Текст книги "Плутовка против некроманта. ( Не) желанная для ректора (СИ)"
Автор книги: Юэл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Глава тридцатая – Как обмануть сильнейшего?
«Бойся девушки, что безропотно соглашается с твоими условиями».
– Можете рассказать о заклинании «абсолютная защита»?
Глаза мисс Дэлин округлились. Впервые с момента поступления в академию я подняла руку и задала вопрос. А я что? Мне, наконец-то стало интересно. Не буду же рассказывать, что ищу способ насолить ректору?
Удивлена была не только она, но и все присутствовавшие на занятии.
– Да, я бы тоже послушала, – поддержала Стэлла.
Благодарно улыбнулась… подруге. Никак не привыкну к тому, что некогда самый ненавистный человек в академии стал мне ближе тех, с кем дружила с момента поступления. С тоской посмотрела на рыжую голову, возвышающуюся слева от входа. Рэм продолжал меня избегать.
– Ну что ж, – мисс Дэлин встала и изучающе оглядела присутствующих. Все студенты, казалось, затаили дыхание, – раз вам так интересно.
Сфокусировав внимание, приготовилась слушать. Писать так быстро, как диктует молодая преподавательница, я не могу, а вот запоминать – проще простого.
– Заклинание «абсолютная защита» одно из самых сложных. Его по праву называют «последней надеждой».
Мы со Стэллой переглянулись. Историю о заклинании мы проходили вскользь и довольно давно. Из того, что удалось вспомнить мне – заклинание довольно сложное. Белокурая красавица помнила, о величии магов, способных овладеть столь сложным приемом, как «абсолютная защита».
– Пожалуй, самое энергозатратное заклинание. – Женщина поправила выбившийся из высокой прически локон. – Необходимо собрать всю магическую силу в одном месте и рассеять ее вокруг себя, создавая почти невидимый барьер между собой и опасностью. Удерживать столь сложный механизм под силу единицам. А вести битву, с учетом необходимости удерживать барьер, становиться невозможным. Маг истощается как магически, так и физически. Зачастую теряет сознание спустя секунд пять-семь. Проще говоря, использующий заклинание создает себе бронь на очень ограниченное время.
Из истории могу сказать, что последние три раза были замечены на поле битвы. Маги пытались выиграть время, чтобы дождаться помощи. К сожалению, все погибли, так и не получив желаемое.
Вот это поворот. Получается, у ректора сейчас нулевой резерв?! Правда, я не особо заметила, чтобы он валился с ног. Вроде бодрячком добрался до академии. Даже с Кристианом успел обсудить важные дела. Помылся и преспокойно засел уничтожать запасы пиратского рома. Да еще и меня достать успел. Может, он использовал другое заклинание.
– А есть аналоги этого заклинания.
– Боюсь, что нет. Есть сильные маги, которые способны управлять силой воздуха на достаточном уровне, чтобы долго удерживать движущиеся в них магические силы. Есть маги, способные силой мысли передвигать предметы. Это также позволяет им удерживать направленные в их сторону оружия и заклинания. Но «абсолютная защита» не пропускает ничего и не требует дополнительных действий, кроме полной концентрации.
Неужели, ректор НАСТОЛЬКО силен?
– А как же случаи, когда «абсолютную защиту» используют для защиты другого?
– Другого? – брови юной преподавательницы взметнулись к небесам, а на губах появилась снисходительная улыбка. – Микаэла, поверьте, ни один маг не станет применять заклинание «абсолютная защита», для, собственно говоря, защиты, другого. Повторюсь, магический резерв колдуна истощается за секунды.
Мы со Стэллой переглянулись. Неожиданно в разговор подключился Рэм.
– Почему?
– Что «почему», господин Торан?
– Почему Вы считаете, что маг не станет применять ее для защиты другого? И почему Вы считаете, что резерв истощается за считаные секунды?
С языка снял вопрос. Очень хотелось понять, слабое место ректора, но со слов Элизабет Дэлин, он непобедим.
– Все просто – учебники. – Любимая Алексана Фоера снова улыбнулась. – Самые сильные маги на протяжении последних трехсот лет, пытались проверить возможности «абсолютной защиты». Лишь десятки смогли справиться с самим процессом и лишь единицы смогли использовать заклинание.
