Текст книги "Любимый сэнсэй (СИ)"
Автор книги: Ваша Ева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)
Дейдара на передней парте прыснул смешком и обернулся:
– Ты чего завелась-то так, Хигураши? Отыграешь сценку на пять минут, мир от этого не рухнет. Мне же тоже навязывают роль Принца, и ничего.
И, кстати, странно, что ничего. Я-то ждала, что Дей меня поддержит в попытке повлиять на Обито, но он просто остался в стороне. Может, конечно, роль главного героя ему пришлась по душе, потому что он и так всё время в центре внимания. И, похоже, ему это нравится.
– О, а ты вообще читал отрывок, который нам предлагают разыграть? – недоверчивым тоном поинтересовалась я.
– А что за отрывок? – спросил Итачи, который до этого молчаливо наблюдал за развернувшейся дискуссией.
– Диалог Принца и Лиса, – сложив руки на парту, я серьезно посмотрела на сэнсэя. Мне льстило то, как он внимательно меня слушает. – Лис мужского пола. И иносказания в этом диалоге, раз уж они всем так нравятся, ведутся о дружбе. Но если реплики Лиса будет читать девушка, то это еще и переврет весь авторский замысел, который так обожает Обито-сэнсэй. – Я решила не быть голословной и стоять на своем до последнего. – Дей, ты же брал распечатки?
Кивнув, Тсукури вытряхнул несколько сложенных листов из сумки и подал мне. Каверзные строчки прятались в больших абзацах – это я помнила, так что через секунд десять они уже были найдены.
– Да вот! Хотя бы это! – воскликнула я, ткнув пальцем в текст: – «Пшеничные поля ни о чем мне не говорят. И это грустно! Но у тебя золотые волосы. И как чудесно будет, когда ты меня приручишь! Золотая пшеница станет напоминать мне тебя. И я полюблю шелест колосьев на ветру. Пожалуйста… приручи меня».
Ну вы поняли? Мне еще и публично придется восхвалять «золотые волосы» Дейдары! А всё потому, что Обито вздумалось, что Лис обязательно должен быть рыжим. По мне, так прилепи к любому другому накладные уши и хвост – и отличный выйдет косплей.
Тсукури ухмыльнулся и хитро прищурился. Ему, похоже, сценка наоборот начала нравиться.
– Эй, Лисёныш, а можешь прочитать то же самое, но поэротичней и с придыханием, м?
Чёртов Дейдара. Можно хотя бы при учителе немного сдерживать своё извращенное чувство юмора?
– Вот видите, сэнсэй, – для убедительности кивнув головой в сторону Тсукури, продолжила я. Учиха выглядел немного растерянным. Он явно не ожидал быть втянутым в философские баталии, когда спрашивал, «что там за история». – Поэтому я считаю, что Лис в этой истории не должен быть девушкой. Мы что, зоофилию пропагандируем?
Комментарий про зоофилию Итачи, похоже, позабавил, и он слабо усмехнулся. Учиха непременно бы что-то ответил, но его опередили.
– Я понял. Ты просто боишься не устоять перед моей актерской игрой и проявить свои истинные чувства, – не унимался Дей. – Тем более теперь, когда все в этой школе против того, чтобы мы были вместе… – Сколько драмы из-за простого пересаживания! – …ты, наконец, осознаешь, чего лишилась, и падешь в мои объятия.
После того злополучного урока физкультуры что-то в наших с блондином отношениях переменилось. Он и раньше делал странные намёки, но теперь Дейдара всё время чуть ли не прямым текстом говорит, что мы снова должны быть вместе. Я бы и рада сказать, что меня это утомляет, мне это не нравится, но… Нет. Мне приятно оттого, что Дей пытается всё вернуть. Да и какой девушке не было бы приятно от мысли, что она кому-то нужна, и за её чувства готовы бороться?
– Да-да, конечно. Держите меня семеро, – с напускной безучастностью отозвалась я и вернула однокласснику распечатки.
Со стороны Хинаты раздался тихий смешок. Мы с Тсукури всегда забавляли её своим поведением, и она как-то призналась, что мы похожи на героев одной её любимой манги, которые в конце остались вместе. Я рада, что эта девушка каким-то чудом загремела на курсы нашего историка. После них мы всегда вместе идем до перекрестка, и мне удалось узнать её поближе. Хьюга оказалась доброй и милой, и очень жаль, что из-за её излишней стеснительности это мало кто замечает.
