Текст книги "По расчету (СИ)"

Автор книги: Смай_лик_94

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

========== Глава 4. Жизнь налаживается ==========

Утром я проснулся поздно – никто меня не будил. Я сам умылся, сам оделся в свою простенькую одежду, а потом уже вышел в коридор и отправился вниз, в столовую. Не успел я дойти даже до лестницы, как меня встретил дворецкий.

– Мистер Чарльз, доброго вам утра. Мистер Картер ждёт вас в малой гостиной, я провожу.

Малая гостиная была оформлена в голубых тонах – и стены, и бархатные шторы, и диваны. Бирюза и позолота. Картер сидел в кресле, закинув ноги на ручку, и читал небольшую книгу. Дворецкий глянул с неодобрением на его вульгарную позу, но ничего не посмел сказать. Видимо, секретарь по статусу выше, чем дворецкий.

– А, Чарльз, здравствуйте. Как вам спалось? Как вам ваша комната? Нравится?

– Доброе утро, Картер. Знаете, мне несколько неуютно одному занимать такое большое пространство. Нельзя ли выделить мне комнату поменьше?

– Да что вы? А герцог думал, что вам понравится. Всё-таки, это ваш личный островок в огромном доме. Замок велик, комнат в нём много, и три на одного человека – не такая уж роскошь, – он улыбнулся мне и встал. – Позвольте вашу ручку. Вы сегодня не так роскошны, как вчера, но зато вы такой домашний и милый. Право слово, я готов в вас влюбиться.

– Как можно, Картер, – я потупился. Мне было неловко, но вместе с тем приятно выслушивать подобные речи от чужого человека. – Я в доме вашего господина, я приехал сюда, чтобы выйти за него замуж, а вы говорите такие вещи… Как вам не стыдно…

– Однако же вам приятны знаки моего внимания. А вам стоит к ним привыкать – в большом свете, где вы будете появляться с супругом, вас будут буквально поедать глазами, так что немного комплиментов сейчас вам не повредит. Для начала. Кстати, у нас с вами сегодня большие планы. Герцог, к великому сожалению, всё ещё не может появиться в замке и осчастливить нас своим присутствием, но он велел сегодня же поехать в Лондон покупать всё, что вашей душе будет угодно. Бельё, блузки, плащи и накидки, шляпки, украшения. Он велел баловать вас и ни в чём вам не отказывать. Уже довольно поздно, а до Лондона ехать далеко, так что нам стоит поторопиться. Пойдёмте скорее завтракать, а потом – сразу уедем. Вы готовы?

– Но… мне не нужно столько всего. Честное слово, моей одежды мне хватит. Право, стоит ли ехать в Лондон ради того, чтобы накупить одежды? У меня и так всё есть.

– Ах, вы не хотите одежды? Ну тогда мы поедем развлекаться. Театр, рестораны, прокатимся на лодке по Темзе. А? Как вам такой план на день?

– Слишком много внимания к моей скромной персоне, – я улыбнулся, снова опуская взгляд. – А можно нам будет зайти в книжную лавку? Я люблю книги.

– Вам можно всё. Вы здесь будущий хозяин, а я – ваш слуга, и мы будем делать всё, что вам вздумается. Это приказ герцога – веселиться. Пойдёмте же, Чарльз, ваш завтрак ждёт вас.

Он увлёк меня в столовую, несколько неприлично приобнимая за плечи. Я не знал, как реагировать на его поведение. Он вёл себя ещё более развязно, чем вчера, сыпал комплиментами и смущал меня. Его заигрывания были очевидны, и я не знал, как мне на подобное отвечать. Я надеялся, что вскоре приедет герцог, и наглости у Картера немного поубавится.

Завтрак прошёл достаточно скучно – я ел, Картер говорил со мной, осыпал комплиментами, подтрунивал над старым дворецким, который только презрительно кривил губы, а я смущённо молчал.

