Текст книги "Под сенью разрушенного мира 3: Раскол (СИ)"
Автор книги: Все будет уруру
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
– Как твой, Дай?
Бритый вздохнул. Ог припомнил, насколько был расстроен товарищ, когда выяснилось, что сын не унаследовал и капли его таланта проходчика. Еще не пережил до конца? Но такое или дано, или не дано, Эйрол благословляет всех по-разному.
– Хорошо, пристроил его в дежурный пункт. Старательный парень. Тоже бы уже жениться пора, а он все «некогда» да «некогда».
– Ничего, успеется, – Ог погладил бороду, осматриваясь вокруг.
– Так, я посмотрел! Холодрыга там снаружи! – из врат высунулся худенький парнишка.
– Предупреждали же ж теплое взять, Нар! – пробурчал Дай-старший. – Держи, поделюсь.
На плечи щуплого опустился огромный теплый плащ, и парень заморгал.
– Да там грязь, посмотри сам!
Дай-старший нахмурился и тронул врата. Поцокав языком, он втиснулся в щель и пропал.
– Как твое ничего, малыш Нар? Как родители? – тепло спросил Ог щупленького.
– Да как… Исказилось все, гниль уже в Красный лес поползла, а там и до дома рукой подать. Старенькие они уже у меня, хотел в общину договориться переселить, а там занято все… – вздохнул Нар.
– Ничего, сейчас пути построим, перевезешь, – успокоил Ог.
– Хрена с два построишь, – нахмурился Дай, показываясь из врат. – Так, общий сбор. Снаружи холодрыга, грязь, ночевать пока будем в междумирье. Стройки здесь на сотню-другую лет, Глава дал год. Но не торопитесь, надо заложить основу хорошо. Деталями можно пока пожертвовать, главное провести совсем зеленых строителей на подмогу. Я наметил, где участки получше. Распределяемся!
Служители покивали, сложили у врат вещи и разбрелись по отметкам Дая. Ог положил на врата руки и прикрыл глаза.
– Справишься с выходом? – спросил Дай.
– Думаю да. Да благословит Эйрол мои чувства!
– Благословит, ага. Ничего, ты славный малый. Справишься. Я пошел основу закладывать, надо за молодежью следить, – Дай хлопнул по плечу Ога и решительно направился прочь, ступая по зыбкому туману, словно по твердой почве.
Ог кивнул старшему строителю общины. Суровый снаружи, но добрый внутри. И сына перестал терзать, отпустил. Ладно хоть дежурным Дая пристроил, а не разведчиком.
Жаль, Гай безграмотный. Раньше стройки почти не было, а теперь уже поздно просить перевести его к себе поближе – слишком ценен как разведчик. Еще бы, чуткий парень и бесстрашный. Умеет и прятаться, и драться. Эх, забрать бы его на стройку, жуткое это дело – в секту мотаться. Сердце болит за него. И с Ни думал, что разобрался, но не зря тревожился. Ой, не к добру.
И за что он боролся? Чтобы не оказаться рядом с матерью, когда он был ей так нужен? Чтобы его друга изгнали за нарушение изживших себя правил? Чтобы обожаемую жену и их кровинушек похоронить в прорыве? Чтобы одаренного Эйролом старшего сына отдать играть с сектой Главе общины, а дочь на забаву Ловам?
Ог устало прижался лбом к вратам. Почему он должен думать о всеобщем благе, когда его личное растоптано?
Нет, надо брать все в свои руки. Наслужился общине. Сейчас достроит путь, переселит сына с его женой, сам поможет Ни. Эх, Эйлир¹! Ну держись! Есть к тебе серьезный разговор!
***
Гай опустился на колени перед креслом-качалкой и почтительно коснулся лбом бурых досок террасы.
– Глава, я все доложил. Без толку слушать. Нужно бежать.
– Пути еще нужно построить, – миролюбиво напомнил Глава.
– Я не узнаю ничего нового! Все рушится. Хочу на стройку.
– А это скоро будет не нужно – надо защищать оставшиеся выходы в междумирье. А пока послушай, куда они соберутся, – улыбнулся Глава.
– Резать тварей? – воодушевился Гай, приподнимая голову и сжимая кулаки.
– Да. Ты же хотел отомстить?
Гай низко поклонился снова.
– Когда все кончится, хочу на мирную работу.
