Текст книги "Не говори любви «прощай»"
Автор книги: Татьяна Потапова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
Глава двадцатая
Дорога была нервной. Водители словно с цепи сорвались и, как неразумные существа, лезли на встречную полосу, выруливая с нее в самый последний момент. Уже раза три Сергей попадал в пробки, вызванные авариями. К счастью, насколько он успел заметить, там обошлось без жертв.
Сергей совсем не собирался ехать в аэроклуб. Но телефонный разговор с Варей вверг его в такое подавленное состояние-, что, как и сегодняшним водителям, ему хотелось что-то сотворить, чтобы обрести равновесие. Он всего-то и сказал, что хочет зайти и забрать свои летние вещи. Мог, между прочим, даже не предупреждать. Это его квартира, он там прописан, и у него есть от нее ключ. Вместо благодарности за то, что человек поступает интеллигентно, культурно, предварительно звонит, Варя закричала, что не может его видеть, а потом вообще бросила трубку. Строит из себя невесть что!
Подумаешь, вселенская трагедия… Да он всегда стоял у Вари на последнем месте. Дочь, подруги… Как будто мужу не требуется никакого внимания! Ирка, например, обволакивала такой заботой, что продохнуть было нельзя. Любое желание угадывалось, особенно в постели. Никаких тебе «устала» или «давай не будем». А эта Варина манера, когда она, казалось бы, шла навстречу, но на ее лице огромными буквами было написано, как все для нее в тягость и как она, бедная, мучается, исполняя супружеский долг. Такие моменты Сергей люто ненавидел.
Может быть, жена просто его уже давно не любит, он ей неприятен, у нее кто-то есть и история с Иркой лишь повод, чтобы избавиться от ненавистного мужа? В ином случае ни одна нормальная женщина не будет обращаться с мужчиной как с ненужной вещью. Тем более если с ним прожито столько лет. Вот если человек не нравится, тогда даже его тень неприятна и все дальнейшие действия легко объяснимы.
Сергей затормозил у клуба, где в прошлый раз ему рассказывали о марках отечественных самолетов. За большим столом несколько мужчин расправлялись с пирожными.
– Все-таки выбрали нас? – поднялся со стула уже знакомый пилот-инструктор. – Присаживайтесь, попейте с нами чаю, – пригласил он и тут же засуетился – принес чистую чашку, бросил в нее одноразовый пакетик, подвинул сахар и пирожные.
– Спасибо.
Сергей не очень любил сладости, но сейчас, откусив бисквит, он подумал, что давно не пробовал такой вкуснотищи. Последнее время он плохо помнил, что ел на завтрак, обед, ужин, и ел ли вообще. Пилот отошел к холодильнику, вытащил оттуда бутерброды с красной икрой, поставил их перед Сергеем. Здесь о нем думали больше, чем в собственной семье.
Пока он жевал, за столом возобновился разговор. Один из мужчин только что вернулся из Греции, куда доставлял пилотажный ЯК-52, купленный греком-любителем.
– В Европе взлет и посадка стоят столько же, сколько кофе в баре, – рассказывал он. – А обучение там в три раза дешевле, чем у нас! И правила проще – нет такого геморроя, как здесь…
– Лучше скажи: заработал много? – спросили его.
– Впервые в жизни – по нулям, – грустно поведал рассказчик. – Две недели с двигателем разбирался – он чихал как ненормальный, и я никак не мог устранить перебои. Все деньги, пока там сидел, проел. Да еще такой грек попался! Когда мы стали пробовать с ним фигуры пилотажа, он уже через пять минут облевал всю кабину!
– Я поражаюсь! – сказал знакомый Сергею пилот-инструктор. – Ни одну женщину на пилотаже не стошнило, а мужиков всех выворачивает.
– А что за самолетики подвешены у вас к потолку? – вступил в разговор Сергей. – Образцы настоящих?
– Это мы так отмечаем самостоятельные вылеты. Видите, на каждом самолете – табличка с именем, – объяснил инструктор. – Эту традицию я привез из Франции. Только там вешают пробки от шампанского. А мы решили соригинальничать. Красиво, правда?
