Текст книги "Под сенью разрушенного мира 3: Раскол (СИ)"

Автор книги: Все будет уруру

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Извини, увидел тебя без плаща и тоже деву себе захотел. Замечательные существа, раз увидишь, и все мысли о самом благом…

– Пойду оденусь, – Ни поспешно поднялась.

Тан мечтательным взглядом проводил что-то явно ниже уровня глаз, и Ни закрылась руками.

– Даже без белья, старейшина точно знает толк…

Ни убежала прочь, не в силах слышать ни слова больше. И как она вышла непокрытой и с этим поясом?!

Ни влетела в комнату, стянула злополучный пояс, аккуратно свернула и затолкала поглубже в сумку. Красивый, конечно. Но никак нельзя. Она накинула плащ и отправилась обратно.

– Пойду искаженных покормлю, – Тан поднялся из-за стола и отправился за черту.

Ни удивленно проводила его взглядом. «А еда?» Охватило жгучее любопытство, и Ни осторожно запустила энергию следом.

Барак со слабоискаженными. Не так много и осталось. Чисто, убирались недавно. Когда Ни проследила за темной фигурой и увидела запертую в отдельной комнате искаженную, она прикрыла рот руками. Подскочила было, но решила проследить.

– Привет, – захихикала молодая женщина, подползая ближе – одна нога была серой и не гнулась.

– Привет, Булочка.

– Поиграй со мно-ой, ску-учно! – попросила она.

– Конечно, – Тан повесил плащ на крючок и Ни прикрыла рот руками. Весь в швах, цветных пятнах, где-то во впадинах явно недостает мяса, что-то вшито… Это вообще зачем?!

– Красавчик, – хихикнула Булочка и повисла на шее.

Губы соприкоснулись, и Ни смущенно отозвала энергию. Работать надо. Да. А Тан покормит искаженных и придет.

Работать. Ни двинулась в сторону барака со слабоискаженными и остановилась. О Ловы, нет, туда она сейчас не пойдет!

***

Решения об изгнании не пришло ни к вечеру, ни на следующий день, ни через неделю. Видимо, дела распоясанных действительно общину не интересовали. Ну или Учитель снова попросил за нее. Ни вздохнула спокойно. Пояс из сумки она больше не доставала. Эх, ну и подарочки у Карна! Лучше бы от дыхания очистил. Что толку с пояса секты?

Изредка в предрассветные часы ненадолго связывался Иркрин. Выглядел он все хуже, но глаза горели воодушевлением: осталось не так много работы. Он обещал закончить ее совсем скоро.

А еще в плане очистки вновь появилась дата окончания работ. Осталось немного! Этот кошмар скоро должен кончиться. Дочистит и встретится с Иркрином. А потом… Потом вновь можно обняться. Главное вместе, так ни болезнь, ни дыхание не страшны!

========== 31. Дом, милый дом ==========

Лес, сады и цветы – в пятой безопасной зоне будто и не существовало никаких прорывов. Все так же зелено и безупречно прекрасно.

Бывший стабилизационный пункт ослепил темных адептов роскошью. Дорогие ковры, мягкая мебель, обитая бархатом, просторные комнаты, столы, заваленные диковинными фруктами, все, вплоть до чернильницы и кисти, заявляло о себе: «Я стою больше, чем твоя никчемная жизнь». То же можно было сказать о труде нерасторопных высокомерных служителей в изумрудном.

Темных адептов проводили по комнатам с такими выражениями лиц, будто они еще и должны остались, а Отступника даже не удосужились.

Дом, милый дом! Как же это узнаваемо. Критир хмыкнул, проводив взглядом старательно не замечающую его дежурную, и прошел в приоткрытую с явным намеком пустую комнату.

Он расположился в плетеном кресле с мягчайшими подушками за столом из древнего толстенного дерева, и разложил перед собой чертежи.

Община Эрва требовала усиленный защитный барьер, игнорируя стоимость поддержания. А еще совместить его с их местными нагромождениями. Критир тяжело вздохнул, рассматривая безупречно чистые чертежи изумрудными чернилами. Все правильно, ровно, идеально, но как же маятно и затратно поддерживать!

