Текст книги "Не изгой (ЛП)"

Автор книги: Тиджан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Глава 10

Шайенн

Кат хотел поужинать в четверг.

Кат хотел объяснений.

Кат посмотрит на меня как на сумасшедшую, потому что, ну… технически говоря, так оно и было. И, боже, это будет удручающий разговор, так что да. Не с нетерпением ждала этого ужина или свидания, но я действительно ждала… но в то же время не ждала.

На следующий день я пошла на работу, и весь день была на нервах. Это было действительно нехорошо для меня.

– Йоу!

– И-ха!

Это была моя обычная испуганная реакция/крик. Не смейтесь надо мной за это, и я повернулась к Дину, бросив на него испепеляющий взгляд, потому что не успела я сделать и двух шагов в «Еда для всех», как он выскочил из своего кабинета.

Он уже привык к моему «и-ха» и на долю секунды нахмурился, прежде чем полностью выйти в коридор. До этого он высунул только голову, и сейчас я хмуро смотрела на его галстук. На нем был галстук с логотипом «Мустангов» и маленькие запонки с хоккейными клюшками.

Я ничего не стала комментировать, потому что это была очаровательная пятилетняя сторона Дина. Он действительно был фанатом команды.

– Итак, у нас не хватает добровольца.

Я вздохнула. У Дина была с собой целая папка документов. И он ждал меня, это означало, что он собирался последовать за мной в мой кабинет, сесть там и не двигаться, пока мы не обсудим все, о чем ему нужно было поговорить.

Я сменила направление, отправившись сначала на кухню. Для этого мне понадобится кофе, много кофе.

– Шайенн-глаз-тигра! – раздалось из-за гриля, и наш шеф-повар поднял одну из своих мускулистых рук, громко приветствуя меня своим обычным приветствием. Он велел нам называть его Бумер, и, судя по его приветствию, понятно, почему (примеч. Бумерами в американской социологии называли людей, родившихся в 1945-1961 годах, то есть в период послевоенного бэби-бума, отсюда – baby boomer или просто boomer. Этим людям сейчас, как минимум, под 60. Современная молодежь расширила значение слова «бумер», и теперь это кто угодно старше 30 лет, кто поучает и обобщает). Он откинул голову назад и сверкнул мне жемчужно-белой улыбкой. – Как сегодня дела у моей особенно потрясающей девушки?

Я улыбнулась ему в ответ, но не пыталась ничего утаить от Бумера. У него была врожденная способность видеть все, и я имею в виду абсолютно все. Если вы были обеспокоены три дня назад, он спросит, как дела. У нас с Бумером было нечто общее, чего никогда не будет с Дином. Мы оба вместе проводили время на улицах, и у нас была атмосфера, которые мы переняли друг от друга.

Я думала, что те дни остались далеко позади, очень, очень далеко позади, но один взгляд на Бумера, и он все понял. Жаль, что я не могла посмотреть на него и понять, что он чувствует, но Бумер любил напоминать всем, что он у нас Все-Знающий, Все-Мудрый, Все-Черный Маэстро. Его слова. Я случайно услышала, как он на прошлой неделе представился так новому волонтеру, и даже она, казалось, была очарована им.

– Бум, мне нужен…

Он снова повернулся к разделочной доске, но указал на зону кофе.

– Уже позаботился об этом.

– Спасибо, спасибо, спасибо. – Я пронеслась мимо него, как можно скорее схватив кружку.

Я надеялась, что Дин отступит, даст мне минуту передышки.

Не-а.

Я взяла свой кофе, обернулась и увидела его. Все еще ожидающим, поправляя свой галстук с «Мустангами». Запонки снова блеснули, и по какой-то причине это меня успокоило. Я ухмыльнулась ему.

– Как ты собираешься пережить следующие dos dias? Нужно a fresca? A bebida? (примеч. исп. «Как ты собираешься пережить следующие два дня? Нужно освежиться? Выпить?»)

Он нахмурился, перекручивая галстук.

– Я понятия не имею, что все это значит. – Он поднял бумаги. – Но я хочу разобраться со всем этим до того, как сюда прибудут первые «Мустанги». – Его взгляд упал на мой кофе, в который я все еще добавляла сливки.