– Да.
Самолетная декорация действительно трогала, а таблички с именами вызвали у Сергея зависть к этим незнакомым людям, научившимся быть хозяевами в небе. Ему страшно захотелось как можно скорее увидеть и свое имя на этих самодельных макетах.
– Вчера столько народу приезжало летать! – инструктор даже присвистнул. – Скоро в небе тоже пробки начнутся, как на московских дорогах! Крайняя посадка была часов в десять – молодоженов катали.
– Что такое крайняя посадка? – заинтересовался Сергей.
– Последняя. Но у нас это слово не принято употреблять. Говорим: «крайняя».
– Не знал, что летчики суеверны.
– Еще как! Кстати, вы фотоаппарат с собой не брали?
– Нет.
– А то у нас фотографироваться перед полетом тоже нельзя. Ну что, – инструктор вытер салфеткой рот и обратился к Сергею: – Полетели, что ли?
Они уединились в другой комнате и составили полетное задание – определили, в какой зоне будут летать, и инструктор показал, на какие ориентиры надо обратить внимание…
В четырехместном отечественном ЯКе Сергей чувствовал себя гораздо комфортнее, чем в импортном «кузнечике», хотя на земле и предпочитал иномарки. Это было ощущение надежности. Более тяжелая машина, не качавшаяся от каждого дуновения ветра, казалась сильнее той, которая, как воздушный шарик, металась в воздухе и напоминала журавля в небе. Сергей предпочитал синицу в руках. Странная мысль посетила его: как невозможно объяснить, почему в этом аэроклубе ему нравится больше, чем в предыдущем, так нельзя и понять, отчего ему гораздо больше хочется иметь рядом свою невнимательную, неблагодарную жену, а не заботливую, услужливую Ирку. Вспомнив о последней, Сергей поморщился. Надо срочно купить новую SIM-карту и сменить номер мобильника: она замучила его своими звонками и сообщениями.
Сделав несколько кругов, самолет пробежался по бетонной полосе, съехал с нее и медленно пополз к месту стоянки.
– Вот говорят, что наши самолеты плохие, – сказал инструктор. – А вы знаете, что по всему миру существуют клубы любителей АН-2, наших «кукурузников»?
– Почему именно их? – удивился Сергей.
– Так ведь это единственный биплан такого размера, который до сих пор летает! Он настолько устойчив, что может существовать без летчика! Были случаи, когда он сам запускался, летал, а когда топливо кончалось, садился.
– Это ваши байки, конечно? – не поверил Сергей.
– Очевидцы были! – инструктор стукнул себя в грудь. – Так вот, в этих клубах любителей АН-2 чего только не придумывают – совершенствуют салон, звук, всякие прибамбасы устанавливают… А потом со всего мира где-нибудь собираются на смотрины, хвастаются друг перед другом. Что характерно: только из России никто в этих мероприятиях не участвует.
Они дошли до служебного павильона, снова примостились у стола, за которым сейчас никого не было, и внимательно разобрали полет. Закончив, инструктор посмотрел в окно, где очередной борт готовился к полету, и сказал:
– На самолетах сегодня катаются самые богатые люди – банкиры, налоговики, прокуроры. А вы к какой категории относитесь?
– Боюсь, что скоро стану безработным, – постарался пошутить Сергей. – Возьмете к себе в клуб территорию убирать?
– Ну если хорошо себя зарекомендуете… – Инструктор шутку поддержал и дальше выяснять профессию нового ученика не стал.
Уходить не хотелось. Здесь Сергей чувствовал себя человеком, который занимается самым что ни на есть мужским делом. Здесь ему было все ясно и понятно. А за пределами аэроклуба начиналась сплошная головная боль.
– Мне не хватило, – сказал Сергей. – Я бы еще на пилотажном самолете полетал…
– Аппетит разыгрался? – засмеялся инструктор.
Он вышел посмотреть расписание, а Сергей взял последнее – вернее, крайнее – оставшееся пирожное. Оно было свежим и таяло во рту.
Ожидая инструктора, Сергей подумал о дочери, о том, что она за эти дни даже не удосужилась позвонить отцу. Он, между прочим, подвергает свою жизнь опасности, а никому нет дела до того, нормально ли он приземлился.
