Текст книги "Северус (СИ)"

Автор книги: shellina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 31 страниц)

Глава 7

Ночью Ворон проснулся словно от толчка в плечо. Некоторое время моргал, рассматривая темно-зеленый полог своей кровати, а потом его озарило.

– Почему я вижу цвет полога? – он выбрался из кровати и убедился, что утро, когда зажигаются волшебные лампы в лишенной окон спальне факультета Слизерин, еще не наступило.

Внезапно почувствовав чей-то взгляд, Ворон обернулся и с трудом сдержался, чтобы не закричать. К привидениям он уже привык, но сталкиваться с привидением ребенка ему пока не доводилось. К тому же все его инстинкты вопили, что видеть призрак маленькой девочки в ночной рубашке до пят и с длинными распущенными волосами – это не к добру.

– Кто ты? – голос дрожал, но Ворон изо всех сил пытался взять себя в руки.

Девочка покачала головой и поплыла, не касаясь пола, в сторону двери. Остановившись возле выхода, она обернулась и кивнула Ворону, чтобы он следовал за ней.

Валет очень не хотел идти, но понимал, что противоречить девочке может быть опасно, поэтому вздохнул и поплелся за незваной гостьей.

Привидению дверь была не нужна, и девочка проплыла прямо сквозь дубовые доски. Ворон же открыл дверь, чтобы выйти.

– Снейп, ты куда? – Ворон обернулся и увидел испуганно смотрящего на него Мальсибера. Ворон молча кивнул на дверь. – Не ходи. Я ничего никогда не слышал о призраках таких вот девочек в Хогвартсе. Это опасно!

– А оставаться здесь с ней – не опасно? – Ворон поежился и шагнул в проем.

– Стой, мантию хотя бы надень, – судорожно путаясь в застежках, мальчик натягивал свою ученическую мантию и одновременно протягивал одежду Ворону.

– А ты куда собрался? – валет натянул мантию и сразу же почувствовал, что стало теплее, чем в старенькой пижаме. Хлопнув себя по лбу, он обулся и снова направился к двери.

– Я с тобой, – Мальсибер быстро подошел к соседу по комнате. Ему было страшно, но отпускать Снейпа неизвестно куда он был не готов. – В любом случае, вдвоем у нас есть шанс позвать на помощь. И вообще, а почему бы сейчас не пойти и не рассказать все Люциусу? Он староста, вот и пусть с призрачными девочками и разбирается.

– Я сомневаюсь, что призрачные девочки – это вообще нормально для Хогвартса, – Ворон сильно не настаивал на том, чтобы Рейнард остался в комнате. Ему было страшно, а присутствие рядом хоть совсем маленького, но живого человека немного успокаивало. К тому же он не верил, что его приглашали куда-то, где по-настоящему опасно.

Их препирательство прервал призрак, вынырнувший из стены и поманивший Ворона пальцем.

Мальчики переглянулись и вышли из комнаты, а затем и из гостиной. Привидение поплыло по коридору, а недалеко от лестницы, ведущей из подземелий, свернуло в неприметную нишу, которую мальчики раньше не замечали.

– А ведь мы сейчас нарушаем кучу правил, – прошептал Рейнард.

– Пока в замке находятся агрессивно настроенные родители из проверяющей комиссии, на нарушителей всем наплевать, – Ворон отодвинул тяжелый гобелен, на котором был изображен свернувшийся в клубок черный дракон, и слизеринцы увидели идущий куда-то вглубь проход.

– Ну что, пошли? – Мальсибер первым шагнул за гобелен. Однако Ворон войти за ним не успел.

– Эй, вы что здесь делаете? – сонный голос Блэка заставил Ворона обернуться. На полу рядом с лестницей валет увидел голову Сириуса. Остального тела видно не было. Ворон захотел протереть глаза, но тут воздух возле Блэка задрожал, и слизеринец увидел, что на полу лежат Джеймс и Сириус – тесно прижавшись друг к другу и все равно дрожа от холода. С Поттера сползала на пол полупрозрачная материя, которая и делала мальчишек невидимыми.

– А вы что здесь делаете? – вернувшийся Мальсибер, прищурившись, смотрел на гриффиндорцев, которые зачем-то разлеглись на полу подземелий.

