Не изгой (ЛП)

Текст добавлен: 17 июля 2025, 08:17

Текст книги "Не изгой (ЛП)"

Автор книги: Тиджан

Жанры:

Эротика и секс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Назад к карточке книги

Частного детектива?

Я знала, что эти люди привыкли считать меня преступницей, но чтобы на самом деле нанять детектива?

Натали продолжила:

– Я была ошеломлена не тем, что прочитала, а тем, что он нанял кого-то, чтобы следить за тобой. Ты ничем не заслужила, чтобы к тебе так относились. Твоя мать была очень больна, и болела уже долгое время, но я не смотрела на тебя, как на ребенка, нуждающегося в любви. Я была напугана. Я не думала, что смогу справиться с тем, что ты можешь принести в мой дом, и во мне проснулись инстинкты защитить Чеда и Хантера. За все это время я ни разу не подумала, что причиняю боль ребенку, нуждающемуся в помощи, что, возможно, тебя привели к нам не просто так. Я отвернулась от тебя, и мне очень жаль.

Это было уже слишком.

Я чувствовала зуд во всем теле, и беспокойство, и мои мысли почти разрушили мой барьер. Если бы это случилось, на меня обрушилась бы столько раздражителей и информации, что мне пришлось бы вызвать машину, чтобы поехать домой. Я бы не смогла вернуться на мероприятие.

Я не совершила утреннюю пробежку или йогу.

Я хотела поспать еще часов в объятиях Ката и ругала себя, но это… кто мог быть готов к тому, что это случится?

– Все в порядке. Я была у своего дяди.

– Шайенн. – Она подвинулась на краешек стула и наклонилась вперед. Она положила руку на мой стол. – Ты очень добрая и жизнерадостная молодая женщина. Ты умная. Ты веселая. Ты заботливая. Я всегда могу сказать, когда Хантер читает одно из твоих электронных писем. Его улыбка становится шире, а смех громче. Он счастливее. Ты делаешь его счастливее. – Она опустила взгляд и на мгновение закрыла глаза. – И я прочитала это досье, и я поражена тем, что ты сделала, и это место, это удивительное место. Ты основала это место. Я очень горжусь тем, что ты сестра Хантера, и я была бы рада, если бы мы могли развивать наши отношения в дальнейшем? Если ты заинтересована? – Она сделала паузу, почувствовав мое беспокойство, а затем добавила: – Но я пойму, если прошлое будет слишком болезненным для тебя. В любом случае я хочу извиниться и надеюсь, что вы с Хантером сможете общаться еще больше. Он действительно обожает тебя.

У меня чесался лоб.

Я продолжала тереть его, снова и снова.

Такого не случалось с такими людьми, как я.

Люди, как я, у нас были проблемы, нас презирали, нас осуждали. Мы знали свое место. Я знала свое место. Кат ломал эту стену, но она была здесь, извинялась, говорила мне все эти вещи, и я боролась с тем, что мой разум покидал меня.

– Шайенн?

Паника поднималась во мне, овладевала мной, закупоривала мои вены. Она подступала к горлу. Горло вот-вот сдавит, и я не смогу дышать.

– Тебе нужно уйти. Сейчас. – В ушах у меня застучало.

Я не могла различить ни свой собственный голос, ни его обычную громкость.

Наверное, я кричала изо всех сил.

– Сейчас. Ты должна идти.

– Шайенн. – Она встала со стула и подошла ко мне. – Что такое? Что я сказала…

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Реба.

– Что здесь происходит?

– Я… – голос Натали надорвался. Думаю, это была она? Я не могла сказать наверняка.

У меня по коже побежали мурашки. Мне казалось, что повсюду клещи, и мне нужно их смыть.

– Я пыталась извиниться за кое-что.

– Извиниться? – Реба протиснулась в мой кабинет, закрыв за собой дверь. – За что? Кто вы? Откуда вы знаете Шайенн?

У меня раскалывалась голова. Я потянулась за телефоном, несколько раз роняя его, и мне удалось написать Кату. На сегодня он уже закончил тренировку.

Я: Ты мне нужен. «Еда для всех».

