Текст книги "What It Means to Stay Alive (ЛП)"

Автор книги: WordsLeftUnspoken

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Мейсон писал ему дважды. В первый раз он сообщил, что они с Кори будут заняты все утро, выполняя какое-то таинственное поручение. Во второй раз – чтобы убедиться, что с Лиамом все хорошо. Только тогда Данбар вспоминает, что, прежде чем Мейсон ушел, он обещал написать ему утром. Он тут же отправляет другу сообщение с извинением и говорит, что проспал. Его лучший друг отвечает почти мгновенно, словно следил за телефоном.

Входящие (Мейсон): Все в порядке, чувак. Я реально рад, что ты хорошо поспал.

Лиам фыркает. «Хорошо» не совсем то, но он все равно отправляет сообщение с согласием. Его друзьям не стоит знать, в каком беспорядке он сейчас. Ему просто нужно собраться, чтобы снова стать лидером.

Лиам хватает ноутбук и включает один из любимых плейлистов максимально громко, позволяя басам сбивать любые мысли. Он принимает горячий душ и одевается, почти чувствуя себя нормально, больше думая о тексте песни, чем о том, что ему нужно сделать в ближайшие минуты. Чистый и странно умиротворенный, Лиам сидит за кухонным столом и смотрит на часы. 13:35. Идея, возникшая в голове, приходит из ниоткуда, и он теперь знает, как проведет оставшиеся часы до того, как должен встретиться со стаей у Мейсона в 16:00 для поездки в Национальный Парк. Они выбрали это время, потому что в видении Лидии солнце уже садилось, таким образом, они доберутся до склада до заката. У Лиама есть время.

Он собирает в сумку все вещи, которые только могут пригодиться на миссии на случай, если не успеет зайти домой после встречи у Мейсона, и выходит из дома. Прохлада дня не беспокоит его, пока он идет привычным маршрутом, который знал как свои пять пальцев. Деревья образовывают купол над ним, и он позволяет себе перейти на бег. Еще один прыжок через упавшее дерево – и Лиам на месте. Поляна. Их поляна. Вот где все началось. Он стоит посреди места, где они обычно тренировались, медленно кружа друг вокруг друга, и сейчас, когда здесь один человек, местность кажется еще более пустой.

Лиам ложится на траву и закрывает глаза, наполняясь воспоминаниями, которые на этот раз встречает с радостью. Перед глазами появляются первые тренировки, основанные на потере контроля: кто потерял его, кто завязал драку, кто первый отступил. Времена, когда все начиналось с настоящей драки и заканчивалось изнеможённой улыбкой, когда еда была максимально близкой к извинению вещью. Те времена, когда они злорадствовали, прижимая друг друга к земле и не позволяя встать. Те времена, когда один из них показывал свою технику и старался не слишком широко улыбаться, когда второй идеально повторял ее – хотя это приводило их в невыгодное положение. Те времена, когда им было достаточно драк, но не хватало друг друга – тогда они ложились на траву и разговаривали, подшучивали или просто сидели на бревне рядом.

Лиам хочет еще. Он не закончил создавать их с Тео историю. Он не хочет хранить в памяти только то, что у него есть, и жить дальше. Может быть, в далеком прошлом он бы смог с этим жить. Но не сейчас. Они еще не закончили.

Электрический ток, пробежавшийся по телу, когда Лидия рассказала о своем видении, вновь оживает. Лиам открывает глаза, весь наполняясь решимостью. Он готов.

***

Пора. Часы безжалостно отсчитывают минуты, и он больше не может тянуть. Он заводит машину. Ехать не долго.

Тео замирает. Звуки в его голове просто выключились, словно мозг протестует против любой формы самопожертвования. Это сбивает с толку, но в некотором роде эта тишина внутри кажется подарком в противовес постоянному потоку информации. Странно направляться в логово врага, не имея плана атаки или побега. Его единственный план – убедиться, что сделка выполнена, а потом умереть. Он должен быть в ужасе. Его должно потряхивать. Но этого нет. Он чувствует лишь пустоту. А еще думает, что, может быть, в этот раз его не отправят в ад. Это играет важную роль в отношении его вечности по ту сторону.

