Текст книги "В плену желаний (СИ)"
Автор книги: Traum von Katrin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Душно. До отвращения, до тошноты в горле. Мимо проходит, не заметив его, очередная раскрашенная кукла в еле прикрывающем тело вычурном платье. Нос щиплет от вони её резких духов, и Джагхед непроизвольно задерживает дыхание, снова поднося фотоаппарат к глазам. Ещё пару снимков, и можно будет с чистой совестью сбежать с этого сборища высокомерных лжецов, гордо именуемого «благотворительным вечером».
Джонса можно было не пытаться обмануть – он прекрасно знал, что вырученные средства пойдут не на помощь беспризорникам в Саутсайде. А на строительство очередного ресторана или еще какого-нибудь увеселительного заведения в его родном Ривердэйле.
Городе, захваченном десятилетия назад маленькой кучкой богачей и раздираемого на части их бесконечными дрязгами. Городе, в котором клеймо «саутсайдовец» сродни слову «мусор». Мусор, к которому относился и сам Джагхед, вынужденный с каменным лицом снимать на свою дешёвую камеру очередное веселье лицемеров. Что поделаешь, если ты не работаешь на Лоджей, Куперов или Блоссомов – сдохнешь от голода, потому что лишь они командуют этим парадом.
Объектив камеры скользит по одинаково безупречно прекрасным фарфоровым лицам. Как будто делали пластику у одного доктора: абсолютно идентичные фальшивые улыбки, от которых тянет блевать. Настраивает резкость и снова делает пару кадров. Всё. Можно идти домой, пока духота не разорвала лёгкие, а смешавшиеся в канонаду десятки разных парфюмов не превратили его в токсикомана.
За спиной раздаются всколыхнувшиеся шёпотки, словно кто-то резко прибавил звук в плеере. Вынужденно оборачивается, не отрывая объектив от лица: если пропустит хоть что-то важное, мисс Доссон завтра устроит вынос мозга, а то и вовсе не купит фото. И платить за свою халабуду в получердачном помещении будет нечем.
– Попрошу внимания, дамы и господа. Спешу вас порадовать новостью, что моя прекрасная дочь и наследница Элизабет вчера вернулась из Гарварда, с блеском закончив своё обучение. Поздравим её с этим успехом и с возвращением в наше общество! – Гарольд Купер демонстративно поцеловал руку невысокой блондинке в элегантном нежно-розовом платье, – Добро пожаловать домой, принцесса, – добавил он уже тише, но вполне слышно всем стоящим неподалёку.
Камера в руках чуть дрогнула, и фото смазалось. Костяшки пальцев медленно белели от напряжения, пытаясь крутануть объектив и приблизить фокус, но руки соскользнули с чёрного пластика. Выдох, чтобы совладать с горько-приторным вкусом на языке и разъедающей грудную клетку ядовитой кислотой. Наконец, делает чёткий снимок, навсегда сохраняя в памяти казалось, давно забытые, пронзительные зелёные глаза в окружении пышных ресничек.
Она уже плавной походкой идёт под руку с отцом обмениваться любезностями к Лоджам, среди которых улыбалась неожиданному известию лишь черноволосая красотка Вероника, небезосновательно прозванная в более низких кругах «папина дочка».
Элизабет Купер. Бетти.
Джагхед убирает камеру в чехол и стремительно направляется к выходу: сил смотреть на это идеальное миловидное лицо больше не было. В голове вспыхивает едкая мысль:
«С возвращением в ад, нордсайдская принцесса».
========== 1. Выживание ==========
Девочка летит по парку на роликах, не разбирая дороги. Светлый хвостик на голове треплет встречный ветер, скорость всё выше, как и кочки под колесами. Наконец, неизбежный финал: громкий визг, и хрупкая фигурка, споткнувшись, растягивается на асфальте прямо перед сидящем на скамейке мальчиком в серой шапочке.
– Ты как? – он тут же подлетает к отчаянно скулящей неудачливой роллерше, отбрасывая свою книгу.
– А ты как думаешь? Больно! – капризно надула она пухлые губки.
Мальчик помогает ей подняться и подкатиться к скамье, озабоченно рассматривая расцарапанные коленки.
– Раз больно, так чего ты ни шлема, ни наколенников не надела? – недоумевает он, поднимая взгляд к её лицу.
