Текст книги "Прародитель Магии (СИ)"

Автор книги: Swfan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

4. Он притворялся?!

“Ты… ты что это делаешь, ублюдок?! Я тебя сейчас…” Капитан стражи очнулся от помутнения, закричал. Ему представилось, как он потом будет отчитываться перед начальством, если принц умрёт. У мужчины сердце ушло в пятки, и теперь он боялся сдвинуться с места, словно стоя в комнате с хрупкой, драгоценной вазой, накренившейся на своём пьедестале.

“Ты меня что? Ударишь?” Едва сдерживая ядовитый смех спросил Эрхан. Капля крови скатилась у него с губы. Тело его вздрогнуло, и Аркадия, ощупывавшая рану, затрепетала в ответ.

Капитан хотел видно ещё что-то выкрикнуть, и уже открыл рот, но последовало только молчание. Рот закрылся.

Принц был прав. Стражники оказались беспомощны. Они злились, даже краснели, но молчали.

“Вон”. Сказал Эрхан.

“Врача можете не звать, я выживу. Увидимся завтра”.

Стражники посмотрели на капитана. Снова у мужчины дёрнулся глаз, капитан развернулся и прошептал:

“Уходим”.

Молчание.

“Уходим говорю”. Произнёс он тем же шёпотом, но настойчивее. Его подчинённые подняли мёртвых и один за другим скрылись в чёрном проходе. Последний ушёл он сам, хлопнув дверью. Захрустел замок и снова тишина.

Принц вытащил лезвие из живота. Кровь полилась струйкой, потом закапала. Арка отстранилась и, всё ещё сидя на коленях, удивлённо посмотрела на принца. По природе своей профессии она немного понимала в медицине и потому заметила странность: клинок прошёл мимо всех жизненно важных органов. Невероятно, ведь он пронзил принца.

Только Эрхан знал, почему так вышло. Маны у него было немного, он ещё не был полноценным магом, и всё же её хватило чтобы подвинуть внутренности на пути лезвия. Заклинания юноша читать пока не мог, но в этом трюке не было ничего сложного.

Аркадия всё списала на удачу. Девушка облегчённо вздохнула, помялась и сказала: “Спасибо, ваше Высочество…”

Сказанное показалось ей странным. Многие годы она служила принцу, но ещё ни разу не было такого, чтобы ей следовало его благодарить, а не наоборот. Сам принц никогда не говорил спасибо, никому.

“Ничего, сделай бинты чтобы замотать рану; о, и сними с меня штаны”.

Девушка оцепенела. Путанные мысли о неожиданной перемене принца как ветром унесло. Можно себе представить перекати-поле. Обычно Арка бы отказала, хватило бы сурового взгляда. Но сегодня принц был немного не свой, он совсем её не боялся, он её спас.

И всё же…

“Ваше Высочество… вы сейчас ранены”.

“И? Знаешь, как долго я терпел, с меня хватит. Давай уже”.

Так долго терпел…

“Можешь себе представить, как неприятно ходить с мокрыми штанами? А запах…” Он покачал головой.

“Постирай их этим”. Артур указал на полупустые бутылки, оставшиеся на столе.

“…Слушаюсь”. Аркадия с каменным лицом стащила с него штаны и унесла. Артур посмотрел ей в затылок и заметил, как уши девушки наливаются краской.

‘Забавно’. Подумал он и усмехнулся.

*********

Вернувшись в камеру, Артур разложился на соломе. На нём больше не было рубахи. Ему на живот был наложен самодельный бинт. От него разило спиртом. Рана болела, но он не обращал на неё внимание. С помехой покончено, время поразмыслить о делах насущных.

‘Смогу ли я сохранить трон?’ Подумал он.

Шансы были малы, прежнего владельца тела загнали в крайне затруднительное положение. Но попробовать стоит. Сбежать он сможет в любом случае, но вот чтобы выжать из новой личности побольше нужно было постараться. Эрхан, ныне Артур, как он решил себя называть, – имя никогда особенно для него не значило, уже много лет к нему обращались только как к судье, – погрузился в память прежнего Артура. Она не была передним ему на блюдечке, как собственная, но скорее походила на каталог.