– Защити проходы для начала. Иначе мирной работы может больше и не быть, – вздохнул Глава, наблюдая за парой уточек в пруду.
Гай перевел взгляд и растерялся. А где те жирненькие утятки, которых с такой любовью подкармливал Глава? Уточки… Уточки! Чудище из желудка услужливо подсказало, куда они пропали. Или, может, еще не все?
– Как можно кормить их, а потом убивать? – удивился Гай.
– Как-как. Как и вас – учишь-учишь, потом то один пропадет, то другой. Местные Нового Эрва натолкнули на идею. Они не только уток растят, но и других животных. Я и подумал, что стоит попробовать мясо завести в общине, времена темные, – миролюбиво улыбнулся Глава.
Гаю от такого сравнения или, может, от последствий растирки и «чая» стало совсем нехорошо. Чудище в животе взбунтовалось и попыталось вырваться наружу. Но все-таки лучше уточнить, а то Ми совсем ничего не принес.
– Глава, а есть еще утята?
– Три тушки осталось.
– Продай.
– Дарю. Работай хорошо, Гай, – вздохнул старичок и зябко потер ноги в толстых вязаных носках друг о друга.
***
Гай брел домой, прижимая к груди прохладные свертки с выпотрошенными утками. Стало совсем плохо, и он украдкой опорожнил желудок в собранный у ограды мусор. «С «чая» или с затирки? По-любому с «чая»! Чтобы он еще раз прикоснулся к этой гадости! У-у-у, Нюша, держись!»
Гай прополоскал рот водой из источника и умылся. Голова раскалывалась, зато тушки грели душу. Он очень хороший мальчик – принес Ми настоящего мяса! А хорошим мальчикам положена награда – бескрайняя любовь и массаж от головной боли, не иначе!
Он удивленно остановился у добротной двери и почесал нос. Точно барак не перепутал? Вроде своя. Он толкнул дверь и подумал бы, что точно перепутал дом, но в ярком свете волшебного огня в окружении шкур Ми ловко орудовала шилом. Его комната была завалена аккуратными связками и стопками материалов, и внутри, кажется, не осталось ничего старого, кроме Ми. «Обживается», – тепло подумал Гай и весело позвал:
– Хозяйка, мяса принес!
– Тс-с, – Ми приложила палец к губам, бесшумно подлетела к Гаю и повисла на шее, радостно улыбаясь.
– Да Чи чутко спит, проснулась уже поди, – виновато пожал плечами Гай и поцеловал Ми.
«Хорошо, что рот прополоскал от «чая» этого. Или недостаточно? Ладно, главное, что наконец-то дома. От Ми вкусно пахнет. Счастливая. Обжилась. Хорошо…»
Похоже, растирку с «чаем» он прополоскал все-таки недостаточно хорошо, потому что Ми отстранилась подозрительно быстро и посерьезнела.
– Обувь и одежду оставь у входа и в ванную, – строго распорядилась она.
Гай виновато улыбнулся в ответ, протянул Ми свертки с утками, и та сложила их в стопку к подозрительно похожим. Он снял грязное и на цыпочках направился к крепкой новой ширме, обтянутой охряного цвета шелком с какими-то цветами.
– Ай, горячая! – удивился Гай, отдергивая ногу.
– Попросила устроить волшебный огонь, а то без горячей воды неприятно мыться, – улыбнулась Ми и повернула кран иначе. – Полезай в ванную, сейчас отмою своего зверя.
– О! – Гай послушно забрался.
От теплой воды голова заболела сильнее, но забота Ми была приятной. Та ласково намыливала душистой пеной волосы, и Гай прикрыл глаза.
– Вот тут сильнее, пожалуйста, голова жуть как болит…
Она помассировала голову еще, и боль стала отступать. Как же хорошо! Счастье есть! Гай блаженно улыбнулся.
– Эй-эй, не засыпай! – переливчато рассмеялась Ми.
– Устал, хозяйка, намерзся… А тут так хорошо… – зевнул Гай.
– Полегче теперь? – спросила Ми, массируя голову.
– Да, спасибо.
– Тогда давай смывать и спать. Я тоже что-то засиделась, заказов кучу набрала, – зевнула Ми.
Гай окунулся с головой и вынырнул. Ми смыла остатки пены и принялась за плечи.