Он пытается не думать о том, как все будет. Но его мозг, очевидно, немного проснулся и решил наказать его, подкидывая разные варианты. Скорее всего, выбор будет в пользу долгой и мучительной смерти. И Марнер и Ясмин, кажется, наслаждаются этим. Но опять же, они могут просто быстро покончить с ним, чтобы продолжить свой план по уничтожению химер. Но что конкретно это будет? Пистолеты? Ножи? Огонь? Яд? Скорее всего, яд. Они могут использовать все вышеперечисленное, как планировали раньше, когда он был моложе, безрассудней и бессердечней. Тео на мгновение закрывает глаза. Эти размышления никуда не приведут. Разве ты забыл? – предательски шепчет голос в голове. – Им некуда вести. Это конец. Тео делает медленный вдох. Голос прав. Он с готовностью копает себе могилу. Но в этом и есть его стратегия, а цена стоит того. Лиам стоит того.

Он сворачивает по грязной широкой дороге в сторону склада. Тео останавливается в полукилометре от здания, оставляя машину рядом с рощей. Он быстро вылезает из машины, заставляя тело двигаться на автомате. Закрывает дверь и останавливается. Что он, черт возьми, должен делать с пикапом? Он растерянно смотрит на свой дом на колесах. Эта мысль заставляет рассмеяться. Если бы было время, он бы придумал, как оставить его Лиаму. Это единственный человек, кому он когда-либо мог его доверить. Когда бета, наконец, получил бы водительское удостоверение, ему было бы что водить. Ему было бы что вспомнить…

Тео с силой зажмуривается, потому что эмоции грозятся прорвать плотину, тщательно выстроенную в голове. Ничего из этого. Он идет к кузову и прячет ключи под желтой коробкой, а потом тянется за учебником по истории, который Лиам однажды заставил его взять и прочитать, «потому что это потрясающе». Он кладет книгу на коробку и отступает. Если когда-нибудь по какой-то причине Лиам найдет пикап, он будет знать, где искать. Тео качает головой, пытаясь отогнать чуждую ему сентиментальность и отворачивается, пытается приготовиться к тому, что его ждет.

Охранники, стоящие снаружи, дьявольски ухмыляются, когда он подходит к старому зданию, и Тео игнорирует каплю страха, зарождающуюся в животе, выпячивая подборок. Они грубо хватают его и заставляют войти внутрь. Тео сохраняет спокойствие, хватаясь за мысль, что еще не умер и будет упрямиться до последнего. Они неуклюже спускаются по лестнице и идут по длинному коридору, пока не попадают в большой холл, наполненный оружием, людьми и мрачно ухмыляющимися Марнером и Ясмин во главе. Марнер тут же достает длинный нож. Тео чувствует, как против воли ускоряется его сердце, а внутри зарождается вторая капля страха – едкая и отравляющая. Он глубоко вдыхает и стряхивает свое сопровождение одним движением, словно мог сделать это еще в ту секунду, когда его схватили, но интереснее наблюдать за их удивленными лицами сейчас. Тео входит в комнату по собственному желанию, не отрывая взгляда от лица Марнера. Готов или нет – время пришло.

***

Лиам постукивает пальцами по всему, до чего может дотянуться, с той секунды, как сел в машину Мейсона. Сначала его лучший друг пытался завести разговор, но быстро понял, что разумом Данбар далеко. Сначала это был равномерный стук, но по мере того как садится солнце, постукивание становится быстрее и громче.

– Чувак! – кричит Мейсон, и Лиам подпрыгивает на месте.

– Что? – громко и непонимающе спрашивает он. – Что я сделал?

Мейсон смотрит на него неверящим взглядом.

– Серьезно? Постукивания, Лиам. Я схожу с ума! – он вздыхает, и Лиам бормочет извинения, уставившись в окно и зажав руки между колен. – Я понимаю, что ты волнуешься, ладно? – уже более спокойно и терпеливо говорит Мейсон. – И не пытайся отрицать, я знаю тебя слишком долго.

Лиам не пытается, потому что прекрасно понимает, что это очевидно. Хотя и уклоняется от вопроса, повторяя уже сказанную ранее фразу.

