Текст книги "Солянка, космос, фаерболлт (СИ)"

Автор книги: Утяшный Волчара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Я поступаю в Сорбонну. Это моя личная победа в битве с самой собой. Естественно, я не поеду туда учиться, но сам факт меня невероятно радует. Ответов от российских вузов мы еще ждем, но в том, что Лешу возьмут в МГУ, я ни секунды не сомневаюсь. Разве там может быть кто-то умнее него?

«Я приехал», — приходит от него сообщение.

Обуваю балетки, хватаю сумочку и быстро спускаюсь вниз. Я перестала красить губы. Леша сотрет любую мою помаду за секунду.

— Привет, — залезаю в салон и тут же тянусь его обнять.

— Привет, малыш, — обвивает меня за талию.

Я крепко сжимаю его шею и утыкаюсь в нее носом, вдыхая запах туалетной воды. Морской бриз. Теперь мой самый любимый запах на свете.

Боже, мы не виделись с сегодняшнего утра, а такое ощущение, что целую жизнь. Этот день тянулся бесконечно долго, несмотря на известие о моем поступлении.

— Я поступила в Сорбонну, — шепчу.

Чувствую, как усиливается его захват на моей талии, а тело слегка напрягается.

— Хочешь поехать туда учиться? — спрашивает через некоторое время, и на секунду мне кажется, что в его голосе проскальзывает холодность.

— Боже, ты что, нет, конечно, — улыбаюсь. — Просто я очень рада, что смогла поступить, хоть и не собираюсь там учиться.

— Я рад за тебя, — целует в щеку и подбирается к губам. — Ни секунды в тебе не сомневался.

Льну к его устам. Поцелуй выходит жадным, сумасшедшим. Как же я соскучилась по своему любимому за этот бесконечно длинный день.

— Куда хочешь? — спрашивает, разрывая губы.

— На нашу яхту.

Леша согласно кивает и заводит мотор автомобиля. Мне кажется, ему уже надоела яхта, потому что мы все наши свидания проводим только там и нигде больше. Даже в кино ни разу не ходили. Но просто только на яхте мы можем быть по-настоящему вдвоем (если не считать капитана судна).

В общественных местах мне все время мерещится, что на Лешу смотрят другие девушки. А еще хуже — он на них. Возможно, это моя паранойя, но я ничего не могу с собой поделать. Ужины в ресторанах — сущая мука для меня. То официантка ему улыбнется, то он ей, то девушки за соседним столиком на него смотрят и переговариваются с улыбочками, а меня прожигают презрительными взглядами.

Когда я говорю Леше об этом с претензией, он начинает смеяться и отвечает, что кроме меня никого больше в этом ресторане не заметил. Даже официантку, которой улыбался.

Я не знаю, как справляться с ревностью. Я не умею. По большей части Леша смеется над моими претензиями, но в последнее время он стал злиться из-за них. А однажды даже повысил на меня голос, заявив, что я его достала. Через пять минут он остыл и извинился, но настроение было испорчено у обоих. И это была первая ночь, когда мы уснули в одной постели, даже не прикоснувшись друг к другу.

Иногда я подхожу к зеркалу и подолгу смотрю на свое отражение. Я красивая. У меня не завышена самооценка, это объективно так. У меня правильные ровные черты лица, хорошая кожа, большие глаза. Мои параметры 93-62-92. Почти модельные 90-60-90. И Леша говорит, ни у кого нет таких красивых стройных ног, как у меня.

Надеваю джинсовые микро-шорты, обтягивающую майку, распускаю волосы и иду в парк возле дома. Да мужчины шеи сворачивают! Пялятся на меня, не стесняясь своих жен рядом.

— Девушка, можно с вами познакомиться? — подходит парень года на три старше.

Он симпатичный. Высокий, подтянутый, хорошо одет.

— Нет. У меня есть молодой человек, — одариваю незнакомца улыбкой и направляюсь дальше.

— Тогда почему он не с вами?

— Он на работе.

— Нет, ну такую девушку, как вы, нужно охранять.

