Текст книги "Плутовка против некроманта. ( Не) желанная для ректора (СИ)"

Автор книги: Юэл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Плутовка против некроманта. ( Не) желанная для ректора

Пролог

– И что, черти тебя побери, ты делаешь? – услышала я ледяной рык за спиной.

Я даже подпрыгнула от неожиданности. Разве человек способен так рычать?

Встав в полный рост и обернувшись к источнику звука, застыла как вкопанная. Серые глаза стали почти черными, а на могучей шее пульсировала вена.

Ой-ё-ёй, какой он страшный. Я передумала: пусть ректор навсегда останется непробиваемой, без эмоциональной ледяной глыбой.

– Я… – некромант медленно двинулся в мою сторону. – Спрашиваю… Что… Ты… Делаешь?

– Как что? – я попятилась назад. Сейчас убьет. Как есть убьет. – Вы же сами сказали?

– Что… я… сказал?

Совсем разучился разговаривать, что ли? Каждое слово с остановками. Или это он в моей адекватности сомневается?

– Что каждый вечер… – чем ближе подходил ректор, тем мельче я себя ощущала. Баба Аррайи откормила на свою (то есть мою) голову. Все причитала: «Какой худенький», да «Какой щупленький». Посмотрела бы я на нее сейчас. Завтра же скажу поварихе, перестать откармливать ректора, который, между прочим, наступает, несмотря на то, что я уже устала пятиться назад. – В Ваших покоях…

– Что в МОИХ покоях?

Спина наткнулась на преграду. Полка с книгами. Как же много здесь книг?

– Проходить обучение… – выпалила на духу и повторила шёпотом, когда ректор склонился надо мной. – Я должна буду проходить обучение.

У меня перехватило дыхание, когда правая рука некроманта опустилась возле моей головы, отрезая любые попытки к бегству.

– И чему, по-твоему, я планировал тебя учить?

– Я…я… – он что ждёт от меня первый шаг? От меня? Я, вообще-то, девушка. Мужчина склонился еще ниже и, почти касаясь моих волос, прошипел.

– И сколько ректоров обучали тебя?

Немного из прошлого

Она была совсем еще малышкой, в год гонений. Может, именно по этой причине жизнь не оставила на ней тот отпечаток, который остался на отце, в те страшные дни, потерявшему жену. Он не просто перестал что-либо замечать и спивался долгими ночами, но и озлобился на всю магию и магов в целом. Своей дочери он наказал никому и никогда не говорить о том, что она магически одаренная.

– Всем говори, что пошла в папу и безумно этому рада.

– Но у меня нет магии, – говорила тогда еще без нескольких месяцев пятилетний ребенок.

– И не будет, потому что ты пошла в папу!

С этими словами он ударил кружкой, наполненной пивом, о стол и закончил этот разговор навсегда.

Он вообще перестал общаться с дочерью. Может, она слишком напоминала мать? Густые непослушные черные волосы, пухлые губы, темные глаза. А может, он просто не желал иметь дело с еще одним выродком мага.

В год гонений люди расходились на два лагеря: тех, кто всячески помогал обладающим силой, и тех, кто пытался ими воспользоваться или уничтожить. Рабство в тот год было в порядке нормы.

Чуть позже, когда у маленькой девочки появилась магия, она не рискнула сообщить об этом единственному члену семьи. Как не рискнула рассказать и лучшей подруге. И хоть детская дружба отличается от взрослой, порой именно она живет всю жизнь. Но, несмотря на святую веру в великую силу дружбы, девочка сохранила секрет.

Первые попытки научиться управлять магией привели к разрушенному урожаю пшеницы. Королевская стража тогда долго искала поджигателя, не подозревая, что это семилетняя Мика размахивала руками, пытаясь скинуть с пальцев маленькие огоньки.

Следующие учения проходили только в лесу и исключительно недалеко от речушки. Она уходила глубоко в лес. Туда, где сквозь листья деревьев с трудом пробиваются солнечные лучи, но и также тяжело попадают порывы ветра.

Оставаясь в полном одиночестве, она радовалась каждой удаче. Если всполохи получалось точно направить и без последствий разжечь огонь, день считался потраченным не зря.