– Извини, что заставил Кори остаться дома.

Мейсон напрягается, и Лиам прикусывает губу.

– Он был очень расстроен, что понятно, если ты спросишь меня, – наконец произнес Хьюит. – Быть на скамейке запасных отстойно. Но мы оба понимаем, что ты просто пытаешься защитить его и считаешь, что он не выдержит всего этого в его нынешнем состоянии.

Лиам кивает, смотря вдаль.

– Я просто не хочу, чтобы он пострадал. Или ты. Вот почему ты не будешь входить.

– Я знаю, – Мейсон немного раздражен. Он тяжело вздыхает. – И, хоть я хочу пойти туда и сражаться с вами, я понимаю, что вы делаете так, как считаете лучшим.

Он говорит это с уловимой завершенностью, поэтому Лиам оставляет этот разговор, вместо этого заметив:

– Солнце садится.

– Вижу, – отвечает Мейсон. – Но мы почти на месте. Еще пара минут. Сколько сейчас?

Лиам быстро проверяет телефон.

– Шестнадцать пятьдесят восемь, – отвечает он, пока Мейсон сворачивает за машиной Лидии на проселочную дорогу. – Вот оно?

– Вот оно, – подтверждает Мейсон. Они съезжают с дороги, не желая, чтобы их машины увидели или услышали. Малия и Лидия уже ждут их, прячась у массивных деревьев.

– Помните, с этого момента мы храним молчание, – шепчет Лидия. – Мы не знаем, какие у них есть устройства, и не можем потерять элемент неожиданности.

Все согласно кивают. Они идут едва три минуты, когда попадают на полянку и видят знакомый пикап. Желудок Лиама ухает вниз.

– Почему его пикап здесь? – громко шепчет Малия, и Лидия машет в ее сторону руками. Лиам задается тем же вопросом. Зачем Тео мог приехать сюда? Разве его не схватили? Ему не дают времени развить мысль, продвигаясь дальше. Они идут по обе стороны дороги, он и Лидия по одной стороне, Мейсон и Малия по другой.

– Сколько? – одними губами спрашивает Мейсон, и Лиам вытягивает шею, чтобы быстро оглядеть вход.

Он показывает три пальца так, чтобы все увидели. Малия знаками показывает, что возьмет на себя двоих, и Лиам закатывает глаза на ее рвение, но кивает. Прежде чем они двигаются дальше, Мейсон останавливает их и прикладывает палец к губам, напоминая, что все должно быть безупречно тихо. У них есть только одна попытка. Лиам и Малия кивают и оставляют Мейсона и Лидию среди деревьев. Они движутся с разных сторон к входной двери, все еще скрытые лесом. Чем ближе они продвигаются, тем больше Лиам понимает, что это не сработает. Охранники спиной стоят вплотную к зданию, не было шанса, что их не заметят и не выстрелят. Малия не двигается, очевидно, тоже понимая это. Вдруг из глубины леса раздается громкий голос. Он напрягается, но сразу узнает тон. Лидия.

Охранники подозрительно смотрят друг на друга и двигаются вперед, выставив перед собой оружие. Идеально. Лиам тут же срывается с места, его кроссовки бесшумно скользят по земле, он оказывается позади ближайшего к нему охранника и рукой обхватывает его шею. Он беззвучно оседает на землю, и Малия (очевидно) достигла того же. Они оба тут же поворачиваются к двери, ожидая появление новых охранников, но никого нет. Малия удовлетворенно ухмыляется, и Лиам отражает ее эмоции. Он обходит упавшую стражу и жестами показывает Мейсону и Лидии, что путь свободен.

– Отличная работа, – шепчет банши.

– Отличное отвлечение, – тихо отвечает он, и девушка улыбается.

Они подкрадываются к двери и прислушиваются к сердцебиениям, но, кажется, все люди находятся в подвале здания. Малия не веря смотрит на него, словно говоря: «И это вся их линия обороны?!» Лиам пожимает плечами. Может быть, они не ожидали, что кто-то заметит отсутствие Тео. В любом случае, они не правы.