– Что это тут у тебя? – встревоженно спросила она, трогая возле подмышки.
– Язва, наверное. Всю неделю в гнили провалялся, – зевнул Гай.
– Тут гной, – нахмурилась Ми. – Ну-ка подними. Мамочки! – охнула она, разглядывая внутреннюю сторону руки.
– Да они вечно где кожа потоньше появляются. Заживет скоро, не беспокойся. Главное не чесать.
– Ты где был? – строго спросила Ми.
– В Гнилом лесу, – неохотно признался Гай.
– Что?! – руки Ми задрожали. – Гай…
– Да все хорошо, на мне как на собаке заживает. В этот раз даже не укусил никто.
Гай поспешно ополоснулся и виновато посмотрел на побледневшую Ми. Он аккуратно промокнул тело полотенцем, стараясь не испачкать кровью и гноем.
– Не бойся, Ми. Я не лезу туда, откуда не смогу выбраться. Просто устал, посплю немного, и все пройдет.
Ми отвернулась.
– У меня мазь есть, совсем скоро буду красивым, как раньше. Извини, – растерялся Гай.
– Почему старейшина лично лезет в такие места? Остальные в общине отправляют себе других, и все, – сдавленно прошептала она.
Гай обнял Ми. Ее крупно трясло.
– Ну же, хозяйка! Я тут. Все хорошо, – ласково прошептал на ухо.
Ми молчала, только тряслась и плакала. Гай успокаивающе поглаживал ее, прижимая к себе.
Двое обнимались в тишине, прерываемой все новыми и новыми всхлипами. Наконец Ми вздохнула и сердито тряхнула хвостом кудрей.
– Извини, накопилось. Все рушится. Так страшно! Я думала, что старейшин не отправляют на подобные задания, это же… это… – она всхлипнула снова.
– Ну же, ну же… Меня скоро переведут, – прошептал Гай и нежно поцеловал в ухо.
Ми такая хрупкая. Не стоило говорить про Гнилой лес, наверное. И про предстоящий перевод на бойню тем более. Вот ведь дурень! Ладно, лучше не уточнять, куда именно…
– Переведут? – всхлипнула Ми и утерла слезы.
– Ага. Этой ночью в нормальную кровать, пойдем скорее, – улыбнулся Гай.
Ми рассмеялась сквозь слезы.
– А я думала, ты напился и вывалялся в грязи.
– Немного глотнул после для сугреву, – виновато признался Гай.
– Главное, что тебя переведут!
– Завтра отпразднуем. Все завтра, – зевнул Гай и смущенно улыбнулся, сам не веря, что удалось обмануть Ми.
Но не все ли равно, если она счастлива? Ничего не изменится от правды, только Ми будет переживать. А так пусть живет себе, мастерит, хозяйничает в безопасном убежище. Он защитит их мир и принесет столько утят, сколько потребуется. Надо только потянуть время, а потом переселиться в Новый Эрв и забыть все кошмары.
Комментарий к 24. Община позаботится
¹ Эйлир – имя Эйрола на древнеэлькринский манер.
========== 25. Долгожданный день ==========
Дни проходили в безумном круговороте дел. Проверить ингредиенты и чертежи перед активацией, выяснить, почему то один кусок, то другой не реагирует на чары, пересчитать все значения, чтобы мощности барьера точно хватило, заслушать текущие отчеты… Тщательно объяснить, и еще раз повторить, и снова каждому участнику активации, как, куда и какую энергию направлять. Жар не спадал, горло нестерпимо болело и жгло, в легких будто кошки скреблись. Пережить бы эту активацию, сил совсем нет!
И вот этот день настал. Критир пролистал очередной отчет из зоны Изоляции и слабо улыбнулся. Хорошо, что у Ни все получается. Одной проблемой меньше. Увидеть бы ее, но некогда даже связаться, да и говорить совсем больно. После активации, если выживет, обязательно… Критир решительно опустошил пару бутыльков с лекарствами и поднялся.
Пора идти.
Он подхватил посох, бережно завернул в плащ огромный прозрачный кристалл и направился прочь от очередной деревушки, до которой почти доползла гниль. До этой не дойдет.
– Удачи, старейшина!
– Пожалуйста, помогите! Нет, спасибо! Нет…
– Удачи!