Я была сливочной девочкой.

– Закончила? Хочешь кофе со сливочками?

Моя ухмылка медленно стала шире.

– И вот ты можешь написать руководство по сексуальным домогательствам в офисе. Давай, парень. Будешь примером.

Он моргнул, глядя на меня.

– Хм?

– Не бери в голову. – Момент был упущен. Я направилась к своему кабинету, и как только вошла, скинула сумочку на пол. Поставила кофе на письменный стол. Достала свой телефон и загрузила компьютер. Сначала главное, верно?

Я схватила свой кофе и откинулась назад, делая большой глоток. Это было мое порно.

– Окей, Дино. Давай сделаем это.

Он просто закатил глаза, услышав свое прозвище, и вытащил первый лист.

– Кат Райдер вычеркнут из расписания волонтеров на сегодня. Возможно, он будет завтра, но они не уверены.

Что ж, вот и пропало порно-вдохновенное сливочно-кофейное настроение.

Я старалась не обращать внимания на то, как сжимался желудок.

– Почему? Я имею в виду, они сказали, почему так получилось?

Он покачал головой.

– Сказали что-то о физиотерапии, но поскольку они отправляют всю команду, думаю, мы все еще можем использовать их для маркетинга в социальных сетях. И если он не придет завтра, я свяжусь с ним и посмотрю, сможем ли мы уговорить его прийти одного в другой раз. Это может сработать нам на руку. – Второй лист был выдернут. – И нам нужно поговорить о смене наших дистрибьюторов…

Я мысленно отключилась.

Я старалась не думать о Кате, о том, какая физиотерапия ему понадобилась, обо всем, что не имело никакого отношения к «Еда для всех». Я все еще смотрела на Дина, и он думал, что я обращаю на него внимание. Я могла сказать это, потому что одновременно следила за эффективностью его слов, скоростью, тоном и громкостью.

Но я думала о Кате.

О его физиотерапии.

Вероятно, это из-за драки. У него их было две в двух играх.

И его использовали для прикрытия двух пятерок.

К концу он устал, и я хотела написать ему сообщение, спросить, все ли с ним в порядке, но в то же время я была еще большей трусихой.

Речь Дина не изменилась. Он думал, что я обращаю внимание… но в мыслях был Кат.

Он сегодня не придет.

Это было хорошо.

Верно?

А может это было и нехорошо.

Нет, нет. Это было хорошо.

Даже если он придет завтра, это будет работа. И я бы пряталась в офисе, и это заставило меня вспомнить…

– Подожди, я завтра не приду.

Дин остановился на полуслове с открытым ртом.

– Что?

– У меня завтра дело.

– Дело? Ты нужна нам. Это наш самый большой день для социальных сетей.

Я покачала головой, в то же время мой разум гудел, как и моя кровь. Мне кружило. Скручивало. Он понятия не имел, о чем просит меня, но nada. Я не могу этого сделать.

– No comprendo. (примеч. исп. «Ты не понимаешь»)

– Это значит, что ты не понимаешь. – Дин фыркнул. – У меня запланирована на завтра фотосессия, особенно если придет Кат Райдер. Ты нужна нам…

– Нет, ты не понимаешь. – Кровь, успокойся. Разум, сделай паузу. По одному за раз.

Мысли… я фоново наблюдала за ними. Они с пыхтением проносились. Я почти чувствовала исходящий от них ветерок.

Медленнее. Спокойнее.

Они замедлились.

Я облекла мысли в слова. Слова, которые могла бы прочесть.

Я читала по одному. Одно слово за раз, и когда я делала это, зная, что Дин теперь сосредоточен на том, чтобы уговорить меня прийти завтра, это сработало. Я начала успокаиваться.

Я могла настроиться, уловить то, что он говорил, и он говорил:

– …Я никогда не знаю, что сделает Бумер, если тебя здесь не будет. Он любит тебя. Боготворит тебя. Он приготовит все великолепно и что-нибудь достойное обложки журнала, но если тебя здесь не будет, он впадет в авантюризм, начнет думать, что наш бюджет – страусиные яйца и бараньи отбивные, а на это у нас никогда не хватает средств.