Так как Лидия знает здание, она проскальзывает вперед и ведет их, пока они тихо спускаются по лестнице. Лиам кидает взгляд на Малию, и она сразу же замыкает цепочку, тем самым защищая Мейсона. Они не могут слышать конкретные голоса, но слышат приближающееся бормотание и сердцебиения. Сердце Лиама начинает ускоряться от волнения, поэтому приходится приложить усилия, чтобы замедлить его. Они еще не слышали звуки выстрелов, что было хорошим знаком. Значит, Тео еще жив. У них еще есть шанс.

Внезапно по воздуху разливается волна ядовитого запаха, смесь дыма и химикатов. Лиам тут же закрывает нос и рот рукавом, а глаза начинают слезиться. Они уже у последнего дверного проема, из которого в коридор попадает полоса флуоресцентного света. Он слышит вспышку пламени из комнаты и около дюжины сердцебиений. Какого черта там происходит?

– Это все? – резкий голос заставляет сердце и ноги Лиама остановиться. Мейсон врезается в него, Малия в Мейсона. Лиаму все равно. Тео.

Лидия, очевидно, замечает, что остальная часть стаи перестает двигаться, машет перед его лицом рукой, привлекая к себе внимание. Она жестами предлагает прижаться к стене и послушать, что там происходит. Лиам сглатывает, его сердце снова несется в бешеном ритме, и он согласно кивает.

– Да, это все, – отвечает женский голос.

«Ясмин», одними губами произносит Лиам для Лидии и Малии, которые не видели никого из той группы.

– И как я узнаю это? – спрашивает Тео, и сердце Лиама сжимается. – Пусть все опустошат свои карманы. Все в комнате. Что я говорил? Каждая…

– Каждая капля, каждая формула и так далее, – раздраженно прерывает его Марнер. – Ты говорил предельно ясно.

Лиам не может двинуться и объяснить девушкам, о чем идет речь, но где-то на периферии замечает, что Мейсон делает это за него. Тело отказывается двигаться, но мозг работает с бешеной скоростью. Они говорят так, словно это была запланированная встреча. Словно Тео должен был быть здесь.

– Потому что ничего не произойдет, – жестко произносит Тео, – пока я не буду уверен, что яд полностью уничтожен. Такова сделка.

Все замирает. Время, дыхание, возможно, даже сама Земля. Все встает на места: в то время как Лиам собрался его спасать, Тео собирается буквально пойти на самоубийство. Все члены стаи удивленно переглядываются. Тео действительно собирается пожертвовать собой?

– Яд против химер? – одними губами спрашивает Мейсон, и Лиам лишь беспомощно пожимает плечами. – Скорее всего… – снова артикулирует Мейсон, и Лиам кивает. Это действительно так. Это единственный искусственно созданный яд, который нужно сжечь.

Он слышит всплеск, словно затушили огонь. Отчетливо слышится лязг металлических цепей, которые тащат по полу, и Лиам двигается, вставая перед Лидией. Ему нужно быть ближе, пусть всего и на один шаг. Физически больно сдерживаться и не ворваться туда.

– Как долго мы будем ждать? – тихо спрашивает он Лидию, и она мрачно ухмыляется.

– О, ты узнаешь.

Он хочет знать сейчас.

– Что ж, Тео, похоже, ты действительно один, – усмехается Марнер, отвращение сквозит в каждом его слове. – Никакой стаи? Никто не придет спасти тебя? Никто даже не попытается? – следует издевательский смех. – Это правда, ты никому не даешь повода желать, чтобы ты остался.

– Меня не нужно спасать, – Тео отвечает низким, мрачным голосом, полностью игнорируя последнюю реплику. – Этого не было в соглашении. – И после небольшой паузы чуть тише добавляет: – Я и не ожидал, что кто-то попытается.

Лиам дрожит, прижавшись к стене. На этих словах он дергается, чтобы ворваться в комнату, и только Мейсон его останавливает, подавшись вперед и взяв за руку, словно прочитал мысли лучшего друга. Он выразительно смотрит на Лиама, а потом по сторонам, словно напоминает, что стоит на кону. Он должен думать не только о Тео. Лиам жмурится до боли. Его не волнует, сколько эмоций он сейчас демонстрирует, его друзья знают, кто он и как справляется со всем. Ему просто нужно подумать.

