Текст книги "Леди в маске (ЛП)"
Автор книги: Snapes_Goddess
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
– Вы сказали, что у вас нет желания участвовать в каких-либо благотворительных фондах, но практически единолично финансируете проект по сохранению Запретного леса… – негромко прорычала она сквозь стиснутые зубы.
– Что поделаешь… Именно эта задумка заставила меня расчувствоваться, – ухмыльнулся Люциус.
Все присутствующие на совещании испуганно затихли, что ничуть не удивляло Малфоя, прекрасно знакомого с ядовитым язычком мисс Грейнджер.
– Как-то вот сомневаюсь, мистер Малфой, что у вас имеется чувствительность. Скорей всего, вы просто увидели возможность каких-то политических бонусов для себя – вот и зацепились за него, – она фыркнула, игнорируя изумление остальных участников. – Странно, и почему я не удивляюсь этому? Действительно, зачем заботиться о том, чтобы чужие дети не умерли от голода, ведь можно просто сохранить гнездо какого-нибудь болотного фонарника?
Ничуть не оскорбившись, Люциус едва сдержал улыбку. Нет, конечно, он не удивился, что мисс Грейнджер гневается на него. Более того, ему почти нравилось это. Было нечто такое в этой женщине, что почти восхищало Малфоя. Может, отчаянная храбрость… а может, упорство, с которым она продолжала настаивать на своем, заведомо зная, что проиграет. Никогда не замечая за собой ранее, в последнее время Люциуса все больше и больше привлекали сильные женщины.
– Ну… это не мои дети, так почему же я должен беспокоиться о них? Мой ребенок всегда был в тепле, одетый и сытый именно потому, что я заботился о нем, будучи нормальным родителем, – Люциус знал, что выглядит сейчас полной задницей. Более того, ему самому не нравились страдания любых (чьих бы то ни было) детей, но поскольку никто не ожидал от Люциуса Малфоя никакого сострадания, он решил, что в данный момент беспокоиться о репутации не стоит.
– Не всем так везет: быть рожденным в роскоши почти непристойного богатства и обладать талантом удачно вести бизнес. Знаете ли, есть люди, которые вынуждены работать всю жизнь, чтобы прокормить себя и свою семью. Если, конечно, найдут работу. Вы хотите, чтобы я поверила, что спасение Запретного леса важнее, чем спасение многих волшебников? – мисс Грейнджер выглядела так, словно ей было больно, и Люциус даже мог почувствовать эту боль – она действительно мучилась страданиями тех людей, которым пыталась помочь.
– Почему их неудачи должны быть моими проблемами? Или, кстати, вашими? – Люциус наклонился к ней ближе, слегка закрывая Гермиону от всех и понижая голос. Однако успел заметить, что выражение многих лиц стало шокированным. – Скажите, зачем вы тратите свое время, свою энергию и свою молодость на этих людей? Ведь никто не слушает вас, мисс Грейнджер, неужели вы этого не понимаете? Никого по большому счету не волнует, как же там живут бедняки. Почему вы продолжаете биться об стену?
– Потому что, кроме меня, никто этим заниматься не будет! – яростно выплюнула Гермиона.
– О, а как же насчет вашей маленькой вороватой подружки? Этого… Робин Гуда в юбке, совершающей регулярные преступления, чтобы финансировать вашу душещипательную деятельность, – по губам Люциуса скользнула ухмылка. Он не ожидал ответной реакции от Гермионы и слегка удивился, когда она наклонилась к нему еще ближе.
– По-моему, вы знаете о ней куда больше моего, мистер Малфой. Не так ли? – она дерзко приподняла бровь, и Люциус удивился: ее брови казались странно ухоженными по сравнению с остальной внешностью. Впрочем, как и ногти.
«Возможно, мисс Грейнджер все же обращает внимание на то, как она выглядит…» – мелькнуло у него.
– Похоже, вы одержимы этой женщиной, мистер Малфой, и думаете о ней денно и нощно. Сколько она украла у вас на этот раз?
– Не стоит беспокоиться об этом… – он сузил глаза и, встретившись с ней взглядом, снова ощутил, как по спине пробежал холодок.