Натали говорила над моей головой:

– …Хантер мой сын. У меня были самые лучшие намерения. Клянусь. Я ни в коем случае не хотела ее расстраивать. Я пытаюсь исправить прошлое.

– Шайенн. Милая. – Реба была рядом со мной.

Натали отодвинулась и оказалась за стульями.

Когда это произошло?

Реба смотрела на мой телефон.

– Тебе нужно, чтобы я кому-нибудь позвонила?

– Кат… Кат скоро будет.

Я заикалась. Я не могла сейчас говорить?

– У тебя паническая атака? – спрашивала меня Натали, и в ее голосе тоже звучала паника.

Ни хрена. Я ненавидела все это. Еще одна проблема со мной, Натали.

Натали не захотела бы, чтобы я была рядом с Хантером сейчас, после того, как она увидела это. Она бы взяла свои слова обратно.

Ужас сковал меня, душил.

– Хорошо. – Послышался уверенный голос Ребы. – Было очень мило, что вы пришли извиниться перед Шайенн, но, как видите, вы разбудили в ней какое-то застарелое беспокойство.

– Я не хочу оставлять ее в таком состоянии. Я чувствую себя ужасно.

– Мэм, я думаю, будет лучше, если вы уйдете. Шайенн добрая и всепрощающая. Я чувствую себя достаточно уверенно, чтобы говорить за нее, что ей и так приходится еще хуже, чем вам. Она свяжется с вами. Дайте ей немного времени.

Мой телефон зазвонил в ответ.

Кат: На улице. Я был уже близко.

Я: Выхожу. Оставайся там.

Я показала Ребе телефон, и она помогла мне выключить все. Компьютер. Мне нужны были ключи. Моя сумочка.

Натали наблюдала за нами, стоя в стороне и прижав руку к горлу.

– Я так переживаю. Мне так жаль, Шайенн. Я не хотела, чтобы все это случилось.

У меня ехала крыша. Что, по ее мнению, случилось?

Но я не могла говорить. Мне потребовалось столько сил, чтобы сосредоточиться и убедиться, что у меня все в порядке, прежде чем я уйду. Реба направилась к двери, протягиваю руку Натали за спину, призывая ее выйти. Их головы были склонены вместе, и я знала, что Реба улаживает все для меня.

Я схватила телефон и запирала дверь своего кабинета, когда услышала голос Дина.

– Миссис Кэрроуэйз! Здравствуйте. Вы не рано пришли на сегодняшнее мероприятие?

Я поспешно ретировалась, направившись к задней двери в надежде, что Кат будет там. Именно так он меня и высаживал, и как только я вышла за дверь, я была так рада его видеть.

Он бросил на меня один взгляд и включил кондиционер на полную мощность. Иногда это помогало мне успокоиться.

Я захлопнула дверцу, а он не сказал ни слова. Он ехал по боковой аллее, которая вела с нашей парковки на улицу, и остановился, прежде чем повернуть.

Я подняла глаза.

Натали была прямо там. С Дином. Они выходили из главного входа.

Они увидели меня, когда Кат повернул перед ними. Он был сосредоточен на дороге, поэтому не заметил их.

Они увидели его.

Глава 51

Кат

– Я в порядке. – Ее первые слова, обращенные ко мне после того, как мы ехали уже несколько минут.

Тревожность не была для меня чем-то новым. У моего младшего брата была тревожность, поэтому я знал, что она скажет мне, что ей нужно, что она и сделала. Я был нужен ей, и мы собирались уходить уезжать оттуда, но после этого я не собирался доставать ее подробностями о том, что произошло.

– Ты уверена?

Она кивнула.

Я взглянул на ее и увидел, что она делает глубокий вдох. Ее глаза были закрыты, но к лицу понемногу возвращался румянец. Это хорошо.

– Стресс только ускоряет процесс, и я не ожидала этого.

– Хочешь поговорить о том, что произошло?

– Натали приходила повидаться со мной.

Я чуть не врезался во встречную машину.

– Что? Мама Чеда Натали?

Она посмотрела на меня, ее голос был спокоен.

– Мама Хантера Натали.

– Что она хотела сказать?

Ее голос стал тихим.

– Она извинилась передо мной.

Я крепче сжал руль.