Какой же ласковой была еще недавно его дочь! Даже подростком она благополучно избежала все угловатости и трудности этого периода и вдруг в восемнадцать совершенно изменилась! Этот высокомерный взгляд при любом отцовском замечании… Она такая умная, что знает все сама и не нуждается в советах! Хорошо быть самостоятельной за родительской спиной! Эти дебильные ухмылки… А как она одевается! Он не удивится, если узнает, что у нее уже были мужчины. С таким вульгарным внешним видом, с таким наглым взглядом…
Сергей заскрипел зубами. Даже мысль о том, что его восемнадцатилетняя дочь может вступить с кем-то в близкие отношения, была для него отвратительной.
А ее мать, вместо того чтобы держать дочь дома в строгости, поощряет все эти гулянки и дискотеки. Как будто она не знает, что мальчикам требуется от девочек. Конечно, его мнение по этому поводу никого не интересует. И ладно… Пусть делают что хотят. Он предупреждал. Потом обе наплачутся. Раньше он дочерью гордился, а теперь снимает с себя всю ответственность, пусть о ней беспокоятся те, кого она нынче слушает.
– Ну что? Идем на пилотаж? – прервал его печальные размышления вернувшийся инструктор.
…Самолет сделал резкий подъем и перешел в горизонтальный полет под углом в пятьдесят градусов. Сергей ощутил страшную перегрузку.
– «Горка», – назвал фигуру инструктор и сразу переключился на следующую.
Сергей пережил «мертвую петлю», пикетирование, «штопор», «бочку» и, наконец, собрав последние силы, попросил пилота прекратить эту экзекуцию. На первый раз, пожалуй, больше чем достаточно. Сергей был горд хотя бы тем, что сдержался и, в отличие от грека, не испачкал кабину.
– Молодец! – похвалил его за выдержку инструктор.
Уезжал Сергей с аэродрома, когда уже начало темнеть. Возвращаться домой, к отцу, куда он пока перебрался, совсем не хотелось. Матери не было на свете, и отец жил с женщиной, которая тяготилась постоянным присутствием чужого взрослого сына. Ей совсем не нравилось за кем-то убирать и для кого-то готовить. Отец каждый день спрашивал, не помирился ли сын с супругой и не собирается ли съезжать из родительского дома.
Да почему он должен мотаться по чужим квартирам, когда у него есть своя собственная! В конце концов, можно занять одну из трех комнат и не касаться ни жены, ни дочери. Поживут как соседи по коммуналке. Сергей согласен даже на дежурство по уборке общих мест пользования. Так и быть, он иногда будет чистить ванну.
Подобные мысли подействовали успокаивающе. Прямо сейчас он и поедет домой, на законную жилплощадь. Вообще непонятно, зачем он, как маленький ребенок, куда-то ушел, создал неудобства себе, отцу и его новой жене. Что за глупость? Подумаешь, семейный скандал на почве ревности… Не он первый, не он последний.
Столько лет они с Варей существовали на одной волне. Она дала сбой, но его всегда можно устранить, а потом просто сделать хороший ремонт. Тогда, как у старого самолета, запас прочности увеличится еще на несколько лет.
Сергею не хотелось никаких глобальных перемен в личной жизни. Хотя бы потому, что на строительство нового «гнезда» потребуется много сил, которых у него не осталось. Проблемы наступили и с финансами. Да он и не собирался ничего ломать! И Ирка ему в качестве жены совсем не подходит, тем более со своим ненормальным сыном. Впрочем, если бы сына не было, все равно не подходит. С ней можно провести ночь, но чтобы утром уже не видеть и не слышать. Черт его дернул связаться с женщиной, живущей с ними на одной лестничной площадке! Придется теперь на цыпочках ходить по подъезду. И все равно вероятность встречи увеличивается из-за близкого соседства в тысячу раз. А Сергей, будь его воля, сбросил бы Ирку со своей орбиты раз и навсегда, словно ее и не существовало. Но как объяснить Варе, что можно переспать с женщиной и не испытывать к ней никаких чувств?! Разве виноват Сергей, что бабы активнее мужиков в принципе, что это они устраивают всякие ловушки, тащат в загс, пользуются своими хитростями? Надо же им было устроиться в Женькиной квартире! Но разве он мог подумать, что все так быстро раскроется! Как только Варя начала поиски ключа, Сергей решил в ближайшие же дни очистить квартиру, вывезти злосчастную кровать. Но Ирка затянула, все не могла решить куда. В тот день, когда целая компания этих самодеятельных оперов во главе с Варей окружила его на лестничной площадке, Сергей как раз шел договориться с бомжами, чтобы они забрали все добро из Женькиной квартиры себе. Не повезло – не успел.
