Текст книги "Алая жемчужина (СИ)"

Автор книги: Shelly Eclipse

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

«Все равно убьют, – Наилли вздохнул. – Я ничем не могу больше помочь».

– Успокойся, – зашептал Кин, прижимая русалку к себе крепче. – Нам нужно выйти за Бегущий риф. Все будет хорошо.

– Ай-е, мастер, – все тот же старый матрос вышел вперед. – До атолла сирен – ты ведущий. А после, не обессудь, выставим на остров, и гуляй сам ножками.

Старик сально блеснул щербатой улыбкой. Кин практически мог читать его мысли. Значит «проводящий» доводит до Бегущего рифа, там его за борт , а русалка остается. Дошлепает до берега мастер – молодец. Нет, туда и дорога. А то можно и подсобить пером под ребро. Кин хмыкнул. Бегущий риф – все, что ему требовалось.

– Меня вполне устраивает, – проводящий» пожал протянутую руку. – Крепите паруса.

– Санчос, хоть золотишко капитанское приберем? – матросы с голодной жадностью уставились на двери каюты.

Старик ехидно приподнял седые кустистые брови.

– Не против, мастер?

– Нет, – Салокин равнодушно пожал плечами, про себя порадовавшись, что есть чем отвлечь команду.

Дележка капитанского добра – самое оно. Наилли беспокойно заерзал, шурша чешуей. Завороженно следя за подсохшим плавником, Мани отполз подальше, чтобы его не задело.

«Они нас не отпустят».

Кин поднял Наилли на руки, крякнув с натуги – русалка весил куда больше, чем хрупкий юноша, тот обнял Салокина за шею, прохладным носом уткнулся в висок, зашептал:

– Я не смогу превратиться в человека без жемчужины, пока мы в океане…

– И не надо. Только дойти до атолла. Помнишь, я знаком с сиренами?

– Серьезно? – серебристые прозрачные глаза удивленно округлились. – Но... даже если так, чем нам это поможет? Топить всю команду?

– Нет, успокойся. Пение сирен гипнотизирует. Мореходы забывают обо всем. Буквально. Понимаешь?

– Они нас забудут? – русалка оглянулся на ожесточенно спорящую тройку матросов, не поделивших что-то из одежды Ланцео.

– Да… – Кин чуть не споткнулся на ступенях, под ногами тяжело бряцнуло и заскребло. – Наилли подбери свое украшение, пожалуйста. Боюсь наступить – тогда уроню на доски и упаду сверху.

– Сверху я согласен, – фыркнул русалка, наматывая на руку цепочку, золотой шар тяжело качнулся. – Но не на досках. Жестко.

Несмотря на напряжение, Кин расхохотался, напугав шарахнувшегося в сторону юнгу. Мальчишка так и держался возле них.

– Илли, я тебя обожаю!

– Это я от страха не соображаю, что несу, – зарделся русалка, утыкаясь лицом «проводящему» в шею и неожиданно горячо дыша.

– Ты в порядке? – забеспокоился Кин.

– Мне нужно в воду, – Наилли виновато засопел. – И, кажется, у меня будет истерика.

Салокин только кивнул. У него у самого бы началась, будь он на месте Наилли, а юноша сумел продержаться столько времени, ни разу не пожаловавшись, не потеряв от страха рассудок еще и умудряясь помогать.

Вдвоем с Мани они сумели поднять русалку и опустить в сильно помутневшую воду. С гримасой отвращения Наилли повел хвостом, посылая теплую волну вокруг себя. Водоросли тут же начали наливаться зеленью, а грязновато-серый осадок на дне аквариума растворяться.

– Мани, – Кин взял парнишку за плечо. – Пожалуйста, присмотри за командой. Я побуду тут. Если что-то случится, сразу говори. Ладно?

– Да, мастер, – юнга стащил берет, шмыгнул носом, не отводя глаз от аквариума. – Вы меня не бросите?..

Кин обернулся на сжавшегося в комок русалку – алые волосы рассыпались огненным каскадом, расплескались в стороны.

– Не бросим, парень, но ты не подведи уж!

Вытянувшись во фрунт, мальчишка отдал честь, как поступали в сухопутных войсках, развернулся, щелкнув босыми пятками, и проворно вылез из трюма. Кин запер дверь, набросил оставшуюся петлю охранки и забрался к русалке.

