Текст книги "Зона кошмара (СИ)"
Автор книги: Swfan
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
39. зона кошмара
– Ничего. Общих черт, думаю, будет достаточно. А теперь позволь сделать одно признание… Всё, что я тебе наговорил – это ложь. Не вини меня! Позволь сперва рассказать, зачем же я отнимаю твоё драгоценное время. Для этого нам потребуется ещё одна история…
Давным-давно, примерно три миллиарда лет назад, в океанах нашего мира появились первые простейшие организмы. За многие миллионы лет процесса под названием «эволюция» они превратились в рыб, рыбы – в ящериц, ящерицы – в зверей, звери сбросили мех, взяли палки и стали людьми, древними и представителями прочих народов, в зависимости от условий своего проживания… Они жили не в чудесных замках, но маленьких лачужках и пещерах, на примитивных стоянках, где главным сокровищем была вовсе не слезинка забытого божества, но костёр, не волшебное копьё, которым рассекают горы, но острая палка… Люди выживали по мере своих сил, а там, где их силы заканчивались, они, чтобы не страдать от отчаяния бессилия, придумывали себе божественных покровителей.
Так появились боги плодородия, которым они делали подношения зерном, боги войны, которых увещевали кровью и все остальные… Их первые философы, пытаясь объяснить мир и, замечая, что состоит он из разных элементов, придумали первозданные реки и первозданных Божеств… Обыкновенный вымысел, в который, однако, верили. Или не верили, были и такие, – улыбнулся Эльфин. – Впрочем, скептики ошибались, ведь эта история тоже – ложь.
А теперь скажи, мой старый друг, какой рассказ тебе понравился больше?
– Оба занятные.
– Хороший ответ. А какой из них ты считаешь правдивым?
– Первый.
– Почему?
– Боги существуют.
– Верно… Они всегда существовали, и существуют ныне. Впрочем, это ненадолго, да и раньше их тоже не было.
Я удивлённо наклонил голову. Эльфин усмехнулся и вытянул руку. Вдруг на ней появилась склянка, вдоль и поперёк исписанная сияющими письменами. Но вовсе не они привлекли моё внимание, а то, что находились внутри стеклянной баночки…
В ней лежал камешек размером с ноготок, из которого тонкой струйкой поднимался серый туман…
– Чёрная мана, – прошептал Эльфин заворожённым голосом, разглядывая склянку с туманом.
– Впрочем, это устаревшее понятие, ведь разницы между ней и маной обыкновенной почти что и нет… Как нет её между божественной силой и всеми прочими проявлениями в нашем мире того, что наши давние предки называли сказочным и чудесным.
Мы знаем немногое о том, что это на самом деле такое. Мой друг, я полагаю, ты можешь рассказать нам об этом намного больше?.. – заметил Эльфин.
– Относительно, – ответил я.
– Тогда позволь мне поговорить, я люблю это дело, и поведать о наших заблуждениях, – на губах старика показалась тёплая улыбка. – …Всё началось на исходе тёмных веков, примерно семь сотен лет тому назад. Именно тогда первые гранулы этого вещества, впрочем, веществом я называю его очень условно, стали проникать наш мир. Возможно, они попали сюда именно тогда. Возможно, та незримая граница, которая отделяет наш мир от того, что находится… там была всегда, и просто к этому моменту в ней появились первые трещины. Во всяком случае эта сила пропитала нас, и тогда всё то, во что мы верили, о чём грезили и что видели в своих сновидениях стало делаться… реальным.
Сперва возникали слабые, едва заметные существа. Домовые, лешие, русалки, пикси, гномы, фаэ… Затем появились ужасные монстры, тёмные маги, великие герои… Чудеса, которые прежде казались вымыслом, становились реальностью. В океане появились огромные змеи и осьминоги, которые пожирали целые корабли, мертвецы стали восставать из своих могил, в пустынях, в тёмных лесах, на болотах и под землёй стали находить гробницы древних королей… Все мы, разумные твари, оказались в море посреди шторма. Мы взмолились, и случилось чудо. Боги, которые много лет молчали, вплоть до того, что молчание их стало частью нашей доктрины, нам ответили.