Он был прав. Наш грант был хорош, но не настолько. Большую часть средств мы выделили на образование, подбор персонала и общие ресурсы для всех. Не говоря уже о еде. Еда была дорогой, но мы старались поддерживать здоровое питание, и это помогло нам попасть на страницы нескольких журналов, даже телевизионное шоу брало у нас интервью, и у Бумера тоже.

Бумер балдел от того, что Дил балдел от этого.

Я. Я ненавидела это. Это было экстра плохой день для внимания. Репортер была сверх сверх во всем. Сверх улыбки. Сверх флирт с Дином. Сверх духи. Сверх макияж. Сверх громкий голос. Сверх украшения. Все это исчезло в ту секунду, когда включилась камера, и весь фрагмент показывал, как я втягиваю воздух, будто умираю в пустыне.

Не лучший мой момент, но на самом деле их был целый длинный список, и, может быть, этот был не так уж плох.

– Шайенн!

Черт.

Он поймал меня.

Я ускользнула и сказала что-то. Я понятия не имела. Я узнала свой голос и свой собственный тон. Это прозвучало убедительно. Дин был убежден, что я внимательно слушаю, но я должна была быть непреклонной.

– Я не приду завтра. Ты же знаешь, я не всегда прихожу в эти дни. И я не могу. Я нужна Саше.

Он фыркнул.

– Зачем ты нужна Саше? Выписать грант на новые шесты для стриптиза или что-то в этом роде.

Я нахмурилась. Я могла бы сделать это? На это были гранты?

– Прекрати. – Он наклонился вперед, опустив руки на стол. – Я могу сказать, что ты сопротивляешься сейчас.

Я думала, что была хитрой. Срань.

Он продолжал:

– Ты думаешь, я не могу сказать, но я могу. И прямо сейчас, – он повысил тон, – ты начинаешь дрейфовать…

– Вот почему я не могу быть здесь завтра! Это слишком. Я просто не могу… – Дин не знал ни о моей истории, ни о медицинской карте, ни о чем подобном. Он даже не знал, что временами я была бездомной. – Дин. Не дави на меня в этом.

Холодный пот выступил у меня на лбу, и я почувствовала его на верхней губе, но мои слова были произнесены тихо и медленно, и это означало, что они показались ему ясными и членораздельными. Но в то же время просящими, почти умоляющими, и кто бы мог сказать на это «нет»?

Ну. Большинство людей, но Дин питал ко мне слабость. Я была заклинательницей, и он знал это. Я знала это.

Он был тих.

Теперь у меня был шанс, и я загнала все отвлекающие фоновые мысли и шум в дальние уголки своего сознания и набросилась.

– Бумер может привести Гейл. – Он все еще был тих, задумавшись. Я знала это выражение на его лице и добавила: – Ты знаешь, что все любят Гейл, и все обожают Бумера и его жену за то, какой они дуэт на кухне.

Он поджал губы.

– Мы не знаем, сможет ли Гейл прийти… – Очко! Потому что это означало, что он был открыт для этой идеи, – … и все еще думаю, что ты должна быть здесь завтра.

Я была не так нужна, и я снова ускользнула.

Я сделала сальто. Я имею в виду, что я сидела, но внутренняя часть моего тела полностью выполнила сальто, и я была гимнасткой и летала в воздухе, и все это не имело бы смысла для нормального человека.

Вздох.

Потому что я не была нормальной.

Я снова настроилась на остальную часть того, о чем хотел поговорить Дин, и мы договорились только по одному из восьми пунктов, но все это время я начала отвечать на электронные письма. Дин привык к этому. Именно так я и работала. Он знал, что мне нужно делать две вещи, иногда три, если я действительно отвлекалась, чтобы по-настоящему сосредоточиться. Некоторое время назад он спросил меня, что не так, почему я всегда должна быть занята, и я просто ответила:

– У меня действительно голодный мозг.

Я знала, что для него это не имело никакого смысла, но я давно потеряла надежду, что кто-то поймет.

Некоторые понимали. Большинство – нет.