Наилли свернулся у самого дна. Его трясло и колотило. Руки судорожно сжимались в кулаки, плавники трепетали. Даже по татуировкам проходила дрожь – маленькие чешуйки встопорщивались острыми кромками и снова прижимались к коже. Кин нырнул, обнял крепко, разворачивая тесный комок. Наили по-детски вцепился в него и уткнулся в грудь. В голове шумело его бормотание, но Салокин даже не пытался разобрать слова. Он гладил прохладные плечи, стискивал узкую спину, прижимая колющиеся узоры, сам тихо остывая и борясь с усталостью.

Дорога успокаивалась вместе с русалкой. Какая бы сила не преследовала и не наблюдала за ними, сейчас ее все устраивало. Бриг сам, без понуканий скользил по быстрым течениям, огибая спокойные коралловые рифовые плавники, торчащие из воды. Даже дрейфующие острова – жилища спрутов – отходили с их пути.

Наилли дернулся, отстранился, с потусторонним ужасом уставившись в лицо «проводящего».

«Ты дышишь под водой?!» – удивленные пузырьки запрыгали вверх.

Кин помотал головой. Наилли расправил хвостовой плавник.

– Но как? – захлопал он мокрыми ресницами, едва они всплыли.

– Сам не знаю, – Кин улыбнулся. – Подарок морского дьявола вместе с жемчужиной. Я не дышу, но и не теряю сознание под водой. Правда, долго все-таки не рисковал бы. Вдруг начнут плавники расти.

– Не нравятся плавники? – Наилли вздернул бровь.

– Твои – нравятся. Но у меня-то таких красивых не получится наверняка. Какой-нибудь угриный хвост.

– Фу! – поморщился русалка. – С угриными хвостами это, мама говорила, тритоны. Они, конечно, родственники, но какие-то неуравновешенные. Живут далеко на севере.

– Надо будет сплавать потом как-нибудь. Интересно же!

– Да? – протянул русалка, в притворном приступе ревности обвиваясь вокруг человека и слегка сдавливая его хвостом. – Новую диковинку решил поискать?

– Конечно, ты-то уже родной…

Они дурачились и смеялись. Потом и вовсе устроили морской бой, плескаясь водой и утаскивая друг друга на глубину, к самому дну. Целовались, переплетаясь, останавливаясь всякий раз, как объятья становились крепче… делали вид, что уже все закончилось и никакой опасности нет. Что не было никогда Ланца и Карлоса, залитой кровью палубы и прошившего Кина гарпуна. Фрегата, дикого бешенства Дороги.

Мани оказался бесценным помощником. Мальчишка исправно сообщал, что делает команда: спит, пьет, строит планы на куш за русалкин хвост, отпускает скабрезные шуточки и зябко жмется под одеяла, когда рядом с бригом встает из воды огромная коралловая корона или язык скалы. Таскал еду с камбуза и восхищенно взирал на Наилли, с которым болтал, пока Кин вел или обессиленно дремал, прижавшись спиной к стеклу аквариума. Он почти не ел, и если не следил за бригом, то пытался раскусить секрет охранки на Наилли. На золотом шаре не было швов, выбоин – ничего. Внутри прятался камень, но, как алая жемчужина под хрустальным кофром, он не желал показываться, рассказывать свои тайны или поддаваться влиянию. Цепочка не рвалась, поднять шар мог только сам Наилли, а в воде он становился тяжелее, приковывая русалку практически к одному месту. Юноша обреченно вздыхал всякий раз, как «проводящий» отступал, чувствуя, как дрожат руки, и жемчужина вместо тепла посылает по телу разряды боли.

Чуть больше чем через сутки, впереди показалась радужная дымка, натянутая, как мыльный пузырь, поперек Дороги. Воздух вокруг задрожал и нагрелся. Матросы забегали. Мани шустро свинтил в трюм.

– Показался выход, – отрапортовал он, хотя в том не было необходимости.

Кин потер покрасневшие, уставшие без нормального сна глаза.

– Хорошо, Мани, побудь, пожалуйста, с Наилли.

«Будь осторожен», – русалка встревоженно заметался.

– Не волнуйся, теперь уже все.

Не было ни громов, ни молний. Корабль плавно прошел сквозь разноцветную завесу. Команда затаила дыхание и разразилась громовыми криками, когда вместо серого пейзажа вокруг заискрило и засверкало всеми оттенками синего. Закатное солнце позолотило дорожку, играло и приветливо подмигивало.

