Текст книги "Северус (СИ)"

Автор книги: shellina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

Глава 49

– Интересно, кто придумал самый первый бал? Я бы посмотрел этому гаду в глаза, – Мальсибер с остервенением рванул галстук-бабочку, который никак не мог надеть ровно.

Ворон задумчиво расправил свою парадную мантию и посмотрел в зеркало. Волосы, которые он все так же стриг, торчали в разные стороны, и только на левом виске они не росли. Полукруглый шрам, давно уже побелевший, четко выделялся на бледноватой коже, к которой никак не хотел прилипать загар, хотя Ворон предпочитал проводить много времени на улице. Черты оставались тонкими, но все впечатление портил нос, который никак нельзя было назвать изящным.

– Красавец, – пробормотал Ворон, с тоской вспоминая свою прежнюю смазливую внешность.

– Что тебе не нравится? – Люпин лежал на кровати и, казалось, не собирался одеваться.

– Тебе по пунктам перечислить? – Ворон продолжал разглядывать свое отражение.

– Лили рассчитывала, что ты ее пригласишь.

– А я пригласил Амелию, ну и что? Ты же вроде собирался именно с Лили открывать этот проклятый бал.

– Я все тянул до последнего, а потом выяснилось, что ее пригласил Поттер, и она от досады на тебя согласилась.

– Ты поэтому в депрессии пребываешь? – Мальсиберу удалось наконец закрепить галстук правильно.

– Тебе легко говорить. У тебя с Эммелиной все ровно. А мне что делать?

– Открывать бал, конечно, – Ворон отошел от зеркала. – На Лили, в конце концов, свет клином не сошелся. Ничего, перебесится.

– С кем? – Люпин встал и поднял парадную мантию, внимательно разглядывая серебристую ткань.

– Что значит, с кем?

– С кем я буду открывать бал? – Ремус бросил мантию на кровать. – Если только один из вас составит мне компанию. Но предупреждаю, в вальсе буду вести я.

Ворон переглянулся с Мальсибером, и оба скорчили гримасы, изображающие тошноту.

До бала оставалось меньше часа.

– А тебе принципиально, с кем именно выполнить свою обязанность чемпиона Хогвартса? – осторожно спросил Ворон.

– Если я предложил тебе составить мне пару, то как ты думаешь? – с изрядной долей сарказма произнес оборотень. – Мальсибера я уже не хочу. Он длинный вымахал и здоровый, а ты, Сев, мелкий и стройный. Не пойму только, как тебе это удается, ты же жрешь за пятерых. Переоденем тебя в девчоночью мантию, парик какой-нибудь напялим и провальсируем.

– Ты меня пугаешь, – Ворон попятился. – Не шути так больше.

– А я и не шучу, – пожал плечами Люпин. – Я надеялся пригласить Лили, но не получилось. Запасного варианта у меня нет, и ты, как мой лучший друг…

– Я как твой лучший друг сейчас организую тебе девчонку, раз тебе до такой степени плевать на всех, кроме рыжей, что ты нормального парня толкаешь на какое-то непотребство.

– Где ты найдешь мне партнершу за полчаса?

– Одевайся, я сейчас попробую тебе помочь – а заодно оградить себя от гнусных инсинуаций.

Ворон выскочил за дверь под хохот друзей.

– Идиоты, – валет передернулся. – Но найти ему девицу нужно, а то нехорошо получится.

Ворон задумчиво шел по коридорам и смотрел на возбужденно бегающих, сбивающихся в стайки и перешептывающихся девушек.

Дойдя до общего холла перед выходом из общежития, он уже хотел повернуть обратно, чтобы увести в сторонку первую попавшуюся девчонку и попросить ее открыть бал с Люпином. Ворон сомневался, что многие будут отказываться. И тут он увидел достойный объект.

На одном из диванов сидела белокурая третьекурсница с Равенкло с книгой в руках и читала.