Это было хорошо. Не так ли?

– Я в порядке. Правда. Это пройдет. Я просто сбилась с ритма, поэтому пропустила много дней, и сегодня утром не делала кардио.

– Твой голос звучит яснее.

Она кивнула, но ее глаза все еще были закрыты.

– Я так устала от этого.

Мне понравилось, что она написала, что я ей нужен. Мне действительно понравилось, что я был так близко, так как у меня был поздний ланч со своим агентом в центре города. И я мог справиться с ее тревожностью. С другими ее выходками я тоже мог справиться. Но то, что я начал слышать от нее, вызывало у меня нехорошие предчувствия, и это мне не понравилось.

– Устала от чего?

– Этого. – Она указала на свою голову. – Я должна быть чертовски идеальной, чтобы поддерживать себя в форме. Это оно. Я просто пытаюсь поддерживать. И тут кто-то заходит в мой кабинет, говорит мне приятные вещи и смотрит на меня. Мне пришлось написать тебе, чтобы ты приехать и забрал меня. Чертовски жалкая.

– Эй! Никогда так не говори. Никогда.

Она успокоилась, но голос ее звучал хрипло:

– Это правда. С моей стороны эгоистично заставлять тебя проходить через это. Ты хочешь работать со мной в команде? Приходить и забирать меня в любой момент? Это не отношения. Это опекунство. Я не могу исправить то, что происходит, и поверь мне, я пыталась. Я должна быть идеальной, просто время от времени сохранять спокойствие, а это несправедливо по отношению к тебе. Ты мог бы быть с кем-то нормальным, с кем-то, кто сможет позаботиться о тебе…

– Перестать говорить.

– … и что еще? Я имею в виду, если ты захочешь жениться на мне? Боже упаси. Ты хочешь это на всю жизнь? Я измотаю тебя за первые два года. А дети? Ты хочешь детей? Я не могу иметь детей. Я не могу привести кого-то в этот мир и дать ему то, что имею сама. Подвергнуть кого-то страданиям, которые я испытываю ежедневно. Это было бы эгоистично с моей стороны. Это невероятно эгоистично с моей стороны – не уходить от тебя…

– Прекрати!

Справа от нас была стоянка фастфуда, и к черту все. Я включил поворотник и резко повернул, припарковавшись на первом попавшемся месте.

Я заглушил двигатель и повернулся к ней.

– Я не хочу больше слушать, как ты говоришь такое дерьмо о себе. И ты не имеешь права решать за меня. Я решаю. Я выбираю. Я выбираю, с кем хочу быть, а с кем нет, и я выбираю тебя. Тебя. Поняла?

Слеза скатилась из ее глаза и вниз по щеке к подбородку.

Она встретилась со мной взглядом. Я не думал, что она заметила ее, и, выругавшись, потянулся, чтобы стереть ее.

– Я люблю тебя. – Я держал ее лицо в своих ладонях.

Ее глаза были прикованы к моим, и она спросила:

– Почему? – Снова. Почему?

Я никогда не испытывал такого раньше.

Я был в ярости. Мне хотелось оторвать сопернику голову. Я испытывал все эти эмоции, когда выходил на лед, но вне льда я не был эмоциональным. Беззаботным. Принимал вещи, такими, какие они есть. Это был я, но не с ней. С той самой первой вечеринки, я влюблялся все сильнее и сильнее с каждым разом, когда она открывалась мне.

– Почему? – я повторил ее вопрос. Я правильно расслышал?

По ее щеке скатилась вторая слезинка, и она прикусила губу, прежде чем кивнуть, ее голова все еще была в моих руках.

– Я люблю тебя, потому что у тебя есть все основания злиться на весь мир, но ты этого не делаешь. Ты просыпаешься с улыбкой и продолжаешь улыбаться. Ты бы предпочла смех всему, весь день и каждый день.

– За исключением секса с тобой. Его я всегда буду выбирать в первую очередь.

Я ухмыльнулся, придвигаясь к ней ближе.

– Верно.

– Шесть раз.

– Что?

– Ты инопланетный бог секса.

– Мы отклоняемся от темы.

– Просто говорю, – сказала она напротив моего большого пальца.