Салокин вдохнул свежий ветер, выглядывая знакомые ориентиры. Да! Они вышли в нужной точке. Справа вставал один из самых красивых рифов, которые только существовали в северной акватории – розоватые стебли, сверкая на солнце, выглядывали из воды. Бегущий риф.

– Ух! Смотрите, – кто-то не сдержал восхищенного вздоха.

Прямо по курсу вздымался золотистый остров в изумрудном венце тропической растительности. По золотым, сейчас нестерпимо горящим на солнце, скалам бежали прожилки-змейки. Волны ласково лизали кромку берега, резкую и изрезанную валунами, изящную и опасную. Белая пена оседала на камнях.

Салокин набрал в грудь побольше воздуха:

– Риина!

– Ну что ты орешь, как на дворцовой площади? – возмутился девичий голосок, и на палубу в волне скользнуло одно из самых прекрасных созданий океана.

Идеальная женская фигурка была будто соткана из тонких лучиков света – золотистая кожа шла едва уловимыми глазу разводами, словно существо отлито из не застывшего еще металла, переливалось и перетекало. Плавная, гибкая и воздушная. Плащом по палубе тянулись густые волосы цвета горного меда. Часть кольцами улеглась к ногам хозяйки, часть так и осталась в воде, свесившись через борт. Сирена улыбнулась, показав обычные для дитя океана хищные клыки, поправила золотой кулон в виде морского конька – единственная ее одежда и украшение, и озорно подмигнула Кину золотисто-янтарным глазом.

– Мы ждали тебя, – пропела она, протягивая «проводящему» тонкие руки и обнимая. – Но ты, смотрю, не торопился. И вообще, что за вид? Ты весь пахнешь водорослями и русалкой! Кошмар!

– Я рад тебя видеть, Риина.

– Скучал? – строго осведомилась сирена, не обращая внимания, что у команды челюсти так и не подобрались.

– Конечно!

– Негодяй, ведь не обманываешь же. Где твоя рыбка?

– В трюме, – Кин облегченно выдохнул только сейчас, сирене не надо было ничего рассказывать – она и так все знала, успела понять и прочитать. – Сначала, пожалуйста, помоги с командой. Они сейчас очухаются и попытаются…

– Ой, да все я знаю, малыш. Не командуй. Расслабься. Ты молодец, что сообразил доплыть до нас. Я замучилась Дорогу держать.

– Так это ты нас гнала вперед?! – возмутился Кин.

– Ну а кто? Бабушка твоя? – сирена оскалила клыки. – Просто, что ли, пленную русалку везти? Да вас бы сожрали сразу. Хорошо еще капитан недалекий оказался. Купился на приманку и нашел тебя. А ты уж с Дорогой совладал. Умница. Горжусь тобой. Давай-давай, беги к рыбке. Тащи ее сюда. А мы с… мальчиками побеседуем.

Сирена плавно развернулась к сгрудившимся мужикам. Салокин поскорее спустился в трюм.

«Что?! – Наилли упирался ладошками в стекло. – Что случилось? Я странное чувствую на верху».

– Сирена, – Салокин устало прислонился лбом к стенке аквариума и плотно зажмурился. – Все, Илли… все закончилось. На самом деле.

«Кин, только не теряй сознание, – русалка повысил голос, видя, как «проводящий» сползает на пол. – Ну кто меня тащить-то наверх будет? Мани не поднимет, я тяжелый. Назло свалюсь сверху прямо на тебя!»

Салокин захохотал. Неудержимо. До слез, то сбитого дыхания. Серебряный колокольчик присоединился. Наилли ласково улыбнулся.

Мани опять активно помогал, на сей раз, достать русалку из аквариума. На палубе никого не было. Команда исчезла. И парень удивленно закрутил патлатой башкой.

– Ой, еще один? – сирена, болтавшая ножками, сидя на бочке, удивленно вздернула бровки.

– Нет, он нам помогал.

– Ммм, прости, малыш, – Риина укоризненно покачала головой. – Ты знаешь правила. Но раз мальчик хорошо себя вел, я буду особенно аккуратна. Подойди ко мне, дитя.

Глаза юнги округлились, потеряли цвет. Он механической куклой зашагал к сирене. Та состроила физиономию строгой учительницы и воздела палец:

– Осторожно!