– Учебники лгут, а Вы ничего не знаете.
Рыжий встал, отбросил от себя книгу и покинул аудиторию. Агат намеревался броситься следом, но был остановлен Стэллой. Она в очередной раз поняла раньше всех, что разговаривать предстоит мне. В конце концов, я виновата в его состоянии, и мне с этим разбираться.
* * *
Рэмасейл Ариасин Торан – маг, дворянин, единственный наследник своего рода сидел на каменном полу в одной из башен первой магической академии. Злость, которую витала невидимым облаком вокруг друга, я ощущала физически.
– Рэм? – неуверенно позвала рыжего. Знала, что стоит ему начать кричать, и я отвечу тем же. Барсик сказал, что это называется отзеркаливание. Не уверена, что в точности все поняла, но звучит красиво. С его слов я реагирую на раздражение таким же раздражением. Правда, кот сказал, что почему-то хорошие эмоции я пропускаю через себя как решето.
– Чего тебе надо, Мика?
Не кричал. Хорошо. Может, и получится разговор. А вот что говорить, я не знала. Стэлла рекомендовала быть откровенной, но я не умею. Ректор прав, я слишком сильно боюсь потерь. Настолько сильно, что решила не привязываться. Думала, что все получилось, но оказалось годы, проведенные с людьми так, или иначе сближают. Рэм и Агат стали настолько близки, что я не заметила, как привязалась.
Быть искренней!
Быть искренней!
– Я не хочу, чтобы тебе было больно.
Желтые глаза блеснули в свете заходящего солнца.
– Знаешь, что раздражает? – Ответа не требовалось, рыжий продолжил свою мысль. – Этот чертов король трупов оказался прав.
Интересное обзывательство для некроманта. Надо взять на заметку. Мне все чаще в голову приходило «упертый баран», но «король трупов» звучит посолиднее. Ректор как никак.
– Он сказал, что я никогда не смогу сделать тебя счастливой.
Во мне взыграло природное упрямство.
– С чего это он решил?! Красивый, умный, сильный, богатый. Уверена, любая девушка была бы счастлива услышать слова любви от такого, как ты.
Я рассчитывала на любую реакцию, но не на смех.
– Любая, но не ты.
Слова, как ножом по сердцу. Весь настрой, отстоять Рэма и доказать лживость слов ректора улетучились. Я не хотела, чтобы ему было больно.
– Он сказал, что я буду выбирать семью, статус, связи, правила приличия, и лишь потом тебя.
– Ты не такой. Ты…
– Я именно такой Мика, – перебил друг. – Когда ректор впервые заикнулся о твоем отчислении, я пошел договариваться. Денег хотел заплатить. Но он, увидев мой настрой, сказал, что я никогда не любил и не полюблю по-настоящему. На вопрос о том, как противостоять семье касательно твоего происхождения, я предпочел скрыть ото всех твою родословную. На вопрос об отсутствии у тебя банальных знаний по этикету. Я сообщил, что найму гувернантку, которая всему обучит. На вопрос об отказе высокой должности при дворе для счастливой супружеской жизни, я сообщил о необходимости женщины сидеть дома, пока муж строит карьеру.
Рэм не сводил с меня глаз, пока я осмысливала озвученное. Проблему в скрытии родословной, я не видела, потому что понимала – моя семья далека от идеала.
Основные правила приличия мне известны. Первое, что сделала, когда научилась читать, прочла огромный талмуд по этикету. Целых полгода потратила. Проблема заключалась не в знании, а не желании быть в высшем обществе. Тем более, цель была попасть в личную охрану, а там и этикет попроще, и люди поприятнее.
А вот сидеть дома, пока муж прозябает на работе, меня не прельщало. Ни за что не согласилась бы на подобное.
– Но самое неприятное было тогда, когда ректор спросил, как я собираюсь завоевывать твое сердце и как буду пробивать возведенную тобой стену из непринятия чувств.
– И как? – Почему-то было интересно получить ответ на этот вопрос. Уж больно интересно некромант закрутил.
– Я сказал, что мы так долго вместе, а значит, симпатия быстро перерастет в любовь, если мы чуть больше сблизимся.