– Защищаются слабаки. Я ничего не боюсь! – она гордо вздергивает подбородок, и выглядит ещё смешней.
– Тогда не хнычь, раз упала! – глупое заявление девчонки удивляет и вынуждает губы растянуться в невольной улыбке.
Она смотрит на него снизу вверх, немного наклонив голову набок. Оценивающим взглядом, сразу заставляющим чувствовать себя неуютно, пробегается по его худощавой фигуре, серой растянутой майке и видавшим виды потёртым джинсам.
– Ты что, саутсайдовец? – личико девочки из ангельски миловидного сразу становится брезгливо сморщенным.
– А какая разница? – неуверенно переминается он с ноги на ногу, не зная, куда деть руки.
– Мама говорит, что все, кто живет в Саутсайде, воры, наркоманы и убийцы. Ты наркоман? – простой бесхитростный вопрос из детских уст.
Удивление. Он даже не знает, как зовут эту дерзкую девчонку, а она уже успела вывалять его в грязи. Злость: кто она такая, чтобы делать подобные выводы?!
– Твоя мама дура, раз говорит эту чушь, – резко бросает мальчик и, подхватив оставленную на скамье книгу, спешно суёт её в рюкзак. Прячет глаза, в которых явственно плещется обида.
– Моя мама не дура! А все саутсайдовцы преступники и отбросы! – настолько убежденно, словно эта установка вбита в белокурую головку раскаленным клеймом.
«Отброс». Новое слово противно бьёт по ушам. Такая милая девочка, и столько мерзости за пару минут – не стоило идти на прогулку в парк в Нордсайде. Но дома бушует пьяный в хлам отец, и мальчику до трясучки не хочется получить от него новый фингал под глазом.
– Тогда в следующий раз поднимать тебя с асфальта будет кто-то более подходящий, – закидывает рюкзак на плечо и уходит, так быстро, чтобы не услышать очередное штампованное оскорбление вслед.
Девочка лишь презрительно фыркает и складывает ручки на груди, провожая его взглядом. Какой-то недостойный её внимания придурок: вот же не везет. Коленки саднят, а на ладошках налипла пыль с дороги, и это сейчас волнует больше, чем обиженный незнакомый мальчишка в идиотской шапке.
В тот день Джагхед познакомился с понятием «классовое неравенство». В тот злополучный день он навсегда погряз в зелёных глазах в обрамлении пышных ресничек, взявших его сердце без боя и с полной капитуляцией. Ему было двенадцать, и Бетти Купер прочно поселилась в юной мальчишеской головке и в каждом полубредовом фантастическом сне.
***
Наманикюренные пальчики с длинными алыми ноготками небрежно кидают пачку снимков на стол, заваленный бумагами.
– И этого по-твоему достаточно, Джонс? – презрительно морщится длинный острый нос редактора Лилиан Доссон, – Да я со своего обеда в Инстаграм больше выложила фоток.
– Что там ещё можно было снимать, мисс Доссон? – пожимает плечами Джагхед, – Единственная новость – возвращение наследницы Куперов, и я заснял принцесску крупным планом.
– Джонс, Джонс… Если бы ты был хоть чуть-чуть более добросовестным, остался бы до конца мероприятия. И тогда знал бы, что вчера папулина гордость, милашка Лодж расцарапала лицо рыжей бомбочке Блоссом. Такая сенсация, а у меня ни одного кадра! Ни одного, Джонс! – Лилиан скривилась, – Это дерьмо можешь сжечь, я не куплю ни черта. И даже не заикайся больше о месте в штате!
Джагхед устало вздохнул. Чёрт возьми, полночи обрабатывал эти дурацкие фотографии. Придётся подрабатывать левыми халтурками, иначе на следующей неделе точно окажется на улице. Оправдываться было глупо: сам виноват, не дождался конца вечера. Что вообще интересного в том, кто и кому вырвал космы… глупые, избалованные девчонки. Словно так и остались мозгами уровня школоты.
– Мисс Доссон, может, в следующий раз отправите меня на нормальное событие? Я лучше расчленёнку буду фотографировать, чем очередные пляски на костях, – единственное пожелание, повторённое уже десяток раз.