Он кратко покивал в ответ, стараясь не беспокоить отекшее горло, и вышел на пустырь. Здесь когда-то был искаженный гнилой лес, а теперь приготовили место под будущие посевы. Это место тоже ждет его – нужно только запустить барьер, и можно будет все очистить от серебристого мерзкого ковра.
Все ждут. И все-таки на пустыре он один – никто не хочет проверять, что случится в месте, где сольют энергию разных Ловов столько адептов. Критир опустил тяжелый кристальный шар в центр схемы и тихо вздохнул. Он все рассчитал. И все-таки страшно пропускать столько энергии через свое тело, даже если разгрузит шаром…
Вновь захватил приступ мучительного кашля, и Критир растер грудь от неприятной острой боли внутри. Ничего, сегодня все кончится. По крайней мере, в первой зоне. А может быть, и совсем для него.
Кристалл связи вспыхнул темной энергией:
– Старейшина, первый пункт готов.
– Второй тоже.
– Пятый…
Дождавшись ответа от остальных групп, Критир положил руку на огромный прозрачный шар из снежного кристалла, сжал посох и хрипло распорядился:
– Направляем. Осторожно, понемногу. Излишки в сосуды, как учил.
Энергия Ни прошла по телу и перетекла в кристалл, изолируя разноцветные потоки. На мгновение пронеслось приятное тепло, но следом тело чуть не разорвало от мощной волны.
Критир сжал зубы и прикрыл глаза.
– Энергии Архи меньше. Тарна больше. Девятый пункт, не спим.
Слова давались с трудом. Потоки едва удавалось направлять, а вот балансировать не выходило. От чудовищной перегрузки в ушах звенело, глаза давило, и тело будто разрывалось на части. Из носа закапало.
Сдавленный стон.
Охватил животный страх смерти, и лишь твердое осознание, что мощность заклинания проверена многие и многие тысячи раз, помогла успокоиться.
Критир усилием воли распределил потоки, сливая излишки в энергетические сосуды. Еще немного… поймать форму…
Зафиксировать заклинание никак не получалось. Руки тряслись, и Критир осторожно опустился, чтобы упереть их в землю. Стало легче.
Поймав форму, Критир попросил:
– Больше! Постепенно!
От избытка энергии в глазах потемнело, но он из последних сил удерживал форму заклинания, балансируя мощные потоки и изолируя их энергией Ни.
Наконец над головой вспыхнул радужный купол. Получилось!
– Стоп, – просипел Критир.
Потоки энергии плавно сошли на нет. Тело колотило. Критир лег на землю и тихо распорядился:
– Обновить ингредиенты. Наполнить энергетические сосуды до отказа. Поддерживать.
Истерзанные энергетические каналы разрывало болью. Дышать почти не получалось, но от слабости и ломоты не хватало сил даже дотянуться до лекарств. Из носа текла теплая солоноватая струя. «Как же плохо…» Критир из последних сил повернул голову набок, чтобы не захлебнуться кровью. Под небом переливалась всеми цветами энергии Ловов вершина его многолетних исследований, но сил радоваться не осталось. Только пришло облегчение от осознания, что это, кажется, кончилось.
***
Рядом кто-то присел. Краем глаза Критир приметил окутанную молочной дымкой руку, и желание жить пересилило боль и слабость. Он перехватил руку, запечатывая в ней энергетический канал.
– А-ай! Что вы делаете?! – возмутилась владелица юным звонким голосом.
– Выживаю. Очисти, – слабо просипел Критир.
Девушка, кажется, засопела, потирая руку, но канал связи с Ловами твердым прикосновением запечатала, энергию вытянула и продолжила обследование техниками Архи. Она хмурилась в точности как Ни, и на сердце потеплело. Как же он соскучился по этому не в меру деловитому воплощению хаоса и счастья в своей жизни! Критир невольно улыбнулся.
– Что смешного? Тело сильно повреждено, будто его разъело изнутри, особенно легкие… Что это? Никогда не видела такого…
– Просто лечи, – слабо попросил он и закашлялся.
Сестричка вновь недовольно засопела. Вообще-то выявить причину заболевания было первостепенной задачей целителя – до этого запрещено приступать к лечению.
– Причина устранена. Просто… раны… – пояснил он, тяжело дыша, и вновь зашелся приступом мучительного кашля.