Критир не удержался и подправил несколько мест в чертеже, упростив, а следом наложил внешним кругом предварительно согласованный узор. Осталось связать…

Кисточка порхала, следуя за его мыслью. Ничего сложного. Вот здесь, здесь и здесь… О, еще улучшить можно! Критир удовлетворенно осмотрел итог и потер лоб с улыбкой. Завтра же начнут. Он разослал работу по начертателям и потянулся.

Вечерело. Сквозь шторы пробивались оранжево-алые лучи усталого солнца. Критир тяжело поднялся, наскоро обмылся в роскошной купальне, принял лекарства и лег в постель. Остался один барьер. Еще немного продержаться!

В дверь постучали. Он тяжело вздохнул:

– Кто там?

– Данар.

– Входи.

Она опустилась в кресло, отодвинула с груди Критира одеяло, привычно запечатала каналы связи, вытянула из тела темную энергию и начала обследование. Он прикрыл глаза, морщась от покалывания. Данар вздохнула:

– Старейшина, после четвертого барьера стало сильно хуже. Останьтесь завтра в постели, прошу! Ребята начнут сами, а вы отлежитесь, потом проверите. В пятой безопасной зоне уже есть барьер, все, что свыше – прихоти лесной общины!

– Установим пятый барьер и отдохну. Я выпил укрепляющего по новому рецепту. Уже начало действовать, можешь приступать. В сон с него клонит, конечно… – зевнул он.

– Только не засыпайте, пока я не закончу, пожалуйста.

– А что такое?

– Вам часто снятся эротические сны, мне неловко прикасаться к телу в такие моменты.

– Вот оно что…

Критир задумчиво почесал нос. Ни и впрямь приходила к нему во снах. Ничего, скоро это все кончится. Они вернутся домой, подлечатся, очистят ее от дыхания и забудут произошедшее как страшный сон. А там уже и переселяться потихоньку будут, не нужны станут все эти барьеры. Начнут исследовать вещи, которые помогут обустроиться в новом мире. Да сам по себе мир тоже интересен.

Надо бы все-таки склонить целительниц к траве грез. Все равно он ее, скорее всего, сможет постепенно нейтрализовать и вывести с помощью Источника Нелы. Но об этом нельзя сказать, а они все трясутся. Конечно, если вдруг у него в разгар работ проявятся бессонница, навязчивые галлюцинации и безумие, им не сносить головы. Да и отложенные побочные эффекты так себе. Нужно скорее закончить последний барьер и обговорить применение запретной травы, чтобы сразу встать на ноги и уйти домой.

Критир улыбнулся. Увидеть Ни снова. Она расцветала все ярче, даже несмотря на яд в теле. Такая притягательная. От ее улыбки в последнюю встречу забывалось все на свете. Скорее бы…

Данар все возилась, пытаясь выжать техниками Архи из его ослабленного тела хоть что-то, пока действует укрепляющее. Видимо, эффект был, раз она до сих пор не сдалась. Как же спать охота… Энергия Архи колола пропитанное темной энергией тело. Критир проглотил зевок и вопросительно посмотрел на сестричку.

– Это новое укрепляющее Аран – просто чудо. Спите уж, я сегодня еще долго провожусь.

– Спокойной ночи, Данар.

Данар мрачно смотрела на больного, исцеляя по крупицам ослабленное тело. Сколько крови он ей испортил! Пусть только посмеет умереть!

Больной спал. Когда спит, очень милый. Изможденный и потрепанный временем, но все же этот мерзавец оставался красивым даже в таком состоянии, кровь Эрва как-никак.

Милый, как же!

Этот больной у нее в печенках сидел. Почему она должна вместо спокойной жизни мотаться за этим ужасным элькрином по всем опасным местам? Строительство барьеров ни разу не безопасное занятие: прорывы фонили скверной, этот чудик вечно долго возился там. Но ладно бы он, но они должны за ним следить, отвечая за его жизнь головой!

