Текст книги "Второй шанс (СИ)"

Автор книги: Smaragd

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

И ее всепонимание. «Луна, ты – чудо! Ни доли ревности, ни капли сожаления или удивления в отношении Северуса, никаких вопросов. Это нормально, когда два любящих человека иногда проводят вместе время, ну не разлучать же их только из-за того, что у одного есть жена, причем, тоже горячо любимая. Слишком сложно? Нет, почему же... Странная Полумна. Моя странная Луна. Северус, как же я благодарен тебе за настойчивый мудрый совет. Неужели ты и правда знал, что этот брак сделает меня еще более счастливым? Наверняка – ты ведь всегда знаешь, что именно мне нужно и стараешься дать это мне».

*

– Папа говорил, – Луна печально вздохнула, – что никто не умеет заваривать чай лучше Полумны Лавгуд.

Она накрыла фарфоровый чайник махровой салфеткой, вышитой маками, и что-то над ним пошептала. Поттер с удовольствием наблюдал за женой:

– А я точно знаю одну особу, которая делает это гораздо лучше. – Луна удивленно вскинула длинные светлые ресницы. – Ее зовут Полумна Поттер!

Луна засмеялась и замахнулась на мужа полотенцем. Он обхватил ее хрупкие плечи, прижал жену к себе и приподнял на весу. Мягкая домашняя туфелька в виде забавной головы зебры, соскочив с изящной ножки, стукнулась об пол. Долгий нежный поцелуй заставил Поттера ощутить заметную усталость в руках. “Мерлин меня побери, надо подкачать мускулы», – подумал он, стараясь элегантно поставить, а не уронить жену.

– У нас сегодня французский завтрак, – та торжественно подала на стол тарелку с сырным ассорти, – четыре сорта, выбирай любой.

– А все четыре можно? – Поттер нетерпеливо схватил кубик сыра и получил за это по рукам. – А ты точно уверена, что французы едят сыр с чаем?

– Не сбивай меня. – Луна строго указала на стул. – Я сейчас всё приготовлю. Будем представлять, что за окном у нас Эйфелева башня.

Поттер демонстративно посмотрел в окно, сдвинув край клетчатой шторы.

– А чем тебе не нравится вид старого вяза и соседской терракотовой крыши? По-моему, удачное цветовое решение, – он захотел подтрунить над последним увлечением жены дизайном жилых помещений, – прекрасно сочетается с... – оглядел комнату, ища хоть какой-то ярко-коричневый предмет интерьера, – с рамкой вон на той фотографии.

– Меня Флер научила, – обиделась Луна, – а ты вечно смеешься!

– Нет, что ты, любимая, я обожаю сыр, и ничего не имею против символа Парижа. – Поттер манерно уселся за накрытый стол.

– Скажи еще раз, – потребовала Луна.

– Про сыр? – он сделал вид, что не понял, но потом всё же повторил, постаравшись вложить в слово всю искренность и нежность, на какую только был способен:

– Любимая!

*

Луна ждала ребенка. То есть они с Луной были беременны. Нет, опять не так. Сердце Поттера бешено колотилось от внезапно нахлынувшего предвкушения чего-то удивительного.

– Почему ты не спрашиваешь, рад ли я? – Он заглянул в лицо жене.

– Потому что я знаю, что ты рад, – просто ответила та.

– Надо обязательно рассказать родителям!

– Лили знает, я с ней советовалась, – смутилась Луна.

– Сообщу отцу и Северусу.

Луна усмехнулась: “Да-а-а, обязательно!”

– Дорогая, ты считаешь, что Северусу не стоит рассказывать?

– О том, что мы ждем ребенка? Почему нет? Профессор будет рад, – ответила Полумна вполне искренне.

“Как же я люблю эту удивительную женщину! – Будущий отец закружил её в объятьях. – Почти так же, как Северуса. Или сильнее... или...» – Поттер был так счастлив сейчас, что не хотел забивать голову идиотскими размышлениями о любви. Он любит, и этого достаточно. Его любят, и это превосходно! Скоро у него родится сын или дочь – и любви в жизни прибавится!

– Гарри, поставь меня на место, – строго сказала Полумна, – а то у ребенка от твоего кружения разовьется косоглазие.