– Я удивлен, – Ворон встал перед девочкой. – Через тридцать минут начнется событие, которое свело с ума половину Хогвартса, а вторую половину заставило превратиться в стоиков, а ты здесь, с книжкой и не в парадной мантии…

– На самом деле, обычная ситуация, – девочка подняла глаза на Ворона, и он вздрогнул. Такого чистого синего цвета глаз ему еще не приходилось видеть. – Девушек в Хогвартсе всегда было больше парней, так что неудивительно, что кто-то остался без пары, – она улыбнулась, а Ворон только хлопал глазами, пытаясь сосредоточиться.

– Этого не может быть, – наконец пробормотал валет. – Так не бывает.

– Не бывает чего, Северус?

– Таких глаз в природе не существует, – уверенно произнес Ворон, взяв себя в руки.

– Ты ошибаешься, – девочка мягко улыбнулась. – Мы учимся на одном курсе, но ни ты, ни твои друзья раньше меня просто не замечали, а сейчас… Тебе что-то от меня нужно?

– Я замечал, я даже знаю, что мы учимся на одном курсе… э-э-э… – Ворон замялся, так как совершенно не помнил, как зовут эту нимфу с невозможными глазами.

Поняв его затруднения правильно, девочка вздохнула и представилась:

– Пандора Дэвис. Так что тебе нужно от меня, Северус?

– Пандора, а ты разве не хочешь пойти на бал?

– Почему не хочу? Но меня никто не пригласил, а стоять весь вечер у стены? Нет уж, лучше я почитаю.

– Я начинаю подозревать, что парни Хогвартса – просто стадо баранов, – пробормотал Ворон, вновь поражаясь невероятному цвету ее глаз.

– Меня считают странной на моем факультете, а другие даже не подозревают о моем существовании, – пожала плечами Пандора.

– Нет, не бараны, – тряхнул головой Ворон. – Ослы, причем слепые и тупые ослы. Убийственное сочетание, и, как ни странно, нравящееся женщинам.

– Что?

– Прояви милосердие, о прекрасная Пандора, к одному из самых тупых и слепых ослов, который по недоразумению является моим другом и по нелепому стечению обстоятельств – чемпионом Хогвартса.

– А конкретнее можно? – Пандора внимательно смотрела на парня, который раньше обращал на нее внимания меньше, чем на тумбочку, а сейчас вел себя так, будто внезапно сошел с ума.

– Можно, – времени оставалось совсем немного, и валет решил пойти напролом. – У Ремуса нет партнерши, а вальс, открывающий бал, танцевать как-то надо. Ты же умеешь танцевать вальс?

– Я? Конечно, умею, но…

– Так, у тебя ровно пять минут, чтобы спасти честь Хогвартса. Мы же не хотим, чтобы честь Хогвартса пострадала из-за тупости его чемпиона?

Ворон бесцеремонно схватил Пандору за руку и потащил в коридор. Пока они разговаривали, мимо прошло множество студентов, и сейчас в коридорах царила пустота и тишина.

– Где твоя комната?

– Почему ты решил, что я куда-то пойду? – Пандора попыталась вырваться.

– Потому что ты добрая девушка. У злой просто не может быть таких глаз. А добрая девушка никогда не позволит выставить чемпиона Хогвартса на посмешище.

– Да что мне нужно делать? – Пандоре удалось вырвать руку из хватки Ворона, и она остановилась, скрестив руки на груди.

– Ты должна через три минуты – я понимаю, что этого ничтожно мало для девушки, которая к тому же неподобающе одета, но извини, времени у нас нет, – подойти к дверям Большого зала, встретить там Люпина, войти вместе с ним в зал и протанцевать вальс. Все.

– Я половины не поняла, – задумчиво проговорила Пандора. – Но у входа в Большой зал я буду через три минуты, – и она решительно вошла в комнату, возле которой они остановились.

Ворон перевел дух и побежал к себе.

Там его ждала рассерженная Амелия и встревоженный Люпин.

– Пойдем, – Ворон обхватил девушку за талию и потянул к выходу. – Ремус, к тебе подойдет белокурое создание с потрясающими глазами. Она милостиво снизошла до того, чтобы спасти от позора твою голову. Так что, друг мой, не теряйся, а воспользуйся благородством девушки.