– От родителей прячемся, – неохотно произнес Поттер, поднялся и принялся размахивать руками, чтобы согреться. – Здесь никому не придет в голову нас искать.

– А это что? – Ворон кивнул на полупрозрачную ткань.

– Мантия-невидимка, – Поттер подобрал ее с пола, встряхнул, аккуратно свернул и засунул в карман своей мантии. – Так куда вы направляетесь?

В этот момент из стены вынырнул призрак и сердито махнул рукой в сторону проема.

– Ситуация на самом деле неоднозначная, – задумчиво произнес Ворон, рассматривая выпучивших глаза гриффиндорцев. – Если вы расскажете, что видели нас ночью в сомнительной компании подозрительного привидения, то вас могут совершенно справедливо спросить, а откуда вы это знаете? Так что… – он не договорил и шагнул в проем, отпуская гобелен, который все еще держал в руках.

– Постойте, мы с вами, – внутрь протиснулись гриффиндорцы. Блэк натянуто улыбнулся. – Лучше куда-нибудь идти, хоть и в вашей компании, чем там оставаться.

Ворон пожал плечами и направился за призраком. Остальные пошли следом. Мальсибер дежурно переругивался с гриффиндорцами, но обычного накала страстей не наблюдалось – обстановка не слишком располагала к выяснению отношений.

Шли мальчики долго. Судя по ощущениям Ворона, коридор понемногу спускался вниз, гораздо ниже уровня подземелий, откуда они начали свой путь.

Путь проходил в полумраке: факелы располагались очень редко, едва освещая проход. Тени на стенах и на полу были длинными и четкими – казалось, по коридору идет целый десяток людей.

Мрачность обстановки была практически осязаема, и последние десять минут мальчики шли молча, невольно ежась и стараясь держаться друг к другу поближе.

На стенах не было ни картин, ни гобеленов, что только усиливало гнетущее впечатление.

Внезапно призрак остановился и, обернувшись, поманил пальцем идущих за ним людей. В стене с левой стороны коридора пробивался свет, бьющий из щели, образованной приоткрытой дверью – будь она закрыта, никто из мальчишек никогда в жизни не отличил бы ее от продолжения стены.

Ворон первым проскользнул в щель, поблагодарив демиурга за свое хрупкое телосложение. Труднее всего пришлось коренастому Блэку, который с трудом протиснулся в узкий проем. Дверь не открывалась больше, как будто ее заклинило, а когда последний из мальчишек оказался в довольно большой комнате, бесшумно захлопнулась.

Комната освещалась сотнями дрожащих огоньков, как будто огоньки Люмоса сорвались с сотен волшебных палочек и застыли в воздухе.

Ворон с удивлением осматривал совершенно пустое помещение. Единственное, что бросалось в глаза – это огромный барельеф на стене, на котором был изображен свернувшийся клубком и положивший голову на хвост черный дракон.

Внизу вилась надпись, которую Ворон уже видел на гербе Хогвартса: «Draco Dormiens Nunquam Titillandus».

– «Не будите спящего дракона», – прошептал Блэк, подходя поближе.

Ворон обернулся. Проводившая их в эту странную комнату девочка-призрак исчезла, а у Ворона возникла мысль: а была ли она вообще?

– Где мы? – громким шепотом спросил Поттер.

– Откуда мы знаем? – огрызнулся Мальсибер, но голос не повысил.

Ворон тем временем подошел к барельефу и дотронулся до носа дракона. Дальнейшее показалось валету бредом. Дракон чихнул. Ворон быстро отдернул руку и беспомощно оглянулся в ту сторону, где должна была находиться дверь. Двери не было. Комната слегка качнулась, все острые углы сгладились, и стены приобрели вид полукруга. Единственной неизменной деталью обстановки осталась стена с барельефом.

Мальчишки попятились, и в это же время дракон открыл полыхнувшие алым глаза.

– А-а-а, – почему-то шепотом сообщил всем присутствующим свою точку зрения Блэк. В этом вопросе Ворон был абсолютно солидарен с гриффиндорцем и уже собирался заорать во всю силу легких, но тут дракон поднялся на лапы и потянулся.

Мальчишки как завороженные наблюдали за волшебным действом. Самое удивительное заключалось в том, что дракон не выходил за пределы барельефа, который приобрел еще большую глубину.