Девушка с облегчением вздохнула и применила лечение. От энергии неприятно покалывало, зато боль притуплялась. Но сестричка ожидаемо продолжала хмуриться, и снова выходило совсем как у Ни.
– Как давно началась болезнь?
– С начала работ.
– Было ли что-то необычное?
– Переутомление, отдача, работа в запретной зоне прорыва, контакт с дыханием Иста… – Критир с удивлением отметил, что говорить стало легче.
Та покивала, видимо, опознав стандартный случай, описанный в Учении Архи – ослабленное тело не могло справиться с болезнью. Она достала укрепляющий настой и протянула ему.
– Уже пил.
– Сколько?
– Сегодня две бутылки.
– Столько нельзя!
«Нельзя-нельзя… А активировать заклинание с энергией всех Ловов кто будет? Понятно, что только больной на такое и решится. Даже если все подсчитал», – подумал Критир, но вслух коротко пояснил:
– Привыкание.
Девушка задумалась. А вот это уже не было похоже на Ни. Та никогда не соблюдала манеры, и часто начинала жевать хоть что-нибудь, когда крепко задумывалась, хотя бы губу. Но сестричка просто замерла, уперев остекленевший взгляд в одну точку.
Видимо, поколебавшись, она решилась. Но применение заклинания – судя по форме, внешнего исцеления – срывалось, никак не получалось. Девушка забавно смущалась, розовея. И снова непохоже. Ни обычно злилась, даже ногой раньше топала. Критир разочарованно следил за целительницей, больше не подмечая дорогих сердцу черт. И все же затянулось что-то…
– Слишком много энергии сразу. Сначала укрепи форму, затем напитай.
Целительница с удивлением поморгала, но последовала совету. Получилось со второго раза, и эффект держался, не прерываясь! Она приступила к лечению и немного смягчилась:
– Ах… Спасибо! Знакомы с техниками Архи?
– Это основы применения заклинаний любого покровителя любого уровня, – слабо улыбнулся он.
Та в очередной раз засопела, едва не прервав лечение.
Критир прикрыл глаза. Как жалко лежать вот так в грязи и зависеть от того, сможет юная целительница применить заклинание или нет. И все-таки стоило того. Будут жить!
Стало легче. Боль совсем ушла, даже светлая энергия уже почти не колола. Только чудовищная слабость вжимала в землю.
«Я должен стать сильнее. Нужно найти новые рецепты лекарств, когда закончу. Сейчас надо сосредоточиться на работе. Первый барьер активирован, все обучены. Дальше дело пойдет быстрее.»
– Аран, как он? – тихо спросила другая девушка и опустилась рядом, аккуратно подобрав светлое одеяние.
– Плохо, Лана. Еще и слаб очень, помогает только внешнее исцеление.
– Внешнего много нельзя. Дай посмотрю, позови пока кого перенести.
Аран кивнула, поднялась, расправив перепачканный подол, и пошла так быстро, что почти бежала. Но не побежала! «На границе приличий, о Ловы…» – невольно улыбнулся Критир.
– Старейшина, меня зовут Лана. Позвольте приступить, – вежливо представилась вторая девушка.
Критир кивнул. Лана применила обследующие техники Архи и принялась что-то разглядывать, увеличивая. Посидев немного, она нахмурилась.
– Да у вас следы искажения! Сейчас я могу немного улучшить и стабилизировать состояние. Лечение будет длительным.
– Нет времени.
– Может пойти отторжение, если оставить все как есть, – строго предупредила Лана и начала сплетать какие-то специфичные чары.
– Что именно искажено? – деловито уточнил Критир, ощущая как энергия Архи в этот раз попеременно охлаждает и греет.
– Сильно поражены легкие и многочисленными очагами ткани.
– В мои планы пока не входит становиться личом. На какой срок получится отложить отторжение? – вздохнул он, переводя взгляд на полупрозрачный купол сверху.
– Это невозможно предугадать. Но у вас странные легкие. Они будто были раньше искажены, а сейчас немного добавилось поверх. Вы руководили группой на первом крупном прорыве, это произошло тогда?
– Я тогда чуть не исказился, – кивнул он.
– Вам следовало обратиться за помощью раньше, – покачала головой Лана.
– Если бы я обратился за помощью тогда, меня бы закинули в зону Изоляции. Повезло, что задело только легкие, я тогда больше напоминал тех, что были за друидской чертой, – хмыкнул он.