До Лондона мы ехали быстрее, чем вчера, так что около пяти часов пополудни мы уже прохаживались мимо модных магазинов одежды и ароматных булочных. Картер вне зависимости от моего желания затаскивал меня в самые дорогие магазины, покупал одежду на свой вкус, заставлял меня мерить её, перемигивался с портным, который нахваливал меня на все лады. В итоге, несмотря на моё сопротивление, мы купили мне чуть не дюжину разноцветных блузок самого дорогого шёлка, ажурные перчатки – чёрные и белые, несколько пар ботинок, изящных, лакированных, заколки, брошки, подвески. Я честно пытался унять Картера, но он говорил, что супруг герцога должен выглядеть достойно своего титула, и я молча соглашался. Наконец секретарь решил, что мы купили достаточно. Мы вышли из последнего магазинчика и наведались во французскую булочную, выпили там по чашке кофе с круассанами и собирались уже зайти в книжную лавку, но по пути нам попался тот самый магазин, в котором я видел очаровательную шляпку. Картер заметил моё замешательство, и я честно сознался ему, что уже давно мечтаю о той самой шляпке, что выставлена на витрине. Он не раздумывая потащил меня за руку, заставил примерить, вынес вердикт, что я в ней очарователен и, разумеется, купил. Этому приобретению я был по-настоящему рад.

Зайдя напоследок в книжную лавку, мы отправились домой. По пути я, опять же, молчал, зато Картер без умолку рассказывал мне историю семьи, в которую я должен был войти, начиная с прапрапрадедушки моего жениха. Я слушал внимательно и с интересом, стараясь запомнить каждую мелочь, каждую деталь. Дорога показалась совсем короткой, скрашенная интересным разговором. Вернулись в поместье мы совсем поздно, и я устал. Все покупки были старательно развешаны в шкафу моим личным слугой, в то время как я прощался с Картером и готовился ложиться спать. Перед сном я немного почитал новую книгу, но сон быстро сморил меня, и я едва не забыл задуть свечу. До самого утра мне снилась чудесная новенькая шляпка, которая, наконец-то, принадлежала мне.

На следующий день Картер продолжил меня развлекать. Мы катались на лошадях по окрестным полям – чтобы я мог осмотреть свои будущие владения. После ему вздумалось устроить мне экскурсию по самому замку. Мы гуляли по тёмным коридорам, заглядывали в комнаты, он рассказывал мне о картинах, висящих на стенах, снова углубился в историю старинного рода моего жениха. Я немного попривык к Картеру и его своеобразной манере поведения, и мне стало намного проще находиться в его компании.

Несколько дней прошло примерно одинаково – мы гуляли, он рассказывал мне разнообразные истории о замке и его обитателях, я читал книги. Кажется, понемногу я начал привыкать к новой жизни. Вот только герцог всё не появлялся.

========== Глава 5. Приятные неожиданности ==========

Следующий день начался с суматохи. Когда я проснулся и вышел, уже одетый, из комнаты, Картер практически налетел на меня и, чтобы я не упал, схватил за плечи.

– Чарли, вот вы где! Ну, мужайтесь, друг мой, герцог вернулся. Вам срочно нужно переодеться. Я не хочу сказать, что вы выглядите плохо, но вы снова одеты в свою старую одежду, а вам стоит надеть что-то из того, что мы купили на днях. Ваш слуга уже бежит помогать вам переодеваться. Идите же скорее, приводите себя в порядок, а я пока займу его. Удачи.

Он буквально втолкнул меня обратно в мою комнату, прикрыл дверь, а через пару минут появился Виктор. Он усадил меня на кресло перед трюмо, раскрыл шкаф и, окинув взглядом купленную недавно одежду, выбрал голубую блузку с расшитым золотом кружевом на манжетах, голубую подвеску, голубой же лентой связал мне волосы, предварительно снова завив, и окинул меня удовлетворённым взглядом. Мне, и правда, очень шёл голубой цвет. Светлые волосы, в отца, прекрасно сочетались со всеми оттенками голубого и синего, так что я выглядел как нельзя лучше. Да и румянец на щеках разгорелся, как и в тот первый день, когда наша встреча с герцогом не состоялась из-за его внезапного отъезда.

Виктор сопровождал меня до самой гостиной, потому что я с трудом держался на ногах. Снова я шёл, едва видя хоть что-то перед собой, снова представлял, каким может оказаться мой жених, снова готов был упасть в обморок от волнения и страха.