Редактор смерила его хмурым взглядом, словно оценивая профпригодность. Уроженка Саутсайда не могла не понять мотивы Джагхеда. Взяла пачку снимков и снова бегло пролистала.
– Ладно, Джонс. Кадры с Куперами и их целовашки с Лодж ещё куда ни шло, беру. Чек у Салли, как обычно. Но ещё раз проморгаешь подобное – точно уволю к херам, и даже твой талант просачиваться в любую щель меня не остановит, – она открыла рот, собираясь добавить что-то ещё, но была прервана громкой трелью стационарного телефона. Тут же схватила трубку, – Да? Великолепно. Да, отправлю своих.
Джаг переминался с ноги на ногу, нетерпеливо ожидая новостей. Раз звонят по внутренней связи – в Ривердэйле что-то произошло.
– Джонс, ты нереально везучий сукин сын. Бери Топаз и гоните к «Старплэйз». Там уже полный кипиш.
– Что случилось? – почему-то спина внезапно похолодела, а во рту пересохло. «Старплэйз» – двенадцатиэтажное офисное здание в центре города, принадлежащее Куперам и их издательству. Помимо него, они владели почти всеми газетами, включая самое дно – «Реджистар ньюс», в которой и работал Джаг.
– Похоже, дочурку нашего босса пытались отправить из Ривердэйла прямиком в ад. Ты ещё здесь, Джонс?! Твоя жалкая задница уже должна быть на полпути к сенсации! И чем больше заплаканной барби ты снимешь, тем больше шансов, что я заплачу тебе.
***
– Так, Джаг, я пойду разнюхаю, может, кто-нибудь расщедрится на интервью. А ты пока поснимай, захватишь Купер крупным планом – с меня самый большой бургер в «Попс», – Тони, перекинув на спину длинные розово-каштановые прядки волос, исчезла в толпе перед бизнес-центром.
Ему нравилось работать со старой подругой: по крайней мере, их совместные репортажи хотя бы имели цену. Однако сейчас его меньше всего волновал фотоаппарат на шее.
Джонс окинул взглядом суетящихся людишек: газетчики, зеваки, шериф Келлер, его худосочный помощник, растягивающий жёлтую ленту оцепления возле тёмно-синей блестящей «Мазды» с прошитым двумя мелкими дырочками лобовым стеклом. Невольно вздрогнул, ища глазами самое важное.
Она сидела между открытыми дверьми «неотложки», свесив ноги в туфельках-лодочках на асфальт. Растрёпанные волосы золотым водопадом обрамляли хрупкие подрагивающие плечи, едва прикрытые лямками платья. Губы посинели и тряслись, а глаза испуганно таращились с машины на шерифа, словно моргни – и всё это исчезнет. Элизабет выглядела здоровой: по крайней мере, кроме небольшой ссадины на лбу, уже залепленной пластырем, явных повреждений не было. Только, разве что, ужас в зелёных глазах.
Джаг вздохнул, немного расслабившись. Она цела, что ж, уже неплохо. Вспомнив про фотоаппарат, быстро сделал пару снимков, стараясь, чтобы Элизабет не попала в кадр. Почему-то не хотелось, чтобы она оказалась в таком жалком виде на страницах газет: вряд ли девчушка, считающая слабостью надевать наколенники, сказала бы за такое «спасибо».
Она была такая потерянная. Одинокая. Почему её родители до сих пор не здесь, это же их здание, чёрт подери?! Где все её пресловутые подружки, где прихлебатели и армия психотерапевтов? Почему, когда она едва спаслась от смерти, разом стала никому не нужна?
В груди ныло, отчаянно раздирая её на две половины.
«Подойди, скажи что-нибудь. Ей определённо сейчас не помешает поговорить с кем-то. Смотри, как она побелела. Наверняка холодная, как ледышка. Согрей…»
«Ты – отброс, Джаг. Она всегда только им тебя и считала. Думаешь, нордсайдовская принцесска обрадуется, если ты начнёшь приставать к ней с вопросами? Хочешь услышать очередную насмешку, увидеть презрение в глазах?»
