сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 34 страниц)
Дин крепче прижал меня к себе. Я обняла его так сильно, насколько была способна.
— Ну все, малыш, все… Давай, ложись.
Я посмотрела на него заплаканными глазами.
— А… ты?
Дин улыбнулся.
— Я с тобой.
Мы легли на мою кровать. Я закинула ногу на Дина, обняла его рукой за шею. Уткнулась носом ему в шею. Дин обнимал меня за талию, положив голову на подушке так, что его нос оказался в моих волосах.
— Как мне нравится запах твоих волос…
Я улыбнулась, уже засыпая. Какой же он хороший…
========== А что будет дальше? ==========
— О тебе мечтааал Париж,
По тебеее Нью-Йорк сгорает,
И Москвааа пока ты спииишь,
Для тебяяя цветааа меняет,
Нааа бульварааах,
Где любви пожарыыыы
Ходят парыыыы…
Дин тихонько напевал, перебирая крепкими пальцами пряди моих распущенных волос. Я спала, обняв его за шею и почти полностью лежа на нем. Безмятежно посапывая, я и не заметила, что уже утро. Я также не знала, что в нашу комнату уже заходили дети, что Дин отправил их одеваться и умываться. Они сами проснулись. Умницы наши…
Дин уткнулся носом мне в волосы.
— Кексик мой… Давай, просыпайся.
Я только крепче прижалась к нему. Дин усмехнулся.
— Ну хорошо. Так уж и быть. Только ради тебя.
Он гладил меня по спине.
— О тебе мечтааал Париж,
По тебеее Нью-Йорк сгорает,
И Москвааа пока ты спииишь,
Для тебяяя цветааа меняет,
Нааа бульварааах,
Где любви пожарыыыы
Ходят парыыыы…
Я улыбнулась и приоткрыла один глаз.
— Доброе утро.
Дин тоже улыбнулся.
— Доброе, хитрюга.
Я потянулась.
— Че хитрюга-то сразу?
— Я же знал, что уже пятнадцать минут как проснулась.
Я положила руки Дину на грудь и уперлась в них подбородком.
— И как ты это узнал?
Дин убрал у меня со лба челку.
— Дыхание.
Я уткнулась лбом в ладони.
— Блин. Ты же охотник. Ааааа. Теперь даже проснуться безпалева нельзя, да?
Дин усмехнулся.
— Нельзя. Тебе вообще нельзя ничего безпалева от меня делать.
Я прищурилась.
— Это почему?
— Потому что за эти два дня я привязался к тебе, такой маленькой, противной и вредной. Я просто хочу, чтобы у тебя все было хорошо.
Я ошарашенно уставилась на него. Дин сам в изумлении вытянул лицо.
— Фига сказанул.
— Ага. Сам не ожидал.
Я прижалась ухом к его груди. Тук-тук. Тук-тук. Я прислушалась к себе. Тук-тук. Тук-тук. Точно также.
И тут я кое-что поняла. Я. Лежу. С. Ним. На. Одной. Кровати. Так мало мне этого! Я еще и на нем почти полностью лежу…
— Булочкаааа…
— Чтоооо?
— Ты че не сказал-то?
— Че я не сказал?
— Чтобы я слезла с тебя.
— Да мне нормально.
— Издеваешься? Ты ведь даже в туалет сходить не можешь.
— Я не хочу. Мне удобно, честно.
— Ну смотри. Так. А дети?
Дин взлохматил мои волосы.
— А дети уже давно встали. И даже почти готовы бежать на зарядку.
— Как готовы?!
— Ну так готовы. Пока ты спала, они сами встали даже вовремя, уже прибегали, спрашивали, почему мы не будим их.
Я прищурилась.
— И что же ты сказал?
— Я сказал, что тебе ночью стало плохо, и я тебя немножко полечил.
Я рассмеялась и уперлась лбом Дину в грудь. Боже…
— Так. Дин.
— Да?
— Липисинки еще остались?
— Хахах, не знааааааю. Вроде было еще штуки 4. А что?
— Липсинку хочу.
— Эээх, лана.
Дин потянулся рукой к моей тумбочке. Достал оттуда пакет, а из пакета — апельсинку. Сам почистил ее и разделил на дольки.
— Позаботиться хоть о тебе, больной.
— Иди в сраку. Давай. Ам!
Я открыла рот и Дин, смеясь, запихнул мне туда дольку.