В гостиной был накрыт всё тот же маленький стол, во главе его спиной ко мне сидел герцог, а рядом с ним, по его правую руку восседал Картер. Они тихо говорили, но, услышав мои шаги, замолкли и обернулись. Картер сделал мне знак, чтобы я подошёл, и я на негнущихся ногах направился к ним, чувствуя, как бьётся моё сердце. Картер ободряюще улыбался, и эта улыбка меня поддерживала.

Я не смел оторвать взгляд от пола, поэтому видел только лакированные ботинки герцога, а его самого нет. Наконец, когда я подошёл достаточно близко, герцог поднялся, шагнул мне навстречу и протянул руку. Я, чуть дыша, вложил свою руку в его, и он прижался к ней губами, чуть склонившись ко мне. Я осмелился посмотреть на него. Меня встретил взгляд спокойных серых глаз, немного снисходительный, но дружелюбный и, кажется, по-доброму насмешливый. Что ж, герцога рассмешила моя застенчивость. Я присел в поклоне, снова опуская глаза.

– Здравствуйте, Чарльз. Я безмерно рад нашему знакомству. Моё имя Теобальд.

– Здравствуйте. Я… я тоже рад встрече…

– Надеюсь, мой брат не слишком докучал вам своим неуёмным характером?

– Ваш брат? Картер?

– Да, Картер мой младший брат, правда, только по отцу. И по совместительству мой личный секретарь – я никому не могу доверять так, как ему. Надеюсь, вы поладили?

С этими словами он проводил меня до моего места за столом, отодвинул для меня стул, а потом сел напротив. На этот раз нам прислуживали за столом – за моей спиной стоял лакей, периодически подливавший мне ягодного напитка (вино я почти не пил) и подкладывавший мне еды в тарелку. Картер широко улыбался, переводя взгляд с меня на герцога, подмигивал мне и всячески старался развеселить. Однако я был сам не свой. Я ужасно боялся, мне казалось, что я неловок, что вилку держу неправильно, нарушаю правила этикета. У меня не хватало смелости, чтобы даже посмотреть на герцога, не то, что с ним говорить. Картер говорил без умолку, спасая неловкую ситуацию, и я был безмерно ему благодарен.

Теперь я понял, почему он так свободно и развязно вёл себя со мной, почему делил со мной трапезы, хотя в таком богатом поместье слуги не удостаивались даже приветствия. Ну надо же, он оказался младшим братом герцога! Я не смотрел на жениха, но слышал их разговор. На непрекращающуюся болтовню Картера герцог реагировал снисходительно и даже с юмором – он отвечал ему редко, но ласковым голосом и с явной улыбкой, хоть я её и не видел. По всему выходило, что они добрые друзья.

Наконец я осмелился до такой степени, что стал рассматривать герцога, хоть и украдкой. Он был едва ли намного старше Картера. Мне показалось, что они почти ровесники. На первый взгляд они не были похожи – цвет глаз и волос не в счёт. Картер вёл себя более развязно, двигался резко, нетерпеливо, несколько нервно. Герцог был спокоен, и на лице его, правильном и красивом, лежала печать абсолютной невозмутимости. Черты его лица были крупнее, чем у Картера – того можно было бы даже с большой натяжкой назвать утончённым. Теобальд был красив какой-то роковой красотой – хмурые густые брови, густая грива каштановых волос, не очень длинных, но всё же закрывающих уши, пронзительный взгляд, идеальный прямой нос, крупные чувственные губы. К тому же он был так спокоен и величав, что вызывал невольное уважение и благоговение. Рядом с ним Картер смотрелся как пигмей рядом с великаном. Теобальд был намного крупнее – шире в плечах и выше. Картер по сравнению с ним казался почти хрупким.

Когда трапеза закончилась, Картер вежливо откланялся мне, немного паясничая брату, и мы с герцогом остались вдвоём, если не считать лакеев, которые молча стояли сзади. Я всё молчал, и между нами повисла бы неловкая пауза, если бы не начал говорить Теобальд.

– Первым делом, Чарльз, позвольте извиниться за мою спешную отлучку. Я прекрасно понимаю, что это было неприлично и почти что грубо с моей стороны, но меня призвали ко двору по срочному делу, и я не мог ослушаться. Я надеюсь, вы не сердитесь на меня. Думаю, Картер, зная его характер, не дал вам скучать. Вам нравится в моём поместье?