– Что?

– Не тупи, говорю. Если нужно, надави на жалость. Девушки это любят, – Ворон поморщился, когда Амелия ущипнула его за руку. – Я не о тебе, Амелия, ты вне конкуренции, но Ремусу не хватило ума пригласить тебя первым.

Они успели вовремя. Практически все студенты были уже в зале. Кроме чемпионов, которые, сжимая ручки своих раскрасневшихся партнерш, переминались возле дверей. Ворон с Амелией проскользнули в зал, и двери за ними захлопнулись.

Они едва успели занять места и освободить коридор, через который должны проходить чемпионы, как тяжелые двери вновь распахнулись. Одновременно с этим раздались нежные звуки вальса.

Первым шел Янек Бранкович, пригласивший какую-то француженку, имени которой Ворон не знал.

Вторым был Николя Лемьер, который хотел вначале выбрать Алису Малфой. Залечив синяк на скуле, оставленный взбешенным Люциусом, Николя решил больше не рисковать и пригласил на бал Кети Уорингтон, шестикурсницу с Хаффлпаффа.

Третьим шел Люпин – шел, не отводя изумленного взгляда от своей спутницы.

Пандора не стала рисковать и пытаться что-то с собой сделать за столь короткое время. Она просто надела белоснежную парадную мантию и распустила волосы, пару раз пройдясь по ним щеткой. Блеск на губы – и приготовления к балу закончились. Еще тридцать минут назад она и не думала, что пойдет на торжество. Это было так обидно, что хотелось плакать. И тут появляется этот ненормальный Снейп, заявляет, что у нее красивые глаза, и настаивает на том, чтобы она открывала бал с Ремусом Люпином, о котором уже несколько месяцев шептались девчонки, бросая завистливые взгляды на Эванс, Боунс и Вэйн.

Пандора сама не ожидала от себя, что согласится, но Снейп был на редкость убедителен.

Люпин мрачно смотрел на дверь, за которой уже скрылся Янек, когда она подбежала к нему и дотронулась до его плеча. Все-таки три минуты – это очень мало, чтобы собраться, и Пандора поторопилась успокоить Люпина. Ремус обернулся и начал разглядывать ее с таким изумлением, будто впервые увидел. Очнувшись, он протянул ей руку и повел в Большой зал.

Пандора осторожно опиралась на его локоть и удивлялась про себя, отмечая твердые мышцы у совсем еще молодого парня. А когда Ремус закружил ее в вальсе, ее поразила его гибкость. Впервые Пандора ощутила разочарование от того, что после окончания танца ей придется уйти, так как уже сложившаяся шестерка друзей не подпускала к себе посторонних.

– Пандора, мне уже можно начинать ныть и жаловаться на то, какой я несчастный? – тихий голос Люпина вывел ее из подобия транса.

– Что? – Пандора удивленно посмотрела на Ремуса.

– Северус посоветовал мне поплакаться, чтобы привлечь твое внимание.

– Почему ты остался без пары? – внезапно спросила Пандора.

– Наверное, Северус поздно дал мне совет.

– Ты всегда слушаешь то, что говорит Северус?

– По возможности. Он еще ни разу не ошибся.

– Северус сказал, что у меня красивые глаза.

– Вот видишь, он никогда не ошибается, – Ремус улыбнулся. – Так мне начинать?

– Тебе совсем не нужно плакаться, чтобы привлечь чье-то внимание, – слегка покраснев, пробормотала Пандора.

В это время музыка начала затихать, и Пандора решила, что сразу же вернется в свою комнату, чтобы поплакать в одиночестве.

Вальс завершился, и она попыталась высвободить руку из крепкой хватки Ремуса, но он и не подумал ее отпускать.

– Пандора, ты же не хочешь бросить меня одного? Что подумают остальные? Что я настолько неуклюжий, что девушка не может провести со мной лишней минуты, опасаясь за сохранность своих ног?

– Ты плачешься? – Пандора удивленно посмотрела на Люпина и покачала головой.