— Теперь открой рот.
Дин повиновался. Я взяла из его рук дольку и засунула ему в рот.
— Вкусно?
— Конечно, я же чистил.
— Иди в сраку.
Я шлепнула его по плечу.
Тут к нам в комнату постучались.
Мы подняли головы.
— Да?
— Дин, Кексик проснулась?
— Дааа.
— Как она себя чувствует?
Оооо, солнышки мои.
— Лучше. Мы сейчас, через пять минут спустимся.
— Хорошо.
Дин погладил меня по спине.
— Кекс, надо вставать.
— Надоооо.
Я потянулась и красиво скатилась с Дина на пол.
Он свесился с кровати.
— А нормально то никак?
Я уперла руки в подмышки.
— Пфф, ты о чем? Нет канешна.
Дин рассмеялся. Мы встали и начали приводить себя в порядок.
— ДЕТИИ МОИИ! СТРОИМСЯ!
Мы с Дином сбежали по лестнице. Мы даже особо не переодевались. Я вместо пижамных шорт одела бриджи. Дин не разрешил мне снять его рубашку. Я просто подвязала ее под грудью. Сам же Винчестер сменил черные боксеры на красные и надел черную футболку.
Меня окружили взволнованные дети.
— Кексик, ты в порядке?
— Кексик, как ты себя чувствуешь?
— Кексик, с тобой все хорошо?
— Кексик, ты же не уедешь из-за болезни?
Я чуть не прослезилась.
— Нет, мои хорошие, я чувствую себя гораздо лучше и никуда-никуда от вас не уеду!
— УРААА!
Дин, улыбаясь, хлопнул в ладоши.
— Дети мои, времени в обрез. Бегом строимся, бегом на зарядку, потом со стадиона — сразу в столовую.
Дети побежали на улицу и построились. Мы с Дином, засунув руки в карманы, шли впереди них.
— Кекс, ты нормально?
— Да.
— Расскажешь, что было в том кошмаре?
Я перевела дух.
— Монстры. Все возможные. Они устроили патихард и собирались зажарить меня и съесть.
— Оу. Даже так. Ну ничего. Я с тобой, не бойся.
Дин обнял меня одной рукой за плечи.
— Спасибо.
Мы дошли до стадиона. Странно, но не опоздали. Дин стоял на зарядке прямо передо мной. Я могла когда любоваться шикарным видом во время приседаний или отжиманий, а когда во время махов ногами залепить ему подсрачник. Дин обещал мстить. Однако у нас все было мирно.
После зарядки мы пошли в столовую.
Манная каша, какао и хлеб с маслом.
— Ооо, манка.
Я посмотрела на Дина. Тот уплетал кашу за обе щеки.
— Что? Я люблю манку.
— Булочка, да ты обжорка.
— Иди нафиг.
Я усмехнулась и принялась есть.
Дин смял свою порцию и, взяв ножик, начал намазывать масло на кусок хлеба.
— Кекс, тебе намазать?
— Да, пожалуйста.
Я тем временем доела свою кашу. В первый раз за завтрак подняла глаза на Дина. И расхохоталась.
— Кекс, ты че?
— Бляя… Ты капееец…
Дин оглядел себя.
— Да че такое?
— У тебя ноос в маанкееее…
Дин рассмеялся и вытер кашу с носа. Протянул мне кусок с маслом.
— На, ешь.
— Спасибо. Ты прям кормишь меня последнее время. Вчера на ужине кормил, вечером вон апельсинами кормил, утром тоже. И сейчас.
— И что? Люблю кормить.
Я глотнула какао.
— А ты готовить умеешь?
Дин усмехнулся.
— Кандидата в мужья ищешь? Чтоб готовить умел, да?
Я пнула его под столом.
— Иди в сраку. Так умеешь или нет?
Дин пожал плечами.
— Так то мы с Сэмми в основном фаст-фудом питаемся. Но, если захочу, могу и приготовить что-нибудь. А ты?
— Пфф. У нас Лизка готовит. Ну, я иногда помогаю. Там, яишенка, омлет. Могу макароны с сыром забабахать. Аще как Боженька готовлю это блюдо.
Дин сделал физиомию «not bad». Я видела эту эмоцию на картинках в Инете, но сама так не умела. Поэтому завизжала.
Дин уставился на меня, как баран на новые ворота.