Глава 11

Шайенн

Саша позвонила, когда я заканчивала работу, сказала, что направляется к Мелани на перерыв, и я пошла встретиться с ней. «Динос Бианс», в котором Мелани работала, было милым хипстерским кафе-баром в центре города, недалеко от того места, где находилась «Еда для всех». Из-за этого для меня не было редкостью видеть там тех же, кто приходил перекусить в «Еда для всех». У некоторых из них было достаточно мелочи, чтобы выпить кофе. У некоторых нет, но они знали, что у Мелани доброе сердце, и она раздавала кофе бесплатно, но только в том случае, если они приходили с хорошим настроением и недавно приняли душ. Тем, кто этого не делал, она все равно не отказывала и приглашала посидеть с чашкой кофе на улице.

Я не удивилась, когда увидела пару наших постоянных посетителей.

Пити. Мойра. Дуэйн. Все видели меня. Все помахали. Все пробормотали мне приветствие, но они знали, что это место моей подруги, поэтому больше не подходили, чтобы поговорить.

Саша уже сидела, когда я подошла к стойке. Мелани наблюдала за ней, стоя за прилавком, уперев руки в бока и склонив голову набок. Ее волосы были высоко зачесаны и собраны в тугой пучок на макушке, как бы прямо на макушке. Красная помада. Висячие серьги. Ее рубашка была отглажена, воротничок отогнут и застегнут на жемчужную пуговицу.

Моя девочка была одета для работы.

Не глядя в мою сторону, она поняла, что это я, и подняла подбородок в сторону Саши.

– Она подавлена.

Я оглянулась.

Саша сидела в кабинке, листая журнал, ее губы были плотно сжаты. Она казалась почти скучающей, но потом я заметила, как она закрыла глаза дольше, чем на мгновение. Ненадолго, но она закрыла их, и в то же время ее грудь опустилась во вздохе.

Мел была права. Саша действительно была не в духе, но она была здесь, и она позвонила мне, так что это давало нам понять, что ей нужно, чтобы мы ее взбодрили. Я оглянулась, встретилась взглядом с Мелани, и мы обе одновременно подняли брови.

– Мх-хм, – промычала она мне в ответ, хотя я не сказала ей ни слова. Она была на ментальной волне со мной.

– Бар? – спросила я.

Она покачала головой

– Думаю, клуб, судя по тому, как она одета.

Я снова оглянулась и немного поразмыслила над этим.

На Саше была черная майка, завязанная вокруг шеи, и когда она поерзала на своем сиденье, я увидела, что там нет спинки. Майка прикрывала ее только спереди, от шеи до живота, но сзади удерживалась еще двумя завязками, и обе выглядели так, словно связаны вместе. Однажды пьяный парень подумал, что сможет развязать узел и что топ спадет достаточно свободно, чтобы он мог увидеть сиськи. Он и не подозревал, что узелки сзади были всего лишь украшением. Они были крепкими ублюдками, и вместо этого парень заставил Сашу замахнуться на него крепким хуком справа. Когда появились копы, они не были уверены, кого арестовывать, потому что у парня было разбито все лицо. Саша не остановилась на этом единственном ударе. Был удар слева, еще один справа и, возможно, колено.

Да, она серьезно относилась к тому, что происходило в этом топе.

И ее джинсы.

Это были вовсе не джинсы.

На ней были обтягивающие кожаные брюки.

О да. Это был клуб, но я сказала Мелани:

– Сегодня вечером нужно уйти в отрыв.

– Поняла. – Кратко и по существу. Мы были на задании.

В этот момент ее коллега вышла из подсобки.

– Привет, Шайе…

Когда Мелани что-то решала, она действовала быстро. Она перебила:

– Моей девочке нужен девичник. Ты можешь подменить меня на остаток дня?

Ее коллега затормозила, открыла рот, остановилась и посмотрела на нас обеих. У нас было игривое выражение лица… мы были настроены и полны решимости. Считайте эти выражения нашей боевой раскраской. И коллега закрыла свой рот.

– Ладненько.

Мелани сняла фартук бариста, закрыла кассу и схватила свою сумочку. Мы были готовы идти.

– Повеселитесь.