Никогда не смотрела ни на Рэма, ни на Агата как на что-то большее, чем друзья. Я вообще ни на кого так не смотрела. И только ректор, который решил завоевывать меня: «настойчиво и нежно», вызывал в душе какие-то другие эмоции. Чаще всего раздражение.
– Рэм, я…
– Любишь ректора, я знаю.
– Нет! – поспешно опровергла его слова.
– Господин Соун сказал мне, что ты так боишься потерять близких, что не позволяешь себе любить. А точнее, ты не понимаешь, что любишь, потому что боишься. По той же причине, мы с Агатом, хоть и были тебе друзьями, всегда удерживались на расстоянии.
Сделав шаг назад, уперлась в стену, по которой и скатилась на пол, удобно усаживаюсь напротив друга.
Тогда мы еще не видели воспоминания прошлого, которые наложили на меня свой отпечаток, а Гекат Соун уже знал, что я как сломанная игрушка, умеющая повторять единственное движение. Ну почему некромант, такой умный?
– А еще, – в голосе Рэма произошли изменения, поэтому я подняла глаза и посмотрела на рыжего. Он улыбался. Грустной, но доброй улыбкой старого друга, – он сказал, что ты всегда будешь влезать в неприятности, и лишь тот, кто сможет защитить твое хорошенькое личико, достоин быть рядом. А кто может быть лучше, чем единственный маг в истории, который способен применять «абсолютную защиту» в течение шести с половиной минут, и при этом остаться на ногах.
– Что? – Вскочила на ноги я намного быстрее, чем опускалась на каменный пол. – Шесть с половиной минут?
– Да, Мика, я почувствовал магию, так как создаю иллюзии и вижу разрыв в материи. Ректор поставил защиту на тебя, и только на тебя, с первой секунды появления старика. Тебя полюбил сильнейший.
– Я пойду с вами.
– Не думаю, что это хорошая идея.
Барсик посмотрел на Агата продольными зрачками фамильяра, отчего друг поежился. Ему не нравилось, когда кот внимательно его изучал. Считал, что предстает перед ним голышом. Не знаю на счет голышом, но видел он определенно больше чем просто ауру.
– А ты не думай, пр-р-рими как данность.
– Пи-пи-пи пи-пи-пи-пи-пи.
– Дело говоришь, – ответил единственный, кто понимал мышонка.
– Что он сказал?
Стэлла была единственной, кто нравился фамильяру. Кот сказал, что у нее есть голова на плечах.
– Говорит, что Гекат всех убьет.
– Он не убивает без причины, – неожиданно для себя процитировала слова некроманта и его друзей.
В ответ на эту фразу кот закряхтел от смеха, Стэлла и Агат переглянулись, а Рэм, тяжело вздохнув, пнул стул.
– Наплевать на ректора, – пробубнил рыжий, – давайте вернемся к составлению плана.
– Зря ты так беспечен. Гекат в гневе – сотрет тебя с лица земли, не моргнув глазом. – Барсик подумал немного и обратился уже ко мне. – Если мне будет грозить опасность от некроманта, обещай остановить его так же, как остановила у себя дома.
– Он был у тебя дома?
Мы с Рэмом хоть и договорились поработать над возвращением дружеских отношений, он предупредил, что потребуется время разлюбить меня. Или мне потребуется время, чтобы в него влюбится. В любом случае до конца учебы три месяца. И все может измениться. Так считал Рэм, но я понимала, что не смогу никого полюбить. Проблема не в нем, а во мне. Гекат Соун прав, я слишком труслива. Тем более, любовь мне не нужна, я буду главой охраны Его Величества.
– Был? – Хотела перебить фамильяра и соврать, но не успела. – Он чуть все поселение не уничтожил.
Ну вот кто его за язык тянул. По мне, такие вещи необходимо держать в тайне. А вдруг кто решит использовать эту информацию против Геката… ректора. Вдруг кто-нибудь навредит ректору.
– За что?
Агат подошел к Стэлле и, обняв сзади, поцеловал в макушку. Какая же из них получилась красивая пара.
– Правильно мыслишь, – Барсик с сыном лесничего нашли общий язык с первой встречи. – Не почему, а за что. – Зеленые глаза, с вертикальным зрачком переместились в мою сторону. Я заметила, что когда речь заходит о некроманте, кот смотрит на меня зрением фамильяра, что видит ауру. Странно и неприятно. – Они пытались убить Эль.