В груди становится больно от осознания того, что Тео даже не подозревает, что они здесь, чтобы спасти его. Он действительно думает, что он один. Что умрет. Лиам в ярости от того, что Тео думает, что ему все равно, что проведенное вместе время ничего не значит, что он позволит химере умереть. Когда они разговаривали последний раз, Тео не планировал делать что-то глупое, хотя, если подумать, вслух этого сказано не было. Как долго он вынашивал этот план? Одно Лиам знает точно: если они выберутся отсюда – их ждет долгий разговор, если понадобится, он даже привяжет Рэйкена к стулу.

По какой-то причине в голове всплывают слова Тео, которые он шептал ему на том мосту.

Это всегда было опасно для меня… Я не потащу тебя на дно. Не тебя.

Не его. Словно он – это другое, исключение из правила, которому Тео пообещал себе следовать много лет назад. Не подпускать никого слишком близко. Не подпускать настолько, что о его выживании будешь беспокоиться больше, чем о своем. Может быть, Тео тоже чувствует эту беспомощность и подавляющее чувство ярости, когда другой в опасности. Точно так же, как завыл внутренний волк Лиама, когда они зашли в эту в будущем кровавую баню, и стремление «Защитить, Держать, Оберегать» стало единственным, о чем он думает. В моменты, когда Тео в опасности, он не может думать ни о чем другом (даже если знает, что химера может справиться со всем даже лучше, чем он).

Да, это слабость, но так же и сила. Когда Тео по особенному смотрит на него, Лиам чувствует себя так, словно может свернуть горы. Его кровь ревет, он чувствует больше силы, чем когда-либо. После того, как Тео проводит в его комнате пару часов и уходит, воздух пахнет им – ими – и Лиам дышит глубоко и всегда спит без кошмаров. Они спасают друг друга, учат друг друга, являются якорями друг для друга, делают сильнее.

Лиам дышит, его сердце успокаивается. Они выберутся из этой передряги. У них есть план. Рядом его стая, ему нужно быть лидером. Лиам смотрит на Мейсона, на лице которого появляется улыбка облегчения. Он кивает бете, словно читает его мысли. Лиам готов. Он сделает это ради Скотта, ради химер, которые не заслуживают смерти, ради его стаи, которая рассчитывает на него. Он сделает это ради Тео.

***

Одного единственного молчаливого кивка Марнера хватает, чтобы к Тео подошли два человека с тяжелыми металлическими цепями.

– Руки перед собой, – поступает приказ, и он неохотно подчиняется. Женщина обматывает его руки до самых локтей, соединяя концы большим замком, мужчина проделывает то же самое с его ногами, так, чтобы он мог расставить их лишь на ширину плеч. Когда они заканчивают, то встают в ряд у стены с другими людьми – всего одиннадцать.

Тео проверяет ограничения сразу же, как они уходят, плечи напрягаются. Цепи невозможно порвать будучи человеком, но, если он уйдет в бета-релиз, то определенно сможет это сделать. Подняв глаза, он замечает, что Марнер пристально смотрит на него.

– Ты правда думаешь, что это удержит меня, если я захочу уйти? – недоверчиво спрашивает Тео.

– О, для того, чтобы удержать тебя здесь, мне не нужны цепи, – Марнер усмехается. – Я использую кое-что гораздо более мощное, чтобы ты остался на месте – твой ум.

– Рад, что ты так высоко ценишь мои умственные способности, – Тео говорит легко, глазами сверля дыру в черепе Марнера.

Внезапно перед ним появляется Ясмин и достает из-за спины кнут, щелкает им по его боку. Он легко разрывает ткань футболки и разрезает кожу, вырывая из горла тихий рык. Тео выдыхает, с удивлением понимая, что задержал дыхание, чувствует ожог и смотрит на ухмыляющуюся женщину. По правде сказать, даже с его повышенным вниманием он не ожидал этого.

– Оставь свои остроумные замечания при себе, – говорит Ясмин, ее глаза сияют.