Данар перед своими дежурствами в запретной зоне прорыва укутывалась в защитную ткань и навешивала под плащом все талисманы, какие у нее только были. Она не планировала искажаться, ей еще жить и жить! К тому же помолвлена. Изначально свадьбу планировали устроить в год ее совершеннолетия, но из-за трагедии в мире она так и ходила до сих пор в девушках. Испортить здоровье и внешность сейчас явно в ее планы не входило!

Но этот полоумный будто не думал о своей жизни и будущем. Он куда-то торопился и пренебрегал сном и более безопасными условиями работы в угоду скорости. По мнению Данар, он торопился прямиком на тот свет.

Признаться честно, она не понимала, как этот мужчина вообще находит силы не то что подниматься, а с таким рвением работать в его состоянии. Когда они пришли, он уже был безнадежно болен. Поначалу махнув рукой на его порывы, они ждали момента, когда он сам уже, наконец, сляжет, но этот тип до сих пор работал на голом упрямстве.

Они отвечали за него головой, а он так себя вел!

Действие укрепляющего почти сошло на нет.

Данар прервала исцеление, зажгла поярче лампу и достала вышивку дрожащими руками. Община Архи славилась своими вышивальщицами. Здесь изготавливали лучшие обереги, лучшие защитные чары. Но сейчас Данар явно позорила имя общины Архи, то и дело путаясь в сложном защитном узоре. Ее это злило, она упорно исправляла ошибки и пыталась снова.

Данар очень гордилась, когда ее отправили личным лекарем к самому старейшине. Семья с трудом выискала для нее эту возможность. Но когда Данар столкнулась с работой, ужаснулась. Конечно, ни для кого не было секретом слабое здоровье гения общины Кона, но чтобы настолько… Он практически не поддавался излечению ни техниками Архи, ни лекарствами!

И ладно бы старейшина соблюдал их рекомендации и смирно лежал! Но нет, он внимательно слушал результаты утреннего осмотра, кивал и в кошмарнейшем состоянии уходил работать к самому прорыву, доводя их до истерик.

Работа никак не шла, только раздражала все сильнее. И так концентрации нет, еще и руки от нервов подводят! Исколов к утру все пальцы, она с облегчением увидела пришедшую ей на смену Аран.

***

Утро недружелюбно встретило Критира нестерпимой головной болью. Кто же придумал утро? Утром не случается ничего хорошего. Но сегодня что-то совсем… Кажется, Аран предупреждала о побочном эффекте нового укрепляющего. Точно…

Голова раскалывалась, пытаясь развалиться на куски. Критир, не открывая глаз, зашарил в поисках лекарств. Ничего не попадалось. Руки ныли. От движения захватил сильный приступ кашля с кровью. Все-таки глаза пришлось открыть. Их больно резануло светом от окна, и он снова прикрыл их. Затошнило. Как же больно… Кто придумал утро? У Критира был к нему очень серьезный разговор. Разумеется, не сейчас, а когда лекарства подействуют. Надо их найти…

Он снова зашарил вокруг рукой, нащупал бутылек и, опустошив окончательно, затих.

Сквозь прикрытые глаза Критир ощутил чьи-то мягкие руки на груди. Закололо от энергии Архи. Неприятно. Он поморщился, и голову пронзило новым приступом острейшей боли. «О Ловы, все-таки сейчас точно умру…»

Спустя время стало немного легче хотя бы дышать. «Сестричка, полечи мне голову для начала…» – мысленно взмолился Критир. Но целительницу не волновало нечто настолько малозначительное, как голова гениального исследователя общины Кона. Она спокойно лечила легкие и восстанавливала разъеденные энергией ткани. В общем-то сестричка права: голова болела от интоксикации, нужно для начала устранить первопричину. Но Критиру от этого легче не было.

Наконец стало лучше. Критир наконец-то осознал, что помимо отмены утра ему сильно хочется в туалет. Но как же плохо! Так не хочется вставать! Проклятое утро!

Критир, вздохнув, открыл глаза, распечатал канал энергии Кона и, потерев все еще побаливающую голову, поздоровался с целительницей:

– Благодарю, Аран.