Три волны схлынули на палубу, показав еще трех сирен: двух парней и девушку. Они подхватили Мани и исчезли за бортом.

– Ней расстроится, – хихикнула Риина. – Ты знаешь, сколько она тебя ждала. И еще Каиль. Эх, какой экземпляр сманили хвостатые.

– Перестань, – Кин засмеялся, ссаживая Наилли на палубу и устраиваясь рядом с ним, не отпуская перепончатых пальцев русалки. – У нас есть еще проблема.

– Тшш! – сирена приблизилась, прижимая пальчик к губам. – Он совершеннолетний по меркам людей. Пусть сам говорит. Здравствуй, дитя океана.

– Полукровка, – тут же поправил Наилли, ощетинившись плавниками и поглядывая на сирену недоверчиво и подозрительно.

– Глупости, – отмахнулась сирена, взяла юношу двумя пальцами под подбородок и приподняла голову, разглядывая. – В тебе всего капля человеческой крови. И то потому, что разрешил океан. Смотри, какие глазки. У русалок не бывает серых глаз. Тебе идет.

Риина тепло улыбнулась и вдруг нахмурилась.

– Это еще откуда?! – сирена тронула цепочку.

– Это мне отец повесил, – Наилли вздрогнул от боли, по русалочьей чешуе пошла дрожь.

– А его не повесить за это? За шею?! – сирена гневно зашипела. – Кин, какого черта? Ты куда смотрел?! Тебя разве не просили привезти русалку в целости и сохранности?!

«Проводящий» в немом удивлении воззрился на Риину.

– Он не знает ничего, – на палубе снова плеснуло.

Кин счел за лучшее проглотить первое, что хотелось сказать, и посоветовать себе не удивляться. Горящие сапфировыми знаками браслеты на руках Неша притихли, вода отхлынула от ног.

– Добрый вечер, мастер, – белозубо ухмыльнулся хозяин паба и торговец с Контраттоса. – Вы справились, спасибо. Груз доставлен в точности, в нужное место и время. Наилли, здравствуй. Теперь ты в надежных руках.

Русалка попытался заползти на колени к Салокину.

«Мне все это не нравится», – заговорил он в голове «проводящего».

«И не должно, – голос Неша был глубже и сильнее. – Я сейчас все расскажу, только давай снимем с тебя следящий амулет».

Браслеты снова загорелись. Мужчина внимательно осмотрел цепочку и шар, потеснив недовольную сирену. Риина фыркнула, усевшись обратно на бочку и подвинув свои великолепные волосы. Неш легко поддел крайнее звено в цепи, дернул. Охранка жалобно взвизгнула и разошлась. Разомкнутые колечки посыпались градом. Шар кракнул, как прогнивший орех, раскололся пополам, показав крохотный черный камешек.

– Оникс? – Кин выудил каменное зерно, поднес к глазам.

– Нет, обычная руда, но именно ее океан не терпит. Возмущение так велико, что следить проще простого, – Неш небрежно выбросил осколок за борт. – Все, Наилли, теперь ты свободен.

Русалка продолжал сидеть на месте, сжимая руку Кина, и щурился на закатные лучи.

– Рассказывайте, – потребовал он. – Кто вы и зачем я вам нужен?

Сирена зевнула.

– Рассказывай, родственничек, – насмешливо хмыкнула она, глядя из-под золотого водопада волос на Неша. – Пристрастие к игре в эти, как его… шахматы всегда выходит тебе боком. Объясняйся.

Хозяин паба уселся на мокрую палубу, скрестив по-восточному ноги.

– Все очень просто. Наилли, твоя мама была мне родной сестрой. Так что, Риина права, мы родственники. Лианна де Винеско, русалка, отпущенная океаном жить с любимым человеком. И в приданное получившая право охранять его корабли от бурь и штормов. Это свойство перешло к тебе по наследству. Отец держал тебя всегда рядом, потому что после смерти Лианны, ты – гарант безопасности флота Контраттоса. Океан же, отдав свое дитя человеку, не может забрать обратно. Только по собственной воле русалка может вернуться к нему, тем самым разрушив договор. Тебя пришлось долго искать, потом составлять план и раздавать роли основным фигурам…

– Вы знали, как с ним обращаются? – спросил Салокин, его снова душила ярость – если Неш знал, но ничего не сделал…

Мужчина нахмурился, потер нерешительно светло-рыжую бороду.