Я наклонялся все ближе и ближе. Она почти смотрела на меня снизу вверх.

– Ты только что доказала все три мои причины.

– Это были веские причины. Отдаю тебе должное.

Господи. Все во мне смягчилось из-за этой девушки.

Я продолжил, наклоняя к ней голову:

– Я люблю тебя, потому что ты самый сильный человек из всех, кого я знаю. Тебе пришлось пережить все это дерьмо, и ты продолжаешь идти вперед. Ты будешь продолжать, что бы ни случилось. Твои причины не выходить за меня замуж и иметь со мной детей – чушь собачья. Спроси меня, откуда я знаю, что это чушь собачья.

Я ждал.

В ее глазах вспыхнула боль, и она попыталась отвести от меня взгляд.

– Спроси меня.

– Я не могу. – Ее губы задрожали.

Я придвинулся так, что прижался к ее лбу своим.

– Потому что, если что-то случится с Натали и Диком, ты будешь первой в очереди на то, чтобы приютить Хантера. Если бы тебе позвонили и сказали, что чья-то мать умерла от передозировки и им нужно было где-то остановиться, ты бы не задумываясь предложила помощь.

Еще больше слез. Ее глаза были закрыты, а все тело сотрясала дрожь.

Я продолжил.

– Ты бы взяла этого ребенка и полюбила бы его всем своим существом. Ты бы справилась, потому что это то, чем ты занимаешься. Ты справляешься и продолжаешь двигаться вперед, и ты пытаешься любить всех на своем пути. Потому что ты такая, какая есть, и если ты действительно хочешь знать, мне чертовски повезет, если ты станешь моей женой, и я буду самым богатым человеком в мире, если ты когда-нибудь решишь подарить мне ребенка. Я не говорю о деньгах. Я говорю о жизни. Ты бы подарила мне жизнь. Итак, когда я вижу тебя и слышу, как ты говоришь такое дерьмо о себе, это убивает меня изнутри, потому что это противоположно тому, какой я тебя вижу. Противоположно, Шайенн. Я люблю тебя, потому что ты – это ты. Ты открываешь свои объятия, свое сердце и позволяешь людям видеть тебя. Так много людей прячутся, но ты этого не делаешь. Ты – это ты, и я это чертовски уважаю.

Теперь она открыла глаза.

Теперь она посмотрела на меня.

Теперь она позволила мне увидеть себя.

Я улыбнулся ей, обхватив обеими руками ее лицо, и провел большими пальцами по ее щекам, вытирая слезы, которых там вообще не должно было быть.

– Вот и она. Я вижу тебя.

Она подняла руки и обхватила мои запястья.

– Кат? – прошептала она.

– Да?

– Я тоже тебя люблю.

Я ухмыльнулся.

– Я знаю.

Она рассмеялась, но в этот момент я поцеловал ее.

Глава 52

Шайенн

Я чувствовала себя разбитой, когда мы добрались до моего дома, но мне стало лучше.

Буря эмоций прошла. Что-то синхронизировалось, когда Кат рассказывал мне обо всех причинах, по которым он меня любит. Я никогда этого не пойму, но я чувствовала себя цельной. Я почувствовала, что что-то встало на свои места, и вместо того, чтобы чувствовать себя отделенной от самой себя, я смогла почувствовать себя самой собой. Я почувствовала свои эмоции. Я поняла свои эмоции.

Такого со мной раньше никогда не случалось, и, сделав глубокий вдох, я на самом деле почувствовала себя сильнее после одного из своих приступов. Будто то, что он сказал, было правдой, что я справлюсь, потому что я такая, какая есть.

Я зарычала про себя, потому что да, черт возьми, он был прав.

Я не была слабачкой.

В моей голове роилось столько разных мыслей, но не в этот раз. В этот раз я собиралась вести свой автобус, а не мой чокнутый мозг. Я отключила его. Одна мысль сменяла другую. Я использовала все свои когнитивные упражнения, которым научилась на терапии, и, черт возьми, это должно было сработать. И я вернусь на мероприятие сегодня вечером. Я увижу Натали. Я подойду к Натали и обниму ее.

Я обниму маму Хантера, и буду наслаждаться этим.