– Доброе утро, старейшина. Вам бы лучше остаться в постели хотя бы на несколько дней, снова хуже…

– Продержусь до окончания работ. Установим барьер и применим траву грез. Я подпишу все бумаги. Мне нужно быстро встать на ноги.

Критир сел и начал одеваться. Аран поспешно отвернулась.

– Зачем так рисковать?

– У меня есть более важные дела, чем проект безопасных зон, – грустно улыбнулся он.

– Более важные?

– Защитить одну девушку от посягательств гнилого лича.

– Вы поэтому так торопитесь?

– Именно.

Критир распустил косу и принялся прочесывать волосы. Наскоро переплетя ее, он направился в уборную.

– Разве подобное вообще можно откладывать? – встревоженно спросила Аран.

– Сейчас она в безопасном месте, но это временно. Нам нужно как можно скорее вернуться домой.

– Домой? Нам? Вы… ах!

Критир накинул плащ и направился к двери, на ходу прихватив какой-то фрукт со стола. Аран, будто оглушенная, направилась следом за ним. Но на выходе из пункта они столкнулись со старейшиной общины Эрва. Аран поспешно почтительно поклонилась, увидев роскошный плащ и броское расшитое полотно поверх.

– Отступник, ты не собираешься согласовать правки со мной?! – взвился Эрлин.

– С ними что-то не так, старейшина? – насмешливо отозвался Критир.

– Ты!..

– Малыш Ринрин, если уж повысили, учись держать себя в руках.

– Мы не планируем переделывать основную схему, – фыркнул тот и отвернулся.

– А еще тебе недостает манер. Если принес новости, разве не положено показать искренность? – прошептал Критир, приобнимая со спины.

– ОТСТУПНИК!!! – прорычал Эрлин, залившись краской до самых ушей.

– Ох, наследничек основного рода никогда не был посыльным? Я могу рассказать тебе все о выражении искренности и других славных традициях общины Эрва.

– ВАЛИ К ИСТОВОЙ МАТЕРИ!!!

– Ох, такое отношение посыльных к почтенным старейшинам других общин противоречит всем правилам, – вздохнул Критир прямо в ухо, прижимая того к себе плотнее.

– Что ты от меня хочешь? Я знаю, что ты не склонен к мужчинам, – взяв себя в руки, нахмурился Эрлин.

– Отправь своих адептов помочь нам с начертанием.

– Ты всерьез собираешься шантажировать меня тем, что я лично принес новости, в обмен на серьезный вопрос?!

– Чем плоха новая схема, кроме уязвленного честолюбия второго ученика старика Аркина? Расход меньше, работа эффективнее, – тихо шепнул Критир.

– Не смей произносить имя Учителя своим мерзким ртом! – взвился тот.

– Можно подумать, основной род не подписал бумаги о проклятии моего. Кто же виноват, что старик Аркин, служивший верой и правдой общине Эрва, объединявший исследованиями нашего рода всю общину, оказался проклят из-за мерзких мелких интриг, и теперь все погрязло в междоусобицах между древними родами? – тихо спросил его Критир.

– Ты!.. – охнул Эрлин, распахнув шире глаза.

– Я? – тихо спросил Критир.

– Я понял. Я займусь этим. Возможно, ты сможешь вернуться, если искупишь вину, – еще тише ответил Эрлин, нахмурился и серьезно кивнул.

– Я?! – горько рассмеялся Критир.

– Зачем ты завел эту тему, если не планируешь возвращаться?! – тихо прошипел Эрлин, оглядываясь вокруг.

– Мне будет достаточно, если почтенный старейшина Эрлин поможет мне завершить этот проект как можно скорее. И поддержит исследовательский род в будущем, приняв ученичка, – подмигнул Критир.

– Ученичка? Да кто же из честных девушек согласится выйти за полуэльфа-отступника из проклятого рода! – ядовито процедил Эрлин.

– Все будет хорошо, вот увидишь. Древний исследовательский род обязательно вернется и поможет будущему Главе с объединением общины, – Критир похлопал его по плечу крупной сухой рукой с перстнем древнего рода Эрва на среднем пальце.

– Покровитель верит тебе. Мне остается только помочь исправить ошибки прошлого, – вздохнул Эрлин.