– Какое еще косоглазие? – хотел было возмутиться Поттер, но решил во всем соглашаться с будущей мамочкой. “Если ей так будет спокойнее, то я готов хоть вообще не спускать ее с рук все девять месяцев. Или сколько? Наверное, меньше?” Счастливый будущий папаша прильнул ухом к животу жены.

– Что ты делаешь? – Та улыбнулась и погладила его по взлохмаченной макушке. – Младенец еще не умеет храпеть и дышит совсем тихонько.

Поттер поцеловал её живот.

– Прекрати, Гарри, нельзя мальчика столько целовать, ты его избалуешь.

– Ворчунья!

– Целуй лучше меня, а я ему передам, – лукаво улыбнулась Луна, – или ей.

*

– Я сегодня совершил должностное преступление. – Поттер устало снял форменный китель, сил повесить его на вешалку не оставалось. Полумна подхватила одежду мужа и понесла в гардеробную.

– В самом деле, милый? – раздался оттуда ее ироничный голосок. – Помог Рону заполнить фальшивую налоговую декларацию?

Молодой аврор утомленно опустился в кресло, снял очки и потер переносицу.

– Вот эту девчонку я сегодня спас от Азкабана. – Он протянул жене колдографию нервно смеющейся молодой девушки, поцеловал склонившуюся к нему Луну. Та взяла снимок с движущимся изображением:

– И правильно сделал. Очень симпатичная девушка, немного странная, но дементоры – явно неподходящая компания для столь юного создания.

– Это создание – жестокая преступница, – вкрадчиво пояснил Поттер, ожидая реакцию Полумны. Она задумалась:

– Ты получил за ее побег много галлеонов? – И, не дождавшись ответа, печально произнесла: – Жаль, деньги не бывают лишними, я теперь замужняя дама и должна радеть о семейном бюджете.

Поттеру не хотелось даже думать, шутит Полумна или говорит серьезно.

– Она убивала магглов, очень изощренным способом. – Он чувствовал, что от одного лишь голоса жены его усталость и апатия отступают. В ответ – пожатие плеч:

– Это печально, но возможно у девочки было тяжелое детство, плохая наследственность, личная трагедия. Наказание необходимо, но разве Азкабан научит ее жить по-другому?

– Ты почти угадала. – Мрачно рассмеялся Поттер, пытаясь приобнять увернувшуюся Полумну. – У нее сложное нервное расстройство: считает себя Сиреной. Девочка, и правда, натерпелась в детстве, сейчас ее опекунами стали дед с бабкой. Так вот, этот дед считает одного себя виноватым в том, что произошло с Вуазеттой,– Поттер кивнул на фото,– и в том, что не уследил за внучкой. Это невероятно, Луна, – задумался он на миг, – но старик взял на себя все ее преступления, а я позволил ему это сделать. Чтобы Вуазетта могла жить под присмотром бабушки. И подтвердил все ложные доказательства для протоколов. И скоро дементоры встретят старика с распростертыми объятьями. – Поттер взглянул жене в глаза, надеясь встретить в них поддержку, и ему даже не пришлось искать – Полумна кивала. – Суровый старик, надо тебе сказать! И знаешь, Луна, почему я на это пошел? Пожалел малолетку? Нет, его!

Полумна прижалась к мужу:

– Всё к лучшему, дорогой.

*

С недавнего времени миссис Полумна Поттер занялась благотворительностью. В это занятие ее втянула, конечно же, Гермиона Уизли, которая решила перенаправить свой непоколебимый ни работой, ни семейными заботами, ни рождением дочери энтузиазм с защиты от угнетения эльфов-домовиков (в этом мероприятии инициативу у бывшей мисс Грейнджер перехватили юные хогвартские активистки, жаждущие справедливости везде и во всем) на помощь маггловским многодетным семьям. Эта тема оказалась Гермионе более близка в силу ее происхождения и статуса матери, и ей легко удалось привлечь на свою сторону многих бывших однокурсниц. Активное руководство группой волшебниц, оказывавших поддержку многодетным магглам и их детям, приняла на себя Падма Патил. Беременность сделала Луну очень сентиментальной, возможность помогать маленьким детям наполняла ее жизнь дополнительным, особым смыслом, пешие прогулки на свежем воздухе в маггловских кварталах, как она утверждала, переча сомневавшемуся в целесообразности подобного времяпрепровождения мужу, приносили пользу здоровью.

