Текст книги "What It Means to Stay Alive (ЛП)"

Автор книги: WordsLeftUnspoken

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

========== Глава 10. Вот что значит остаться в живых (с тобой) ==========

Поездка до дома оказывается, мягко говоря, напряженной. Лиам чувствует напряжение, рассеивающееся в воздухе непреодолимой субстанцией, что заставляет осознавать каждую секунду без прикосновений бесконечными часами. Они уже дважды останавливались, съезжая на обочину: один раз Тео вжал его в кресло и намертво впился в него после того, как тот заметил, что они не целовались целых десять минут (очевидно, это было недопустимо), и второй раз, когда Лиам не выдержал бесстыдных взглядов Тео на красном светофоре и почти заставил его съехать из-за того, что тот прикрыл глаза, когда Лиам кинулся облизывать и посасывать его шею. Остались беспорядочные следы, и Лиаму они нравятся.

После последней остановки, Тео вводит правило «никаких прикосновений», пока они не доедут до дома; и только сами слова «пока мы не доедем до дома» разжигают внутри него настоящий пожар. Они проводят бесконечные четыре минуты невыносимой тишины без малейшего соприкосновения, пока Лиам настойчиво напоминает себе, что он провел годы без контакта с Тео и может потерпеть еще примерно двенадцать минут.

Затем он решает, что они уже достаточно долго ждали, и медленно кладет ладонь левой руки на консоль между сиденьями. Тео со смешком качает головой, выдыхая воздух с мягким смехом, но Лиам отмечает, как расслабляется все его тело, когда он проводит пальцами по Лиаму. Тео нужен телесный контакт не меньше, чем ему самому. Это знание нажимает невидимую кнопку внутри Лиама, и он откидывает голову на сиденье. Он улыбается, вспоминая и глубоко вдыхая запах, въевшийся в ткань, на этот раз даже не утруждаясь скрыть собственные чувства, поскольку отличительный запах, свойственный только Тео, наполняет его ноздри, проникает в самые легкие и заставляет нервные клетки вспыхнуть, воспламеняя неповторимые химические реакции чувственности, загорающиеся непокорным огнем где-то внутри.

Сердцебиение Тео неуклонно набирает обороты рядом с ним, и уголки его губ самопроизвольно дергаются вверх, когда он открывает глаза, чтобы увидеть химеру, пристально смотрящего на дорогу. Лиам знает, что это лишь мнимый фасад, но немного забавно наблюдать, как Тео притворяется, что вовсе не заведен.

– Знаешь, я знал, что ты делал в первый раз, – спокойно говорит Тео, не поворачивая головы, и улыбка Лиама пропадает.

– В первый раз? – осторожно переспрашивает он, стараясь не выдать охватившие его чувства, но опасается, что слишком запоздал с этим.

Маска Тео трескается, самодовольная ухмылка возвращается на его лицо, и черт возьми, Лиам скучал по ней!

– Помнишь, в первый раз, когда ты был в моем пикапе и не очень-то незаметно пытался уловить мой запах? То долгое ночное путешествие, когда все это началось?

Что ж, продолжение может пойти двумя путями. Либо Лиам засовывает свой пресловутый хвост между ног и признается, что его разоблачили, либо меняет ход игры. Он однозначно выбирает второй вариант.

– Я не пытался уловить его, – с легкостью говорит он, глядя вперед и отчаянно пытаясь не ухмыляться. – Я старался искупаться в нем так, чтобы я мог чуять твой запах, лежа дома в кровати.

Тео напрягается, его дыхание обрывается, а сердце пропускает удар. На секунду Лиам думает, что сейчас будет их остановка номер три, но затем, после долгого выдоха, Тео приходит в себя и спрашивает, тщательно взвешивая каждое слово:

– Ты хочешь, чтобы мы попали в аварию?

Лиам пытается контролировать рвущуюся наружу ухмылку, но попытка с треском проваливается.

– Нет, – отвечает он счастливо.

Тео пристально впивается в него взглядом, а затем как-то чересчур рьяно вновь сосредотачивается на вождении, пробубнив что-то вроде: «Мог бы и обмануть меня».