– Для начала переделай барьер, – хмыкнул Критир, хлопнул по спине и вышел из пункта.

– ТЫ!.. – возмутился вслед Эрлин и, надвинув капюшон поглубже, широко улыбнулся.

Комментарий к 31. Дом, милый дом

Иллюстрация от Марины Ветер

https://vk.com/album602951280_276193707

========== 32. Наконец-то это кончится! ==========

Эрлин разбирал письма. Хотя скорее больше смотрел на портрет Аркина на стене, чем работал.

Учитель. Почему же ты оставил общину? Неужели ничего нельзя было сделать? Эрлин тихо вздохнул. Он знал, знал, как произошла это ужасная ошибка! Отец часто не смотрел бумаги, конечно, но как можно было подписать такое! Проклятие рода, какое позорище! И как поднялась рука исполнить жуткое решение, Эрлин тоже не знал.

Глава Ёйлир, прежде всего, сильнейший друид, а не политик. Он предпочитал заниматься полезными делами, которых у лесной общины было бесчисленное множество: урожаи, животные, лесные народы, борьба с осквернением… От одной поступи Ёйлира все расцветало. Он невероятно одарен. Но вот бумаги ненавидел и сразу спихнул всю переписку и другую канцелярскую работу полностью на второй род. Было бы странно, если бы они не злоупотребляли и не попытались устранить основного конкурента – издревле влиятельный род исследователей. Все эти интриги, ядовитые шпильки, низкие подставы… И молчание других родов в страхе.

Старик Аркин, глава исследовательского рода, был мудр и искренне предан общине. Превыше всего он ставил общее благо. Он поддерживал Главу, незаметно решая исследованиями вопросы всех родов, примиряя и объединяя остальных, был верной тенью и опорой молодого Ёйлира. Аркин пользовался невероятным авторитетом, но в итоге, в очередной раз защищая своих юных ученых и отказавшись выдать на суд молодого гения, не смог преодолеть сопротивления совета старейшин, пропитанного ядом интриг. Отказавшись выполнить решение совета, хитрый старик рассчитывал на поддержку Главы. Но Глава, как это частенько бывало, подписал бумаги, подготовленные вторым родом, не глядя. Их прокляли.

Аркин той же ночью покончил с собой. У них больше не было будущего – с проклятием рода у всех его членов навсегда запечатывают связь с Эрвом. Да, будущее поколение может попытаться искупить вину – всем, кто еще не сдал первый экзамен, оставляют силы. Но как вырастить детей, если нет магических сил, без которых не найти работы? А быть зависимым от сильных, даже если ошибку исправят, точно не в характере гордого Аркина. Интересно, Крину тоже запечатали связь с Покровителем? Или он успел сбежать?

Ах, как Эрлин был тогда молод и наивен! Никто не называл это решение вслух ошибкой. Если бы он сразу узнал правду! Хотя что он мог сделать?

Как бы там ни было, потеря рода исследователей стала огромной трагедией для общины. Эрлин наблюдал своими глазами, как второй род наглеет все больше, устранив конкурента. Ёйлиру была безразличны внутренние дрязги, гораздо больше его интересовало процветание и конкретные достижения – урожаи, животные, сохранение баланса. А древние роды добивались этого любой ценой, изо всех сил цепляясь за них, как за спасительную соломинку: те, кто не справлялся, быстро теряли остатки влияния. Да, он скорбел и сожалел, и даже начал читать бумаги. Но разве это могло воскресить Аркина?

Поначалу молодой Эрлин, в глазах остальных оказавшийся заменой исследователей, их учеником, хотя и скорбел, и все же был невероятно горд. Пересыпаемый лестью, он даже потихоньку сам начал верить в свой талант, не затененный больше старшим учеником и бранью строгого Учителя. Но чем сложнее появлялись вопросы, тем больше ему хотелось посоветоваться хоть с кем-нибудь. Но было не с кем! Весь исследовательский род уничтожен. Остался только Отступник, его недостижимый старший, сразу ставший старейшиной темной общины и общепризнанным гением будто в насмешку над беспомощностью Эрлина.