Вот и сейчас Луна и Падма выходили из одного маггловского дома на окраине города, принадлежащего семье с шестью малышами, оставив там множество сумок с подарками и шесть пар восторженных глаз, точнее – восемь пар: шесть детских, плюс мать семейства и кошка. Молодые волшебницы были весьма довольны и окрылены визитом, бурно обсуждали удавшееся посещение; расставаясь, чмокнули друг друга в щечки.

Проходя мимо стеклянных дверей какого-то дешевого питейного заведения, Полумна случайно заглянула внутрь и увидела девушку, неожиданно привлекшую ее внимание. Вульгарно одетая юная особа кривлялась на столе. Ни стриптизом, ни, тем более, танцем назвать ее непристойные телодвижения было нельзя. Но сидящим вокруг парням, судя по их возгласам, чрезвычайно нравилось, как девичье тело изгибается и раскладывается перед ними, как с него прямо в зал слетают предметы одежды. Лицо стриптизерши показалось Луне знакомым. “Сирена, – пронеслось в голове. – Заманит и оскопит, – вспомнился недавний рассказ мужа о несчастной Вуазетте и ее дедушке. – Откуда она здесь и что делает? Наверное, сбежала от бабки. Охотится”.

Полумна застыла в раздумье у дверей бара. Авроров вызывать было нельзя, иначе у Гарри будут неприятности. Но и позволить безумной Сирене продолжать свой похотливый танец на столе этого кабака тоже невозможно – ее любви здесь явно жаждали несколько молодых магглов, даже не подозревавших, чем для них может кончиться близость с этой горячей штучкой. “Тупые самцы, – разозлилась Луна и решительно вошла в бар, – грязные кобели! Уже представляете, как будете по очереди или все разом напрыгивать на эту аппетитную самочку? Слюни до пола распустили? А не знаете, что у нее в самом интересном месте – остро наточенные зубки. Такой смерти, которую уже готовит вам эта юная чертовка, не заслуживает никто. А девчонка-то хороша, нечего сказать! Дед за нее в Азкабане кормит дементоров, а она – за старое! – Полумна вдруг поймала на себе взгляд Вуазетты: похоть, жажда крови, отчаяние, страх, безумие.– Неужели ее никто не ищет?” Подойдя к девушке, Полумна остановила движения ее рук, обхватила за извивающиеся ноги. «Несчастный ребенок, не знающий как бороться с болью и страхом, с самим собой, мучительно ждущий, чтобы его остановили».

Было достаточно лишь слегка придержать нервно бьющееся в диком танце полуголое девичье тело и мягко произнести: “Вуазетта, девочка, тебе здесь не место. Ты, наверное, устала?” – Сирена тут же перестала дёргаться в такт музыке, оглушавшей бар, и расслабилась, прижалась разгоряченной щекой к ладони волшебницы. Луна окинула взглядом ряды бутылок за спиной опешившего бармена и попросила: “Пожалуйста, дайте стакан молока или сока” и выложила на стол банкноту. Тот поставил перед ней фреш. Полумна еще никогда не видела, чтобы так жадно пили. Казалось, Вуазетта начала приходить в себя, но безумный блеск в ее глазах продолжал жить своей жизнью. Девушка оглядела собрание своих потенциальных кавалеров-жертв странным властным взглядом. “Нет, Вуазетта, нет, – прошептала ей Луна в самое ухо, продолжая сдерживать руки девушки, не позволяя их связи разомкнуться, – они не сделали тебе ничего плохого. Это только глупые мальчишки, которые считают себя крутыми мужиками. Пусть они пьют свои напитки. А мы пойдем домой. Правда?” Полумна заглянула Сирене в глаза (та согласно кивнула), сняла свое легкое шерстяное пальто и набросила на голые девичьи плечи.

– Эй, дамочка, ты что делаешь?! – раздалось в спину Полумне, уводившей Вуазетту из питейного заведения. – Куда потащила цыпу? – Ей вслед, грохнув стулом, поднялся тучный верзила.