Дома же, чтобы не прослыть лентяйкой (ибо жили они у тетки отца, что в свое время не обзавелась семьей) она приносила корзину с грибами, ягодами, травами. Зимой было потяжелее. Найти полезное в лесу можно всегда, но зимой искать было сложнее. Чаще всего, девочка приносила ветки для розжига печи. А приносить приходилось много. Уже к девяти годам ее маленькие ручки были грубее, чем у кузнеца.

Но это не могло остановить юное сердце в желании изведать свои силы.

Она росла, становясь краше с каждым днем. Неожиданно соседские бабки увидели в ней конкурентку своим дочерям. И, как бывает часто, все как один вспомнили, что мать той девочки, ведьма. А всем известно, что от ведьмы родится, может, только ведьма.

К счастью для нее (а именно так об этом сообщили уже юной и прекрасной девушке) тетка знакома с одним уважаемым мужчиной, который не побрезговал и предложил взять ее под крыло. Свадьба была назначена на лето.

Все мольбы с просьбой отказать старику (а то был старик) были встречены холодным: «нет»!

Именно в ту ночь она и решила бежать в академию. Слухи ходили давно, но принимали туда только с восемнадцати лет. Ей же было всего семнадцать.

Не была готова девушка мириться со своей участью и сбежала в лес, где и увидела жестокое убийство нищего.

Глава первая – Новый ректор

“Слухи всегда куда интереснее правды”

– Ты видела его?

Она вышагивала королевской походкой вместе со своей свитой. Белокурая красавица, хранительница рода Сафар и истинная ценительница прекрасного (как она себя называла). Для меня же она так и останется белобрысой вертихвосткой.

– Стелла, ну расскажи, ты видела его.

Она чинно опустилась на одну из скамеек, расположенную вдоль аллеи героев, поправила волосы и томно оглядела присутствующих. Появилось острое желание подойти и растрепать ее золотые кудри. А еще лучше, поджечь. Когда-нибудь я овладею магией на высшем уровне и сделаю это незаметно. День за днем, шаг за шагом я превращу длинные локоны в обугленные колтуны.

– Я его не видела, но папа сказал, что это очень сильный маг. Поговаривают, что он участвовал в большой битве с одним из заморских правителей-людей. Его звали Шахрай Аруан, кажется. Чернокожий король страны Салемарт.

– Чернокожий?

– Чернокожий?

Я нехотя прислушалась к разговору. Первое – никогда не видела людей с черной кожей. Второе – меня тоже интересовало, кого это нам привели на замену прошлому ректору. Они у нас меняются как перчатки, после каждой королевской проверки.

– В его землях начался бунт – продолжала красавица – с целью свержения человеческого правителя и заменой его магически одаренным. – я одобрительно кивнула. На престоле лучше сидеть сильному магу. Так и в стране не будет бунтов, и извне нападать никто не осмелиться. – Шахрай попросил помощи у единственного человека на престоле. – Стелла понизила голос. У нас не принято было осуждать короля, ведь он прекратил тиранию предыдущего. Но многие маги считают, что колдун на престоле безопаснее. – Отправили его одного.

– Всего одного?

– Ого!

Я хмыкнула. Это она завралась, конечно. Одного мага против целой страны. Конечно!

Один на один не каждый выстоит, а тут один против сотен. Тем более, я то знала, что наш преподаватель по боевой магии был на том сражении. Он рассказывал, что не успел опомниться, как все закончилось. А Алексана Фоера никто не рискнет упрекать во лжи.

– Год назад он вернулся в наши земли. С тех пор о нем никто не слышал… До сегодняшнего дня.

– Красиво вещает.

Рэм стоял за моей спиной со сложенными на груди руками. В лучах полуденного солнца его рыжие волосы полыхали огнем, а мелкая россыпь веснушек увеличивалась в количестве.

Рядом с ним, почти сразу вырос Агат.

– Тут главное – подача. – он театрально коснулся тыльной стороной ладони своего лба. – А затем, – с придыханием пародировал он первую красавицу: совершенно не обращая внимания, что на него смотрят несколько десятков глаз, – он убил девушку и женился на драконе.

Мы с Рэмом прыснули, а Стелла, поднимаясь со своего насеста (в ее голове, это, конечно же, трон), медленно подошла к нам и почти прошипела.

– Тебе не кажется, что ты перепутал.

– Разве? – на лице друга застыло непонимание. – Думаешь, он убил дракона и женился на девушке? – А затем он театрально округлил глаза, разинул рот, который тут же прикрыл рукой и с полным удивлением выдал. – Какая жестокость.