— Чтобы к ней не клеились такие парни, как вы? — приподнимаю брови.

— В том числе.

Незнакомец продолжает следовать за мной, что уже смешит меня.

— Вы зря тратите свое время. Попытайте удачу с другой девушкой.

— А я в вас с первого взгляда влюбился! — самоуверенно заявляет.

Не выдерживаю и звонко смеюсь.

— Девушка, вы не верите в любовь с первого взгляда!? — обиженно восклицает.

— Не верю.

— А у вас с вашим парнем разве не так было?

— Нет, мы с моим парнем очень давно знаем друг друга.

— А вместе недавно? — догадывается.

— Вместе недавно, — киваю и останавливаюсь на тротуаре. Поворачиваюсь корпусом к незнакомцу. — Извините, но я правда не буду с вами знакомиться. — Развожу руками. — Я уже влюблена, и это навсегда.

— Эх… — грустно выдыхает и засовывает руки в карманы джинс. Смотрит несколько секунд на свои дорогущие кроссовки, а затем поднимает взгляд на меня. — Вашему парню очень с вами повезло.

— Спасибо, — улыбаюсь уголками губ. — И удачи вам в знакомствах с девушками.

Незнакомец изрядно меня повеселил, поэтому я продолжаю бродить по парку в хорошем настроении, уже даже не обращая внимания на сальные взгляды проходящих мимо мужиков с женами и детьми.

«Я у входа», — приходит сообщение от Алексея, и я тут же спешу уйти из парка.

Он стоит, облокотившись на капот своей BMW, и смотрит в телефон. У меня аж дыхание захватывает, когда я его вижу. Леша замечает мое приближение и убирает гаджет в карман.

— Привет, — тут же тону в его объятиях.

— Привет, — говорит на ухо.

Я прижимаюсь к нему всем телом и крепко зажмуриваю глаза.

Мой. Мой. Мой.

Глубоко вдыхаю запах кожи: такой родной и такой любимый.

Люблю. Как же я его люблю.

Лешина рука скользит по моим волосам на спине и доходит до попы.

— А почему у тебя такие короткие шорты? — в его голосе сквозит недовольство.

Я победоносно улыбаюсь. Хочу, чтобы Леша тоже хотя бы чуть-чуть меня ревновал. А то, мне кажется, он слишком уверен в том, что я от него никуда не денусь.

— Разве? — делаю вид, что не понимаю, о чем он.

Леша слегка отстраняется от меня и обводит взглядом. Хмурит брови.

— Наташ, ну что это за трусы на тебе?

— Это шорты.

— Это трусы, едва прикрывающие ягодицы, — заявляет с претензией. — Мне не нравится, что ты ходишь так по улице.

— А что такого?

Кажется, Леша всерьез разозлился, и моя комедия сейчас совсем не к месту. Мигом серьезнею.

— Хочешь, я расскажу, о чем думают мужчины, когда смотрят на тебя в таком виде?

Я молчу. А Алексей тем временем продолжает:

— Они представляют, как нагибают тебя сзади и...

— А откуда ты знаешь, о чем они думают? — не даю ему договорить и упираю руки в боки. — Сам думаешь об этом, когда смотришь на посторонних девушек в шортах?

— Не переводи тему.

— Я не перевожу тему. С чего ты взял, что мужчины думают обо мне что-то подобное?

Леша закатывает глаза, обреченно выдыхая.

— Просто впредь больше так никогда не одевайся. Это в первую очередь опасно. На улице полно придурков, которые могут затащить девушку в переулок и что-то с ней сделать.

Я не слышу его последние слова. Я завелась, и меня уже не остановить. Мозг тут же подсовывает мне картины того, как Алексей смотрит на прохожих девушек в шортах и хочет их нагнуть.

— И часто ты пялишься на девушек на улице!?

— Садись в машину.

Он отрывается от капота и подходит к водительской двери. Спокойно залезает в салон.

Трясясь от негодования, я залезаю на переднее пассажирское.

— Ну так и часто ты пялишься на девушек в шортах!? — продолжаю допрос, пока он заводит мотор и трогается.

