Текст книги "Игра даэдра (СИ)"

Автор книги: Zarylene

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)

– Тебя били?

– Произошло недоразумение, – данмер призвал исцеляющий свет на ладонях, – но этого было достаточно, чтобы Вермина это почувствовала и пришла вновь, предложив мне воспользоваться её благословением и погрузить всех в сон. Наша связь с ней глубже и сильнее, чем я мог предположить, и теперь не знаю, как бороться без покровительства Мары. Прямо сейчас Вермина поглощает сны и воспоминания всех каторжников, но сомневаюсь, что это продлится долго. Ты тоже должна была уснуть. Я планировал вытащить тебя и разбудить, когда уйду достаточно далеко.

Ненадолго призадумавшись после речей данмера, догадалась, с чем может быть связано то, что я не уснула, и горько улыбнулась.

– Молаг Бал. Его «благословение» тоже работает.

– Даже не знаю, хорошо это или нет, – устало сказал Эрандур.

– А как долго мы там проторчали? – показалось, что лучше отойти от темы даэдра.

– Дней десять, может больше, может меньше, – пожал плечами жрец. – Я потерял ощущение времени.

– Всего десять?! А кажется, будто целый год!

– Это делается специально. Я даже не представляю, ночь сейчас или день. Все смешалось.

– И у меня тоже, – понимающе кивнула другу и снова почесала голову. Вши будто тоже радовались приближению свободы.

Коридоры петляли сквозь гору. Мы сворачивали то влево, то вправо, стараясь обходить слишком открытые места. Эрандур опасался, что по коридору скоро кто-то может пойти, ведь через день изгои должны были встретить своего короля, чтобы напасть на Маркарт и отбить Предел. Времени у нас было совсем немного, но достаточно, чтобы под шумок ускользнуть из шахты.

Впереди вдруг раздался пронзительный тонкий визг. Я застыла, прислонившись к стене, а звук, усиленный эхом, повторился. В зале копошились злокрысы, подравшиеся из-за тушки дохлого сородича. Увидев это, я поморщилась, но в животе заурчало – сейчас бы многое отдала за кусок сочной прожаренной оленины или козлятины.

Эрандур метнул огненную стрелу и один из злокрысов, вспыхнув, отлетел к стене. Остальные зверьки, перепугавшись вспышки пламени, бросились бежать по коридору. Когда один из них понесся в нашу сторону, я призвала на ладонях магию, целясь в мелкого серого паразита. Это они только внешне безобидные, но, на самом деле, очень агрессивные и заразные твари, как и обычные крысы. Матушка моя, сохрани Аркей её душу, тому свидетельница.

Вздрогнув от воспоминаний, бросила огненную стрелу на злокрыса и пронаблюдала, как охваченный пламенем зверек пищит и корчится, пытаясь стряхнуть оранжевые жгучие полосы с плешивого тельца. К счастью, его агония долго не продлилась, а я мысленно успокоилась – меньше шансов подцепить какую-нибудь болезнь.

Путь продолжался, но в животе урчало все громче, и совсем скоро я уже была готова вцепиться зубами хоть в медведя, лишь бы унять сосущее чувство под ребрами. Сделала пару глотков вина, но это мало помогло. Голод притуплялся ненадолго, а потом словно возрождался с новой силой, вызывая неприятные ощущения в желудке. Пить больше вина не решалась. Боялась, что опьянею, и пыталась сберечь напиток на будущее.

У Эрандура было немного еды, но он, услышав урчание в моем животе, попросил немного потерпеть, иначе нам могло не хватить на путь до Картвастена.

Только когда наши животы заурчали хором, мы разделили пополам одно красное, подгнившее сбоку яблоко, показавшееся медово сладким. Вкуснее яблока я в жизни не ела!

А лабиринт двемерских коридоров не заканчивался.

– Что если мы не выберемся? – спросила я, и данмер раздраженно сверкнул глазами.

– С чего бы?

– Заблудимся здесь и умрем от голода…

– Перестань. Этот выход вырыт именно для побега! – слова Эрандура звучали твердо и убедительно, и я решила уверить себя в том же.

– Ты стал каким-то другим, – заметила, не отставая от друга и чувствуя, как в сердце трепещут искорки страха перед ним.