— Кекс, ты че?
— Это «noot baaad»! Аааа!
Я перегнулась через стол и притянула Дина к себе за воротник футболки.
— Ты должен научить меня так делать! Обязан!
Дин рассмеялся.
— Хорошо!
Я отпустила его.
— Когда проводить мастер-класс?
— Сегодня на сончасе.
— Не-не-не! Сегодня ты мне играешь и поешь! Давай после того, как приеду, ладно?
— Ты издеваешься?! Я ж не доживу.
— Ниче не знаю. Кто мужчина в нашей многодетной семье, в конце концов?
Мы рассмеялись.
— Дин, Кексик, мы поели.
— Все, пошлите в корпус.
Мы вышли из столовой.
Быстренько прибрались в комнатах и возле корпуса. Мы сидели в холле и обсуждали название и девиз нашего отряда.
— Ребят, вам точно нравится это название? Мы можем поменять, если хотите.
— НРАВИТСЯ!
Дин поднял руку.
— Не согласен.
Я пихнула его в бок. Дин возмутился.
— Не, тут все в теме чтоли? Дети мои, вы все смотрели эти фильмы?
Отряд кивнул.
— Капееец. «Мстители». Кекс, ну это не серьезнаааа!
— Сам ты не серьезна! А детям понравилось. Ну-ка давайте покажем Дину, что у нас самый крутой отряд!
Я вышла в центр холла.
— Наш отряд?
— «МСТИТЕЛИ»!
— Наш девиз?
— «РАНИЛИ — ОТБИВАЙСЯ, УМИРАТЬ — ЗАПРЕЩАЕТСЯ»!
Я скрестила руки на груди и посмотрела на Дина.
— Видал? Во как мы умеем.
Тут дверь корпуса открылась и в холл вошел директор.
— Здравствуйте, седьмой отряд!
И тут дети хором:
— МЫ «МСТИТЕЛИ»!
Мы с Дином переглянулись. Директор рассмеялся.
— Даа, хороший фильм.
Я свернула язык трубочкой и показала Дину. Тот широко распахнул глаза и уставился на меня.
— Научишь?
— После того, как приедешь.
— Блин. Ладно. Товарищ директор, вы что-то хотели?
Директор подошел к нам.
— Пришло положение из города. Небходимо в каждом отряде провести беседу о вреде наркотиков.
Дин посмотрел на меня. Я кивнула.
— Не вопрос. Когда?
— Ну, у вас же есть свободное время до обеда? Вот и проведите.
Мы кивнули. Директор ушел.
Дин посмотрел на меня.
— Иии…?
Я скрестила руки на груди.
— Что «Иии…?»? Опять Кексик все за всех должна делать. О Хоспаде. Ты мне должен.
С этими словами я пошла наверх за своей гитарой.
Я спустилась в холл. И рассмеялась. Дин пятился. На него шла Полли.
— Дин, давай сегодня вместе потанцуем на дискотеке?
Дин отчаянно замотал головой.
— Нннет.
— Но почемууу?
Я решила спасать своего напарника.
— Потому что Дин пообещал, что будет танцевать со мной.
Дин выдохнул.
— Да. Вот.
Полли отошла от него. Я прошла вперед и села в центре круга с гитарой.
— Ребят. Вы все слышали, что сказал директор. Я не буду говорить вам длинные и занудные речи о том, что наркотики — это плохо и так далее. Я просто спою вам песню. О девочке, которая принимала наркотики.
Дин уставился на меня.
— И ты слушай. А то как подсядешь. И все.
Дин усмехнулся и сел рядом со мной.
Я заиграла.
— Дай, мам, на кокаина…
Ой, подвисла Полина…
Деньги на завтраки пролетали мимо,
Загуляла Полина.
Мама тут ходит, ночью не спят ведь,
Папа ночами ее сильно просит,
Пудрили носики девочки курносые,
Во дворе школы номер восемь.
Дети слушали меня, раскрыв рты.
— Дым — не я, ты — не я,
В голове лишь химия,
Линия белая, черная линия.
Вроде бы и ты, а вроде бы и ты не я.
Белый порошок забирал ее всю туда.
Мама уже очень сильно устала,
Папа наверное ее и не спросит.
Пудрили носики девочки курносые,
Во дворе школы номер восемь.
Дин сел еще ближе ко мне.