Подскочивший бармен едва успел остановить его руку, почти схватившую Луну за плечо, и сурово взглянул на парня, взбешенного побегом обещанного бесплатного развлечения:

– Мне здесь неприятности ни к чему, у меня приличное заведение.

С разных сторон раздались смешки. Остановленный барменом парень смачно сплюнул на пол.

– Придурок! – Укоризненно покачал головой бармен. – Ты заметил, как выглядела эта фифа? Или пялился только на сиськи малолетки? Это же – явно девочка из высшего общества, а ненормальная стриптизерша, небось, ее сестра или подружка. Тебе нужны проблемы с полицией? Мне – нет.

Раздосадованный верзила оттолкнул бармена, вышел всё-таки следом за улизнувшими женщинами и какое-то время наблюдал за их удалявшимися фигурами.

– А эта куколка, что постарше, – ничего, аппетитная, – процедил он сквозь зубы, – сама отработает.

*

Когда через несколько дней Полумна Поттер вновь появилась с благотворительной миссией в этой маггловской части города, к ней подбежал неопрятный мальчуган лет семи и затараторил скороговоркой:

– Помогите, миссис, пожалуйста, моя мамочка потеряла сознание прямо за рулем, она везла меня к врачу и ей стало плохо, наша машина врезалась в столб, у мамочки кровь, вы должны мне помочь.

Мальчишка слишком бодро выглядел для испуганного, он взял Полумну за руку и потащил за собой. Она сразу почувствовала, что что-то здесь не так, но резонно заключила: если ребенок всё же просит о помощи, значит, ему это действительно нужно.

– И где же здесь столб? – Полумна хотела пристыдить маленького выдумщика, когда он подвел ее к пыльному маггловскому автомобилю, припаркованному за углом, но ребенка и след простыл. «Наверное, хотел выхватить мою сумочку или стащить что-нибудь из карманов”.

Сильный удар сзади по голове оглушил, Полумна сразу потеряла сознание. Дверца авто распахнулась, и грубые руки втащили бесчувственное обмякшее женское тело на заднее сиденье. Автомобиль тут же с резким визгом рванул с места.

– Надо ее разбудить, не хочу вставлять в бревно, я же не этот... как его? нит-ро-фил, – услышала Полумна, придя в сознание, мужской голос. Всё тело ныло. Другой голос неприятно усмехнулся:

– Точно, хочу, чтобы эта куколка тоже получила удовольствие. Мы же не звери, мы любим делать своим девочкам приятное.

В рот Полумне полилась ужасно пахнущая, обжигавшая жидкость. Она начала захлебываться и с отвращением проглотила алкоголь.

– Лей больше, не жалей, и нос ей зажми, чтобы лучше глотала, трезвая баба – пустой перепихон.

Полумна почувствовала, как чьи-то грубые руки пролезли под блузку, сжали груди, стянули чашечки бюстье.

– Куда лезешь? Девочка еще не дозрела, успеешь, вторым номером пойдешь...

Она уже давно не чувствовала своего тела. Час? Месяц? Времени не чувствовала тоже. Боль была только вначале, когда Полумна невероятной мышечной судорогой напрягала всё тело, пытаясь освободиться, не пустить в себя этот кошмар. “Как каменная!” – первый насильник (Полумна понимала, что он первый) наотмашь ударил ее по лицу – и она отключилась. Какой по счету подонок был на ней, когда она очнулась, Луна уже не знала. Мозг, пытаясь защитить хоть часть сознания, выключил чувствительность тела, или ее уже истерзали настолько, что ощущения потеряли всякий смысл. Она почти не чувствовала чужих липких рук на своем теле, липких взглядов мутных от вожделения и алкоголя глаз, проникавших в самые укромные места, липких мерзких пенисов, вдалбливавшихся, как казалось, под самое сердце. Со всех сторон...

“Бьется, – думала Полумна, – мое сердце бьется... Так странно. Бьется ровно и ритмично. И не пропустит ни одного удара... Дурацкое сердце! Какой неприятный звук. Но оно знает, что должно биться, пульсировать, гнать кровь к другому сердцу, крошечному, но требующему свою порцию жизни. Завтра я ничего этого не вспомню. Будет чудесный день. Чудесный, потому что никто не заставит меня вспоминать... Я могу их убить? Не сейчас, не сегодня. Сил хватает только для дыхания. Палочки нет под рукой, и даже Акцио не поможет. Завтра...”