Тео смотрит в окно, прикусив язык, чтобы промолчать и не поддаться капле страха в крови, что побуждает его бежать. Он замечает какое-то движение, но прежде чем понимает, что происходит, кожу под кадыком разрезает острие, достаточно глубоко, чтобы стиснуть зубы и закрыть глаза.

– Это было предупреждение, Тео, – Марнер говорит низко и тягуче. – Если ты двинешься, мы будем считать, что ты нарушил сделку.

– Я не двигался, – отвечает Тео, его челюсть все еще сжата, а порез начал затягиваться.

– Но ты захочешь, – Ясмин прислоняется к стене, принимая небрежную позу, словно это встреча друзей. – Как только мы начнем, тяга станет невыносимой.

– Я очень на это надеюсь, – эхом отзывается Марнер. – Потому что одновременно с пытками, тебе придется бороться с желанием двигаться, убежать. Нет ничего лучше психологической войны.

Ясмин противно хихикает, они оба поворачиваются к остальным людям и переговариваются, пока Марнер вытирает свой охотничий нож кусочком ткани. Большинство охранников опустили оружие, очевидно, довольные тем, что Тео никуда не денется. Один из них присаживается около спортивной сумки и достает брезент, желудок Тео ухает вниз. Это происходит. Он знал, что это произойдет, но реальность и неотвратимость его судьбы, обрушившаяся на него сейчас, поражает его волной беспомощности, разрушает выстроенную оборону. Он собирается умереть. Вот так все и закончится. Страх расцветает в полную силу, но он не может позволить ему поглотить себя, ведь эти люди еще даже не начали. Он пытается прийти в себя, напомнить себе, почему он здесь.

Последние слова? Спрашивает голос старика в голове, словно священник или палач перед казнью.

Нет. У него нет никаких слов.

Его глаза широко раскрыты, он встретит все, что его ждет. Но глубоко внутри он сбегает, и есть только одна мысль, пронизывающая мозг и протекающая в венах. Только одна вещь, заставляющая чувствовать себя в безопасности. Единственный человек. Он позволяет этой эйфории захватить себя, несмотря на ситуацию, но это то, что ему нужно. Эмоция, которую он никогда не испытывал на полную силу (или не позволял себе) – жгучая потребность к прикосновениям, к чему-то интимному, большему. Он наслаждается воспоминаниями о коже Лиама, отчаянно желая вновь коснуться ее. Тео вспоминает каждую черту его лица, наконец признавая, что пользовался каждой возможностью, рассматривая парня, пока бета не видел. Звук его сердцебиения, когда они находились близко. То, как он постоянно убирает волосы с глаз, но отказывается их подстричь. Дерзкий, победный взгляд, когда ему удается повалить Тео во время тренировки. Тепло, исходящее от его тела, когда они смотрят фильм и по какой-то причине сидят слишком близко, несмотря на огромный диван. Электрически-синий цвет его глаз. Его запах. Тео узнает его, где угодно. Он кажется таким реальным в его воображении: смесь специй, мыла и сладостей, словно Лиам и правда здесь. Что-то внутри вырывает Тео из задумчивости. Нет. Это не один из тех случаев, когда он идет по городу и случайно чувствует отголоски запаха Лиама потому, что думает о нем. Он не почти реален. Он реален. Тео едва сдерживается от того, чтобы завертеть головой, пытаясь найти источник. Того обзора, что у него есть, недостаточно, чтобы увидеть что-то необычное, но его сердцебиение учащается. Он не сходит с ума. Он не выдумал это. Он может сказать наверняка: Лиам здесь.

Голос Марнера вырывает его из этого невидимого поиска, когда он подходит ближе, всего на шаг.

– Тащите огонь. Мы хотим начать все правильно, – он смотрит на Тео, чьи глаза вспыхивают. – Как ты делал с нами.

***

Охранники начинают двигаться, и прежде чем все заходит слишком далеко, Тео слышит резкий шум со стороны двери. Все резко подпрыгивают и поворачиваются на звук, Тео болезненно скручивается, не двигая ногами. Адреналин начинает свой бег по венам, он уже знает, что увидит. Стая вваливается в комнату с рыком, Лиам ведет их, сверкая золотистой радужкой, опасно клацая зубами, и Тео не может не думать о том, что он никогда не выглядел прекрасней, чем в этот момент. Творится хаос. Люди начинают кричать, кто-то бросается в атаку, кто-то колеблется, Ясмин кричит, Марнер выглядит так, будто вот-вот взорвется и пытается ускользнуть, а Тео… Тео все еще связан.

