Текст книги "Обещание (ЛП)"
Автор книги: ZairaAlbereo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
– А есть ли способ разбудить его поскорей? – нетерпеливо спросил Робертс.
Мадам Помфри обернулась и смерила его долгим взглядом.
– Без риска для жизни пациента – нет. Поэтому я этого делать не стану. – Пронзив его напоследок очередным острым взглядом, она скрылась за дверью.
– Однако, – продолжил беседу Дамблдор, – мистер Люпин уже очнулся и объяснил вчерашние события, по крайней мере, всё известное ему. Случилось так, что вчера он заметил мистера Блэка и Гарри на рождественской ярмарке и выследил их. Вероятно, происходящее напугало Гарри, поэтому он убежал на улицу, в метель. Мистер Люпин отправился искать Гарри и взял с собой мистера Блэка, хорошо знающего окрестности, как проводника. После, при попытке пересечь замёрзшее озеро, мистер Люпин провалился под лёд, а мистер Блэк вытащил его, перенёс сюда и вернулся к поискам Гарри. Я своими глазами видел, как мистер Блэк вошёл в дом, держа на руках мальчика. Гарри был без сознания. К сожалению, у мистера Блэка было сильное переохлаждение, и он упал в обморок.
– Блэк вытащил Люпина из воды? После того, как тот его выследил? Зачем? Почему он просто не сбежал? – спросил Робертс, нахмурившись.
– Да, хороший вопрос, – ярко улыбнулся Дамблдор. – Будем надеяться, что получим ответ от него, как только мистер Блэк очнётся.
– Хорошо, – неуверенно кивнул Робертс. – Это я сейчас и сообщу. Скримджер сказал, что днём придёт сюда с министром.
– Будем ждать, – коротко кивнул Дамблдор. Секундой позже Робертс ушёл.
***
Температура Сириуса действительно сбилась, но он был всё таким же потным, бледным и по-прежнему бормотал, иногда – кричал во сне. Ремус, который все ещё испытывал общую слабость и головную боль, чьё горло за ночь воспалилось, наконец получил от мадам Помфри не только чай и Бодроперцовое зелье, но и разрешение вылезти из кровати, чтобы воспользоваться ванной комнатой и размять ноги. Вернувшись в спальню, он услышал хриплый, но внятный голос Сириуса.
– Ремус… Это Питер… Он отрезал его…
Спотыкаясь, Ремус поспешил к дальней кровати.
– Сириус? Ты проснулся? Ты меня слышишь?
Стеклянные больные глаза Сириуса были широко раскрыты. Он смотрел на Ремуса, но не видел его. Он лихорадочно забормотал:
– Всё, что осталось… но он… в канализацию… смешался… Джеймс… он лгал… Питер…
– Что, Сириус? Что сделал Питер? – спросил Ремус, хоть и знал, что это бесполезно – Сириус его не слышал.
Внезапно его схватили сзади за одежду.
– Уйдите от него! – закричал детский голос. Маленькие руки пытались оттащить его от кровати. – Оставьте его в покое! Он ничего не сделал! Не забирайте его назад! Не делайте ему больно!
Ремус развернулся и увидел, очевидно, проснувшегося Гарри.
– Гарри, всё хорошо, возвращайся в постель. Ты заболеешь – …
– Нет! – Гарри прижался к кровати крёстного и попытался оттолкнуть Ремуса. – Я не отдам его тебе! Что ты с ним сделал? Зачем ты пришёл? – заорал он Ремусу в лицо, пытаясь заслонить от него Сириуса. – Всё было хорошо! Всё было прекрасно, пока ты не пришёл! Почему ты не мог оставить нас в покое?
– Гарри, пожалуйста. Я не собираюсь вредить ни тебе, ни… ему. Только успокойся и вернись в постель.
– Он говорил, что скучает по тебе. Он сказал, что ты был его другом! Но ты плохой! – прокричал Гарри со слезами на глазах. – Ты заберёшь его в тюрьму, и он умрёт!
Ремус застыл как вкопанный, не зная, что и думать, не зная, что сказать. Сириус скучал по нему? Рассказывал Гарри о нём, о их дружбе?
– Гарри! – воскликнула мадам Помфри. Она вернулась в комнату и, увидев их двоих вне кроватей, ужаснулась и немедленно решила принять меры. – Гарри, возвращайся в постель, – она попыталась взять мальчика за плечи и подтолкнуть в нужном направлении. Но Гарри вырвался.