— Пятница, пятница, кругом одни пьяницы,
На ночь у Полины девочки останутся,
Пить или нюхать, да какая разница?
На троих хватит этой радости…
Мамы уже очень сильно устали,
Папы наверное уже и не спросят.
Съемная квартира, принесла Полина
Девочкам немного кокаина.
Я сделала небольшой проигрыш. Дети слушали. Они все понимали. Несмотря на то, что им по десять лет.
— Линия Ксюше и линия Лилии,
Линия белая, будто бы инеем,
Шепотом скажет: «Иди, обними меня»,
Ее глаза стали вдруг светло-синими.
Мамы уже очень сильно устали,
Папы наверное уже и не спросят.
Съемная квартира, принесла Полина
Девочкам немного кокаина.
Я заиграла чуть медленнее.
— Пообещай, если ты улетишь в небеса,
То пиши мне хоть письма…
Я бы мог просидеть до утра…
Но меня ты не слышишь…
Я несколько раз дернула струны, как в оригинале. Там так отмечается сердцебиение. Дооолгий аккорд — сердце остановилось. И снова в прежнем темпе…
— Дай, мам, на кокаина…
Не проснулась Полина…
Деньги на завтраки шли на кокаина…
Погорела Полина…
Мама тут ходит, ночью не спят ведь,
И не уснет она тут уже ночью,
Сядет напротив, что-то попросит,
Много вдохнула в себя дочь наркотик.
Я смотрела в потолок.
— У школы по-прежнему все собираются,
Дальше таскают с собой кокаин,
И всем наплевать, что мечты не сбываются,
Главное по носу двинуть обильно.
Сны там хорошие виднооо,
Голову сносит конкретно,
С ветром уносит Полину,
Навсегда в мир кокаинааа…
Я еще немного поиграла, затем отложила гитару. Все молчали. Дин восхищенно смотрел на меня.
— Кекс…
Я приложила пальчик к его губам.
— Тсс, смотри. Они задумались.
Дети и правда сидели, как в трансе. Первой отмерла Нелли.
— Кексик, а та девочка, Полина, она училась в школе?
Я кивнула.
И снова тишина.
— Дети мои. Давайте сейчас разойдемся по комнатам, каждый подумает о девочке Полине, а потом, когда мы вас позовем, пойдем на обед. Хорошо?
Дети кивнули и разошлись по комнатам.
— Кекс, ну ты… ааа…
Я пожала плечами.
— Просто я начальным классам в школе у себя проводила уже такое. Вот, и тут не пришлось долго думать.
— А я бы сейчас сидел тут, лекцию читал.
Я усмехнулась.
— Ну я же не такая старая, как ты.
Я успела соскочить с дивана прежде, чем Дин ударил меня подушкой. Я рассмеялась и рванула вверх по лестнице.
— ДЕЕТИ МОИ! НА ОБЕЕЕД! Кекс, заколебала пинаться!
— А как я еще должна себя вести в данной ситуации?!
— Висеть и не шевелиться.
Дин спускался по лестнице. А на плече у него висела я. Он все-таки догнал меня. Сначала отмутызил подушкой, потом повесил на плечо. И я висююю, болтаюсь… Мне видно только его спину и булки. Шикарный вид.
— Буулаачкаа!
— Че тебе?
— Пусти, а.
— Не пущу.
Дин положил меня поудобнее и спустился к детям. Как будто меня вообще нет! Ему не тяжело чтоли?
— ВЫ ГОТОВЫ ДЕТИ МОИ?
— ДА КАПИТАН!
Ну я не удержалась.
— КАПИТАН АМЕЕРИИКАА! КЭЭЭПУСЮЛЕЧКА! ОООО!
Дин шлепнул меня по голому бедру.
— Тиха. Опять тут со своими Мстителями.
Я в ответ шлепнула его по заднице. Ну больше не по чему было!
— ЭТО ТЫ ТИХА! КЭПУСЮЛЕЧКА МОООЯЯЯ!
Я горлопанила у Дина за спиной, а он строил детей. Он даже не придерживал меня. Но слезть не было ни единого шанса. Меня тут же ловили и вешали обратно.
— КАПИТААНЧИИИК АМЕЕРИИКААА! КЭЭПУЛЕЧКА! КЭПУУСИИИК!
Дин расхохотался.
— Кекс, бля, заколебала!
Я не унималась.
— КЭПУУУСЮСЮЛЕЧКАААА!