– Ты сама этого хотела, – ровно ответил данмер.

– Когда?

– Разве не помнишь наш разговор у «Серебряной крови», перед тем как мы увидели дозорного Турана? – раздражающая манера отвечать вопросом на вопрос никуда не делась, к сожалению.

– Я просила тебя не совершать глупостей и придумать хороший план, – припомнилось мне. Помимо этого было еще кое-что, о чем не хотелось лишний раз говорить.

– Ты сказала, что Казимир может придумать такой план, – уточнил Эрандур и остановился, одарив меня мрачной улыбкой. – Я решил воспользоваться этим.

Я замерла возле друга, испуганно взглянув на него. Теперь мне стали заметны более глубокие перемены, ни столько внешние, сколько внутренние. Острый холод во взгляде, решительность и порывистость. Сталь в голосе, режущая слух. Приказной тон, более свойственный не жрецу Мары, а лидеру жуткого даэдрического культа. Жестокость, пронизывающая его насквозь. Пусть он не совершал никаких действий, но я начала чувствовать невиданный доселе страх перед ним. Впервые с нашего злоключения в Храме Призывателей Ночи, подумала, что он действительно может навредить мне. Что он не только способен на это, но и сделает без малейших колебаний, если или когда это потребуется.

Данмер нахмурился, заметив испуг в моём взгляде, протянул руку, а я по наитию отшатнулась, прикрыв лицо ладонями. На глазах выступили жгучие слезы.

– Нет… Пожалуйста… – шмыгнув носом, выдохнула и вцепилась в бутылку вина.

Эрандур коснулся моих волос, а я попыталась размахнуться бутылкой, но жрец ловко перехватил моё запястье и до боли сжал пальцы.

– Я пожертвовал собой ради тебя, – прошептал он. – Чего теперь ты боишься? Меня, отдавшего душу Вермине, чтобы вытащить нас? Или того, что заключено в тебе самой? Безумия беспочвенных страхов?

Я перестала дрожать и взглянула на данмера, сморгнув слезы. Он другой или просто тьма подземелья искажает до дрожи знакомые черты? Я опустила руку, сделала пару глубоких вдохов успокаиваясь, увидела, как Эрандур тонко и почти коварно улыбается.

– Ты слышишь?

– Нет. Ничего не слышу.

– Ветер, Джулия. Я слышу ветер! – жрец потянул меня за собой, не разжимая сомкнувшихся на моём запястье пальцев.

Прислушавшись, попыталась отсечь звук наших торопливых шагов, и до ушей донесся гул, ревущий в обломках двемерских труб, а нос вскоре уловил слабый запах травы. Свобода! Она совсем близко! Эрандур был прав!

Развалины сменились заросшей мхом пещерой, вперед замаячил неровный треугольник белого слепящего света. Глаза заслезились, а ноги не удержали меня, когда мы выскочили на заросший травами и можжевельником горный склон. Я опустилась на колени, не веря своим глазам, Эрандур отпустил мою руку и, прикрыв глаза, подставил лицо редким холодным каплям дождя, сыпавшегося с серого, затянутого плотной пеленой облаков неба. Нас обступил бескрайний скалистый Предел, над горами с новой силой взвыл неистовый ветер. Свобода!..

========== Глава сорок вторая. Лучше гор может быть всё что угодно ==========

Я глубоко дышала и не могла надышаться сладким, опьяняющим не хуже браги, воздухом свободы. Не верилось, что шахта, пыль и вечно кашляющие женщины остались где-то там, в глубинах подземелий. Перед глазами ненадолго вспыли воспоминания о грязных больных каторжницах, ссутулившихся от вечного душащего страха перед смертью и изнуряющего труда.

– Нет уж… – проворчала я. – Лучше позволить убить себя, чем вернуться туда.

Эрандур, услышав мои мрачные речи, вздрогнул и повернулся ко мне, с удивлением приподняв бровь.

– Правда? – показалось, в его голосе промелькнула насмешка. – Если бы ты действительно хотела смерти, то уже была бы мертва.