Учиха откашлялся, прерывая неловкую беседу, и наши с ним взгляды встретились. Он так пристально смотрел мне в глаза, что захотелось отвернуться, но вместо этого я глубоко вдохнула и задержала дыхание. От его взгляда было не по себе. Он как будто пытался меня прочесть, как книгу, а я не имела ни малейшего понятия, что так его заинтересовало. Ну же, не молчи, Итачи.
– Так всё-таки, Нами. Тебе не нравится роль или произведение в целом? – спросил он, словно услышав мою просьбу, и я медленно выдохнула.
– Как я уже сказала, я не люблю «Маленького принца». А еще я не хочу играть роль несчастного животного, которое само вырыло себе яму, попросив себя приручить. Лис изначально знал, что Принц его оставит, и он станет несчастным. Так в чем мораль?
Мой вопрос, похоже, озадачил Учиху, хотя он был, скорее, риторическим. Напряженно хмуря лоб, он отстукивал пальцами какой-то ритм по столу, и его взгляд блуждал где-то за окном. Тсукури, к моему удивлению, тоже притих и на этот раз не стал проходиться по моей излишней придирчивости к философии повести. Я думала, что Хината скажет хоть что-то, раз ей так все эти иносказания близки, но и она молчала. Наконец, тишину прервал Итачи, шумно выдохнув, и снова взглянул на меня:
– Может, мораль в том, – его голос понизился и стал тише, отчего казалось, что всё, что он говорит, только между нами, и нет в кабинете больше никого кроме нас двоих, – что даже если знаешь, что ничего не получится, и всё закончится плохо, не нужно бояться быть прирученным, ведь человек, которому ты доверишься, наполнит твою жизнь особым смыслом.
От слов учителя в груди захолодело, и я едва сдержалась, чтобы не вспыхнуть от негодования. Что? Не бояться быть прирученным? А если ты открываешься человеку, говоришь: «Вот я, вот моё сердце. Приручи меня», – а он растаптывает твои чувства и размазывает по земле, как желе?! А если ты доверяешь человеку, превращаешь его в свой смысл, а он бросает тебя на произвол судьбы вместе с ребенком? С его ребенком? И этого не нужно бояться?! В этом мораль этой бестолковой сказки?!
– Не хочу прерывать дискуссию, но мы уже полчаса ждем Узумаки, м, – заговорил Дейдара, чем неосознанно немного остудил вскипающие во мне эмоции. – И, вы уж простите, но задерживаться я не намерен, если вы собираетесь проводить занятие в полном объеме.
– Я-я тоже хотела бы сегодня уйти пораньше, сэнсэй, – пролепетала Хината.
Учиха устало посмотрел на часы и кивнул:
– Что ж, тогда приступим. – Вот так, сразу к делу. – Нами, что там у тебя с шестнадцатым параграфом?
Дыши, дыши, успокойся. Руки всё еще сжимали подол юбки оттого, как я подавляла в себе волнения, которые поднялись в моей душе. Я не понимала, почему так реагировала на ответ Учихи, ведь он всего лишь озвучил то, что и так лежало на поверхности. Мне бы и самой пришла в голову эта мысль, если бы я подумала немного дольше.
– Задайте мне любой вопрос, – не без гордости откликнулась я, и голос не выдал клокочущих нервов.
– Тогда расскажи нам про Антикоминтерновский пакт, – я уж было собралась выходить к доске, но Учиха добавил: – Можно с места.
Прикрыв глаза, я глубоко вдохнула, вспоминая, что же я вчера учила про пакт. Проведя в уме быструю ревизию пунктов параграфа, я открыла глаза и, с освобожденным от недавнего негодования разумом, заговорила:
– Пакт был подписан в Берлине двадцать пятого ноября тысяча девятьсот…
Наруто на занятие так и не пришел, чем очень озадачил: и я, и Хината видели его в школе с утра, и был он бодр и весел, как обычно. И словом не обмолвился, что хочет прогулять историю. Может, просто забегался и забыл? Хотя, как такое забудешь: Итачи клялся за каждый прогул три шкуры с нас драть, и никому и в голову не приходило проверять правда это или нет. Что ж, посмотрим, что будет с несчастным Узумаки.