Пять минут спустя Лиам снова пытается поцеловать его (он просто ничего не может с собой поделать), и Тео откидывает его голову назад, рыча о том, что, похоже, только у него еще остался контроль. Лиам пытается унять внутренний пожар, охвативший его в этот момент, отползает на свою половину пикапа и остается именно там, даже не держа руку Тео. Ты можешь подождать, напоминает он себе. Можешь подождать.

***

Тео не может больше ждать ни секунды, иначе он просто сойдет с ума. Он ощутил кожу шеи Лиама, его руки, его лицо, его душераздирающее прикосновение к спине, и теперь он хочет всего этого. На данный момент он отчаянно физически нуждается в этом. Его волк воет с тех пор, как их губы впервые соприкоснулись, и он не собирается затыкаться. Это как постоянная сирена, напоминающая ему, что ему нужен только Лиам. Как будто ему нужно это назойливое напоминание. Только его запах, раздражающе замаскированный его одеждой, покрытой порохом и дымом, сводит его с ума. Он зарывается в этот запах, и все, что он хочет сделать, – это попросту потеряться в нем. То, что ему приходится ехать в течение получаса – нечто на грани пытки.

Когда они (наконец-то) добираются до дома Лиама, они вылезают из машины без единого касания пальцами. Они оба знают, что первое же прикосновение приведет их в неистовство, которое они не смогут остановить. Лиам отпирает дверь, его руки дрожат, почти роняя ключ. Они заходят внутрь, и кровь ревет в ушах Тео.

– Мы одни? – тихим голосом спрашивает он, как только они оба снимают ботинки.

– Ага, – шепчет Лиам, стаскивая с себя толстовку через голову и продвигаясь внутрь дома, а его волосы все в том же беспорядке падают ему на глаза. Желание смахнуть их непреодолимо. – Родители уехали на все выходные.

Они могут быть настолько громкими, насколько пожелают. И делать все, что захотят, где только им вздумается.

Он сглатывает и медленно расстегивает молнию на кофте. Лиам смотрит на него, и Тео улыбается, а его собственные глаза темнеют. Он избавляется от бесполезного куска ткани, тратя больше времени, чем нужно, просто чтобы побыть раздражающим, и медленно следит за Лиамом, улыбаясь, когда бета начинает отступать дальше. Они не остановят свою игру в кошки-мышки, даже сейчас.

В конце концов Лиам врезается спиной в стену гостиной с тихим стуком, и они оба чувствуют, как предательски перехватывает дыхание. Тео подходит так близко, что чувствуется боль просто от промедления в желании протянуть руку и притянуть оборотня к себе, но тот оголенный разряд, текущий между ними, мгновенно вводит в состояние полного опьянения. Их взгляды встречаются, и выражение чистого желания на лице Лиама почти ставит его на колени.

– Ты помнишь, – спрашивает низким голосом, – вчера на мосту мы стояли так же близко, как сейчас? – Лиам безмолвно кивает, отказываясь отводить взгляд, прерывать зрительный контакт. – Я почти поцеловал тебя тогда. – Зрачки Лиама расширяются, и эта картина заставляет Тео сбиться с размеренного дыхания на рваные вздохи. – Клянусь, это выглядело так, словно ты дразнил меня. Ты просто стоял там, кусая губы, а я смотрел, как они становятся все более пухлыми, и был на волосок от потери контроля. Даже сейчас я так близок к…

Лиам резко выдыхает и смещается к нему, прежде чем все-таки оттолкнуться от стены, словно он все еще борется сам с собой. Тео тоже борется. Каждый сантиметр его тела кричит, требуя двигаться, касаться, востребовать.

– Помнишь, как ты сказал, что твои губы заживут, Лиам? – соблазнительно шепчет Тео, придвигаясь еще ближе, позволяя своему дыханию танцевать по мягкой коже. Он слышит, как понеслось галопом сердце Лиама.

– Черт, да.

Тео не может справиться с искушением подразнить его еще немного. Он медленно облизывает губы и хищно улыбается.

– Давай выясним, сколько они могут выдержать.