– Нет! Нет, нет! – закричал он, стряхивая с себя руки, что пытались его схватить, и крепко вцепился в крёстного. – Нет! Оставьте нас в покое! Я не дам вам забрать его! Почему вы ему не верите? Он всего лишь хотел, чтобы вы ему поверили! – заплакал Гарри. – Я знаю, что он не убивал моих родителей, потому что он меня любит и не сделал бы мне ничего плохого! Он меня любит! Он меня любит! – голос Гарри перешёл в истеричный визг. Ремус крепко прижал его к груди; мальчик сперва бил его своими кулачками, крича «Он меня любит!», а после сломленно зарыдал. – Он… он меня… любит! Пожалуйста… пожалуйста, не обижайте… его. Пожалуйста, не… не… не убивайте его!
– Прости, Гарри. Мне так жаль. Мы во всём разберёмся, обещаю! Я пока не всё понимаю, но… но я обещаю, мы его выслушаем! И если он невиновен, я сделаю всё, что смогу, чтобы ему помочь! Обещаю!
Неужели это правда? Неужели я был так слеп? Сириус. Зачем ты меня спас? Неужели ты говорил правду? И если это так, то… простишь ли ты меня когда-нибудь? Ты семь лет провёл в аду. Как у тебя получилось сохранить разум? Как на тебя повлиял Азкабан?
– Гарри, – вновь заговорил Ремус, продолжая гладить спинку рыдающего мальчика. Мадам Помфри кинула на него многозначительный взгляд, молча кивнула и вышла из комнаты. – Расскажи мне, пожалуйста, кое-что. Почему ты сбежал с Сириусом? Ты знал, кто он?
Гарри задумался.
– Он сказал, что знал моих родителей, – прошептал он. – Он сказал, что они меня очень любили и были волшебниками и что он мой крёстный. – Гарри посмотрел на Ремуса огромными умоляющими глазами. – Это же правда, да? Он же мой крёстный?
– Да, это правда, – кивнул Ремус.
Гарри просиял таким облегчением, такой искренней радостью, что Ремусу пришлось подавить улыбку.
– А ты не боялся уходить с незнакомцем? – продолжил он. – Разве ты не хотел остаться с дядей и тётей?
Гарри помотал головой.
– Почему? – спросил Ремус.
– Я им не особенно нравился, – прошептал Гарри.
– Они тебя обижали?
– Иногда, – промямлил Гарри, потупив взгляд.
– Гарри? Гарри, пожалуйста, посмотри на меня. – Ремус нежно поднял его голову и встретился с ним взглядом. – Они тебя били?
Гарри поглядел на него испуганными глазищами. Ремус на секунду зажмурился, уже зная ответ, и крепко обнял напряжённое тельце ребёнка.
– Мне так жаль, Гарри. Обещаю, я сделаю всё, что только смогу, чтобы тебе не пришлось туда возвращаться.
– И я останусь с Сириусом? – тихо спросил Гарри, глядя на него полными надеждой глазами.
Ремус сглотнул.
– Посмотрим. Хорошо, Гарри? Просто посмотрим дальше.
***
Сразу после полудня в дом явились Фадж, Скримджер, Робертс и Долиш.
– А, Дамблдор, – весело начал Фадж, – да вы, похоже, крупную рыбу поймали! Не знал, что вы так активно участвовали в поисках. Мне казалось, вы очень заняты обязанностями директора.
– Вы правы, Корнелиус, – улыбнулся Дамблдор. – Поэтому нашёл их не я, а мистер Люпин, старый друг Поттеров.
– И не только Поттеров. Насколько я помню, он дружил и с самим Блэком, – презрительно заметил Долиш.
– А ещё он оборотень, верно, Дамблдор? – важно осведомился Фадж.
– Всё, что вы только что сказали, – правда, – вступил в разговор Ремус, вошедший в комнату и теперь стоявший у камина. Его голос был совершенно спокойным, его лицо – безэмоциональным. – Я был школьным другом Джеймса и Лили Поттеров, равно как и Сириуса Блэка. В пять лет я стал оборотнем. Я действительно вчера нашёл Сириуса и Гарри. Если вас всё ещё интересует, что я могу рассказать, почему бы нам не присесть да не поговорить об этом?