Копаться в нём было затруднительно. Принц Артур считал важными самые бесполезные вещи и забрасывал необходимую информации в пыльные уголки памяти.

Но Теневому Судье не в первой было рыться в чужой голове. Вскоре нашлась зацепка.

‘Испытание боем… занятно’.

В королевстве Эргор воины были в большом почёте. Люди жили в суровом мире, а потому всех, кто решался взяться за меч ради своего дома, следовало почитать. Сильных уважали, ими дорожили. Даже приговоренный к смерти мог бросить вызов обвинителю и, в случае победы, выйти невредимым.

Естественно обвинитель мог отказать, но такое считалось трусостью. Маргарита называла себя героиней, она не сможет сказать нет.

‘Этого мало. Нужно вывести девочку на чистую воду’. Подумал Артур.

Лишь при одном условии народ, а всегда решает именно он, не всегда, правда, этого понимая, согласится вернуть власть прежней династии. Нужно было обличить связи повстанцев с иноземными захватчиками. Жители Эргора недолюбливали короля-тирана и его сыновей, но к Эльфам они питали жгучую ненависть.

‘Решено, а заодно…’ Артур потрогал стальную связку ключей.

‘Тюрьма сейчас набита роялистами. Если создать условия для побега, как раз, когда с Маргаритки спадёт её маска… Я стану королём’.

Артур усмехнулся. Меж тем в камеру вернулась Арка. Девушка увидела улыбку принца и сердце служанки сжалось. Она подошла к нему и осторожно похлопала по плечу.

“Вы сделали хорошо… ваше Высочество”. Сказала она, подбирая слова.

“Вы уже такой взрослый…” Аркадию заключила девушка очень серьёзным голосом.

Артур: “…”

**********

Над великой тюрьмой возвышалось три башни для особо важных заключённых. Кроме них было пятьдесят обычных камер, три сотни подземных барак и одна дыра, в которую можно было уместить человек сорок, прежде чем выживание их будет под вопросом. Артура и его служанку держали в южной башне. Средняя пустовала, но ещё недавно там сидел средний принц, а в северную на днях перевели важного роялиста. Генерала по имени Грюнвальд.

Генерал смирно сидел в своей клетке. Она была беднее чем у принца, не было соломы, и потому спать приходилось на твёрдых камнях. Недавно снаружи буянили стражи, но их кто-то навестил, и они затихли. Генерала они не беспокоили. Закрыв глаза, он вспоминал своё прошлое и горевал о смерти короля, – тирана, зато какого! – старшего принца, – славного воина, командира – и среднего – смышлёного мальчишки, с узелком в голове. В окно сияла белая луна. В её свете серебрились пышные усы генерала, каменным казался его бледный морщинистый лоб. Перед Грюнвальдом, в том же белизне, был отлит следующий рисунок: четырёхугольник, где в левом верхнем углу были четыре звёзды, в правом нижнем одна, большая, а прочие квадраты пустовали – то был герб королевской династии Плантагенетов. Генерал начертил его на заплесневевшем камне.

Вдруг блеск оборвался. Генерал открыл глаза. Годы службы заострили его чувства.

Но не поэтому он смог обнаружить тень, зависшую по ту сторону оконной решётки.

Но лишь с её собственного позволения.

“Добрый вечер, генерал”.

Грюнвальд выпучил глаза. Ему знаком был этот голос, но меньше всего он ожидал услышать именно его.

“Принц Артур… это вы?”

Грюнвальду не редко приходилось видеть Артура, но ни разу с глазу на глаз. Их разговоры не выходили за рамки дворцовых формальностей и приветствий. О младшем принце генерал знал больше со слов, и слова эти вырисовывали образ сугубо отрицательный. Старшие братья называли Артура ‘глупеньким самодуром’ который, бывает, беснуется со власти, но большее время всё же обыкновенный трус.

Грюнвальд поклялся до конца быть верным прежней династии, Плантагенетам, но душою оставил всю надежду, когда с гильотины покатилась голова среднего принца.

Сегодня отчаявшегося генерала ждала неожиданность.

“Я, генерал. Смотрю вы бездельничайте? Не хорошо. Разве вы не слышали, меня завтра будут казнить. Или вам уже всё равно на жизнь законного короля?”