На самом деле, может, я и не буду наслаждаться этим, но все равно это сделаю.

Почему я снова собиралась ее обнять?

В дверь позвонили, и, направляясь к ней из кухни, Кат спросил меня:

– Ты кого-то ждешь?

Я думала, думала… мои девочки!

– Мелани и Саша собирались прийти.

Он нажал на кнопку домофона и открыл им дверь.

– Ты хочешь, чтобы я их выпроводил?

– Нет. Я в порядке. – Я улыбнулась ему. – Они моя семья.

– Да-да. – Он ухмылялся, когда подошел и поцеловал меня, как раз в тот момент, когда распахнулась дверь.

– О МОЙ ГРЕБАННЫЙ БОГ, черт возьми, Шайенн!

Мелани вошла в квартиру, держа в руках подставку для кофе, огромную сумку и размахивая телефоном.

– Ты на гребаной первой странице «KC’s Dirty Rag».

Кат запрокинул голову и, у него вырвался глубокий стон.

– Черт.

– Эй. – Мелани ухмылялась. – Это мое слово.

Он хмыкнул и, поморщившись, достал свой телефон.

– Ага. Что ж. Сегодня ты со мной поделишься. Черт.

Мелани проигнорировала его, подошла ко мне и показала свой телефон.

– Прямо в центре. Я не знаю, где вы, ребята были, но в социальных сетях полно фотографий. Вы что, где-то снимались в мягком порно?

Еще одно рычание от Ката, когда он поднес телефон к уху, его взгляд упал на меня.

– Мне жаль. Это было на той стоянке. Я попрошу пиарщиков команды убрать все это.

Я смотрела в телефон.

Во-первых, я была в шоке.

«KC’s Dirty Rag» был ведущим блогом сплетен в Канзас-Сити. В нем писали обо всем, будь то скандалы, срочные новости или истории разоблачений. Люди не включали местные новостные каналы, если хотели узнать реальную историю чего-то. Вместо этого они заходили на «KC’s Dirty Rag», и я забыла, что там любили рассказывать о радостях жизни знаменитостей, особенно о жизни «Мустангов». Обычно о Хендриксе. Иногда Кроу. Несколько других парней, но не Кат. Никогда про Ката.

Я могла понять комментарий Мелани о мягком порно.

Первая фотография выглядела так, будто Кат заставлял меня дышать. Его лоб прижимался к моему, и мы оба тяжело дышали. Эмоции были налицо. Они пульсировали на экране, и я задыхалась, просто глядя на нас. Пробежав глазами вниз, я увидела еще несколько снимков.

Моя голова в его руках.

Его губы на моих.

Он склонился надо мной.

Они фотографировали нас почти все время.

Была даже фотография лица Ката, когда он парковался. Его лицо было искажено от ярости, и я сглотнула, вспомнив, почему он остановился в тот момент. Но черт возьми. Беспокойство. Страх. Драма. Сексуальность.

Мы были горячей парой. Да, черт возьми.

Я хотела озвучить это дерьмо, но, подняв глаза, проглотила свои слова. Кат был в ярости, он направлялся в дальний конец гостиной, все его тело было напряжено.

Мелани тоже хмуро смотрела на него, ставя кофе на стол.

– В чем его проблема? Ты же не являешься секретом, не так ли?

Я покачала головой.

– Нет, но он никогда раньше не появлялся здесь. Не думаю, что ему это нравится из-за его имиджа.

Она пожала плечами.

– Ну ладно. Ты чертовски сексуальна на этих фотках.

Я усмехнулась. Так и было. Я принимаю этот комплимент.

– Смотри. – Она снова взяла телефон и пролистала страницу, наткнувшись на другую статью. Это был другой веб-сайт, на этот раз более авторитетного новостного канала, где публиковались только новости и ничего непристойного. Там была статья обо мне.

– Ого. Что?

– Да. Они написали целую статью о «Еда для всех» и о гранте, который ты выиграла, о том, как это было важно. Они написали, как можно сделать пожертвование. Эта статья тоже вызвала большой резонанс. Люди не знали, что ты важная персона.

Я нахмурилась.

– Я не такая.

