сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 34 страниц)
— Да, это который мой. Значит так. Мы уже идем домой. Придем, будем готовить все вместе. Это, приготовь там четыре фартука.
— Зачем четыре? Нас же трое.
— Пап, к нам Дин в гости приехал.
— Ааа, точно! Хорошо, достану четыре. А что готовить то будем?
— Пюре, котлетки, и все это подливом сверху.
— Ооо, круто. Все, давайте, жду.
Я повернулась к ребятам. Лизка пыталась запихать Дина в фонтан, но у нее не получалось.
— Лизк, да успокойся ты.
Я разняла этих двоих.
— Все, пошлите домой, там папа приехал, продукты привез.
Мы пошли домой.
По дороге Лизка с Дином снова чуть не подрались. Не поделили тротуар, ну, бывает.
Папа открыл нам дверь.
— О, Дин, привет!
— Здравствуйте, мистер Матис.
— Ой, ну тебя. Зови меня просто Брайан.
— Хорошо.
Дома папа раздал нам фартуки. Дину попался желтый с телом девушки в бикини.
— Не, вы издеваетесь?
Лизка заржала. Хотя у самой фартук со Свинкой Пеппой.
Я завязала свой фартук, черный, с Соколиным Глазом. Папа, довольно напевая, затягивал свой, серый, с автомобилем.
— Ничоо не знаааю.
Батя ушел на кухню. Дин подошел ко мне.
— Кекс, серьезно?
Я кивнула и завязала ему сзади лямки.
— Всё, бегом на кухню!
Все встали около стола. Я ходила по кухне, командуя.
— Так как это исключительно моё блюдо, прошу не возражать, и выполнять все, что я говорю. Лизка, ты крошишь лук на подлив. Папа, ты замешиваешь фарш на котлетки. Дин, ты чистишь картошку. А я пойду музыку включу.
Раздав таким образом указания, я выбежала из кухни.
— The base&twitters make a speakers go to war!
Ооо, дааа…
Готовка кипела. Лизка ревела из-за лука, папа лепил котлетки, Винчестер начистил полную чашку картошки. Я уже жарила подлив. Поставила Дина варить картоху. Папа, что-то напевая (кстати, не совсем то, что играло из колонок), любовно раскладывал котлетки на листике. Лизка все никак не могла успокоиться.
Мы разговаривали, смеялись. Папа сказал, что наконец то вся семья вместе. На замечание Дина, что он не член нашей семьи, папа лишь показал ему кулак, и сказал, что все равно Дин — часть нашей семьи. Винчестер лишь пожал плечами.
Через час все было готово.
Лизка, наконец, успокоилась и помогала мне накладывать еду по тарелкам.
— Лизк, че тебя с лука так понесло то?
— Да я незнаю, сука, он какой-то слишком был.
— Слишком что?
— Просто слишком.
Мы поставили 4 тарелки на стол. Папа и Дин облизнулись. И тут же чуть не подрались из-за вилки. Видите ли, на одной узор красивый, а на другой — нет.
Я дала им одинаковые вилки, и они, наконец, успокоились.
Мы сели ужинать. Сначала все молчали.
Дин отодвинул от себя пустую тарелку.
— Ши-кар-до-си-на. Ай да мы!
Я усмехнулась.
— Слышь, шикардосина, пошли, поможешь тарелки унести.
Дин собрал все тарелки и понес на кухню. Я собрала вилки.
— Чай?
Папа и Лизка кивнули.
Я пошла на кухню за Винчестером.
Только закрыла дверь, как меня тут же приперли к ней.
— Вот почему, а? Почему меня так тянет к тебе?
Дин смотрел мне в глаза. Я пожала плечами.
— Я чуть с ума не сошел, пока ты у плиты стояла. Такие ножки… Ладно, там отец твой был да Лизавета. А то я бы…
Дин уткнулся мне в шею и тяжело задышал.
— Дин, ты чего?
— Я не знаю, Кекс. Просто понесло. Прости.
Я погладила его по спине.
— Прощаю. А сейчас давай нальем всем чай, хорошо?