— Каждый день, — спокойно отвечает. — Сейчас же лето.

На секунду я теряю дар речи от услышанного.

— То есть, ты смотришь на девушек в коротких шортах!?? — переспрашиваю.

— Конечно, смотрю. Я же не слепой. — Он останавливается на светофоре и поворачивает голову ко мне. — Я понимаю, ты хотела бы, чтобы я был безработным слепым девственником, но это не так. У меня есть работа, у меня хорошее зрение и были девушки до тебя.

Возмущение сковало мне горло, и я не могу вымолвить ни слова. Открываю и закрываю рот, как рыба.

И вдруг чувствую, как горячие слезы текут по щекам.

— Ууууу, — Леша тянет и возобновляет движение. — Началось. Ну давай, побейся еще головой о бардачок или об окно.

От его саркастичных слов мне становится еще хуже. Я падаю лицом в ладони и начинаю всхлипывать. Леша не пытается меня успокоить, не извиняется, не переводит разговор в шутку, отчего мне становится еще хуже.

Я поднимаю лицо, только когда он тормозит. С удивлением обнаруживаю, что мы стоим у моего дома в Москве.

— Зачем ты привез меня домой?

— За тем, чтобы ты пошла домой.

Я достаю из сумочки сухие салфетки и вытираю щеки.

— Мы не поедем на яхту? — спрашиваю севшим от слез голосом.

— Нет.

— Почему?

— Потому что меня достали твои истерики, — спокойно парирует. — Ты сейчас пойдешь к себе домой и успокоишься.

— А ты?

— А я поеду в Золотой ручей. По дороге буду рассматривать девушек в шортах.

Я недоуменно смотрю на него, пытаясь угадать, он меня разыгрывает или серьезно. Но на его лице нет и тени шутливого настроения, и я с ужасом понимаю, что Леша на полном серьезе привез меня домой и не собирается со мной оставаться.

Он тяжело вздыхает.

— Мы могли бы поехать в ресторан и отметить мое поступление в МГУ, но ты предпочла закатить очередной концерт. Я устал, Наташа. Я просто устал от твоих тупых истерик и беспочвенной ревности.

— Ты поступил? — выдыхаю.

— Да, я поступил. Думал, мы с тобой нормально это отметим, но нет. — Сзади сигналит машина, давая понять, что мы занимаем проезжую часть. — Иди домой.

— Леш… — хватаю его за руку, но он ее выдергивает.

— Иди домой, Наташа, — повышает голос.

Автомобиль сзади снова нетерпеливо сигналит, и мне ничего не остается, кроме как вылезти из салона и медленно поплестись к подъезду. Я жду, что Леша выбежит следом и остановит меня, но он этого не делает.

Глава 34. Тот самый пиджак

НАТАША

На следующий день мне приходит известие о том, что я поступила на экономический факультет академии госслужбы. С плеч падает гора. Заранее решив, что поеду учиться в Париж, я не очень ответственно подходила к сдаче российского ЕГЭ. Не думала, что его результаты мне пригодятся.

Я хватаюсь за телефон, чтобы сообщить радостную новость Леше, но, немного подумав, откладываю гаджет в сторону. Подожду, пока он сам со мной свяжется. В конце концов, это он высадил меня из машины, а не я его!

Он не звонит. Ни в этот день, ни на следующий, ни через день. Обида прошла, и теперь лишь остался липкий страх и неизвестность.

А что если он мне больше никогда не позвонит?

Он меня бросил?

На третий день я еду в Золотой ручей к родителям. Бабушка с дедушкой вернулись с отдыха, приехал в гости папин брат со своей семьей, и у нас теперь полный дом. Общение с родственниками отвлекает меня от грустных мыслей, мои двоюродные сестры болтают без умолку, поэтому я начинаю чувствовать себя уже не такой подавленной. Хотя все еще сжимаю в руках смартфон и дергаюсь каждый раз, когда он издает звук входящего сообщения или звонка.

— Я пригласил на барбекю Самойловых, — вдруг объявляет папа, раскладывая мясо на решетке.