– Вы так легкомысленно относитесь к этому, – Лана положила мягкие руки на грудь, внимательно вглядываясь в действие магии.
«О, вот это уже почти как Ни делала! И все-таки не так. Она живая, непосредственная, а Лана сдержанная и соблюдает манеры – следит за осанкой, тоном, не наклоняется к мужчине ближе, чем положено девушкам-целителям по заветам Архи».
– Слишком много вещей, о которых приходится беспокоиться больше.
– Если бы не кровь рода Эрва, вы бы точно уже стали искаженным или личом. Не стоит так рисковать своим здоровьем, – Лана кивнула на его характерные для древних друидских родов непропорциональные кисти. Она хмурилась: видимо, лечение не помогало.
– Если бы не кровь рода Эрва, я бы не получил таких повреждений, – возразил он.
– Вы так самоотверженно боретесь за наш мир. Выдумали схемы стабилизации, очистки, этого барьера. Знаете, у нас называют барьеры «проект Жизни». Я не понимаю, почему у вас такая скверная репутация, – по голосу было слышно, что Лана улыбается.
– Иногда дорога, выстеленная благими намерениями, приводит к совершенно неожиданному конечному пункту, – он улыбнулся в ответ и вдруг закашлялся, ощутив сильное покалывание в груди.
– О, искажение уходит! Чудеса, – удивилась Лана и усилила поток энергии Архи.
Грудь наполнило теплом и пронзило острой болью. Критир закашлял сильнее, прикрываясь ладонью. На белой коже остались частички искаженных тканей. Постепенно боль утихала.
– Потрясающе. Все ушло. Только что ничего не помогало, и внезапно все изменилось. Будто снялся изолирующий слой.
– Благодарю.
«Изолирующий слой? Остатки ее энергии? Видимо, они и подавляли отторжение до сих пор».
– На все воля Архи, мы лишь следуем ей, – поклонилась Лана и махнула кому-то рукой. – Сюда!
Она повернулась обратно и тихо сказала:
– Сейчас я усыплю вас. Легче перенести дорогу, к тому же дальше искажение лучше лечить во сне Архи, слишком больно. И восстановитесь быстрее.
«Надо бы Ни сказать, что все хорошо. Хотя она и так узнает, а если увидит таким, то не поверит и только больше начнет переживать… Ай, ладно! После». Критир кивнул. Все равно сейчас бесполезен. Нужно поскорее восстановить силы.
========== 26. Хорошо, когда есть, куда идти ==========
Руна на посохе выплеснула поток темной энергии, выбрасывая письмо, и Ни радостно подхватила сероватый бланк. «Иркрин!»
«Зону Изоляции переводят к барьеру, карта в приложении. К вечеру придут друиды, будьте готовы».
Ни перечитала простые слова, написанные дорогим сердцу почерком, и моргнула. Это что, все, что он ей хотел сказать за полтора месяца, что они не виделись?
Она сжала бланк и сухо попросила Тана:
– Нас переводят в первую безопасную зону, организуй отлов искаженных. И помойте их, чтобы грязь не тащить.
– О, крольчонок злится! – хмыкнул Тан.
Но Ни уже и след простыл. Все сливалось перед глазами от слабости, замучившей в последнее время, и жгучей досады от такого долгожданного, но неприлично короткого письма по делу. Нет, не от слез. Наверное. Но капюшон Ни все же надвинула посильнее.
– Переезжаем. Упакуй оставшиеся ингредиенты, – бросила она на ходу фигуре в темном плаще возле складов.
– Переезжаем. Собери все, что в прачечной и сушится, – еще одна темная фигура поклонилась.
– Переезжаем, подготовьте носилки для больных.
– Переезжаем…
– Переезжаем!
Ни вошла в комнату и повалилась на кровать. Почти все в ней было покрыто защитными рунами, а что не было – уже серебрилось мерзким налетом. Надо будет в новом пункте не полениться и абсолютно все покрыть чарами.
В последнее время совсем силы кончились. Ни нащупала зелье в сумке и глотнула немного. Желудок пронзило резкой болью, и Ни согнулась, едва дыша. Ничего, сейчас силы вернутся. Переедут, а там разберется с животом. Сейчас надо хоть немного вздремнуть перед дорогой.