Дин кивнул и отошел от меня. Я сдула челку со лба и принялась наливать чай в кружки. Че это его так потащило?
Я отдала Дину две кружки, мою и его, и мы пошли к папе и Лизке.
За чаем Дин расслабился, не выглядел таким напряженным, как до этого на кухне.
Тем временем за окном уже спустилась ночь.
— Дин, ты домой или останешься?
Папа посмотрел на Винчестера. Тот задумчиво выводил пальцем на моем бедре какие-то символы.
— Диин.
Винчестер поднял голову.
— Да?
Папа повторил свой вопрос. Дин пожал плечами.
Я молчала. Любое мое слово будет использовано против меня.
Лизка посмотрела сначала на меня, потом на Винчестера.
— Пап, да пусть остается. Т… ам… Кекс постелит ему в гостиной на диване, да и все. Куда щас ехать то, ночь на дворе. Дин, ты как?
Винчестер улыбнулся.
— Я не против. Только парням позвоню, скажу, что остаюсь. А то потеряют. Они еще с работы не вернулись, наверное. Ладно, смску скину.
Я посмотрела на Лизку. Та улыбнулась и подмигнула мне. Папа поднялся с дивана.
— Ладно, дети. Я пошел спать. С дядей Крисом сегодня его джип перебрали, так все кости болят. Спокойной ночи!
Мы пожелали папе сладких снов.
Через полчаса наших посиделок Лизка начала засыпать. Я пнула ее и отвела наверх.
— Так, мать, все, спи. Где у нас постельное белье?
Лизка что-то пробурчала и, указав куда-то в неопределенную сторону, уткнулась в подушку и захрапела.
— Ясно. Сама найду.
Я укрыла ее и выключила свет в комнате. Подумала и положила свое одеяло так, как будто бы под ним кто-то спит. В шкафу в коридоре нашла комплект постельного белья и пошла в зал. Дин смотрел в окно.
— Кекс, подойди.
Я подошла к нему.
— Что?
— Смотри, как классно.
Я выглянула в окно. Красивое звездное небо.
— Я редко вижу звезды ночью. Чаще всего это или очередная мерзкая рожа, или просто сон без сновидений.
Дин смотрел на звезды. Они отражались в его глазах.
Я погасила свет. Комната погрузилась в мрак. Я села рядом с Дином на подоконник.
— Так лучше видно.
Дин не отрывал взгляда от купола неба. Так мы просидели около получаса, просто смотря на звезды.
— Надо стелить тебе да спать ложиться.
Я слезла с подоконника и подошла к дивану. Пока я стелила ему простынь, Дин снял рубашку и футболку.
Я бросила одну подушку и расстелила одеяло. Потягиваясь, повернулась к Дину.
— Вот и всеее…
Винчестер стоял совсем рядом со мной. Его глаза поблескивали в темноте.
— Кекс, я больше не могу.
Я вопросительно приподняла бровь.
Дин обнял меня за талию и притянул к себе.
— Ты не забыла?
Я нахмурилась, вспоминая, что же я забыла. Ах дааа…
— Экзамен. Блин, я забыла.
Дин усмехнулся.
— Ай-яй-яй, студентка! Знаете, какое наказание полагается за то, что вы забыли?
— И какое же?
— Вы сдаете мне экзамен по полноценной программе, а я не даю вам ни единой подсказки. Вообще. Ни одной.
Я усмехнулась.
— Вот прям ни одной?
— Ни одной.
— А я имею право отказаться от сдачи экзамена?
Дин наклонился к моему лицу.
— Не имеете.
Наши губы сомкнулись в нежном поцелуе.
Я обняла Дина за шею. Его руки сильно сжали мою талию. Я застонала ему в губы.
— Прости…
Его хватка чуть ослабла. Но вот напор поцелуя только усиливался.
— Помнишь про полную программу?
И тут я почувствовала его язык между своими губами. Мои пальцы теребили пряди его волос. Дин усмехнулся мне в губы и завалил меня на диван, оказавшись сверху.
Его язык путешествовал по моему рту, а руки медленно ползли под мою футболку.