– Да, здесь чудесно. Очень красивая природа. Картер мне рассказал о вашей родословной и о картинах, которые висят в коридорах – очень интересно. Но больше всего мне понравилась ваша библиотека.

– Вы любите книги?

– Очень люблю.

– Что ж, тогда она переходит в ваше безраздельное пользование. Как вам ваши покои?

– Я должен признаться, Ваша Светлость, они прекрасны, но я чувствую себя неловко в них. Они достойны короля, а я всего лишь обедневший баронет. Если вас не затруднит, не могли бы вы выделить мне комнату поменьше и поскромнее?

– Эти покои достойны герцога, коим вы в скором времени станете. Но если вам будет уютнее в маленькой комнате – пожалуйста, я велю слугам перенести ваши вещи в другое помещение. Не хочу, чтобы вы в этом доме чувствовали себя неловко.

– Спасибо большое, – я снова смущённо замолчал.

– Я сегодня с дороги, устал, а потому делами заниматься не буду. Надеюсь, вечером вы уделите мне пару часов. Мы можем погулять в парке, покататься на лошадях, сходить на озеро.

– С удовольствием, сэр.

– Не зовите меня так, я не ваш господин. Пока что я всего лишь ваш друг. Зовите меня по имени, как и я вас.

– Хорошо, Теобальд.

– Сейчас я пойду отдохну после долгого пути, а потом мы с вами погуляем, – он поднялся, подошёл ко мне, и взяв мою руку, прижал к губам. Это прикосновение заставило меня еле заметно вздрогнуть. Герцог, наверное, это заметил, но не подал виду.

Он ушёл, а я остался сидеть, тяжело дыша и всё ещё чувствуя его чуть шершавые губы на своей ладони.

Весь день я провёл у себя в комнате. Волнения оставили меня – герцог был молод и красив, и я забыл все свои страхи. Я не испытывал никаких чувств к нему, кроме симпатии, такой же дружеской симпатии, как и к Картеру. Правда, к моим чувствам примешивалось смущение от того, что я знал, что именно этот мужчина станет моим мужем. Я терялся и чувствовал себя неловко в его обществе, но он был вежлив и ласков со мной, и это придало мне уверенности. Я был убеждён, что наш брак станет дружеским союзом, основанным на взаимном уважении. Правда, о любви пока речи не шло. Теобальд очень твёрдо и прямо сказал, что я – будущий герцог. А это значит, что он женится на мне вне зависимости от того, будем мы любить друг друга, или нет. Однако брак, основанный на доверии и уважении – уже неплохо, так что я совершенно успокоился.

Я пытался читать книгу, но мысли не желали покидать мою голову. Молодости свойственна влюбчивость. Я не был влюблён в своего жениха, но перед глазами стоял его образ – сильного, властного и волевого мужчины с пронзительными, но добрыми серыми глазами. Мне было приятно думать о том, что с этим человеком я проведу жизнь, что я стану его супругом, рожу ему детей. Приятно было быть уверенным, что я буду счастлив.

К вечеру в мою комнату постучался слуга. Он сказал, что Картер ждёт меня в соседней гостиной. Я переоделся в вечернюю одежду – более тёмную – и направился к ожидавшему меня секретарю. Тот встретил меня радостной улыбкой, поцеловал мою руку и спросил, как мне понравился герцог.

– Он очень мил. Картер, почему вы мне не сказали, что вы его брат?

– Я не его брат. Я всего лишь незаконнорожденный сын его отца. И его добрый друг. Я предпочитаю не рассказывать о своём родстве с вашим женихом.

– Простите, я не знал, что это вам неприятно. Он представил мне вас своим братом, и я подумал… я не знал… простите.

– Ничего страшного, Чарльз, это просто факт. А теперь позвольте я провожу вас к Тео, он ждёт вас для вечерней прогулки.

Он подал мне руку, и мы пошли в библиотеку. Герцог сидел в кресле, протянув ноги к камину, лениво листал тяжёлую книгу, а рядом с ним на столике стояла чашка горячего чая и вазочка с конфетами. Мы подошли к Теобальду, Картер почтительно склонил голову, я присел в поклоне. Герцог встал, моментально оказавшись на полголовы выше брата и на полторы меня.