Некоторое время дракон разминал лапы, хотя Ворон мог поклясться, что ящер в последнюю минуту просто кокетничал. Наконец он повернулся и горящими алыми глазами посмотрел на визитеров.

– Я ждал только одного посетителя, – голос ящера оказался необычно глубоким. Время от времени в нем проскальзывали рокочущие нотки.

– Зачем ты ждал меня, и кем была эта девочка? – сглотнув, решил нарушить воцарившееся молчание Ворон.

– Хотел посмотреть. Не каждый день у меня есть возможность увидеть… гостя, – по морде ящера ничего нельзя было понять, но у Ворона возникло ощущение, что дракон ухмыляется.

– А девочка?

– При жизни ее звали Роксана; это все, что тебе нужно о ней знать, – ящер наклонил голову набок. – Спрашивай.

– Я должен что-то спрашивать? – Ворон сосредоточился.

– Нет, но я могу ответить, только… не забывай, что мы здесь не одни.

Ворон быстро выбросил из головы все вопросы, касающиеся его появления в этом мире. Покосившись на своих спутников, он вздохнул и спросил:

– Гостиные – они что, действительно так были запланированы?

– Ну конечно! Те, кого вы называете Основателями, взяли и разместили доверенных им детей в башнях и подземельях. А что? Внезапная атака на незащищенный крепостной стеной замок – и две трети подопечных отправятся к праотцам. Башни ведь так легко разрушить. Что касается вашего серпентария, то здесь еще проще: мало того что подземелья, так еще и аккурат под озером. Правильно, все хлопот меньше, – дракон ехидно засмеялся.

Гриффиндорцы и Мальсибер насупились. Они относились к той очень немногочисленной группе студентов, которые искренне гордились своими факультетами и полагали, что если Основатели так хотели, то кто они такие, чтобы пытаться что-то менять в заведенном много лет назад порядке.

– Почему тогда такие изменения?

– Да это неважно, – дракон снова потянулся. – Давно это было. Какая сейчас разница, кто первым решил переселить слизеринцев в подвал, а два других факультета загнать в башни?

– Каков настоящий принцип деления по факультетам? – Ворон удивленно взглянул на закусившего губу Поттера, который напряженно смотрел на ящера, задавая этот сложный вопрос.

– Он был почти прав, – дракон кивнул на Ворона. – Только Хельга жизнючкой была, к земле никакого отношения не имела – так же, как Салазар к воде, – дракон снова хихикнул. Затем обвел пылающим взглядом мальчишек. – Странно и забавно. Такие разные во всем, и оказались здесь одновременно. Почему так получилось?

– Судьба? – Ворон перестал бояться и принялся рассматривать хозяина этой странной комнаты с любопытством.

– Возможно, – дракон задумался. – Вот что, раз вы все оказались здесь, я дарую вам право на исполнение одного желания…

– Какого желания? – перебил его Блэк. – Я, например, хочу…

– Хоти дальше, – хохотнул дракон. – Теперь условия. Во-первых, я дитя хаоса, поэтому не умею созидать. В моих силах только разрушать. Так что ваше желание должно быть связано с разрушением или уничтожением чего-либо. Во-вторых, ваше желание должно быть искренним. Оно должно быть эмоционально окрашено, оно должно превышать в этот момент все, о чем вы мечтали. В-третьих, ваше желание должно быть общим…

– Что значит общим? – азартно воскликнул Поттер.

– То и значит. Если вы все, такие разные, одновременно чего-то захотите – захотите сильно, страстно и выскажете это вслух в течение одного часа, ваше желание сбудется. Только так. Будьте осторожны в своих желаниях. А сейчас – прощайте, вы мне надоели, – дракон начал укладываться в ту же самую позу, в которой его застали гости.

Комната принялась вращаться. Перед глазами мальчишек замелькали светящиеся точки.

– Да, – приоткрыл один глаз дракон. – Ты мечтал артефактами заниматься? – он посмотрел на Ворона. Тот кивнул, пытаясь сдержать тошноту, которая накатывала на него от все увеличивающегося вращения комнаты. – Роксана поможет. Книжки покажет, принципы объяснит – только вот, она немая, так что не знаю, как вы будете понимать друг друга, – дракон закрыл глаз, и комната погрузилась во мрак.

Ворон открыл глаза и уставился на нависающий балдахин. Сердце бешено стучало, во рту было сухо. Он никак не мог понять, что это было.