У меня начинают трястись коленки. И отнюдь не от резкого холода, который настиг вчера Подмосковье. На мне летние джинсы с большими порезами и майка на лямках. Я не храню на даче теплые вещи, поэтому стараюсь находиться у огня, несмотря на то, что рискую провонять костром.

Следующие полчаса превращаются в сущую пытку. Я то и дело поглядываю на калитку в ожидании, что она распахнется и зайдет Алексей.

Калитка действительно открывается. Во двор проходят Лешины родители и его старшая сестра.

— Всем привет! — дружно здороваются с нашей семьей.

Пока Максим Алексеевич и Кристина Игоревна достают алкоголь из пакетов и смеются с мамой и папой, ко мне подходит Ира.

— Привет, красотка! — садится на лавку рядом со мной.

— Привет, — отвечаю ей без особого энтузиазма.

— Как дела? Что нового?

— Поступила в академию госслужбы.

— А в Сорбонну?

— Тоже поступила, но не отвезла оригиналы документов. Останусь в России.

— Поняяятно, — тянет. — Лешка тоже решил дома остаться, в МГУ вот поступил. Мама в шоке. Каждый день проводит с ним воспитательные беседы на тему того, что он должен отправиться в Гарвард, — смеется.

— А разве еще возможно, чтобы он уехал? — удивляюсь. — Он разве не отказался от Гарварда?

— Там по-другому устроено. Леша поступил туда в мае, и родители сразу оплатили первый семестр. Он может просто не прийти на занятия в сентябре и быть отчисленным за прогулы, но в списках первокурсников он по-прежнему числится. Так что мама все еще надеется переубедить Лешку. До сентября месяц остался.

— А все-таки нельзя отказаться и забрать деньги?

— Ой, я точно не знаю. Но даже если и можно, мама не будет этого делать. Она рассчитывает переубедить Лешу.

Я тяжело сглатываю. Алексей не говорил мне ни о чем подобном. Я думала, что в Гарварде, как и в Сорбонне: не приносишь документы и таким образом теряешь свое место. В России ведь тоже так.

Я свое место в Сорбонне уже упустила, а у Леши, получается, еще есть возможность уехать.

От волнения меня начинает тошнить.

— Ты в порядке? — Ира с подозрением на меня косится. — Ты вдруг резко побледнела.

— А почему Леша не пришел? — решаю задать интересующий вопрос.

— Сказал, что устал после работы.

— Он сейчас дома?

— Да.

Ничего не отвечая, я резко встаю с места и направляюсь на выход со двора. К счастью, мне никто не задает вслед вопросы. Выйдя за ворота, я срываюсь на бег и оказываюсь у коттеджа Самойловых через пять минут. Захожу в их двор и, не звоня в звонок, опускаю дверную ручку и оказываюсь в холле дома.

Тихо. Никого нет, даже прислуги. Иду к лестнице на второй этаж, тяжело дыша, взбегаю по ступенькам и дохожу до комнаты Алексея. Посомневавшись секунду, стучу.

— Кто там? — слышу его голос, от которого сердце делает кульбит.

Открываю дверь. Алексей лежит на кровати, закинув руки за голову. Он в туфлях, брюках и белой рубашке, первые две пуговицы которой расстегнуты. Его галстук ослаблен, а сам Алексей действительно выглядит уставшим.

Впрочем, а когда он не был уставшим после работы?

— Привет, — он первый прерывает молчание между нами и садится на кровати.

— Почему ты к нам не пришел? — налетаю на него сходу.

— Не хотел выяснять с тобой отношения при посторонних людях.

— С чего ты взял, что мы бы стали выяснять отношения?

— А у нас разве бывает иначе?

Я осекаюсь, потупив взгляд. Окно в его комнате открыто, что формирует сквозняк. Чувствую, как от холода кожа покрывается противным мурашками, и обхватываю себя за плечи.

— Почему ты мне не звонил? — тихо спрашиваю.

— Хотел, чтобы ты, как следует, подумала.

— О чем?

— О своем поведении и о нас.