– Чарльз, добрый вечер. Вы готовы прогуляться перед сном?

– Да, Теобальд.

– Картер, ты можешь идти, – герцог улыбнулся брату.

– Как идти? Я с вами. Неприлично отпускать вас вдвоём, – улыбка Картера выдала, что он говорит в шутку, и я тихо рассмеялся, прикрыв лицо рукой.

– Пшёл вон, негодяй, – грубые слова герцога были произнесены с такой ласковой улыбкой, что Картер вовсе не обиделся. – Я женю тебя, и на этот раз ты не отвертишься.

– Ты так не поступишь со мной, брат, – эти слова донеслись до нас уже из коридора.

– Он такой шалопай, – с мягкой улыбкой произнёс герцог. – А ведь ему уже тридцать два. Большой ребёнок.

– Да, я заметил, – я тоже улыбнулся, и посмотрел ему в глаза. Хоть это и не продлилось дольше секунды, я был горд своим внезапным приливом смелости.

– Итак, пойдёмте? Лошади уже осёдланы.

Я взял его под руку, и мы, пройдя по коридору, оказались на крыльце. Лошадей держали под уздцы конюхи. Теобальд подсадил меня, при этом обхватив руками за талию, и я снова вздрогнул и покраснел. Сам герцог одним стремительным движением взлетел на коня, и мы тронулись.

Рысью отъехав за пределы двора, мы пустили коней шагом, наслаждаясь ароматным погожим вечером. Вся природа дышала свежестью, ранние весенние птахи прыгали по ветвям низкого кустарника и весело щебетали, ветра не было, и земля, за день нагретая солнцем, охотно отдавала принятое тепло обратно. Солнце ещё виднелось из-за верхушек деревьев, посылая последние яркие лучи. Небо окрасилось в розовые и оранжевые цвета, а облака на самом горизонте сияли золотом. Я любовался засыпающей природой, впервые со смерти отца ощущая лёгкость на душе и уверенность в будущем. Герцог молчал, тоже засмотревшись на полыхающее огнём небо, и эта идиллия не была нарушена человеческой речью.

Лошади, неторопливо и величественно выступавшие по ровной дороге, весело фыркали и мотали головами. Я чуть наклонился и погладил своего коня по крутой шее.

Наконец я почувствовал, что тишину прервать всё же надо, и впервые за этот день заговорил первым.

– Здесь очень красиво. Тихо и спокойно.

– Да. Я гулял здесь ещё ребёнком. Я рад, что вам нравится.

– Нравится. Я люблю природу.

– Чарли, расскажите мне о вашей жизни. Старый мистер Аддерли рассказал коротко о вашем нынешнем положении, но я хочу знать вашу историю.

– Мне особо нечего рассказывать, Теобальд. Я родился и вырос в небольшом поместье неподалёку от Лондона. Мои родители жили душа в душу, любили меня, единственного сына, и я рос счастливым и весёлым ребёнком. А потом на наше семейство обрушились несчастья – мы потеряли почти всё наше состояние, отец вскоре умер от чахотки, а мы с папенькой продали поместье и переселились к дедушке Норберту. А год назад умер и папенька, тоже от чахотки. Знаете, это удивительно – они очень любили друг друга, и даже умерли от одной и той же болезни. Папа ненадолго пережил моего отца, да и умер молодым – ему было всего сорок два.

– О, ненамного старше меня. К счастью, я всё же не гожусь вам в отцы, – герцог весело мне улыбнулся.

– Так я остался совершенно один, и только дедушка Норберт поддерживал меня. Я был уверен, что никогда не выйду замуж, но дедушка решил взять это дело в свои руки…

– И не ошибся. Почему вы думали, что не выйдете замуж?

– Я беден. Я думал, что не найдётся альфы, который женится на омеге без приданого. Оказывается, есть такие, – я смущённо улыбнулся.

– Мне совершенно безразлично ваше финансовое положение. Я ищу не способ нажиться, а человека, с которым проживу жизнь и заведу детей. Человека, с которым есть о чём поговорить, которого есть за что уважать.

– Надеюсь, я хоть немного соответствую вашим запросам, – я весь напрягся, ожидая ответа.