– Надеюсь с Наруто-куном всё хорошо, – вздохнула Хината, когда мы привычно шли вместе после занятия.
– Ну конечно, иначе и быть не может, – улыбнулась я. – Может, срочно понадобилась его помощь в кафе.
Хьюга без особого энтузиазма кивнула. Похоже, Дейдара был прав, когда сказал, что Наруто ей не безразличен, иначе, почему её так беспокоит его отсутствие.
– Я бы хотела сходить туда как-нибудь, – тихо произнесла одноклассница, глядя под ноги. – Неджи говорил, что там неплохо.
– Неплохо, – эхом повторила я, обдумывая зарождающуюся мысль. Я хорошо понимала Хинату. В этом «Перце» бывали все, кому не лень, и мне, помню, так же хотелось на него взглянуть. Но… у меня не было подходящей компании. Даже когда мы встречались с Деем, наши планы о свидании в этом модном месте всё время срывались. – А пойдем вместе? Сейчас? – предложила я.
– Сейчас? – испуганно отозвалась Хината, уставившись на меня своими большими серыми глазищами.
– А что, мысль неплохая, – подхватил Дейдара, беспардонно оперевшись локтем о моё плечо, отчего я недовольно поморщилась.
– А я не буду вам мешать? – всё так же испуганно спросила Хьюга.
Мы с Тсукури заговорщицки переглянулись и синхронно, словно один из нас был отражением другого, улыбнулись. Нам пришла в голову одна и та же мысль. Обступив нашу тихоню с двух сторон, мы взяли её под руки и потащили за собой, да побыстрей, чтобы успеть на нужный автобус.
Каково же было наше удивление, когда мы встретили в кафе знакомое лицо. За большим столиком у окна сидел Саске и что-то напряженно выискивал в телефоне. Может, набирал сообщение. Моё предложение подойти Дей встретил лицом человека, съевшего килограмм лимонов.
– Он же теперь твой новый сосед по парте, – напомнила я. – Неплохо было бы вам зарыть топор войны хотя бы на время.
– Я бы лучше зарыл самого Учиху, – сухо отозвался Тсукури. – Причем лучше старшего. Чёртов высокомерный индюк.
Вот. Снова это чувство. Дейдара говорит про Итачи гадости, а мне становится неприятно, и я хочу с криками и пеной у рта доказывать, что он такого обращения не заслужил.
– Да хватит уже! – возмутилась я. – Сэнсэй просто делает свою работу! Что он еще мог сделать, если тебя на уроках не заткнуть?!
– Тише-тише, – насмешливо прошипел Дей. – Я и забыл, что ты у нас состоишь в обществе защиты идиотов. Как природы, только идиотов.
Я вздохнула.
– Радовался бы. Ты тоже, стало быть, под мою программу защиты попадаешь.
Тсукури весело хохотнул, и в этот момент к нам подошла очаровательная красноволосая женщина. Та же, что приветствовала меня, когда я была здесь впервые. Теперь я смотрела на неё с большим интересом и теплотой: Наруто говорил, что это – его мама. На бейджике красиво чернели иероглифы с её именем – Кушина, и от неё приятно пахло булочками с корицей.
– Сожалею, но все столики у нас заняты, – покачала она головой. Дело к вечеру. Вся молодежь сбежалась – не удивительно. – Но вы можете подождать. Думаю, скоро места освободятся.
– Может, нам удастся присоединиться к однокласснику, – задумчиво произнесла я, покосившись на Саске. Почему, интересно, он сидит здесь один?
– Как вам будет удобней, – Кушина с интересом нас оглядела. – Так вы, ребята, из Акатсуки?
– Мы из одной параллели с Наруто, – опередила я её мысль о нашем с ним возможном знакомстве, – и вместе занимаемся историей по четвергам.
Мама Узумаки заулыбалась нам с такой теплотой, словно мы с её сыном пешком вместе под стол ходили, а не учились в школе пару месяцев. Она начала нас расспрашивать, нравится ли нам школа, когда у нас день открытых дверей, и не появилась ли у Наруто девушка. На последнем вопросе я украдкой взглянула на Хинату, и мне показалось, что она стала бледной, как простыня.