Он так спокойно говорит, как будто совсем не переживает из-за ссоры. Я себе места не нахожу, ночами не сплю, а он спокоен, как удав!

Изо всех сил пытаясь сдержать наворачивающиеся на глаза слезы, я прикусываю губу.

Леша шумно выдыхает и встает с кровати. Подходит ко мне и обнимает. Опускаюсь лбом на его плечо, втягивая любимый родной запах.

— Ты холодная, — проводит ладонями по моим предплечьям.

— Там холодно, — сдавленно отвечаю.

Леша крепче меня обнимает, пытаясь согреть своим теплом.

— Я воняю костром.

— Я почувствовал, — смеется мне в волосы.

— Сидела у огня, чтобы не замерзнуть.

Его губы касаются моей макушки, потом виска. Тело медленно расслабляется в Лешиных объятиях. Я тоже осторожно обвиваю его руками вокруг пояса.

— Я поступила, — тихо говорю.

Чувствую, как он улыбается.

— Я в этом не сомневался.

У меня была задумка: когда станет известно, что мы оба поступили в российские вузы, завести разговор о совместном проживании. Я представляла, как мы каждый вечер будем дома смотреть фильмы и есть пиццу, вместе засыпать и вместе просыпаться. Утром я бы надевала на голое тело его рубашку и готовила нам завтрак...

Но сейчас после всех наших ссор как-то язык не поворачивается.

— Почему ты без кофты?

— У меня нет на даче теплых вещей.

Леша выпускает меня из рук и подходит к шкафу. Снимает с вешалки первый попавшийся пиджак и кутает меня в него. Я тут же тону в Лешином запахе, которым пропахла вещь, и широко улыбаюсь.

Это тот самый пиджак, в котором Алексей был на свадьбе Миши и Лизы, когда мы первый раз поцеловались. Темно-синий в едва заметную клетку. Я запомнила каждую деталь того счастливого дня, даже во что был одет мой любимый.

— Сделаю чай, чтобы ты согрелась, — Леша целует меня в губы и выходит из комнаты.

Я сажусь на кровать, опускаясь носом в ткань пиджака. Морской бриз вперемешку с Лешиным собственным запахом проникает глубоко в легкие и врезается в память. Я навсегду запомню, как он пахнет.

Веду ладонями по гладкой ткани пиджака, доходя до самого конца. Вдруг чувствую в правом кармане что-то мягкое. Пару раз сжимаю его, убеждаясь, что там действительно что-то лежит. Не особо отдавая себе отчета в действиях, засовываю руку в карман и достаю на свет…

Женские трусы.

Красные стринги.

Совершенно точно не мои.

Я смотрю на кусок атласной ткани, лежащий на ладони, и чувствую, как мое сердцебиение то замедляется, то, наоборот, резко ускоряется. Несколько раз моргаю. Просто на всякий случай, вдруг мне привиделось.

Мне не привиделось.

В моей руке чужие красные стринги, которые я только что достала из кармана Лешиного пиджака.

Трусы падают на пол из ослабевшей ладони, а горло сковывает тугой ком. В горло будто стекловаты насыпали, дышать тяжело. Я вытягиваю шею и цепляюсь взглядом за Лешин смартфон на письменном столе.

Сейчас мною двигает невидимая сила. Я встаю с кровати и подхожу к гаджету. Одеревеневшими пальцами набираю код, который успела узнать за месяц наших отношений, и секунду смотрю на разблокированный экран с множеством иконок.

Крупная слеза срывается с ресниц и падает ровно на приложение популярного мессенджера, в котором мы обычно переписываемся. Жму на него и смотрю диалоги.

Мама

Миша брат

Папа

Ира сестра

Кирилл Довлатов

Семен Леонидович тренер

Наташа Кузнецова

Я листаю ниже и ниже, пробираясь сквозь множество переписок с нашими одноклассниками и мужчинами, на аватарках которых они изображены в деловых костюмах. Слезы уже вовсю катятся по лицу и падают на экран телефона, делая его мокрым и неудобным для пролистывания, как вдруг я дохожу до переписки с абонентом по имени «Катя помощница Селезнева».