Теперь смеялись все, не только мы с Рэмом. Агат же бежал следом за удаляющейся Стеллой.

– Нет, Стэллочка, подожди. Расскажи, что же было дальше. Неужели этот ирод бросил дракона, так и не женившись на нем. Или сдружился с ужасной девушкой, что так долго держала дракона в плену. Я не смогу жить, – кричал он, – если мир действительно настолько жесток.

Мы дружно кричали ему вслед, требуя узнать все подробности, и держались за животы, пока не раздалось тихое, но уверенное.

– Интересно.

Глава вторая – Двумя неделями ранее

– Вы не можете меня уволить!

Я сидела под дверью ректорского кабинета и бессовестно подслушивала (мы с Рэмом называем это сбором информации) то, как этого самого ректора увольняют. А все из-за какой-то мелочи. Кто-то донес, что он берет взятки.

– Что ты тут делаешь, мелкая?

Учитель по боевой магии показался на пороге совершенно бесшумно.

– Господин Фоер, – вскочив со своего места, пыталась сообразить, чтобы такого придумать, чтобы не узнал, чем я тут занимаюсь. – Я к ректору. Поговорить насчет успеваемости.

Фух. Сообразила. Кто-кто, а Алексан Фоер знает о моих плачевных результатах по всем предметам, кроме, собственно говоря, того, который преподает он.

– Нечего тебе здесь делать! Не поможет он.

– Я просто…

– Денег запросит, а проблему успеваемости не решит. Так что, дурака не валяй. Усердней занимайся, и будут результаты.

Ооо… Неужели это он сдал ректора? Вот это поворот.

– А его правда уволят? – решила я попытать удачу.

– Конечно! Уолтер категоричен по поводу всего, что касается несправедливости и успеваемости.

Они что, все при дворце такие?

Когда лорда Фоера поставили учителем по боевой магии, в стенах академии разразился скандал. Мол, как так, инвалид и будет преподавать. Ко всему прочему, некоторые особы, считающие себя выше других, посчитали, что «такой урод, который ко всему прочему еще и алкоголик», не должен учить леди, как себя защищать.

Лично меня он не напугал ни капельки. После года гонений многие маги выглядели как алкоголики или бездомными. Шрамы, оставшиеся в сердцах, невозможно разглядеть, а вот отпечатанные на лице и теле никуда не исчезают. Алекс Фоер был тем, по кому прошлое прошлось огненным вихрем. Лицо в шрамах, потерянный глаз, прикрытый черной повязкой, отсутствие половины фаланги большого пальца на правой руке. А это лишь то, что мы видим.

Но при этом он оказался чуть ли не самым добрым человеком из всех, кого мне приходилось встречать. Мужчина расплывался в широкой безобразной улыбке каждый раз, как видел детей, или животных.

В такие минуты тяжело представить, что когда-то он участвовал в битвах.

– Иди к себе, мелкая. Будет новый ректор, он по справедливости рассудит. А пока больше читай и тренируйся.

Оставив меня одну, он без стука вошел в кабинет, в котором скоро будет новый человек. А это значит, придется в очередной раз адаптироваться.

– А вы, собственно говоря, кто? – Руки Рэма, снова сложились на груди.

Мужчина, который походил на труп больше, чем на живое существо, выглянул из-за волос, что лезли в глаза. Мы подождали ответа, но он не последовал.

Мой рыжий друг не любил, когда ему не давали ответа на заданный вопрос, поэтому сделал шаг в сторону растрепанного, осунувшегося мужчины, намереваясь получить его любой ценой, когда раздалось громкое и веселое приветствие короля:

– Гекат!

Он подлетел к мужчине и заключил его в крепких объятиях. К нашему удивлению, и на это он никак не отреагировал. Будучи чуть больше правителя в плечах и росте, он уступал ему во всем остальном. Худощавый, что казалось по нему можно изучать скелет человека. С безжизненным выражением на лице, словно он устал от этой жизни, пару сотен лет назад. С затуманенным взглядом, словно он спит на ходу. Он вызывал разве что жалость. Бодрый, розовощекий король не шел с ним ни в какое сравнение.

– Мой старый друг, как добрался?

– Быстрее, чем предполагал.

Даже слова он произносил полушепотом. Такое чувство, что ему сказали экономить на всех эмоциях.