– Ты выиграла этот грант. Еще только два человека выиграли такой же грант. Это большое дело, и… – Она внезапно замолчала.

Я пристально посмотрела на нее.

– Что?

Мелани замолчала не просто так.

Она вздохнула, прикусила губу и перешла к последней части статьи.

– Они получили личное эссе, которое ты отправила на грант.

Мое сердце остановилось.

Мое тело покачнулось.

Мои ноги почти подкосились.

Я читала и не видела то, что читала.

С грантами было сложно. Некоторые из них были почти научными и холодными. Им нужны были прямые факты, данные и информация. Им не нужны были личные моменты, но не тот, на который я подавала заявку. Они хотели, чтобы я написала личное эссе о причине, по которой я добивалась получения гранта, и о том, что я хотела сделать с деньгами.

Я все это изложила.

Все. Это.

Я рассказала им о своей матери. Моем отце. Как я приводила в порядок свою голову, проходя курс терапии, но я рассказала им о своем прошлом, о том, что мне пришлось пережить, пока я была с матерью. Это было прямо здесь, напечатано, эссе, которое я написала, и о том, как я поняла, каково это – отчаянно нуждаться в теплом обеде, когда тебя не пускают домой.

Это было там.

Любой мог посмотреть и узнать мою историю.

Этот новостной сайт думал, что делает мне одолжение. Вся статья была обо мне, но в основном о «Еда для всех», но… о, черт, черт, черт.

Мелани забрала у меня свой телефон, и мои пальцы не шевельнулись.

– Детка. – Она притянула меня к себе, и я прижалась, положив голову ей на плечо. Она обняла меня, поглаживая рукой мои волосы. – Я собираюсь кое-что сказать, и я надеюсь, что ты в состоянии это услышать. Если нет, что ж, думаю, я все равно это скажу. Я знаю, что твое прошлое никогда не было секретом. Ты никогда не стыдилась его, и я знаю, что это сильно отличается от разговоров об этом со своей семьей и друзьями, но я долгое время думала, что тебе не следует больше оставаться в тени. Потом ты начала встречаться с Катом, и я подумала: «Наконец-то! Она больше не будет оставаться на заднем плане». И теперь, когда это случилось, я думаю, действительно думаю, тебе нужно просто признать это.

Я начала вырываться, но она схватила меня за плечи.

– Твоя история может спасть жизни. То, через что ты прошла, это не нормально. Это действительно так. От того, где ты была, до того, где ты сейчас. Ты чертовски крутая сучка, и тебе нужно рассказать об этом людям. О себе.

– У меня не все в порядке с головой.

– У всех не все в порядке с головой. У некоторых просто хуже, чем у других, некоторые отрицают это, некоторые даже не знают об этом. Я просто говорю, что ты чертов маяк света. Пример для меня.

– И, что ты хочешь, чтобы она сделала? Выступила с речью на мероприятии через час? Наживиться на нашем личном моменте? – Из коридора донесся голос Ката, он был тихим, и я услышала в нем угрозу. Он был зол, очень зол.

Мелани повернулась к нему лицом.

– Нет. Я только хочу сказать, что ей больше не следует прятаться, а она пряталась. Все это время.

Он не ответил, но встретился со мной взглядом. Он держал в руке телефон.

– Отдел по связям с общественностями команды уже принимает звонки по поводу статьей. Они постарались сделать все, что могли, но они получают много вопросов о тебе. Если они получают такие звонки, то могу предположить, что «Еда для всех» тоже получает массу звонков. – Пауза. Уголки его рта напряглись. – Национальный новостной канал уже подхватил это.

Ох, вау.

Я не могла. Я только нахмурилась.

– Это нормально?

– Нет.

– Кат никогда не был замечен с цыпочкой, и теперь, когда они узнали о тебе, я совсем не удивлена. От тебя исходит золотистая нежная аура и все такое прочее. Все остальные тоже сейчас узнают.

Дверь открылась и вошла Саша, держа в руках наряд, косметичку и бутылку водки. Она остановилась как вкопанная, оглядывая комнату.

– Апокалипсис?

***

Сашу ввели в курс дела, и в типичной для Саши манере у нее было много односложных комментариев.

Наконец. Черт. Неистовый. Бешеный.