Он подается вперед, касаясь тянущегося к нему Лиама. Они двигаются синхронно, быстрее чем успел бы заметить обычный человек. Их губы встречаются в исступлении; горячие и влажные, без малейшего желания или причины, чтобы даже приостановиться. Руки Лиама мгновенно зарываются в его волосы, а затем спускаются ниже к талии, притягивая Тео еще ближе. Тео обхватывает рукой шею Лиама, чуть отклоняя его назад, чтобы получить лучший угол, чтобы углубить поцелуй еще сильнее. Он чувствует, как Лиам исследует его рот плавными движениями языка, что заставляет его чувствовать себя безбожно легкомысленно. Отчаяние все еще здесь, мерцает и пожирает заживо его терпение, и Тео грубо дергает футболку беты. Они спотыкаются, толкаясь и толкая, ни на мгновение не прекращая ни битву, ни ту странную наэлектризованность, переходят в почти жестокий поцелуй, все еще нуждаясь в сближении. Они ведут войну, создавая прекрасную симфонию – самую красивую какофонию, – и это прекрасно. Это только их.

***

Поцелуй становится все более грязным с каждой секундой, пока Тео ведет Лиама к закрытой двери, и его губы внезапно оказываются повсюду – на его челюсти, спускаются по горлу, дразнят на вырезе его рубашки. Тео затаскивает его в собственное пламя, и Лиам хочет гореть. Их губы снова сталкиваются, и в его горле зарождается скулеж, когда зубы Тео вдруг кусают нежную плоть, полностью сдерживая свое обещание. Укус придает поцелую еще больше жара, а его губы почему-то становятся еще более чувствительными, чем раньше. Он просто не может насытиться; давление от рук и губ Тео заставляет его жаждать того же везде. Лиам опускает руки вниз по телу и хватается за шлевки джинсов Тео, стягивая их на бедра, и задыхается от удовольствия, когда их эрекции мучительно трутся об материал. Тео сильно прикусывает ему нижнюю губу, Лиам не уверен, преднамеренно это или случайно. Что он знает – так это то, что в какой-то момент химера частично обратился, потому что теперь глубоко в его нижней губе оказываются клыки. Острая боль смешивается с чем-то внутри него, и тело чудесно покалывает. Зубы исчезают в одно мгновение, и Лиам вздыхает, его веки вздрагивают, но сознание все еще плавает в дымке. Он автоматически зализывает раны, и острый вкус меди поражает его вкусовые рецепторы. Он открывает глаза и видит, как Тео улыбается ему в изумлении и недоверии при явном восторге Лиама от укуса. Химера убирает ему случайно выпавшую прядь волос за ухо, качая головой, затем наклоняется, чтобы нежно прошептать:

– Ты сумасшедший, – и неожиданно нежно целует его в губы.

Лиам лишь шипит в ответ: даже мягкое давление заставляет чувствовать боль.

– Они не зажили еще, придурок, – бурчит он, еще не готовый признать, как он наслаждался этим укусом.

Очевидно игнорируя его, руки Тео проникают под рубашку Лиама, чтобы провести замысловатые узоры вдоль его живота, и затем перебираются на спину; его теплые пальцы ощущаются как подарок богов. Лиам прогибается в позвоночнике даже не задумываясь и прижимает голову к двери, просто чувствуя, как кожа соприкасается с Тео. Тео немедленно целует и облизывает открывшееся горло, прежде чем прижимается к уху, чтобы прошептать:

– Я заметил, – тихо посмеиваясь над тем, как Лиам ворчит в ответ. – Но знаешь что, Лиам, – продолжает он успокаивающе, почти усыпляюще шептать на ухо, а его пальцы все еще играют в свои игры под его рубашкой, – им лучше, блять, поторопиться. – Их лбы сталкиваются, и голубые глаза смотрят прямо в глаза Тео. – Потому что я еще с тобой не закончил. – Тео вминается в него своим телом, и теперь они так близко, что им тесно в каждой точке, но они лишь стонут друг другу в губы.

То, что горело внутри Лиама, сейчас взрывается. Он проводит языком по почти зажившей нижней губе, не прерывая зрительного контакта с Тео. Он не может больше ждать.

– К черту исцеление.

