Текст книги "Песня северного ветра (СИ)"

Автор книги: Sininen Lintu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Вендиго повалился на землю, царапая грудь острыми когтями, стремясь вырвать нож, застрявший в сердце. Он выл, как воет погибающий зверь. Серебро жгло его, а у Марка полыхало болью плечо, рассеченное в мясо, однако он всё же поднялся на ноги. Он понимал: если сейчас он не сожжет тело Старца, то действие серебра закончится, и вендиго убьет его. А потом, зализав свои раны, отправится в город. Чтобы убивать и есть. Жрать и убивать снова.

– Марк… – простонал Старец. Он будто съежился в размерах, и теперь вновь напоминал Марку Сэма. – Марк, мне больно… жжет… Марк…

Сэм. Что-то перевернулось у Марка внутри. Сэм. Оставалось ли в этом жутком теле его сознание? Открыл ли Старец ему все тайны? Знал ли Сэм, что Кира прошлой ночью была в постели Марка?

Нет. Нельзя было вестись на слова вендиго. В глубине души Марк понимал, что Старец способен притвориться кем угодно, лишь бы выжить. На мгновение ему показалось, что перед ним правда Сэм, его старый друг, но это была всего лишь уловка. Наверняка уловка. Пошатываясь, он подобрался к затухающему костру, пошарил в кармане куртки и вытащил зажигалку. Щелкнул кнопкой – взметнулось пламя. И тогда Марк швырнул плоское тельце зажигалки на хворост.

Огонь снова взметнулся ввысь, и вендиго завыл. Так же шатаясь, как и Марк, чудовище поднялось на ноги. Нож в груди парализовал его действия, мешая развить обычную для него скорость, но долго ли будет сохраняться этот парализующий эффект, Марк не знал.

И тогда он выхватил из огня одну из веток, за которую ещё мог ухватиться, и швырнул в Старца. Тот страшно закричал, шарахаясь в сторону. Ветвь упала на снег, прыснула искрами, затухая, и одна из искр попала вендиго на живот.

Худое тело духа загорелось, как щепка. Полный боли и ненависти вопль взметнулся к тёмному небу. Вендиго заметался по поляне, но ничто не могло потушить огонь, пожирающий его. Марк не смог вырвать ему сердце, но сделал достаточно, чтобы чудовище не избежало смерти в пламени, и теперь Старец вслепую кидался то в одну, то в другую сторону, чтобы достать своего врага, забрать с собой. Марк бросился на землю, по снегу из последних сил откатился в сторону и сжал руками голову, чтобы только не слышать криков вендиго, в голосе которого он слышал и Сэма, и Рейчел, и сотни, тысячи других голосов, ему не знакомых. Сотни жертв, нашедших свою смерть в ненасытной утробе лесного охотника…

Потом всё кончилось. Последний крик мог бы расколоть небо, но оборвался, и останки Старца рухнули на землю. Сгорело за считанные минуты, оставив лишь несколько костей, обугленных дочерна. И, если дух голода и стужи ещё не покинул эти места, то ему предстоит долгий путь к восстановлению.

Марк поднялся на четвереньки, и его вырвало прямо в снег.

«С Рождеством», – подумал он, утирая рот ладонью.

Луна вышла из-за облаков, освещая и его, и догорающий костер, и обгорелые кости на колючем снегу. И черт бы Марка взял, если бы он знал, что будет дальше. Одно он понимал точно: кости оставлять просто так нельзя.

Он должен был их закопать. И, кое-как придя в себя, он принялся за работу.

========== Эпилог ==========

Комментарий к Эпилог

Не верю, что я закончила эту историю. Очень не хотелось тащить её в 2020 года, и поэтому она завершилась сегодня, и именно так, как я изначально и предполагала.

С Новым Годом, дорогие читатели! Надеюсь, что Год Крысы будет добр к вам. Вдохновения вам, хороших книг и средств на покупку этих книг, радости и много-много счастья, а от чего зависит это счастье, вам лучше знать :)

Всех люблю.

Тело Рейчел так и не нашли. Ещё несколько дней после Рождества Денни собирал поисковые отряды, но поиски не помогли. Не помогла и полиция из Бангора, прибывшая сразу же после того, как разгребла последствия стрельбы в госпитале. И только Марк знал, что на самом деле произошло с Рейчел, но он молчал об этом.