– Вы не подали ни одной жалобы в аврорат. Почему? – еще тише спросила она и улыбнулась с легкой ехидцей. – Интересно, чем же она благодарит вас за подобную терпимость?
– Предлагаю отвлечься от нашей разбойницы, мисс Грейнджер, и вернуться к обсуждению малообеспеченных семей и их невыносимого положения. Вы не можете спасти их, но убьете себя, пытаясь это сделать.
– Что ж… Хороший способ умереть, – откинувшись на спинку стула, Гермиона открыла свой органайзер. Она понимала, что ее беседа с Люциусом привлекла к себе внимание и ошеломила волшебников. – Ладно, поскольку все и так сосредоточились на мне, позвольте заявить: в этом квартале мой бюджет должен быть увеличен. Причем, экспоненциально.
______________________________________________________________________________
Заседание совета проходило как нудное собрание богатых и влиятельных (за исключением нескольких руководителей отделов) магов, и уже скоро Люциус откровенно заскучал. Намного больше ему хотелось общаться с Гермионой Грейнджер. В которой было столько внутреннего огня, что это почти заставило его отвлечься, прямо скажем, от ее отвратительного визуального образа. Почти. Вот и сейчас она мастерски справлялась с этим сборищем денежных мешков, заставляя их чувствовать себя мелочными и страшно виноватыми, хотя они так и не увеличивали ей бюджет. По правде говоря, Люциус был очень впечатлен тем, как она общалась с ними, а уж то, как она заставила всех ощутить собственную вину, было и вовсе прекрасно.
«Мерлиновы подштанники! Да ей самое место в Слизерине… Как же едко она прессингует их».
Но представление скоро закончилось. Зал для переговоров опустел, и только оставшийся там Люциус по-прежнему сидел за столом и просматривал финансовые планы по проекту «Сохранение Запретного леса». Он призвал себе перо и чернильницу с красными чернилами, принявшись делать пометки, благодаря которым очередность финансирования проекта вырисовывалась более отчетливо.
«Черт, и кто ж это все придумал? Будто школьник ваял!»
Малфой перешел к следующей колонке бессмысленных расходов, сделав несколько пометок и там. Он настолько увлекся написанием рекомендаций, справедливо считая их улучшением проекта, что не услышал, как дверь открылась. И почти сразу же раздался звук закрывающегося замка. В кабинет кто-то вошел, но Малфой понял это лишь в ту минуту, когда ощутил приятный аромат кожаной одежды и духов, словно бы обволакивающий его. Вздрогнув, он втянул этот запах глубже, положил перо на стол и медленно откинулся на спинку кресла.
– Как это смело для вас – преследовать меня даже в министерстве, – не оборачиваясь, произнес Люциус и тут же услышал за своей спиной мягкий смешок, а потом и легкий стук каблучков по каменному полу.
«Леди в маске» приблизилась.
– Думаю, мы можем поспорить, кто кого преследует, – негромко протянула она, уселась перед Люциусом на стол и скрестила лодыжки. – Вы очень непослушны, мистер Малфой.
– Да неужели? И что же такого я сделал? – он облизнул губы. Видеть эту женщину и не прикасаться к ней – казалось ему мукой. Один только ее вид (знакомые брюки из черной кожи, облегающие бедра и ноги, мягкая блузка с длинными рукавами) заставлял ладони Люциуса зудеть от тоски.
– Вы все еще не отозвали своих адских гончих, они продолжают искать меня. А еще мне очень неприятно, что вы жертвуете деньги на какие-то бессмысленные проекты, – «Леди в маске» отбросила копну своих кудрей на плечо и улыбнулась.
Люциус ощутил, как его охватывает отчаяние: ужасно хотелось увидеть ее глаза, но, как всегда, они были спрятаны в тени маски.
– А что… у тебя в министерстве есть шпионы? – осторожно поинтересовался он и почувствовал, как внутри что-то задрожало от волнения.
«Почти три недели я не видел ее. Что происходит? Да что со мной? Неужели меня свела с ума та, чьего имени я даже не знаю?»
– Есть. Правда, не так много, как у тебя, – кивнула она. – Тебе нужно пересмотреть свои благотворительные пожертвования.