– Его держали взаперти, но мы не могли выта…

– Ты знаешь, что ИМЕННО делал с ним отец?! – потеряв контроль, заорал «проводящий».

– Малыш, успокойся, – Риина, умевшая читать мысли, когда человек не контролирует свои эмоции, подошла и погладила Кина по голове.

Глаза сирену выдавали. Она опустилась рядом с русалкой.

– Бедное дитя, – из прекрасных глаз суровой правительницы атолла закапали крупные слезы. – Сколько же ты пережил… он не знал. Я клянусь своей кровью. Никто не знал, что происходит за стенами, очерченными красным жемчугом. И океан не знал…

Наилли отвернулся.

– Не важно, – глухо сказал он, утыкаясь Кину в шею. – Что теперь будет?

– Ты вернешься в семью, – Неш подрастерял уверенность, подавленный виной и знанием – Риина не стала церемониться, поделившись всем, что успела считать. – В океан.

– То есть, вы каким-то образом убедили Ланца идти этим путем, вы заставили его нанять «проводящего» с особым даром, для того, чтобы он привез меня сюда, к вам?

– Мы не можем вмешиваться напрямую в ход жизни людей, – Риина вздохнула. – Хотя иногда очень хочется. Поэтому приходится тихонечко подсовывать двуногим идеи и пути.

Кин бросил на сирену просящий взгляд. Та шепнула Нешу несколько слов и изящно скользнула за борт в объятия волны. Бриг к тому моменту без помощи Кина пришвартовался к высокой скале, прилипнув к ней без всякой привязи и мирно покачивался, придремав. Хозяин паба поднялся.

– Я буду поблизости, – сказал он и рыбкой нырнул в волну.

Ударило вспышкой. Неш вспенил воду, высоко выпрыгивая. У него оказался хвост больше похожий на акулий – узкий жесткий плавник, резкие очертания, но та же серебристая с радужным разводом чешуя и татуировка во всю спину – сверкающие чешуйки образовывали плотное кружево до самых плеч.

– Илли, – Кин обнял русалку крепче. – Не злись…

– Я не злюсь, – русалка укусил «проводящего» в плечо и придавил хвостом его ноги. – Я не знаю, что думать. Не хочу думать. Не хочу никуда идти. Можно я тут останусь? На этом корабле. Привык жить взаперти, чем корабль хуже? Пусть твоя подружка вправит команде мозги, и поплыли отсюда. Не нужен мне никто, ни новоявленные дяди, ни тети, ни океан.

– Ну-ну, – Кин осторожно погладил его по спине, не удержался, пощекотал поясницу, чувствуя отклик. – Успокойся. Слишком много всего случилось, ты просто устал. Свобода – дар, от которого не отказываются. Пусть звучит глупо, но ты просто ее не пробовал еще. Поверь – она прекрасна.

– Не хочу, – упрямо брыкнулся русалка.

Кин покачал его в руках, собрал поцелуями капли с плеча. Отчаянно хотелось согласиться, сказать, что да, я заберу тебя на край света, но...

– Илли, послушай. Надо познакомиться с родственниками. Ты больше не будешь одинок. Полюбишь океан. Риина тебе покажет риф, хочешь? Давай! Поплаваем.

Наилли поднял голову, стряхнул волосы.

– Зачем? Этот... как его?

– Неш.

– Неш. Он же тебя использовал. Жемчужину тоже он подарил, да? Хоть бы раньше сказал, как пользоваться.

Все-таки русалка был бесконечно наивен. Мог бы предположить, что Кин его обманывал всю дорогу, но предпочел за него обидеться на хозяина паба, разыгравшего комбинацию вслепую. Салокин легко поцеловал его, уложил на палубу, пристроившись рядом. На активные действия он был не способен, да и не нужна была русалке его активность. Наилли прижимался и молчал. Чешуйки высыхали и нагревались, становились жестче, царапались.

– Это все неважно, ну правда, – Кин зарылся обеими руками в алые волосы. – Пожалуйста, давай ты хотя бы попробуешь. Поплавать в океане. А я пока посплю.

Наилли завибрировал, хихикая.

– Так бы сразу и сказал, что спать хочешь, – фыркнул он, привставая на локтях. – Обещай, что не уплывешь без меня.