– Ничего себе сон, – пробормотал он и закрыл глаза, собираясь спать дальше.

– Снейп, – в темноте спальни раздался дрожащий голос Мальсибера. – Ты спишь?

– Глупый вопрос, а если бы я сказал, что да?

– Мне такой странный сон приснился, – балдахин распахнулся, и трясущийся слизеринец сел на кровать Ворона. – Какой-то призрак, дракон, а еще… будто мы теперь должны по-хорошему общаться с этими грифами ненормальными, чтобы желание какое-то сбылось… чушь, да?

– Чушь, – согласился Ворон, понимая, что их ночное приключение не было сном. – Как мы можем с грифами дружить? Это нонсенс. Иди спать.

– Да, отличная идея. Хорошо, что завтра суббота, можно поспать подольше, – и Мальсибер нырнул под одеяло на своей кровати.

– Что за история, – пробормотал Ворон, задергивая полог и закрывая глаза. – Хорошо, что завтра суббота.

Глава 8

Ворон лежал на кровати и рассматривал потолок. В Малфой-мэноре потолки были расписаны не во всех комнатах, но в той, куда определили его, над головой резвились пухлощекие младенцы с луками и стрелами.

Три дня рождественских каникул он должен был провести именно здесь. Люциус каким-то удивительным образом сумел убедить отца, чтобы тот пригласил Снейпа, и даже соизволил отослать письмо матери Северуса, предупреждая ее, что сын прибудет позже.

Ворон же больше всего боялся как раз поездки домой и встречи с родителями Северуса. Чтобы не паниковать раньше времени, он принялся вспоминать события последних месяцев.

После отъезда пребывающей в расстроенных чувствах комиссии Ворон не удержался и спросил у старосты:

– И что они решили?

– Пока ничего. Сейчас подготовят отчет для совета попечителей. Затем совместный отчет в Министерство… Долгая это канитель. До начала следующего учебного года ничего не решится. Если и будут какие-нибудь изменения, то уже в следующем году.

Ворон тогда только кивнул, он еще не отошел от шока из-за того, как далеко зашла его шутка.

Учеба вошла в определенный ритм, но валет все еще предпочитал не пользоваться палочкой, отчего у него были проблемы с трансфигурацией. А еще у него никак не проходило чувство неудовлетворенности на уроках зелий. Он даже подошел к профессору Слагхорну, но не смог внятно сформулировать свои ощущения. В конце концов, Слагхорн решил, что не мешает позаниматься с настырным учеником дополнительно, но только после Нового года, когда на основных занятиях ученики пройдут всю положенную технику безопасности. Хотя многим студентам этого было недостаточно, и несчастные случаи происходили регулярно – вплоть до седьмого курса.

С Флитвиком Ворон занимался в прежнем режиме. Он хотел уговорить профессора давать уроки почаще, но маленький декан Равенкло был непреклонен: два дополнительных занятия в неделю для первокурсника было, по его мнению, достаточно. Мнение самого Ворона в этом вопросе не учитывалось.

Валет перевернулся на бок. Вид младенцев на потолке начал его раздражать.

Хотя комиссия уехала, не сообщив о результатах проверки, слухи про то, что факультетские помещения в следующем году упразднятся, и жить представителям всех четырех факультетов придется бок о бок, начали обрастать новыми подробностями. В связи с этим обстоятельством студенты ранее враждующих факультетов начали держаться друг с другом с подчеркнутым безразличием. Стычки свелись к нулю, зато усилились перешептывания по углам. Преподаватели не знали, как реагировать на все эти изменения: радоваться, или наоборот – опасаться.

Директор почти не появлялся в школе – он постоянно присутствовал на заседаниях различных в спешке созданных комитетов, и успокоить профессоров и студентов было некому.

Из-за странного напряжения, которое охватило учеников Хогвартса, первокурсники чувствовали себя растерянными и брошенными, что заставляло детей искать общества друг друга, не глядя на цвет галстука. Единственные, кто держался особняком, были Джеймс Поттер и Сириус Блэк. Ворон не понимал их. Так же, как не понимал и Лили, которая постоянно искала его общества, хотя должна была почувствовать, что стала другу безразлична.