– Ну разумеется, Чарли. Мне интересно с вами говорить. Если бы вы ещё поменьше смущались, а говорили побольше, было бы вообще прекрасно, – он лукаво улыбнулся. Я вспыхнул, но в ответ всё же улыбнулся.

– А куда мы едем?

– К озеру. Там очень красиво, вам понравится.

Мы снова замолчали. Теобальд пустил коня рысью, и я последовал его примеру. С широкой дороги мы свернули на узкую лесную тропинку, и герцог поехал впереди. Сумерки сгущались, лес темнел вокруг таинственно и угрожающе, и я зябко поёжился. Теобальд этого не видел, и я не стал говорить ему о своих глупых детских страхах.

Вскоре послышалось тихое журчание воды и шелест тростника и ивовых листьев. Ноги лошадей увязали в размокшей земле, издавая хлюпающие звуки, подул ветерок, и я поёжился ещё сильнее. Наконец в просветах между деревьями блеснула вода. Герцог спешился, привязал к дереву своего коня, потом моего, а после подошёл ко мне и протянул руки.

– Я отнесу вас, иначе вы запачкаете ножки.

Он не видел в темноте, как зарделись мои щёки, и я, перекинув ногу, соскользнул с коня прямиком в могучие объятия герцога. Он прижал меня к груди и понёс к воде. Там, взойдя на небольшой деревянный помост, который стоял на сваях чуть выше уровня воды, он бережно поставил меня на ноги. Несколько минут мы молчали.

– На неделе мы с вами покатаемся тут на лодке. Но не сегодня, вы одеты слишком легко – замёрзнете. Кстати, вот мой плащ, накиньте.

Я закутался в тёплую накидку, приятно пахнущую и очень уютную. Над озером клубился туман, луна, только показавшаяся на небе, отражалась в воде, ветерок вызывал лёгкую рябь на озёрной глади. Запел соловей. Ивы шелестели, вода плескалась о деревянные сваи, поддерживающие помост. Я засмотрелся и заслушался, лелея умиротворение, так неожиданно поселившееся в моём сердце.

Герцог, ни слова не сказав, снова поднял меня на руки и посадил на коня. Мы тронулись в обратный путь.

У порога дома нас уже ждали. Теобальд помог мне спуститься с коня, мы вместе вошли в дом, я направился к себе в комнату, а он к себе. Переодевшись в домашнюю одежду, я спустился в столовую ужинать, и застал там герцога и его брата. Они о чём-то спорили, но стоило мне войти, они тут же переменили тему. На этот раз я живо участвовал в общей беседе – Теобальд больше не пугал и не смущал меня, а Картера я уже считал своим лучшим другом в этом доме. Мы расстались далеко за полночь и, ложась спать, я подумал, что влюблюсь в герцога до беспамятства, если он будет носить меня на руках почаще.

========== Глава 6. Тайны ==========

Следующие два дня герцог был погружён в работу – подписывал документы, объезжал территорию своего поместья, и мы с ним виделись только по вечерам, за ужином. Он оказался приятным и очень умным собеседником. Меня каждый раз наряжали как куклу перед встречей с ним; мне казалось это излишеством, но всё же приятно было чувствовать себя уверенно. Купленная нами с Картером одежда удивительно шла мне, была сшита с большим вкусом, и я позабыл о старой, простой и скромной одежде.

Между Картером и Теобальдом не всё было гладко. Они молчали в присутствии друг друга, и я чувствовал себя неловко, когда мы ужинали втроём. Картер был мрачнее тучи, угрюмо поджимал губы и отвечал брату резко и невежливо. Герцог эти нападки игнорировал, но я видел, что и он злится на своего секретаря. Как я ни пытался разузнать, в чём дело, у меня ничего не вышло.

Наконец настал день обещанной прогулки к озеру, которую мне обещал Теобальд. Мы собирались также проехаться верхом, а потом покататься на лодке. Я оделся потеплее и направился к кабинету герцога. Подходя я услышал тихий говор. Голоса принадлежали Картеру и Теобальду.

– …ты не имеешь права! Почему ты думаешь, что можешь распоряжаться не только моей жизнью, но и моими чувствами? Я тебе не раб, я имею право сам решать свою судьбу.