Это получилось запросто. Вообще в последнее время отлично спалось. Правда, как показалось Ни, едва она закрыла глаза, как в дверь постучали.
Ни неохотно села и поправила плащ. «Что там?»
– Входи.
– Все готово, – уверил знакомый замогильный голос.
– Отлично, выдвигаемся.
«Сколько же я проспала?» Ни тяжело поднялась, перекинула через плечо сумку и вышла наружу. Огромное оранжевое солнце перевалило за полдень, подсказывая, что поспать удалось довольно много. Вот только сил почти не прибавилось. Все та же слабость, спать по-прежнему хочется.
Ни хмуро осмотрела собранных элькринов с поклажей. Полсотни адептов в темном и светлом и неисчислимое количество искаженных. Последних и вправду помыли, и даже организовали цепочкой, перевязав веревкой за ноги, чтобы не разбегались. Практично, хоть и выглядит жутковато. К скольким из них вернется разум после лечения?
Ни поплелась, сверяясь с картой, к отведенной им якобы уже очищенной деревушке. Процессия потянулась за ней.
За изумрудной чертой Изоляции пахнуло почти свежим воздухом. Пусть и с примесью прогорклой гнили Иста, но все же лучше, чем в давно не чищеной зоне Изоляции, где скверна застаивалась плотным сероватым смогом. На горизонте переливался всеми цветами энергии Ловов купол барьера безопасной зоны. Леса вокруг уже не было и в помине, только топкая гниль и остатки упавших деревьев, что когда-то росли здесь.
«Что ж так далеко-то?» – тоскливо подумала Ни, едва волоча ноги по заваленной полусгнившими бревнами тропе. Сзади надоедливо шумели адепты и искаженные, и Ни захотелось запечатать им всем рты чарами. «Ну почему так шумно?»
Наконец они достигли переливчатого барьера, и Ни устало тронула его рукой. Рука прошла насквозь – магия бесплотная. Приятно. Учитель столько работал над этим! Впрочем, осознание согрело едва-едва. Больше всего на свете хотелось прилечь.
Барьер разделял серебристый ковер гнили и свежеочищенные распаханные земли с посевами. Совсем рядом были и стены покосившихся заброшенных домов, щедро выделенных под зону Изоляции общиной Архи. Ни удивленно приметила элькринов между ними. «Не быстро ли друиды пришли?»
Подойдя ближе, она опознала разноцветную мирную одежду. «Местные, что ли? Да нет, все местные у нас в связке плетутся. Тогда кто это? Беженцы?» Навстречу вышел крупный мужчина:
– Вы еще кто такие? Тут места нет, ищите другое!
Ни слишком устала, чтобы спорить, только покосилась на Тана, кивнула и обошла мирного.
– Так, вот этот дом подойдет под штаб, – указал Тан. – разметьте места для искаженных, рабочую и жилую зону, последнюю подальше, чтобы хотя бы в этот раз вони не было.
– Эй, вы о…
Тан развернулся, и мужчина притих.
– Здесь будет новая зона Изоляции. Если хотите жить тут, о цене можем договориться. Даю вам время собрать вещи до вечера. За тех, кто останется и не заплатит, ответственности не несу. Мне и моим коллегам нужны элькрины на опыты, а вы здесь явно нелегально, кто найдет?..
Ни сделала вид, что не услышала. Она устало толкнула дверь нового штаба и жестом пригласила внутрь целительниц с носилками.
Кажется, Тан своим странным замогильным голосом рассуждал достаточно громко, поэтому «хозяйка» брошенного дома спорить не стала, а принялась собирать вещи. «Иногда этот жуткий бывает полезен!» Ни криво ухмыльнулась и потерла живот. Как же болит!
Она распахнула первую попавшуюся дверь, окно в комнате и повалилась на кровать, не обращая внимания на в ужасе сжавшихся в углу детей. «Дошла! Надо бы разметить зону, распорядиться… Ай, позже. Все потом… Тан все равно выкуривает беженцев пока».
***
Тан оторвался от книги из запретной части библиотеки и обвел новую зону Изоляции взглядом. Худо-бедно залатанные полусгнившие дома держались на честном слове. Интересно, материалы выделят? Вряд ли. Дорого, да и кому они сдались? Склад с ингредиентами совсем плох, но в печатях времени полежит. Вот только его постоянно пытаются растащить, надо бы обновить чары. И заодно профилактические беседы провести.