Тёмные века закончились, и началась эпоха возрождения. Эпоха великих чудес. Из пепла восстал легендарный орден паладинов. Древние горы проснулись и обратились гигантами. Великие маги стали сооружать свои башни, вершины которых пронзали небесную твердь… Это был золотой век, но золото, ха! Золото не мифрилл, оно имеет свойство быстро чахнуть…
Всё началось с события, которое потом прозвали «трагедией Небеллы». Так называлось прекрасное островное государство, волшебное королевство, где алые розы на тёмных, как будто посыпанных пылью зелёных стебельках обвивали башни из белого камня…
Однажды, юная принцесса, дочь короля, стала жаловаться на дурные сны. Вернее, на один и тот же сон. Она говорила, что видит крах своей любимой страны и смерть своего народа. Девушка не могла заснуть. Ни один маг и ни одна молитва не могли её исцелить. Это было не проклятие. Самые маститые лекари сходились во мнении, что проблема являлась чисто физиологической. Или психической. Что ей нужно больше гулять на свежем воздухе, больше заниматься верховой ездой, больше спать… Но юная принцесса не могла этого делать. Она не желала спать. Кошмары терзали её каждую ночь. Она была бледная, как призрак, и собственные придворные стали её опасаться, ибо, как они говорили, она была похожа на беспокойный дух…
Как-то утром принцесса сказала странную вещь… Во время завтрака она заявила своему отцу и шести своим братьям, что грядёт Вестник, что он уже совсем рядом, он всё знает и всё слышит, и он скоро будет здесь.
Король, считавший свою дочь безумной, не предал её словам значения. Но в эту ночь он действительно явился. А вернее сказать… Они.
В один час все сны, которые видели жители Небеллы, стали реальностью. Треснула граница, и тысячи монстров, которые обитали в сновидениях, вырвались наружу и устроили не резню, нет: они устроили бешеную пляску. Это было безумие, один вид которого мог свести с ума. Сами боги затрепетали от ужаса. Немногие очевидцы, которые смогли сохранить рассудок, рассказывали, что видели фигуру, которая высилась над облаками, глаза которой горели, как солнце и луна, и которая… Улыбалась.
Трагедия Небеллы длилась одну ночь, но этого было достаточно, чтобы великая страна была уничтожена. Стёрта с лица земли. От неё не осталось даже руин, даже моря, только воспоминания, но и те были поддёрнуты дымкой серого тумана. Казалось, весь остров провалился в мир сновидений, в зону кошмара…
Эльфин замолчал.
Я же стоял на месте обдумывал его слова.
Таинственным образом последняя его фраза пустила по моей спине лёгкий холодок. Значит королевство Небеллы стало частью мира сновидений… Интересно, эта же судьба постигла измерение Фантазмагорикуса? А что насчёт домика на берегу? Где находилось это место? И кто такой этот «Вестник»? Тот же самый? Или другой? У меня было много вопросов, но, прежде чем я успел над ними хорошенько подумать, старик уже перевёл дух, снова улыбнулся и опустил первый из трёх пальцев.
– Это была первая часть моей истории. У нас довольно мало времени… – заметил он и вдруг повернулся, и посмотрел в голубое небо за окном. Я проследил за его взглядом и не увидел ничего, кроме бездонной синеватой дымки.
40. преддверие
Я проследил за его взглядом и не увидел ничего, кроме бездонной синеватой дымки. – …Поэтому вторую, – сказал Эльфин, медленно поворачиваясь назад, – я буду рассказывать немного быстрее. Впрочем, я постараюсь сделать это с должным почтением к её героям…
После того, что случилось с Небелой, мир снова изменился. Был запущен механизм, процесс, остановить который мы были уже не в состоянии. Чёрная мана сгущалась, и если сперва себя проявляли только самые великие, народные поверья, то потом наружу стали вылезать даже заурядные страшные сны. Наш мир заполонили ужасные монстры. Самые простые вещи обретали душу и обрастали клыками. Мёртвые превращались в нежить сразу после своей смерти; в лесах стало больше фэй и пикси, чем обыкновенных мух; популяция разумных деревьев превысила популяцию обыкновенных, и каждая вторая книга превратилась в смертоносный гримуар. Нельзя было пройти ни одной дороги, чтобы не нарваться на древнее проклятие. Казалось, весь мир сошёл с ума.
Все понимали: неровен час, и ему придёт конец. И тогда началась эпоха сопротивления. Величайшие маги, рыцари и короли объединили свои силы и стали бороться против порождений чёрной маны. Мы убивали их тысячами, мы защищали города, все боги объявили священные войны… Это были времена героев, настоящих героев, многие из которых пали в битве, которая была обречена на поражение, ибо мы пытались потушить лесной пожар, размахивая горящей палкой, – Эльфин сделал глубокий вдох, посмотрел на смуглую старушку, которая всё ещё стояла рядом и не шевелилась, а затем вытянул руку.
С полочки взлетела небольшая статуэтка, вымахала в человеческий рост и приземлилась на ковёр.
Статуя изображала женщину в длинной мантии и заострённой шляпке. Её каменный посох венчала настоящая голубая жемчужина.
Я замер.
Она повзрослела, даже постарела, и всё равно я узнал её лицо. Это была…
– …Тридцать шестая директриса Волшебной Академии Лапласа, Мария Ламари. Самый молодой архимаг своего времени, её правление было, по совместительству, самым коротким… Однажды жители города Санктом, что на побережье чёрных песков, попросили нашей защиты от армии песчаных демонов. Мария вызвалась на подмогу и повела гвардию магов. Несколько месяцев мы вместе с рыцарями, паладинами и авантюристами защищали осаждённый город; казалось, мы могли бы продержаться так ещё целый год, пока все жители не успеют уплыть на север, но в один роковой день ужасный демон возник на горизонте. Он пробил наши рубежи и явился в порт, собираясь потопить корабли. Мария его остановила, разразилась великая битва. Она продемонстрировала своё мастерство и вышла победителем, но её мана была на исходе… А потом явилось ещё три таких демона. Она сказала нам бежать, а сама осталась прикрывать наше позорное бегство… – Эльфин вздохнул. – …После её смерти её суженый, Марин Ламари, отправился странствовать по землям, уже поглощённым бездной, совершил немало чудесных подвигов и погиб в глубокой старости, но с мечом в руках. Его всеми забытую могилу, расположенную на краю света, венчает обыкновенный деревянный крест, и никто не знает, что в ней покоится великий магистр рыцарского ордена… Они погибли уже очень, очень давно…
После этих слов лицо старика накрыла тень. Его ясные глаза потускнели и, казалось, начали всматриваться в далёкое прошло. Я его не торопил, смиренно ожидая продолжения рассказа.
Наконец Эльфин вздохнул, – вздох был тяжёлым, – и сказал:
– Можно написать ни одну поэму о тех временах. Они были написаны, некоторые даже хорошо, но сейчас у нас нет времени, чтобы их зачитывать. Я расскажу вкратце.
Мы воевали, но война была проиграна изначально. Мы были речкой, которой вздумалось победить море, из которого она берёт исток. Вся наша сила: магия, кровь, вера исходили из тумана. Бороться против него было бессмысленно. Мы сходили с ума и падали в чёрную бездну. Наконец, осталось только это место, этот город, древний Эльвестер. Мы возвели вокруг него великие стены, не простые, но волшебные. Тысячи магов работали для создания величайшего барьера за всю история. Сами боги пропитали его своей кровью и поселились в местных храмах и алтарях. Мы надеялись превратить целый город в ковчег и переждать на нём нагрянувшую бурю. Наши рубежи должны были стоять тысячи лет… Они не выдержали и полгода, – он покачал головой.
– Где они сейчас? Жители города, я имею ввиду?
– Везде… И нигде. Когда барьер пал, все они исчезли. Развеялись в серый туман. Среди живых сейчас только я и ещё несколько сильных… Ха, сильных мира сего! Мы смогли себя уберечь, но это ненадолго. Наш мир сейчас подобен тонкому льду, который слой за слоем размывают лучи весеннего солнца. Он слизал людей, слизал богов… Ещё немного, и последние его осколки сваляться в тёмные воды…
Он снова повернулся и посмотрел на чистое небо. Эльфин был похож на человека, который ожидает чего-то и постоянно сверяется с часами.
– …По моим предположениям, – сказал он напряжённым голосом. – Всё закончится в ближайшие полчаса… Возможно меньше. Если бы я знал, что у нас ещё столько времени, я бы немного растянул историю.
– Я готов слушать.
– Не стоит, хватит уже стариковских басен. Самое важное ты знаешь, остальное словами не передать. Идём, – вдруг заявил Эльфин и поднялся на ноги. Он оказался на удивление высоким, почти два метра ростом.
– Куда?
– Здесь неплохая точка обзора, но можно найти и получше… – заявил Эльфин. – Мы должны увидеть это во всей полноте. Я не могу показать тебе всю историю нашего мира, к сожалению, но я обещаю: ты увидишь его конец, – с этими словами он повернулся к старушке и ласковым движением усадил её на своё кресло. И тогда она впервые посмотрела на меня. Её глаза были маленькими, чёрными и блестящими.
– Вперёд! – сказал Эльфин и махнул рукой. Всё вокруг закружилось, но в последнюю секунду я увидел, как старушка нежно приобняла что-то: это была старая и потрёпанная кукла…
Затем она исчезла, исчезла комната, исчезло всё вокруг, и я оказался посреди ясного голубого неба.
41. пляска
В моё лицо ударил сильный ветер, который едва не выветрил своим рёвом мысли из моей пустой черепушки. Под моими ногами была ровная каменная кладка. Передо мной: высокая решётка.
Мы с Эльфином, – он вышел вперёд, положил руки на ограду и всмотрелся вдаль, – стояли на крыше и возвышались над городом, который простирался, со всеми своими улочками, аллеями, дворцами, арками, храмами и площадями до самого горизонта.
– Прекрасный вид, не правда ли? А какой редкий! Не каждый день увидишь великий Эльвестер совсем безлюдным. Наверное, в последний раз это было… Если было, возможно всё это не более чем миф, тысячи лет назад, после падения империи древних…
– Это было, – сказал я. – Ты сам сказал. Если сны стали реальностью, значит они не могли не быть.
– Верно… Впрочем, возможно я неправильно выразился. Это не стали реальны. Это наш мир на протяжении многих лет проваливался всё глубже в дрёму, – его голос перемешался с рёвом холодного ветра и приобрёл меланхоличные нотки.
На некоторое время повисла тишина. Эльфин вытянул голову, заострил плечи и пристально смотрел на небеса. Я видел только его затылок и длинные белые волосы, которые поднимались от ветра.
– За этим ты меня позвал? – спросил я его. – Чтобы я увидел конец твоего мира?
– Верно… Но только наполовину. Была и другая причина.
– Какая?
Он помолчал. Затем медленно заговорил:
– Это просто теория, но… Возможно, если наш мир может провалиться в сон… Сделаться нереальным… возможен и обратный процесс. Возможно его можно поднять из глубин забытья, как затонувшее судно, и сделать чем-то настоящим. Но для этого…
– Его должен кто-то помнить.
– Верно, и ты, чужак, единственный, кто может уцелеть, когда нагрянут воды.
– …Я не ничего обещаю, – сказал я. – Но попробую.
– Благодарю.
– За определённую плату.
– Ох? – Эльфин повернулся. На его губах сияла лукавая улыбка.
– И чего же ты хочешь, старый друг? Я всего лишь бедный директор величайшей академии волшебства на всём континенте и последний архимаг…
– Что-нибудь полезное, на твой выбор, – сказал я.
Немного неловко было портить такой момент меркантилизмом, но с другой стороны: когда ещё я мог поживиться на руинах умирающего мира?
– Мне жаль, – вздохнул Эльфин. – Я бы с удовольствием осыпал тебя златом, хотя бы даже за наше спасение много лет назад, но я сомневаюсь, что Тебе нужен этот низменный метал, который так обожают гоблины. Что же насчёт волшебных артефактов… – он покачал головой. – …Все они были уничтожены по мере сгущения чёрной маны. Их сила растворилась в ней, и сами они превратились в прах, как это сделали люди и прочие народы.
Прах?
Мне вспомнились горки чёрного пепла, лежавшие на торговой площади. Я вздохнул и спросил:
– Исчезли даже книги?
– Книги?
– Особенно интересуют те, которые касаются магии…
В данный момент у меня имелась книга некроманта, свитки из библиотеки принцессы, которые были довольно специфичны, и справочник Марии. В последнем приводились заклятия только лишь до третьего круга включительно. Я уже сейчас упирался в этот предел, так что мне явно не помешает пополнить свои знания.
– Книги… – прошептал Эльфин. – У меня есть кое-что получше.
Он улыбнулся, протянул палец к своему виску и вытянул из него странную жидкость, похожую на ртуть. Затем наполнил ею флакон, который из ниоткуда появился в его руках, и взболтал.
– Здесь хранятся все мои познания волшебного искусства. Поверь, это лучше любой библиотеки, – в его голосе мелькнула гордость. Он бросил флакончик в мои руки. Я поймал его и наполнил своей туманностью.
– Благодарю.
После этого я собирался спросить ещё кое-что, как вдруг Эльфин вздрогнул, повернулся и уставился в ясное небо.
– Они тут, – сказал он гробовым голосом.
Я уставился в небеса. Там ничего не было. Затем снова посмотрел на Эльфина: лицо старика стремительно бледнело. Я уже собирался спросить его, что происходит, как вдруг…
Ду…
Ду-ду-ду… Дууууу~
Ду-д-дуду~… Ду-д-дуду~…
Через воющий ветер и хлопки развевающейся на нём белой мантии стала прорезаться высокая мелодия. Она становился всё громче и громче, постепенно наводняя мою черепную коробку.
Что это за музыка? Сперва я этого не понимал, но затем, в один момент, после очередного протяжённого «Дууу~» до меня дошло: это играет дудочка…
И сразу страшный холод наполнил меня изнутри.
Мне вспомнилась слова моего предшественника:
«Беги! Беги без оглядки!»
Я не побежал. Я стоял на месте и разглядывал ясное голубое небо. Сперва это было похоже на блик, но затем я присмотрелся и понял, что вижу маленькую трещинку. Она стремительно бежала вниз, прорезая самую грань мироздания. Небо треснуло, и вместе с ним треснул весь мир.
Трещина пробежала до земли и зависла.
Вновь повисла тишина.
Моё сердце ушло в пятки.
Трещина представляла собой чёрный омут…
Я заглянул в него и не увидел ничего. Тьма. Кромешная тьма. Мне вспоминалась трещинка в шторах, которую я видел в своей комнате, когда погружался в сон.
Затем в чёрном омуте мелькнуло что-то белое.
Огромные костлявые пальцы вытянулись из трещины и стали с яростной силой раздвигать её в разные стороны. Они подвигали само пространство. Само небо. Облака сгустились и образовали воронку. Синяя высь загрохотала, и дрожь пронзила весь мир. Она отзывалась даже у меня в ногах, и мне показалось, что я был на картине, я был частью картины, которую прямо сейчас разрывали на куски.
Когда проход сделался достаточно широким, из чёрного омута вынырнул огромный, как самое большое облако, которое только можно себе представить, череп. Он был человеческим, но при этом все его конечности были короткими, как у зверя, и передвигался он на четвереньках. Со страшным хрустом он вытянул своё лицо к небу, приставил к нему бронзовую дудочку и сделал звук:
«Дууууууу~»
Это был сигнал.
Сигнал, после которого началось форменное безумие. Музыка пронзила мои кости. Я схватился за голову. Весь мир закружился и завихрился. Тысячи маленьких трещин каждую секунду раскрывались между небом и землёй, и тысячи скелетов вылезали наружу. Они бежали, прыгали и они танцевали. Они заполонили весь город, сотрясая его древние стены и улицы, поднимая пыль, разбивая плитку своим бешеным танцем.
Огромный скелет, резво переставляя конечности, выкарабкался наружу. Он казался в несколько раз быстрее всех остальных, как будто для него одного включили двойную перемотку. Он снова задудел, и сразу сотни, тысячи, десятки тысяч других скелетов схватили дудочки и тоже присоединились к этому оркестру. За ними последовали все, всё остальное: облака в небесах тоже выхватили дудочки и задудели, и здания задудели, и дома, и тротуар, и черепичные крышки открыли свои зубастые рты и издали протяжённый рёв, и даже я, с ужасом, обнаружил в своих руках бронзовую дудочку.
Я бросил её на землю, и она разбилась на осколки, как стеклянная, и каждый осколок поднялся на свои маленькие, как у мушек, лапки в красных сапожках и тоже задудел.
Какофония продолжалась, она сгущалась, как сгущается буря, как сгущаются сливки, как сгущается крем… Я схватился за голову и вдруг услышал спасительный рёв.
Эльфин ринулся вперёд и обратился в огромного змея, в дракона, который устремился в небесную высь. Земля задрожала, я почувствовал великую силу древнего титана, внутри меня вспыхнула и сразу погасала надежда. Дракон выдохнул синее пламя, и вдруг закружился, завертелся и исчез внутри дудочки титанического скелета. Его затянуло в неё, и он… пропал.
Скелет оторвался от своей дудочки и неловко приставил ладошку к своим зубам, словно девушка, которая нечаянно рыгнула во время обеда. На его впалых белых щеках зардел румянец…