Прежде чем он исправляет ситуацию, рядом появляется Лиам, так близко, обнимает, прижимается своим лбом к его и тихо выдыхает: «Я убью тебя». Тео чувствует, как по лицу расползается улыбка, но объятие быстро прерывается. Лиам опускается вниз, постоянно оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что Малия их прикрывает, и начинает распутывать металлические цепи.

– Я справлюсь, – говорит Тео сквозь шум, но Лиам продолжает перебирать цепи, ища замок или хотя бы их конец. – Лиам, – он пробует привлечь внимание, но неудачно. – Лиам! – кричит он в итоге, и бета поднимает голову, чтобы встретиться с ним взглядами. Сердце Тео разбухает при виде глаз, которые, думал, что никогда не увидит, но шум насилия вокруг не дает насладиться воссоединением. – Я в порядке, – говорит он, – просто отойди немного, хорошо?

Лиам молча кивает и, не разрывая зрительного контакта, словно это физически невозможно, делает два больших шага назад. Тео закрывает глаза, позволяя взбешенному, готовому сражаться волку с облегчением встрепенуться и завыть. Он резко расставляет ноги и руки в стороны, разрывая металлические цепи, словно пластик. Он встряхивается, сбрасывая оставшиеся звенья, и поднимает взгляд. Лиам беззастенчиво улыбается и кивает, словно говоря: Вот. Вот за чем я скучал. За чем скучали они оба.

К сожалению, рык Тео привлекает к ним нежелательное внимание. Почти на автомате они с Лиамом встают спиной друг к другу.

Все еще странно некомфортно сдерживать свое тело от того, чтобы нанести последний, смертельный удар. Вместо этого он систематически вырубает кого-то, откидывая подальше, чтобы приняться за другого. Это кажется неэффективным. Постоянно кто-то из солдат вставал и вновь врывался в бой. После всего, что сделали Ясмин и Марнер, очень заманчиво добраться до них и сломать шею, или порвать главную артерию, но он останавливает себя. Он может это контролировать.

Вскоре наступает затишье, которое он использует, чтобы отдышаться, и поворачивается, чтобы, наконец, задать вопрос, который крутился на кончике языка с самого появления стаи.

– Что, опять отследил меня по запаху? – почти с раздражением спрашивает Тео. Возможно, это неправильный тон, ведь они пришли спасти его задницу.

– Нет, у Лидии было видение с этим местом, – отвечает Лиам, по-идиотски и слишком радостно. – Точнее, с тобой в этом месте, – поправляет он уже менее радостным голосом. – Умирающим.

– Конечно же, – отвечает Тео и уклоняется от чего-то, похожего на ножку стула и летящего прямо ему в голову.

– Между прочим, нам действительно нужно поговорить об этом, – добавляет Лиам, делая паузу, чтобы ударить человека, бегущего на него с воплем. Тео добивает его апперкотом, и мужчина со стоном падает.

– Не думаю, что сейчас самое время, – замечает Тео, оглядывая комнату, его когти все еще выпущены.

– Справедливо, – признает Лиам и отодвигается достаточно, чтобы положить руку ему на плечо и вернуть к себе взгляд Тео. – Но мы поговорим об этом, хорошо? – но это больше похоже на утверждение.

Выражение лица Тео смягчается от этой настойчивости, и он чувствует, как улыбается.

– Хорошо, – тихо соглашается он, едва слышно из-за окружающего шума.

– Лиам! – отчаянно зовет Лидия из другого конца комнаты, и они оба поворачивают головы в том направлении.

Тео всегда признавал, что банши впечатляюще могла постоять за себя, но сейчас к ней, упавшей на пол, приближаются четыре человека с пистолетами. Лиам тут же мчится к ней, сверкая золотистой радужкой, и Тео следует его примеру. Вооруженные люди оборачиваются на них и немного бледнеют.