Конечно, я помню, что она звонила Леше в наше первое совместное утро. И на фотографии у этого абонента стоит не женщина пенсионного возраста, как мне рассказал про нее Алексей, а молодая девушка. Не сомневаясь ни секунды, я жму на диалог.

Последнее сообщение от Леши: «Я перевел тебе деньги в размере твоей полугодовой зарплаты», но то, что я вижу выше, повергает меня в шок, и мне приходится схватиться свободной рукой за стол, иначе я рухну на пол.

Там ее обнаженные фотографии. Она без лифчика демонстрирует упругую грудь. На следующем снимке она просовывает ладонь в прозрачные трусы. Далее она полностью голая.

Мои глаза уже почти не видят из-за пелены слез, но я пролистываю фотографии и дохожу до переписки, у которой стоит дата свадьбы Миши и Лизы.

Дата нашего первого поцелуя и начала наших отношений.

«Так ты приедешь ко мне сегодня?»

«Приеду»

Она спрашивает, а Леша отвечает.

Я смотрю на время переписки. Поздний вечер. Когда свадьба уже подходила к концу. Когда мы уже поцеловались. Когда Леша сказал мне, что давно об этом мечтал.

Его телефон выпадает из рук и громко бьется о паркет. Ноги не выдерживают, и я опускаюсь рядом, трясясь от слез, горечи, обиды и жестокого предательства

Глава 35. Предательство

НАТАША

Рыдания душат. Я не слышу ничего, кроме грохота своего сердца: ни как Леша возвращается в комнату, ни как обращается ко мне. Чувствую только прикосновение его рук к плечам, и меня словно током ударяет. Резким движением сбрасываю с себя мужские ладони и поднимаюсь на ноги.

— Господи, Наташа, в чем дело!? — он испуганно оглядывает меня и пространство вокруг. Замечает свой разбитый телефон на паркете.

— Куда ты уехал после Мишиной свадьбы? — выдавливаю из себя. Из-за кома в горле мне больно говорить, но я делаю над собой усилие.

— Что? — не понимает моего вопроса.

— Я спрашиваю, куда ты уехал после Мишиной свадьбы? После нашего первого поцелуя.

Еще секунду он смотрит на меня с недоумением, а потом снова переводит взгляд на свой разбитый смартфон. Задерживается на нем и возвращается ко мне. Его лицо озаряется догадкой.

— Ты залезла в мой телефон, — констатирует, а не спрашивает.

— Еще раз. Куда. Ты. Уехал. — Цежу каждое слово.

Он смыкает челюсть и простреливает меня злым взглядом. Но при этом молчит, не отвечает на вопрос.

— Как ты мог!? — взрываюсь криком вперемешку с новым плачем. — Как ты мог! После меня... к ней… а потом снова ко мне!

Я сгибаюсь пополам, зажимая рот ладонью, чтобы подавить рвущийся наружу крик. Ни черта не выходит, и я вою, как белуга.

— Хватит! — он рывком возвращает меня в вертикальное положение. — Меня достали уже твои истерики!

Я не знаю, откуда у меня в таком состоянии появляются силы, но я замахиваюсь и влепляю ему пощечину. Ладонь тут же простреливает адской болью. Леша отшатывается на шаг назад, выпуская меня из захвата.

— Ты изменил мне!!! — воплю не своим голосом. — Как ты мог!?

На его бледной щеке быстро проявляется красный след от моей ладони. Леша стоит, тяжело дыша, и я замечаю, как он сжимает кулаки до побелевших костяшек.

— Немедленно успокойся, истеричка, — приказывает злым тоном. — Я не изменял тебе! Мы не встречались еще тогда!

— Мы начали встречаться в тот день!

— Нет! — рявкает. — Если мы поцеловались, это еще не значит, что мы начали встречаться! Я ничего не обещал тебе тогда!

Мне снова не хватает кислорода. Пытаюсь вдохнуть через рот, потому что нос заложен из-за слез. Они не прекращают бежать по моим щекам. Стекают мокрыми дорожками вниз по шее, создавая противное липкое ощущение.