Тан вытащил из рукава и с усмешкой покрутил в пальцах зачарованную лекарскую иглу. Чудная вещица, идеальна для переговоров. Тончайшая резьба из рун обещала долгое заживление мучительных незаметных глазу ран. И кто такое выдумал – прятать проклятия Кона под благие руны Архи? Мастер любил эту иглу. Тан хорошо помнил.
Он украдкой покосился на свою коллегу. Гнилушка снова спала днем прямо за столом, подложив под голову хрупкие руки. Не ест ничего. Равнодушная ко всему, даже свои любимые планы очистки не обновляет. Обустройство новой зоны Изоляции тоже свалила на него. Эх, кто ж еще будет столько платить? Протянула бы хотя бы до конца работ! А то перечеркнут еще, чего доброго, все ее щедрые начисления.
– Что-то ты совсем отощала, крольчонок, – Тан спрятал иглу в рукав и потряс Ни. – Ты не умирай пока, дочистить же еще надо.
– Я не умираю, устала просто, вот и прилегла, – вяло пробормотала Ни. – Изъян у меня такой – спать.
– Ты в последнее время даже днем спишь, – нахмурился Тан.
– Я зелье раньше пила, чтобы бегать, а сейчас живот сильно болит, не могу.
– И не ешь совсем.
– Ем… иногда. Сейчас полежу… встану… не трогай, – взмолилась Ни, похоже, засыпая снова.
Тан с тревогой посмотрел на нее. Если бы не специфичный голос, похожий на эхо, по очертаниям фигуры теперь бы не сказал, что перед ним лесная дева. Плащ висел на костлявых плечах, спина тощая, когда-то пухлые ухоженные руки исхудали и воспалились у ногтей.
«Отправится к своему жениху скоро, видать. Дочистить бы уже по старым ценам, хорошо платила… Позадерживаться, что ли?»
Тан оттащил очищенных в пункт и разложил по схемам следующую партию.
Гнилушка спала. К сестрицам Архи ее отправить, может? Хотя что они сделают? Очистят до состояния овоща и все. Зелье для восстановления души на черном рынке стоит как дом в безопасной зоне, ему такое точно не по карману. Да и ей самой тоже, наверное.
Тан нахмурился. Может, пусть хотя бы желудок посмотрят? Раньше же бегала и ела потихоньку. Ладно, сейчас дочистит этих ребят…
Темная руна Кона на посохе Гнилушки вспыхнула, и из нее выпали бумаги на сером бланке. Тан развернул их. Ничего интересного, ответы на запросы из общины – друиды чистить будут, как и раньше, раз в неделю, не чаще, барьер второй зоны активировали, все прошения о переводе из зоны Изоляции отклонили. Словом, все как обычно. Хорошо, что он жилую зону за двойную черту договорился убрать, а то так и жили бы в этой вони. И все-таки не пересчитают ли за Гнилушкой прошлые начисления? Еще чистить и чистить, надо бы привести ее в чувство…
***
Мрачная тропа с блеклыми сероватыми огнями уже стала почти родной. Каждую ночь, каждую проклятую ночь он крался в Сокрытии по ней, украдкой осматриваясь. Страха уже не было, но привычка осталась – мало ли? Гнилой лес все-таки, основное убежище сектантов.
Но никто не встретился. В общем-то и не должен был – по подслушанному украдкой Гай знал, что сектанты готовились к операции в совершенно другом месте. Могла встретиться разве что патрульная нежить и дежурные основного убежища, но последние вряд ли вышли бы наружу.
Гай свернул в нору и замер, прислушиваясь. Вот тут уже вполне можно столкнуться с кем-нибудь лишним. Но было тихо, только едва слышно доносился плач и слабое «Помогите!».
Кровь побежала быстрее. Никого или почти никого не должно быть, пленницы здесь… Шанс! Надо попробовать!
Гай бесшумно крался по узкому темному коридору, вслушиваясь. Тишина. Наверное, сектанты и подумать не могли, что кто-то сунется в Гнилой лес!
Коридор разветвлялся и уходил все ниже и ниже. Вот и первые двери. «С охранным заклинанием, посмотри-ка!» Хотя чары выглядели не очень сложно, чутье подсказывало эту дверь не трогать, и Гай пошел дальше.