Рэм незаметно исчез из поля зрения мужчины, которому угрожал. Но не думаю, что этого самого мужчину вообще беспокоило что-то, что происходило вокруг.

– Ваше Величество! Ваше Величество!

Постукивая каблуками, в нашу сторону, шла молодая преподавательница по магическим заклинаниям. Ее новое(а оно у нее каждую неделю новое) платье с огромным количеством нижних юбок подпрыгивало при каждом шаге.

– Ооо, мисс Дэлин, Вы как раз вовремя… – начал было король, но юная особа поспешила перебить.

– Неужели Вы действительно решили взять на работу некроманта? Некроманта! Это же уму непостижимо. Некроманты несут только тьму и смерть. Неужели в стенах академии появится новый предмет, в котором мы будем рассказывать студентам о возможных вариантах убийства.

В широком коридоре академии раздался всеобщий возглас удивления. Я же подумала, что мужчина, представший перед нами, как никто другой походил на некроманта. Мне их видеть не доводилось. Даже в магическом мире этих ребят побаиваются, но он определенно мог бы быть некромантом.

– Элизабет, – тон правителя изменился. Казалось, что он планирует рассказать маленькому ребенку о правилах приличия. – Спешу напомнить, что когда я назначал преподавателя по боевым магическим искусствам, Вы отреагировали примерно так же.

– Я до сих пор считаю, что Алексан Фоер слишком откровенен со студентами касательно всего, что затрагивает применение магии на поле боя.

– Но это главная задача преподавателя, подготовить магов к возможным трудностям.

– Он готовит их не к трудностям, а к войне! – ее голос сорвался на писк.

Я же решила последовать примеру рыжего друга и сбежать, пока дело не приняло крутой оборот, когда странный гость произнёс тихим, но не терпящим возражения голосом.

– Они и должны быть готовы к войне. Это обеспечит мир в каждом доме.

Не ожидая ответа окружающих, он направился в сторону широкой лестницы, ведущей наверх, а я готова была поклясться, что уже видела этого человека. Вот только где и когда?!

Глава третья – Подслушивать нехорошо

«Слова словами, а о человеке говорят его поступки и результаты этих поступков»

Изменения в академии происходили быстро. Слишком быстро для столь медлительного человека, как некромант, которого я видела в первый день. Но не прошло и недели, как половина преподавателей была уволена. Нас, освободившихся от занятий, заставили убирать опавшие листья во дворе академии. Казалось бы, что сложного, магия способна решить эту проблему в считаные минуты. Вот только магию нам запретили применять. Совсем!

Сотня студентов единственной в стране академии магии орудовала граблями. Затем мы собирали все в ведра и несли на опушку леса, что граничил с садом, и высыпали перед Алексаном Фоером. А вот он испепелял все магией.

– Вот это мы попали! – Рэм был тем самым человеком, которого физический труд раздражал больше всего. Пожалуй, только Стелла была раздражительней его.

– Да ты чего, это же весело.

Мы, хмурясь, наблюдали за тем, как искусно Агат, воздушник, хитро применял магию, несмотря на запрет. Он идеально владел своими силами. В параллель с оборудованием граблями он одними пальцами заставлял листья кружиться в вихре и аккурат взбираться на лопату, которую я вытряхивала в огромное металлическое ведро.

– Что веселого? – Продолжал бубнить Рэм. Вместо занятий, которые нам нужны, мы занимаемся бесполезной тратой времени.

– Для обучения навыкам боевых искусств нужно начинать с чистого поля. – Голос за спиной заставил вздрогнуть. Я обернулась и опешила от увиденного. Наш новый ректор убирал листья наравне со всеми студентами. Вот только лопата у него была побольше наших, и ведро повместительней. – Сначала учишься на ровной поверхности. Затем добавляешь препятствия. Чуть позже создаешь помехи. – Он не смотрел на нас, продолжая выполнять свою работу. – Тренировки в спортзале – это хорошо, но ничего не заменит боевого поля. К зиме вы должны привыкнуть вести занятия на улице, а к весне мы возведем препятствия.

Он подхватил свое ведро и направился в сторону Алексана.

– Слышал, – раздался голос Рэма, у которого сменился настрой– работай быстрее, и без всякой магии. Чем быстрее закончим уборку, тем быстрее начнём тренировки.