Он завернул к своему дому, который сейчас, после временного отсутствия, показался особенно родным и уютным. На клумбах около подъездов уже распустились цветы, на скамейках сидели старушки, в песке ковырялись дети под присмотром скучающих взрослых…
Пока Сергей поднимался на лифте, ему в голову пришли две гениальные идеи. Первая: он предложит Варе съездить вместе отдохнуть, они сто лет нигде не были. Вторая: им надо родить второго ребенка, сына, тогда жена полностью уйдет в это и забудет про все на свете.
Секунду он постоял перед дверью. Варя сейчас устроит сцену, закричит, разрыдается. До чего же не хочется на все это смотреть! А куда денешься? Он порылся в кармане, достал ключ и тихо открыл дверь. В квартире было темно, не слышалось ни разговоров, ни музыки, ни приглушенного звука телевизора. Сергей включил свет и заглянул в комнаты, на кухню, в ванную. И жена и дочь отсутствовали. Интересно, где это они ходят на ночь глядя?
Он снял пиджак, вымыл руки, включил компьютер. «Не сломали», – удовлетворенно подумал он. В их спальне на кровати были разбросаны Варины наряды. Куда-то собиралась, выбирала одежду. Может быть, пошли с Жанкой в театр?
На кухне он щелкнул кнопкой электрического чайника и, только когда тот зашипел, понял, что воды в нем нет. Открыв крышку, Сергей чертыхнулся: такая накипь скопилась, неужели нельзя почистить? Он взял ершик и поерзал им в чайнике. Кажется, стало почище. Без строгой мужской руки все в доме развалилось. Когда чайник вскипел, Сергей насыпал в чашку растворимый кофе, бросил два куска сахара и заглянул в холодильник на предмет еды. Там лежал кусок какого-то рулета. Он отщипнул кусочек, попробовал – слишком сладкий, совсем не похож на пирожные в аэроклубе. Больше ничего съедобного в холодильнике не обнаружилось.
Зазвонивший телефон заставил его вздрогнуть.
– Будьте добры Варвару Алексеевну, – попросил мужской голос.
– Ее нет, – ответил Сергей. – А вы по какому вопросу?
– Я позвоню позже, – сказал мужчина и отключился.
Не прошло и пяти минут, как раздался новый звонок. Уже другой мужчина опять спрашивал Варю. Пока Сергей пил кофе, позвонили еще четыре раза.
Как это надо понимать? Сергей не помнил, чтобы у Вари было столько знакомых с мужскими голосами. Откуда они взялись за столь короткое время? Она что – расклеила по городу объявления с предложением познакомиться? И сейчас встречается с очередным кандидатом? Может быть, они после свидания сюда придут? А Жанка специально отправлена на ночь к подруге? Ничего себе – сюрпризы! Неплохо Варя устроилась! Его из квартиры выжила, а сама времени даром не теряет!
Кофе показался слишком горьким, с каким-то привкусом. Сергей вылил его в раковину, достал новую чашку и сунул в нее одноразовый пакетик с чаем. Раньше его жена подобный чай не признавала. Какой нормальный человек будет дома пользоваться одноразовыми пакетиками? Сергей был уверен, что они продаются только для работы, где некогда заниматься кулинарными изысками. Кто же помог Варе изменить привычки?