Лиам вновь соединяет их губы и чувствует греющее нутро тепло, словно их тела больше не могут существовать друг без друга. Он дышит в унисон с Тео, словно они один организм, и, быть может, сейчас так оно и есть. Лиаму все кажется, что они недостаточно близко, он подается вперед, вдавливаясь в тело Тео и зная, что тот скорее всего будет вдавливать его в дверь в ответ. Но Тео отчаялся и потерял контроль ничуть не меньше, и когда Лиам вдыхает воздух жадным глотком, он спускается дорожкой мокрых поцелуев вниз по его горлу, словно не может найти в себе сил перестать прикасаться, перестать оставлять следы на чужой коже.

– Мне нужно… – выпаливает Лиам, не совсем уверенный, что именно хочет сказать, потому что голова его кружится, и он даже не может определить, где верх, а где низ – в полной прострации. Каждый поцелуй, укус, облизывание – это все разрушает его, разбивает изнутри на части. Он ничего не знает. Только: – Мне нужен ты.

Тео смотрит на него, и ему физически больно от того, что он прерывается, но ему необходимо увидеть его лицо. Лиам выглядит таким потрепанным: помятая одежда, взъерошенные волосы, он тяжело дышит, как будто учится жить без кислорода. Тео протягивает руку не задумываясь, проводит пальцами по коже лба, щек, линии челюсти, моргает, совершенно очарованный этим оборотнем и тем, насколько сильно он хочет его. “Это реально?” – шепчет он себе и наклоняется, чтобы почувствовать пульс Лиама. Он знает, что в этом нет необходимости, потому что он слышит, как сердце Лиама стучит в заячьем темпе, подражая его собственному, но он должен быть уверен, что его уши не играют с ним злую шутку. Тео осторожно скользит вверх подушечкой большого пальца, чтобы почувствовать, как нижняя губа Лиама чудесным образом исцелилась. Лиам высовывает язык и облизывает его палец, прежде чем нежно взять его в рот, и Тео чувствует, как пол под ним пропадает. Он делает глубокий, дрожащий вдох, пока Лиам не отпускает его большой палец и позволяет ему медленно скользить вниз по подбородку, оставляя дразнящую тонкую ниточку слюны. Образы, которые его воображение подкидывает ему в голову от этой картины, вызывают дрожь желания. И в этот момент, стоя так близко, дыша одним воздухом и отчаянно желая всего существа Лиама, он знает. Знает, что это никогда не было просто физическим желанием, и не хочет, чтобы оно только им и было. Он знает, что хочет отказаться от всего ради него.

Тео стоит, не в силах оторвать взгляда от бесконечных океанов напротив него, пытаясь заставить себя вспомнить, что он должен сказать человеку напротив. Лиам терпеливо смотрит на него, все еще вдавленный в дверь, каким-то образом зная, что происходит в голове у Тео. Как Лиам всегда умудряется знать эти вещи?

Наконец, Тео приходит в себя и наклоняется к нему, чтобы мягко вернуть ответный поцелуй, и этот вкус дает ему уверенность в своих действиях. Он на секунду отстраняется, только успевая посмотреть в глаза Лиаму и смущенно проронить:

– Ты тоже мне нужен.

Он чувствует улыбку Лиама раньше, чем видит ее. Они оба знают, что Тео не имеет в виду только секс.

Они смотрят друг на друга, и он впервые чувствует что-то грязное, почти вульгарное под обожанием, и эта концепция все еще нова и немного ужасает. Возможно Лиам чувствует это, потому что зажимает его бедрами и снова целует, долго и глубоко. Тео отвечает ему с облегчением, позволяя себе потерять контроль, он обнимает Лиама и прижимает к себе так тесно, как только может. Видимо, Лиам не может удержаться и раскрывает рот, чтобы прошептать: «Долго же времени у тебя это заняло», прежде чем поток оскорблений, которые должны вот-вот сорваться с его губ, тает в еще одном обжигающем поцелуе, который вызывает новый фейерверк желания.