Наступила тишина. Все смотрели на меня, а я хотела провалиться сквозь землю. Друзья, что не знали обо мне практически ничего, что было до академии, благодаря болтливости кота, получили больше информации, чем я планировала сообщать.
– Тогда хорошо, что он оказался рядом, – неуверенно протянула Стэлла.
– Хорошо, что в отличие от паршивых родственников, у нее хорошие друзья. – Агат подмигнул и крепче сжал в объятиях любимую. – Да, Рэм?
– Да, – рыжий тоскливо ухмыльнулся. – Ну и как ты собираешься обвести вокруг пальца сильнейшего мага.
Хороший вопрос. Я любила простые решения: манипуляцию, шантаж, угрозы. Но есть проблемка. На ректора все это не действует. Проверяла и неоднократно. Лучший способ сделать, что-то избежав наказания – это выждать, пока он снова пропадет на несколько дней, и отправиться в город.
С бойцовскими ямами мы провалились, но есть тот, чей план сработал. Его сведения нам и нужны. Так как это ректор, который в меня влюблен, попробую использовать соблазнение. Благодаря советам Стэллы, я знаю, с чего начать. Главное, вовремя сбежать.
А еще, мне надо будет узнать, когда ректор будет отсутствовать, потому что Барсику он больше не доверяет. Тогда и только тогда, мы сможем выбраться в город.
– Нужно, чтобы вы со Стэллой приготовили сонного зелья, да побольше, – сообщила я присутствующим. – Раз мы не можем найти работорговцев, предлагаю поймать «тихого убийцу». Он кость в горле правителя.
Вполне возможно, я слегка преувеличивала, но на него открыли охоту и некромант и Кристиан. Не просто так главные советники и друзья Уолтера Рагафа, ищут лицо, скрытое за маской.
– Думаешь, это хорошая идея?
Посмотрела на Агата и Стэллу в его объятиях. Посмотрела на Рэма, что сидел на полу, упираясь локтями в согнутые колени.
– Мы не знаем маг он или простой смертный. В любом случае сонное зелье одинаково действует на всех. Вопрос в дозировке. Мы же не можем сидеть сложа руки?
С этим согласились все, в том числе мышонок, который решил поделиться едой с сидящим в углу.
– Этот мне нравится больше черного болтуна, – огласил вердикт рыжий, принимая кусок сыра.
Впервые с нашей размолвки, все дружно засмеялись. Как же не хватало этой дружеской атмосферы. Неужели, я действительно полюбила друзей?! Сердце больно сжалось при мысли о скором расставании. А оно произойдет, вопрос времени. Уходят все. И как ректор может утверждать, что никогда не оставит меня.
Уходят все.
***
– Мика, вставай, вставай.
– Что? Что?
Спросонья оглядела комнату. Почему-то решила, что снова устроила пожар. Несмотря на то что подобного давно не происходило, страх навредить людям не исчез.
– Срочно вставай!
Барсик спрыгнул с кровати и бросился в сторону зеркала. Дымок пища, тащил завязанный в кулек платок. По звуку там были склянки с зельем.
– Зачем тебе все это? – гаркнул фамильяр на мышонка.
– Пи! – уверенно ответил малыш.
– Хорошо, – смирился кот и посмотрел на меня, вертикальными зрачками. – Живо в Гекату.
Глава тридцать первая – Новая жизнь
«Тяжело ли быть родителем? Нет. Тяжело быть хорошим родителем».
И чего я трушу?! После признания ректора мы не виделись. Я успешно избегала встреч, засылая Дымка проверить, присутствует ли некромант в покоях. От исправительных работ меня никто не освобождал, так что наводить порядок в библиотеке все еще входило в обязанности. К счастью для меня, Гекат Соун почти всегда отсутствовал.
Сейчас я точно была уверена в том, что ректор в академии. Барсик не стал бы отправлять к тому, кого нет.
И чего я трушу?! Сделав глубокий вдох, открыла дверь. Интересно, она всегда так скрипела? Наверное, надо было постучать. Но я никогда не стучала.
В камине потрескивал огонь, излюбленное кресло пустовало, но на низком столе стоял бокал с недопитым ромом. На софе валялась белая рубашка. Сам же ректор в одних брюках спал на кровати.