Безнадёжно. Безнадёжно сопротивляться. Мысленно ругая себя последними словами, Джаг протиснулся сквозь толпу зевак и нырнул под ленту оцепления. Шериф и его помощник были сильно заняты осмотром «Мазды» Элизабет и не обратили на него ни малейшего внимания. Джонс вообще редко привлекал к себе чужие взгляды, чёрной тенью скользя между людьми. Делает несмелые шаги, оказываясь сбоку от машины «неотложки».
– Я смотрю, ты по-прежнему мастер влипать в дерьмо, Купер, – холодная безразличность в голосе, чтобы не выдать своего волнения.
Бетти, вздрогнув от неожиданности, поворачивает голову, наконец-то отрывая взгляд от двух точек на лобовом стекле, едва не отправивших её на тот свет.
– Мы знакомы? – неизменное высокомерие, пробуждающее сотни воспоминаний.
– Хм… – Джаг немного нервно прошёлся рукой по непослушным чёрным прядкам, взлохмачивая их ещё больше. Да уж, другого от неё он и не ждал: с каких пор принцессы запоминают каждого аутсайдера?
Бетти окинула его более внимательным взглядом, немного прищурившись, словно копаясь в своих воспоминаниях.
– О! Точно! Ммм… Джереми? Джереми Джонс! – торжествующе выдала она, вызвав у Джага тяжкий вздох.
– Джагхед, если что. Но уже радует, что ты помнишь мою фамилию, принцесска. С возвращением в Ривердэйл. Как видишь, тебя ждали, – он не сдерживается от кивка в сторону «Мазды»
– Спасибо. У меня великолепная память, вообще-то. Куда делась твоя дебильная шапка, змеёныш? – даже сейчас, пережив покушение на свою жизнь меньше часа назад, она не упускает случая показать своё превосходство. Напомнить о змее на плече, сразу начавшей прожигать кожу.
– Там же, где твой ебанутый хвостик. Где же твои прилипалы, почему никто не стирает потёкшую косметику с личика? – он даже соскучился по их перебранкам. Азарт захватил Джага, словно моментально погружая в атмосферу школьных дней.
– Кто сказал, что я нуждаюсь в этом, Джонс? Я немного повзрослела, к твоему сведению. И, судя по всему, это не всех устраивает, – она обняла себя за продрогшие плечи, растирая их, словно пытаясь скрыть мурашки на коже.
Джагхед закатил глаза, но всё-таки не удержался и заглянул в машину «неотложки» за спину Купер. Так и есть: на кушетке лежит тёплый оранжевый плед. Где же нам, высокородным девицам, протянуть руку…
Перегибается через порог, чтобы достать желаемое. Немного порозовевшее лицо Бетти оказывается на мгновение опасно близко. Запах её духов проникает слишком глубоко в лёгкие, сжимая каждую клетку. Chanel №5, всегда, со школы: бергамот и амбра, ландыш и иланг-иланг. Словно вчера, а не шесть лет назад. Словно мало было снов о ней и её аромате, о золотистых волосах и кривой полуулыбке. Словно недостаточно презрения в малахитовых глазах, обрамлённых пышными ресничками…
Быстро отдёргивается и грубо суёт плед в руки Бетти, преодолев желание заботливо укутать её подрагивающие плечики. Не стоит. Она отлично умеет пользоваться слабостями.
– Какая галантность, Джонс. Дон Кихот, спасающий попавшую в беду девушку, – злобное шипение, издёвка в голосе. Намёк на фальшивое рыцарство.
– Да из-за тебя машина трясётся, Купер. Не беси, прикрой свои гремящие кости и расскажи, в чём тут дело, наконец, – он позволяет себе лёгкий приказной тон, желая только, чтобы она подчинилась и больше не мёрзла. Раз уж он никогда не согреет её своим теплом.
На удивление, Бетти послушно развернула плед и укуталась в него. На миловидном личике мелькнула лёгкая улыбка – всего на секунду, но этого было достаточно Джагу, чтобы понять, что он на верном пути.
«Нравятся приказы? Кто бы мог подумать: избалованной девчонке знакомо послушание»
– Да нечего тут рассказывать, Джонс. Приехала к папе, но он задержался на встрече с партнёрами. А потом напротив затормозил байк, и в меня полетели пули. Я вовремя увидела пистолет, и успела лечь на сиденье. Ударилась о рычаг передач, – Элизабет указала на ссадину, – Всё. Так и валялась, пока полиция не приехала.