Истерзанное обнажённое тело молодой волшебницы бросили в котлован на стройке. И долго бы еще Аврорат искал без вести пропавшую средь бела дня Полумну Поттер, если бы уже начавшая сбрасывать строительный раствор бетономешалка не остановилась каким-то чудом. Луна не знала, хочет ли она жить, у нее не было сил думать об этом. Но ребенок, задыхавшийся от страха и боли в ее животе, точно должен был появиться на свет. И Полумна каким-то невероятным магическим усилием не дала завалить себя бетоном.

*

Ее найдут утром, когда ласковое солнышко согреет всё, нуждающееся в его тепле, волшебным светом своих лучей. Полумна знала наверняка, что ее найдут именно утром, не раньше, но и не позже. А сейчас она смотрела в звездное небо из глубины своей несостоявшейся могилы и представляла себя на астрономической башне Хогвартса. Чья-то мужская рука касалась ее заледеневших пальцев: Гарри, Невилл, отец? Мириады звезд и одинокая круглая луна в черной головокружительной пустоте. Какое красивое слово “мириады”! Может, назвать так свою дочку? Нет, она назовет девочку Агатой, и у нее будут такие же бесконечно глубокие и искрящиеся глаза, как это ночное небо. Полумна вдруг поняла, что у нее родится именно девочка. Обязательно родится. Красивые звезды! Чтобы время шло быстрее, можно их сосчитать. Кто сказал, что невозможно сосчитать звезды? А если попробовать? Красивые звезды и холодные. Их льдистый свет проникает даже сюда, в эту глубокую яму. Почему так холодно, может, наступила зима? К Полумне с гудением и тихим писком подлетел мозгошмыг и присел ей на лоб, смешно перебирая корявыми лапками. Немного потерся о ее лицо, но лезть в ухо не стал. Целый рой цокочущих неуклюжих мозгошмыгов налетел на беспомощное, умирающее тело волшебницы и окутал его золотистым мягким теплом. Полумна сразу начала согреваться.

====== Глава 2. Драко ======

Драко Малфой с сытой улыбкой кота, объевшегося сметаны, выходил из дома своей любовницы. “Тьфу ты, – сплюнул он на тротуарную плитку, – чуть не забыл, что нахожусь в этом ужасном маггловском квартале”. Если бы его новая пассия не была столь обворожительна и аппетитна, а главное, недоступна в течение довольно долгого времени, Малфой-младший никогда бы не заставил себя бороться с брезгливостью и идти на свидание в дом, расположенный в маггловской части города (да ещё в такой!). Идти по первому её намёку на возможность падения обороны против настойчивого натиска молодого ловеласа. Новую даму сердца, и прочих органов, Драко Малфоя звали Констанцией, она была потомственной волшебницей (а как же иначе? на грязнокровку Серебряный Принц и не взглянул бы!), ну, может быть, с лишь немного разбавленной в стародавние времена кровью. Уже не юная, но молодая и очаровательная ведьма оказалась, в чём Драко довелось убедиться сегодняшней ночью, прекрасной любовницей, нежной и дерзкой одновременно, опытной и послушной. Существенным, но преодолимым её недостатком была приверженность идеям облагодетельствования бедных обездоленных магглов, ставшая в последнее время очень популярной в определенных кругах магического сообщества. Констанция решила лечить магглов от различных болезней и другими способами помогать в их нелегкой жизни. Для этой цели она зарегистрировалась в мэрии и открыла оккультный салон в бедном квартале. Магглы со своими женами, сопливыми детьми и даже собаками толпами повалили к ясновидящей и целительнице Констанции, и сердобольная волшебница была совершенно счастлива. Малфой категорически не разделял такого образа жизни своей пассии, но за ночь с красавицей, признаться, весьма бурную и территориально разнообразную в пределах различных помещений дома, был готов многое ей простить. Жаль только, что в следующий раз опять придется тащиться на эту ужасную улицу: Констанция решительно не хотела встречаться в отелях или на съёмных квартирах, и, уж тем более, в фамильном замке своего кавалера.