Ранее задвигаемый лесной общиной, сдерживаемый строгими запретами и жесткими рамками допустимого, Отступник наконец-то расправил крылья, проявив свой талант, и стал грозным оружием общины Кона. О нем распускали множество мрачных слухов, но тому было не привыкать к подобному с детства. Как и обычно, он, кажется, даже не замечал этого, всецело отдаваясь работе.

Как и сейчас. Эрлин хотел переговорить с ним, но в очередной раз не сдержался от его вечных подколов и вспыхнул. Но Отступник, как и старик Аркин, думал лишь о всеобщем благе! Он смотрел шире: не только община, весь мир и народ были важны ему. Отступник придумал и построил спасительные барьеры для всех. Он знал и о том, как тяжело его младшему соученику, и даже протянул ему руку помощи. Правда, в своей особенной насмешливой манере, но все же! Гений готов сотрудничать, но все переговоры велись вторым родом, боявшимся его вмешательства в дела общины и возвращения, как огня.

Эрлин смел со стола запросы древних родов и горько рассмеялся. Разве мог он один заменить целый исследовательский род? Пора окончательно признать: его талант как ученого посредственный. Он слишком узко мыслит, ему не хватает размаха подняться и взглянуть выше, не опасаясь запретного. Он передвигается по земле и иногда взбирается осмотреться с дерева. Мрачный гений же парит в небесах, посмеиваясь над его усилиями и протягивая руку помощи, приглашая познать торжество полета вместе с ним!

Но разве может наследник главного рода принять это приглашение? В отличие от нагулянного полуэльфа из свободного рода он связан по рукам и ногам этикетом, правилами и грузом ответственности. Каждый его шаг должен был быть примером для остальных. Каждое его решение имеет последствия. Как же он устал! Хочется свободы, но он глубоко увяз в общине, взращен и пропитан ею, будто священное древо.

«Спасибо, Отступник, что веришь в меня. В то, что я смогу продолжить дело Аркина и объединить общину, поборов междоусобицы. Но что же я могу? Совет старейшин подавлен вторым родом. Глава не интересуется политикой.

Но я постараюсь. Как наследник я обещаю, что обязательно приведу лесную общину к процветанию. Благодаря тебе я понял. Твои работы созданы для всех. Аркин всегда говорил об этом – поддержи других. Вместе вы станете сильнее. Всеобщее благо во взаимодействии: как внутри общины, так и вовне».

Эрлин решительно поднялся и рассмеялся от своей поспешности. Нет, нужно сначала подумать. Конкретно сейчас лучше поскорее закончить с барьером, ритуалы почти не помогают от все усиливающегося излучения. А как закончат с этим, обязательно постепенно наладят контакт. Оставить бы друг другу проводники. О Ловы, Отступник опять будет над ним смеяться!

Эрлин поправил одежду и сел разбирать запросы. Холодает, скверна распространяется, живут на пяти клочках, а кто должен всех прокормить? Разумеется, община Эрва! Пока запасы есть, но надолго ли их хватит? Нужно найти способ избежать голода. Пока ничего лучше, чем засеять безопасные зоны, укрытые барьерами, питательными травами и овощами, стимулировать урожайность прежними методами и поддерживать посевы ночью волшебным огнем, не придумали. Конечно, так они смогут избежать голода, но кто же захочет питаться одной похлебкой и хлебом? Такое примитивное решение! Нужны новые идеи, новые методы! Где их взять? Лесная община процветает: пятая безопасная зона заселена негусто и переполнена волшебными садами друидов. Но плоды и ягоды из них совершенно недоступны для остальных. Жаль, сейчас у него недостаточно веса в совете, чтобы продвинуть идею поделиться. Сейчас если общедоступные волшебные фрукты и продают, то по безумным ценам богачам и знати других общин… Как бы поступил Аркин?