После того, как министр вдоволь побушевал и покашлял, они передвинули некоторую мебель, расселись и выслушали историю Ремуса, точнее, ключевые её моменты. Он не рассказывал ничего личного о Сириусе и его детстве или подозрениях, которые падали на Питера – как они и договорились между собой. Всё это нужно было тщательно расследовать, прежде чем что-то заявлять. Сейчас это только бы выставило Сириуса ещё более сумасшедшим.
Но предположение Дамблдора оказалось верным. Фадж не столько хотел знать, как и почему всё произошло, сколько желал покончить с этим неловким делом. Ему нужна была новость о поимке Блэка на первой странице Ежедневного Пророка, в которой дело расписывалось бы как успех министерства. Он хотел, чтобы волшебный мир поскорее забыл об обстоятельствах произошедшего.
– Как только мы сможем транспортировать Блэка, он будет официально арестован и доставлен в министерство для дальнейшего допроса, после чего подвергнут Поцелую дементора, – объявил Фадж. – Гарри вернётся к своим родственникам. Это – …
– НЕТ!
Головы присутствующих повернулись к источнику звука. В дверях спальни, цепляясь за косяк, старался устоять на слишком слабых, чтобы удержать такой вес, ногах бледный как смерть Сириус Блэк.
– Вы не можете, – выдавил он сквозь сжатые зубы, – вернуть его туда!
– Сириус! – вскочил Ремус с места. Его стул, задетый резким движением, упал.
– Я думал, он был привязан к кровати! – вскрикнул Скримджер.
– Он был… – нахмурился Дамблдор. – Он не должен быть…
– Мистер Блэк! Почему вы не в постели?! – заголосила мадам Помфри. В этот же момент желеподобные ноги Сириуса не выдержали, и он начал кучей оседать на пол.
– Сделайте уже что-нибудь! – прикрикнул Фадж на авроров. Долиш немедленно отреагировал.
– Петрификус Тоталус! – взревел он. Заклинание ударило Сириуса в грудь, и тот тяжело бухнулся на пол. Робертс и Скримджер медленно подошли к нему с нацеленными на него палочками.
Но вдруг из спальни выбежала маленькая фигурка и кинулась к лежащему на полу беззащитному мужчине.
– Нет! Не трогайте его! Что вы с ним сделали?! Ему же больно! – закричал Гарри, сжимая кулачками одежду Сириуса. – Сириус? Сириус! Что с ним? – испуганный взгляд Гарри переметнулся к Ремусу. – Почему он ничего не говорит? – прошептал он. – Почему он не двигается? – по лицу Гарри ручьями текли слёзы. – Он умер? – всхлипнул он.
Кучка взрослых застыла столбом, но Ремус быстро взял себя в руки. Он наклонился и обнял Гарри, пытаясь успокоить мальчика.
– Он не умер, Гарри, его просто обездвижили, – заверил он.
Но Гарри его не слышал, только крепче прижался к крёстному и продолжил выкрикивать его имя. В порыве отчаяния мальчик схватил единственного человека, который относился к нему с любовью, за плечи и попытался его потрясти, но смог только повернуть его голову лицом к себе.
И глаза Гарри встретились с залитыми слезами печальными серо-голубыми глазами крёстного.
========== 21. Ничто меня не остановит ==========
Гарри уставился в серо-голубые глаза крёстного. Они смотрели на него в ответ. Они его видели. Значит, он не умер, верно? Он не мог умереть! По щеке мужчины скатилась одинокая слеза. Он плакал…
– Сириус? – едва слышно прошептал Гарри. Ответом ему были только слёзы крёстного.
Несколько рук схватили его и отстранили. Его спину прижали к чьей-то тёплой груди, обнимая, но он не сводил глаз с Сириуса. Двое незнакомцев возвышались над его крёстным, направив на его пластом лежащее тело короткие деревянные палочки, совсем как Ремус вечером. Гарри начал извиваться в удерживающих его руках.
– Нет! Оставьте его! Пожалуйста… пожалуйста, не трогайте его! – по щекам Гарри ручьями текли слёзы. Он громко рыдал. Почему всё так получилось? Кем были все эти люди? Почему они хотели обидеть Сириуса? Он сильнее задёргался. Он должен был помочь ему!