– Как выглядел стрелявший? Пол, возраст, телосложение? – деловито поинтересовался Джаг, не на шутку обеспокоившись. Как бы он не относился к Купер, ему никогда не хотелось её смерти.
– Джонс, мы на допросе что ли? Тебе какое дело? – огрызнулась Бетти, смешно надув щёчки.
– Я сотрудник «Реджистар ньюс», – он помахал перед ней своим болтающимся рядом с фотоаппаратом на шее бейджем, – Выполняю свою работу.
Бетти ахнула, глаза полыхнули злостью.
– Ну ты и сволочь. Я-то думала…
– Что ты думала? – не сдерживает он задорных искорок во взгляде и многозначительно приподнимает бровь.
– Ничего. Я не видела, кто это, на нём был чёрный шлем. Худощавый, высокий. Может, это ты решил поквитаться, а теперь разнюхиваешь информацию и заметаешь следы? – Элизабет раздражённо скинула плед, зашвырнув его в машину, и вставая на землю с лёгким стуком каблучков.
– Идиотка, – тупость её заявления поднимает в Джаге волну раздражения.
– Кретин.
Обменявшись любезностями, стоят напротив друг друга, словно в ожидании следующего раунда для столкновения. Конечно, новый повод для обвинений находит Элизабет.
– Даже если не ты, то точно один из твоих дружков-байкеров. Змеи же по-прежнему в городе, я не ошибаюсь? – новое предположение бесит Джонса не меньше предыдущего.
– Чёрт, Бетти, тебе точно башку отбило. Ты видела нашивку на куртке?
– Нет. Но…
– Вот и захлопнись. Надеюсь, твои предположения не дойдут до ушей шерифа. Хотя, он и без твоей помощи обвинит во всём Змей, – признаёт Джагхед тенденцию «раскрытия» всех преступлений в Ривердэйле.
– И правильно сделает.
Их перепалку прерывает подбежавшая к дочери миссис Купер. Даже сейчас на ней идеальный макияж, а волосы тщательно уложены. Словно не заметила, что прервала чей-то разговор. Для таких, как она, все окружающие не больше, чем мебель.
«Так торопилась к едва не погибшей дочурке, что не забыла заглянуть в салон красоты. Ждала репортёров? Будет вам репортёр»
Отходит на пару шагов, доставая камеру из чехла и делая несколько чётких снимков мило щебечущей над Бетти Элис. Элизабет бросает на него последний раздражённый взгляд и поворачивается спиной, чтобы в кадр не попало опухшее и бледное лицо.
– Джаг, пошли, я всё узнала. Похоже, нас ждёт новая война Севера и Юга, – словно из-под земли вырастает Тони и хватает его за предплечье, увлекая за собой в гомонящую толпу.
========== 2. Столкновение ==========
– Итак, Вы хотите сказать, что никто не выполнил задание и не прочёл обязательное к ознакомлению произведение? – хмурым взглядом обвёл класс учитель литературы.
Ответом ему было лишь молчание и фырканье девчонок. Он тяжко вздохнул и прибегнул к последнему варианту разговорить таких непрошибаемых в последнее время учеников.
– Тогда на вопрос об образе Квазимодо нам ответит мистер Джонс, – с младших классов прочно оккупировавший последнюю парту парнишка всегда удивлял учителя, скромно отмалчиваясь на занятиях, а потом строча великолепные эссе с безусловным пониманием материала.
Джагхед, закатив глаза от досады, был вынужден ответить на вопрос.
– Вас интересует то, как он показан у Гюго, или моё личное впечатление? – уточнил он.
– Давайте личное. Хочу узнать, как Вы поняли персонажа.
– На мой взгляд, это единственный достойный внимания герой в данном произведении. Искренний. Не умеющий лгать. Благодарный. Заботливый. Его чувства к Эсмеральде действительно светлые, в отличии от непостоянного Феба и эгоистичного Фроло.
– Да, только он урод, – прервал Джагхеда ехидный голос с первых парт, и ему даже не надо было видеть оппонентку, чтобы знать, кому он принадлежит. Уж слишком быстро сгорел кислород вокруг.
– Мисс Купер, у Вас, очевидно, другое мнение? – порадовался учитель, что хотя бы два человека в этом безразличном ко всему классе ознакомились с «Собором Парижской Богоматери».