Она не стала уточнять, что означало последнее слово, никто не спрашивал, и мы все двинулись дальше. Это соответствовало теме, но Саша поддержала мнение Мелани. Она согласилась с «золотистой нежной аурой», и мне нужно было время, чтобы прийти в себя.

«KC’s Dirty Rag» не удалили статью, но другой новостной сайт удалил. Мое очень, очень личное эссе было удалено, но я знала, что оно где-то там. Гребаный интернет.

– Я держу свою жизнь в секрете и сохраняю свой имидж в отношении хоккея. – Кат подошел в дверной проем моей спальни.

Саша и Мелани переодевались в гостевой ванной, и обе выпили по два бокала. Квартиру наполняли звуки «Queen», и они обе исполняли оперную партию.

Я удалилась в спальню через полчаса после прихода Саши, потому что это было слишком. Просто… слишком.

Подняв взгляд, я ответила:

– Прости.

Он покачал головой, заходя внутрь и закрывая за собой дверь. Он тоже переоделся, теперь на нем был полностью черный смокинг. Это было такого рода мероприятие, и он выглядел в стиле «Агента 007». Когда у меня будет настроение получше, я бы пошутила назвав его каким-нибудь шпионским именем, но до этого еще не дошло. Мы еще не перешли к самой смешной части событий этого дня.

– Но, когда я впервые увидел эти фотки, я подумал не о себе. Я думал о тебе. Я думал только о тебе, и я был чертовски напуган, что ты из-за этого отдалишься от меня. – Он подошел и встал прямо передо мной. Его глаза пригвоздили меня к месту, удерживая в плену явной потребности, которая в них была. Он выглядел почти хищным. И его голос прозвучал сдавлено: – Я не могу потерять тебя. Я чувствую, что что только что обрел тебя. И у меня такое чувство, будто я искал тебя со старшей школы, может быть, с того самого первого раза, когда увидел тебя у шкафчика. Я не знаю, так ли это, но я не могу потерять тебя. Ты понимаешь меня? Но даже сказав это, я согласен с твоими подругами.

Я закрыла глаза, опустив голову.

Но он продолжал, его голос был таким мягким и в то же время таким ясным для меня.

– Я удваиваю то, что сказал на стоянке. Я удваиваю все. Я не из тех, кто думает, что кто-то чего-то заслуживает. Я всегда придерживался мнения, что нужно зарабатывать, что никто ни на что не имеет права. Кроме тебя. Ты единственная, кто имеет право на все хорошее, что встречается на твоем пути. А теперь я должен сказать тебе, что мне позвонили еще раз. Отдел по связям с общественностью команды хотел бы официально представить тебя. Они навели справки и сообщили мне, насколько престижным был грант, который ты получила.

Этот чертов грант. Я уже начала жалеть, что получила его.

Ну, не совсем.

Я думала о парнях, которые приходили в «Еда для всех», и никогда. Я бы никогда не пожалела, что выиграла грант.

– Я не хочу этого. Я не хочу ничего из этого… кроме тебя.

– Твои подруги правы. У людей при виде тебя будут течь слюни. Всю твою историю стоит рассказать. О тебе стоит рассказать. Тобой стоит похвастаться перед миром. – Он придвинулся ближе, опустился так, что оказался передо мной на коленях.

Он дотронулся пальцем до моего подбородка и нежно приподнял мою голову.

Он был прямо здесь, смотрел на меня, заглядывал внутрь меня, знал меня, знал о трудностях, знал о хорошем и знал о любви. От него исходило столько любви. Я не могла с этим справиться. На меня никто так не смотрел, кроме пса, который ходил за мной по пятам, когда я жила на улице. Ему нравились лакомства, которые я для него крала.

Так что этому псу просто нравились угощения, которые я ему давала.

Он ушел с Хербом, который начал кормить его гамбургерами.

Этот пес тоже был немного придурком.

Нет, не был. Я скучала по этому псу.

Я должна найти Херба и украсть пса обратно.

Нет. Этого я бы тоже не сделала…

– Шайенн.

Я отвлеклась.

– Хм? Извини.

– О чем ты сейчас думала?