Ответом Мелани было ворчание, ее пристальный взгляд не отрывался от Саши.

Я улыбнулась и помахала рукой, но не отставала от подруги.

Саша поняла, что что-то происходит, когда увидела, что мы приближаемся, обратив внимание на сумочку Мелани и мою пустую руку.

– Без кофе?

Слов не требовалось.

Я схватила сумочку Саши, а Мелани схватила Сашу. Или она взяла ее за руку и вытащила из кабинки.

– Пошли. – И Мелани возглавила наше шествие.

Саша посмотрела на меня через плечо, приподняв брови, но я просто сурово уставилась на нее в ответ. Она все прекрасно знала.

Словно прочитав мои мысли, она снова вздохнула в глубокой задумчивости, как и когда сидела за столом в полном одиночестве, но на этот раз сдаваясь.

Она знала, что мы делаем.

– Спасибо.

Мелани крепче сжала руку Саши, а я наклонился свою голову к ее.

Мы всегда были рядом друг с другом, несмотря ни на что.

***

Мелани не валяла дурака, судя по ее словам, когда мы спросили, куда мы направляемся.

Мы направлялись в «Бреско».

Никто не знал, кому принадлежит «Бреско». Ходили слухи, что он принадлежит мафии. Другие говорили, что картелю, но разве на самом деле они тоже не были мафией? Я никогда не понимала разницы. Тем не менее по другим слухам, к нему приложили руку высокопоставленные руководители технологической компании из списка «Fortune 500» (примеч. список 500 крупнейших компаний США по размеру выручки, составляемый журналом Fortune. Впервые такой список был составлен в 1955 году. Публикуется также расширенный список Fortune 1000 и сокращённый – Fortune 100. Кроме этого, журнал публикует список крупнейших компаний мира Fortune Global 500). Ходили слухи, что им владели родственники Мэрилин Монро. Я думала, что последнее было притянуто за уши, но тот, кому он принадлежал, зарабатывал деньги.

Он был даже не в Канзас-Сити. Это была окраина, типа у черта на куличиках. Серьезно. На многие километры вокруг ничего не было, и когда вы подъезжали, вам нужно было получить разрешение на въезд на вашей машине через ворота. Дальше была длинная извилистая подъездная дорожка, усыпанная гравием, и всегда казалось, что нужно проехать целый километр, прежде чем попадешь на парковку. Если они были переполнены, а вы были в своей машине, парень у въезда на парковку выдавал им пейджер. Затем вас направляли к месту парковки, и вы ждали неопределенное количество времени. Когда загорался ваш пейджер, вы получали зеленый сигнал, чтобы встать в очередь на вход.

Но это место всегда было оживленным, поэтому, когда мы остановились у парня с пейджером, никто не был шокирован, когда он дал нам его и указал, куда ехать, чтобы найти место для парковки.

Я не ходила в «Бреско» регулярно, может быть раза четыре за три года.

К счастью, нам никогда не приходилось долго ждать, как только мы добирались до очереди на вход.

И я знала, как только Мелани припаркуется, она набросится.

Она так и сделала.

Она выключила двигатель и повернулась на своем сиденье лицом к Саше, которая сидела на пассажирском сиденье.

– Что происходит? Мы здесь ради тебя. Ты знаешь, мы твои девочки, но мы должны знать основу того, с чем мы тут работаем.

Мне нравилось, когда Мелани была такой. Мне ничего не оставалось делать, кроме как проскользнуть в Счастливую страну Шайенн, и прямо сейчас я была более чем готова к этому.

Глаза Мелани, словно ястреб, были устремлены на Сашу.

– Выкладывай, милая. Нам нужно знать.

Саша подняла взгляд к потолку, но застонала, потянувшись и потирая лоб.

– Я не хочу. – Она откинулась на сиденье. – Это неловко и глупо.

Теперь мой интерес был по-настоящему возбужден. Я наклонилась вперед, обхватив рукой ее сиденье.

– Ого. Что происходит? – Подождите. Я нахмурилась. – Это из-за моего брата?

– Бра… – Мелани удивилась, ее хмурый взгляд упал на нас обеих, если это вообще было возможно. – Брата?! Что?

