сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 34 страниц)
— А ничо, что их не видно?
— Ничо. Я то знаю, что они на мне.
Дин усмехнулся.
— Подожди меня.
Я обернулась. Он снимал рубашку.
— Эй, ты че?
— Шорты надену, жарко.
— Ааа.
Дин разделся до трусов и ходил по комнате в поисках шортов.
— Дин, в шкафу смотреть не пробовал? Там обычно люди вещи хранят.
— Подъебааала.
Дин полез в шкаф и достал оттуда черные шорты-боксеры.
— Оу, даже так. Люблю боксеры.
— А я люблю свою рубашку на тебе.
— Ну вот мы и квиты.
Я подошла к Дину вплотную.
— Че это?
— Где?
Я дотронулась пальчиком до татуировки у него на груди. Он ведь был с голым торсом.
— Это… оох. Знак. Против одержимости демоном.
— Ааа. Ага. Ясно. А это?
— Где?
Я тыкнула в пресс.
— А это… ну даже не знаю…
Мы рассмеялись и пошли к детям.
Я прихватила с собой пакет со сладостями. Мы не пошли на планерку, потому что в этом пакете лежал план на весь следующий день, и заодно и второй ужин. Это нам бонус, как вожатым победившего отряда: освобождение от планерки.
Мы сели в холле на пол.
— ДЕЕТИИ МООИИ! НА СВЕЕЧКУУ!
Из комнат повыбегали наши дети. Уже все в пижамах.
— Кексик, а где Пончик?
Дин засмеялся.
— Ты че?
— Бля, хлебобулочный завод.
Я достала Пончика с полки в холле. И только я развернулась, чтобы пойти обратно, как…
— Дети мои, давайте.
Тут на весь корпус из ноутбука Зака грохнуло «БУМ БУМ». Я засмеялась.
— Че, сейчас чтоли?
— КЕКСИИК, ДАВААААЙ!
Я швынула Пончика улыбающемуся Дину. Дождалась куплета.
И повторяла те же движения, что мы с Дином делали на танцполе. На меня смотрели восхищенные дети и довольный Дин. Я даже прикрыла глаза от удовольствия. А вот и оно…
«БУМ БУМ»! Басы под ногами не чувствовались, но мне хватало и того, что было. Я извивалась всем телом, отбивала ритм босыми ступнями по полу.
— Я не мооогууу!
Дин соскочил с пола и встал рядом со мной.
Два последних припева мы жгли вместе. И под последнее «БУМ» я картинно упала ему на руки. Дин поймал меня, хохоча. Дети завизжали и захлопали. Боже, это самое классное — делать что-то ради их улыбок…
— Зак, дитё мое, скачай эту песню вот на эту флэшку.
Дин достал из кармана боксер мою (!) флэшку и кинул ее Заку. Парниша ловко поймал ее и его пальцы забегали по панели ноутбука. Дин поставил меня на пол и мы сели в круг к детям. Дин снял свой кроссовок и запульнул его в выключатель. Свет погас. Мы рассмеялись.
— Ты какой пример детям подаешь?
— Да мне лень вставать.
Мы успокоились. Я взяла Пончика.
— Ну, чилдрены, сегодня был насыщенный день. Давайте, также рассказываем, что понравилось, а что нет.
Я отдала Пончика Малии.
— Сегодня был очень классный день. Мне понравилось, что мы выиграли на спортивном мероприятии. Наши вожатые так радовались за нас. Вечер открытия смены был так себе. Ничего интересного. Сегодня прикольно было, когда Дин Кексика на спине катал. И еще они так классно станцевали на дискотеке! Прям аааа!
Мы с Дином улыбнулись. Пончик шел по кругу. И тут он попал в руки Полли…
Дин спрятался за меня.
— Сегодняшний день принес мне много радостей. Мы победили в первом соревновании. Было классно. Ко мне приехали мои родители. Но, самое главное…
Дин уткнулся лицом мне в спину.
— Хоспаде…
Я усмехнулась.
— Сегодня на меня обратил внимание человек, в которого я влюблена!
Я еле удержалась от смеха. Дин тихонько застонал мне в спину.
— Тока не говори ктоо…
Полли зажмурилась.