Поцелуи снова становятся чересчур горячими в рекордно маленький срок. Руки Лиама спускаются с бедер Тео на его задницу, и это легкое давление крайне отвлекает. Их языки безостановочно сражаются в бою без победителя, и когда Лиам приподнимает бедра и они трутся друг о друга, Тео решает, что он действительно покончит с их одеждой. Он выпускает когти и разрывает футболку Лиама одной идеальной линией от шеи вниз по спине, стараясь не задеть парня. Он едва касается одним когтем его кожи, оставляя неглубокий порез длиной в несколько дюймов на пояснице, и усмехается, когда Лиам невольно начинает дрожать. Он уверен, этот оборотень хочет, чтобы небольшая боль смешалась с удовольствием. Он чуть не рассмеялся, когда Лиам замер, осознавая, что сделал Тео.

– Почему это всегда должна быть футболка? – низким голосом спрашивает бета, не отрываясь от его губ.

– Возможно, потому что ты мне больше нравишься без нее, – шепчет он в ответ, намекая, что уже говорил это Лиаму.

Голубые глаза загораются золотым, и Тео вдруг оказывается отброшенным назад, а его футболка теперь порвана в клочья более драматично, чем сделал он сам. Ухмылка расползается по лицу довольного Лиама, и сердце Тео летит галопом.

– Все это время? – спрашивает он, и голос его граничит между раздражением и удивлением, и Тео просто не может воспринимать его серьезно, когда он стоит с красными и опухшими губами, а химера знает причину, почему они такие. Он просто не может врать.

– Иногда ты был таким придурком, – фыркает он, и глаза Лиама снова возвращаются к кристально-голубому оттенку. Он делает несколько шагов навстречу Тео, прижимается к нему носом, а потом всматривается ему в глаза, куда-то очень глубоко. И, кажется, он не находит в их глубине никакого ответа.

– Но? – спрашивает Лиам, а его руки продолжают бесконечно блуждать среди остатков его футболки, основательно пробивая его защиту, и у него просто нет больше сил сражаться. Мозги Тео покрывает какой-то туман, он закрывает глаза на автомате, и все, что он может, – это следить за равномерностью дыхания и наслаждаться прикосновениями.

– Большую часть времени, – выдыхает он в губы Лиаму, слова вылетают из его рта раньше, чем он успевает осознать, что говорит. – Большую часть времени у меня были скрытые мотивы. Я просто хотел увидеть тебя, дотронуться до тебя, даже если только кончиками когтей, этого было достаточно. – Он задыхается, когда руки скользят чуть ниже пояса к его бедрам, и Лиам глотает его вдох мягким, но настойчивым поцелуем. Это заставляет его задыхаться, чувствовать, как его закручивает и, видимо, уносит прямо в рай. – Это было все, что я мог себе позволить, – выдавливает он, и Лиам издает смущенный звук, снова мягко соединяя их лбы вместе.

– А теперь? – мягко спрашивает Лиам, его дыхание щекочет щеку Тео. – Что ты позволишь себе теперь?

Тео открывает глаза, и его сердце разбивается от нежности и открытости в сочетании с чистым теплом, которые встречают его. Он прижимается теплым поцелуем к губам Лиама, прежде чем отстраниться, достаточно далеко, чтобы снять с себя остатки футболки. Он смотрит на Лиама с трепетом, и огонь бушует в его крови. Он отбрасывает все сомнения прочь.

– Все.

***

Оставшуюся часть одежды они быстро срывают, пока поднимаются по лестнице в его спальню, ни разу не останавливаясь. Тео был здесь раньше, но теперь мысль о химере в его комнате – в его кровати – заставляет рычать и подниматься еще быстрее, потому что на этот раз это правильно. Они падают на матрас невообразимой кучей конечностей и борются за позиции. После недолгой борьбы, ибо они, очевидно, не знают, как действовать иначе, Тео довольно легко прижимает его к кровати, и Лиаму не хотелось бы быть где-то в другом месте. Он никогда не был рад признавать свое поражение, но в этой ситуации он не проигрывает и не беспомощен.

Тео позволяет себе рухнуть на него сверху, придавливая своим весом, и Лиам мгновенно вскидывает бедра вверх. С ожиданием покончено. Единственное, что их сейчас разделяет – это их нижнее белье, а невообразимое количество прикосновений заставляет его видеть звезды. Он задыхается, откинув голову назад, и пытается контролировать звуки, угрожающие вырваться из его груди. Если это так чувствуется через боксеры, то…

– Это нужно снять, – твердо говорит Тео, слегка задыхаясь, и очевидно, что контроль химеры исчезает так же быстро, как и Лиама. – Сейчас же.