– Я подумывала о том, чтобы назвать пса Херб.

Он нахмурился.

– Я не спрашиваю, куда уплыли твои мысли, но можешь ли ты вернуться ко мне? Можешь сосредоточиться на мне?

Я кивнула.

– Да. Мне жаль.

Он обхватил ладонями мое лицо.

Я поняла, что ему нравилось обхватывать мое лицо, и поняла, что мне нравилось, когда он это делал. Нет. Я обожала, когда он это делал. Я таяла, когда он это делал, и я таяла снова. Целая куча слизи на полу, а потом он провел большими пальцами по моим щекам, и мне очень, очень понравилось, когда он это сделал.

Он закончил словами:

– Я хочу показать тебя сегодня. Ты позволишь мне?

Я уже знала свой ответ. Думаю, я поняла это в первое утро, когда проснулась после нашей ночи. (Шесть. Раз.) Но двигаясь дальше, я подняла руки, обхватила его ладони своими, и мне пришлось рассказать ему все.

Я опустила наши руки себе на колени и посмотрела на них.

– Такие вещи не существуют для таких людей, как я.

Он выглядел так, словно собирался прервать меня, поэтому я подняла руку.

Я продолжила:

– Для меня не бывает счастливого конца. Для меня не было семьи. Для меня не было мамы или папы. Даже мой дядя и кузены, их устроило, когда я переехала сюда. Думаю, они почувствовали облегчение. Потом ты захотел быть со мной или даже рядом со мной, и это не имело для меня смысла. Все, что ты делал, не имело для меня смысла, поэтому я убежала. Я убежала дважды. Но я не могу продолжать бежать. В какой-то момент это было глупо, но сейчас это происходит, и я услышала Мелани. Я хочу, чтобы ты это знал. Я услышала ее. Просто это сложно принять, но она права. Саша права. Ты прав. Меня не волнуют пиар-штучки. Меня это не интересует. Меня даже не волнует, что нас показали в «KC’s Dirty Rag». Я думаю, это круто, потому что сомневаюсь, что это когда-нибудь повторится. Но, – это было самое трудное, – мне нужно перестать прятаться и рассказать свою историю, потому что Мелани права. Это могло бы кому-то помочь. Это помогло бы мне тогда.

Это был главный вывод.

– Да?

Я кивнула.

– Да.

– Я люблю тебя.

Он говорил искренне, и я это чувствовала. Всем своим существом.

– Я тоже тебя люблю.

Дверь распахнулась как раз в тот момент, когда губы Ката прижались к моим, и мы услышали недовольный голос Саши.

– Вы двое такие слащавые, что я даже не могу сейчас серьезно отнестись к откровениям моей девочки. Мне хочется сейчас закидать туалетной бумагой всю квартиру. – Она раздраженно вздохнула. – Пошли. Я пьяна и хочу попасть на мероприятие в лучший момент опьянения. Если там будет Психо-Брат, я надеюсь устроить сцену.

Кат хмуро посмотрел на нее, потом на меня, когда она исчезла из дверного проема.

Мелани заняла ее место, и она сияла.

– Я так чертовски счастлива. Я тоже быстро перехожу от опьянения к пьянству, так что я поддерживаю голос Саши за то, чтобы добраться туда. Я сейчас так возбуждена, что забыла, почему мы все такие счаст… о, точно. «KC’s Dirty Rag». – Она повернулась в сторону кухни. – Думаю, нам стоит зайти в «Dino’s Beans» и захватить еще кофе. Кэсси тоже просила латте.

Вставая, Кат хмуро посмотрел на меня. Он взял меня за руку, помогая мне тоже подняться.

– Я понимаю, что вы трое – это единое целое, но, пожалуйста, скажи мне, что у вас нет названия вашей группы.

Моя улыбка была широкой и ослепительной, потому что он даже понятия не имел.

Он увидел мою улыбку и застонал.

– Боже. И какое оно?

– Мы – Tomcats (прим. отсылка к фильму «Мартовские коты»).

Его глаза расширились.

– Господи. Это идеально.

Затем Саша заорала:

– Поехали, черт возьми!

– Ты можешь перестать использовать мое слово? Ты знаешь, что это мое слово.

– Черт.