Переходя улицу и стараясь быть не сбитым пыльными дурно пахнущими автомобилями, Малфой вдруг заметил знакомую физиономию. Человек, очень похожий на Гарри Поттера, вошёл в дверь дешёвой забегаловки. От изумления Малфой чуть не позволил оглушительно гудящей железной повозке задавить себя. “Начинающий аврор Поттер пришёл выпить маггловского пива в грязную харчевню на незнакомой улице?”

Признаться, Малфою стоило большого труда незаметно следовать за Гарри Поттером всё это время. Всё-таки предмет “Шпионоведение и основные приёмы слежения за стремящимися быть неузнанными магами на маггловской территории” в Хогвартсе не изучали, а вот мракоборцам подобные дисциплины были неплохо известны. Малфою приходилось полагаться в этом вопросе лишь на природное чутье и тренировки, полученные в детских играх. Однако Поттер, несмотря на обычную осмотрительность и осторожность, явно был слишком взбудоражен и, как показалось Драко, с трудом сдерживал кипящие эмоции, поэтому слизеринский шпион смог остаться незамеченным зорким взглядом аврора.

Какое-то время Гарри Поттер посещал различные маггловские места, вероятно, кого-то разыскивая или о чем-то договариваясь. Расслышать разговоры, которые он вёл во время этих поисков, Драко не представилось возможности. Уже к вечеру Поттер привёл его на заброшенный склад, где довольно долго ждал. Малфою порядком надоело сидение на одном месте, он с трудом сам себя уговаривал не покидать своего импровизированного наблюдательного пункта.

Те, кого ожидал аврор, подъехали на машине, остановившейся за углом, нагловатыми походками подвалили к Поттеру, окружили. Руки в карманах широких приспущенных штанов, нелепые кепки, сигаретный дым прямо в лицо молодому мракоборцу – никакого уважения! Маггловские отморозки явно не были в курсе, кто перед ними стоит. Четыре урода! Поттер был смирен, прятал глаза, весь как-то зажался. Малфоя передёрнуло от отвращения: «Гриффиндорец их, что ли, боится?»

– А бабосы-то у тебя точно есть? – Расслышал он отрывок разговора странной компании. – Сначала денежки, потом товар. В кредит мы тебя даже не похороним. Ну-ка, покажи, что у тебя с наличностью, а то, может, ты – вонючий бобби? – Маггл подошёл к Поттеру вплотную и начал шарить по его карманам. Поттер спокойно перехватил ему руку и, внимательно взглянув в глаза наглецу, наотмашь ударил в лицо.

Было невероятно забавно наблюдать за тем, как некрупный аврор дерётся с четырьмя здоровенными бугаями. Без применения всякой магии. То еще зрелище! Естественно, такая схватка довольно быстро превратилась в банальное избиение ногами упавшего на землю Поттера. Банальное, но, судя по его стиснутым зубам, чрезвычайно болезненное. Никаких Репелло Маглетум Драко не слышал и не понимал, почему аврор не защищается.

Когда один из магглов, потерявший контроль от ярости и беспомощного вида жертвы, прыгнул всей своей тушей Поттеру на грудь, Малфой чуть было не вмешался, слишком отчетливо представив отвратительный хруст ломающихся костей. Но не вмешался вовремя. Готовый к повторному прыжку, теперь уже ногами на голову лежащего на земле Поттера, вернее, почти завершивший этот страшный прыжок маггл вдруг как-то невероятно разделился надвое и распался на половинки от падения на выставленную в поднятой руке, словно самурайский клинок, волшебную палочку Поттера.

Такого зрелища Малфою еще никогда не доводилось видеть. Он резко вдохнул и забыл выдохнуть. Какие невербальные заклинания слетали с палочки Поттера, Драко даже не догадывался, но магглы корчились у ног аврора в ужасных судорогах. Находившийся на значительном расстоянии от места побоища Малфой поморщился от резавших уши криков, метавшихся в вечерней тишине. “Тритура Интра!” (1) – донесся до его слуха разгоряченный расправой голос Поттера. «Молотилка Долохова!» – узнал Малфой. Потом ещё что-то малознакомое, вроде Контэрэт, Сикурисо и Турбос, подкрепленных Инвизибилисами. Особое впечатление на Малфоя произвело “Электрика Инкурсо Ингне!” (2) , заставившее бьющихся в агонии магглов надолго скрючиться пополам.