— Я пока не скажу его имени. Только если мы будем встречаться, тогда я открою вам его имя.
Дин выдохнул мне в спину.
— Слава всем богам…
Я усмехнулась.
Пончик шел дальше по кругу.
Наконец, дошел до Дина.
— Ну чтож, Пончик. Поздравляю тебя, ты теперь член почетного клуба «Хлебобулочный завод». Сегодня действительно был хороший день. С самого утра. Правда, когда на меня упал диван вместе с Кексиком, было не очень. Дети сегодня вели себя очень хорошо, мы даже ни разу ни на кого не шикнули. На мероприятиях вели себя достойно. Знаете, мне кажется, что победа в первом соревновании смены — это знак, что дальше у нас тоже все будет хорошо. Последнее мероприятие было скучным, согласен со всеми. Дискотека… Оо… Ну, вы сами все сказали. Было классно, когда мы с Кексом станцевали. Я же до этого вообще никогда не танцевал. А тут. Блин, Кекс, спасибо. Ну, там было еще кое-что, что мне понравилось. Кекс, ты поняла. Ну, вот и все.
Пончик пришел ко мне.
— Пончеридзе! Дарова. Сегодня вообще классный день. Начался он замечательно. Меня за ногу сдернули с кровати. Потом все пошло как по маслу. Я заставила Дина запеть на сончасе, даа. Потом правда уснула, но зато выспалась. Ваша победа на соревновании была большим счастьем для нас. Молодцы! Даальше. Чуть не уснула на вечернем мероприятии. Но дискотека… Ооо… Было классно. Вот.
Дин достал из пакета план.
— Значица так. Завтра. С утра и до обеда все также, как сегодня. Потооом. После полдника мы идем нааа… А вот прикиньте. Купаться идем. Думаю, этому можно поапплодировать.
Дети захлопали.
— Правила поведения в бассейне я вам потом расскажу. Так. Потом ужин. После ужина у нас вечерняя интеллектуальная игра «Что? Где? Когда?». И снова отряд играет без вожатых. Потом дискотека. И по корпусам.
Полли посмотрела на Дина.
— А у нас дискотека каждый вечер будет?
Дин пожал плечами.
— Видимо, да. Так, сейчас второй ужин, ваши сладости, и спать.
Дин стянул второй кроссовок, запустил его в выключатель и включил свет. Мы раздали детям снежок с пряниками и их сладости. Ребята разбежались по комнатам. Мы с Дином вместе зашли в каждую комнату и пожелали детям спокойной ночи. Дин, правда, в комнату к Полли не пошел. Он забрал у Зака мою флешку с песней.
Мы вышли в холл.
— Кекс, до полуночи здесь торчим, а потом в комнату.
Мы сели дежурить и есть свой второй ужин.
— У тебя губы в снежкеее…
Дин расхохотался, указывая мне на губы. Я провела рукой.
— Все?
— Нееет…
Я снова вытерла.
— Да нет же. Дай я.
Дин дотянулся рукой до моих губ и аккуратно вытер снежок.
Посмотрел мне в глаза. И снова эта цветущая зелень… Господи, да что же это такое?! Я моргнула.
— Не моргай.
Дин так и не убрал руки с моих губ.
— Кекс.
— Ммм?
— Я хочу лирику послушать.
— Пошли.
Я взяла его за руку и повела наверх.
Мы зашли в темную комнату. Я подбежала к балконной двери, открывая ее. Лунный свет заиграл по комнате. Большое пятно этого света падало прямо на мою кровать. Дин сел на пол перед моей кроватью, скрестив ноги по-турецки. Я взяла гитару и села на свою кровать в ту же позу, что и Дин.
— Какую лирику?
— А есть разная?
— Конечно. О любви, о расставании, о несчастной любви. От парня девушке, от девушки к парню.
— Оо. Давай, что нравится.
— Ну давай.
Я настроила гитару. Вспомнила текст песни. Шикарная песня.
Тихонько заиграла проигрыш перед куплетом. Дин не сводил с меня взгляда.
— Ты открыла дверь и я открыл тебя
Свой последний мир нашла душа моя
Здесь привыкли свободно взлетать
Поцелуями время считать.