Сергей зашел в спальню, внимательно осмотрел Варину косметику, открыл шкаф в поисках чужих вещей, заглянул под кровать… Видимого присутствия посторонних он не заметил. Но беспокойство не ушло, а только усилилось. Позднее время, завтра начинается очередная рабочая неделя, нормальные люди давно сидят дома и готовятся ко сну. А жена с дочерью плевать на все хотели, где-то гуляют… Его, Сергея, словно уже и не существует. Отлично!
Он сел к компьютеру, зашел в Интернет, бездумно прыгая с одного сайта на другой. Спать не хотелось. Каждый шорох заставлял его отвлекаться от компьютера в надежде, что домой вернулась его бестолковая семья.
Глава двадцать первая
Когда Света позвонила и стала приглашать в гости – на этот раз к себе домой, Люба даже не знала, что ответить. У нее не было ни малейшего желания продолжать отношения. Но она уже ссылалась на свою занятость в прошлый раз, придумывала причины. Просто неудобно так откровенно футболить одинокого, несчастного человека, который искренне к тебе проникся.
– А можно я приду с подругой? – спросила Люба. – Мы с ней договорились встретиться в этот день. Она не поймет, если я ей откажу и отправлюсь к вам.
– Конечно, – тут же согласилась Света. – Будет веселей.
…Она встречала их у ворот – успевшая загореть до черноты, в короткой белой юбке, открытой майке, в легких бежевых шлепанцах, с широкой улыбкой на лице. И Люба поразилась внешним переменам, которые произошли со Светой с момента той встречи в ресторане. Будто какая-то потусторонняя сила, раздраженная человеческим несовершенством, превратила эту женщину сначала в глину, а потом вылепила из нее совсем другого человека.
Она показала им дом. Веранду и балкон заполняли цветы – такие свежие, ухоженные, что казались ненастоящими. Цветы стояли и на подоконниках всех комнат, обставленных очень функционально – здесь были только необходимые для жизни вещи. Этот минимализм создавал ощущение простора.
– Сразу видно, что вы любите цветы, – сказала Варя.
– Обожаю! – У Светы заблестели глаза. – Но домашним они почему-то всегда мешали. Вот сейчас, когда никого нет, я и разошлась. Все цветет, а розочки заболели… Такие капризные, вечно с ними что-то происходит. Откуда-то тля завелась… Я не сразу и заметила. Но, знаете, я их то мыльным раствором полью, то чесночным… Вроде лучше стало, – она любовно осмотрела заболевшие цветы.
– Вы очень изменились. – Люба все это время незаметно разглядывала Свету, пытаясь понять, почему тогда, в ресторане, она показалась ей совсем непривлекательной, малоинтересной.
Золушка умылась, обрела хрустальные туфельки и стала если не красавицей, то весьма обаятельной особой. Ей очень шла короткая мальчишеская стрижка, которая, видимо, была сделана недавно. Она открывала лицо, оказавшееся удивительно молодым, без единой морщинки.
– Перешла к здоровому образу жизни. – Сегодня улыбка прямо не сходила со Светиного лица. – А в прошлый раз я была в таком состоянии… Да вы сами видели! Почва из-под ног ушла. Жить не хотелось…
Она оставила розы и перешла к гардении, покрытой желто-белыми цветами.
– Так вот, – сказала она, проверяя землю в горшке, – я подумала, что если буду продолжать в том же духе, то просто умру – всеми брошенная и забытая. Для начала решила хотя бы найти кого-нибудь, кто по-человечески меня похоронит. Потом захотелось, чтобы обо мне осталось хорошее впечатление… Не лежать же в гробу совсем уж страшной… Стала по утрам бегать… В доме все перемыла и навела порядок. Несколько грядок сделала, хотя раньше ничего не сажала. Сейчас у меня и клубнички немножко, и морковки, и даже чуть-чуть капусты… А вообще я работу ищу, – она втянула запах гардений и осталась довольна. – Я поняла такую вещь: если буду сидеть в четырех стенах и лить слезы, то окажусь в психушке. Без вариантов. Стала за волосы себя вытаскивать и насильно заставлять куда-то идти и что-то делать. – Света выпрямилась. – Девочки, – сменила она тему, – я вас пригласила, потому что сегодня день рождения моего сына, а справлять его не с кем. Давайте садиться за стол.
Она привела гостей на веранду, увитую плющом, который давал приятную прохладу и тень от жаркого солнца. А сама вернулась в дом, чтобы вытащить шампанское из морозилки.
Деревянный стол под веселой цветной скатертью был накрыт на троих. Закуски лежали в миниатюрных вазочках и были замысловато украшены зеленью, кусочками ананасов, киви…
– Смотри-ка, – Варе захотелось сдвинуть украшения, чтобы они не заслоняли содержимое. – Она еще и кулинарка!
– Хорошо-то как! – потянулась Люба. – Давно Генке говорю: давай дачу купим! Пусть хоть шесть соток! Зато земля, свежий воздух!
– А я дом хочу. Большой. Со всеми удобствами. Как этот, – Варя вздохнула и устроилась на одной из мягких подушек, которые покрывали широкую деревянную скамейку.
– Мечтать не вредно, – Люба отмахнулась от назойливой мухи, облюбовавшей ее оранжево-зеленый батник. – Хотя, знаешь… Жизнь так меняется! Кто из нас пятнадцать лет назад думал о том, что можно будет ездить за границу и деликатесы покупать не в «Березке», а в ближайшем от дома магазине? Если на уровне целой страны все так способно измениться, то почему отдельно взятый человек не может разбогатеть и купить себе дом?!
– Действительно! – согласилась Варя.
Она была за положительные перемены в своей судьбе. Но при этом подумала: как бы сделать так, чтобы судьбоносное решение принимала не она, слабая женщина, а кто-нибудь из индивидов, которым исторически предопределено отвечать за семейное благосостояние. Варя с радостью спряталась бы за широкую спину такого индивида.
По дорожке, ведущей к веранде, с шампанским в руках шла Света. Но не одна. Рядом, переваливаясь, как колобок, семенил мужчина маленького роста, в серых хлопчатобумажных брюках и такого же цвета рубашке. Он нес большое блюдо с чем-то завернутым в фольгу, блестевшую от яркого солнца. На вид ему было лет сорок.
– Неожиданно подоспел помощник, – сообщила Света, забирая у мужчины блюдо и ставя его посредине стола. – Знакомьтесь: мой младший брат, двоюродный.
– Саша, – представился «колобок». – Извините, что вторгся в ваш девичник, но дело срочное.
Он выжидающе посмотрел на Свету.
– Говори, – сказала она, – девочки в курсе, – и добавила, обращаясь к Варе и Любе: – Это насчет Вовы…
– У меня предложение. – Саша вытер со лба выступивший пот. – Вову надо отправить во французский легион. Это единственный способ оторвать его от всех приятелей.
– Какой легион! – схватилась за голову Света. – Кто его там ждет?!
– Но мы не можем всю оставшуюся жизнь держать его под замком! И что тебя пугает? – Саша взял шампанское и стал его открывать. – Знаешь, что нужно сделать, чтобы попасть туда? Явиться к воротам и сообщить караулу, что хочешь у них служить. Вот и все. Тем более Вова французский учил. Адрес я узнал. Купим ему турпутевку во Францию. Там его встретят – попрошу знакомого, который работает в Марселе. Я ему уже звонил, он согласился помочь. Голова на плечах у Вовы есть, тесты он пройдет, ничего криминального за ним не числится. Единственное, что требуется, – положить его здесь в больницу и привести в нормальное состояние. Этим сейчас и займемся.
– А сам Вова согласится? Он захочет в этот самый легион? – спросила Люба, потому что вспомнила, как однажды обсуждала с несостоявшимся зятем тему службы в армии. Вова тогда с гордостью рассказывал, что с помощью родителей от призыва закосил, что он не такой дурак, чтобы убивать неизвестно на что целых два года. И еще он рассуждал о том, что совершенно не приемлет палочной дисциплины, никогда не сможет выполнять бессмысленные команды, что рабское повиновение для него чуждо…
– Надо убедить, – твердо обрубил Саша. – Последний шанс. Другого выхода я не вижу.
– Но… – запротестовала Света.
– Ты же не можешь ликвидировать его окружение? Допустим, он бросит наркотики. А потом встретит друзей, которые скажут: да ты что, пойдем с нами, словим кайф… Все начнется по новой. Как это уже было не раз! Его нужно увезти, выбить дурь прежде всего из головы. А там – дисциплина, распорядок такой, что вздохнуть некогда. И надо решать все срочно, пока Вова физически еще крепкий. Потом его могут не принять из-за внешнего вида.
Пробка выскочила почти бесшумно. Саша разлил шампанское по бокалам.
– И за это надо выпить! Кстати, что там на блюде у тебя?
– Да-да, – засуетилась Света, убирая фольгу. – Первый раз делала, новый рецепт, не знаю, как получилось… Семга с сыром. – Она стала раскладывать кусочки рыбы по тарелкам.
– У-у! – попробовав, оценил Саша.
– Обалденно! – подтвердила Варя. – Ничего подобного не ела!
– Правда? – обрадовалась Света. – На самом деле все просто… Семгу очищаешь, удаляешь косточки, посыпаешь солью, перцем, травками всякими, а сверху кладешь маленькими кусочками сыр…
– Так вот. – Саша уже расправился со своей порцией. – Вове нужно отбросить свое прошлое и все начать сначала. Контракт подписывается на пять лет. Потом он сам решит, что ему дальше делать. Ну, – Саша поднялся, – спасибо, все вкусно, но мне пора. Я тебе еще позвоню.
И он «покатился» к воротам…
– Мы раньше с ним почти не общались, – сказала Света, проводив брата. – А тут я всех знакомых и родственников вспомнила. И только Саша взялся как-то помочь. Он съездил к моему бывшему мужу, и они вместе Вову отыскали. Сейчас держат его под строгим контролем. Саша сам бывший военный, ушел в отставку по здоровью. Он убежден, что только армия способна кого-то перевоспитать, вот и придумал насчет легиона.
– По-моему, вполне нормальная идея, – одобрила Варя. – Тем более если другие варианты не помогают.
– Кого, интересно, армия лучше сделала? – скептически вставила Люба.
– Можно и это попробовать, – вздохнула Света. – Хотя я думаю, что опасно служить наемником. Но это лучше, чем умереть от передозировки. – Она стала собирать грязные тарелки: – А Саше я доверяю. Он свою дочь вырастил совершенно идеальной! Всегда была отличницей, получала повышенную стипендию, при этом сама зарабатывала – делала однокурсникам курсовые… Репетиторством занималась… Сейчас в хорошей фирме трудится, много получает…
– Господи! – Для Вари рассказы про положительных детей были как нож по сердцу. – Как людям удается таких дочерей воспитать!
– А семья? – спросила Люба. – Семья у нее есть? Или жених?
– Кажется, нет. Она мальчиками мало интересуется. Другие цели. Да ей всего двадцать три… Успеет еще. – Света, подхватив поднос с посудой, отправилась в дом за второй бутылкой шампанского.
– Двадцать три, – повторила Люба, – не так уж мало… Может, это мальчики ею не интересуются? Вот и подумаешь, что лучше: когда девушка вся такая серьезная и без женихов или когда с женихами, но без повышенной стипендии?
– Жанка на одни тройки сессию сдает, – грустно сказала Варя. – И Сергей звонил, хотел за своими вещами зайти. А я, как представила, что он будет как чужой ходить по квартире, поняла, что эту пытку не выдержу… Предложила вынести все, что ему нужно. Он обиделся…
– Ох, ох, какие мы ранимые, – загримасничала Люба. – Типа того, что человек под соседской дверью наложил кучу дерьма, а потом обиделся, что бумажку не подали.
– О чем это вы? – Света принесла не только шампанское, но и вазу с фруктами.
– Вспомнили Вариного мужа. – Люба бросилась помогать. – Кризис среднего возраста – потянуло человека на развлечения…
– Наверное, он у вас с деньгами? – осторожно заметила Света. – У мужчин кошелек – продолжение их достоинства.
– Да кому нужны их достоинства без кошелька? – возмутилась Люба. – Носятся с ними как курица с яйцами… И как только деньги завелись – бегом доказывать, какие они стопроцентные мужики. Потом друг перед другом похваляются, как напились до полусмерти, проституток сняли, в казино проигрались… А жена, дети – в последнюю очередь. Они их утомляют, бедных, раздражают, денег просят. А ведь мужчинам надо отдыхать от нервных перегрузок, покоя хочется. И, главное, понимания. Пришел муж утром домой, духами пропах, рубашка в губной помаде. Что должна сделать жена? Обласкать, рубаху постирать, спать уложить. И чтобы вопросов никаких! А тем более – упреков! Понимать надо, что он, любимый, снимал стресс. А позвонить забыл – ну и что? Беда большая!
– Чего это ты так разошлась? – насторожилась Варя. – Генка, надеюсь, дома ночует?
– Пока, – Люба задумчиво посмотрела вдаль. – Но разве можно быть уверенной в наше время? Тебе ведь тоже в голову не приходило, чем занимается Серега, пока мы случайно это не обнаружили?
– Я чувствовала, что что-то не так.
– Сволочь он, – отрезала Люба. – Скажите, Света, а этот дом остается вам? Муж не претендует?
– Он считает, что если женщине отдавать все до последней нитки, то это получится мужской стриптиз. А он, – она усмехнулась, – этим не занимался и заниматься не собирается. Так что мы договорились дом продать и купить каждому по скромной квартирке.
– Варя может помочь с продажей и покупкой, – осенило Любу. – Она работает в агентстве по недвижимости.
– Правда? – Предложение Свете понравилось. – Это здорово. Я потом все расскажу и документы подготовлю.
– Честно говоря, мне давно хочется из этого агентства уйти и работать самостоятельно.
– Возьмите меня! – загорелась Света. – Вам ведь нужен помощник? Квартиры показывать, справки брать. Я это могу! И по телефону всем мой голос нравится. В общем, я готова пахать двадцать четыре часа в сутки. Даже не надо будет по утрам бегать. Когда начнем?
– Вот это темпы! – поразилась Варя. – Вы точно подходите для нашей работы. А я – человек нерешительный, долго собираюсь. Ну давайте, – она подумала, – для начала найдем помещение. Надо же где-то оформлять договоры, людей принимать, брать задаток. Причем нужен не какой-нибудь закуток, а чистое помещение, с неброским, но приятным дизайном… Люди обращают на это внимание. Придется купить оргтехнику, сейф.
– Понимаю. Сначала вкладываешь деньги, потом они окупаются.
– Если дело успешно пойдет…
– А если нет?
– Тогда вы замучаетесь продавать бэушную оргтехнику с сейфом, – влезла в деловой разговор Люба. – Не знаю, как вы, а я устала сидеть на одном месте. Может, прогуляемся? Хотя бы вокруг дома?
– У меня ведь баня готова! – хлопнула себя по лбу Света. – Чуть не забыла! Баня у меня шикарная, венички березовые, сама делала! Сейчас полотенца вам принесу. – И она упорхнула в дом.
– Я балдею, – сказала Люба. – У нее еще и баня. После шампанского в самый раз.
– Ой, ладно, много ли мы выпили…
Баня во дворе представляла собой небольшую избушку, срубленную из кругляка. Они разделись в чистеньком, с домоткаными половиками, предбаннике, где стояли две скамейки и маленький столик. Света завела их в парилку, брызнула на раскаленные камни водой, в которую, судя по разлившемуся запаху, добавила настойку эвкалипта, приготовила березовые веники и скомандовала:
– Ложитесь!
Она хлестала их так, что Варя взмолилась:
– Не могу больше!
– Для меня баня – лучший отдых, – сказала Света, проведя напоследок вениками по спинам подруг. – Но одна париться не очень люблю. Мне всегда не хватает банного общения. Оно меня больше, чем веники, расслабляет и успокаивает… Поболтаешь, чайку попьешь. Жалко будет с банькой расставаться…
– Говорят, в следующем веке мужчины вообще нужны не будут, – размечталась Люба, намазывая себя бальзамами, которые в большом количестве стояли у Светы в предбаннике. – Зачатие станут производить искусственным путем.