Поттер остановился, постоял несколько мгновений с закрытыми глазами. “Пытается успокоиться?” – удивился Драко. Взмах палочки – и между аврором и катающимися в грязи магглами возник полупрозрачный силуэт женской фигуры, подернутый переливающейся дымкой.

– Взгляните ей в лицо! – Поттер наклонился к одному из магглов, опираясь рукой на колено, поднял за грудки довольно тяжелого парня и рывком поставил на непослушные ноги. – Не думаю, что ты видел эти глаза, когда вы забавлялись с ней. – Он толкнул и без того еле удерживавшего равновесие насильника под ноги призрачной женской фигуре. Тот, упав на колени, обхватил голову руками.

То, что Малфой увидел дальше, он не мог себе даже вообразить. В руке Поттера блеснула яркая сталь. Нож?! Поттер наносил короткие яростные удары по разным частям тела троих магглов, особое внимание уделяя их причинным местам. “Слишком много ударов, – непроизвольно отметил Малфой. – Он не собирается их убивать, только калечит”, – догадался он. Обезумевшие от боли и страха насильники неожиданно нашли в себе, вероятно, последние силы для защиты и попытались броситься на аврора. Окровавленные фигуры, мало похожие на людей. “Прекрасно! – воскликнул тот. – Я рад, что вы хотите жить!”

Взмах палочки, “Орбис!”, и снова Орбис, и снова...

Малфою казалось, что он всё ещё слышит ужасные крики закопанных заживо магглов, когда увидел человека, подкрадывавшегося к Поттеру откуда-то сбоку. В руке новый персонаж держал пистолет и направлял его на Поттера. “Откуда взялся? – Малфой удивился своей способности ещё чему-то удивляться. – Это, должно быть, шофёр, из того автомобиля, что привёз злополучную четвёрку на встречу”.

– Что здесь такое... Чёрт побери?! – Глаза маггла прилипли к частям тела разрезанного волшебной палочкой приятеля: похоже, он всё ещё не понимал, что именно видит в огромной луже крови.

Когда Поттер обернулся на голос, вновь подоспевший маггл, не раздумывая, выстрелил в него. Аврор спокойно смотрел на летящую в его сторону смерть, слишком медленно летящую. Чтобы успеть отвести эту пулю, Малфой из своего укрытия изловчился применить Секундо Тардо (3), очень сложное заклятье, которое, несмотря на многочисленные тренировки, раньше ему редко удавалось исполнить чисто. Он сам не понял, как у него это получилось сейчас. Поттер же вообще принял локальное замедление времени за нестандартную реакцию своего больного сознания на происходящее. И только, когда Малфой открыто отбросил и маггла, и Поттера двойным Эверто Статэм, опрокинутый мракоборец очумело уставился на него:

– Ты?! Что ты здесь делаешь?

– Вроде бы спасаю твою шкуру...

– Что? – не понял Поттер, неуклюже поднимаясь с земли.

– Я удивлён самому себе не меньше твоего.

Поттер, кажется, начал понемногу приходить в себя, медленно отошёл к стене ангара, облокотился на неё спиной и присел на корточки. На Драко смотрели невидящие глаза бывшего школьного соперника. Волшебная палочка была всё ещё крепко сжата в гарриных перекрещенных на коленях руках.

– Убрал бы ты её от греха подальше, – с опаской предложил Драко, впрочем, свою палочку он убирать не торопился. – Видел я, какие ты ею чудеса творишь! – Кивнул он в сторону раздвоенного трупа. – Если бы я хотел тебя убить, то не спасал бы минуту назад. – Малфой всем своим видом показывал, что готов отразить любой удар. – Хотя ты и с почти голыми руками, – он перевёл взгляд на кучу рыхлой, свежевскопанной земли, – тоже кое на что способен.

– Вызывай авроров, – устало произнёс Поттер и отбросил свою волшебную палочку под ноги Драко. – Давно мечтал отоспаться в Азкабане. Этого, может быть, ты не боишься? – В его руке мелькнул окровавленный клинок, он усмехнулся и откинул и его тоже. – Надеюсь, сам не будешь откапывать? – Поттер показал на место ужасного захоронения. – А пока суд да дело... – Он запрокинул голову к стене и закрыл глаза.