На мгновение ощутила обиду, но спорить со жрецом не стала. Заметив крупные зеленые ягоды на ветках можжевельника, решительно направилась к ближайшему деревцу, старательно делая вид, что ничуть не задета колким высказыванием. Эрандур был прав, что злило еще больше, чем его горькие слова. Данмер подошел ко мне, а я принялась показательно обрывать ягоды и собирать в горсть, чтобы поесть.

– Не уверен, что это подходит для еды, – произнес он, оторвал с ветки ягоду и съел, тут же переменившись в лице. – Кислые.

Я отправила в рот сразу всю горсть и зажмурилась, пытаясь пережевать вязкую и невероятно кислую массу.

– Они же целебные, – неразборчиво промычала я.

– Не совсем. Могут добавить уязвимости к огненной магии, помимо прочего. И… – Эрандур с опаской посмотрел на чернеющий треугольник расщелины, из которой мы выбрались, – я бы не стал задерживаться здесь. Ягод можно набрать по дороге.

– Что-то не видно дороги… – вздохнула, чувствуя, как вяжет во рту. – В какую нам сторону?

– На восток, если не ошибаюсь. Маркарт остался где-то позади, – данмер задрал голову, пытаясь высмотреть среди отвесных скал очертания двемерских башен.

Повертевшись на месте, не смогла определить, где восток. Горы выглядели одинаковыми, из-за туч, заслонивших солнце, тени не ложились на землю.

Мы направились вниз по склону, по влажной скользкой траве. Пока я отплёвывалась от ужасного привкуса ягод можжевельника, жрец не терял бдительности и постоянно осматривался, боясь, что нас могут заметить – изгои или хищные звери, не столь важно. При встрече и с теми, и с другими, исход будет плачевным.

Без оружия, особенно без Ваббаджека, я ощущала себя уязвимой. Два кинжала, заткнутые за пояс, не были хорошим средством обороны в моем понимании. И стоило признать, что мастерство владения магией, мне предстоит развивать ещё долгие годы.

Хмурые небеса Предела разразились рыданиями.

Голова вскоре промокла, а вши, пробужденные дождевой водой, закопошились и закусались с новой силой. Я с надеждой взглянула на идущего впереди Эрандура, заметив, что он тоже время от времени почесывается.

– Сейчас бы в Солитьюд, да в горячую ванну, – размечталась, одновременно с этим понимая, что невероятно хочу помыться. Хотя бы обтереться влажной тканью, чтобы избавиться от ощущения въевшейся в кожу каменной пыли. Жрец тяжело и понимающе вздохнул.

– Для начала найти бы укрытие от дождя.

Я обернулась назад и не увидела расщелины, из которой мы вылезли. То ли ушли так далеко, то ли заросли надежно скрывали наш нелегкий путь.

От ходьбы по скользкому каменистому склону заболели ноги, усталость начала брать своё, а голод и жажда обострялись. Заметив в зарослях птичье гнездо, остановилась и забрала оттуда три яйца, передав их Эрандуру. Тот убрал добычу в мешок и слабо улыбнулся. Птичек жалко, но если мы помрем от голода в горах, то жалко будет нас.

«А может и нет» – грустно подумала я.

Начало темнеть. Облака на небе набухли и уплотнились, дождь все не прекращался, но и не усиливался. Казалось, будто вокруг, в этих диких краях, нет ни одной живой души. Петляя меж можжевеловыми деревцами, мы вышли к небольшому скалистому гроту под скалой, но этот грот, идеально подходящий для первого временного убежища, оказался занят.

Кое-кто живой в бескрайнем Пределе все же был. Тролль, облюбовавший укромное темное местечко под логово.

Огромный мохнатый монстр, угрожающе рыча, выпрыгнул из грота и поднял над головой руки. С клыкастой, широко раскрытой пасти тролля стекала кровь. Видимо, мы застали его за ужином.

Я сотворила огненную стрелу и, широко размахнувшись, метнула в чудище. Эрандур отбросил в сторону мешок с едой и создал пламенную волну с обеих рук. Подпаленный тролль заметался, завизжал, но покидать логово и просто так отдавать нам свою добычу не собирался. Он с оглушительным ревом бросился вперед, размахивая лапами, и пусть огонь причинял ему боль, монстр еще надеялся, что победит нас. Возможно, он был не настолько туп и решил, что дождь потушит пламя.