Я медленно прошла в комнату и приблизилась к спящему мужчине. Такое безмятежное выражение лица. В академии отросшие волосы ректор частично собирал в пучок, растрепались. Рука сама потянулась убрать со лба несколько прядей. Кто ж думал, что некромант даже во сне способен убивать.
Мое запястье было перехвачено еще до того, как я дотронулась до лица. Вторая рука сжала шею. Некромант перекинул меня через себя, навалился сверху, и лишь после этого открыл глаза.
– Эль? – Мою шею выпустили из захвата. – Что ты здесь делаешь?
– Пытаюсь не умереть! – Зло прошипела я. – Вы вообще спали.
Мужчина внимательно изучал меня.
– Спал.
– Слезьте с меня.
Сначала попыталась оттолкнуть мужчину самостоятельно, но прикоснувшись к голой мужской груди, передумала.
– Не хочу.
– Что значит не хочу?
Заворочалась под некромантом, но выбраться, не прикасаясь к нему, не получалось. Ректор склонился к шее и сделал глубокий вдох.
– То, и значит. Не хочу.
Стало тяжело дышать. Ректор, наверное, думает, что он как пушинка, но это не так. Из-за тренировок, он с каждым днем становился все больше и больше. Еще немного и он в двери боком входить будет. Сердце ускорило свой бег. Защитная реакция организма. Я задыхаюсь, и оно требует больше свежего воздуха. А в своем нынешнем состоянии я могла подарить лишь запах крепкого пиратского рома и запеченных яблок.
– Почему Вы все время пахнете запеченными яблоками?
Серые глаза посмотрели на меня с удивлением, а губы растянулись в улыбке.
– Я люблю запеченные яблоки. Странно, что ты заметила.
– Вы все время ими пахнете.
– Поэтому и говорю, что странно. – В отличие от меня, ректор без проблем убрал локон с лица. – Что случилось, малышка?
Что случилось? Для начала я лежу под мужчиной, который отказывается слезать. А я просто хотела убрать волосы со лба. Великое дело. Вот и помогай после этого людям. Да если бы Барсик не заставил прийти…
Барсик! Эва!
– Ой, – я ладонью зажала рот. – Барсик сказала срочно перемещаться к Эве. Она отправила весточку, что рожает.
– Та-а-ак!
Новость о скором рождении ребенка подействовала отрезвляюще. Ректор вскочил с кровати и бросился в гардеробную. Я вскочила следом, пока никто не передумал.
– Ну, я тогда пошла.
До двери оставалось всего три шага, когда я услышала.
– Ты идешь со мной.
– Спасибо, не хочу.
К семейству Рройс действительно не хотелось. Особенно после того, как я спалила их дом. Думаю мое появление не желательно.
– Эль! – некромант подошел тихо, слишком тихо. Интересно, как у него это получается? Он обнял за плечи и поцеловал в макушку. Мозг требовал бежать, но тело было во власти сильного мужчины.
Сопротивляться было бессмысленно. Я знала, что перемещаться придётся, хочу я этого или нет. Придумать план побега нет времени.
– Что встали как вкопанные? Нам спешить надо, а они стоят, обнимаются. Отложите до лучших времен.
Барсик влетел в приоткрытую дверь.
– Пи! – По интонации Дымок был на стороне фамильяра.
– Полностью с тобой согласен, – подтвердил мою догадку кот.
– Завидуйте молча, – сообщил ректор, и, развернув к себе, приказал, – возьми кота и мышь на руки.
Я повиновалась. Некромант подвел к зеркалу, протянул руку и, прижав к себе, произнёс.
– Destinauit* Эва.
* * *
– Виктория будет требовать сладкое на ночь. Не давайте. Потом не усыпишь.
– Хорошо, – некромант следовал за хозяином дома, который переставлял предметы с места на место.
– Даниил может плакать перед сном. Привык к материнским рукам. Нянь не принимает. – Зачем-то, взяв в руки подушку с розовыми рюшками, он передал ее ректору. – Могут возникнуть трудности.
– Справлюсь.
И как он планирует справляться с детьми? Для такого нужны женщины. Специально обученные женщины.