Лиам отчаянно кивает, срывая их и бросая на пол, как только Тео слезает с него. Он наблюдает, как Тео снимает свои трусы и аккуратно кладет их рядом с кроватью, и выглядит это так, словно он дразнит его, пока Лиам не поднимает взгляд на его лицо. Его зрачки огромны, и он смотрит на Лиама с таким необузданным желанием, которое заставляет каждый дюйм между ними бить электричеством. Тео подползает к нему так, что они снова оказываются нос к носу, и целует его глубоко; одна рука оглаживает его челюсть, прежде чем медленно начать двигаться вниз по его телу к ключице, к груди, к прессу. Это блуждающее прикосновение настолько отвлекает, что он почти не может целоваться. Тео останавливает руку на бедре, и Лиам прерывает поцелуй, чтобы тихо простонать: «Давай» в его губы. Тео улыбается в поцелуй, как будто просто ждет, пока Лиам сломается, и медленно поглаживает его член вверх и вниз, снова и снова. Лиам вздрагивает, облегченно вздыхая от контакта, и откидывает голову на подушку. Тео целует пространство между его шеей и плечом и крепче сжимает член, большим пальцем касаясь головки, собирая несколько капель предэякулята. Лиам не может сдержать стон, рвущийся от ощущений того влажного порока, который окружает его, и поднимает руку, чтобы запустить ее в волосы Тео. Темп все еще невыносимо медленный, и это постепенно сводит его с ума.

И вдруг в один момент рука исчезает, и он открывает глаза в полном протесте случившемуся. Прежде, чем он открывает рот, теплые губы оказываются на его члене, и становится невыносимо сложно злиться. Когда Тео отстраняется, он выглядит почти потерянным, явно колеблющимся.

– Что? – тихо спрашивает Лиам.

– Ты должен сказать мне, хорошо? – так же тихо говорит Тео, не переставая смотреть на него. – Если я сделаю что-то, что тебе не понравится, скажи мне, и я остановлюсь.

Лиам почти улыбается от искреннего шока и нежности, но уверен, что это заставит Тео почувствовать себя идиотом. Вместо этого он протягивает руку, чтобы потрогать мягкую, опухшую нижнюю губу химеры, а затем снова смотрит ему в глаза и уверяет его:

– Я знаю, что ты остановишься. Но, честно говоря, сейчас я могу думать только о том, что твой член упирается в мое бедро, а я хочу, чтобы он упирался в совсем другую часть меня. – Когда Тео смотрит на него с нечитаемым выражением лица, он добавляет: – На самом деле это начинает сводить меня с ума.

Внезапно, Тео снова оказывается над ним, его губы оставляют жар, а руки крепко сжимают бедра.

– Ты абсолютно невероятен, ты знаешь это? – шипит Тео между поцелуями, а затем его губы движутся все ниже и ниже, пока ноги Лиама не начинают дрожать в нетерпении. Руки Тео сжимают его бедра, заставляя его согнуть колени так, чтобы ноги прижались к матрацу. – Твои родители уехали, верно? – спрашивает Тео, с серьезным выражением всматриваясь в него.

– Да, на все выходные, – выпаливает Лиам.

– Хорошо, – отвечает Тео, и ухмылка расползается на его лице быстрее, чем он уходит из поля зрения, опускаясь между ног оборотня и придвигаясь к заднице. – Потому что мне что-то подсказывает, что это будет громко.

При первом прикосновении его языка Лиам издает громкий отчаянный звук – он даже не знал, что способен на такое. А затем все, что он хочет сделать, это вонзить свои когти в живот Тео, потому что он чувствует, как этот ублюдок ухмыляется.

– Если сделаешь это, Лиам, то просто останешься здесь один прямо так. – Тео начинает вводить внутрь палец, просто чтобы проиллюстрировать серьезность своих слов.

Сильно дрожа и кусая подушку от ощущения пальца внутри, но стараясь не издавать ни единого лишнего звука, Лиам с силой выдыхает:

– Я не думал, что говорил вслух.