В поле зрения случайно попал Саске. Он поднялся из-за стола, взял сумку с подоконника, и уж было собрался уходить, как внезапно налетел на… О Господи.
Сакура, отшатнувшись и разведя руки в сторону, в одной из которой был стакан с коктейлем, молча наблюдала, как белое тягучее пятно тонкими дорожками текло вниз по её черной футболке. Столкновение с парнем не прошло бесследно.
– Смотри, куда прешь, – холодно отозвался Саске, поправляя на плече сумку, и тогда Харуно посмотрела на него в упор. Даже мне от её взгляда стало не по себе, а я была на приличном расстоянии. – И закрывай чертов стакан, когда берешь напитки навынос. Ты что выкурила остатки мозгов?
Ни слова не сказав, Сакура вынула из «чертова» стакана трубочку, а затем с самым невозмутимым видом медленно вылила всё его содержимое на голову нашему горячему однокласснику. В кафе воцарилась такая тишина, что было слышно, как гудит электричество. Все в немом шоке смотрели на эту парочку и ожидали развязки, в том числе и мы. Учиха, похоже, сам пребывал в шоке, потому что ничего не предпринимал, а лишь смотрел на Харуно. Тогда уголки её губ приподнялись в самой фальшивой улыбке, которую мне приходилось видеть, но она сразу же, в одну секунду стерлась, оставив на хорошеньком лице выражение неприязни. Девушка уверенно, ни на кого несмотря, направилась к выходу, и тогда Саске, наконец, очнулся:
– Харуно! Какого?..
Дверь за Сакурой звонко хлопнула, и тогда Учиха сорвался с места и выбежал прямо за ней.
– Охренеть, – только и выдавил Тсукури, и это было первым, что прервало молчание в кафе.
– Нет, ну вы видели, даттебайо?! – раздался возмущенный знакомый голос за спиной.
– Д-да, – отозвалась Хината. – Саске-кун сам же на неё налетел и так грубо отреагировал.
– Да нет же, – всплеснул руками Наруто. – Вы посмотрите, какой они свинарник мне тут оставили! След аж до двери!
Комментарий Узумаки снял напряжение, и мы весело рассмеялись. Интересно, чем закончилась эта история. Остается надеяться, что обошлось без кровопролития.
========== Глава 13. Яхико ==========
«Опаздывать – невежливо, – с детства учила мама. – Всегда нужно приходить на место встречи заранее. Так ты демонстрируешь своё уважение к людям». Я всегда с завидным рвением прилежно следовала этому совету. Даже если мне случалось быть приглашенной на свидания, я всё равно заявлялась раньше положенного времени, хотя не раз слышала, что приличная девушка должна немного задерживаться. Как бы там ни было, на центральную площадь я прибыла без десяти три. На улице стояла неимоверная духота, но от неё спасало легкое ситцевое платье, купленное как раз на такой случай – если солнце решит выжечь всё живое.
«У фонтана в 15:00» – еще раз проверила я заметку на телефоне, чтобы удостовериться, что ничего не напутала, и лихорадочно прикусила губу. Меня с самого утра трясло от предстоящей встречи, и тот факт, что до неё оставалось всего несколько минут, доводил меня до полуобморочного состояния. Негнущиеся ноги понесли меня к фонтану, который у нас ласково прозвали Десятихвостым Дзюби за причудливую конфигурацию взметающихся в воздух струй. Его особенно любили дети, потому что в нём очень эффектно тонули бумажные флотилии корабликов.
Оглядевшись, я приземлилась на разогретый солнцем мраморный борт и тяжело вздохнула. Больших трудов мне стоило спокойно держать руки на коленях. То и дело хотелось потеребить ремешок сумки, поправить волосы да и вообще всё время казалось, что по мне кто-то ползает, хотя это были лишь мои расшалившиеся нервы.
Без пяти. «Интересно, Яхико придет вовремя? И как он меня узнает? А если он ошибется и подойдет к той девчонке с мороженым, которая сидит неподалеку? Мне нужно будет его окликнуть? Хотя, как я узнаю, что это он, я ведь его ни разу не видела».