– Джулия! Назад! – приказал данмер, и я побежала обратно по склону, не оборачиваясь на тролля. За спиной что-то громыхнуло, меня обдало жаром и сбило с ног. Рычание позади резко стихло.

Я привстала на локте, отпихивая лезущие в лицо мокрые травинки, и повернулась к Эрандуру. Жрец невозмутимо поднял мешок с едой и направился в освобожденный грот, а туша тролля тлела в паре метров от меня. Пахнуло жареным мясом и топленым жиром, и я тут же услышала в животе призыв немедленно поесть. Правда, выглядел монстр совсем не аппетитно.

Поднявшись на ноги, помчалась к гроту, где сразу увидела «ужин» тролля. Мертвеца в доспехах Брата Бури, которому чудовище уже успело основательно обглодать руку. В глубине логова валялись многочисленные кости, рваная одежда изгоев и оленьи рога.

Эрандур снял с Брата Бури шлем, а я присела рядом и ухватилась обеими руками за стоптанный кожаный сапог.

– Какой запасливый тролль, – сдернув с ноги трупа обувь, заметила я. – Одежду и оружие для нас приберег.

Данмер повертел шлем в руках, потом подобрал валяющиеся в стороне стальной топор и щит.

– Интересно, как здесь оказался Брат Бури? – Эрандур задумчиво почесал бороду. – Труп совсем свежий. Нет ли здесь лагеря неподалеку?

– Очень надеюсь, что нет, – избавив тело от уже ненужной ему обуви, нацепила на себя великоватые, но теплые сапоги. – Можно еще снять с него броню, она нам пригодится.

Жрец придирчиво осмотрел труп и брезгливо скривился. Кажется, моральные ценности, привитые Марой, еще не покинули данмера. Во взгляде читалось очередное нравоучение о том, что мародерство это очень-очень плохо и что человека нужно похоронить, чтобы душа обрела покой. Но Эрандур сказал совсем другое.

– Ты права.

Вот так, коротко и ясно. Я права. Приятно быть правой, даже если сидишь в сыром темном гроте, голова зудит от прицепившихся паразитов, а рядом лежит слегка обглоданный троллем труп.

В итоге, поправ жреческие принципы, мы раздобыли легкую броню Братьев Бури, вполне сносный поддоспешник, под которым обнаружилась льняная рубаха, и целых десять септимов в кошеле на поясе, что равнялось для меня теперь целому состоянию. Поискав в глубине грота, среди костей и прочего хлама что-нибудь ценное, нашла окровавленное тряпье, которое могло быть либо рубахой, либо трусами лет эдак десять-двадцать назад. Теперь от вещи осталось лишь дырявое нечто, не позволяющее определить точно, какой же это предмет гардероба.

– Кстати, – встрепенулась я. – А в какой стороне Картвастен? Как определить, где восток, если солнца не видно? И что если мы придем, а там нас поджидают Братья Бури, чтобы упрятать обратно?

Эрандур терпеливо выслушал поток вопросов и проигнорировал все. Наклонившись, данмер схватил мертвеца за руки, словно я ничего не говорила.

– Помоги мне оттащить его подальше от грота.

Я суетливо повертелась на месте, потом резко ухватилась за ногу трупа и впилась взглядом в друга.

– Ты не ответил.

Вдвоем мы поволокли мужчину к убитому троллю. Пусть те, кто их найдет, подумают, каким образом тролль и норд сошлись в смертельном поединке.

– Теоретически, стороны света можно определить по звездам. А облака рано или поздно расступятся. Насчет Братьев Бури переживать не стоит. Я же и сам буду одним из них, – жрец коварно улыбнулся, и по моей спине забегали мурашки. А может то были перепуганные настроем данмера вши, свалившиеся с головы. Я немного успокоилась, когда поняла, что задумал Эрандур. Он переоденется Братом Бури, ведь теперь у нас есть броня, и сможет проверить, ждет ли Ворстаг в Картвастене или снова удрал куда-нибудь. Если наёмник украл Ваббаджек, я его ни за что не прощу!