“Единственное, что его сейчас беспокоит – чтобы этих магглов не откопали ещё живыми!” – догадался Малфой, но, почему-то, не ужаснулся. Подняв с земли нож и палочку Поттера (тот даже не шевельнулся), он, предварительно завернув в платок, положил грязный нож в карман, и подошёл к сидящему словно во сне аврору:

– Я ничего не боюсь. – И протянул его волшебную палочку.

– – – – – – – – – – —

(1) Молотилка внутри

(2) Удар током в пах

(3) Медленное время

*

Северус Снейп вышел из комнаты Полумны и плотно прикрыл за собой дверь. Поттер с нетерпением ожидал его ответа. Снейп виновато посмотрел на него:

– Я же говорил, что вряд ли смогу помочь. Для этого существуют специалисты. И если они советуют положить Полумну в клинику, то так и надо сделать.

– Нет, – решительно замотал головой Поттер, – она просится остаться дома. И я не представляю, как переживу даже незначительное расстояние между нами. А твои специалисты сами ничего не понимают, говорят, что делают всё возможное, но надеяться на быстрый результат нет смысла. А сколько нам ждать результата, если ей меньше чем через полгода рожать? И кого она родит, если и дальше будет так себя изводить? – Поттер закусил губу. – Но она хотя бы поговорила с тобой? – с надеждой спросил он у Снейпа. – Она теперь почти ничего не говорит.

– Да, мы очень мило поболтали. – Снейп слегка обнял его за плечи. – Гарри, ты сделал всё, что мог, ты не в состоянии насильно вселить в свою жену былую жажду жизни, если она сама этого не захочет. И никто не сможет. – Он прижал голову Поттера к своему плечу, тот не сразу, но отстранился. На не успевший сорваться с губ Поттера вопрос, Снейп категорично ответил: – Нет, мои зелья не помогут, во всяком случае, всё то, что я ей уже давал, не приносит заметного результата. Полумна – сильная женщина, она сильна и в своей силе, и в слабости.

Поттер тяжело вздохнул.

– Но что-то должно быть! Ну, хоть что-нибудь, Северус? – взмолился он.

– Ни я, ни твой отец, ни Лили, ни кто-то ещё, кто знает о вашей беде и всеми силами стремится помочь, никто не даст тебе надёжного рецепта излечения жены. – Снейп не мог больше жалеть своего молодого аманта, его собственное сердце и так болело.

Поттер уставился невидящим взглядом в окно.

“Могу ли я, имею ли право дарить мальчику пустые надежды? – сам себя спросил мастер зелий и сам себе же ответил: – Пусть лучше надеется, хотя бы даже на чудо!”

– Есть один вариант, – с сомнением проговорил он, – но это не гарантированный метод, а, скорее, предположительный.

– Не молчи, Северус! – Взволнованно кинулся к нему Поттер.

– Существует магический артефакт – картина, вышитая в древние времена вручную, – принялся объяснять Снейп. – Она якобы помогает человеку, пережившему страшное потрясение, забыть терзающие память события.

Поттер внимательно слушал бывшего учителя.

– Одна баронесса долго ждала любимого мужа с войны, но дождалась лишь известия о том, что барон исчез с поля кровопролитного боя, возможно, пленён, а возможно, убит, но тела его не нашли. Верная жена долго плакала и даже хотела покончить со своей горькой жизнью, а потом пошла за советом к колдунье. “Помоги мне избавиться от душевной муки, – просила она, – и от желания отправиться в царство мёртвых на поиски мужа. У меня на руках малолетние дети, их надо вырастить, а я не могу думать ни о чём, кроме постигшей меня беды”. Чтобы задобрить колдунью, баронесса принесла той в подарок гобелен собственной работы. Колдунья подивилась искусству благородной леди и дала ей задание вышить ковёр, на котором будет изображён весь баронский род, все известные баронессе родственники её мужа, она сама с бароном, их дети. Долго женщина ткала и вышивала ковёр. Время шло. Но однажды, когда задание колдуньи было почти выполнено, она увидела из своего окна всадника у ворот замка. Это её муж вернулся к ней через столько лет. Вышитую картину счастливая баронесса подарила колдунье, и считается, что этот старинный ковёр приносит душевное успокоение.