Мы так и вышли из корпуса: Дин впереди отряда, я висю на нем и ору.
— Ам, ты хочешь чтобы весь лагерь слышал?
— Незнаю, а ты можешь, чтобы весь лагерь?
Я отмахнула челку со лба, но она незамедлительно упала обратно. Мда, я же, на минуточку, вниз головой.
— Пфф. Канешна могу. Готов?
— Давай.
— БУЛКИ КРИСАА ЭВААНСАААА! КЭПУЛЕЧКАА МООООЯ! КЭЭП! КАПИТААН АМЕЕРИИКАА! СТИИВ РОДЖЕЕЕРС! БУУЛКИ КЭЭЭПААА!
Дин от хохота чуть не свалился на колени. Я похлопала его по заднице.
— Тише, мой конь ретивый, не падай.
Дин поставил меня на землю.
— Да наканец та.
— Я не могууу… ахаха… булки говорит…
Дин хохотал. Я пихнула его вперед.
— Пошли, а то детей голодом заморишь.
Мы зашли в столовую.
— Сууп! Рииис! Котлееткии!
Дети сели на свои места. Мы с Дином долго препирались.
— Кекс, садись.
— Сначала ты.
— Девушкам место уступают.
— Я и говорю, садись.
Мне чуть не прилетело, но я вовремя бахнулась на свой стул.
Мы молча ели. Пока Дин не швырнул в меня ягодкой из компота.
— Винчестер, ты идиот?!
Я тут же выгребла из пустой кружки оставшиеся ягодки и устроила Дину авиабомбежку.
— Кеексик, Дин, мы поели!
Дин выглянул из-под стола.
— Дети мои, паждите немного. Щас мы с Кексом закончим, и пойдем.
Наконец, у меня кончились ягодки.
— Я все равно убью тебя.
И я, свернув язык трубочкой, показала его Дину. Тот, недолго думая, сделал «not bad». Мы позавидовали друг другу и повели детей в корпус.
— Дети мои, по комнатам! Соончаас! Девочки, не ходим к мальчикам в комнаты! Я все знаю!
С этими словами Дин потащил меня в комнату. Там сгрузил на кровать. Припер мне мою гитару и сам уселся на полу передо мной.
Я усмехнулась.
— Ты чего?
— Давай, играй.
Я рассмеялась.
— Можно я сначала Лизке позвоню?
Ди помотал головой.
— Нет, не можна. Сыграешь — потом звони сколько хочешь.
Я улыбнулась и взяла гитару в руки. Че бы ему сыграть?
— Хочешь немного позитива? Только имей ввиду — потом весь день будешь ходить и напевать.
Дин улыбнулся.
— Ладно-ладно-ладнооо. Давааай.
Я перебирала пальцами струны, настраиваясь на нужный мотив.
Наконец, улыбнулась и начала петь.
— Мне бы джина, я б тогда не путался в проводах
Прям из Крыма по Днепру бы подтянул Карадаг
До зарплаты за неделю не был бы на мели
Королевы и принцессы in love with me, yeah.
Тру бутылки, банки, кружки, баночки тоже тру
Спрячу джина под подушку, достану поутру
Вот тогда бы мы дел наделали, вот тогда б зажгли
Все дела поотменять, потому что у меня…
Дин улыбался. Да, классная песня.
А вот и тот самый приставучий припев.
— На восьмом этаже — паати в негляже,
На седьмом этаже — соседи спят уже,
На девятом этаже — медведи и фаберже,
Этажом выше — спецназ на крыше.
Дин губами повторил припев. Запоминает. Я тем временем продолжала.
— Всем парням костюмы тройки, бабочки, трубочки
Барышням всем мини юбки, тонкие блузочки
Самолёты приземлились, всплыли подлодочки
В моду снова входят розовые очки.
На Импалы госзаказ не малый у Шевроле
Тут мы с Дином одновременно усмехнулись.
— Потепление приходит конкретно в феврале
А паровозы с рельс не сходят, не тонут корабли
Все дела поотменять, потому что у меня…
Я подмигнула Дину. Тот пододвинулся ближе к кровати. Щас со мной петь будет.
— На восьмом этаже — паати в негляже,
На седьмом этаже — соседи спят уже,
На девятом этаже — медведи и фаберже,
Этажом выше — спецназ на крыше.
Небольшой проигрыш.