– Мы отпустили прислугу. Еще рано. Черт! Надеюсь, Элис справиться, иначе я…
– Успокойся! Все будет хорошо. Ты же знаешь.
Я стояла как вкопанная, с корзиной, наполненной фруктами и маленькой синей подушкой, которые мне всучил Кристиан со словами: «Добро пожаловать! Ничего не поджигай, пожалуйста».
Приветствие не очень приятное, но замечание справедливое.
– Кристиан!
Мы оглянулись на вошедшую Эву. В ее платье вцепилась маленькая белокурая красавица с необычной внешностью, унаследованной от отца и матери.
– Я все взял!
Хозяин дома посмотрел на все, что находилось в его руках, недоуменно выпучил глаза, и с укоризной переключил внимание на некроманта. Тот, вместо ответа указал на сумку, что лежала на софе.
Кристиан расслабил руки, отчего все удерживаемое рухнуло на пол. Я дернулась от шума. Но только я.
– А-а-а… – Эва согнулась пополам, и снова я дернулась. Кристиан бросился к жене, а Гекат, взял сумку, в которую по дороге к хозяевам дома забросил какие-то склянки. А еще у меня забрали подушку, которую я обнимала, и корзину. Первая пошла в сумку, вторую некромант поставил на пол.
– Пи. – Дымок запрыгнул в сумку.
– Да, я тоже с вами – сообщил Барсик.
– Да, кот плешивый, ты точно идешь! – Кристиан поднял на руки дочку, поцеловал ее в шейку и передал ректору. – А вот крыса…
– Это мышь, – сквозь зубы процедила Эва, которая тяжело дышала. Я видела однажды, как женщина рожала. Думаю, тогда и решила, что детей у меня не будет. Зачем проходить через эти муки. После приказа некроманта мне пришлось отказаться от зелий, предотвращающих регулы, что уже мука. Большему я подвергать себя не намерена.
– Как скажешь, ведьмочка!
– Гекат, милый! – Хозяева дома уже направились в сторону выхода, когда Эва обратилась к ректору с широкой искренней улыбкой. – Если сгорит еще один дом, я найду твое слабое место и подарю тебе это на свадьбу.
Ректор рассмеялся.
– Эва на моей свадьбе уже будет мое слабое место. – Затем он подошел к женщине и поцеловал ее в лоб. – мужайся. Я жду хороших вестей.
Когда некромант развернулся ко мне, на лице не было и намека на улыбку. Пожалуй, впервые на лице мужчины я видела ужас. Нет, не впервые. Первый раз, такое выражение лица было в воспоминаниях детства. Тогда, обнимая умирающую мать, на лице отца застыла полостное выражение лица.
– Она умир…
– Ш-ш-ш, – Гекат приложил палец к губам и многозначительно посмотрел на малышку на руках. Я прикусила язык. – Твой папа сказал, чтобы я не давал тебе сладкого. Но думаю, от одного кусочка яблочного пирога, проблем не будет, правда?
Девочка согласно кивнула и обняла мужчину за шею. Маленькие ручки вокруг большой шеи. Это смотрелось так необычно и… мило.
– Ты странно на меня смотришь.
Я вздрогнула от неожиданности.
– Потому что Вы выглядите странно.
– И что во мне странного?
Странный вопрос, учитывая, что он заспанный, растрепанный, с маленьким ребенком на руках и странно улыбается. А еще в глазах такая нежность, что появилось ощущение трепыхание крыльев маленьких птичек, где-то ниже груди.
– Все.
Мужчина двинулся в мою сторону. Птички начали размахивать крыльями с удвоенным усердием. Он подошел вплотную и склонился. Стоило бы отойти, но я не смогла, столь завораживающим был взгляд серых глаз.
– Запомни это, – прошептал мужчина, – запомни это чувство. – А затем он поцеловал в лоб и развернувшись, зашагал в сторону столовой. – И, малышка, сходи к маленькому Даниилу, он ворочается.
– Что? – когда мужчина отошел, дышать стало легче, но ровно до тех пор, пока до затуманенного разума дошло сказанное. – Я?
Отвечать мне никто не собирался. Широкая спина, с малышкой на руках скрылась за углом. Где-то наверху раздался плач.
И что мне делать?