Три часа. Сердце в груди забилось так, словно я пробежала марафон. К горлу подступил ком, мешающий нормально дышать, и я попыталась откашляться. Страшно захотелось сбежать и где-нибудь спрятаться. А потом позвонить, извиниться и соврать, что у меня резко изменились планы. Мог же у меня случиться форс-мажор, верно? Каждый парень, появлявшийся на горизонте, вызывал у меня страшный приступ паники. Почему, почему я не спросила, как он выглядит? Рука сильнее сжала телефон. Может, он наберет меня, когда будет на месте?
Три ноль пять. На остановке притормозил автобус, и я увидела, как из него резво выпрыгнула складная мужская фигура. В тот момент я забыла как дышать. Он был так далеко, что мне и лица-то его не было видно, но всё моё существо возопило: «Это он! Смотри, Нами! Это он!» Парень в черной футболке уверенно двинулся в мою сторону и, чем ближе он подходил, тем больше ускорял шаг. Я же смотрела, как он приближается, и всё сильнее и сильнее чувствовала, как пульсирует от волнения в висках.
– Нами? – он сразу подошел ко мне, без единого колебания, хотя помимо меня у фонтана ошивались еще три девчонки.
– Д-да, привет, – пролепетала я, поднимаясь с места и убирая телефон в сумку. Воздуха. Мне не хватает воздуха.
Боже… до чего же он похож на отца. Точно такие же короткие рыжие волосы, непослушно вьющиеся в разные стороны, карие глаза с по-лисьему чуть приподнятыми вверх уголками, аккуратный прямой нос… Вот только пирсинг на нижней губе и ушах отец никогда не носил.
– Прости, припозднился, – Яхико тоже изучающе рассматривал меня с ног до головы. – Давно ждешь?
– Да нет, пустяки, – я постаралась ответить как можно более непринужденно, чтобы скрыть своё смятение. – Да я и живу тут недалеко, так что…
Внезапно он сорвался с места и, в три больших шага преодолев разделяющее нас расстояние, бесцеремонно стиснул меня в объятиях. Даже договорить не дал. От неожиданности я пискнула и замерла, задержав дыхание. Я боялась даже пошевелиться. Свесив голову, Яхико уперся лбом в мой и заглянул прямо в глаза, отчего я, раскрасневшись, как томат, чуть сквозь землю не провалилась от смущения.
– Ты такая, как я тебя себе представлял, Имото, – улыбнувшись, проговорил он, и мои брови в удивлении поползли вверх.
Нужно было хоть что-то сказать, но слова всё застревали в горле. Я думала, что меня одарят в лучшем случае скучающим пренебрежением, в худшем – презрением, но никак не ожидала проявления столь тёплых чувств от человека, с которым меня шестнадцать лет объединяла лишь фамилия.
– С приездом… Нии-сан, – мне с трудом далось это ответное обращение, но мой объявившийся старший брат, судя по растянувшейся улыбке, остался доволен. Он отстранился и крепко сжал мои плечи, как будто я намеревалась сбежать. Впрочем, это было не так далеко от истины.
– Ну что, сестренка? Идём знакомиться, да? – Его улыбка похожа на солнце – такая же светлая и согревающая. Это правда мой брат? – Я так волнуюсь, ты бы знала! А ты волнуешься?
Яхико хохотнул, получив в ответ на свой вопрос мой сосредоточенный кивок. Я вдруг почувствовала себя социальным инвалидом. Он вёл себя так непринужденно, словно знал меня всю жизнь. Я же смотрела на него, хлопая глазами, и не знала, что говорить, что делать, да и как реагировать на нашу встречу в принципе.
Я всегда знала, что у меня есть старший брат. Так уж вышло, что когда наш общий отец закрутил роман с мамой, у него уже были жена и сын в другом городе, но он как-то забыл об этом упомянуть. Потом правда вскрылась, и отец уверял, что готовит документы на развод, что его брак оказался несчастным, что его никто не понимает и бла-бла-бла. Тонны вранья. В один прекрасный день он просто вышел из дома за сигаретами и не вернулся, а через неделю позвонил, чтобы сообщить, что возвратился к жене. Мама осталась одна с трехмесячной мной на руках, и ей было так плохо, что, как она сама однажды призналась, не раз думала что-нибудь с собой сделать, но мысль, что её дочь останется сиротой, действовала отрезвляюще.