Я откинула челку со лба и посмотрела на Дина. Он улыбался.
— Сейчас припев будет, да?
Я кивнула.
А вот и он…
— О тебе мечтааал Париж,
По тебеее Нью-Йорк сгорает,
И Москвааа пока ты спииишь,
Для тебяяя цветааа меняет
Нааа бульварааах,
Где любви пожарыыыы
Ходят парыыыы…
Я улыбалась. Мне нравилось петь и играть, сидя в темной комнате в свете луны. Особенно когда на тебя смотрят эти зеленые глаза…
Небольшой проигрыш перед вторым куплетом.
— Шёлк тебе к лицу, накрыла ночь весь день
Мы, закрыв глаза, гуляли по воде
Кинолентами прожитых снов
Путешествует наша любовь.
Дин подсел ближе к моей кровати.
— Припев?
Я кивнула.
— Можно с тобой?
Улыбается… Ооо… Я кивнула.
— О тебе мечтааал Париж,
По тебеее Нью-Йорк сгорает,
И Москвааа пока ты спииишь,
Для тебяяя цветааа меняет,
Нааа бульварааах,
Где любви пожарыыыы
Ходят парыыыы…
Господи, как же классно он поет… Такой бархатный баритон…
— Можно еще раз?
Заглянул прямо в душу.
Я кивнула. И снова начала играть припев.
— О тебе мечтааал Париж, по тебеее Нью-Йорк сгорает
И Москвааа пока ты спииишь для тебяяя цветааа меняет
Нааа бульварааах, где любви пожарыыыы
Ходят парыыыы…
Дин улыбался. Мы не отводили взгляда. Его глаза… Какое-то странное выражение было в них… Я видела в них себя. Распущенные волосы, его рубашка, гитара. Мои глаза как-то странно блестели в лунном свете.
Дин дотронулся до моей руки.
— Кекс, давай последний раз.
— Давай.
Я снова заиграла припев.
Не отводя взгляда друг от друга, мы пели.
— О тебе мечтааал Париж, по тебеее Нью-Йорк сгорает
И Москвааа пока ты спииишь для тебяяя цветааа меняет
Нааа бульварааах, где любви пожарыыыы
Ходят парыыыы…
Я закончила играть. Дин молчал. Мы так и смотрели друг другу в глаза.
— Кекс, это… это волшебно.
Я улыбнулась.
— Правда? Тебе нравится?
— Очень. Будешь мне каждую ночь так играть?
— Если хочешь…
Дин взял меня за руку.
— Хочу. Будешь?
— Буду.
— Спасибо.
Дин улыбнулся.
— Апельсинку будешь?
Я рассмеялась. Он все еще держал меня за руку.
— А как же играть?
— Ты играй, а я тебя кормить буду.
Дин сел рядом со мной на кровать. Достал пакет с апельсинками.
— Давай.
Я перебирала пальцами струны, вспоминая еще песни.
Наконец, до меня дошло.
Ну, сейчас только бы не зареветь…
Дин очистил апельсинку и разделил ее на дольки. Я все еще перебирала струны.
— На, ешь.
Я открыла рот и Дин засунул мне туда дольку. Я чуть не рассмеялась. Боже, как дети малые…
— Ну что, выбрала песню?
— Да. Только я это, зареветь могу. Так что готовься, если что.
Дин усмехнулся.
— Хорошо.
Я оперлась спиной на стену. Дин пододвинулся ближе. Мы касались друг друга плечами.
— Готов? Только я сама, хорошо?
Дин кивнул.
Я заиграла. Там сразу припев.
— Вдох-выдох и мы опять играем в любимых.
Пропадаем и тонем в нежности заливах,
Не боясь и не тая этих чувств сильных.
Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах.
Я посмотрела на Дина. Тот задумчиво улыбался, держа в руках дольки апельсинки. Второй раз припев.
— Вдох-выдох и мы опять играем в любимых.
Пропадаем и тонем в нежности заливах,
Не боясь и не тая этих чувств сильных.
Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах.
Я чуть отодвинулась от Дина и села напротив него. Мне так удобнее. Он улыбнулся.