– Для чего? По-моему, в последнее время ты и так пожертвовала от моего имени более чем достаточно, – он пытался скрыть свою радость от того, что видел ее, что слышал ее голос.
– Согласна. Но твои карманы глубоки, Малфой, и каждый день пополняются снова и снова, – промурлыкала загадочная грабительница и, удивив Люциуса, сползла со стола, перебросила через него одну ногу и уселась прямо ему на бедра. – У тебя достаточно денег для благотворительности.
Он чуть не зарычал, когда своенравный пенис напрягся и встал от эдакого хулиганства. Эта восхитительная маленькая мерзавка уселась на увеличивающийся пах, и Люциус не мог скрыть реакции: член затвердел, набухая все сильней и сильней. Запутавшись в его волосах пальцами, «Леди в маске» чуть дернула голову Малфоя назад, понуждая посмотреть ей в лицо.
– Скажи, деньги ведь не единственная причина, по которой ты продолжаешь приходить ко мне? – тихо спросил Люциус, наконец-то рискнув обнять ее за бедра и чуть прижать к себе. Пальцы с наслаждением дотрагивались до мягкой плоти.
– Тебе же нравится, когда я прихожу…
Она начала медленно раскачиваться, ёрзая промежностью по его паху. И это невинное трение почему-то возбуждало Малфоя острее самой изощренной ласки.
– Не буду врать, нравится, – хрипло ответил он, бессознательно двигаясь ей навстречу. Желание было почти сумасшедшим. Казалось, он жаждет эту женщину больше, чем своего следующего вздоха. А воспоминания о ее жарком уютном лоне, которое он ласкал пальцами, и об остром сладком вкусе, оставшемся на языке… Эти воспоминания туманили разум окончательно.
– Думаю, то, что я собираюсь сделать сейчас, тебе тоже понравится, – задыхаясь, прошептала она, принявшись раскачиваться на нем более энергично.
Люциус пребывал где-то между раем и адом. Раем было то, что сейчас она находилась у Люциуса в руках, а адом – то, что он не имел полного доступа к этому телу. Петингом он не занимался со времен обучения в Хогвартсе, но теперь был готов принять от этой ведьмы все что угодно.
– Сегодня у меня нет ничего ценного для тебя, увы… – проскрежетал зубами Малфой, стыдясь признаться, что вот-вот (словно мальчишка-подросток) изольется прямо в брюки.
– А сегодня я здесь не для того, чтобы грабить тебя. Мне нужно снять стресс, – продолжая двигаться на нем, она выгнула спину и застонала.
Уставившись на ее губы, Люциус скорее понял, чем услышал, как с них слетает полустон-полувсхлип.
– О боже, я сейчас кончу, – «Леди в маске» вздрогнула и зажмурилась, вцепившись ему в плечи.
И выдержать это Люциус уже не смог, несколькими толчками взрываясь в брюки. Еще несколько секунд она продолжала двигаться на нем, а потом мягко погладила шею, удивляя Люциуса таким нежным, успокаивающим жестом. На какое-то мгновение она даже положила голову ему на плечо, но потом поднялась и посмотрела в лицо. Оно было окрашено смесью страсти и смущения, а лоб слегка блестел от бисеринок пота.
– То, что я увлеклась тобой, это очень-очень плохо для меня, Малфой, – еле слышно прошептала она.
– Но ты же не можешь держаться от меня подальше, – возразил тот, блаженствуя от того, как кончики ее пальцев скользят по раковинке уха, а сама она наклоняется и дотрагивается губами до его щеки.
– Не могу. И ненавижу себя за это, – теперь «Леди в маске» мягко прижалась к его рту, и Люциус подумал, что в первый раз она предлагает ему настоящую близость.
Слегка поцеловав ее в ответ, он уже понимал, что все это скоро закончится, и она снова уйдет. И оказался прав: она действительно соскользнула с его колен.
– Всего доброго, мистер Малфой, – она чуть шевельнула пальцами, и Люциусу показалось, что в глазах ее мелькают смешинки.