– Почему ты решил со мной встретиться? – не глядя на Яхико, спросила я. Мы сидели на траве возле пруда в парке, а я бесцеремонно прервала его на полуслове, когда он причитал, что не взял с собой хлеб, чтобы покормить уток.
Брат замолк, и его молчание затянулось настолько, что стало ясно: он боялся этого вопроса. Из-за него ему пришлось скинуть своё обличье беззаботного парня и стать серьезным. Мне даже стало немного стыдно. Хотя, почему, собственно? Я имела полное право задавать такие вопросы. Могу же я поинтересоваться, с чего вдруг возник этот всплеск родственных чувств.
– Я всегда хотел с тобой познакомиться, – голос Яхико зазвучал приглушенно, виновато, и я перевела на него заинтересованный взгляд. Он сосредоточенно смотрел куда-то в сторону, и от его прежней беспечности не осталось и следа. – Лет пять назад я даже почти увязался с отцом, когда он сказал, что поедет тебя проведать. Но мама тогда закатила такую истерику, что пришлось остаться.
Яхико замолчал и провел рукой по волосам, еще больше их взъерошив.
– Истерику? – тихо переспросила я, когда пауза затянулась, а брат всё не продолжал.
– Да-а, – прозвучал рассеянный ответ. – Маме всегда было тяжело смириться с тем, что у папы есть еще один ребёнок, и она никогда не признавала, что ты моя сестрёнка. Всегда бесилась, когда я тебя упоминал, и обвиняла меня в предательстве за то, что я считал тебя родной. Ей хотелось от всего этого отгородиться. Что-то вроде: «Ошибки твоего отца к нам никакого отношения не имеют».
Это довольно странно, понимать, что ты была причиной перебранок людей, которых даже не знаешь. Да я и на фотографиях их не видела, а отец почти никогда о них ничего не говорил. Будто, приехав к нам, он резко лишался семьи и превращался в человека без прошлого, у которого по нелепой случайности еще и есть дочь.
– Ты говоришь о маме в прошедшем времени… – заметила я. – Она что… – я боялась предположить худшее.
– О, не-не, – поспешил опровергнуть мои догадки Яхико, и с его губ сорвался смешок. – Всего лишь вышла замуж и, наконец, обрела своё женское счастье. – Я непонимающе посмотрела на него. И что это должно означать? – Теперь рядом с ней настоящий мужчина. Не то, что наш отец. Он-то был, прямо скажем, тем ещё гандоном.
Я в замешательстве отвернулась, не зная, как реагировать. Я видела-то отца всего раз десять, так что не думала, что вправе отзываться плохо о нем при Яхико, который прожил с ним всю жизнь. Хоть он и сам только что его оскорбил.
– Тебе неловко, прости, – констатировал Яхико. – Не пойми меня неправильно, я любил его, – задумчиво продолжил он. – Но попортил он нам всем жизнь знатно. Я даже не знаю кому больше: вам, потому что рядом не был, или нам, потому что был.
– Вам было с ним плохо? – осторожно спросила я, обескураженная заявлениями брата.
– Он изменял маме. Всё время, – его голос стал еще тише. – И каждый раз она принимала его обратно, как ни в чем не бывало. Это было так тупо…
Отец умер два года назад довольно нелепой смертью. Просто поскользнулся и ударился виском об угол стола. Мы с мамой узнали об этом случайно, спустя месяц. Нам даже никто не позвонил сообщить эту прискорбную новость, и на похороны нас не позвали. Теперь вы понимаете, почему доброжелательное отношение Яхико стало для меня полной неожиданностью?
– Женщины склонны на многое закрывать глаза, – произнесла я, заполняя неловкую паузу.
– Ну и дуры, – хмыкнул Яхико, а я пожала плечами. Да, дуры, что тут еще добавить.