После сожжения останков вендиго – и, возможно, Сэма, однако он старался об этом не думать, – Марк не думал, что выживет. Он вообще ни о чём не мог думать, потому что упал рядом с затухающим костром и отключился. Не замерзнуть насмерть или не истечь кровью ему помог Денни – обнаружил его в снегу рядом с затухшим костром и отволок в город, вызвал «скорую» из Бакспорта и сам отправился с ними. Все врачи в больнице сошлись на том, что Марк лишь чудом не отморозил себе ничего и не умер от потери крови, хотя никто из них не понимал, как это вообще могло случиться.

Всё, что помнил сам Марк – это темнота, постепенно заволакивающая ему глаза. Темнота, расцвеченная багровым туманом, и холод, кусающий его лицо и руки. И боль, пронизывающую плечо при каждом движении. Денни сообщил, что крови из него вытекло порядочно, однако важные артерии не задеты, а, значит, он должен оправиться быстрее, чем поначалу думалось.

И ещё больше Марку повезло, что рука была не правая. Врачи считали, что есть большие шансы на его возвращение в музыку.

– Я думал, ты сдох, – доверительно поведал Денни, сидя рядом с его койкой в больнице. – Но вроде обошлось.

Разумеется, навещал он Марка уже после того, как его перевели из реанимации в палату. После тех нескольких дней, когда он просыпался от кошмарных снов, в которых к нему приходил Старец. В этих снах вендиго вселился в кого-нибудь из знакомых, от Денни до Брендона; иногда даже в Киру, и хохотал, зная, что победил.

Денни рассказал, что проснулся среди ночи от странного ощущения, что должен отправиться в лес, и отогнать это чувство не удалось. Проворочавшись пару часов, он всё же оделся и пошел к чаще, сам не понимая, куда идёт и что же он ищет. Он думал, что, возможно, чутье полицейского подсказывало ему, где искать Рейчел, но вместо исчезнувшей девчонки он нашел раненого Марка.

– И вот как тебя угораздило? – он покачал головой, протянул руку и легонько толкнул Марка в здоровое плечо. Вторая рука была перевязана и глухо ныла, напоминая о ночи, которую хотелось бы забыть. – Я думал, тебя медведь задрал.

Марк пожал плечами, поморщился от боли, сопровождавшей его движение.

– Я возвращался в отель, – соврал он. – Решил сделать крюк и прогуляться мимо леса. Показалось, что услышал голос Рейчел, пошел на него… зашел дальше, чем предполагал, и заблудился. И да, ты прав, я напоролся на медведя. Возможно, именно этот медведь и убил Виктора.

– Хотел бы я знать, почему зверюга тебя не добил… – пробормотал Денни. Версия Марка вполне совпадала с предположениями врачей: раны, оставленные вендиго, напоминали удар медвежьей лапы. Хоть в чём-то Старец, сам того не желая, услужил своему врагу.

– Мой дед говорил, что, если на тебя напал медведь, нужно упасть и притвориться мертвым. Не всегда помогает, но меня это спасло, – Марк ненавидел врать, а за неделю, проведенную в родном городе, врал слишком много, пусть и во благо. Впрочем, настоящая история выглядела бы полным безумием, и кто знает, что решил бы Денни? Что Марк, возможно, и был убийцей, а в родной город вернулся, чтобы скрыться от правосудия? – Медведь обнюхал меня и убрался восвояси, но я уже всё равно отрубился.

Денни хмыкнул ещё раз, оглядел Марка с головы до ног: наверняка бледного от потери крови, израненного и будто прошедшего Ад и Израиль.

– Черт тебя понёс, – вздохнул он. – Показалось ему… Если бы ты там откинулся, Кира с Брайаном этого уж точно не пережили бы.