– Так ведь действует. Я же говорил, что Северус в основном прав? А теперь пошли, а то эти проглоты все съедят и выпьют. Я сейчас, кстати, тоже о Северусе говорю.

Глава 50

Ворон лежал на кровати и разглядывал в зеркале впечатляющий синяк на скуле.

– Да, хорошо погуляли, – протянул он. – И какие демоны притащили Поттера к нашему столу?

– Такого бала наши зарубежные гости точно никогда не забудут, – Мальсибер потрогал шатающийся зуб и закрыл рот. – Мадам Помфри уверяет, что он не выпадет.

– Да если и выпадет, то новый вырастят, – Люпин отшвырнул в сторону порванную серебристую мантию. – А вот Пандору наша свалка явно испугала, и теперь она меня будет по большой дуге обходить. Во всяком случае, когда ее Ксено Лавгуд уводил, она даже не обернулась.

– Если тебя это успокоит, то девчонка послала Лавгуда очень неприятным маршрутом, так что шансы понравиться Пандоре у тебя еще есть – если ты, конечно, не передумал ей нравиться.

– И чего все-таки Поттеру на месте не сиделось? Впрочем, если бы Блэк за ним не увязался, а с ним половина Гриффиндора, то ничего бы не произошло.

– Мерлин, мы же их даже не провоцировали, – Люпин упал на кровать.

– Как это, не провоцировали? – Ворон прекратил любоваться синяком и посмотрел на Люпина. – Если бы мне в лицо пунш выплеснули, я бы тоже по морде дал тому, кто это сделал.

– Тогда почему Поттер набросился на меня? – Мальсибер потянул руку ко рту, но в последний момент ее отдернул.

В дверь комнаты постучали и, не дожидаясь ответа, открыли. На пороге стоял Альбус Дамблдор и разглядывал участников безобразной драки, которая прервала едва успевший начаться Рождественский бал.

– Вы позволите, мальчики? – дождавшись кивка от Мальсибера, директор вошел в комнату.

Люпин вскочил с кровати, а Ворон ограничился тем, что принял сидячее положение.

Альбус сел на стул, стоящий за столом прямо напротив Мальсибера. Рейнард поежился и опустил глаза, разглядывая столешницу.

– Я могу у вас поинтересоваться, что произошло? – наконец нарушил затянувшееся молчание директор.

– Почему вы думаете, что мы знаем? – осторожно спросил Ворон. – Дралась половина Хогвартса, Дурмстранг, а из Шармбатона только девчонки визжали и метались по залу.

– Так получилось, что я видел, как Северус выплеснул пунш в лицо Джеймсу Поттеру, а тот накинулся с кулаками на Рейнарда, – Альбус вытащил из кармана мантии газету. – Экстренный выпуск «Ежедневного пророка». Юная журналистка Рита Скиттер пишет, цитирую: «В то время, когда родители пребывают в заблуждении, думая, что их дети прекрасно проводят время на Рождественском балу, посвященном Турниру Трех Волшебников и, что уж скрывать, завидуют ребятишкам, эти самые детки развлекаются так, что еще много лет будет вспоминаться именно этот бал. Но дело здесь не в возмутительной драке, в которой даже не было понятно, кто с кем дерется. Дело в том, что ни организаторы Турнира, ни директора всех трех школ, присутствующие на балу, не могли остановить это безобразие в течение целого часа. А когда им все-таки это удалось, то они, вместо того, чтобы найти виновных, отправили студентов по комнатам, посоветовав пострадавшим обратиться в больничное крыло. У меня возникает только один вопрос: а не воспользовались ли директора шансом выяснить отношения между собой тем же способом, что и студенты?»

– М-да, – глубокомысленно произнес Ремус.

– Да не знаем мы, почему так получилось, – Ворон поморщился. – Между мной и Джеймсом Поттером давний конфликт. Подойдя к нашему столу, он попытался шутить и затронул весьма болезненную для меня тему.