Я продолжила. Песня была нежной и плавно дотрагивалась до самого сердца. Я хотела, чтобы он это почувствовал.
— Тёплый дождь по капле тихо умирает в земле.
Я хочу к тебе, я лечу к тебе
И моё сердце бьётся в такт с твоим,
Отмеряя нежными секундами ритм.
Не молчи — ты просто говори со мной.
Дай крылья мне, дай силы взлететь над землёй,
Пустой покинуть мир, забыть пустые лица
И вечно плыть по небу белой птицей.
Лететь к тебе, лететь во сне,
Рисовать крыльями тебя на неба — холсте,
Взлетать ради нас всё выше до самых небес
И ради нас упасть камнем вниз.
Ты любовь моя, ты печаль моя
И если вдруг исчезнешь ты — сойду с ума я.
Нет! Ты дорога мне, как первый лучик солнца весной.
И я люблю тебя, и я весь твой.
Небольшой проигрыш перед припевом. Я снова посмотрела на Дина. Он уже смотрел на меня, не отрывая взгляда. Я улыбнулась ему. Он тоже улыбнулся.
— Вдох-выдох и мы опять играем в любимых.
Пропадаем и тонем в нежности заливах,
Не боясь и не тая этих чувств сильных.
Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах.
К моему горлу подбирался предательский ком. Исполняя песню, я пропускаю ее через себя, через свое сердце. И вот, я сейчас разревусь. Я посмотрела на Дина. И так и замерла. Вот как он это делает? Я снова не могу оторвать взгляда. Тем не менее…
— Вдох-выдох и мы опять играем в любимых.
Пропадаем и тонем в нежности заливах,
Не боясь и не тая этих чувств сильных.
Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах.
Проигрыш. Я указала взглядом на апельсинку в руках Дина. Он улыбнулся и покормил меня. Чуть кисловатый вкус привел меня в себя. А вот и куплет. Я снова смотрела Дину в глаза. Он словно гипнотизировал меня…
— Ну здравствуй, родная, соскучилась? Да я знаю!
Твои глаза, как чистые воды Алтая.
И я таю, смотря на них в который раз,
И я тону в глубинах твоих дивных глаз.
Немного слёз, грусти, немного печали
И дни летят за днями, как птицы над полями,
Становясь годами, а затем десятками лет,
А мы с тобой всё так же вместе готовим обед.
Жить без бед нельзя, да я и не хочу!
И если что случится, то ты прижмёшь к плечу,
Залечишь раны, радостью подменишь печаль
Дашь поцелуй мне и светлой станет даль.
Пройдёт боль и счастье утопит меня.
Счастье быть с тобой, только тебя любя,
И будут лететь годы, осушая воды,
Храня бережно нашей любви оду.
Мои глаза заблестели в лунном свете.
— Вдох-выдох-выдох вдох-выдох-выдох
Вдох-выдох-выдох вдох-выдох-выдох
Вдох-выдох-выдох вдох-выдох-выдох
Вдох-выдох-выдох вдох-выдох-выдох
И Дин увидел это. Взял мое лицо в свои руки. Он шептал.
— Нет-нет-нет. Смотри на меня. Смотри мне в глаза.
Я послушно сморгнула слезы и посмотрела в его глаза. Боже…
— Храня бережно нашей любви оду…
Я начала играть проигрыш, потому что еще немного, и я зареву.
— Давай. Хочешь, я помогу?
Я кивнула.
Дин сел передо мной поудобнее, по-прежнему держа мое лицо в своих ладонях.
— Давай, заканчивай проигрыш и начинай припев. Смотри мне в глаза. Три, четыре.
Я послушно ударила по струнам.
— Вдох-выдох и мы опять играем в любимых.
Пропадаем и тонем в нежности заливах,
Не боясь и не тая этих чувств сильных.
Ловим сладкие грезы на сказочных склонах.
Дин пел вместе со мной, держа мое лицо в своих ладонях и, не отрываясь ни на секунду, смотрел мне в глаза.
А я медленно умирала.
— Вдох-выдох и мы опять играем в любимых.
Пропадаем и тонем в нежности заливах,
Не боясь и не тая этих чувств сильных.
Ловим сладкие грезы на сказочных склонах.