Я ответила одновременно с Сашей.

– На самом деле он мне не брат. Его мама – бывшая жена моего отца.

– Отлично. Я переспала с ним в колледже, и еще раз в прошлую пятницу.

Брови Мелани взлетели вверх.

– Что?!

И снова я:

– Но у нас с Чедом есть общий сводный брат, так что мы вроде как, но не совсем, брат и сестра. Я не думаю, что это что-то значит. У меня нет близких отношений ни с кем из моей семьи, так что меня это не беспокоит.

Саша снова застонала.

– Вот почему это проблема. Я чувствую себя предателем по отношению к тебе.

Ко мне?

Она посмотрела на меня со своего места, запрокинув голову.

– Ты ненавидишь меня? Прошлой ночью я снова переспала с ним. И, может быть, позапрошлой ночью.

У меня выпучились глаза, но по-настоящему они выпучились после второго раза.

– Две ночи? – прошептала я. – Подряд?

Рот Мелани был сжат, но она пискнула.

– Так это серьезно?

Мы обе посмотрели на нее.

– Что?

– Не…

– Надеюсь нет.

Я повернулась обратно к Саше.

– Действительно? – Потому что то, как она это сказала, было похоже на то, что так могло быть. И вау. Я ожидала, что мой брат будет в пролете. Он уничтожил ее в колледже. Саше не нравилось говорить об этом ни тогда, ни сейчас, и я молчала. Я ждала, зная, что произошло, но услышав, что они дважды переспали… Я надеялась, что мне не придется снова собирать все по кусочкам.

Саша крепко сжала губы, но пробормотала, и это было совсем не в стиле Саши:

– Возможноонмнедействительнонравитсяи… – Она снова застонала, выругавшись себе под нос, прежде чем выпрямилась на своем сиденье. – К черту. – Она повернулась ко мне лицом. – Чед хочет продолжить встречаться со мной. Я хочу продолжить встречаться с ним, но ты моя девочка. Если ты скажешь «нет», чувак уйдет. Я никогда не потеряю нашу дружбу с тобой из-за какого-то члена.

Ладно.

Что ж.

Я любила свою девочку.

Я чуть не расплакалась.

– Встречайся с ним. Люби его, – с энтузиазмом говорила я. – Выходи за него. Рожай от него детей. Но если он причинит тебе боль, я позволю Мелани переехать его машиной.

Я бросила на нее взгляд. Я вспомнила, как он причинил ей боль в колледже.

Она увидела этот взгляд и поняла его правильно, на ее лице появилось смиренное выражение, когда она кивнула.

– Поняла.

Мелани рассмеялась.

– Ты в порядке, Шай?

О да. Я кивнула. Сегодня вечером я искала свое место в Дзене. Мне это понадобится для «Бреско». Это место давалось мне нелегко, поэтому я укрепляла свои Счастливые Стены.

Саша ухмыльнулась, бросив на нее взгляд.

– Она в Счастливой стране Шайенн. Разве ты не видишь?

Так и было. Я почти подняла руки и соединила пальцы в Дзен-позе.

Сегодня вечером на меня ничего не действовало. Я не собиралась позволять этому случиться. Таковы были наши роли. Если кому-то было больно, одна из нас была строга и брала на себя роль мамы-медведицы. Другая вызывала радость и смех. Мелани была одета как строгая мама, так что у меня не было другого выбора, кроме как пойти этим путем.

Хотя, честно говоря, обычно я играла эту роль.

– Девочка отключилась.

Это не так. Я была в себе, просто выглядела так, будто отключила сознание. Обе знали меня. Обе понимали, и Мелани вернулась к вопросу:

– Сколько тебе нужно говорить об этом?

– Нисколько, теперь, когда я знаю, что наша девочка не против, что я трахаю ее не-брата.

Дерзкая ухмылка и поднятый большой палец от меня. Каждый заслуживал хорошего траха. Теперь, когда я увидела Чеда – а я бы увидела Чеда, хотел он меня видеть или нет – у нас с ним будут отношения другого типа.

В глазах Мелани было понимание, когда она пробормотала:

– Он тебе действительно нравится, да?