– Обещаю! – Кин чмокнул его в нос, в щеки, провел загрубевшим пальцем по щеточкам ресниц. – А ты обещай, что сейчас попробуешь открыться океану. Ты его ребенок гораздо больше, чем Армана де Винеско. Попробуй его принять.

Наилли кивнул, подтянулся на руках и уселся на борт, с сомнением глядя в чистейшую воду. Нерешительно оглянулся, но Кин притворно сурово ткнул пальцем. Русалка разжал руки и упал в волну. Над островом зажурчала песня сирен. Теплая, ласкающая, лишенная безумия своего эха.

«Я дома», – шепнул голос Наилли в голове, безмерно удивленный, рассыпающийся радостным восторгом.

Кин подполз ближе к борту, свернулся и закрыл глаза. Обо всем будем думать завтра. Сон «проводящего» больше походил на беспамятство. Он не чувствовал, как Риина, в полголоса обругав его, накрыла шерстяным одеялом, велев еще двум сиренам мужского пола прибрать в трюме, уничтожив аквариум и малейшие следы пребывания на корабле русалки. Как глубоко за полночь, Наилли и Неш подплыли совсем близко, но русалка не дозвался. Как вокруг брига водили хоровод разноцветные огоньки-рыбки, с которыми Кин играл ребенком.

“Проводящий” спал, без грез, без снов, погруженный в теплую темноту и пустоту.

====== Часть 16. Вместо эпилога ======

Комментарий к Часть 16. Вместо эпилога визуал от minestrelka

https://pp.userapi.com/c837528/v837528903/40f8e/dMgUxC6Y57E.jpg

Камушек полого лег на поверхность воды, отскочил с десяток раз, пропрыгав лягушкой, и ушел под мелкую складку ряби.

– Ого! – маленькая сирена восторженно захлопала в ладошки. – А еще?

– У меня камни закончились, – Кин развалился на солнышке, подставляя бок и розовое пятно шрама. – А лезть лень. Потом.

– Двуногое! – хмыкнул еще одна сирена, поудобнее раскладываясь на скальном плоском выступе. – Ленивое и вредное.

– Чья бы мычала, – Кин пихнул парня, едва не свалив в воду. – Сам-то вон уже скоро жирком начнешь зарастать.

– Что?! – сирена изогнул спину. – Каким жирком! Я прекрасно выгляжу, на себя посмотри. Ребра торчат, дырка в боку, плечо, как пожевал кракен, еще и волосы опять отстриг.

– Это я оброс, – Кин зажмурился.

– Не цепляй его, Каиль! – возмутилась Ней.

Сирены заспорили между собой, брызгаясь и сплетаясь прядками волос. Кин покосился на горизонт. Дневное светило стояло в зените, и вода играла бликами солнечными зайчиками. «Илль» с убранными парусами прятался за острыми выступами, в глубокой впадине. Благодаря сиренам, ему не страшны скалы и прилив.

– Кин, поплаваешь с нами? – Ней подлезла под руку «проводящему», умоляюще глядя аквамариновыми глазами.

– Чуть попозже, милая, ладно?

– Оставь его, Ней, – Каиль потянул сестру обратно. – Ему сейчас не до нас. Ждет русалку. Чего ты так волнуешься за него? Неш нормальный, мы давно знакомы. А если этот Наилли ему племянник, так вообще все намази. Риина обещала нас в город отпустить. Поедешь с нами? Все равно тебе корабль ставить на шварт в порту. А Ней у нас знакома с начальником порта.

– Ну что ты теперь лезешь, – перебила сирена.

– Поеду, – прекратил их спор Кин. – В Самшитовый город мне нужно, ты прав. А вот плавать не хочу.

– Ленивое двуногое, – повторил Каиль и затих, подставляя лицо солнышку.

Кин смотрел на морскую рябь. Наилли не возвращался. Одна часть Салокина страстно хотела, чтобы сейчас из воды высунулась ало-медная макушка, серые глаза знакомо заискрили, вторая… Вторая понимала, что русалка вернулся домой. Противиться тяге океана не может ни одно его создание. Наилли слишком долго был заперт среди людей. Его сущность только теперь пробудилась. Ценный груз и приз перестал быть таковым. А Кин… Кин останется с этими воспоминаниями навсегда. Бережно свернет и спрячет в самом глухом уголке себя.