– Ты не понимаешь. Я хочу сделать так, как тебе будет лучше, – герцог говорил тихо и сдержанно. – Я желаю тебе только добра. Неужели ты в этом сомневаешься?

– Ты хочешь влезть ко мне в душу. Ты хочешь принудить меня делать то, что мне не нужно. Оставь меня в покое.

– Картер…

– Что? Я неправ? Почему тебя так интересует моя жизнь?

– А если люди узнают? Что тогда?

– Ах, вот как… Люди. Что ж, я вижу, ты печёшься не обо мне, а о своей чести. Ясно.

– Я забочусь о тебе. Ты мой младший брат.

– Чёрт возьми, Тео, я твой ровесник! Я не юнец, которого нужно наставлять на путь истинный!

Я постучался и голоса резко смолкли. Я приоткрыл дверь и еле успел отойти, потому что Картер пулей вылетел из комнаты, бледный от злости.

– Теобальд, простите, я невольно услышал ваш разговор. Что-то случилось?

– Извините, Чарли, но тема эта очень деликатная. Я не смею говорить о подобном в присутствии омеги.

– Картер что-то сделал не так?

– Бунтует. Норов показывает. Это у него пройдёт, не обращайте внимания. Вы готовы ехать?

– Да, – я улыбнулся, но на сердце у меня было неспокойно. Что же такое происходит в жизни Картера, что это становится причиной столь яростных ссор между братьями? И при чём тут молва? Неужели Картер совершил что-то плохое?

Я был задумчив всю дорогу до озера, но свежее весеннее утро, юная листва, тихий плеск воды успокоили меня. Теобальд снова нёс меня на руках до помоста, отлучился ненадолго, чтобы отвязать лодку, а потом помог мне спуститься в неё. Я сел напротив него, он взялся за вёсла и быстрыми, мощными гребками привёл лодку в движение. Мы оказались на самой середине озера. Я улыбался. Без особой причины, просто потому, что солнце грело моё лицо и обнажённые руки без перчаток, потому что ивы клонили ветви до самой воды, потому что проплыла мимо утка, потому что небо было яркое и красочное.

Я опустил пальцы в воду, и она оказалась совершенно холодной – снега сошли сравнительно недавно, солнце не успело прогреть озеро, и от него всё ещё веяло зимней стужей.

Лодка застыла посреди озера, постепенно круги на воде успокоились, и ничто больше не нарушало тишины этого утра. Мы с герцогом молчали. Я не смотрел на него, предпочитая бессмысленно скользить взглядом по блестящей на солнце водной глади, по прибрежному тростнику и старым ивам с юными листьями. Я был смущён. Всё было совсем не так, как за ужином, в присутствии Картера и слуг. Мы были совершенно одни, и я не знал, что сказать. Возможно, слова и не требовались. Я улыбался, наверное, очень глупо. Герцог молчал, глядя на меня, и я не мог успокоиться под этим взглядом.

Я вздрогнул, когда сильные пальцы бережно обхватили мою руку. Теобальд улыбался мне ласково, поглаживая большим пальцем тыльную сторону моей ладони.

– Природа вокруг нас прекрасна, Чарли. Но вы прекраснее.

Я вспыхнул и потупился, не зная, что ответить. Я был совершенно несведущ в любовных разговорах.

– Не бойтесь меня. И не смущайтесь. Я говорю чистую правду. Вы удивительно красивы.

Мне понадобилось много душевных сил, чтобы поднять взгляд и посмотреть ему в глаза. Он улыбался. Меня не хватило и на несколько секунд – я почти сразу снова опустил взгляд.

Мы объехали озеро кругом, полюбовались видом девственной природы, проплыли прямо под кроной плакучей ивы, которая так низко склонилась к воде, что образовала своеобразный коридор из кривых ветвей. Это было удивительно красиво. Я решил, что обязательно нарисую эту иву, когда мы вернёмся.