Саша снова вздохнула, выглянув в окно.

– Он сварливый. Он может быть придурком, но я так сильно хочу этот член, и понятия не имею почему. – Она посмотрела на меня. – Я брошу его, как только перестану жаждать его член. Обещаю. Но я мучилась от жажды с той ночи в колледже, так что…

Мелани не знала всех подробностей об их истории в колледже.

Я расскажу ей об этом позже, потому что это был реальный показатель того, насколько сильно она была влюблена прямо сейчас.

Мелани ухмылялась, наблюдая за мной.

– Итак, кто завтра в «Столовую для конченных»?

Я ужа давно перестала фыркать на название нашей кухни, придуманное Мелани.

– Вторая половина хоккейной команды «Мустангов».

Саша развернулась на своем сиденье, ее большие глаза теперь смотрели на меня с полным пониманием. Она знала.

– А их девушка физиотерапевт будет?

Саша отвлеклась на это, оглянувшись на Мелани. Ее брови дернулись, превратившись в щепочку, но они разгладились, когда она снова повернулась ко мне. Да, теперь с Сашей все было в порядке.

– Он был там сегодня?

Я закашлялась.

Мелани не знала о нем.

Мелани спросила:

– Он?

Видите.

Она повернулась ко мне.

– Кто этот он?

Ответила Саша, и, по-видимому, у нее не возникло проблем с тем, чтобы бросить меня под автобус. Меня это вполне устраивает. Я собиралась сделать то же самое и с ней по поводу Чеда из колледжа. Она сказала:

– Кат Райдер.

– Чувак, с которым ты переспала в пятницу? – Она разделила свой хмурый взгляд между нами двумя. – Вам обеим чертовски повезло в ту ночь. Где, черт возьми, я была? Мы были на одной чертовой вечеринке. Я взяла телефончик, и мы немного потусовались, но не так, как вы двое. Я хочу большего.

И сразу же мы с Сашей подняли руки в воздух, растопырив ладони и пальцы в приветствие. Слово «черт» вошло в ночь. После этого оно было в каждом третьем предложении Мелани.

Она нахмурилась.

– Черт возьми.

И снова – видите.

Мы с Сашей начали смеяться.

– Вы двое чертовски надоедливы.

Теперь уже смеялись в полный голос.

Мелани зарычала, но загорелся пейджер, и она схватила его.

– Самое время, когда вы обе начали веселиться из-за моего чертового языка, когда мне нужно ругать вас обеих, чтобы услышать хоть одно чертово слово о вашей сексуальной жизни. Вы обе потрахались и оставили меня в чертовой засухе, в буквальном смысле. – Она вышла из машины, бормоча что-то себе под нос.

Мы с Сашей вышли с другой стороны и услышали, как она ворчит, когда двери были закрыты на замок, и она встретила нас сзади. Она направила на нас мигающий пейджер.

– И не думайте, две чертовки, что я не знаю, что в обеих ваших историях есть нечто большее. Я не дура, сучки. – После этого она направилась ко входу к «Бреско».

Саша пошла со мной, и после своего третьего вздоха за ночь она взяла меня под локоть и прижалась ко мне. Ее бедро коснулось моего, но она крепко держала меня. Она наклонила голову.

– Ты уверена, что ты уверена?

Я похлопала ее по руке, держащей меня за локоть, и прошептала, наклонив голову, чтобы коснуться ее лба:

– Я уверена, что уверена.

Ее рука напряглась.

Я снова похлопала.

Мы обменялись улыбками и прошли остаток пути.

Я была абсолютно не против нее и Чеда.

И мы не говорили о Чеде или Кате до конца ночи.

***

От: Медвежонок

Кому: Шайшай

Тема: Ты нашла что-нибудь?

От: Шайшай

Кому: Медвежонок

Тема: Что ты потрясающий! Без шуток. Ты ей нравишься.

От: Медвежонок

Кому: Шайшай

Тема: Почему мы используем только строку темы?

От: Шайшай

Кому: Медвежонок

Тема: ПОТОМУ ЧТО ТЫ ПОТРЯСАЮЩИЙ!