– Было бы неплохо, – протянула я, заходя в грот, – найти дорожный указатель. Восток это очень расплывчатое направление. Мы можем случайно обойти деревню, если свернем не туда. Через пару месяцев вылезем где-нибудь на берегу Моря Призраков и будем в затылке чесать, как же это нас так угораздило…

Эрандур, выслушав мои логичные рассуждения, коротко усмехнулся и выудил из мешка с едой пару яблок.

– Надо восстановить силы. Утром продолжим путь. А ты пока разведи костер. Только небольшой, чтобы мы могли согреться, но не привлекли лишнего внимания.

– Да хранит нас Мара, – кисло пробормотала я.

***

На следующее утро вдруг стало невозможным не определить, в какой стороне восток. Алые ослепляющие лучи ворвались в грот и дотянулись до моего лица. Я со стоном приоткрыла один глаз и тут же ослепла от ярких красных пятен, заплясавших перед взором. Не удержавшись от ругательств, перекатилась назад и столкнулась лбом со спящим рядом Эрандуром.

– Ох… Проклятье… – простонала я, и данмер проснулся, сразу зажмурившись.

– Кажется, теперь мы знаем куда идти, – Эрандур присел, пока я валялась рядом, и приставил ладонь ко лбу, прикрывая глаза от вездесущего солнца.

Я распласталась на ложе из веток, глядя на неровный свод грота. С можжевеловых крон доносилась переливчатая трель дрозда. Какой хоть сегодня день? Какой сейчас месяц? Не надо было ехать в Маркарт… Почесав голову встала и улыбнулась другу. Хорошо, что Эрандур рядом, что бы я без него делала в Пределе.

«Без него я ничего бы этого не было», – подленькая мысль испортила весь романтический настрой. Поселилась бы в каком-нибудь городе Скайрима, нанялась бы поварихой и ждала, когда закончится война.

– Да ну, в Обливион! – зашипела я, воображая себе размеренную рутину на кухне, насмешки наёмников, ладони мужчин-посетителей на своей филейной части.

Эрандур расслышал мои приглушенные ругательства и заинтересованно повернулся.

– Что-то не так?

– О, все отлично! – язвительно пропела я, принявшись яростно чесаться. – Если бы не эти твари в моих волосах, жизнь была бы распрекрасной!

– Я так и подумал, – жрец встал и направился к мешку с едой и по пути схватил бутылку недопитого вина. – Поднимайся, нам предстоит…

– …долгий путь, – закончила за него фразу, не переставая расчесывать голову. – Пока идем, я себе все волосы выдеру. Не знаешь, есть ли средство от этой заразы?

– Есть, – ровно ответил Эрандур, кинув мне яблоко. Я не успела среагировать, и фрукт угодил прямо в лоб.

– Ай! За что?! – я подобрала яблоко, свободной рукой потирая ушибленное место.

– Извини, думал, ты поймаешь, – обеспокоился данмер, принявшись за еду. – Чтобы избавиться от вшей, надо сперва избавиться от места их обитания. То есть от волос.

Откусив немного от яблока, я поперхнулась и чуть не заплакала, стоило лишь вообразить себя с прической Белранда.

– А другие способы есть?

– Есть снадобья на основе ядовитых растений. Готовить их довольно сложно, и от их воздействия тоже могут выпадать волосы, – спокойно объяснил Эрандур, пока я пыталась привести себя в чувство и потеряла аппетит. Сожительствовать со вшами больше не хотелось, но как только представляла себя со сверкающей лысиной, становилось ещё хуже. Не так уж больно они кусаются, если подумать. Вполне можно привыкнуть.

– Сначала нам нужно найти воду, – Эрандур не переставал планировать дальнейшие действия, игнорируя мой личностный кризис. Я то краснела, то бледнела, вяло пережевывала яблоко с мерзким привкусом плесени и понимала одно – придется решиться на кардинальные перемены внешности или терпеть жгучее чувство и раздражающее ощущение непрерывного ползанья в волосах, пока не придумаю что-то получше.

Жрец осторожно передал мне остатки вина, и я залпом выпила. Путь навстречу солнцу теперь вовсе не радовал. С каждым шагом паразиты злили всё больше, а страх окончательно стать уродкой, жег всё сильнее.