— Ты целовал меня, — хриплю севшим голосом. — А потом поехал к другой. На следующий день снова был со мной. Когда она тебе звонила в наше первое утро, я спросила, кто это. Ты мне солгал.

Перечисление каждого факта его предательства загоняет по кинжалу в сердце. Боль разрастается: из левой части грудной клетки, там, где конусообразный орган качает кровь, расходится по всему телу. Я разворачиваюсь к двери и пулей вылетаю из комнаты.

Бежать. Подальше от него, подальше отсюда.

Куда-нибудь туда, где я не буду его любить.

Я даже не замечаю, как оказываюсь у своего дома. Распахиваю калитку и пробегаю мимо удивленно таращихся на меня родителей и гостей. Взбегаю на второй этаж, с шумом захлопываю дверь своей комнаты и валюсь на кровать лицом в подушку, выпуская из груди новую порцию рыданий.

Он не побежал за мной. Не попытался меня остановить.

Его предательство давит на меня, сжимает, будто тиски, ломая кости. Как же это больно. Как же это, черт возьми, больно.

— Натали, милая, в чем дело? — в комнату врывается мама и опускается на колени у моей кровати. — Девочка моя, что произошло? Кто тебя обидел?

Она аккуратно водит ладонью по моим волосам, пытаясь успокоить меня.

— Мааам, — заикаюсь от слез. — Он… изменил мне.

Это даже произносить вслух адски больно. Сердце будто на тысячи осколков разлетается.

Мама слегка отшатывается назад, округляя глаза от удивления.

— Кто? Алексей?

— Да… — продолжаю всхлипывать. — Он… у него была другая девушка… помимо меня.

Мама недоуменно хлопает ресницами, не находясь, что сказать. На меня же накатывают новые слезы.

По коридору слышатся тяжелые мужские шаги, а через секунду в комнате появляется папа.

— Наташа, что произошло? — переводит взгляд на маму. — Мэриэн, в чем дело?

Боже, папа… Он же ничего не знает.

Я снова опускаюсь лицом в подушку и трясусь в тихом плаче.

— Мне кто-нибудь объяснит, что происходит!? — отец повышает голос.

— Егор, иди к гостям, — мама предпринимает попытку выставить папу за дверь.

— Они все быстро засобирались домой. Так что произошло?

— Натали… — мама неуверенно начинает, — поругалась со своим молодым человеком.

В комнате воцаряется тишина, прерываемая только моими всхлипами.

— С каким еще молодым человеком?

Вот теперь родительница молчит, явно ожидая, что я сама отвечу на папин вопрос.

— Наташа, — строго произносит отец. — Что еще за молодой человек?

Я отлепляю заплаканное лицо от подушки и пытаюсь сесть на постели, параллельно вытирая щеки и пытаясь успокоиться. Мама протягивает мне стакан воды, что всегда стоит на моей прикроватной тумбе. Я делаю жадные глотки, опустошая сосуд, и с шумом возвращаю его на место.

Это помогает. Мне удается несколько раз глубоко вдохнуть, правда, через рот, потому что нос по-прежнему забит. Отец стоит нахмуренный и всем своим видом показывает, что ждет от меня немедленного ответа.

— Я узнала, — начинаю все еще сдавленным голосом, потупив взгляд, — что, когда мы с Лешей начали встречаться, у него тогда еще была другая девушка. Я прочитала их переписку, — на этом моменте слезы снова подступают к глазам, но я силой пытаюсь их унять. — А он сказал, что ничего не обещал мне в тот день.

— Я не понимаю, какой еще Леша? — папа буравит меня взглядом.

— Самойлов Леша, — продолжаю растирать по лицу слезы и сопли.

В комнате снова воцаряется тишина, на этот раз прерываемая моим тяжелым дыханием сквозь забитый нос.

— Наша Натали и Алексей встречаются, — осторожно поясняет мама остолбеневшему отцу. — И вот они, видимо, первый раз поругались, — дипломатично добавляет.

Вот только меня эта дипломатия выводит из себя.