Я медленно закончила играть. Дин так и не отпускал моего лица, пока из моих глаз не исчезли слезы.
— Ну вот и чудненько. Ты умница. Кексик мой.
Дин чмокнул меня в нос. Я замерла. Волна тепла медленно разливалась по телу.
— Все? Кекс, ты нормально? На апельсинку.
Я улыбнулась. И, хоть я и не играла, Дин сам засунул мне в рот дольку.
— Вкусно? Ну вот и кушай. А реветь не надо. Все хорошо. Я с тобой.
Дин взял меня за руку. Я постепенно успокоилась.
— Дай липисинку.
Дин усмехнулся и протянул мне дольку.
— Неа, ты.
Я открыла рот. Дин, улыбаясь, засунул мне туда очередную апельсинку.
— Можно вопрос?
— Давай.
Я придвинулась к нему ближе.
— Ты… ох… у тебя есть девушка?
Дин тихонько рассмеялся.
— Нет. А что, претендуешь?
И хлопнула его по плечу.
— Иди в сраку. Нет. Просто интересно. Ты лирику выбрал, вот я и подумала.
Дин усмехнулся и помотал головой.
— А у тебя… парень есть?
— Неа. Со мной невозможно встречаться. Я просто не буду находить на него времени.
Дин усмехнулся. Тихонько сжал мою руку.
— Кекс, я… Мне нужно будет уехать.
Мое сердце упало в пятки.
— Куда?
— С Сэмми, на охоту. На следующей неделе. Там полнолуние, а в это время сама знаешь…
— Оборотни бушуют?
— Да. Дня на два.
— А тебя отпустят?
— Директор? Да. Скажу, что по семейным обстоятельствам.
— А как я тут…
— Как-нибудь. Я же не на всю смену уезжаю. Там, в середине смены, обычно нет таких особо важных и сложных дней. Так что…
Я положила голову ему на плечо.
— Дин. Ты будешь мне звонить после смены?
Дин усмехнулся.
— Конечно, Кекс. Ты будешь мне петь каждый вечер.
Я улыбнулась. Дин гладил меня по голове.
— Только не эту песню.
— Почему?
— Меня не будет рядом, чтобы успокоить тебя.
Я не знаю точно, как это называется, но, по-моему, это нежность.
— Кексик…
— Ммм?
— Хочешь сказку на ночь?
Я улыбнулась.
— Хочу.
Дин обнял меня за плечи. Откинулся на спинку кровати. Я удобно устроилась рядом с ним, положив голову Дину на плечо.
— Однажды, давным-давно…
Дин рассказывал, и где-то на середине истории, под его чуть хрипловатый голос я не заметила, как заснула.
Мне снился кошмар. Словно все монстры мира собрались вместе и сначала устроили патихард, а потом решили поджарить меня на костре и съесть. Я кричала.
А проснулась от того, что у меня на лбу оказалось что-то прохладное. Влажное полотенце. Меня трясло от рыданий. Еще бы, меня чуть не сожрали!
— Кекс, тише-тише! Эээй, ну, успокойся…
Сонный Дин, сидящий рядом со мной, гладил меня по голове.
У меня намечалась истерика.
Я начала бить ладонью по кровати, захлебываясь слезами.
— Успокойся…
До моего бедного рассудка дошло, что рядом сидит Дин. И я тут же обняла его, прося защиты.
— Дин… спаси…
— Маленькая моя, ну конечно я тебя спасу…
Дин обнял меня и прижал к себе. Я плакала ему в плечо. Прошло минут 20, прежде чем я начала успокаиваться. Дин гладил меня по спине, что-то шептал на ухо. Я прижалась к нему ближе.
— Не… не уходи…
Дин чмокнул меня в макушку.
— Не уйду, малышка, не уйду…
Я, всхлипывая, уткнулась ему в плечо.
— Ты так закричала… Я думал это мне снится, а потом глаза открываю, а ты дергаешься, кричишь… Я со своей кровати соскочил, к тебе подбежал, полотенце…
— Спасибо, Дин… Спасибо, родной…
Я обняла его за шею. Тяжело дышала, успокаиваясь.
— Ну, тише, тише, все… Я с тобой…