Что-что, а все, что касалось обучения, приводило в восторг нашего рыжего друга. Он всегда усерднее всех тренировался и лучше всех учился. Мне бы взять с него пример.

– Смотри Мика, как он загорелся. – поддел друга Агат. – Только что ныл похлеще Стеллы.

– Одно дело бездельем страдать, а другое – для важного дела работать.

Я улыбнулась, наблюдая за тем, как друзья переругиваются. А затем, в очередной раз, попыталась вспомнить, откуда же мне знакомо лицо нашего ректора.

* * *

Площадку мы очистили к вечеру. К счастью для меня и негодованию Рэма, занятия начинались только на следующий день. Он, казалось, обрел второе дыхание и готов был ринуться в бой: только позови, я же вспомнила детство.

Тетка отца так часто ругала меня за то, что папенька спивается, а мать умудрилась умереть, что проводить все время как можно дальше от ее злого языка было лучшим способом избежать проблем. Я с самого детства бегала по домам богатых господ и просилась помогать по хозяйству. Чаще всего меня, дочь ведьмы, гнали взашей. Но в те дни, когда меня загружали работой, я показывала себя настолько ценным помощником, что на следующий день меня готовы были брать без вопросов о моих родственных связях.

Когда же пробудилась магия, лес стал мне домом родным. Приходилось работать в два раза больше, чтобы успеть и в магии попрактиковаться, и денег, которые тетка начала забирать, заработать.

Направляясь в свою комнату, я потирала плечи и негодовала на нового ректора, когда услышала голос господина Фоера:

– Ты считаешь, что есть связь между исчезающими магами и кем-то из преподавателей?

Я остановилась на полпути, затаив дыхание. Исчезающие маги… Неужели Алексан в курсе того, что магов крадут и продают на черном рынке? Испугавшись того, что могу быть обнаружена, юркнула за ближайшую колонну. К счастью, весь коридор от входа до обеденной залы пролегал через два ряда идеально выверенных и равноудаленных колонн.

– Пока нет смысла кого-то обвинять.

Спокойный, почти убаюкивающий голос ректора нельзя было спутать с кем-то.

– Что говорит Кристиан?

Однажды Алексан Фоер рассказал о друге по имени Кристиан. Если я правильно помню, его перенесли из другого мира и времени. Мы как раз обсуждали использование магии в качестве не оружия, а спасения. Преподаватель рассказал, что его нынешняя супруга, единственный на сегодняшний день обладатель магии молнии, смогла запустить остановившееся сердце любимого.

Мы были под впечатлением, так как такого никогда не происходило. Все известные нам способы запустить сердце после смерти касались некромантии. Тогда маг возвращался в мир как умертвие, но никак не живой человек. Я была тронута рассказом о столь могущественном маге, как метательница молний, поэтому запомнила имя ее супруга.

– Я не хотел бы втягивать его в это дело, пока обладаю теми крохами информации, которые у нас есть.

– Ты же знаешь, что с ним этой информации может стать втрое больше.

– А еще я знаю, что Эва носит под сердцем третьего ребенка.

Преподаватель по магическим боевым искусствам грязно выругался, чем заставил меня одновременно смутиться и улыбнуться.

– Могли бы и сказать.

– Думаю, она еще не в курсе.

Интересно, что такого произошло с этим мужчиной. Невозможно быть настолько безэмоциональным. Даже грозный господин Фоер тает от одного упоминания о детках.

– Как это? – не понял одноглазый.

– Я почувствовал второе сердцебиение, когда был недалеко от нее.

– Дай, догадаюсь, ты развернулся и ушел. – Фоер сказал это так, словно такое поведение обычно для нашего ректора.

– Решил заглянуть в другой раз.

Их шаги отдалялись, пока я, присев на корточки, переваривала услышанное. В первую очередь надо отметить, что наш ректор – очень странная личность. Во вторую – надо поговорить с ребятами. Наше внутреннее расследование касаемо пропадающих магов зашло в тупик. Мы уже разрабатывали план, как выйти на покупателей, когда все хвосты оборвались. Может, из-за того, что одноглазый маг и молчаливый некромант влезли в это дело?

– Вас мама не учила, что подслушивать нехорошо?

Я вздрогнула от неожиданности и плюхнулась на пол. Он (в смысле пол) оказался жестким. Я потерла ушибленную пятую точку и зло прошипела.

– Моя мама умерла, когда я была ребенком. Вот и не успела.