Тео тихо смеется, и Лиам чувствует его дыхание на своих ягодицах.

– Да, я догадался.

Дальше без всяких предупреждений Тео снова лижет его анус, и Лиам так сильно кусает свою подушку, что, похоже, разрывает ее. Он никогда не чувствовал ничего подобного, влажный язык скользит в нем, исследуя и посылая мурашки. Когда Тео наращивает темп, он сдается и прекращает попытки оставаться тихим. Он открыто стонет, и звук, кажется, подстегивает химеру. Тео работает языком уже внутри, и Лиаму вдруг резко нужно за что-то схватиться. Он резко сжимает изголовье и выдыхает, чувствуя, как Тео безостановочно двигает языком, пока он не оказывает ему, по сути, никакого сопротивления. Когда язык исчезает, он тихо стонет от внезапного ощущения пустоты.

– Какого хрена? – злобно выпаливает Лиам и поднимает взгляд, чтобы увидеть, как Тео роется в ящике прикроватной тумбочки. – Да что ты вообще…

– У тебя есть что-то типа вазелина? Или…

– Есть лубрикант, – прерывает он, явно в стремлении помочь, и ухмыляется, глядя на неподдельное выражение шока на лице Тео. – Что? Он в нижнем ящике под зарядками.

Тео открывает нижний ящик и рыщет в нем.

– У тебя был секс с парнем раньше? – тихо спрашивает он, и даже по тону ясно, как Тео ненавидит себя за подобный вопрос.

– Эм… нет, – отвечает Лиам, надеясь, что он не покраснел так сильно, как ему кажется. – Он у меня просто на всякий случай. – Ящик уже задвинут, а Тео вновь сидит на кровати и ковыряет крышку лубриканта. – А у тебя? – с сомнением спрашивает он. Это не имеет значения, но он хочет знать.

Тео не смотрит на него.

– Нет, – тихо отвечает он наконец. – Ни с парнем, ни с кем-либо еще, кому бы я по-настоящему… – он сглатывает и позволяет предложению оборваться.

– Кому ты бы позволил дать себе по лицу? – заканчивает за него Лиам с легкой улыбкой, а глаза Тео, черные из-за огромных зрачков, таращатся на него в ответ. Лиам упустил это из виду, но теперь, когда их взгляды встретились, вокруг повисло невыносимое электричество. И ему это нравится.

– Да, – мягко шепчет Тео, благодарный за то, что его спасли от обязанности говорить слова, которые они оба чувствовали. Они уже сказали их и так, в собственной манере. – С кем-то, кому я бы позволил дать мне в лицо. И с кем-то, кто бы позволил мне дать сдачи.

Лиам ничего не может с собой поделать, он быстро вовлекает его в поцелуй, полный благодарности, прежде чем Тео снова пристраивается между его ног. Он чувствует холодное, влажное давление пальца у ануса и автоматически дергается. Тео кладет теплую руку на бедро, успокаивающе поглаживая.

– Скажи мне, если тебе нужно, чтобы я остановился, – напоминает он ему, и Лиам снова кивает и пытается расслабить мышцы.

Палец шевелится, что-то чужое внутри его тела ощущается странно. Тео вытаскивает его и толкает обратно внутрь, и Лиам чувствует крошечную искру.

– Еще, – бормочет он, и Тео смотрит на него. Он снова вытаскивает палец и проталкивает, на этот раз под другим углом, что заставляет бету дернуться. На третий раз он чувствует себя даже лучше, чем во второй, и вскоре Тео берет уверенный темп, вышибая все больше искр. Тео двигает пальцем по кругу, и Лиаму кажется, что стало слишком свободно. Он хочет, чтобы наполненность вернулась.

– Больше, – просит он тихо, и Тео почти улыбается, как будто только и ждал, чтобы ему это сказали. Он убирает палец, смазывает еще один и снова начинает проталкивать в его анус. На этот раз идет более туго, пальцы встречают еще больше сопротивления, но этого пока достаточно, чтобы чувствовать себя хорошо.

– Ты в порядке? – спрашивает Тео, и Лиам внезапно понимает, насколько он напряжен. Он выдыхает и чувствует, как его тело снова расслабляется.

– В полном, – отвечает он, – продолжай.