Риина пришла ближе к вечеру. Поднялась из волны, в пене и каплях. Строго выговорила Ней и Каилю, что до сих пор не приготовились к поездке, и прогнала их со скалы.

– Ну что, малыш, поздравляю, ты теперь капитан судна, – сирена уселась, укутавшись в волосы. – Отличный кораблик, крепкий. Только узлы ты повырывал где-то. Но тебе они и не нужны. Люди проспятся завтра к утру, все хорошо, никто не умер. Мальчишке-юнге оставила чуть больше. Смени кораблю название.

– Спасибо, Риина, – с чувством поблагодарил новоявленный капитан, поцеловав сирену в висок. – Ты в который раз меня спасаешь.

– Но-но! – острый ноготь уперся в переплетение свежих шрамов на плече. – Не гневи морского дьявола. Обидчивый он больно.

Они помолчали, слушая океан.

– Ты влюбился? – сирена спрашивала исключительно из вежливости, в кои-то веки не став ехидничать.

– Да. Но я переживу.

– Все-таки вы, люди, странные. Если любишь, почему не держишь?

Салокин поджал плечами.

– Его до меня слишком крепко держали. Не хочу повторения.

– Но ты же его не будешь бить и насиловать?

– Я не про это.

– Хм…

Сирена поболтала совершенными ножками, потянула длинный хвост волос.

– Как знаешь, – Риина пожала плечами. – Тогда не беспокойся за него. Неш покажет все, что нужно. Он не так прост, как кажется, и из очень хорошей семьи. Твоя рыбка получит все причитающееся ему по праву рождения.

– Спасибо.

– Дурак, – показала клыки сирена. – Каиль и Ней поедут с тобой в город. Подскажут, помогут ну и, заодно, поработают на благо океана.

– Опять шпионишь? – ухватился Кин за смену темы разговора.

– Даю детям шанс порезвиться, – Риина фыркнула и соскользнула в волну. – Присмотри за ними. Ты уже достаточно взрослый, чтобы быть за старшего.

Легкий плеск и она исчезла среди глубокой синевы. Салокин лег навзничь. Тело все еще мстило за перенапряжение слабостью, а голова отчаянно сопротивлялась натиску выводов и сожалений.

В Самшитовом городе они пробыли два дня. Сирены пустились во все тяжкие. Пускай люди не могли понять, что перед ними дети океана, но даже в человеческом облике Ней и Каиль привлекали внимание. Чем нагло пользовались.

Перезаписать плавучую собственность удалось быстро и чисто. Вопреки совету, Кин рискнул и оставил имя брига, хотя так могли вычислить. Оставалось надеяться, что из-за сорвавшейся сделки самшитовый эмир не будет гореть особым желанием помогать губернатору де Винеско в поисках пропавшего корабля. Команда после общения с сиренами вела себя идеально. Для них Кин был капитаном, его приказы не оспаривались, а внушенное доверие помогало все делать быстро и с самоотдачей. Мани остался прежним, просто не помнил про Наилли. Глядя на беззаботно снующего по палубе юнгу, Кин всерьез задумался, не попросить ли Риину о той же услуге. Обсудив с оставшимися мастерами перспективы, Кин решил плыть на юг с товаром, закупленным в Самшитовом городе – шелка востока очень ценились во всех уголках мира. Доходное дело, особенно если можешь сокращать путь. Не все они так же неприветливы и опасны как Дорога. Просто мрачные и недружелюбные серые тоннели. И никаких страшилок. Немного скал и причудливый фарватер, но на этом все.

Получив новые документы, заполнив трюм тюками с тканью, Кин отправился просто посмотреть город. Люди, люди, много людей. С каких пор у него такая непереносимость двуногих? В баре “проводящий” не высидел и получаса. Едва сделав пару глотков, выскочил на улицу. Мимо борделя прошел, опустив голову, даже не заметив, как молодая и привлекательная девица тронула его за локоть.

Кончилось тем, что Кин сбежал обратно на «Илль», забаррикадировался в каюте и тупо смотрел на большую новую карту, прибитую по привычке над кроватью.

Сирены вернулись уже затемно, отходить пришлось в глубокой чернильной сини, и новый боцман бурчал, что в ночь только психи ходят.