“Да как вы… Вы… Ваше Высочество, я…” Грюнвальд сперва разозлился. Как посмел беспризорный принц так о нём говорить? Но после генерал вдумался в слова Артура и понял, тот и вправду отныне законный король. Жгучий стыд хлынул в сердце старого воина. Он развернулся к окну и приклонил колено.

“Выше Высочество, простите старого дурака…” Сказал он.

Грюнвальд горько улыбнулся. Генерал обрадовался, что смог отдать последнюю честь, в последний раз опустить голову перед сюзереном, но его скорая кончина омрачала радость.

Грюнвальд задумался, как Артур смог устроить с ним беседу, и пришёл к выводу, что, наверное, ему в этом помогла та служанка. Она была страшная девочка, и Грюнвальд не раз поражался её способностям.

“Не важно, у меня к тебя просьба, Грюнвальд. Я передам тебе стопку ключей…”

Ключи упали в камеру и зазвенели.

“И меч”.

За ними полетел и тоже звякнул клинок.

“Завтра, когда будет казнь, примерно в десять часов утра, гарнизон тюрьмы должен поредеть. Освободись и начни восстание. Затем собери воинов и маршируй на главную площадь. Ты поймёшь, когда придёт время”.

Генерал с отвисшей челюстью слушал принца, и потом ещё долго молчал. Когда он опомнился, то подполз к связке ключей и посмотрел на неё, затем на меч.

“Принц вы… что это значит?” Спросил генерал.

“Одному мне будет сложно вернуть трон”. Как само собой разумеющееся ответил Артур.

К этому времени в голову Грюнвальд закралось предположение настолько невероятное, что старик не смел его обдумывать. Генерал решил сперва расспросить:

“Но принц… ваше Высочество, даже если мы спасём вас, больше мы не сможем ничего сделать. Армию контролируют восставшие. Они окружат нас и уничтожат. Мы не успеем сбежать, и трон…”

“Я сам обо всём позабочусь. Твоя задача, генерал, исполнять приказы. Доверься своему королю – если ты приведёшь своих солдат вовремя, мы победим”.

Больше Грюнвальд не мог сдерживать фантазию. Если всё это не одна большая шутка, то объяснить происходящее можно только так: младший принц никакой не идиот. Наоборот, если Артур говорит правду, то он не просто не глуп, он гениален. Ключи и клинок – лучшее подтверждение.

‘Нельзя просто перестать быть идиотом… Неужто… Младший принц всё время скрывал свой талант? До самого последнего часа? Что же такое он подготовил к своей казне? Почему так уверен в успехе? Подождите, но ведь казнь была назначена ещё на вчера…’

Но сорвалась, подумал Грюнвальд. Гильотина сорвалась и не ранила принца. Когда Грюнвальд узнал об этом, он подумал на счастливую, но бесполезную случайность, издёвку судьбы. Теперь его мнение поменялось. Он уверовал, что всё это тоже было частью плана принца – а если нет, то почему принц не связался с ним раньше? Очевидно его Высочеству нужно было всё подготовить, а потому он, с помощью хитрого умысла и влияния на воле, отложил собственную казнь.

“Ваше Высочество, вы…”

Грюнвальд опьянел от смеси волнения и предвкушения. Принц столькие годы скрывал свой талант. Для этого нужна монументальная выдержка и сильный характер. Эти качества присущи… настоящим королям.

“Будет исполнено, Ваше высочество”. Произнёс генерал, уже искренне. Ему представились лица мятежников, когда те обо всём узнают.

“Буду ждать”. Тень исчезла.

Вновь камеру наполнил лунный свет. Грюнвальд улыбнулся и посмотрел в коридор за решёткой. Где-то там танцевал огонь факела, снова шумели стражи. Грюнвальд опустил взгляд себе в ноги, на герб, и начал тихо насвистывать славный гимн рода Плантагенетов.

**********

Артур открыл глаза и устало вздохнул. Даже по его меркам вечер получился утомительный. Совсем недавно он готовился умереть, но выжил; проснулся в новом теле, таком тщедушном, что до сих пор чувствовал себя инвалидом или тяжело раненным. Забавно, ведь ему пришлось ранить себя взаправду.

Магическое сердце было наполнено на треть. Часть маны Артур потратил чтобы перебросить меч, ключи и голос в соседнюю камеру. Формально, у магов не было 0-го ранга. Нельзя читать заклинания без единого магического сердца.

Но опыт позволял Артуру обходить некоторые правила. Он начертил в соломе магическую печать, наполнил её манной и на короткое время овладел некоторыми полезными силами.

В итоге принц ещё сильнее утомился.

Как и подобает умелому магу, Артур выработал в себе инстинкт поглощать манну во сне. Ночь была в третьем часу. Юноше захотелось вздремнуть.

Хлоп-хлоп – хлопнул он в ладоши, смотря на Арку. Девочка сжималась в уголке камеры, на стуле, и казалась спящей, но услышав хлопки открыла глаза так быстро, что невозможно было поверить, будто она действительно спала.

“Мне нужна подушка”. С намёком заявил Артур.

Служанка похлопала глазами, подошла и присела на солому. Подол её платья сложился на полу.

“У меня костлявые колени”. Сказала она немного позже, чем следовало.

“Ничего”. Артур лениво потёр висок.

“Необязательно именно колени”.

“…”

Ушло время, но они расположились. Засыпая, в ту секунду, когда воля совсем разложилась, и падение за грань сна стало неминуемо, Артур услышал знакомый голос:

“Ещё не время…”

Юноша потянулся к нему и моментально уснул.

5. Казнь

Прошла ночь. Настал новый день. Снова люди собиралась на главной площади. Снова чтобы посмотреть на казнь последнего отпрыска свергнутого тирана. Сегодня толпа собралась даже раньше вчерашнего, ещё до восхода. Разочарование прошлого дня только раззадорило люд. Комедия послужила аппетитной закуской, но только разгуляла аппетит, и следовало ещё утолить жажду крови.

Все ждали солнца. Оно медленно поднималось из-за королевского замка на другом конце площади, блеща лучами между его высоких башен; утренний свет ровно ложился на крыши домов, как мазки раскалённого серебра. Не грел, но слепил. По утру никому не хотелось разговаривать. Толпа стояла в шершавой тишине, перебирая с ноги на ногу.

Вот, наконец, человек вышел на эшафот. К сожалению собравшихся, это был не палач и не принц, а священник. Для него готов был стул. Старый мужчина уселся, дожидаясь главных действующих лиц.

Всего их было трое.

Вскоре толпа заволновалась и разошлась. Из дворца, пересекая ров, выехала процессия рыцарей с ног до головы облачённых в серебристую броню. Только в самом центре ехала девушка с открытым лицом. Её волосы цвета соломы были завязаны в длинную косу до пояса. Лицо было ясным. Большой лоб, милый носик, широко открытые глаза – то ли голубые, то ли зелёные – издалека и в свете восхода было не разобрать.

Её появление вызвало бурные овации и крики. Они пробежали по толпе как огонёк по сухому полю. Вот она, Маргарита, героиня. Девушка нахмурилась сама себе, так чтобы никто не заметил, и улыбнулась людям. Меж тем за ней никто не заметил другую, выделяющуюся из процессии рыцарей фигуру в серебристом плаще. Она сливалась с воинами, и даже детишки, которые смотрели на всё происходящее с балконов и считали кавалерию, проглядывали её и насчитывали только тридцать всадников. Но их было тридцать один.

Подметил это лишь один человек.

*********

По велению прошлого короля, великая тюрьма была возведена прямо у главной площади, напротив дворца – для запугивания. Здесь проживали самые обеспеченные люди столицы, часто с должностями при дворе. Как утверждал мёртвый король, полезно было временами оживлять их ночи криками пытаемых коллег. Его Величество был славный дрессировщик.

Ворота тюремного двора отворились. Артур поморгал и вышел в окружении стражей. Арка шла по его левую руку. По правую шагал капитан стражи. То и дело он поглядывал на юношу и злобно усмехался про себя.

Принц серьёзно подпортил ему авторитет своей вчерашней выходкой. В закоулках до сих пор шептались солдаты, обвиняли капитана, что тот не отомстил за смерть их сослуживцев. Отец одного из погибших, тоже стражник, с высоким званием, ушёл в отгул.

А принц до сих пор лыбится! Капитан уже предвкушал, как нахальная голова мальчишки спадёт с плеч и покатится далеко-далеко… Мужчина решил подогнать принца, больно медленно тот плёлся, и уже обернулся к нему, но не успел даже открыть рот как Артур сам бросил на него взгляд.

Тук~!

У капитана ёкнуло сердце и подкосились ноги. Его доспехи зашумели, мужчина чуть не упал. Потом потряс головой, и всё прошло. Снова капитан посмотрел на принца, но теперь всё было нормально. Юноша шёл медленно и смирно. Сглотнув, страж решил, что пусть себе плетётся. Все равно мальчишку скоро казнят. Теперь, сам не зная почему, капитал ещё сильнее ждал звона плахи, как собственного освобождения – его шею как будто сжимал невидимый змей.

Арка тоже заметила странный всплеск ауры принца. Нахмурившись, она задумчиво покосилась на него и промолчала.

Стража вокруг отступилась.

Артур размял шею. Если бы он всё ещё был магом 9-го Ранга, ему бы ничего не стоило одной волей опустить всю толпу на колени. К сожалению, сейчас пределом его возможностей было запугать рядом стоявшего плебея.

‘С вами мне ещё придётся поработать’. Сказал он про себя, смотря на скопление людей.

Скопление уставилось в ответ.

И засмеялось:

“Идёт, идёт, сын тирана идёт!”

“Смотрите, вот он, ‘Мокрый принц’! Ха-ха!”

“Выше Высочество, высохли штанишки? Ха-ха-ха!”

Все гоготали, указывали на него пальцами. Дети, взрослые, старики. Засмеялась стража, засмеялся неизвестно когда взобравшийся на эшафот палач; священник и тот прыснул и только у Маргариты не дёрнулась ни одна мышцы лица. Героиня стояла у платформы, но смотрела на принца сверху-вниз. Артур не обратил на женщину внимания.

Уже вскоре он и его собственная процессия встали у лестницы на эшафот. Смех затихал. Люди подгоняли принца. Им так не терпелось увидеть ещё одну отрубленную голову, что многие в толпе позабыли важную ещё недавно мысль – пока идёт казнь, у них есть повод не работать. Когда священник поднялся со стула, собираясь запеть гимн, чтобы проводить приговорённого в загробный мир, толпа набросилась на старика:

“Давай без этого! Вчера ещё провожали, он всё помнит! Не потеряется!”

“Чего это вообще щенок тирана заслужил гимн? Так его шлите!”

Кричали очень многие; приятно кричать, когда вокруг все тоже орут во всё горло. Артур обвёл людей взглядом, повернулся к священнику. Он – маленький, старый, спокойный человек – облегчённо вздохнул и опустил плечи. Ему тоже не хотелось проводить церемонию; вчера ею занимался его коллега, и в процессе бедолагу закидали гнилыми помидорами (свежих помидоров в городе не было с начала восстания). Все были уверены, что ненавистный самодур не заслужил такой почести.

Но решать было не толпе и даже не священнику. Он вопросительно посмотрел на Маргариту. Девушка к тому времени спешилась. Вокруг неё сияла свита из рыцарей в серебристых доспехах. На взгляд священника она не ответила. Тот принял молчания за согласие и уже было собирался сойти с эшафота, уступая сцену палачу, как вдруг…

“Стой”. Сказал принц.

Священник замер. Принц Артур никогда не отличался сильной верой. Может его подтолкнул страх? Нет, вряд ли, вероятно причина действительно страх, но причина не веры, но желания отдалить неминуемое. Принц пытался оттянуть казнь.

Священник ‘понял’ намерения Артура одновременно с толпой.

“Трус!”

“Хватит тянуть уже, тебе всё равно место на плахе!”

“Где помидоры? Даже гнильё уже закончилось? Тьфу!”

Когда все заметили, что кончаются даже гнилые овощи, толпа ещё сильнее разгневалась на принца – больше злится было не на кого.

Артур проигнорировал жалобы. Он был научен не обращать внимание на чужие просьбы, будь то угрозы или мольбы. Казнь ему не зачем было оттягивать; его цель была даже не в том, чтобы разозлить Маргариту – той понятное дело не нравилось, что решения принца всё ещё имеют вес, но таков был божественный закон – каждый осужденный имел право услышать проповедь.

В королевстве Эргор существовал ритуал, читать умирающему так называемую «путеводную молитву». Своего рода инструкцию для души, которой, отделившись от тела, предстояло пройти много невзгод чтобы добраться до обители Властителя. Так звали верховное божество Эфоя.

Властитель заинтересовал Артура. В его прежнем мире тоже было божество, но почитал его лишь простой люд. Маги же знали его истинную природу – он был таким же как они, магом, просто очень успешным. Единственным за всю историю, кто смог преодолеть ранг Архимага. О нём сохранились только редкие сведения, в то время как он сам бесследно исчез за многие тысячи лет до рождения Артура.

Связано ли то божество с Властителем? Артуру хотелось разузнать, а потому он решил его изучить. Путеводная молитва была неплохой отправной точкой.

Вдруг однажды Властитель станет ему врагом? Многие годы работы судьёй научили Артура, что чем больше знаешь о противнике, тем лучше.

“Желаете услышать путеводную молитву, ваше… Милорд?” Спросил священник, на миг растерявшись и не зная, как следовало к Артуру обратиться.

“Давай”. Сказал Артур и присел на землю.

Вновь по толпе пронеслась волна негодования. Некоторые снимали ботинки, собираясь кидать их в священника и нахального принца. В чём тут его вина бедный старик не понимал, но долг свой не исполнить не мог.

“Что же, слушайте. Когда душа покидает телесный сосуд перед нею зажигается яркий свет…”

Рассказывал священник многословно, образно и со всеми интонациями, расставленными заранее. Молитва утомила толпу ещё в прежние разы, слушать её ради одного и того же человека было двойне невыносимо. Вскоре на эшафот полетели грязные ботинки. Священник убежал поближе к гильотине, вспомнил вчерашнее, как лезвие просто упало, и медленно отошёл назад. Только вмешательство стражи спасло его от судьбы предшественника.

Артур закрыл глаза и слушал, запоминал, анализировал. Постепенно принц утратил интерес. Ничего дельного в молитве не было – только выдумки, народная фантазия. Но потом священник произнёс заключительную фразу:

“…и воссоединиться душа с сияющим сердцем, и имя ему солнце”.

У Артура самого ёкнуло сердце, причём непонятно, какое из. На лице юноши заиграла улыбка. Это было интересно. Много мыслей промчалось в голове принца, но он вовремя пресёк их, стараясь не увлекаться.

Затем осмотрелся.

Священник поспешил покинуть платформу, но встал рядом, с другой стороны, где не было народа. Под стариком был канализационные люк. Туда сливали кровь. После священника на эшафот забрался палач в чёрном колпаке с маской. Толпа зашевелилась. Новенькая, острая гильотина разрезала солнечный луч, а Маргарита, прикусив губу, о чём-то шёпотом говорила серебристому силуэты. Видела его только сама девушка и Артур.

Для последнего всё это было невообразимо скучно.

Будь он ещё Архимагом, он мог бы уже сейчас заняться изучением Властителя. И кто знает, возможно через него Артур бы вышел к легендарному Божественному Рангу. Столько поколений магов мечтали об этом.

Но шансы были только у сильнейших.

Артур зевнул и покачал головой. Ему представилось, какая морока будет шаг за шагом восстанавливать силы, унижать беспомощных глупцов на пути… Рутина, страшная.

'Поскорей бы с этим покончить, у меня есть дела поважнее'. Сказал он про себя, резко прошёлся вперёд и встал у края платформы. Все затихли от удивления. Палач, который уже подступал и протягивал к нему руку, чуть не упал. Маргарита приподняла брови.

“Я требую суд боем”. Сказал ровный, немного глубокий женский голос.

Артур повернулся.

Рядом с обескураженным палачом стояла низенькая девушка с фиолетовыми волосами и ясными бирюзовыми глазами.

На площади и раньше нависла тишина, а теперь она углубилась, закопавшись в уши.

‘Интересно’. Снова подумал Артур.