А еще Ворону не давал покоя тот сон. Он все больше и больше убеждался в том, что это был именно сон. Мальсибер после пробуждения поздним утром ничего не помнил и больше ни о каком сне не говорил. Ворон попытался выяснить что-то у гриффиндорцев, но они посмотрели на него, как на ненормального. А когда он поинтересовался у Джеймса про мантию-невидимку, то тот ответил довольно агрессивно.

– У меня нет никакой мантии, с чего ты вообще это взял?

– И на полу в подземельях вы от родственников не прятались? – озадаченно спросил его Ворон.

– Ты псих… Северус? – Поттер запнулся на имени Ворона, к которому тот уже начал привыкать. Он не боялся возможных ответных действий со стороны слизеринца, но новость о том, что тот откуда-то узнал о его мантии, вывела его из равновесия. Не дожидаясь ответа, Джеймс отошел от Ворона и больше ни на какие вопросы не отвечал.

Обещанной драконом помощи Ворон тоже не получил. Он спрашивал у Кровавого барона, но тот не был знаком с призраком немой девочки и клялся, что на территории Хогвартса такого призрака нет.

Ворон перевернулся на другой бок и вновь вернулся к мыслям о своем скором отбытии к родителям. В последний месяц его ничто не волновало так сильно, как это событие. Он не представлял, что его ждет, не представлял, как себя вести – те люди, которых следовало называть «мама» и «папа», были для него совсем чужими. Сирота, он не знал своих родителей, но это не означало, что, даже уже будучи взрослым, валет воровской гильдии не хотел с ними встретиться. А сейчас у него появился шанс на настоящую семью. Но какой она была, эта семья? И не заметят ли родители, что их сын сильно изменился? И что будет, если заметят?

Ворон почувствовал, что все равно не уснет, и сел на кровати. Обвел взглядом спальню, задержавшись на потолке, а затем встал. Малфои-старшие ему не понравились. Слишком надменные, он терпеть не мог подобных им снобов в своем мире, а в этом приходилось иметь с ними дело.

– Ну уж нет, – Ворон прищурился. – Пора бы уже тебе, валет, вспомнить, кем ты был раньше. И этот особнячок будет твоим учебным полигоном. Но позже. Не сейчас, когда ты здесь гостишь. Сейчас ты тихонько обойдешь дом и составишь хотя бы схематический план помещений, а также срисуешь структуру охранных чар. Раз Роксана тебе просто приснилась, то придется действовать самостоятельно.

Ворон поежился от возможной перспективы – рефлексы слишком юного тела давали о себе знать – и выскользнул из спальни.

Осмотр помещений юный вор решил начать с библиотеки, которую показал ему Люциус и в которой ему завтра придется провести весь день, как, впрочем, и послезавтра.

Саму библиотеку он уже видел, но решил обследовать ее на предмет спрятанных сейфов. К тому же ему необходимо было разжиться бумагой для составления схем дома, и он посчитал, что в библиотеке можно будет добыть что-то подходящее.

Осмотр довольно большого помещения затянулся, но Ворон был доволен: он нашел два сейфа, запомнил рисунок охранных чар на них и заметил подозрительное место, где мог находиться третий сейф.

Когда он уже подошел к столу, чтобы взять пергамент и письменные принадлежности, в коридоре раздались голоса.

Ворон заметался по комнате. Его взгляд упал на часы, стоящие в углу. Три часа ночи, вряд ли он сможет оправдаться тем, что просто не мог уснуть и решил почитать. Не в одиннадцать лет. Наконец ему удалось спрятаться за плотную портьеру, висящую на окне. Он едва успел погасить маленький волшебный фонарик, который однажды обнаружил в кармане своей мантии.

Ворон совершенно не помнил, у кого он стянул такую вещь – скорее всего, это произошло на автомате. Валет заметил, что ему удается постепенно прививать новому телу те навыки, которыми он владел с детства.

Среди карманников в свое время у юного вора было мало конкурентов, и сейчас ежедневные тренировки начали наконец-то приносить свои плоды. И все было бы хорошо, если бы не одно «но»: он всегда свято соблюдал неписаный закон – не кради в том месте, где живешь. Так что появлению в своем кармане явно уведенной у кого-то вещи Ворон не обрадовался и с тех пор старался более тщательно следить за собой.