Я выгнула спину, протестуя. Руки Винчестера спустились вниз. Медленно поглаживая мое обнаженное правое бедро одной рукой, второй он согнул мою левую ногу в колене, заставляя меня улыбаться ему в губы. Наши языки переплелись, губы не размыкались ни на секунду.
Я не знаю, где в это время гулял мой разум. Но возвращаться он определенно не хотел.
Становилось все жарче и жарче.
И я не знаю, чем бы это закончилось, если бы не громкий «бум». Дин оторвался от моих губ и поднял голову. Я была не в силах открыть глаза. Сердце бешено колотилось, пульс зашкаливал.
— Что это было?
Дин шептал, прерывисто дыша.
— Я не знаю…
— Это из вашей комнаты.
Наверху послышались шаги и бормотание.
— Кекс, быстро, под одеяло!
Дин укрыл меня с головой, сам лег на бок, закрывая меня.
Я старалась дышать не громко. Дин успокаивал свое дыхание рядом.
— Идет. Тсс.
Послышались шаги по лестнице.
— Винчестер, спишь?
Лизка… Твою то мать… Дин дышал тихо и однотонно.
— Ну спи. Блять, больно ебанулась то. Шоха, твою мать, из-за тебя же со второго этажа то свалилась!
Лизка, бурча, зашла в туалет. Через пять минут вышла и, поднявшись наверх, хлопнула дверью комнаты.
Мы с Дином шумно выдохнули.
Винчестер откинул одеяло, позволяя мне дышать.
— Ты как?
Я выдохнула.
— Пффф. Бывало и лучше.
— А я лучше себя никогда не чувствовал.
Еще минут 10 мы лежали, успокаивая свои сердца и пульс.
— Эй ты, профессор. Я сдала?
Дин усмехнулся.
— Еще как сдала. Пятерка. Твердая. Жирная такая. Давай зачетку.
И Дин, резко наклонившись, оставил на моей шее засос.
Я шлепнула его по плечу.
— Ты блин!
— Шарфик носи.
— Иди в сраку. Так, все, я спать.
Я села. Дин развалился сзади меня на диване.
— А ведь мы можем больше не увидеться.
— Не напоминай. А то разревусь. Завтра утром такой концерт закачу тебе.
Дин усмехнулся.
Я встала и потянулась.
— Все, сладких снов.
— Слаще твоих губ не могут быть никакие сны.
Я показала ему кулак и поднялась наверх. Осторожно залезла под одеяло и укрылась им по подбородок. Винчестер, чтоб его! У меня же синяки останутся на талии и на бедре…
Невольно вспомнив, что происходило 10 минут назад, я улыбнулась и вскоре заснула.
[6 часов утра]
Дин проснулся и, зевнув, потянулся. Сел на диване. Запустил руки в волосы, собираясь с мыслями.
Что же тут вчера происходило? Что он натворил, Боже… Она же еще совсем девчонка…
Идиоооот…
Дин, проклиная себя, пошел на кухню. Выпил кружку чая. Вернулся в зал и оделся.
Подумав, убрал за собой постель и сложил ее аккуратной стопкой на краю дивана.
Он не хотел видеть слезы на ее глазах. Не хотел долгих прощаний. Не хотел, чтобы она видела, как разрывается он между работой и диким желанием остаться с ней. Не хотел.
Скинул смс Сэму, сообщая, что через полчаса будет в мотеле.
Тихо, как умеют только охотники, поднялся наверх. Открыл дверь и вошел в ее комнату. Со второго этажа свешивалась нога Лизаветы. Оттуда же доносился чуть слышный храп. Дин усмехнулся.
Опустил взгляд на нижний этаж кровати.
Она спала, откинув одеяло в сторону и чуть посапывая. Русые волосы разметались по подушке. Ее голова была повернута вбок, являя зрителю насыщенное красное пятно на нежной шее. Дин прикрыл глаза, осознавая, что это его губ дело.
Сел на край кровати. Провел пальцами по ее бедру. На бархатной коже темнели пять пятен. Дин приложил к ним свои пальцы. Вот черт…
Бедный ребенок… А он идиооот…
Дин понимал, что может не увидеть ее больше. Возможно, именно поэтому он так безрассудно действовал вчера…
Он вспомнил, как увидел ее в первый раз.