О, интересный запрос! Урожайный род. Совсем скоро они вместе отправятся в новый мир, чтобы вырастить что-то и запасти для переселенцев на первое время. Пути пока совсем слабые и разрешили только маленькую группу. К тому же нельзя взять много груза, при этом урожая нужно неслыханно много – на год на все население старого Эрва! Глава урожайного рода беспокоился. Формально он выражал воодушевление и готовность, конечно, но между строк явно читалось: «Я не могу гарантировать исполнение подобного запроса привычными методами. Не хватит рабочих рук, да и семян не получается много унести. И непонятно еще, какие есть подводные камни: по докладам в новом мире даже местные то и дело голодают. Нужно тщательно подойти к выбору того, что сажать».

Эрлин нахмурился. Если засеять сытной травой, как в безопасных зонах, у них не хватит элькринов для ухода за ней, это очень трудоемко. В новом мире нет ограничений в земле, а вот рабочих рук и груза мало. М-м… Если отстраниться от привычного хода мыслей… Если бы он решал вопрос для себя, а не для всех общин… Да ни за что бы не стал питаться одними лепешками! Например, то же питательное дерево способно прокормить огромную семью. Оно прихотливо, конечно, требует техник Эрва, и потому может быть выращено только друидами. Но у них и нет других работников, а для служителей Эрва мороки с одним питательным деревом намного меньше, чем с полем трав или огородом овощей. А еще его плоды намного полезнее и вкуснее похлебки и хлеба. А что? Отлично подходит! И контроля от Совета никакого, они с главой урожайного рода в новом мире – единственные старейшины.

Если бы кто в Совете услышал, что он хочет прокормить население целого мира дорогущими плодами, пришел бы в ужас. Почему-то питательное дерево считается элитным. На его плоды сильно завышают цену из-за того, что без техник Эрва не растет. Что же, отличный шанс познакомить целый мир с друидской кухней! Эрлин взял кисть и набросал несколько идей. Основа – питательное дерево. Еще возьмут семян всех известных растений этого мира для экспериментов и сохранения. И местные тоже опробуют, вдруг с техниками Эрва вырастут лучше, чем у местных? Позже посмотрят, что лучше, тогда и скорректируют план. Лучше проверить все, а запасы постепенно переправят с другими группами.

Эрлин перечитал свой ответ и отложил. Получилось ли у него сегодня мыслить чуть шире? Подумает еще. Время есть, торопиться ни к чему. Он взял следующий конверт. Приглашение на семейный ужин. Отложил. Следующий. На внесезонное цветение священного древа Эрва. Отложил. На торжество. Он нахмурился. Древние роды праздно гуляют в то время, когда мир рушится! Хотят породниться с молодым наследником, как же…

Эрлин криво улыбнулся. Он не готов к созданию семьи. Все девушки из древних родов казались ему одинаковыми: ухоженными, почтительными, праздными и совершенно пустыми. Им нужен был его статус и деньги. Второй род всячески намекал, что ему уже по всем меркам пора остепениться. Но с кем остепеняться-то?

Он хотел ту самую, что полюбит искренне и взаимно. Но как наследник Эрлин не мог выбирать любую: он должен смотреть прежде всего на чистоту крови избранницы и ее наследственность, главный род должен хранить свой статус. Эрлин знал в лицо всех девушек общины Эрва, соответствующих этим двум критериям, но не одна не вызывала того самого чувства. Он не хотел приводить в свой дом женщину, с которой будет неуютно.

В юности Эрлин тайно влюбился в сестру Отступника. Она была редкой красавицей, яркой и живой. Но та гуляла с кем-то другим, да и смысл ухаживать за ней? Полуэльфийку никто бы не позволил ему привести в дом Главного рода. Разве что служанкой, но такой судьбы благородный Эрлин своей возлюбленной не желал. А сейчас ее и вовсе не было. Знал бы, что так обернется, забрал бы служанкой. Лучше хоть как-то, но живой. Но теперь прошлого не вернешь.

Перебрав письма, он собрал все приглашения и подписал сверху для помощника: «вежливо отказать, слишком занят». Можно отложить этот вопрос до двух сотен лет. Отец тоже женился поздно, правда, по несколько иной причине, он склонен к мужчинам. Поговаривали, что он даже в жены выбрал худенькую женщину, больше похожую на мальчика.