Еще до полудня мы миновали густые заросли можжевельника, перелезли через каменистый холм и вышли к небольшому озерцу, сплошь заселенному круглыми серыми блестящими монстрами – грязекрабами.

– Я туда не пойду! – категорично заявила, издалека наблюдая за размеренным перемещением чудовищ вдоль пологого илистого берега.

– Придется, – пожав плечами, Эрандур передал мне шлем Брата Бури и поудобнее схватил топор. – Не волнуйся, сейчас я расчищу тебе путь.

– Мой герой, – пробормотала я ему вслед и опасливо пошла за другом, ощущая, как сердце из груди рвется от ужаса и волнения. Само собой, грязекрабы никогда никому не причиняли неудобств, кроме меня.

Я решила издали насладиться боем. Смотрела, как стальной топор в руке Эрандура взмывает вверх и опускается на панцири чудовищ. От озерца доносился треск ломающихся панцирей, а мне с каждый ударом жреца становилось спокойнее.

Внизу над водой реяли синие стрекозы. Я присела на освобожденный от монстров берег и зачерпнула горсть воды. Утолила жажду, не гнушаясь болотного аромата, а Эрандур опустился рядом и попросил, протягивая руку:

– Дай мне кинжал.

– Зачем? – вздрогнула я, недоуменно глядя на него.

– Бриться буду, – он всмотрелся в своё нечёткое отражение в водной глади.

Я снова почесала голову, достала из-за пояса кинжал и отдала жрецу. Стало до горечи грустно расставаться со своей неказистой причёской и его, уже ставшей родной, пепельной гривой, что я почувствовала, как слабость начинает давить на плечи. Но не терпеть же противных вшей всю жизнь?! И неизвестно, сколько ещё времени мы будем скитаться в горах…

Эрандур проверил пальцем остроту лезвия, окунул кинжал в воду и принялся избавляться от бороды. Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:

– А мне потом поможешь?

– Конечно, – кивнул он.

Отвернувшись, уставилась на своё отражение. Оно было расплывчатым, но получилось разглядеть черты уставшего, еще больше похудевшего лица со шрамами на левой щеке, и спутанные волосы угольного цвета, достающие до плеч. Я прикоснулась к водной глади и отражение растаяло. По озерцу прошла мелкая рябь.

Эрандур уже избавился от бороды и значительно помолодел. Теперь он отсекал пряди волос и складывал рядом, а я с интересом и страхом наблюдала за процессом. И все же для мужчины лишиться волос не так критично. Данмер, побрившись, просто сбросил лет пятьдесят. А что будет со мной после такого пострига?

– Готова? – спросил Эрандур.

Я ответить не смогла, только слабо кивнула и застыла, сидя на берегу. Прохладное мокрое лезвие кинжала коснулось головы, и я почувствовала боль. Это ощущение было слабым, никак несравнимым с укусами вшей, но все равно неприятным, как и осознание происходящего. Я слушала, как лезвие с шуршанием срезает волосы под самый корень. А я ещё смеялась над Белрандом и его лысиной и даже вообразить не могла, что однажды сама стану такой же.

В Нирне есть справедливость. И боги существуют. Только что они преподали мне ценный урок.

Когда Эрандур закончил, сначала я ощутила непривычный холод, потом провела ладонью по шершавой голове и вновь уставилась в водное отражение. Это вообще женщина? Кто взглянул на меня с той стороны?

Закрыв лицо ладонями, не сдержала слез.

– Симпатично, – провыла я, всхлипывая и глотая глупые, совсем неуместные рыдания. В шахте Сидна не плакала, а из-за каких-то волос впала в истерику!

Если бы кто-нибудь сказал мне полгода назад, что останусь лысой, я бы гораздо лучше думала о своём поведении. Волосы-то, конечно, отрастут, но вопрос когда! Пройдет не один месяц прежде, чем я смогу на людях без капюшона показаться! Ворстаг увидит, засмеёт!

– Перестань, – Эрандур присел рядом и попытался оторвать мои ладони от лица. – Это же просто волосы, через некоторое время все вернется. Зато вшей больше нет…

Я что-то промычала, голос превратился в тонкий неразборчивый писк.

– Джулия, я думаю, что ты всё равно красивая, – убедительно и твердо произнес жрец.