– Отпустите меня! – закричал он, вырываясь из невидимых рук, удерживающих его. – Пустите!
Но он не был достаточно сильным. Он был слишком слаб, как всегда, и теперь он потеряет крёстного, и это будет полностью его вина. Он продолжил бороться с железной хваткой всем весом своего детского тельца. Возможно, это сила его сопротивления так удивила удерживавших; в любом случае, он вырвался и пушечным ядром метнулся к крёстному, сторожевым псом становясь на его защиту, бросая незнакомцам вызов.
Вчера Ремус и не подумал бы, что такое возможно. Даже сейчас это зрелище его поражало. Гарри Поттер, крошечный мальчик ростом с Ремусову ногу, похищенный предполагаемым убийцей его родителей, с горящими глазами стоял на страже человека, которого обвиняли во всех злоключениях этого ребёнка, словно могучий гриффиндорский лев, готовый сражаться до последнего. Гарри Поттер защищал Сириуса Блэка. Если бы сам Ремус не начал сомневаться во всей этой истории, он бы, наверное, глазам своим не поверил.
– Молодой человек, отойдите. Этот мужчина опасен. Мы его арестовываем, – заявил министр, раздражённо нахмурившись.
– Ты что, не знаешь, кто он, мальчик? – рявкнул Скримджер. – Это из-за него ты сирота.
Гарри с подозрением оглядел обоих. Даже представить было страшно, как сильно его пугали окружающие незнакомцы, смотревшие на него со злостью и раздражением. Но Гарри нерушимо стоял, сжав руки в кулаки. Скорее всего, он боялся отвечать – он мог только заслонять того, кого желал защитить от неведомой опасности.
Ремус на секунду заколебался, а после встал рядом с Гарри, между Сириусом и аврорами, примирительно вытянув руки вперёд.
– Почему бы нам всем не успокоиться? – предложил он. – Мы никуда не спешим. Вы уже обездвижили его; он никуда не денется.
Гарри одарил Ремуса взглядом, полным надежды и благодарности. Тот шагнул к мальчику поближе и как бы невзначай положил руку ему на плечо, одновременно скрывая Сириуса из виду.
– Прекрасное предложение, Ремус. Почему бы вам с Поппи не вернуть его в постель, после чего мы сможем обсудить дальнейшие планы? – поднял брови Дамблдор, окинув взглядом авроров и министра магии.
– Я не понимаю, что здесь обсуждать, Дамблдор, – прорычал Скримджер. – Преступник очнулся и самостоятельно выбрался из кровати. Если он сумел это сделать, значит, вы не способны охранять его должным образом. Мы доставим его в министерство и заключим под стражу, как всё и должно было случиться с самого начала.
– Это действительно странное происшествие, – спокойно ответил Дамблдор. – То, над которым нужно поразмыслить. Мистер Блэк преодолел очень сильные вяжущие чары. Он может точно так же сломать ваши.
– Вы не можете переместить его в министерство прямо сейчас, и это не обсуждается! – яростно запротестовала мадам Помфри. – Пару часов назад мистер Блэк был на грани смерти! Ему нужны покой и медицинская помощь!
– Он прекрасно способен получить её от министерского колдомедика! Этот человек – серийный убийца! Вы бы и над Сами-Знаете-Кем сюсюкали! Я этого не позволю! – огрызнулся Скримджер, едва не брызжа слюной ей в лицо.
– Знаете, милая леди, – вклинился Фадж, – должен сказать, я весьма удивлён. Вам-то точно известно, что он натворил!
– Мне, к примеру, известно. Он спас нам с Гарри жизнь, рискуя своей, – вежливо сказал Ремус. – Возможно, вам стоит принять это к сведению.
– Не сомневайтесь, события прошлой ночи будут тщательно рассмотрены, – заверил Фадж, с подозрением глядя на Ремуса. – Но сейчас важнее всего заключить под стражу опасного преступника.
– В опасности сейчас только его жизнь! – возразила мадам Помфри. – Он даже стоять на ногах не может!
– Ему и не понадобится стоять на ногах, – ответил Фадж. – Это стандартная процедура, её не обойти. А мальчику нужно вернуться к своей семье. Это дело слишком затянулось.
– Что?! – взревел Ремус. – Что вы имеете в виду, говоря «к своей семье»? Вы не можете вернуть Гарри этим людям!