– Подожди! Как ты сюда попала? – вдруг вскинулся он, внезапно осознавая, что они находятся в охраняемом здании министерства. Глаза его тут же расширились, а на губах появилась улыбка. Еще бы! Раскрывался еще один фрагмент головоломки. – Ты работаешь здесь!
– Может быть, да. А может, и нет, – отозвалась она. – Хорошего дня.
И выскользнула за дверь, закрыв ее за собой. Люциус бросился за плутовкой и обнаружил, что кабинет заперт. Метнувшись к столу, он быстро нашел волшебную палочку, открыл замок и выбежал в коридор. «Леди в маске» могла уйти только в одном направлении – к лифтам, поэтому Малфой бросился по коридору, надеясь, что она не спрячется в каком-нибудь потайном местечке. Негромко ругнувшись, он дошел до лифтов, но никого там не увидел.
«Проклятье! Куда же она делась? Как она смогла сбежать от меня?» – принявшись озираться, Люциус обнаружил, что дверь одного из кабинетов приоткрыта.
В кабинете этом стояла Гермиона Грейнджер и смотрела на него с явной насмешкой.
– Потеряли что-то? – захлопывая ящик своего стола, спросила она.
– Вы, случайно, не видели, как только что пользовались лифтом? Это могла быть молодая темноволосая женщина… – мгновенно отозвался Малфой.
– Нет, к сожалению, никого я не видела, – качнула головой Гермиона. – А что? Она так важна для вас?
– Можно сказать и так… – пробормотал Люциус, поворачиваясь и направляясь обратно в зал заседаний.
Когда же он скрылся из виду, Гермиона почти рухнула в кресло, облегченно выдохнула и посмотрела вниз. Из приоткрытого ящика стола свисала черная кожаная брючина…
========== Глава 8. Золушка ==========
Можно было бы предположить, что спустя несколько десятилетий он ощутит ароматы школы как-то… по-другому, иначе. И все же, лишь войдя в двери своей альма-матер, Люциус словно бы вернулся в прошлое и ощутил знакомый запах именно его, Хогвартса. Нет, что-то в этом, конечно же, не нравилось ему: например, запах старых книг или же запах расплавленного свечного воска – все перечисленное по-прежнему, как и много лет назад, откровенно раздражало. Но теперь казалось совсем неважным. Люциусу вдруг представилось, что он – до сих пор юный и горделивый слизеринский староста – вот-вот войдет в большой зал и инстинктивно потянется влево, к столам Слизерина, чтобы приняться там за ужасную школьную еду. А потом направится в школьные кабинеты на занятия. Но… большие факультетские столы этим вечером удалили, а на их месте расположилось множество круглых столиков, поставленных вокруг приподнятого деревянного танцпола. Сегодня в Хогвартсе проводился ежегодный сбор денег для стипендиатов этой знаменитой школы волшебства, и Люциус (как самый богатый из живых выпускников) безусловно должен был выполнить свой долг перед заведением, веками воспитывавшим его предков. И еще… что греха таить, надеялся столкнуться здесь с одной неуловимой особой, любящей кожаные наряды.
Малфой находился в Хогвартсе уже несколько часов, но никаких признаков «Леди в маске» так и не обнаружил.
«Черт… где же она? Ведь замок просто переполнен богатыми и известными членами волшебного сообщества Англии, а это для нее такой прекрасный шанс пополнить свою благотворительную казну. Почему же моей прекрасной грабительницы до сих пор нет?» – раздраженно барабаня пальцами по покрытому зеленой скатертью столику, он внимательно скользил взглядом вокруг. До этого Люциус уже пытался соблюсти приличия, принимаясь бедовать то с одним, то с другим из знакомых волшебников, но сосредоточиться на теме не получалось: глаза постоянно просматривали зал в надежде найти свою таинственную незнакомку.