— Мама, он изменил мне! — у меня откуда-то находятся силы прокричать это. — Он был со мной, а потом с другой, а потом снова со мной!

Все мои попытки сдержать слезы летят в пропасть, и я опять начинаю всхлипывать, падая лицом в ладони. Я не вижу папу, но слышу, как он делает несколько шагов.

— Егор, ты куда!? — тут же подскакивает мама.

— К Самойловым, — объявляет отец и скрывается за дверью.

Глава 36. Искры летят

Я лежу на кровати и смотрю в потолок. Щека после ее пощечины полыхает адским пламенем, не давая забыть о том, что тут произошло несчастных 10 минут назад. Внутри меня борются два чувства.

Первое — побежать к ней и молить на коленях о прощении.

Второе — бросить ее на хрен к чертовой матери.

Я в десятый раз перевожу взгляд на валяющиеся на полу красные трусы, пиджак и смартфон. Наташина ревность перешла все границы. Шарить по карманам и залезать в телефон — это уже за пределами моего понимания. Просто поверить не могу, что она оказалась способна на такое.

Дальше что? Она установит мне в телефон программу слежения? Засунет жучок в мою машину? Наймёт частного детектива, чтобы он ходил за мной по пятам?

И она даже не попыталась меня выслушать.

Снизу слышится хлопок входной двери и возбужденные голоса родителей с сестрой. Быстро они вернулись. Я продолжаю лежать в своей комнате, не хочу сейчас никого видеть и ни с кем разговаривать. И в голове, и в душе полный раздрай.

Звонкий смех сестры на папину шутку, громкие шаги и снова хлопок двери, после которого шум в холле затихает. Опять куда-то ушли, с облегчением думаю я.

Но не проходит и пяти минут, как входная дверь опять громко открывается и закрывается.

— Егор!? — отчетливо слышу в тишине дома мамин голос. Значит, она с папой и Ирой не ушла. — Что-то произошло с Наташей? — этот вопрос она задаёт менее уверенно.

Я обреченно опускаю веки, с шумом выпуская воздух из лёгких.

— Да, произошло, — громко басит. — Выяснилось, что мою дочь до такого состояния довёл твой сын.

— Леша?

— Да, он.

— Не понимаю, как Леша мог довести Наташу до слез.

— А очень легко, Кристина. Оказалось, что наши дети встречаются, и Леша сильно обидел мою дочь.

На мгновение во всем доме воцаряется гробовая тишина.

Не к добру, вдруг приходит мысль в голову.

— Встречаются!? Первый раз об этом слышу.

— Я тоже первый раз об этом услышал несколько минут назад, когда моя дочь вернулась домой вся в слезах из-за твоего сына!

— Так, значит, это из-за Натальи Леша решил бросить Гарвард!? — в ужасе восклицает мать.

— Я не знаю, что он там решил бросать, да меня это и не волнует. А вот что меня волнует, так это то, что твой сын очень плохо обращался с моей дочкой, — на последних словах его тон становится еще выше и жёстче. — Наташа сказала, что он ей изменял! Это как понимать, Кристина!? Моя дочь захлебывается слезами из-за того, что твой Леша оказался полнейшим козлом, позволяющим себе такое отношение к девушке!

— Кхм, — мама всегда так делает, когда пытается подобрать дипломатичные слова. — Ты уверен, что все так однозначно?

— Увереннее некуда. Я в шоке, Кристина, от вашего сына! Вы как его воспитывали!?

— Знаешь, что, Егор? — шипит мама после паузы в несколько секунд. — Из-за твоей вертихвостки мой сын отказался от своей цели, от своего будущего! Остался тут подтирать твоей Наташе слюни, потому что сама она даже этого не умеет…

Они говорят что-то еще. Я продолжаю смотреть на белый потолок и люстру в стиле хай-тек, понимая, что сейчас происходит ровно то, чего я всегда опасался: конец тридцатилетней дружбы семей из-за того, что у нас с Наташей ни черта не вышло. Ее отец не потерпит и косого взгляда в адрес Натальи. Моя мать же не терпит, когда что-то идёт не по ее плану.