Эта девчонка сидела напротив него за столом в кабинете директора лагеря. Он ведь даже не обратил на нее внимания тогда. Маленькая, чуть курносая, с большими голубыми глазами. Будто ангел.
И Дин не хотел рушить жизнь этому маленькому ангелу. Возможно, у них что-нибудь и вышло бы. Они были бы парой, ходили бы в кино и так далее.
Но он знал, что со своей работой он скорее погубит ее, чем сделает счастливой. Если бы он был обычным человеком…
Дин горько усмехнулся. Встал. Наклонился к ее лицу и легонько поцеловал в висок.
— До встречи, Кекс. Ну, или прощай. Кто знает. В глубине души я надеюсь, что все-таки «до встречи». Я буду помнить тебя, малышка. Еще ни с кем мне не было так хорошо, как с тобой. Мой самый вкусный Кекс.
Дин прикрыл глаза, душа слезы. Последний раз взглянул на нее и вышел из комнаты.
Быстро спустился вниз. Погладил Шоху. Кошак даже не шевельнулся. Дин улыбнулся.
— Скотина ты. Скоро тебе будет не так спокойно. Вот только подожди. Наступит 5 июля, и конец твоей спокойной жизни.
Кот лишь приоткрыл один глаз и посмотрел на Дина.
А парень уже обувался, стоя у двери.
Затянул ботинки и, последний раз окинув взглядом дом, вышел на улицу. Сел в машину.
Завел мотор. Вздохнул и, уперев педаль газа в пол, крутанул руль вправо. Отъехал от дома и погнал по дороге.
На сколько он уезжает? На год? На три? На десять? Черт его знает. Но он никогда не забудет ту, которой подарил ее первый поцелуй.
***
Проснувшись утром, я поняла, что его нет. Незнаю как, но я почувствовала, что он уехал.
— Лизка?
Я посмотрела на сестру. Она сидела в кресле. Посмотрела на меня и кивнула.
И вроде нужно плакать, но я не хочу. Он правильно сделал, что не разбудил. Потому что так было бы тяжелее в сотни раз.
Я встала и пошла вниз. Диван. Что же вчера было? О Боже… Я быстро закрыла шею волосами. Зачетка, блин.
Кружка с недопитым чаем. Я невольно примкнула к ее краю там, где ее касались губы Дина. Почему именно там? Потому что Дин всегда берет кружку так, чтобы ручка была справа.
Весь день я пыталась смириться с тем, что его больше нет в моей жизни. И, кажется, у меня получилось.
Через неделю у меня день рождения. Семнадцать лет. Не буду никого звать, посидим втроем.
Он же обещал что-то подарить…
========== День рождения ==========
А вот и мой день рождения.
Я проснулась от того, что на меня сели. Ощутимо так.
— БРАТААААААААААН! ХЭЭППИИИ БЕЕЕЗДЭЭЭЭЭЭЙ ТУУУ ЮЮЮЮЮ!
Я, хохоча, отмахивалась от Лизки, которая лезла ко мне целоваться. Наконец, она чмокнула меня в щеку и отлипла. Я села на кровати и убрала волосы с лица.
— Скока времени?
— ПОООЛВОСЬМООООГООО!
— Ага. И фига ли ты меня так рано разбудила?
— ЭТО ЖЕ ТВОЙ ДЕЕЕЕНЬ!
— Блин. Не аргументный аргумент. Ну да ладно.
Я надела джинсы, футболку с Кэпом. Расчесала волосы и спустилась вниз.
— ДОЧА!
— БАТЯ!
Я спрыгнула с лестницы папе на руки. Он закружил меня в воздухе.
— С днем рождения, Танюш!
— Спасибо, папка!
Папа чмокнул меня в щеку.
Я пошла на кухню. На столе, в подарочной обертке, стояла коробка.
— Это мне?
— Ну у кого праздник то сегодня.
Я подошла к столу. Дернула за веревочку, развязывая бантик. Распечатала подарок. Открыла коробку. И завизжала.
БОТИНКИ! ЧЕРНЫЕ! КОЖАНЫЕ! АААААААААА!