Между нами повисло тягучее молчание. Похоже, брат был погружен в какие-то свои мысли, а я не смела ему мешать. Как же это всё странно… Он позвонил нам на домашний вчера вечером. Трубку взяла мама и позвала меня к телефону, ехидно улыбнувшись и сообщив, что это какой-то парень. Когда мужской голос в трубке представился Хигураши Яхико, я решила, что ослышалась. Яхико не стал со мной долго разговаривать: спросил, когда я смогу встретиться, назначил место и положил трубку. Маме я не стала ничего говорить. Соврала, что звонил одноклассник и спрашивал домашнее задание.
– Я надеюсь, что мы станем друзьями, – это заявление так внезапно разрезало тишину, что я непроизвольно вздрогнула.
– А?
– Друзьями, – повторил он, поднимаясь с травы и подавая мне руку. – Я здесь надолго, так что у нас будет много времени узнать друг друга получше.
Охотно принимая помощь и отряхиваясь, я переспросила:
– Прям таки надолго?
Яхико кивнул.
– Мой друг открывает здесь автомастерскую, и я буду ему помогать. Нагато решил, что у вас в городе это довольно неразвитая сфера, так чего бы её не развить?
Насколько я знаю, автомастерская у нас одна, и принадлежит она Ханзо, довольно влиятельному в нашем городе предпринимателю. Не думаю, что он так легко потеснится ради своих конкурентов.
– Вы бы поосторожней этим промышляли, – заметила я. – В таких мелких городах, как наш, уже давно всё схвачено, и новеньких не жалуют.
– Вот видишь, – хохотнул Яхико. – Знаешь меня всего час, а уже за меня беспокоишься. Мы точно подружимся.
В ответ я улыбнулась. Если так, то мне понадобится время, чтобы к нему привыкнуть. Он понравился мне, правда. Но меня не оставляло чувство беспокойства. Что, если у него есть скрытые мотивы? Разве это не странно, что он, уже будучи взрослым, независимым от матери парнем, не встречался со мной несколько лет, а теперь внезапно решился? Если Яхико ждал подходящего момента, то почему так долго?
– Ты, наверное, уже в старшей школе… – задумчиво протянул он. Мы шли по аллее парка, и я с плохо скрываемым любопытством его разглядывала. Он выглядит довольно неоднозначно из-за обилия пирсинга. На таких любят вешать клише, что они наркоманы, дебоширы, рецидивисты или еще кто – нужное подчеркнуть.
– Да, в первом классе, – подтвердила я.
– И парень у тебя, наверное, уже есть, – губы Яхико растянулись в хитрой улыбке. Я быстро раскусила эту попытку вогнать меня в краску и отшутилась:
– Это что, обязательный атрибут в старшей школе?
Брат неожиданно нахмурился и сосредоточенно поджал губы.
– Раз ты свободна, то не буду тебя знакомить с Нагато. А то он больно активно интересовался, симпатичная ты или нет. – Вот так вывод из моего ответа. – Еще породниться с этим придурком мне не хватало.
– Придурком? Я думала, он твой друг. – Откуда вообще такая уверенность, что мне этот Нагато понравится? Да и я ему.
– Одно другому не мешает. – Я сразу вспомнила Дейдару и согласно кивнула. Верно подмечено.
– Так, а я симпатичная? – улыбнувшись, спросила я. Первый раз у меня представилась возможность задать такой вопрос парню с твердой уверенностью, что он не решит, что я с ним кокетничаю. Как такое упустить?
Яхико хохотнул и оглядел меня сверху-вниз.
– Гореть мне в аду за эту фразу, но не будь ты моей сестрой, я бы…
– Не продолжай, – смущённо засмеялась я, и мой смех был быстро подхвачен.
Напряжение между нами словно испарилось. Яхико до ужаса напомнил мне Наруто своим характером и манерами. Он так же не лезет за словом в карман, да и чувство неловкости ему будто бы неведомо. А еще он оказался очень разговорчивым и открытым. Брат без утайки рассказывал мне обо всех нелепых ситуациях, что приключались с ним в жизни, и сам же с них смеялся. Да так заразительно, что я просто не могла оставаться в стороне. Историю о его школьной любви я слушала, затаив дыхание. Шесть лет прошло, а у Яхико всё еще горели глаза, как у влюбленного, когда он вспоминал свою девушку. Будет ли так меня вспоминать Дейдара через столько лет?