Утреннее солнце золотило атолл. Сверкающими звездами вспыхивали тела сирен, рассевшихся на скалах. Кин прищурился, приставив ладонь козырьком. Они пристали к обрыву. Команда споро соскочила на берег, пользуясь разрешением хозяев атолла, ушла в пещеру, где проспит еще сутки до отплытия брига. Люди отдохнут и забудут последнее, что связывало их с детьми океана. Сирены – те вовсе попрыгали в воду, с радостью сбрасывая личины и нежась в ласковых теплых водах.

Кин остался на борту. Он заперся в каюте капитана, улегся на кровать. Бутылка хорошего дорогого вина ждала своего часа на столе. Но «проводящий» равнодушно разглядывал ее пузатые бока и глубокую темную искру. Отбросив подушку, Кин до хруста потянулся. Долго, до боли, до напрягшихся и выгнувшихся суставов, стряхивая дурное оцепенение и тоску. Он все сделал правильно. Теперь – новая страница, открытый океан и шанс начать наконец нормальную и достойную жизнь. Притереться окончательно с командой и, по возможности, не заходить глубоко в воды Контраттоса. В самом темном уголке «проводящий» лелеял надежду на месть, но пока об этом не думал. Рано. Арман де Винеско просто так его не оставит. Значит, судьба столкнет их снова. Хорошо, что над Наилли он больше не властен.

Выбравшись на палубу, Кин с наслаждением глотнул, как охлажденное вино, свежий ветер. За бортом кто-то засмеялся, игриво плеснула волна, мелькнули золотые блики. Сирены баловались и играли в солнечных дорожках. Раздевшись до бриджей, «проводящий» беззвучно нырнул в воду.

Океан недовольно впился холодным течением, но потом признал, обласкал, погладил плотной волной. Покрутившись на глубине, Кин махнул знакомой сирене. Девушка кокетливо сложила ладошки на обнаженной груди, подплыла ближе – шлейфом стелились золотые нити волос. Поняв, что от нее хотят, сирена хихикнула, протянула руку и понеслась прочь от корабля со скоростью дельфина. Изгибалось тело, проскальзывая между бирюзой и аквамариновым оттенком. Чуть дальше, за Атолл, к крошечному островку, которого нет ни на одной карте. Сплетенный из старых, уже омертвевших корон кораллов, он сверху до низу оброс длинной густой шевелюрой алых водорослей. Круговое течение колыхало их, развевало, трепало, словно языки пламени. Сирена призывно обвила Кина за шею, но получила только скромный поцелуй в щеку, надула губки и умчалась прочь.

Салокин остался один на один с водой. Нырнув, он зацепился за выступ, машинально подставляя ладонь под бархатистые щекочущие плети. Из глубины выглянула удивленная вторжением мурена. Озадаченно поводила тупорылой мордой и скользнула толстой черной лентой прочь, вспугнув стайку рыбешек. «Проводящий» запустил обе руки в гущу водорослей. Знакомое ощущение, как они обвивают его запястья и локти, пытаясь удержать, зацепить. Сверху воду пронизывал солнечный свет. Плети вспыхивали гранатовыми искрами, свивались крупными тугими кольцами.

По спине прошло движение. Вода толкнулась в поясницу, оповещая, что он тут больше не один. Мимо проплыла длинная рыба-меч. Когда-то они, наверное, были хищными, сейчас рыба ростом с Кина, завидев непонятное существо, всего лишь приблизилась, а потом и вовсе принялась тереться об его руки, как собака, напрашиваясь на ласку. Толстая шкура, покрытая крупными прозрачными чешуями, на ощупь казалась стеклянной и гладкой. Совсем непохожей на русалочий хвост…

Салокин подтолкнул рыбу прочь от островка. Та покрутилась, безрезультатно пытаясь вернуть внимание, и ушла на глубину. «Проводящий» обернулся на водоросли. Дьявол побери, что ж за тоска такая. Оттолкнувшись от толстого коралла, Кин всплыл. Солнышко тут же радостно бросилось в глаза, слизывая соленые капли с ресниц.

Рядом плеснуло. Неш вынырнул по пояс, убрал рыжие волосы. Браслеты недовольно вспыхнули синим. Русалка из хозяина паба была такая же, как и человек – спокойная монументальная сила, разве что черты лица заострились, и глаза посветлели. Витой узор из чешуек заходил на широкие плечи и слепил радужными разводами. Острый хвостовой плавник, хорошо видный в прозрачной воде, медленно колыхался. Кин убрал волосы с лица, стер капли с бровей.