* * *
Даниил был очень похож на свою старшую сестру. Такие же золотые волосы и немного раскосые глаза. Дети взяли лучшее от родителей. Но в отличие от Виктории, что сидела на руках ректора и послушно ожидала внимания, этот ребенок плакал. Непросто плакал, а надрывал горло в попытке привлечь к себе внимание.
– Успокойся, успокойся.
Глупо было рассчитывать на то, что ребенок успокоится от похлопывания по животу. Я планировала по плечу, но плечико оказалось слишком маленьким.
– Эль, возьми ребенка на руки. Я сейчас отнесу Вику в комнату и подойду.
– Сами берите, – сквозь зубы процедила я, но руки к ребенку протянула.
Цвет кожи с «чай с молоком» с неимоверной скоростью приобретал оттенок помидора. Маленькие, крикливые, никому не нужные существа. Держать детей меня никто не учил, а вот с мечом я справлялась неплохо. Но противное дитя, продолжало реветь.
– Эль, что ты делаешь?
– Держу ребенка.
Некромант усмехнулся и двинулся в мою сторону. Смотреть на него не могла, так как руки налились свинцом. Я боялась уронить ношу. Не хватало еще покалечить ребенка Эвы и Кристиана. Достаточно того, что я им дом подожгла.
– Детей так не держат, малышка.
– Заберите и держите как хотите.
Руки готовы были отвалиться. Даниил продолжал надрывать голос, при этом извиваясь.
– Кристиан сказал, что паренек привычен к материнским рукам. Тебе будет проще успокоить его.
Мужчина перехватил мою правую руку, удерживая второй рукой ребенка, и согнул в локте. Туда он и переместил извивающееся дитя. Хрупкое тело прижималось к груди, продолжая плакать. Вот только кричал он как-то тише. Левую руку, ректор тоже согнул, но ею перехватил тело малыша так, что он оказался в моих объятиях. Держать подобным образом было намного удобнее и легче.
– Вот так, – некромант развернул меня к себе спиной и обхватил за руки. Таким образом, и я и Даниил оказались в мужских объятиях. Затем ректор просто начал раскачивать мои руки. – Вот так.
Ребенок начал успокаиваться. Теперь дом оглашали лишь редкие всхлипы.
– Умничка!
Кому адресовалась фраза, мне или ребенку, не знала, но благодарно улыбнулась. Вот только ректорские руки неожиданно исчезли, лишь легонько коснувшись талии.
– Нет!
Громче, чем следовало. Дитя, что почти успокоилось, подало голос.
– Эль, все хорошо, ты справляешься.
– Это потому что ты рядом, – истерично ответила я.
Ректор подошел, благоразумно опустив то, что я обратилась к нему неформально. Думаю, страх на моем лице не оставлял место для нравоучений.
– Виктория не спит. Я обещал ей рассказать сказку. – Мужская ладонь убрала за ухо выбившуюся прядь. – Давай ты попробуешь, а если не получится, то третья дверь слева – покои маленькой леди.
Отрицательно мотала головой, до фразы: «Давай ты попробуешь». Алексан всегда говорил: «Жалкий трус и глупец тот, кто сдаётся, даже не попытавшись». Трус и глупцом быть не хотелось, поэтому утвердительно кивнула.
– Вот и умничка.
Поцелуй в лоб и широкая удаляющаяся спина. Казалось, вместе с ним уходит уверенность в себе. А говорил, что любит. Разве любимые бросают друг друга при подобных обстоятельствах.
Я вскрикнула от неожиданности и посмотрела на ребенка, который вцепился в волосы и начал их дергать со всей силы. Неожиданно захотелось бросить его. Вовремя вспомнила, что его родителям я подпалила дом. Аккуратно распутав намотанные на маленькую ручку волосы, высвободила их из захвата. Рано обрадовалась, так как мелкий хулиган схватил указательный палец и потянул в рот. Попыталась вырваться, но он так крепко держал, что я сдалась. Тем более малыш так мило начал агукать…
Уверена, что прошло не меньше трех часов с момента ухода ректора. Когда мужчина оказался на пороге комнаты, моя спина готова была переломиться.
– Где Вас носит? – Мой голос мало походил на крик, так как я шептала.
– Виктория…
– Ш-ш-ш!