– Мерлин и Моргана! Просто не верю своим глазам…
Люциус оглянулся на сидящего рядом и явно чем-то шокированного Драко. Широко разинутый рот сына выглядел почти неприличным, а вытаращенные глаза упорно смотрели на кого-то, находящегося неподалеку. Люциус проследил за направлением взгляда и… почувствовал, как по телу пробежали мурашки, а волосы на затылке слегка приподнялись. Женщина, привлекшая их внимание, стояла в передней части зала. Мягкие изгибы ее фигуры были красиво задрапированы поблескивающей тканью черного платья. Лиф его несколько раз скрещивался на спине широкими атласными лентами, а черная, казавшаяся почти воздушной юбка соблазнительными складками опадала на хорошенькие ножки, закрывая их ниже колен. Копна великолепных каштановых кудрей была собрана высоко на затылке, и лишь несколько завитушек свободно скользили по сливочной коже спины и плеч. Весь ее образ мучительно напоминал Люциусу кого-то, но вот кого… понять он не мог.
– Кто это? – чуть хрипло спросил Малфой-старший, не в силах отвести от нее глаз.
– Что… не узнаёшь? – ухмыльнулся Драко. – Это же Гермиона Грейнджер.
– О, нет… Мисс Грейнджер никогда не смогла бы выглядеть так. Не думаю, что она когда-нибудь даже видела наряды от кутюр, не говоря уже о том, чтобы носить их, – издевательски фыркнул Люциус.
Но женщина слегка повернулась, давая возможность увидеть свой профиль, и Люциус тихо выругался.
– Проклятье…
– Нет, я тоже не думал, что у Грейнджер вообще есть такие платья, но… Знаешь ли, до сих пор помню, какой хорошенькой она выглядела на Йольском балу в школе. Правда, только там, – отозвался Драко. – А сейчас… Я смущен, честно сказать, прямо глаз не могу оторвать от нее.
– Гермиона Грейнджер слишком крута для тебя, сын, так что даже не думай приударить за ней. У нее не только острый ум, а еще и не менее острый язык, который может запросто нарезать человека на ленточки. Оставайся со своей глупенькой женушкой, уж коли выбрал, – закончив свою отповедь, Люциус поднялся со стула.
– Куда это ты собрался?
– Хочу пригласить мисс Грейнджер на танец, – буркнул отец, оставляя Драко одного.
«Черт, если бы я не был так увлечен своей маленькой хулиганкой, которую хочу до умопомрачения, то… уверен – меня ожидал бы сегодня весьма интересный вечерок…»
Тем временем Гермиона Грейнджер повернулась и обвела взглядом зал, увидев, конечно же, приближающегося Люциуса. Выглядела она сегодня действительно умопомрачительно, сказать по правде, Малфой наконец осознал, что несколько ошеломлен таким внезапным преображением.
«Надо же… Давно подозревал, что мисс Грейнджер может быть красивой, но понятия не имел, что это окажется так захватывающе».
И с тревогой почувствовал, как тело с каждым приближающим к ней шагом предательски реагирует на нее. Более того, внезапно Люциус понял, что (хотя и околдован таинственной «Леди в маске») этим вечером вполне готов увлечься и Гермионой Грейнджер. Ситуация представлялась ему странной и даже немного пугающей.
– Мисс Грейнджер, как же приятно увидеть вас здесь сегодня, – подойдя, он подал Гермионе руку и, приняв ее собственную, нежно прижал губы к косточкам пальцев. – Я и понятия не имел, какой нежный цветок скрывается под сорняками ваших привычных одеяний…
– О… мистер Малфой, ваш комплимент, сопровождаемый оскорблением, как всегда очарователен, – засмеялась Гермиона. – Надеюсь, пожертвование Малфоев в пользу альма-матер было по-настоящему щедрым?
– Мерлин… и привычно разговор о пожертвованиях… – он продолжал держать ее за руку, хотя, казалось, ни один из них не обратил на это внимания.
– Просто я переживаю за проекты своего фонда, которые частично зависят от этих пожертвований, – пояснила она, и Люциус перевел дыхание. – Итак, что же именно привело вас через весь зал? Пришли снова спросить меня о своей «Леди в маске»?
– Отнюдь… Я подошел, чтобы попросить вас о танце, – Люциус слегка понизил голос. – Не хотите продолжить наше общение на танцполе?
И внезапно увидел, как в лице ее мелькнуло что-то неясное, хотя потом мисс Грейнджер и кивнула, позволяя отвести себя на танцпол. Они не обратили никакого внимания на любопытные взгляды присутствующих, когда Люциус положил руку ей на талию. Заиграла музыка, и пара начала грациозно танцевать вальс.