На самом деле, окрыленный тем, что Лили согласилась составить ему пару на балу, Джеймс решил, что можно немного подразнить слизеринцев, в обществе которых Лили проводила неприлично много времени. Ворон плеснул ему в лицо содержимым своего кубка, чтобы спасти от разъяренного Люпина – тот сжал кулаки и уже начал подниматься со своего места, услышав намек Джеймса на неравноценность замены Лили на Пандору.

– И что же было дальше? – Альбус откинулся на стуле и переводил взгляд с одного потупившегося мальчишки на другого.

– Джеймс, не разобравшись, набросился на Рея. Их весовые категории несколько различаются, и у Поттера не было ни единого шанса. Тогда Блэк решил помочь другу. Видя такую несправедливость, Лили Эванс, уже десять раз пожалевшая, что связалась с Поттером, огрела Блэка по голове серебряным подносом, который схватила с соседнего стола. Блэк упал и случайно, я повторяю, случайно задел Янека. Болгарин не удержал равновесие и ткнулся лицом прямо в тарелку с пирожными. Его друзья не смогли стерпеть такого издевательства над чемпионом, но, опять-таки не разобравшись, опрокинули Николя. Ну а дальше началась свалка.

– Да, свалку я видел. И не мог пробиться к зачинщикам этого безобразия, так как на моем пути уже дралась половина студентов, – кивнул Альбус.

– Но признайтесь, было весело и незабываемо, – Ворон потрогал синяк под глазом.

– Северус, я вполне мог бы обойтись и без подобных впечатлений.

– Это была гениальная идея с вашей стороны – запрет на палочки на балу. Я просто не могу себе представить, что бы было, если бы в нашем арсенале было что-то кроме кулаков. Моя фантазия буксует, а она у меня очень даже развита.

От этих слов Ворона все вздрогнули. Снова воцарилось молчание.

– Я надеюсь, что твоя частичная трансформация, отправившая Джеймса на больничную койку, была случайной? – наконец обратился директор к Ремусу.

– Нет, – пожал плечами оборотень, не сводивший взгляда с пола. – Это было намеренно. Я же не виноват, что кто-то опрокинул на пол вазу с фруктами, а Джеймс поскользнулся на банане и так неудачно упал.

– У Джеймса сломана рука, – с нажимом произнес Альбус.

– А у меня сломан нос, – возмутился Мальсибер. – И ничего. Я же здесь и не плачу, хотя мне тоже дали костерост и вправили кости. Я тоже мог бы сейчас лежать в кровати и завывать, как мне больно.

– Ремус, ко мне обратилась Пандора Дэвис и попросила объяснить, как ты это делаешь, я имею в виду твою частичную трансформацию. Так вот, я ничего ей не объяснял. Ты сам будешь выкручиваться, это твое наказание, – Дамблдор вздохнул. – На что вы вообще рассчитывали?

– На ваше безграничное милосердие, – широко улыбнулся Ворон и преданно посмотрел на директора.

Альбус Дамблдор не удержался и хмыкнул.

– Но наказать вас все-таки нужно.

– А может, как-нибудь без наказания обойдемся? – спросил Ворон настолько жалобно, насколько вообще умел.

Снова воцарилось молчание.

Ворон разглядывал свои руки. Он очень устал. После окончания «бала», вместо того, чтобы лечиться, он полночи просидел на ступенях Астрономической башни, крепко обнимая рыдающую Лили, которая все время повторяла, что не знала, что все так получится.

– Джеймс… он на самом деле неплохой, – всхлипнув в очередной раз, пробормотала девочка.

– Я знаю, просто у него мозг отключается, когда он тебя видит.

– Это так странно. Я не привыкла к такому вниманию, ты на меня вообще не смотришь.

– Лили, я твой друг, ты для меня как сестренка. Почти как Мария, и я сомневаюсь, что начну по-другому к тебе относиться, что бы ни случилось, – Ворон говорил серьезно, отодвинув Лили и глядя ей в глаза. – Я на многое пойду ради тебя, но не требуй от меня большего, чем я могу дать. Прости, если не оправдываю твоих надежд.

– Ничего, у меня есть еще время, чтобы попробовать тебя переубедить.

– Не стоит этого делать, – мягко произнес Ворон и снова прижал к себе рыдающую девчонку.