На некроманта я посмотрела со взглядом, полным презрения. Не хватало, чтобы он разбудил ребенка. Ректор внял моей угрозе и прошептал.
– Ты чего сидишь, как натянутая струна?
– Стоит мне облокотиться о кровать, как он просыпается.
За те, по моим ощущениям три часа, я попыталась четыре раза сесть на софу, два раза в кресло и один раз на кровать. В итоге малыш не ворочался только тогда, когда я медленно скатилась на пол.
Ректор понимающе кивнул. А затем прошел в комнату, опустился за моей спиной и прижал к себе. Тело, почувствовав опору, расслабилось. К удивлению, ребенок даже не шелохнулся. Ни когда мужчина позволил облокотиться на могучую грудь, ни, когда его руки обхватили нас обоих, позволяя ослабить хватку.
– Ты прекрасно справилась, – прошептал ректор на ухо.
– Почему Вас так долго не было?
Я так перепугалась, что просто пыталась снять стресс.
– Меня не было минут пятнадцать.
– Вас не было около трех часов.
– Нет, малышка, меня не было пятнадцать, может, шестнадцать минут. – Руки дрогнули, но ректор был готов к подобному. – Мне нравится, когда ты обращаешься ко мне на «ты». – Теплое дыхание коснулось шеи. – И я хочу, чтобы ты звала меня по имени.
Звать по имени.
Гекат.
В мыслях я уже делала это два, или, может, три раза.
По телу побежали мурашки. Идеальный план обвести ректора вокруг пальцев мог бы сработать, если б я прямо сейчас сыграла влюбленную дурочку. Я десятки раз делала это. Лгала без зазрения совести обо всем на свете, кому угодно. И ректор не был исключением, но…
Не хочу играть чувствами этого мужчины. Не этими чувствами и не с этим мужчиной. Слишком опасный, слишком сильный, слишком… Слишком.
Найду другой способ. Тем более у нас есть план.
Мысли, мысли, мысли. Столько мыслей, а думать не хочется. Хочется утонуть в этом теплом чувстве безопасности. Безопасности, которую я никогда не ощущала.
Не знаю, сколько прошло времени. Минут пять, семь, десять. Разрушать тишину, которая пугала тем, что дарила спокойствие, не хотелось. Но именно страх перед чувством защищенности, который ранее был недоступен, заставил произнести.
– Вы рассказали девочке сказку?
В горле пересохло. Сейчас даже пиратский ром пришелся бы, кстати.
– М-м-м?
Он прижал меня к себе еще крепче.
– Сказка? – Так, тепло и уютно, что мысли путаются. – Вы рассказали сказку?
– Сказка. – Видимо, мысли путаются не только у меня. – Одну закончил. На середине второй она уснула.
– И много сказок Вы знаете?
– Ты. Много сказок ты знаешь? – Теплое дыхание ректора обжигало шею. Я была уверена, что обратись я к нему на «ты", и защелкнется замок на невидимой клетке. Не дождется. – Сам я знаю мало, но Уолт так часто рассказывал детям истории, что они отпечатались в памяти. – Король? – громче, чем следовала, спросила я и зажала рот рукой. Ребенок не ворочался. Пронесло.
– Угу. – Ректор перекинул волосы на одно плечо и снова склонился к шее. Если до этого дыхание мужчины согревало, то теперь оно сжигало. – Знаешь, почему Уолтер – хороший король? – Я отрицательно покачала головой. – Во-первых, для него править – это не награда, а наказание. Во-вторых, он никогда не стремился к трону. Его вынудили принять это как единственный из возможных вариантов. Он просто подчинился. В-третьих, ему не безразлична судьба народа.
– Он не маг. – Пожалуй, другого аргумента у меня не было.
– Воут – маг. Колдун, который шел по трупам и людей и магов. А Уолт мог голодать по два-три дня, когда в убежище был недостаток еды. Мог не спать сутками, когда не хватало дозорных на стене. Мог сидеть каждую ночь с детьми, рассказывая им истории, сказания, и выдуманные истории, лишь бы дать матерям отдохнуть. Он сидел с больными и часами беседовал со стариками. Но главное, Уолтер прошел через предательство, лишения, голод и страх, но умудрился остаться тем, кто улыбался людям и продолжал им доверять.