Моим планам не суждено было исполниться – когда мы вернулись, мне было совершенно не до рисования. Мы уже подплыли к помосту, герцог взобрался на него и отвернулся, привязывая лодку, а я самонадеянно встал без его помощи. Поскользнуться было проще простого, и герцог обернулся только тогда, когда услышал громкий всплеск. Я прекрасно умел плавать, но вода была настолько холодная, что я почти не мог пошевельнуться. Однако почти сразу я почувствовал, как меня подхватывают руки герцога, и вскоре мы, оба мокрые, оказались на берегу. Он нёс меня на руках, дрожащего и пристыжённого. Мне было ужасно неловко. Ну разве это достойно будущего герцога – как мальчишка поскользнуться и плюхнуться в воду? Да и от моей красивой причёски не осталось и следа, волосы намокли и прилипли ко лбу, по всему телу текли ледяные струйки воды.

– Простите, Теобальд… Мне ужасно стыдно…

– Ничего, Чарли, ничего. Вам главное не заболеть. Вы не будете против, если мы с вами поедем на одной лошади? Тогда мы сможем скакать галопом, и я буду спокоен, что вы не упадёте.

– Да, конечно… Ах, простите меня.

– Вам не за что извиняться, – он улыбнулся, – вы просто поскользнулись, с кем не бывает?

Он посадил меня в седло, сам сел сзади и вонзил шпоры в бока коня. Тот пустился галопом, а мой следовал сзади. Герцог крепко прижимал меня к себе одной рукой, чтобы я не упал. Мне всё ещё было стыдно, но такая близость альфы скоро вытеснила все прочие мысли. Он был рядом. Нас разделяли две тонкие мокрые рубашки, сквозь ткань я чувствовал стальные мышцы, его тепло. Прижиматься спиной к его широкой груди было приятно. Он молчал, я тоже, мы неслись с бешеной скоростью, и вскоре подлетели к воротам особняка. Я ощутил укол жалости – мне не хотелось слезать с коня, отстраняться от Теобальда, но показать подобные чувства было бы верхом неприличия. Однако отстраниться надолго не пришлось – соскочив с коня, герцог сразу же сгрёб меня в охапку и понёс в мою комнату, приказав дворецкому распорядиться о горячей ванне для меня.

Зайдя в мою комнату, он осторожно поставил меня на пол, улыбнулся мне и, поцеловав руку, удалился, сказав напоследок, что тоже переоденется, и после мы попьём горячего чаю.

Он ушёл, а Виктор торопливо раздел меня до нижнего белья и усадил в горячую ванну. Я расслабился и закрыл глаза, опершись затылком на бортик ванны. Заледеневшие руки и ноги начали отогреваться. Виктор молча складывал мою мокрую одежду, доставал для меня новую, суетился, но молчал. Мне не нравились такие порядки – я привык, что слуги всегда были почти родными людьми, и эта отчуждённость омеги меня удручала.

– Виктор?

– Да, сэр?

– Не надо так говорить. Если вам не трудно, зовите меня по имени.

– Как вам будет угодно, Чарльз.

– У вас есть семья?

– Да, сэр… то есть Чарльз. У меня муж и ребёнок. Моему сыну уже пятнадцать.

– Альфа или омега?

– Альфа. Совсем скоро вырастет, женится.

– Это здорово. Надо же, а я всего на четыре года его старше.

– Да, сэр, я почти гожусь вам в отцы.

– Знаете, Виктор, я привык к тому, что меня окружают омеги. Я последнее время жил с отцом, а с нами было двое старичков омег. Они считались слугами, но я относился к ним как к родным. А теперь у меня совершенно нет никого, кто мог бы поддержать меня, дать совет. У меня есть только вы.

– Я постараюсь быть вам полезен, Чарли.

– Не говорите со мной, как с хозяином. Вы старше меня, а я, хоть и аристократ, едва ли чем-то от вас отличаюсь. Могу я надеяться на то, что мы станем друзьями?

Омега ошарашенно посмотрел на меня и кивнул. Я улыбнулся ему. Казалось, он не привык к дружескому обращению со стороны господ. Но я и не считал себя господином. Я был всего лишь гостем в этом доме. Пока. Но я пообещал себе, что, став герцогом, я не изменю своего отношения к слугам. Мне всегда казалось неправильным и странным то, как пренебрежительно некоторые аристократы относятся к людям, которые кормят их, одевают, убирают за ними. Я знал, что я никогда не опущусь до презрения к людям, которые живут со мной в одном доме. Но Виктор понятия не имел о моей своеобразной идеологии, касавшейся отношений слуг и господ, и был крайне удивлён.