В библиотеку вошли двое мужчин. Сквозь маленькую щелочку в портьере Ворон наблюдал за вошедшими. Их было видно не всегда. Сразу после того, как вошли, мужчины сместились в сторону – валет чертыхнулся про себя и затаил дыхание.

– Ты уверен, Абраксас, что все происходит именно так, как ты мне рассказал?

– Абсолютно, мой Лорд, – ответил незнакомцу хозяин поместья.

– И откуда это стало известно какому-то мальчишке-полукровке?

– Я не знаю, мой Лорд, но он сейчас находится в моем доме. Если хотите, я завтра попытаюсь выяснить у него подробности.

– Да, это было бы неплохо, только действуй осторожно, не вспугни его.

– Хорошо, мой Лорд.

«Интересно, а как я буду что-то объяснять, если я все придумал?» – Ворон закусил губу.

– Оставь меня, Абраксас, – незнакомец вошел в поле зрения Ворона, но из-за скудного освещения валет не мог как следует его рассмотреть.

Темноту озаряли только дрожащие на кончиках палочек Люмосы.

Хозяина Ворон увидел, когда тот находился уже у двери.

– Вас подождать, мой Лорд? – почтительно спросил он у незнакомца.

– Не стоит, я просто просмотрю одну книгу и аппарирую прямо отсюда. Надеюсь, у меня не будет проблем с защитой?

– Конечно, нет, – заверил своего Лорда Малфой. – Я не могу снять ее для вас навсегда, это слишком древние чары крови, но на несколько часов заблокировать защиту вполне возможно.

– Не нужно на несколько часов, достаточно будет получаса, – незнакомец взмахом руки отпустил хозяина, а когда тот, поклонившись, вышел, быстро подошел к одному из книжных шкафов.

Ворон пытался не упустить ни одного движения незнакомца. Ему стало любопытно, что же тот хотел изучить без хозяина дома.

У шкафа мужчина пробыл минуту, может, две, затем отошел от него и тут же с негромким хлопком аппарировал.

Постояв еще некоторое время за портьерой, Ворон поблагодарил себя за предусмотрительность, заставившую его не выходить из своего убежища сразу после исчезновения незнакомца.

Когда часы пробили половину четвертого, дверь снова приоткрылась. Абраксас Малфой не стал проходить в комнату. С порога осмотрев помещение и убедившись, что незнакомец ушел, хозяин вышел и отправился спать, а Ворон наконец смог выбраться из-за портьеры.

Постоянно оглядываясь на дверь, валет подкрался к тому шкафу, возле которого стоял незнакомец.

Со своего места он видел, что тот не наклонялся и не тянулся к верхним полкам – значит, нужная ему книга находилась на уровни груди взрослого высокого мужчины.

Прикинув, какие полки нужно осмотреть, Ворон принялся за работу. Когда он обследовал последнюю намеченную им полку, то вполголоса выругался. Ничего, что можно было читать, соблюдая такую конспирацию, там не было.

– А может, он просто стеснялся показать хозяину, что решил освежить в памяти, – Ворон покосился на книгу, которую держал в это время в руках, – «Тайную любовь Морганы»? Говорят, что есть такой тип мужчин, которые тайком читают дамские романы, но при этом в голос кричат, какое это непотребство. Зато сейчас пергаменты искать не нужно, кто-то додумался среди любовных романов чистую тетрадь засунуть.

Ворон поставил «Тайную любовь Морганы» на место и поднял с пола тетрадь в темной обложке, которую сбросил, случайно наткнувшись на нее при проверке полок.

Открыв тетрадь, Ворон решил вырвать из нее несколько страниц, чтобы не брать постоянно сворачивающиеся пергаменты. Рванул раз, другой, третий... наконец, валет пришел к выводу, что листы не вырываются.

– Артефакт, что ли? – Ворон повертел в руках тетрадь. – А что он тогда делает здесь, в библиотеке, между «Страстной любовью горца» и «Ирландской колдуньей»?

В этот момент Ворон почувствовал, что глаза начали закрываться. Тело ребенка не было рассчитано на подобные ночные нагрузки.

Он посмотрел на часы и застонал – была уже половина шестого.

– Нужно поспать хоть немного, завтра продолжу осматриваться, – валет снова повертел в руках тетрадь. – Возьму с собой, попозже попытаюсь разобраться, что это за артефакт.