– Не надо меня жалеть, – прорыдала я и сквозь пальцы посмотрела на лысого бритого данмера. Непривычно, но не так уж плохо. Уж всяко лучше, чем у меня. Немного обострились черты его лица, и все, а борода и вовсе отрастет за неделю!

– Да? Точно? – хитро прищурился Эрандур, поднимаясь. – Ну, тогда не распускай нюни. Пошли! Я не хочу провести всю жизнь в горах.

***

Пара дней в Пределе стали для меня тем самым отдыхом, о котором я никогда не мечтала. Если бы была возможность, я переместилась бы сейчас к Абессинскому морю на юго-западе Сиродила. Там всегда тепло и песчаные пляжи, прекрасные закаты… Мне так рассказывали, самой там никогда бывать не приходилось.

Здесь же в горах было почти как в Бруме летом. Ветрено, промозгло, солнце то выглядывало, то скрывалось, то с неба сыпалась мелкая морось, то непродолжительный проливной дождь загонял нас с Эрандуром в какую-нибудь пещеру или расщелину. А капли дождя, падающие на обритую голову, действовали, мягко говоря, раздражающе. Вмиг охватывало ощущение, будто меня окатили ледяной водой. Время от времени до ушей долетало пугающее рокочущее эхо, а вдали над вершинами парили едва различимые силуэты драконов.

Я стала молчалива от неуверенности в себе. С ужасом представляла, как зайду в Картвастен, и люди будут тыкать в меня пальцами или смеяться. Жизнь отвечает жестокостью на жестокость, её законы суровы, что мне и довелось испытать на собственной шкуре.

Эрандур, напротив, старался выглядеть более жизнерадостным. Получалось у него это плохо, но, видимо, таким образом жрец делал попытки поднять мой упавший боевой дух. Иногда данмер начинал напевать какой-то мотивчик, порой увлеченно рассказывал о свойствах замеченных нами трав, только я слушала «занимательные» лекции вполуха, глядела на травки потухшим взглядом и без интереса кивала.

На третий день пути на восток, я начала подозревать, что мы слегка сбились с курса. Оно и понятно – бывало, что на пути вставала отвесная скала, через которую никак не перебраться и приходилось идти в обход, а на ночь мы обычно искали укрытие. Хорошо, что погони не было. Либо нас просто еще не нашли.

Вдали над горной грядой блеснули золотом макушки двемерских башен, и у меня чуть сердце не остановилось. Мы что, вернулись в Маркарт?!

– Что это? – указывая пальцем на силуэт башни, ухватилась за Эрандура. Данмер снял шлем, присмотрелся и нахмурился.

– Какой-то двемерский город. Или подъемник.

– Мы же не могли вернуться в Маркарт? Мы же шли на восток!

– Это никак не может быть Маркартом, – уверил меня жрец. – В Пределе много руин, и нордских, и двемерских. Ничего удивительного, что мы наткнулись на одну из них. Лучше обойти стороной, мало ли что там может скрываться.

Он вернул шлем на голову и направился вперед, а я еще раз пригляделась к горам. Действительно, на Маркарт совсем не похоже. Но не успела я облегченно выдохнуть и продолжить путь, как раздался истошный вопль:

– Брат! Помоги!

Я резко повернула голову на звук, увидев худощавого высокого норда с короткой бородой. Одетый в обноски, похожие на тюремную робу, мужчина бежал к нам. Руки его были связаны, а за ним гнались двое. Женщина и мужчина в кожаных бронях и с капюшонами на головах.

Беглец явно принял Эрандура за одного из солдат Ульфрика, а его обращение: «брат» значило лишь то, что и он один из них.

Я вскинула руки, призывая защитные чары, Эрандур выхватил топор, приготовившись к бою.

Когда норд подбежал к нам вплотную, я смогла разглядеть и серые, нездоровые лица преследователей, покрытые то ли язвами, то ли струпьями, и поняла, что атаковать нужно как можно скорее. Их можно было принять за зомби, только очень быстрых и все ещё живых. Я призвала молнию и сбила с ног мужчину. Женщина на миг замешкала, но продолжила бежать.

Норд обогнул нас и встал за спиной Эрандура, затараторив:

– Помогите мне разрезать путы!