На этот раз, когда Тео вытаскивает пальцы и толкается обратно, он действительно чувствует все. Следующий толчок ощущается так, словно кто-то зажег спичку, следующий – он уже в огне, а в еще следующий – он позволяет себе гореть. Он даже не осознает, что начал двигать бедрами, чтобы встречать толчки, пока его ягодицы не начинают гореть. Тео немного меняет угол, и он настолько близок к чему-то, чего не может понять, но интуитивно знает, что он должен это получить. Он выдыхает в отчаянии, и Тео шепчет:

– Чего ты хочешь?

– Я не знаю, – отвечает Лиам, старательно игнорируя дрожь в собственном голосе. – Но мне это нужно, можешь просто немного подвигать… ох, да. – Тео сгибает пальцы – и под веками вспыхивают фейерверки. Он задыхается от удовольствия, падает на матрац, напрягая мышцы и сжимаясь, когда Тео снова надавливает идеально точно. Он знает, что невнятно бормочет, но он не может заставить себя вернуть себе контроль, потому что это так приятно. Каждый толчок тянет его к наслаждению, и это заставляет его чувствовать все.

– Тео… – стонет он и ощущает себя разбитым на части, но это так прекрасно. Он чувствует череду поцелуев и слышит что-то отдаленно напоминающее слова, но не может разобрать. – Что? – Лиам просто хочет, чтобы это никогда не кончалось, потому что прямо сейчас он чувствует, что Тео – часть его тела, часть души и сознания, и это все, чего он хочет.

***

– Что ты делаешь со мной? – стонет Лиам, хватаясь за все, до чего только может дотянуться.

Тео оставляет влажную дорожку мокрых поцелуев от пресса до груди.

– Ты хочешь, чтобы я остановился? – шепчет в кожу около его уха, что заставляет Лиама дрожать.

Лиаму все же как-то удается отбросить в сторону свою отросшую челку, чтобы смотреть на Тео, и он обожает его за это. У него два пальца в заднице, ему давят на простату, а он глазеет на него. Он исправляет это одним точным поворотом пальцев: спина Лиама выгибается, он откидывает голову на кровать и загнанно повторяет свое «никогда», снова и снова, словно мысль о том, что Тео остановится, сломает его.

В нем прорывается какая-то другая, новая сила власти, и Тео она нравится. С каждым толчком он наблюдает, как Лиам разваливается под ним на части: кусает губы, чтобы заставить себя замолчать, хнычет, когда не может стерпеть. Тео нравятся эти звуки. Он опускает голову, чтобы прижаться к Лиаму.

– Ну же, Лиам, – шепчет он, позволяя голосу ласкать его с ног до головы. – Дай мне услышать тебя. – И без предупреждения добавляет еще один палец. Лиам громко ахает, и, слыша свое имя, Тео чувствует, как врата рая распахиваются перед ним. Он прижимается губами к губам беты, и, не в силах остановиться, он дергает зубами нижнюю и снова начинает двигать пальцами. Достаточно медленно, чтобы дать Лиаму время привыкнуть, но все же достаточно резко, чтобы из его рта вырывались звуки: смесь стонов и болтовни, которую он даже не пытается расшифровать. Он снова ищет точку, которая заставляет Лиама сходить с ума, и когда тот дрожит и издает сломленное: «Блять», Тео понимает, что нашел. Он массирует ее, загипнотизированный тем, как все тело Лиама начинает трястись, как будто ему слишком много, но оно просит еще большего.

Через какое-то время, может быть, довольно долгое, он замедляется и замирает. Лиам выглядит испуганным, как будто он только что забрал часть его самого. Он откидывает голову назад, закрывает глаза и громко хнычет, потому что слишком далеко зашел, чтобы даже думать о том, как выглядит. От наблюдение того, до какого состояния он довел Лиама, Тео ведет. И теперь он хочет большего. Свободной рукой он поглаживает Лиама по щеке. Ему все еще странно трогать кого-то с такой нежностью, но ради Лиама он может привыкнуть. Бета льнет к нему в ответ на прикосновение, жаждая всего, что он может получить дальше, и Тео знает это чувство. Как будто они связаны физически и ментально друг с другом.