– У нас есть и другие варианты, Корнелиус, – вступил в беседу Дамблдор. – Не хотелось бы ещё одного скандала по вине необдуманных действий, не так ли?
Голова Гарри шла кругом. Он не понимал ничего, о чём говорили все эти люди, кроме того, что они спорили, что нужно сделать с Сириусом. Почему они не могли просто взять и уйти? Пускай бы они ушли! Ремус отпустил его, и теперь он, незамеченный взрослыми, сидел рядом с крёстным. Глаза Сириуса сосредоточенно наблюдали за ним, и ему было очень-очень страшно. За последние пару месяцев ни разу не случалось такого, чтобы Сириус не знал, что делать, или не мог чего-то исправить. А теперь он боялся, что будет дальше. Сириус говорил, что он никогда не вернётся назад, что теперь он будет с ним, со своим крёстным, но что, если эти люди ему не разрешат? Старик в странной шляпе сказал, что он вернётся к своей семье. Но его семья – Сириус! Настоящая семья! Он сам так сказал! У Дурслей Гарри был уродом, которого никто не любил, о котором никто не хотел заботиться. Но Сириус сказал, что на самом деле всё было не так. Он говорил, что Гарри волшебник, что он вовсе не тупой и не бесполезный. Он говорил, что любит его. Но самым важным было то, что Гарри полюбил Сириуса. Такой сильной любви он ни к кому ещё не чувствовал. И если бы даже случился конец света, если бы всё навсегда разрушилось, Гарри бы это вынес, только бы Сириус был всегда рядом.
Маленькая ладошка обхватила большую. Он должен был оставаться сильным и смелым. Он не мог подвести крёстного сейчас. Сириус всегда выручал и защищал его. Теперь он должен был защитить Сириуса.
Но всё оказалось бесполезным, хотя они старались. Дамблдор долго вздыхал. Лицо мадам Помфри пошло красными пятнами, губы сжались в тонкую полоску. Ремус спорил, пока его голос не охрип окончательно, а он сам не зашёлся в приступе кашля и не был отправлен в постель суровой медсестрой. Сам Гарри умолял, рыдал и цеплялся за крёстного, пока Дамблдор не разжал наконец его пальцы.
– Всё будет хорошо, Гарри, – мягко сказал он. – Мы всё уладим, правда. Но сейчас тебе придётся отпустить его. Мне очень жаль.
***
Сириус сидел на узкой кушетке в маленькой мрачной камере задержания, пытаясь сладить с трясущимися конечностями. Ему хотелось встать и начать ходить туда-сюда, но его ноги были слишком слабыми. Его мозг работал жутко медленно, будто его органы чувств с опозданием реагировали на происходящее, а мысли ускользали от разума, как упавшее в воду мыло. Он только знал, что всё пошло неправильно. Где-то глубоко внутри он всегда осознавал, что эти счастливые месяцы, проведённые с Гарри в таком волшебном месте, никогда не превратятся в годы. Но он надеялся, что их счастье продлится чуть подольше, что оно не закончится так резко и так жёстко. Гарри, должно быть, ужасно перепугался. Гарри. Что будет с ним теперь? Отправят ли его к Дурслям? Сириус бы с радостью принял Поцелуй дементора, если бы это гарантировало безопасность и счастье его мальчика. Но он с горечью понимал, что это так не работает. Он снова и снова слышал в голове голос Джеймса.
– Ты всё ещё жив, и в этой жизни у тебя ещё много дел. Ты не можешь сдаться. Ты нужен Гарри. Он тебя очень любит. У него остался только ты. Позаботься о нём. Пожалуйста, Сириус, позаботься о моём сыне.
Это был всего лишь сон, вероятно, плод его больного воображения, но ему хотелось верить, что он действительно поговорил с Джеймсом, что лучший друг всё-таки простил его.
Пока Авроры готовили его к транспортировке через каминную сеть (подготовка заключалась в добавлении дополнительных чар к уже наложенному Обездвиживающему), Гарри продолжал цепляться за него, кричать и плакать. Отчаяние ребёнка разбивало сердце Сириуса на миллион осколков. Он страстно желал взять Гарри на руки и успокоить всенепременным «Всё будет хорошо», этой сладкой ложью. Но он не смог даже напомнить своему малышу, как сильно он его любит, даже попрощаться с ним.