– Я все же попытаюсь, – всхлипнула Лили.

– А Ремус? Ты ему действительно нравишься.

– Не больше, чем та же Пандора, – фыркнула Лили. – Он же оборотень, в нем есть что-то волчье. Ремус еще не определился, кто может быть его парой. Ты же знаешь, что у волков это очень серьезно. У нас есть еще время, нам ведь всего тринадцать-четырнадцать лет. Давай поговорим об этом еще раз, когда нам исполнится шестнадцать, а пока не будем ничего менять?

– Иногда ты мне кажешься мудрой, – хмыкнул Ворон. – Хорошо, подождем до нашего шестнадцатилетия, а там посмотрим.

Он не сказал тогда Лили, что для него ничего не изменится. Что ему уже не шестнадцать, и он прекрасно дифференцирует свои чувства и отношения. Ворон ничего этого не сказал – действительно, за два года случиться может всякое.

Она постепенно успокоилась и задремала, уткнувшись носом Ворону в шею.

Стараясь не разбудить Лили, валет поднял ее на руки и донес до дверей комнаты. Потом пришлось, правда, ее немного растормошить и втолкнуть сонную, цепляющуюся за него девочку внутрь – прямо в руки Амелии. К счастью, та все поняла правильно и одобрительно ему кивнула.

– Так что же мне с вами делать? – повторил вопрос Дамблдор, вернув Ворона из воспоминаний.

– А вам обязательно что-то с нами делать? – пробормотал Люпин.

– Обязательно, иначе меня не поймут, – усмехнулся директор. – Вот что, вы трое будете каждый вечер в течение месяца ходить в Запретный лес с Хагридом. Он сейчас занят сбором шерсти единорогов, которую эти прекрасные животные оставляют на кустах. Именно зимой она обретает все свои самые ценные свойства. Начинается ваша отработка с сегодняшнего вечера. Ровно в шесть вы должны быть возле хижины Хагрида. Я его предупрежу.

Альбус поднялся и направился к двери. Уже взявшись за ручку, он обернулся и посмотрел на Ремуса.

– Я надеюсь, вы уже пытаетесь разгадать, что тебе предстоит во втором туре?

– Да, конечно, пытаемся, – хором произнесли мальчишки.

Альбус кивнул и вышел из комнаты.

– Что это сейчас было? – Ремус недоуменно посмотрел на друзей.

– Это был Альбус Дамблдор, – неуверенно ответил Рейнард.

Они не пытались расшифровывать задание второго тура. Они знали, в чем он будет заключаться, поэтому добытый Ремусом пергамент в первый же вечер был отправлен в сундук, как ценный трофей.

– Насколько я помню, – медленно проговорил Ворон, – второй тур заключается в том, что участники должны в Запретном лесу найти своего друга. Организаторы не оригинальны, между прочим. Подобные задания уже встречались в пятнадцати Турнирах. Различалось только место, из которого друга будут вытаскивать, да условия.

– Они на химеру всю свою оригинальность истратили, – хмыкнул Мальсибер и тут же охнул, схватившись за челюсть.

– Не перебивай, – Ворон нахмурился. – Участник должен найти тропу единорогов и пройти по ней до конца. Там он и найдет друга. Все особо опасные твари не выходят на единорожью тропу. Возле Хогвартса их отродясь не было, так что пока участники будут рыскать по округе, пытаясь отыскать тропу, они будут в безопасности, а когда они ее найдут, то в относительной безопасности. С собой можно взять только палочку. Победит тот, кто справится с заданием быстрее всех.

– Альбус Дамблдор сейчас под видом отработки фактически подтасовал результаты? – Ремус попытался сесть на кровать, но промахнулся и грохнулся на пол. – Я же оборотень. Мне достаточно один раз пройти по месту, чтобы запомнить его особенности, запахи и тому подобное.

– Получается, что да, – Ворон растерянно посмотрел на закрытую дверь. – Честный до омерзения Дамблдор – тебе, Ремус, до него далеко было – только что показал, что он тоже человек.