– Джулия! – жрец быстро обернулся ко мне, и я выхватила кинжал из-за пояса, принявшись пилить тугую веревку, которая оплетала руки норда. Путы оказались прочнее, чем выглядели, и перерезать их кинжалом было довольно сложно.

Женщина добежала до нас и вдруг закричала. Эрандур размахнулся топором, как раз в тот момент, когда из её широко раскрытого рта вырвался поток темно-зеленой, дурно пахнущей рвоты, окативший жреца едва ли не с головы до ног. Данмер, не растерявшись, опустил топор на голову преследовательницы, раздался хруст кости, и женщина рухнула наземь, как подкошенная.

Тот, в которого я попала молнией, лежал и не шевелился, а от Эрандура теперь разило так, что меня и саму едва не стошнило. Запахи гноя и тухлятины окружили жреца, который избавился от шлема и закашлялся от вони.

Норд, потирая красные от пут запястья, ничуть не удивился тому, что в облачении Брата Бури оказался данмер.

– О, Талос не оставил меня, – радостно проговорил норд. – Я много дней молился ему.

– Ты кто такой? – спросила я.

– Моё имя Хьолф, я некоторое время назад попал в плен к имперцам. Многое пережил… Пытки, допросы… Меня собирались конвоировать в Солитьюд из форта, на казнь. Но на лагерь имперцев напал дракон, и мне удалось удрать. Вот повезло, правда? – рассказал норд, а я, хлопая глазами, слушала. Очень знакомая ситуация, с кем не бывает!

– Не верится, правда? – воодушевленно продолжал Хьолф. – Бежал я, думал, освобожусь от веревки, наконец, о камень её перетру, да не успел. Эти одержимые понабежали. Уж не знаю, чего они от меня хотели, но я бросился наутек, только увидев их рожи, и тут вы… А кстати, – он осекся. – А кто вы?

– Мы тоже беглые, – честно ответила я, с подозрением разглядывая норда.

Эрандур атаковал стремительно. Я даже не успела понять, каким образом топор оказался в макушке беглеца. Следующее, что смогла осознать – как данмер выдергивает оружие из его проломленной головы. Хьолф закатил глаза и упал.

– Пошли, – бросил Эрандур, вытащив оружие.

– Это… – задохнулась от возмущения. – Что это сейчас было? Зачем?!

– Убрал свидетеля.

– Но он же… ничего не знал!.. – я призадумалась. – Хотя верно. Он рассказал бы кому-нибудь, что видел нас, если бы мы выбрались. Но как же… – от переполнявших эмоций никак не удавалось сформулировать вопрос: когда жрец прекратил читать проповеди и обратился к столь грубым методам? Готова была отдать пару зубов в придачу к волосам, что на это как-то повлияла Вермина.

– Это не невинный человек, – холодно отрезал данмер, заткнув топор за пояс. – Нужно понимать, что идёт война, и пришла пора, наконец, выбрать сторону. Вряд ли мы примем сторону Ульфрика, после того что пережили.

– Как только выберемся из Предела… – пробормотала я.

На лице Эрандура на миг застыло немое изумление. Он резко отвернулся, закашлялся и упал на колени. Сырой, рвущийся из груди кашель некоторое время не отпускал его. Перепугавшись, я бросилась к другу, но он грубо оттолкнул меня. На губах жреца выступила густая, болотного оттенка пена.

– Не прикасайся, – прохрипел он. – Это… Это чума…

========== Глава сорок третья. В болезни и здравии ==========

От вида темнеющего, искаженного болью лица Эрандура, мне стало по-настоящему страшно. Это был не трепещущий ужас перед даэдра и даже не те сумбурные неприятные мысли об испорченной вшами прическе. Я ощутила реальный страх, прокравшийся в самое сердце, дернувший душу за ниточки и заставивший всё тело ненадолго замереть в парализующем бессилии. Предчувствие скорой утраты поглотило меня, и все вокруг, весь проклятый богами Скайрим, сделался тусклым и безразличным.

– Чума? Ты уверен? Это заразно? О боги… – пытаясь побороть нахлынувшую панику, заговорила я, не отрывая взгляда от Эрандура, всё ещё сидящего на коленях.