И теперь он сидел в камере с голыми каменными стенами и полом, в которой были только он, койка с тонким матрасом да ведро в углу. Что будет с ним теперь? Может, его отправят назад в Азкабан и отрежут всякую возможность снова сбежать? От одной лишь мысли о возвращении в этот ад по коже шли мурашки. Невыносимый холод вернулся и неумолимо полз по коже. Он понятия не имел, сколько времени он здесь провёл. Казалось – целую вечность.
Авроры так и притащили его в министерство – аккуратно связанным и обездвиженным свёртком. Как только они появились в огромном атриуме, воцарился хаос. Те, кто их замечал, сперва пялились на процессию с разинутым ртом, а после начинали перешёптываться. Когда первичный шок схлынул, голоса за спиной стали громче.
– Сириус Блэк!
– О Боже, это Сириус Блэк!
– Вы видели, да? Там Сириус Блэк.
– Это Сириус Блэк. Убийца.
– Они нашли его!
– Убийца!
– Сдохни в Азкабане, подонок!
– Не стоишь даже Поцелуя!
– УБИЙЦА!
Голоса становились всё громче и громче, и Сириус хотел наорать на этих людей, заткнуть их, крикнуть в ответ, как всё было на самом деле, в конце концов, эти долбаные сплетники ни хера не знали! Только вот он не мог. Он был совершенно беспомощен, и авроры протаскивали его сквозь эту толпу в атриуме, глазевшую на него, как на животное в зоопарке.
После того, как его спустили в камеру задержания на лифте, грубо кинули на койку и сняли все наложенные чары, никто и слова ему не сказал. Никто не сказал, что с ним теперь будет. Давно он уже не чувствовал себя таким униженным, но гордость пришлось проглотить. Как только Обездвиживающее сняли и он смог заговорить, он тут же спросил:
– Что будет с Гарри?
Но ответом ему был лишь грохот захлопнутой двери.
***
Когда Скримджер и ещё трое авроров ушли, забрав с собой Сириуса, Гарри зарыдал ещё громче. Тогда Дамблдор отвёл его в спальню, к мадам Помфри, которая дала ему немного успокоительного и зелья Сна без Сновидений, после чего уложила его в постель.
Ремус отказался от зелья Сна без Сновидений, настаивая на том, что ему уже полегчало, и теперь он не собирался лежать в кровати, пока другие разбирались со всем этим беспорядком. Он должен был убедиться, что Гарри не вернётся к своей ужасной родне.
Тем временем в гостиной Дамблдор боролся за это изо всех сил. И как всегда, дискутируя с Фаджем, он чувствовал, что пытается что-то доказать глухой стене.
– Дамблдор, вы же прекрасно понимаете, что они опекуны мальчика. Вы сами выдвинули их кандидатуру на эту роль, – покровительственно сказал Фадж. – Мальчик был похищен. Теперь, когда его нашли, ему нужно вернуться домой. Не вижу повода для спора.
– Вы правы, я действительно посчитал их лучшими из возможных опекунов для Гарри, – почти неслышно вздохнув, подтвердил Дамблдор. – Как я уже объяснял, это было устроено для его же защиты. Но сейчас у нас есть веские причины сомневаться, что у тёти с дядей Гарри будет надёжно защищён. Проигнорировать тревожные знаки будет непростительной халатностью с нашей стороны.
– Закон есть закон, Дамблдор. Мы не можем по первой же прихоти отбирать детей у их законных опекунов, – самодовольно возразил Фадж.
– Я бы не назвал признаки семейного насилия прихотью, Корнелиус, – нахмурился Дамблдор. – Это очень серьёзная проблема, которая нуждается в тщательном расследовании, – он выпрямился в полный рост и сверху вниз посмотрел на министра. – Гарри кажется очень расстроенным и напуганным перспективой возвращения к дяде с тётей. Думаю, вы согласны со мной, что благополучие ребёнка превыше всего.
– Это закон, Дамблдор, – Фадж явно злился и терял терпение. – Мы все должны ему следовать, как я, так и вы.
– Совершенно верно. И в законах чётко написано о временном изъятии ребёнка из семьи при подозрении на насилие, – отпарировал Дамблдор.
– В таком случае нужна официальная жалоба, – не сдавался Фадж.