Марк мог бы поспорить, но не стал. Он чувствовал себя странно, думая, что в ночь на Рождество был единственным щитом между Старцем и Баддигнтауном, и ещё более странно ощущал себя, когда думал, что об этом никто не узнает – оно и к лучшему, наверное. Люди верят в чудовищ, но эта вера строится на убежденности, что на самом деле никаких чудищ не существует. Что под кроватью прячется не бугимен, а всего лишь моток давно не убранной пыли и старые роликовые коньки. Что фигура, в темноте восседающая на стуле напротив кровати, – это небрежно брошенная толстовка и джинсы. И что никакой дух не придет из леса, чтобы закусить тобой в ночь, когда родился Христос.

Если человечество – или хотя бы его часть, – получит доказательства существования монстров, то мир никогда больше не станет прежним. И теперь Марку казалось, что он ясно видит свой путь: он должен не только оберегать людей от Старца, но и хранить в тайне знание, что Старец вообще существует.

Приходила к нему и Айрис, лежавшая в той же бакспортской больнице, но уже почти оправившаяся от случившегося с ней. Рассказывала, что Криса похоронили без неё, да она и не хотела бы присутствовать на его похоронах. Рассказывала, что поиски Рейчел и Сэма, исчезнувшего из бангорского госпиталя, продолжаются, но с каждым днём полиция всё меньше надеется обнаружить их живыми, а детективы даже считают, что Рейчел просто сбежала – подростки часто сбегают из дома.

Кире уж точно безопаснее было думать, что Рейчел сбежала и что однажды, возможно, она возвратится домой или хоть как-то даст о себе знать. Ни Денни, ни Марк не переубеждали её, когда она приняла эту версию, как единственно возможную – оба хотели бы сохранить Кире здравый рассудок, и без того пошатнувшийся после вторичного исчезновения Сэма.

Каждый раз, когда Кира приходила навестить Марка в больницу, он всматривался в её глаза, ища признаки подступающего безумия, но их не было. Кира была разбита и подавлена, но не сходила с ума. И Марк надеялся, что однажды она снова улыбнется – не вымученно, как сейчас, но по-настоящему. Видел ли он вообще, как она улыбается по-настоящему…?

Каждый раз, когда Кира была рядом, его грызла совесть и злость на самого себя: он не уберег Рейчел, не уберег Сэма. Мог ли он вообще их уберечь? А потом он вновь думал, что стало бы с городом, если бы Старец воспользовался его надеждой спасти Сэма и убил бы его, и становилось легче. И Марк засыпал, чтобы снова увидеть кошмары, в которых то один, то другой близкий ему человек смотрел на него взглядом Старца.

Его выписали из больницы через десять дней после Рождества. Брендон и группа уже не ждали Марка на запись – ему нужно было восстанавливать руку, – но он всё равно собирался вернуться в Лос-Анджелес. Билет на самолет жёг ему карман, но Марк знал, что вернется, как только поговорит с группой и с Маргарет, и сожжёт за своей спиной все мосты.

Несколько месяцев, которые он должен был потратить на восстановление после тяжелой раны, Марк собирался провести в Баддингтауне – отчего-то ему казалось, что Кире и Брайану он сейчас особенно нужен. Быть может, и они куда больше нужны ему, чем он предполагал. Быть может, семья, которую он всю жизнь искал, наконец-то нашлась.

– Я вернусь, – на мгновение Марк прислонился лбом ко лбу Киры, прежде, чем отпустить. Она пожала плечами и едва улыбнулась: тень той улыбки, которая у неё могла бы быть.

– Я знаю.

– Позвони мне, если что-нибудь случится. А я наберу тебя, как только сяду в Эл-Эй.

Она кивнула.

– Я позвоню.

Пристегивая ремень безопасности в машине у Денни, Марк поднял голову, чтобы помахать Брайану. Мальчишка отказывался отпустить своего индейца, пока тот не пообещал, что скоро прилетит обратно, и теперь стоял, вцепившись в Киру одной рукой, а другой – махал на прощание. Кажется, в его глазёнках, скрытых за очками, даже стояли слёзы.

На город уже опустились сумерки, хотя часы показывали только три пополудни.

Глаза Брайана в вечернем сумраке слегка мерцали жёлтым.

Вздрогнув, Марк моргнул, и наваждение рассеялось. Брайан снова был Брайаном, и он продолжал махать ему, крепко сжимая ладонь Киры.

Его взгляд был абсолютно нормальным.