитных шашек и забежал в Мастерскую. Дверь я за собой закрыл так тихо, как только возможно, но вот увести девиц от опасности я не мог. Хэнни и Макс играли в карты за столом, наблюдая за мной с диким удивлением. Особенно сильно они удивились, когда я прижал свой палец к губам, на цыпочках двигаясь назад, закрыв за собою дверь на ключ. Если дверь закрыта, то там никого нет, верно? Оставалось только спрятаться. Я спрятался в доме, прижавшись к стене коридора.

Мой план был прост: Когда они начнут собираться у дверей – я подорву динамит и зарублю тех, кто продолжит дышать моим воздухом. Но я не подумал о Мастерской. Хэнни не соблюдала тишину, продолжая болтать с Макс… и их услышали. Люди начали долбиться в двери Мастерской, выломав замок к чертям собачьим.

«Охохо-о! У нас тут, оказывается, борде-ель! И карты… и девочки!» – вот только этого мне не хватало! Люди начали собираться у дверей в Мастерскую, пока я тут… прячусь от них! Двое из этой группы решили сразу приступить к выламыванию дверей в дом, а это плохо! Как же я подорву шашки, когда на них стоят только две пары ног?

« Хах! Ты посмотри, какая зуба-» – лёгкая насмешка превратилась в дикие крики и вопли! К этим воплям присоединилась Хэнни, крича: «Го-оул! Спаси!». Вот теперь я не мог сидеть и ждать! Первая пара бандитов влетела в мой дом моментально, упав перед моими ногами. Они выломали двери моего дома… а я выломаю им рёбра за это! Бензопила зазвенела и заревела, и один из вторгнувшихся в мой дом болванов моментально лишился головы, не успев даже встать! Его собрата постигла ещё более ужасная участь – я прибил его к полу! Его же мечом! Вопли этого засранца стали сигналом для паники! Трое ублюдков начали двигаться к источнику звука, но им не так-то просто добраться до меня! Одним могучим пинком я отправил в их сторону выбитую дверь, сбив их обратно вниз! Стол из коридора я моментально свалил и перекатил к дверному проёму, буквально выставляя перед ними баррикады! Дразня их с широкой улыбкой!

«Это Гоул! Бей его!» – один из «лидеров» увидел мою рожу и поднялся со своей задницы, собирая за собой группу из шести человек! Они начинали штурмовать мой дом, извергая боевые крики и махая мечами! Вот только их штурм перешёл на «нет» с одним лишь нажатием кнопки! Я спрятался за столом, подняв руку с детонатором вверх, выкрикнув что есть духу:

– «Сосните!»

В последний раз они увидели красную кнопку перед своими глазами и – Бабах! Двое из шести – в ошмётки! Ещё двое разлетелись в стороны! Их лидер вылетел через стол, встретив мою пилу с ужасом в глазах! Одного вообще угораздило приземлиться на железную ограду спиной, переломав себе пять (возможно, но не точно) позвонков! Как же хреново, что я не подал питание к лестнице! С гневом и радостью в сердце я выпрыгнул наружу, приглашая стоящих рядом хулиганов на это кровавое побоище! Свистел, что есть мочи! Заставлял бензопилу реветь и рычать! Орал на этих придурков: «Налетайте, псы!», прыгнув точно на одного из них, что стоял у входа в Мастерскую! Пила разрубила эту бесстыжую тварь пополам! Оставила от него лишь две ровные половинки и лужицу крови! И пяти секунд не прошло – оставшиеся в живых начали бежать прочь от меня! Словно от лесного пожара бежали, поджав хвосты! Вот только поздно было метаться! Их уже можно считать мёртвыми, раз они ступили на мой участок! Да и зачем мне бегать за ними, словно дикий бизон, если я могу подать электричество к забору, через который так сильно они хотят перебраться?! Двое из них погибли сразу, как только я дёрнул за рубильник! Последний человек, которого оставался в живых, бегал из угла в угол, но не видел выхода! Понимал свою беспомощность и встречал меня с дрожью в ногах! Хах! Ублюдок! Он даже на колени пал, стараясь что-то сказать мне! С такими отбросами разговор у меня короткий: Всунуть в глотку динамитную шашку! Пнуть куда подальше! Нажать кнопку на детонаторе, даже не оборачиваясь в его сторону! Пуф! Проблема исчезла с кровавым дождём!

После подобной битвы я провёл скорый отчёт. Из двенадцати… Двое оставили от себя лишь конечности и кровавые ошмётки. Трое – зажарены. Ещё трое – изрублены пилой. Один умер от болевого шока и сильной потери крови… И ещё двое без сознания, или даже мертвы… Это только одиннадцать.

«Зашибись… А где ещё один?» – я зря задавался этим вопросом, ведь ответ попался прямо мне на глаза. Последний из этих бандюков оказался в Мастерской. На полу. С кишками наружу. При этом умер он буквально несколько секунд назад. Хэнни лежала без сознания рядом с дверью, а с её лба стекала кровь. И только Макс стояла рядом с трупом, вытирая свои губы и глаза окровавленными руками, оставляя на себе очень чёткие разводы и следы. Она моментально упала на задницу, увидев меня на пороге, и начала плакать, согнув ноги в колени. Слишком уж дикий шок испытывает она. Слишком уж много дел она наделала. Подходил я к ней неспешно, бросив бензопилу в сторону. Макс лишь сильнее дрожала и издавала едва заметный рык с каждым моим шагом, вжимаясь в свои колени лицом.