– Не задирайте нос, но, кажется, вы – самый лучший партнер, с которым я танцевала до сегодняшнего дня. Вы на редкость легко двигаетесь и не прижимаете меня к себе, – Гермиона усмехнулась.
– Вот и славно, что это вам нравится. Хорошо, что мать настояла на обучении танцам, хотя я и стонал все годы, пока оно шло, – спокойно ответил Малфой, плавно кружа ее под музыку. – Должен признать: этим вечером вы выглядите восхитительно. Любопытно… почему вы не прилагаете к этому усилий каждый день?
– А для чего? Я никого не собираюсь впечатлить, просто хочу хорошо и грамотно выполнять свои должностные обязанности, и всё. Моя внешность никак не влияет на мою способность поступать правильно, честно и справедливо. В отличие от вас, скажем прямо, так тщательно следящего за своей внешностью, – неожиданно ее пальцы шевельнулись, будто легонько погладив ткань костюма на его плече. – Если б не этот официальный прием, я и сегодня выглядела бы как обычно. Да и платье это не одела бы, если б не настояла Джинни.
– Нет, ваша внешность абсолютно не влияет на ваши профессиональные качества. Я знаю, что вы очень преданы делу и что относитесь к своей работе даже слишком серьезно, но разве вы не одиноки? Я имею в виду… в личной жизни. Разве совсем не задумываетесь о поиске партнера? – Люциус не мог отрицать, что ее неуклюжий и простой повседневный вид все же привлек его внимание. А уж теперь… он просто изумлялся, почему она скрывала свою привлекательность, и не мог болезненно не полюбопытствовать. – Может, вы хотите, чтобы мужчина смог сам разглядеть вашу истинную красоту?
– На данный момент вопрос поиска партера не является для меня приоритетом, – ответила Гермиона, немножко недоумевая, почему ему так любопытно. – Кроме того, никакой обычный волшебник не сможет увлечь меня.
– Даже так? – Малфой чуть иронично приподнял бровь, а уголок рта у него дрогнул в улыбке. – Умоляю, скажите же мне, а какой волшебник вам нужен, мисс Грейнджер?
«Он что… флиртует со мной? – Гермиона почувствовала, как внутри что-то напряглось при этой мысли. – Наверняка нет, он не может… Он же одержим своей «Леди в маске», этой таинственной сексуальной ведьмой, постоянно насмехающейся и безжалостно дразнящей его. Люциус Малфой не может флиртовать с простыми, неглупыми женщинами, регулярно выкатывающими свои претензии из-за недостатка в нем любви к филантропии и меценатству».
– Мне нужен сильный волшебник, знающий, каково это… быть по-настоящему мужчиной, – Гермиона с ужасом осознавала, что реагирует на предложенный флирт, что голос ее стал ниже, а тон каким-то… каким-то намеренно подразнивающим. – Я не смогу заинтересоваться слабаком, плачущим и жалующимся на жизнь в тени сильной женщины.
– И я так понимаю, образчик такого волшебника еще не найден? – глухо уточнил напрягшийся Люциус, невольно притягивая Гермиону чуть ближе к себе.
– К сожалению, это так, он остается неизвестен. Видно, я потратила слишком много времени, в поисках принца целуя всяких лягушек. Мне нужен человек, который может взять то, чего хочет, не дожидаясь, когда я подтолкну его к этому, – она выдохнула и провела языком по губам.
Люциус почувствовал фруктовый запах блеска для губ… такой знакомый, сладкий запах, который будто впитался в ее кожу.
– Расскажите мне об этом человеке чуть больше… – прошептал он, в то время как прагматичный разум буквально кричал о том, что это невозможно. Никак невозможно!
«Это же не она… никак не может быть она! Моя «Леди в маске» и Гермиона Грейнджер не могут быть одной и той же женщиной».
Но подозрения становились все сильней и сильней, совпадения при всей своей невероятности с каждой минутой казались все более реальными. И, припомнив встречи с таинственной незнакомкой, он уже не мог от этих подозрений отмахнуться. Не получалось! Малфой опустил глаза на Гермиону: та молчала, наклонив голову вниз, а потемневший ее взгляд подернулся какой-то мечтательной дымкой.