– А потом она поступила в Токийский университет, а я остался в Осаке, – понуро закончил он рассказ, а я разочарованно поджала губы. Мы ехали в автобусе в сторону моего дома. Нас носило то тут, то там аж до десяти вечера, и брат решил проводить меня до дома, «чтобы не украли». – Что-то я всё о себе и о себе, а я хотел о тебе побольше узнать, – виновато вздохнул Яхико.
– Еще узнаешь, – улыбнулась я. – Но предупреждаю: из меня так себе рассказчик.
– Нестрашно! Я буду задавать наводящие вопросы, – с жаром подхватил он и улыбнулся. – Вот переобщаешься со мной и тоже станешь такой болтушкой – не заткнуть. И… – он нагнулся к моему уху, – слу-ушай, я не хочу показаться параноиком, но мне кажется, или тот парень напротив всю дорогу пялится в нашу сторону?
От такой резкой смены темы я даже вздрогнула. Я вообще за болтовней ничего вокруг не замечала, а вот брат успевал и байки травить, и за обстановкой следить. Я постаралась как можно более непринужденно взглянуть на этого самого парня напротив, и у меня дыхание спёрло. Господи. Это же друг Итачи. Как там его звали? Шисуи? Встретившись со мной взглядом, он сдержанно кивнул в знак приветствия, и я в ответ сделала тоже самое.
– Знаешь его? – так же тихо и на ухо спросил Яхико.
– Это друг моего… – хотела сказать «учителя», но вовремя спохватилась. Это будет странно звучать, – знакомого.
– Друг твоего знакомого? – недоверчиво переспросил брат.
– Долго объяснять… – рассеянно отозвалась я. – О, смотри-ка! Моя остановка!
Двери открылись, и я, схватив Яхико за руку, бодро выволокла его наружу. На Шисуи я старалась не смотреть. Его присутствие почему-то заставило меня чувствовать себя неловко. Почему у него был такой странный настороженный взгляд?
– Ну давай, объясняй теперь, что это за друг знакомого, а то не отстану, – усмехнулся Яхико, как только автобус отъехал.
– Да это такая ерунда, – попыталась улизнуть я от разговора и обняла себя за плечи. Под вечер как-то похолодало.
– Ерунда? – хмыкнул брат. – Да этот тип смотрел на нас так, будто мы лапали друг друга за гениталии, хотя мы ничего такого не делали.
– Фу, блин. Яхико, – с упрёком пихнула я его в бок, а он на это тихо рассмеялся. Эта омерзительная характеристика взгляда Шисуи, как ни странно, оказалась довольно точной. – Мой брат – извращенец. Я разочарована.
– Колись давай, Имото, – усмехнулся он в ответ и, судя по решительно скрещенным рукам, мне действительно придется что-то рассказывать.
– Тогда следи за мыслью, – обреченно кивнула я. – Был у меня сосед. Молодой и умный парень…
Не вдаваясь в подробности, я рассказала историю о том, как мой классный руководитель спас меня от ночёвки под грозовым ливнем. Яхико сосредоточенно слушал и кивал. Моя история его ничуть не удивила, хотя пару раз он отметил, какая я больная, и как мне повезло, что Итачи не оказался каким-нибудь маньяком. Как будто я совсем дурочка и не разбираюсь в людях.
– То есть этот хрен – друг твоего учителя?
– В общем, да. – Меня покоробило от слова «хрен».
– Тогда он… – договорить Яхико не успел.
– Нами! – мама стояла возле крыльца в домашней одежде и растерянно смотрела то на меня, то на брата. Я и не заметила, как мы дошли до моего дома. – Ты время видела, юная леди? И что у тебя с телефоном? Я тебе уже два часа названиваю!
Чёрт… В мои планы совершенно не входило знакомить маму с братом. Тем более, что я не сказала ей, с кем ушла на встречу, и я более чем уверенна, что она этому знакомству не обрадуется. Яхико, похоже, тоже напрягся: он сразу же выпрямил спину и вынул руки из карманов, как будто я привела его на смотрины.
– Да, прости, загулялась, – растерянно улыбнулась я. А что у меня с телефоном – я без понятия. Должно быть, сел.