– Значит, – угрюмо ухмыльнулся Дамблдор, – я подам официальную жалобу прямо сейчас. – Не сводя глаз с министра, он позвал Поппи.
Мадам Помфри показалась из соседней комнаты, попутно вытирая руки о полотенце.
– Да, директор? – подняла брови она.
Дамблдор повернулся к ней, на сей раз с любезной улыбкой на лице.
– Не могли бы вы, пожалуйста, проинформировать министра об общем состоянии здоровья Гарри и каких-либо признаках неблагополучия, возможно, даже насилия в семье, если вы, конечно, обнаружили таковые?
Мадам Помфри тут же помрачнела.
– Да, тревожные знаки есть. Гарри по меньшей мере пренебрегали. Для начала – отставание в физическом развитии, что является признаком недостаточного питания. Правда, недавно мальчик начал восстанавливаться. У него есть шрамы и следы многочисленных переломов, и их куда больше, чем у обычного ребёнка его возраста. Однако его поведение беспокоит меня ещё сильнее. Он очень робкий, волнительный; у него напрочь отсутствуют базовые навыки общения. Всё это говорит о насилии в семье.
– Уж простите меня, но его только что вызволили из лап жестокого убийцы, с которым он провёл пару месяцев! Конечно, он взволнован! – надулся Фадж.
– Не глупите, вы и сами видели, как рьяно мальчик рвался на защиту Блэка, – далеко не женственно фыркнула мадам Помфри. – Его он явно не боялся. Напротив, Гарри никому, кроме Блэка, не доверяет, правда, он чуть потеплел к мистеру Люпину.
– Поэтому я предлагаю мистера Люпина на роль временного опекуна Гарри, – прервал разгорающийся спор Дамблдор. – Мальчику многое довелось пережить, и теперь ему нужен кто-то уже знакомый.
– Вы, должно быть, шутить изволите, Дамблдор! – взбушевался Фадж. – Он оборотень! Нельзя доверять ему маленького ребёнка! Кроме того, у них с Блэком весьма запутанные отношения. Я всё ещё не уверен, что он не помогал своему давнему другу.
– Но это просто смешно! – гневно вскричала мадам Помфри. Дамблдор успокаивающе положил руку ей на плечо, что заставило её проглотить огромную тираду в защиту Ремуса, уже готовую сорваться с языка.
– Могу поручиться за мистера Люпина, – спокойно заверил Альбус. – Как я уже говорил, он отчитывался мне о результатах своего расследования.
– Ну, Дамблдор, это вы предложили отдать мальчика тем магглам. Теперь же вы утверждаете, что в их семье процветает насилие. Не думаю, что могу полностью доверять вашему мнению.
Мадам Помфри вновь открыла рот, собираясь прямо высказать министру всё, что у неё накипело, но Дамблдор легонько сжал её плечо, и, фыркнув, она промолчала.
– Понимаю вас, – сказал Дамблдор. – Вижу, вы согласны, что Гарри не следует возвращаться к своим маггловским родственникам. Могу порекомендовать одну семью волшебников.
Фадж заколебался.
– Только если среди них нет вампиров или оборотней, – противным голосом заключил он.
– Не беспокойтесь, нет, – ответил Дамблдор. – Эта семья даже чистокровная, – поднял брови директор. Фадж смущённо покраснел.
Когда министр ушёл, Ремус выдохнул с облегчением. Он не слышал всего разговора, так как дверь в спальню была закрыта, но долетевшего до него пару раз слова «оборотень» хватило, чтобы мысленно сказать Фаджу что-нибудь вроде «скатертью дорожка». Теперь он сидел за деревянным столом рядом с Дамблдором и Помфри, уставившись в свою чашку с чаем.
– Так что сейчас будет? – спросил он, не поднимая взгляда. – Куда вы отправите Гарри? Вы же знаете, я бы…
– Я знаю, Ремус, – сочувственно поглядел на него Дамблдор. – Я предложил тебя на роль временного опекуна, но Фадж тут же отказался. Мне очень жаль.
– Всё в порядке, Альбус, – грустно улыбнулся Ремус. – Мы ведь уже об этом говорили.
Лицо Дамблдора на глазах осунулось и помрачнело.