Они быстро раскидывают их, и Лиам бросается к Лидии, чтобы убедиться, что с ней все хорошо. Пока они говорят, Тео отступает к стене, чтобы оценить ситуацию. Малия, кажется, наслаждается, вырубая охранников, словно это увеселительное времяпрепровождение, нет никаких признаков Кори и Мейсона. Неудивительно, видимо, им сказали держаться подальше. Он чувствует запах и оглядывается. Теперь он знает, чем это пахнет: волчий аконит. И он близко. Он поворачивается на запах и видит Ясмин с ножом, покрытым желтой жидкостью. Она внезапно начинает бежать, и Тео взглядом прослеживает ее окончательную цель. В груди поднимается волна паники. Нет.

Тео с ревом бросается ей поперек дороги, клацая зубами. Ясмин делает выпад, чтобы вонзить нож в спину Лиама, который все еще сидит на корточках перед Лидией и тихо говорит. Тео сбивает ее худое тело с ног, металл звякает о землю, не достигнув цели. Он садится на нее, одной рукой хватает за горло, яростно рыча, а второй наносит удар в лицо. Его волк удовлетворенно воет, он чувствует себя так хорошо, разбивая ей губы и слыша глухой стук головы о бетон. Ясмин брыкается под ним, выкрикивает оскорбления, и он сильнее стискивает ее горло, чтобы заткнуть. Тео никогда не простит ей почти удавшуюся попытку отнять жизнь Лиама. Адреналин опьяняюще течет по венам, он чувствует, как в голове просыпается старая добрая тьма, шепчущая на ухо знакомые позывы. Ясмин пытается пнуть его коленом в спину, но ей не удается, и Тео смеется, снова ударяя ее головой о землю – недостаточно сильно, чтобы не нанести вред, но предупредить. Взгляд Ясмин теряет ярость и шок, и становится спокойным, словно она победила, хоть и была на волосок от смерти. Этот взгляд становится триггером, вызывая в его голове то, что пересиливает те части его сущности, что возвращались при виде крови и боли. Потому что она права. Ясмин убеждена, что Тео ни что иное, как жестокий убийца-одиночка. Как и все химеры. И он доказывает ее правоту.

Лавина мыслей накрывает его с головой. Он больше не такой. Он не вернется к старому Тео. Он лучше этого. Эти слова возвращают его душу на место. Теперь он должен доказать, что они правдивы.

Тео резко отпускает ее горло и с отвращением наблюдает, как она хватает воздух. Он все еще сидит на ней, прижимая ее руки за запястья к полу.

– Я не тот, кем ты меня считаешь, – рычит он ей в лицо, наклонившись ниже, – ты можешь меня ненавидеть. Ты можешь хотеть моей смерти. Ты можешь попытаться убить меня, – он встречает ее взгляд и все, что видит, – замешательство. – Но я не убью тебя.

Ясмин молчит, ее грудь все еще быстро вздымается, а изо рта тянутся две тонкие струйки крови. Она пытается вернуть своему лицу выражение надменного превосходства, но получается уже менее уверенно, чем обычно. Но этого достаточно, чтобы вспомнить ее выражение лица перед тем, как она чуть не убила Лиама, и огонь ненависти снова разгорается в полную силу.

– Я позволю тебе жить, – рычит он. – Но надеюсь, ты будешь страдать каждую секунду оставшейся жизни за все, что сделала.

С этими словами он сильнее вдавливает ее в бетон и резко отпускает, прежде чем успеет передумать. Ясмин даже не пытается встать, кажется, она переживает экзистенциальный кризис. Тео качает головой и отворачивается, все еще борясь с не уходящей жаждой крови. Он не успевает сделать и шага, когда замечает Лиама, стоящего рядом. Его губы слегка приоткрыты, а глаза не отрываются от Рэйкена, в них Тео может прочитать гордость. Он идет навстречу бете и задается вопросом, как много тот видел. Как много слышал. Никто из них не говорит в течение нескольких секунд, достаточных, чтобы стало неловко. Поэтому Тео выбирает самую простую и безопасную для себя эмоцию – раздражение.