Когда же до меня дошло, чей именно голос раздался над головой, шипеть расхотелось. Впрочем, как и говорить. Да что уж лукавить, и дышать не было особого желания.

– Печально. – По его голосу было сложно определить уровень печальности. – Раз никто никогда не рассказывал Вам о том, что есть хорошо, а что плохо, мы забудем об этом инциденте. Но только в этот раз.

Мне протянули руки. Изящные длинные пальцы, и крепкие, жилистые руки. Вот и все, что мне удалось увидеть. Поднять глаза и посмотреть на ректора, я не решилась.

– Провожу, пожалуй, Вас до покоев. Заодно будет время обсудить правила приличия.

– Как будто Вы им следуете, – пробубнила себе под нос, не предполагая, что буду услышана. О, как я ошибалась.

– Я злобный некромант, несущий тьму и смерть. Мне следования правилам приличия будут только вредить. В отличие от Вас. Юная леди должна быть осторожнее в своем поведении. Тем более, когда шастает посреди ночи в безлюдных местах.

– В стенах академии мне ничего не угрожает. – С полной уверенностью в сказанном произнесла я.

– На сегодня уже да. – загадочно ответил ректор.

Мои надежды о том, что он продолжит обсуждение столь необычного заявления, не оправдались. Я устала ждать и погрузилась в собственные мысли. Неужели студентам грозила опасность? Не в этом ли причина столь частых проверок со стороны короля. Надо поговорить с Рэмом и Агатом. Пришло время вылазок. Надо будет пробраться в город и разузнать, что там происходит. Надеюсь, тот пират, у которого язык как помойка и уши в каждом доме не уплыл, в попытках покорить очередные далеки острова.

– Осторожней.

Совершенно забыв о полуобвалившейся ступени, по дороге к моей комнате, я споткнулась и чуть не улетела в стену. Удержаться получилось только потому, что вышагивающая впереди широкая спина вовремя остановилась, став мне опорой. Уже собиралась извиниться за нерасторопность и поблагодарить, как осознала, что мой провожатый знает, куда меня вести. Сцепив пальцы за спиной, он медленно и уверенно шел к моим покоям.

Удивительным было то, что я не должна была учиться в академии. Сюда берут только с восемнадцати лет. Мне же на момент приема было семнадцать. Собранных денег хватило, чтобы подкупить одного из преподавателей, который в последующем стал ректором и был уволен буквально восемь дней назад. На момент моего приема в академии не осталось пустых комнат. Все студенты были расселены по двое. Мне досталась одинокая комната на чердаке. После недолгих работ я создала более или менее уютное помещение, в котором можно было спать. Единственный минус – тараканы, что разбегались, стоило зажечь свечи. Я так сильно не любила этих мерзких существ, что первое время не могла спать. Усталость взяла свое, и я вырубилась без задних ног на третий день.

– Продолжим? – его тихий и уверенный голос вернул меня на винтовую лестницу, что вела на чердак. Я разжала кулак и освободила мужскую рубашку из цепкого захвата, а затем сделала два шага назад.

– Вы знаете, в какой комнате я живу?

Не знаю, чего именно в моем голосе было больше: страха, упрека или же удивления. Господин ректор продолжил подъем, не удосужившись оглядеться, и ответил на ходу.

– В академии девяносто два студента, десять преподавателей, три работника конюшни, двенадцать поваров, шесть уборщиц и один нелегально поступивший студент. – Из легких сперли воздух, а сердце заставили биться в бешеном ритме танца последние слова. “Нелегально поступивший студент”. Это была я. Единственный человек, которому не было место в академии. – Недели более чем достаточно, – продолжал жестокий некромант, – чтобы узнать обо всем, что происходит в закрытых стенах учебного заведения.

– Я...я…

– Уже достигли девятнадцати лет, учитесь на третьем курсе и неплохо справляетесь с магическими боевыми искусствами. Пожалуй, единственное, с чем Вы хорошо справляетесь. – Стало стыдно. – Не имеет значения, как Вы поступили в академию. Здесь все равны. Но если не найдете способа подтянуть свои знания и навыки, будете отчислены, несмотря на то, что студентов катастрофически мало.

Сказав это, ректор развернулся и ушел, так и не расцепив пальцы. Я стояла, наблюдая за его широкой спиной, и все еще не понимала, откуда же я его знаю.