– Он уродец, конченный псих и урождённый недоразвитым инвалид, в том числе и на голову. И такой же эгоист, потащил Эсмеральду в собор, заточил её там…
– Он её спас, вообще-то! – не мог не встрять Джаг.
– Да, но она в итоге всё равно сдохла, верно? – кукольное личико выглянуло из-за спин одноклассников, вообще не понимающих сути происходящего. Зелёные глаза окатили Джонса насмешливым взглядом, торжествуя победой.
– Он, хотя бы, пытался, в отличии от остальных её поклонников, думающих лишь о себе! Квазимодо чист душой и бесхитростен…
– Отшельник, уродец, убийца в конечном итоге, и отброс, – осталась при своём мнении Элизабет, выделив интонацией последнее слово.
Горький комок встал в горле.
«Ты – не лучше Горбуна, мечтающего о прекрасной Эсмеральде….»
– Я думал, вся суть данного произведения: показать, что за внешним фасадом часто скрывается пустота. Упаковка не всегда отражает содержимое.
***
«За внешним фасадом часто скрывается пустота» – девиз всей жизни Элизабет Купер.
Всё, что её окружало каждый день: фасады. Идеальные, наштукатуренные в салонах и украшенные золотом и драгоценностями. Сияющие улыбками, словно намертво приклеенными к лицам. С первого дня жизни она не видела ничего другого, а потому и не удивительно, что со временем стала такой же фарфоровой куклой. Болванчик, абсолютно пустой внутри.
Все эмоции, которые можно себе позволить, строго дозированы, словно отмерены чайной ложечкой. Все чувства, которые можно испытывать, тщательно контролируются. Лишний поцелуй мамы на людях? «Дорогая, ты смажешь косметику.» Лишний протест? «Принцесса, сделаю всё, как ты пожелаешь. Только успокойся.» Лишний новый приятель? «Фу, дочка, ты уверена, что он твоего круга?»
И с каждым разом отмирало внутри что-то ценное, что-то невесомое. К старшим классам школы «Ривердэйл Хай» от девочки на роликах остался лишь светлый хвостик на макушке. Она стала «одной из». Одной из брошек на салфетках, украшающих отцовские деловые ужины. Одной из привыкших мерить людей по количеству нулей на счёте. Одной из почётных членов «высшего света». Одной из презирающих всех, кто не достоин её внимания, особ, на пару с неизменной подружкой Вероникой Лодж.
Больше всех её бесил этот проходимец Джонс. Она никогда не могла упустить случая кольнуть его побольней, а напрягшиеся в бессильной ярости чётко очерченные скулы всегда были, как бальзам на душу.
Наверное, она просто подсознательно ощущала его превосходство, внутреннюю силу. То, чем не обладала сама Бетти – и её это выводило из себя. Она по указанию пальчика всегда имела всё, что хотела, но этого получить не могла. Казалось, если в очередной раз доведёт одноклассника до отступления в очередном споре, если ещё разок насладится злыми искрами в глубоких серо-зелёных глазах – и у неё самой внутри, наконец, что-то дрогнет, появится…
Встретить его спустя столько лет, вновь вступить с Джагхедом в перепалку – Боже, ради этого стоило вернуться и пережить покушение. Застывшая до густоты тягучей карамели кровь ожила, побежав по венам и согревая каждую клеточку. Это было невероятно, фантастически прекрасно: впервые за шесть лет осознать себя живой.
Джагхед изменился. Дело даже не в отсутствии шапки. В последний раз, когда они виделись, Джонс был мальчишкой.
По уши влюблённым в неё аутсайдером – девушки всегда чувствуют такие вещи.
Но вчера перед Элизабет стоял мужчина. Сосредоточенный, уверенный в себе, с несгибаемым внутренним стержнем. Всё, в чём она так нуждалась. Всё, что было ей чуждо. Шесть лет ей никто не перечил и не давал достойный отпор. Но Джонсу словно было плевать, кто перед ним. Он говорил то, что думал.
«Вот и захлопнись» – неожиданная в своей грубости фраза заставила странным образом желать подчиниться мягкому баритону. В горле пересохло, и лишь подбежавшая Элис отвлекла от внезапного жара в груди.
Только из-за слов Джагхеда Элизабет не поверила шерифу и маме, что покушение совершили Змеи. Раз на куртке не было традиционной для банды нашивки, значит, копать нужно в другую сторону, а не в Саутсайд.
Однако её родители вполне удовлетворились заверениями Келлера. В ближайшие дни была запланирована облава на всех Змей в поисках пистолета и других возможных улик. Но Бетти не верила, что это ради неё. Если бы кого-то действительно заботила её безопасность, расследование провели бы более тщательно, рассмотрев все варианты. А не ограничились тем, что приставили к ней тень в виде широкоплечего тупоголового охранника, сбежать от которого она с лёгкостью смогла в первый же вечер.
«Мазда» оставалась в участке в руках экспертов по баллистике, и Бетти пришлось взять другую машину из отцовского гаража – серый юркий «Пежо». Машинка порадовала удобством автоматики и чувствительными педалями, так что Купер приноровилась к ней за пару минут. Облапошенный телохранитель терпеливо ждал её в гостиной их особняка в пригороде, когда Бетти спокойно улизнула от него через задний вход.
Глупо? Возможно. Но Бетти не боялась остаться «без наколенников». В дорогущем розовом клатче мирно ждал своего часа электрошокер, а на ногах были джинсы и удобные «Nike». Этого ей казалось вполне достаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности. Всегда можно убежать.
У неё было более реальное предположение о том, откуда свалился этот стрелок. «Пежо» притормозил у высоких кованых ворот с большой витиеватой «Б» посредине. Она сама разберётся с этой рыжей сукой. Незачем оповещать Келлера и родителей о своих догадках. Где-то позади раздался рёв мотоцикла, заставив Бетти испуганно сжаться в комок.
«Выследил?!»
Она быстро легла на сиденье, коря себя за глупость. Трясущимися пальчиками достала из сумочки шокер и прижала к груди.
«Дура, сейчас схлопочешь пулю, и хрен кто тебе поможет!»
По спине гуляли ледяные мурашки, а губы дрожали. Наконец, байк поравнялся с водительским окном, осветив фарами сгущающиеся сумерки. По стеклу постучали – вряд ли киллер стал бы проявлять вежливость. Бетти, сглотнув, приподняла голову и встретилась с искрящимися весельем серо-зелёными глазами. Чертыхнувшись, села и поправила растрепавшиеся волосы. Скользнула взглядом к зеркалу заднего вида, наспех оценивая, достаточно ли грозный у неё вид и не потекла ли тушь. И только после этого, щелкнув автоматикой, открыла окно.
– Ты бы видела, с какой скоростью свалилась на сиденье, Купер! Ради этого стоило сюда переться сегодня! – открыто смеялся Джагхед, выключая фары. Света во дворе Торнхилла было вполне достаточно, чтобы ориентироваться в потёмках.
– К твоему сведению, меня только утром чуть не подстрелил байкер, как я ещё должна была реагировать? – зло прошипела Бетти.
Ей странным образом стало в разы спокойней от присутствия Джонса. По крайней мере, он гораздо лучше громилы-охранника. А если хотя бы толика слухов о «посвящении в Змеи» правда, то и сильней. Холод моментально растворился, а кончики пальцев, напротив, обожгло теплом. Однако Элизабет превосходно умела сохранять невозмутимость.
– Ты вообще должна сидеть дома и трястись под одеялом, Бетти, – Джаг усмехнулся в последний раз и слез с мотоцикла, поставив его на подножку, – А не шататься хрен знает где в поисках приключений на задницу.
– Тебя не спросила, где мне быть и что делать, змеёныш. Лучше скажи, почему я натыкаюсь на твою рожу второй раз за день? – Бетти взяла себя в руки, снова становясь ехидно-безразличной.
– Купер, не ломай комедию. Ты тут по той же причине, что и я. Шерил Блоссом, бомба Шерил, и просто редкостная сука, которая не могла упустить случая поквитаться с тобой, тем более в свете вчерашней драки с твоей подружкой.
Бетти раздражённо передёрнула плечами, признавая очевидное: мозги Джага, похоже, варили с той же скоростью и в том же направлении, что и её. Она задумчиво посмотрела на высокие ступени у входа в Торнхилл. Решимость, которая заставила Купер выехать из дома этим вечером с канистрой бензина в багажнике в желании поджечь эту обитель зла к чёрту, сразу улетучилась. Теперь у неё есть лишний свидетель. И вряд ли его просто заткнуть. Выбрав очередную маску из богатого внутреннего ассортимента, Бетти натянула милую улыбочку и захлопала большими невинными глазками.
– Джагхед, я просто хотела с ней поговорить. Думаю, и ты здесь с той же целью. Хм, вот только вряд ли в обязанности фотографа входит расследование обстоятельств покушения… – обезоруживающий взгляд из-под полуопущенных ресниц, Элизабет откидывает будто мешающую золотистую прядь волос назад, обнажая шею.
Ликование. Едва удерживается от того, чтобы не облизать губы. От неё не скроешь моментально потемневшие глаза и практически со скрипом сжавшиеся челюсти. Торжество победы разливается внутри горячей волной от груди до кончиков пальцев.
«Прошло шесть лет, а этот саутсайдовец по-прежнему пускает на меня слюни», – с нескрываемым удовлетворением заметила Бетти.
– Я-то как раз по работе. Моя напарница Тони занята, и попросила разведать обстановку в Торнхилле за неё, – слишком поспешно, чтобы быть правдой.
– В таком случае, работяга, почему ты всё ещё стоишь и треплешь языком, а не допрашиваешь Шерил? – томным голоском интересуется Бетти.
– Хотел предложить тебе присоединиться, раз уж ты здесь, – наигранно безразлично пожал плечами Джагхед.
– Чтобы я появилась в Торнхилле в компании «Саутсайдского Змея»? – резкая перемена, словно в театре сменился цвет прожектора.
Максимум пренебрежения в голосе, максимум льда в глазах. И вот, желаемый результат: заигравшие желваки, вздувшаяся венка на напрягшейся шее. Видеть его реакцию, далёкую от пофигизма – так до безумия хорошо, так тешит самолюбие. Презрительный взгляд на его потрёпанную тёмно-синюю джинсовую курточку (эх, жаль не чёрная кожанка Змея – интересно, почему?), чтобы добить окончательно.
«Ничего не изменилось, Джонс. Ты – никто, и останешься никем. Так что давай, злись сколько хочешь, тебе не изменить этого никогда».
– В таком случае, сиди и жди меня, принцесссска, – последнее слово вырывается у Джага с поистине змеиным шипением, лишь усиливающим приказ в голосе.
Он разворачивается и исчезает за коваными воротами, ни разу больше на неё не взглянув.
Сердце пропустило удар, а потом забилось в сумасшедшем ритме. Все маски моментально слетели с личика, обнажая потрясение в зелёных глазах. Нервно сжала ручки в кулачки. Да что с ней, чёрт побери?
Такая сила. Она окутывала, обезоруживала. Откуда это взялось в милом мальчике, раньше с трудом дававшем отпор обычным нападкам? Бетти никогда никто не смел отдавать приказы. Да что там, даже вставлять слово против единственной (вот уже десять лет) наследницы Гарольда Купера было несусветной глупостью. Даже в колледже все прекрасно знали, кто она, и не позволяли себе подобного.
Бетти сглотнула и подскочила на месте, желая направиться вслед уже обогнувшей Торнхилл худощавой фигуре. Почему не пошёл через центральный вход? Любопытство раздирало её на части.
Сиди и жди меня.
«Что за…»
Она не смогла сопротивляться. Мышцы сжались, а по коленям пронеслась дрожь. Чего проще: встать, хлопнуть дверцей машины, и пойти, если уж не спалить Торнхилл к херам, так хоть выдрать рыжие космы Шерил?
Сиди и жди меня.
«Дьявол!»
Нордсайдовская принцесса, самый избалованный ребёнок в Ривердэйле, сидела и буравила взглядом кованые ворота, не в силах перечить приказу отброса Джагхеда Джонса.
***
Джаг ленивой походкой вернулся к машине Бетти, бесконечно удивлённый тем, что она так и не пошла за ним следом. Зная адский характер Купер – он ожидал, как минимум, гневной тирады в спину, а потом громких разборок враждующих со школы девчонок. Но того, что девушка останется смирно ждать его…