Я кинулась Лизке на шею.
— СПАСИИИБОООО!
— Думаю, с джинсами будет идеально. Это еще не все.
— КАК НЕ ВСЕ?!
Я полезла в коробку. Еще раз восхитилась ботинкам и поставила их на пол. Завизжала еще громче. На дне коробки лежали большие белые кроссовки на массивной подошве с высоким горлом.
Лизка положила голову мне на плечо.
— Я никогда не забуду, как Кэп с Тором отжигали на последнем концерте в лагере. Это для хип-хопа.
Я обняла ее так сильно, насколько была способна.
Папа отодрал нас друг от друга.
— Теперь моя очередь дарить подарки. И, доча, я уверен, я тебя переплюнул.
Папа показал Лизке язык.
— Закрой глаза.
Я послушно закрыла глаза. Папа подошел ко мне. Лизка охнула.
— Да ладно…
— Тише, Лиза.
Папа что-то положил мне в руку.
— Нажми.
Я нащупала кнопку и нажала.
Тут же с улицы донесся звук сигнализации автомобиля.
Я в шоке открыла глаза.
— ДА ЛАДНО?!
Папа рассмеялся. Я подбежала к окну и распахнула шторы. И снова завизжала.
На поляне перед домом, поблескивая на солнце, стоял огромный черный Хаммер. Я офигевше открыла рот.
— Это… Мне?
Папа кивнул. Я кинулась ему на шею.
— ПААПКААА!
Папа рассмеялся и обнял меня.
— Главный подарок впереди.
— ЭТО ЕЩЕ НЕ ВСЕ?!
— Еще один человек хотел тебя поздравить.
Дин… А как он…
Тут раздался звонок в дверь.
Папа подтолкнул меня к двери.
— Иди, это к тебе.
Это че?! Это он приехал чтоли?! Да ну, бред.
Я робко подошла к двери и открыла ее.
На пороге стоял молодой симпатичный парень в костюме службы доставки. В руках у него был листок и ручка.
— Здравствуйте!
Я кивнула.
— Вы… ам… простите, тут, вероятно, ошибка…
Я заволновалась.
— Что?
Парень почесал репу.
— Тут написан ваш адрес, и в графе «имя» написано… Кексик?
Я закивала.
— Это я, я!
Парень улыбнулся.
— О, замечательно! Распишитесь вот здесь, и я вам сейчас кое-что принесу.
Пока я расписывалась, парень сбегал до машины.
Я подняла голову. И чуть не заплакала от счастья.
Парень держал в руках огромнейший букет роз и средних размеров коробочку.
— Это… мне?
Парень улыбнулся.
— Вам, вам. Держите.
Я дрожащими руками взяла букет. Боже, какой он большой…
— Коробочку не забудьте.
Я мизинцем ухватила коробочку за ленту.
— С Днем Рождения! До свидания!
Парень помахал рукой и пошел к машине.
— До свидания… Спасибо…
Парень улыбнулся и сел в машину.
Я медленно зашла в дом. Вышла к Лизке и папе. Они подскочили.
— Ооооо…
— Офигеть…
По моим щекам текли слезы.
— Это… от Дина?
Лизка подбежала ко мне и уставилась на розы. Я кивнула.
— Доча, вы с ним…?
— Нет, пап.
Папа почесал затылок.
— Ооох… Лиз, да он нас переплюнул.
Я улыбнулась сквозь слезы. Лиза начала рыться в букете.
— Ты че?
— Тут записка должна быть, я в кино видела. О, вот она. Тааак, что тут у нас… Вот падла!
Лизка рассмеялась. Я переложила букет на одну руку и забрала у нее записку. И невольно рассмеялась.
«Лизавета, не суй свой нос, куда не просят».
Лизка топнула ногой по полу.
— Отдай мне этот веник, я его в воду поставлю.
Забрала у меня букет и пошла на кухню.
— Без меня коробочку не открывааать!
Я вспомнила про коробочку и поставила ее на диван. Села рядом. Папа сел около меня. Вдруг… коробочка качнулась. Я аж подпрыгнула.