– Ремус. Ты же прекрасно знаешь, что не я решаю эти вопросы. Если бы дело было за мной, вы с Гарри давно уже отдыхали бы в твоём, Ремус, доме. Но это не так. Насчёт нашего разговора семь лет назад… Я ошибся. Я знаю, это была страшная ошибка. Но я так настаивал, чтобы Гарри жил у своих единственных кровных родственников не потому, что ты оборотень, не потому, что я считал тебя неспособным воспитать ребёнка. Надеюсь, ты это понимаешь.
С глубоким вздохом Ремус повесил голову.
– Я понимаю, – сказал он. – Так куда вы его отправляете? – он вновь встретился взглядом со старым волшебником.
– В семью магов, которой я доверяю. У них есть дети возраста Гарри. Думаю, там ему будет хорошо, особенно с учётом приближающихся каникул.
Ремус только кивнул. Всё равно он ничего не мог поделать.
– А Сириус? – прошептал он.
– Это куда более сложный вопрос, – глубоко вздохнул Дамблдор. – Не забывай, Ремус, мы пока не знаем, где правда, а где ложь. Мы не знаем, действительно ли он невиновен.
– Я понимаю, что это иррационально, Альбус. Целых семь лет я убеждал себя, что ненавижу его. Я много раз составлял мысленный список доказательств его вины. Я подкармливал свою ненависть тоской. Но, когда мы снова встретились, он… он был просто Сириусом. Таким же, как и всегда. Нетерпеливым, вспыльчивым и упрямым. Слишком храбрым, слишком праведным. Если бы там была Сортировочная шляпа, она непременно бы определила его как гриффиндорца, даже не раздумывая. Пока я не могу объяснить, как так получилось, что он невиновен. Я не знаю всей картины. Мне остаётся только верить. Если же Сириус и впрямь однажды хладнокровно предал Джеймса и Лили… что ж, значит, я ничего не понимаю в этой жизни.
***
Сириус не знал допрашивающего его аврора. Их было так много… Он понятия не имел, сколько он просидел в этой пустой тёмной комнате, где был только стол и три стула. Два стояли у стола, один – в углу. В углу сидел другой аврор и молча наблюдал за происходящим. Было холодно. Они забрали его мантию, и теперь у него стучали зубы. Его голова кружилась, и слушать голоса становилось всё тяжелее и тяжелее.
– Зачем вы выкрали Гарри Поттера из дома его тёти с дядей?
– Они с ним плохо обращались! Дядька его бил, скорее всего, ремнём. Я собственными глазами видел, как он ударил ребёнка по лицу так, что тот отлетел в сторону! Он всего лишь восьмилетний мальчик, мой крестник! Конечно, я забрал его, не оставлять же мне его там!
– В официальные органы ни разу не поступало жалоб на насилие в этой семье, которое вы описываете.
– Ну, очевидно, потому что всем было плевать! – зло рявкнул Сириус. – Чёрт побери, если вы мне не верите, спросите Гарри!
– Вы явно промыли мозги мальчику, пока он был в ваших руках.
– Тогда спросите этого ублюдка, Вернона Дурсля! Если понадобится, скормите ему Веритасерум, чёрт, дайте мне Веритасерум!
– Использование веритасерума министерством запрещено. Согласно пункту 3б статьи 167, это запрещённое наркотическое галлюциногенное вещество, которое не может быть использовано при допросе в ходе предварительного расследования или суда.
Сириус захохотал. Это было так нелепо!
– И с каких это пор вы против небольшого нарушения закона? – прохрипел он. – Лично я помню, что надо мной вышеупомянутого суда вовсе не проводилось!
– В вашем положении нет ничего смешного, мистер Блэк. Советую вам отнестись к нашему допросу серьёзней.
Сириус окинул его презрительным взглядом.
– Вы думаете, я нахожу вас или этот ваш этот фарс забавным? – прошипел он. – Вы считаете, что провести полжизни в Азкабане – это весело? Вы думаете, это так смешно, когда от тебя ни на минуту не отходят дементоры? – его голос сломался, и он зашёлся в приступе кашля, затрясся всем своим тощим телом. – Так вот, ни хрена! – чихнул он, когда кашель поутих, оставив его с чувством жестокой слабости.
Но аврора его речь не впечатлила.
– Кто помогал вам сбежать?
– Никто, – округлил глаза Сириус.
– Тогда как вы сбежали?
– Выбрался и доплыл до берега.
– По какой причине вы избили маггла по имени Вернон Дурсль?