– Я хочу, чтобы рядом был мужчина, который сможет общаться с ведьмой, подобной мне. Кто сможет общаться с сильной, независимой женщиной, знающей, чего она хочет, и не идти на поводу у собственных мужских комплексов. Еще… он должен привлекать меня физически. И удовлетворять… – последнее она произнесла уже еле слышно.
– То есть вам нужен человек умный, сильный и… – Люциус едва заметно усмехнулся, – достаточно выносливый, – рука его, покоившаяся на спине, немного спустилась, опасно попадая туда, где ее нахождение уже могли бы счесть неуместным.
Понимая, что Малфой откровенно вожделеет ее, Гермиона понимала и другое: она и сама желала этого мужчину. Так сильно, что внутри уже всё пульсировало от этого желания.
– Да. Но если такой человек и существует, я его еще не встретила… – она смело взглянула Люциусу в глаза.
– А если б встретили, что бы вы с ним сделали? – в эту минуту ему ужасно хотелось поцелуем впиться ей губы, прикусить нижнюю и с силой вобрать ее в рот.
В груди Малфоя грохотало низкое, едва сдерживаемое рычание, ставшее чуть сильней, когда она поднялась на цыпочки и потянулась губами к его уху.
– Неверно заданный вопрос… Правильней будет спросить, чего я не сделаю с ним. Или для него, – Гермиона отстранилась и прикусила губу. Музыка стихла. Ладонями скользнув по его плечам, она отступила на шаг назад. – Спасибо за танец, мистер Малфой.
– И ответное спасибо, мисс Грейнджер. Могу я предложить вам что-нибудь выпить? – задал вопрос Люциус.
– О, нет… Не сегодня, – улыбнувшись, Гермиона слегка махнула рукой. – До свидания, мистер Малфой.
И скользнула в толпу танцоров, чтобы почти мгновенно исчезнуть в дверях. Именно в этот момент тело Малфоя начало дрожать от гнева, недоверия и восторга одновременно. Это была она! И волна, нахлынувшая на Люциуса, и интонация хриплого голоса, которым было произнесено его имя: все только подтверждало – это действительно она. Наконец-то он нашел ее.
Не обращая никакого внимания на то, как выглядит со стороны, Люциус кинулся в толпу следом за Гермионой и скоро выбежал в коридор. Нет, она уже исчезла, но он-то знал эту школу, знал замок как свои пять пальцев. На мгновение Малфой замер, подумав, куда отправился бы сам, если б хотел ускользнуть. И с ухмылкой повернул в сторону подземелий. Ему до сих пор почти не верилось, что очаровательная плутовка, за которой он гонялся уже несколько месяцев, все это время была прямо у него под носом. И даже не думалось, кем именно окажется она в итоге.
Он стремительно сбежал по лестнице вниз, и каблуки черных туфель громко простучали по каменным ступеням. Миг, и Малфой метнулся по темному коридору с пустыми классными комнатами. В самом его конце стояли знакомые доспехи. Люциус потянулся и собрал в горсть изумрудный плюмаж, украшающий шлем. Перед ним со скрежетом открылась встроенная ниша, ведущая в темный проход. Оттуда на Люциуса сразу же пахнуло холодом и затхлостью, но это не остановило ни на секунду. Он вытащил свою заправленную в петлю на поясе палочку, бросил Люмос и шагнул в знакомую темноту. Малфой быстро прошел к потайному ходу, ведущему из замка, и оказался снаружи прямо у озера.
Вот уже много лет он не пользовался этим ходом. Разве что в прошлом, когда после отбоя бегал на свидания с девушками или же отправлялся на встречи с Темным Лордом. И все же Люциус быстро припомнил дорогу и, скользнув по склону холма, направился к основанию Гриффиндорской башни. Совсем скоро, как он и думал, камни башни раздвинулись, и наружу вышла Гермиона. Ее хрупкую фигурку освещала уже взошедшая луна. Конечно, Люциус догадывался, что хитрющая гриффиндорка скорей всего воспользуется проходом, которым когда-то давно молодой оборотень Ремус Люпин покидал замок и возвращался в него обратно после приступов ликантропии.