Эрлин знал свою мать только по рассказам. Она умерла в сложных родах, несмотря на все старания целителей. Чистокровная тихая девушка из побочной ветви второго рода, как говорили, искренне восхищенная талантом отца. Считавшаяся некрасивой и внезапно избранная новым Главой, она не верила своему счастью. Впрочем, продлилось оно очень недолго, ровно до рождения наследника. Тихо пришла, тихо сделала то, ради чего Глава вообще женился, и тихо ушла, не доставляя проблем, цинично поговаривали порой.

Впрочем, сильных чувств к ней со стороны отца Эрлин действительно никогда не замечал. А у Эрлина к ней и вовсе почти никаких чувств не было, он ее не знал. Внимания и любви хватало с избытком – бабушка с дедушкой, вышедшим в отставку, с удовольствием игрались с внуком, балуя сверх всякой меры. Дедушка же и определил его в ученики к самому завидному учителю общины, Главе исследовательского рода. Старик Аркин брал только лучших из лучших и отказывал несколько раз. Эрлин из кожи вон лез, чтобы сдать вступительные. Не то что Отступник, с первого раза какой-то эльфийской хитростью сдал!

Но после смерти дедушки на Эрлина начал давить второй род, под предлогом родства приглашая то на одно торжество, то на другое, знакомя с девушками. Не то чтобы они не пытались установить контакт с наследником раньше, просто он бы огражден от их влияния с детства прозорливым дедом. Эрлин не знал, как себя с ними вести. Для него они были никем – родственниками матери, которую он никогда не знал, но Учитель настаивал на вежливости.

К счастью, осознание всей ситуации в общине в целом и Учителем в частности пришло к Эрлину уже в более зрелом возрасте. Он бы мог наломать дров, если бы понял раньше, что те, кто в глаза засыпали его лестью, за его спиной плели интриги против его Учителя, самого уважаемого им элькрина.

Эрлин вздохнул, посмотрел на портрет Аркина на стене и устало потер лоб. Подловив себя на этом, он невольно улыбнулся. Вот ведь привязчивая привычка Аркина! Лучше бы ему мозги Учителя достались, а не эта бесполезная привычка!

Он поднялся и потянулся. Надо бы к Отступнику сходить поговорить. Поправив перед зеркалом одеяния и регалии старейшины, Эрлин тихо вышел из родового дома и в одиночестве отправился в стабилизационный пункт. Миновав посыпанную гравием дорожку, он вышел в светлую рощу священных деревьев.

По поверьям, священные деревья могли помочь, если искренне попросить. Многие в общине Эрва, особенно женщины, верили в это и молились деревьям. Как ученик исследователя, Эрлин считал это поверье чепухой. Но все же… Он мысленно помолился, ступая по ухоженной тропке: «Священное дерево, помоги мне объединить общину».

Вечерело. Первые закатные лучи окрасили ароматную рощу оранжево-красным светом. Эрлин прибавил шагу. Некстати пришло осознание, что ночные одиночные визиты считаются интимными. Отступник бы точно не упустил такого случая пошутить над ним в очередной раз. Невыносимый!

Эрлин достиг стабилизационного пункта уже совсем поздним вечером, но не застал Отступника на месте. Какого Иста?! Эрлин, смутившись, проверил отчеты пункта, как бы придя не только ради Отступника. Все было в порядке. Работы шли согласно плану, даже, пожалуй, несколько опережали его. Проблем и жалоб, требовавших участия старейшины, не было. Ситуация становилась все более неловкой. Это был очевидный одиночный ночной визит!

Когда глубокой ночью в дверях пункта показался Отступник, устало опирающийся на черный посох, в сопровождении служительницы Архи, Эрлин растерял все слова. «Какого Иста ты так поздно?!», вертевшееся у него на языке, прозвучало бы совершенно неуместно и сделало бы сложившуюся ситуацию еще более двусмысленной, чем сейчас. Но как же начать?

Пока он размышлял, Отступник, не обращая на него ни малейшего внимания, скрылся в своей комнате. О Ловы! Эрлин вздохнул, запоздало поднялся из кресла, подошел к двери и постучал. Из-за двери отозвался знакомый голос с эльфийскими переливами: