Текст книги "Редактировать или удалить (СИ)"
Автор книги: Torry-Katrin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
– Да ты буквально раздевал меня глазами!
– Мне было четырнадцать! Четырнадцать, слышишь?! Не любовник мне нужен был, а брат. Всё, чего я хотел от тебя – это человеческого отношения, элементарного уважения и капельку внимания. Всё! А ты…
– Значит, ты жалеешь, я правильно понял?
Я крепко зажмурился, потёр лицо руками и снова взглянул на него. Билл внимательно изучал меня взглядом, недобро сощурившись.
– Не знаю, – получилось слишком тихо.
– Не знаешь?
– Не знаю, ясно? Я не знаю! – по слогам. – Чего, бл*ть, ты от меня добиваешься?! Желаешь знать, хотел бы я, чтобы этого всего не было? Да, хотел. Хотел бы, понятно?!
– Вот как, значит…
Его невозмутимый тон и полуулыбка напугали меня гораздо сильнее, чем гневные выкрики, которых я ждал. Клянусь, на секунду мне даже показалось, что он просто прикалывается.
– То есть, тебе противно спать со мной? – вкрадчиво начал брат.
– Я не говорил, что…
– Не нравится ласкать меня, целовать…
– Перестань.
– …трахать? Или… О, ты прав, и как это я сразу по твоим оглушительным стонам и бурным оргазмам не заметил, как тебе мерзко и неприятно, когда ты с упоением имеешь меня почти каждый день?
– Не передёргивай. Поразительно, как тебе это удаётся? Как всего за несколько секунд ты умудряешься перейти с одной тему на другую и выставить всех, кроме себя, круглыми идиотами?
– Тема одна, Том, – Билл встал ещё ближе, почти прижавшись своей грудью к моей, и указательным пальцем ткнул мне в лоб. Меня всего затрясло, словно судорога прошлась по телу. – Твоя ограниченность и полное отсутствие ответственности за свой выбор. Это было неизбежно. Не я, так ты.
– Нет.
– Мы всё равно рано или поздно были бы вместе.
– Как братья – да, но не более. Неужели ты и вправду считаешь, что мне всё это нужно? Что мне важнее секс с тобой, чем нормальные братские отношения? Серьёзно?
– Я знаю одно: ты нуждаешься в этом ничуть не меньше меня. Да ты и недели не продержишься.
– Ошибаешься. Я зависим от тебя, но не настолько.
– Да ну? Значит, легко отказался бы от меня? Навсегда. Прямо сейчас, а? Слабо?
– О чём ты? – я устало хмыкнул, с недоверием покосившись на брата, который с слишком явным упоением купался в собственном ехидстве.
Билл поджал губы, несколько долгих секунд сосредоточенно глядя куда-то мне за спину. Казалось, щёлкни я ему пальцами прямо перед глазами, он бы даже не моргнул.
– Знаешь, что? Ты свободен, – неожиданно выдал он, кивнув самому себе. – Гуляй. Катись на все четыре стороны. Можешь шляться, где хочешь, трахаться, с кем хочешь…можешь даже вообще не возвращаться, мне всё равно. Но имей в виду – я буду делать то же самое. Знаешь, сколько на меня желающих? Даже не представляешь. Но ты ко мне больше и пальцем не притронешься. Как тебе такой расклад? Устраивает?
Я недоумённо пожал плечами.
– Даже не собираюсь отвечать на всю эту ересь.
– Думаешь, я шучу?
– Билл, даже если ты всерьёз предлагаешь мне эту хрень, то это очень опрометчиво с твоей стороны, потому что я выиграю, причем, не приложив к победе никаких усилий.
Он криво улыбнулся и плавно мотнул головой.
– Это не игра, Том. Никаких условий и правил. Я ставлю тебя перед фактом: с этого момента между нами ничего не будет. Ни секса, ни поцелуев, никаких объятий или…
– Разве брат не может обнять брата? – вся эта ситуация начинала меня откровенно веселить. Что за цирк он тут устроил?
– Ничего, Том. Ты слышал? Ни-че-го. Ты и пальцем меня больше не тронешь, а я не прикоснусь к тебе. Разве не этого ты хотел? Только предупреждаю: обратного хода не будет. Поэтому даю тебе последний шанс хорошенько всё взвесить. Прямо сейчас. Что скажешь?
– Скажу, что всё это мне напоминает сцену из третьесортной мелодрамы. Знаешь, нужно поменьше смотреть сериалы, они явно не идут тебе на пользу.
Один Бог знает, с каким трудом мне удалось подавить рвущийся наружу смех. Все это казалось мне одной большой, нелепой шуткой. Но, глядя на обескураженного моими словами брата, ничего другого не оставалось. Интересно, на что он вообще надеялся? Неужели думал, что я всерьёз поведусь на этот дешёвый развод, или, что ещё абсурднее – расстроюсь? Испугаюсь, упаду на колени, буду в слезах упрашивать его не делать этого? Что?
– Отлично, – наконец, заговорил брат. – Вижу, ты принял решение. Что ж, не смею тебя задерживать, – он демонстративно медленно отшагнул от меня. – Если поторопишься, можешь догнать ту проститут…ох, извини, ту девицу и назначить ей свидание. Хотя, что уж там, пригласи её сразу к нам, а? Кровать большая, презервативы ты знаешь, где лежат. Меня всё равно до утра не будет, так что…
– Господи, что ты несёшь, а? Послушай себя. Если ты действительно решил таким образом проучить меня, то, боюсь, у тебя ничего не выйдет, потому что меня такая расстановка ничуть не огорчает.
– О, ну что ты, тебе же не пять лет, чтобы ставить в угол, – с деланной безмятежностью протянул брат. – Просто хочу дождаться момента, который обязательно настанет, и насладиться незабываемым зрелищем. Когда ты приползёшь ко мне на коленях и будешь умолять, чтобы я тебя приласкал, потому что поймешь, что лучше меня для тебя никого нет на всём белом свете. А я буду кайфовать и говорить тебе, какой же ты дурачок. Наивный Том.
– Обалдеть, – я хмыкнул, не зная, каким ещё более или менее адекватным способом можно выразить своё недоумение и абсурдность сложившейся ситуации. – Ты вообще как, с головой дружишь? И знаешь, раз уж завёл такой разговор, то на твоём месте я бы лучше о себе волновался. Из нас двоих только я не вламывался посреди ночи к своему близнецу и не делал ему минет!
Билл подавился воздухом.
– Ах, вот как мы заговорили. Отлично! Я тебя предупредил. Попытаешься меня лапать – получишь по морде, и я не шучу!
Он круто развернулся на пятках и зашагал прочь, но почти тут же остановился, показательно распахнул куртку и широко развёл руки в стороны.
– Это тебе больше не принадлежит! – громко выкрикнул брат.
Я закатил глаза. Вот придурок.
– Какое горе! Уже можно начинать рыдать? – ещё громче.
Он снова отвернулся, однако же, в долгу не остался.
– Наконец-то можно оттянуться по-полной. Прямо сейчас позвоню одному знакомому симпатичному мальчику и оттрахаю его хорошенько!
Если он надеялся больно уколоть меня этими словами, то напрасно. Я смотрел на чересчур решительного Билла, уже прикидывающего перспективы своей жизни без меня, и отчаянно боролся со смехом, рвавшимся из груди.
– Только будь с ним поласковее! И береги силы, ты ведь так давно не был сверху!
Билл промолчал, но ответ на свою реплику я всё-таки получил. Его гордо вскинутая рука с оттопыренным средним пальцем были весьма красноречивыми.
Я сел на скамейку, и, проводив взглядом удалявшуюся в тишине фигуру брата, коротко выдохнул. Воздух вышел из лёгких серебристым облачком, которое я удивленно проводил глазами. Надо же, как быстро похолодало. Рефлекторно поёжившись, шмыгнул носом, отчего внутри всё неприятно засвербело. Билл уже скрылся из зоны видимости, оставив меня наедине с холодом и путанными мыслями.
Что это только что было? Он предложил расстаться? Серьёзно? Ничего глупее и придумать нельзя было. Если этот озабоченный действительно думает, что я куплюсь на эту плохо отрепетированную неправдоподобную чушь, то его ждёт жестокое разочарование. Даже как-то обидно, что он настолько плохого мнения о моих умственных способностях. Ещё и сделал вид, что обиделся, невероятно! Вот только зачем ему всё это? Зачем нужно было устраивать сцену, буквально разыгрывать целую драматическую пьесу, ведь кроме нас двоих здесь всё равно никого не было. Никакого секса, как же…
Я огляделся по сторонам, поняв, что остался на улице совсем один, впервые за многие месяцы. Один, без Билла, без его ленивой, но всегда верной поддержки, без таких порой ядовитых реплик и давно ставших привычными издевательств.
Один.
И тут же вместе с этим пониманием, как бесплатное приложение, возникло чувство неловкости и необъяснимого волнения. Захотелось немедленно извиниться вслух и унести отсюда ноги, туда, где есть люди, и неважно какие, лишь бы были. Но ведь я мечтал о свободе, так какого же чёрта так страшно? Напряжённо поёжившись, я заставил себя успокоиться и посидеть ещё минут пять.
И всё-таки, что на него нашло? В жизни не поверю, что Билл на полном серьёзе решил вот так просто отказаться от наших пусть и нездоровых, но продолжительных отношений. Всего сутки назад чуть не прикончил меня только потому, что я ему отказал в сексе, а сегодня уже сам помахал мне ручкой, причём выглядело это настолько убедительно, что я почти поверил.
Только вот одно «но».
На какую реакцию он рассчитывал, прекрасно осознавая, что я в курсе его огромного сексуального аппетита, и за весь этот цирк и гроша ломаного не дам? Допустим, его переклинило, и он действительно пошёл на это по непонятным мне причинам. Но ведь он отлично понимает, что мне будет не так-то просто познакомиться с кем-то, особенно после всего того, что между нами было. Я по-нормальному не общался уже больше года, единственный мой собеседник из внешнего мира – это мама. Да я и слова из себя выдавить не смогу, даже при большом желании! А ситуация с Никки тому наглядный пример. Билл намеренно выставил меня на посмешище, чтобы напрочь убить еле-еле тлеющую уверенность в собственных силах. А что, если он продумал всё заранее? Но зачем? Ему-то как раз не составит труда пойти и… Он же не мог провернуть всё это для того, чтобы избавиться от меня, только потому, что ему захотелось разнообразия в сексуальной жизни? Сменить партнёра или…
«Прямо сейчас позвоню одному знакомому симпатичному мальчику и оттрахаю его хорошенько.»
Я крепко зажмурился и тряхнул головой.
Всё же мой брат знает, что и когда нужно говорить для того, чтобы потом его слова навязчивым молоточком стучали в голове.
Мальчику… Какому ещё мальчику? Да и вообще… Почему именно мальчик? То есть…
А ведь и правда, раньше я никогда не задумывался о его предпочтениях, да и своих тоже, и тему эту никогда мы не затрагивали по ненадобности. Билл был со мной скорее как исключение, а не как правило. Или нет?
Мысли неразборчивой морзянкой долбились в висках, принося практически физическую боль. Предположения были слишком безумными и нереальными, чтобы даже признаться в такой вероятности самому себе. Это же Билл. Чтобы он таким изощрённым способом сбросил меня за борт как ненужный балласт и пошёл развлекаться с другими мужчинами, да это же просто…
Вот чёрт…
***
Я остановился, чтобы перевести дыхание. От сильных порывов ледяного ветра слезились глаза. Попытался растереть лицо руками, но, похоже, чувствительность притупилась на всех открытых участках тела, потому как своих пальцев на руках я тоже уже не ощущал.
Билла нигде не было. Они вправду ушёл от меня, предоставив полную свободу действий. Да вот только что делать-то с этой свободой?.. Как быть, куда идти, к кому обращаться?
Этот город был для меня чужим. По правде говоря, за всё то время, что мы здесь живём, из квартиры я выходил всего несколько раз, и успел побывать лишь в недорогом уютном кафе на окраине, круглосуточном магазине и в торговом центре, где брат купил себе жутковатого вида свитер. Как он выразился, «рабочий». Все эти места я и оббегал, надеясь встретить его где-нибудь неподалеку, что, конечно же, было глупо с моей стороны.
Пока я носился по улицам, как ненормальный, в душу просочилась чёткая уверенность в том, что он знал наперёд, как я себя поведу, что всё будет именно так и никак иначе. До чего же тошно от собственной предсказуемости. Наверняка он уже далеко, смеётся надо мной, рассказывая своим дружкам, как легко обвёл меня вокруг пальца. А может и вовсе приступил к выполнению недавно озвученных замыслов.
– Да пошёл ты! – со всей дури долбанул ногой по бетонному столбу, но не рассчитал силу и скорчился. Колено пронзила острая боль. – Бегать за тобой ещё… С*ка. Я смогу один. Понял?! Смогу!
Облокотившись руками и лбом о кирпичную стену, я закрыл глаза, безуспешно пытаясь унять мелкую дрожь, возникшую то ли от холода, то ли от желания разнести тут всё к чёртовой матери. Только вот для начала было бы неплохо выяснить, куда меня вообще занесло.
Оглядевшись по сторонам, я истерично усмехнулся. Ни хера не узнаю. Похоже, я забрёл в какой-то переулок, заканчивающийся тупиком. В пределах видимости не было ни одного знакомого здания, которое помогло бы мне сориентироваться. Круто, я ещё и заблудился. Стою в одиночестве, в Богом забытом уголке мира, словно загнанная в ловушку подопытная крыса. Рядом благоухает огромный переполненный мусорный контейнер, у забора валяется дохлая птица. А сам я даже не подозреваю, в какой стороне мой дом. Зато Билл наверняка уже с кем-нибудь развлекается. Что ж, вполне логичное завершение дня. Он кайфует, а я на грани паники. Всё как всегда.
Ещё раз окинув беглым взглядом окружающий «интерьер», рухнул на внушительных размеров картонную коробку. Руки замерзли так сильно, что пришлось с силой прижать их к пылающему вопреки холоду лицу, пытаясь хоть как-то отогреться. Пальцы покрылись странной влагой. Старательно дыша горячим воздухом на руки, я убеждал себя, что это вовсе не слезы, а просто плод моего воображения. Мираж.
На чём я сижу? И что в этой коробке? Я не знал этого. Да хоть бы и труп, расчлененный на десять частей, мне всё равно. Я слишком устал.
Темнота всегда действовала на меня благотворно. Ты будто растворяешься в ней, сливаешься воедино, чувствуя себя как никогда защищённым. Она обволакивает целиком, успокаивая, и вот уже вроде бы не так страшно, и можно снова начать дышать. Иногда достаточно просто закрыть глаза.
Когда о чём-то крепко задумаешься, в какой-то момент начинаешь понимать, что теряешь ощущение границ собственного тела. Ты больше не привязан к конкретному месту в пространстве, мысли уносят тебя всё дальше и дальше. Кажется, что ещё чуть-чуть –и ты уже не сможешь вернуться обратно. Потеряешься, растворишься. Исчезнешь…
Я не боялся слиться с темнотой. Ведь так много лет живое воплощение тьмы шагало рядом со мной. Целовало меня по ночам, срывалось и орало, давило на нервы, изводило и привязывало к себе… Как можно бояться тьмы, если ты окутан ею с головы до ног? Если ты сам – часть её?
Как долго всё это будет тянуться? А главное – сколько ещё я смогу выдержать? Этот тупик – словно символ нашей жизни. Сколько ещё городов мы должны объездить, сколько человек нужно лишить жизни, сколько крови должны пролить мы оба, раня друг друга, чтобы хоть что-то изменилось? Сколько боли, испытаний, ругани, нервов и слёз, выпитых таблеток и приступов? Сколько? На аукционе смыслов жизни за свой я бы не дал ни гроша, но заплатил бы любую цену за одну лишь возможность повернуть всё вспять.
Не знаю, сколько я так просидел в одной позе. Холод сковал все тело, но я уже не чувствовал его, тупо зависнув в себе. Пока вдруг не почувствовал, как быстро и волнительно затрепыхалось сердце, выводя меня из своеобразной медитации. Я вздрогнул и напрягся, ещё не совсем понимая, что произошло. Словно чей-то пристальный взгляд ощупывал меня с головы до пят, сканировал и молчаливо действовал на нервы… Я всегда слишком остро чувствовал чужие взгляды, даже самые мимолётные.
Медленно отняв руки от лица, я открыл глаза и тут же и испуганным криком отпрянул, проорав нечто неприличное и окончательно свалившись в разорванные коробки. В бедре тут же засаднило от чересчур неаккуратного падения.
Впритык ко мне стоял некто, загораживая весь обзор одеждой. Это была женщина. Совершенно обыкновенная пожилая дама с зонтиком. Не то, чтобы я ожидал увидеть инопланетянина в серебристом обтягивающим костюме, протягивающим ко мне свои щупальца…и всё-таки. Тут же стало стыдно за свою трусость и не совсем адекватное поведение. Наверное, она подумала, что я какой-нибудь обколотый препаратами псих, сбежавший из клиники, или бомж. И то, и другое, в общем-то, отчасти было правдой.
Тело всё ещё пребывало в напряжении, мышцы находились в режиме «опасность», хотя умом я понимал – всё хорошо, уже можно сделать лицо попроще, убрать с него гримасу ужаса и уменьшить глаза до нормальных размеров. Женщина молча прожигала меня взглядом, будто тренируясь в своих экстрасенсорных способностях. Чего она так пялится на меня?
Находясь на грани истерики после пережитого, я, тем не менее, решил в долгу не оставаться, и нарочито медленно и показушно просканировал её с ног до головы.
Довольно полная, примерно на голову ниже меня, явно со вкусом, дорого одетая, в ярко-синем элегантном пальто, и, чёрт побери, даже в шляпе. А мне-то казалось, что таких теперь можно встретить разве что в шестидесятых. Наличие зонта при отсутствии намёков на дождь меня тоже немало смутило. Впрочем, у всех свои причуды. Возможно, мне попалась чересчур предусмотрительная дама, с устрашающе чёрными большими глазами и не на шутку пугающим необъяснимым вниманием к моей персоне.
Заметив, что она впервые моргнула за эти несколько долгих секунд, я облегчённо выдохнул, однако «отклеиваться» от стены всё же не спешил. Как-то подозрительно и нелепо эта загадочная статная женщина смотрелась посреди бедного квартала, в переулке, с низу до верху заполненным мусором непонятного происхождения и консистенции. Только я раскрыл рот, как она сделала шаг в мою сторону и словно филин склонила голову на бок.
– Заблудился? – таким тоном, будто обвиняя меня в чём-то. Очень мило. Я тут же понял, что мне эта странная дамочка категорически не симпатична, и вообще, человек она, похоже, не слишком хороший. Учитывая обстановку, в которой мы находились, только я один более или менее гармонично в неё вписывался, и значит, именно я должен был задать ей этот вопрос. А так же ещё кучу других. Таких как, например: я могу вам помочь? Прошу прощения, вы что-то хотели? Или нечто менее культурное, и более подходящее под моё состояние: какого чёрта уставились? Или: а что людей пугать до потери пульса нехорошо, вам никогда не говорили, не? В конце концов, я не музейный экспонат, чтобы на меня так беспардонно таращиться.
– Не можешь найти дорогу назад? – она, конечно же, не могла проникнуть в мою голову и услышать весь этот гневный монолог, поэтому продолжала наступать, ещё сильнее въедаясь в меня своими глазищами. Я почувствовал, как скрутило живот, и ослабли ноги от сильного волнения и усталости. У меня пропал дар речи или я просто не захотел отвечать, поэтому как последний кретин стоял смирно и озирался по сторонам. Зараза, и ведь как назло – ни единой души вокруг. Я заметно вздрогнул, когда эта ведьма снова заговорила. Носки её чёрных лакированных туфель уже почти соприкасались с моими ботинками.
– Если не можешь изменить будущее, измени прошлое.
– Простите, что? – я нахмурился и почесал лоб пальцем, надеясь, что она не заметит моих поджатых губ, сдерживающих неуместный смех. Всё-таки нервы у меня ни к чёрту. Не дождавшись никакой реакции на свой вопрос, кивнув самому себе, я зачем-то вдруг решил ей подыграть. – И что же, машина времени у вас для этого имеется? – не без улыбки спросил я. Выражение её лица оставалось неизменным, будто намертво приклеенная маска, только губы и зрачки шевелились.
– У меня есть кое-что получше.
И тут меня осенило. Я с тихим стоном закатил глаза и фыркнул.
– Так вы мне дурь что ли предлагаете? Извините, конечно, но я не по этому делу.
Резкий толчок в грудь застал меня врасплох. Без сомнений, если бы я не был прислонён к стене, отлетел бы метра на два точно. Подавившись воздухом, я с ужасом, смешанным с возмущением, уставился на эту ненормальную. Что ни говори, а с таким тяжёлым случаем мне ещё не приходилось сталкиваться. Её ладонь всё ещё лежала на мне, весьма неприятно надавливая в середину диафрагмы, как будто её целью было впечатать меня в эту проклятую стенку, как ключ в мыло, чтобы сделать образец.
– А я смотрю, ты времени даром не теряешь.
Я подскочил на месте и обернулся на звук. Позади нас стоял Билл, небрежно облокотившись о фонарный столб с неизменно зажатой между двумя пальцами сигаретой, и лениво облизывал сухие от никотина губы.
– Уже нашёл себе подружку? Ну и вкусы, скажу я тебе. Совсем что ли одичал, на бабулек стал бросаться?
Билл был далеко, но я видел, как он тихо смеётся, делая очередную затяжку. Плевать. Учитывая ситуацию, я был чертовски рад его видеть. Однако эта радость оказалась преждевременной. Чокнутая тётка, кем бы она ни была, отпускать меня вовсе не собиралась. Не переставая сверлить меня взглядом, она больше не произнесла ни слова. Очевидно, брату надоел весь этот спектакль. Щелчком отбросив окурок и потушив его ботинком, он зашёл справа, остановившись в нескольких метрах от нас.
– Эй, мадмуазель, решили себе молоденького мальчика снять? Так это вы улицей ошиблись. Если что, могу проконсультировать и даже адресочек подкинуть.
Это ещё что за заявочки? Я вытаращился на брата с открытым ртом и подался вперёд, но был тут же снова пригвожден к стене. Моя реакция его только развеселила.
– В чём дело, братишка? И не надо на меня так смотреть. Мы же расстались, забыл? Так что…
– Три часа назад!
– Ну, что тут скажешь, работаю я оперативно.
От его самодовольного едкого смеха даже уши заложило. Хотел ответить, но не успел. Эта сумасшедшая накрыла меня своим огромных зонтом, и, прислонившись лицом самому уху, стала что-то быстро шептать. Но я был так напуган, что не смог разобрать ни слова. Хотя, я даже и не пытался. Единственное, что я слышал, это бешенный стук собственного сердца и надрывная пульсация крови в висках. Руки и ноги стали ватными, я не мог сдвинуться с места, даже для крика и то не было сил. Казалось, ещё немного – и я отключусь.
– Слышь, овца, совсем что ли охренела?! Ну-ка отпусти его!
Краем глаза я видел, как Билл грубо схватил её за руку, с силой дёрнув на себя. Она слегка отступила, развернулась, и посмотрела так, будто впервые заметила его присутствие. Брат застыл на какое-то мгновение, а затем с пронзительным криком схватился за живот, согнувшись пополам.
– Билл!
Я смотрел, как он корчится на земле, и ничего не мог сделать. Её пустой взгляд снова был прикован ко мне, обездвиживая, неведомым мне способом лишая даже попыток любых действий. Из груди вырывались поистине жуткие хрипы, будто кто-то сжал в кулак мою грудную клетку, как жестяную банку из под кока-колы. Почувствовав знакомую слабость в теле, я приготовился к тому, чтобы второй раз за день расстаться со своим сознанием.
Но она заговорила вновь. На этот раз я расслышал каждое её слово.
– Не пускай тьму в своё сердце. Борись!
Я умоляющей заглянул ей в глаза.
– Пожалуйста, отойдите. Мне плохо.
Она проигнорировала меня, не сдвинувшись ни на сантиметр.
– Когда ты вернёшься – я буду ждать.
– Отвали, старая дура!
Внезапный порыв злости позволил мне вырваться, хотя и не без труда. Тело всё ещё не слушалось и было похоже не желе. Кажется, не рассчитав силы, я случайно задел её плечом, возможно, она даже упала. Но мне было плевать на это, плевать на всё. Подбежав к брату, я помог ему подняться. Он перестал задыхаться, но до сих пор держался за живот и тяжело дышал, бормоча что-то ругательное себе под нос.
– Ты в порядке? – я закинул его руку себе на плечо, удерживая за талию.
– За*бись у тебя вопросы. Какой нах*й порядок? Глаза разуй! – Билл опустил голову и зажмурился, восстанавливая дыхание. – Думал всё, пизд*ц. Как будто кишки с корнем вырывают…
– Похоже, у тебя что-то с желудком. Может язва?
– Откуда я знаю! Чё ты пристал, а? И убери от меня свои грабли. Не прикасаться, забыл?
– Это уж слишком. Я же помочь хочу, – опешив, я всё-таки убрал руки.
– Да иди ты…
Совсем забыв, что мы здесь не одни, я воодушевлённо развернулся, воображая, как сейчас выскажу этой сумасшедшей всё, что я о ней думаю. Но на прежнем месте её не оказалось, как и на любом другом на территории переулка. Я огляделся. Нужно быть невероятно прытким, чтобы скрыться из вида всего за пару секунд, мало кому это под силу, тем более старой женщине. Она будто испарилась в воздухе.
*
Брат уже уверенно держался на ногах. Мы шли вдоль трассы – так быстрее. Оказывается, занесло меня в противоположную сторону от дома.
– Говорю тебе, не могла она так быстро смыться.
– Может через забор перемахнула, пока ты отвлёкся.
– Ага, точно, шестидесятилетняя бабка-спринтер, подумаешь, такие ведь на каждом шагу встречаются, – вслух рассуждал я.
– Или там какой-нибудь тайный ход, о котором мы не могли знать.
Я поморщился.
– На Гарри Поттера она тоже не похожа.
– А по-твоему, она как гребная Мэри Поппинс улетела на своём сраном зонте? – Билл резко остановился. – Будь другом: захлопнись и не раздражай меня. Я устал, замёрз и до зуда в пальцах хочу кого-нибудь покалечить. Не провоцируй, – кинув на меня многозначительный взгляд, он двинулся дальше.
Двадцать минут мы шли в абсолютной тишине, периодически нарушаемой лишь рычанием двигателей мимо проезжающих машин. Но всё-таки меня очень интересовал один вопрос, и в итоге я не выдержал.
– Как ты оказался в том переулке?
Брат раздражённо цокнул и громко выдохнул через нос.
– Гулял.
– Там же, где и я?
– Я знал, что ты обязательно найдёшь приключения на свою костлявую задницу. А поскольку я никогда не ошибаюсь, так и случилось.
– Значит, всё это время ты был рядом? Следил за мной, пока я, как ищейка, разыскивал тебя по всему городу?
– У тебя плохой нюх.
– Но зачем?
Брат на секунду задумался. Постучав пальцем по шутливо выпяченным губам, он улыбнулся.
– Это было забавно. Если бы не эта ненормальная, ты бы так ничего и не заметил.
– Получается что…
– Вовсе нет. Наш уговор в силе, – Билл вытащил из заднего кармана сигаретную пачку, но та оказалась пуста. – Чёрт… – зашвырнув бесполезную картонку на дорогу, он внимательно посмотрел мне в глаза, заставив остановиться. – Теперь каждый предоставлен самому себе. Очень советую начать, наконец, думать головой, а не жопой.
– Но…
– Заткнись и иди молча! – прикрикнул на меня брат, закидывая на голову капюшон.
Он шёл дальше, а я по-прежнему стоял на месте, крепко сжав зубы. Смотрел на его удаляющуюся спину, мысленно протыкая её шпагами, как цирковой ящик для трюков. Что-то мешало глазам, отвлекая. Я моргнул один раз, второй, и перевёл взгляд на дорогу. Светло-серый асфальт был сплошь покрыт мокрыми тёмными пятнами. Начался дождь.
ГЛАВА 8
Безумие и разум равноценны,
Как равноценны в мире свет и тьма. ©
Билл улетучился куда-то ещё до моего пробуждения. Странно, учитывая то, что в свободное от «работы» время он всегда сидел со мной дома, много спал, мало ел, раздражался на каждую мелочь и лишь изредка выходил в магазин за продуктами. Видимо, тот утренний звонок на мобильный мне всё-таки не приснился и отсутствие брата связано именно с ним.
То, что он испарился из дома, особо меня не расстроило. Появилась возможность заняться нашей так называемой квартирой и навести здесь хотя бы относительный порядок, иначе скоро мы встретим на кухне нечто гораздо крупнее обычного таракана.
Первым делом я собрал в кучу все наши грязные вещи, разбросанные повсюду и обнаруживаемые в самых неожиданных местах. Каково было моё удивление, когда я откопал свое нижнее белье за телевизором, а любимые спортивные штаны нашлись в щели между кроватным матрасом и гредушкой. Не перестаю поражаться, как куча потерянных вещей оказывается в таких местах. Всю эту груду барахла затолкал в допотопную стиральную машинку. За два часа, пока она гудела с громкостью реактивного самолёта, я успел выскоблить помещение так, как оно не выглядело даже в день нашего заселения. Комната сразу же заметно увеличилась в размерах. Я открыл окно нараспашку, чтобы как следует проветрить, а сам решил принять душ, смыть трудовой пот. Физические работы всегда меня успокаивали и поднимали настроение, хоть и нехило выматывали. Когда сосредотачиваешься исключительно на том, что делаешь, то забываешь обо всём на свете. Весь мир вдруг уменьшается до пределов нескольких квадратных метров. Мне даже удалось отыскать нитки и зашить свою пострадавшую на вчерашней прогулке куртку.
Пользуясь ситуацией и непонятно откуда взявшимся вдохновением, я надумал приготовить что-нибудь эдакое на обед, но открыв холодильник, столкнулся с нередкой при наших условиях жизни проблемой. Я решил не отчаиваться и пришёл к выводу, что яйцо, кусок не совсем свежего сыра и пачка замороженных шампиньонов всё лучше, чем ничего. Мой оптимизм сегодня явно был в ударе. Своей незатейливой «грибной фантазией» я остался вполне доволен. Умяв всё подчистую буквально за пару минут, я понял, что день, в общем и целом, удался. Конечно, можно было бы сходить в супермаркет и приготовить что-то более внятное. Билл вроде как разрешил, но пока я не буду уверен, что он не пошутил – с места не сдвинусь. Так и кажется, что как только я выйду из подъезда, меня расстреляют за попытку к бегству. За два года рефлексы выработались похлеще, чем у собаки Павлова, ей-богу.
Провалявшись, как примерный бездельник, перед телевизором до самого вечера, я вдруг вспомнил про черствеющий кусок хлеба из разряда «есть никто не будет, а выкинуть жалко», и решил покормить птиц с подоконника. Брат ругается и всё время орёт, что «не хрен им гадить на нашем окне», поэтому я старюсь делать это в его отсутствие. Сидеть на свежем воздухе уже не резон, поэтому пришлось крошить и целиться, высунув руку в форточку. То ли мои постоянные клиенты забыли дорогу, то ли где-то уже наелись, но прилетело всего четверо пернатых, жутко исхудавших за суровую осень. Пока они активно толкались, подбирая крупицы хлеба, я мысленно вернулся в тот злополучный переулок, к сумасшедшей женщине с зонтом.
Изменить прошлое… Что она имела ввиду? Странное совпадение. За пару часов до той встречи я буквально затерроризировал Билла вопросами на эту тему. Воистину, мысли материальны. Похоже, пора сбавить обороты, уж слишком много я стал об этом думать. Одно хорошо: эта бабулька мне не приглючилась, Билл тоже её видел, значит, массовое помешательство исключено. Вообще, есть над чем задуматься. Любому задай вопрос: «Что бы ты изменил в своём прошлом?». Думаете, хоть кто-то ответит вам вот так сразу, сходу? Чёрта с два. Ну, попал бы я туда и что дальше? Куда идти, за что хвататься? С чего начать? По сути, цель одна – предотвратить превращение Билла в Джека-Потрошителя. Но, не зная причин, по которым он стал таким, разве это возможно? Пустая трата времени, сил и нервных клеток, которые и без того уже на вес золота.
Слушая монотонное постукивание крошечных клювов по подоконнику, я не заметил, как провалился в сон. Понял это только когда вздрогнул от шума открывающейся входной двери. Мельком взглянул на часы. Без четверти одиннадцать. Нормально так, почти на полтора часа вырубился.