Приподняв подол юбки, она понеслась по тропинке, вымощенной камнем, с такой скоростью, что могла бы сломать в лучшем случае каблук, а в худшем – лодыжку. Но сегодня удача от нее отвернулась. Гермиона огибала башню, когда Малфой схватил ее за руку и, дернув на себя, зажал рот ладонью, чтобы она не смогла вскрикнуть.
– Наконец-то ты не сможешь никуда исчезнуть, лисица, ты попалась! – Люциус втянул ее в тень замка. Гермиона не сопротивлялась, но он видел, какой яростью пылают ее глаза. Малфой усмехнулся. – Однажды ты сказала, что отдашься мне, если я сумею тебя поймать. Ничего не поделаешь, ведьма. Приготовься, потому что с этой минуты ты принадлежишь мне.
И без предупреждения использовал портключ.
PS. С праздником, дорогие читатели! https://ibb.co/dE1Csf
========== Глава 9. Пойманная в ловушку ==========
После того, как сработал портключ, Гермиона с Люциусом появились посреди его роскошной спальни. И хотя она послушно повисла на его руке, это не заставило Малфоя расслабиться. Глянув в суженные глаза, Гермиона увидела в них сверкание голубых льдинок гнева. И решила, что лучшая защита – нападение.
– Это похищение! – резко дернулась она, пытаясь вырваться.
– Нет, не так, ты сама сказала, что станешь моей, если поймаю тебя. Если помнишь, я тебя поймал, чертовка, так что – ты моя! – прорычал Люциус, почти через всю комнату таща ее к кровати. – Уж чего-чего, Гермиона, но некоторые объяснения ты мне точно должна.
– Сейчас же отпустите меня, мистер Малфой! – скрипя зубами, потребовала Гермиона.
– Мистер Малфой?! – он зловеще усмехнулся. – О, как мы заговорили… Должен напомнить, что после той близости, что время от времени происходила между нами, ты имеешь полное право называть меня по имени, – он толкнул ее на кровать и, прежде чем Гермиона успела вырваться, вытащил свою палочку и произнес заклинание.
Бархатные веревки тут же скользнули с кроватных столбиков вниз и крепко обернулись вокруг ее запястий, не давая двинуться.
– Ты… ты! Да ты просто извращенец! – протестующе закричала возмущенная Гермиона.
– Кто извращенец? Я извращенец? – Малфой пожал плечами и, сбросив мантию, принялся снимать с себя галстук и широкий, похожий на кушак пояс. – Сильно сказано для той, которая чуть ли не отдавалась мне несколько месяцев, не потрудившись представиться и исчезая каждый раз с какой-нибудь безделушкой, украденной у меня… – он снял запонки, бросая их на прикроватный столик, и расстегнул рубашку. Оставшись в одних брюках, какое-то время Люциус стоял и просто смотрел на женщину, распластанную на его кровати, а потом начал мерить спальню шагами взад-вперед. – Итак, мне нужен ответ: почему?
– Что «почему»? – фыркнула Гермиона, следя за тем, как Малфой, словно рыскающая пантера двигается по комнате. – И что… обязательно нужно связывать меня за это, да?
– Я лишь подстраховался от твоей привычки исчезать. Хочу быть уверенным, что ты никуда не денешься, пока не ответишь на мои вопросы, – спокойно парировал Малфой. – А теперь все-таки скажи мне, Гермиона, почему ты подрабатываешь мелкой воришкой?
Ужасно хотелось начать яростно отрицать его обвинения, и Гермиона даже подумывала об этом, но потом поняла, что смысла никакого нет. Ее поймали. Умно. И совершенно честно.
«Черт! Скажи лучше, что сама хотела быть пойманной, видать, потому и затеяла с ним эту опасную игру».
Нет, понятно, что ей не хотелось быть пойманной аврорами или еще кем-то… Очень не хотелось. Но вот оказаться схваченной Люциусом Малфоем – стало почти навязчивой идеей. Гермиона не могла объяснить почему, но эта разница имела для нее огромное значение. И потому она набрала воздуха и заговорила:
