Текст книги "Людская предательница (СИ)"
Автор книги: Sayar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 35 страниц)
– Ступай, – тихо приказал король.
Бросив короткий поклон, юный принц вылетел из тронного зала как ошпаренный. Вроде всё прошло так, как он и хотел, только вот Трандуил добавил ему хлопот. Где сейчас взять эльфийку, которая вот-вот родит? Хотя, где её взять, он знал. Но согласится ли dhʼoine пройти испытание? Как отреагирует будущая мать? Да и как это объяснить эльфам? Своей идеей он с отцом боялся делиться, а тут толпа злых, уставших от войны эльфов.
Но ничего. Как он уже сказал: «Если того потребует жизнь и существование моего народа – я паду на самое дно».
***
Струны старой и потёртой гитары смолкли в руках Джасти, смолк и её голос. Солдатские руки аплодировали. Не очень умело подыгрывая себе на гитаре, Джасти часто пела песни своим защитникам. Это дарило хотя бы небольшой покой солдатам: на время песни они забывали, что завтра вновь может начаться бой. Только так она могла подарить этим променявшим свободную жизнь на автоматы и форму мужчинам хоть малое забвение. Только так она могла выразить им свою женскую благодарность за силу и желание защищать.
– А теперь давай что-нибудь вдохновляющее! – радостно хлопал в ладоши солдат, раненный неделю назад эльфийским кинжалом.
– Нет, – покачала она головой. – Вам пора спать. Да и мне хочется.
Толпа недовольно загудела, но улыбчивая девушка была непреклонна. Режим дня ещё никто не отменял.
Гитара была аккуратно поставлена в угол старого дома, а когда девушка вышла, то улыбнулась ещё шире. Её публика была куда больше, чем пара десятков раненых солдат. Ну и что. Ей приятно. Джасти не могла похвастаться красивым голосом, который без труда брал высокие ноты. Но эти мужчины были рады и такому. Уж лучше слушать её вдохновляющие напевы, чем тихий и напряженный вечер.
Разогнав солдат спать, перед уходом в свой домик Джасти заметила в толпе насмешливый взгляд Юджина. Она подумала, что он подойдет к ней, захочет поговорить, но мужчина быстро скрылся из поля зрения девушки.
Лето быстро сменилось осенью – уже в десять часов царила непроходимая темень. И только звезды – если их не скрывали облака – могли осветить путь. Домик Джасти располагался напротив лазарета, что не вызывало проблем. В холодном доме, где сестра находилась лишь для подготовки материала и инвентаря, было тёмно. Даже не сняв верхнюю одежду, девушка скользнула под одеяло, сворачиваясь в позу эмбриона. Стало холодно, а она умела протапливать печной дом, но руки не доходили до этого. А перед сном хотелось только одного – спать. Шерстяное одеяло, оставленное ещё прошлыми жильцами, быстро спасло от дрожи, но лодыжки никак не хотели согреваться. Игнорируя этот факт, Джасти стала засыпать, размышляя о завтрашнем плане работы.
Больше половины солдат были выписаны в течение этой недели. Остались лишь недавно прибывшие и с серьезными ранениями. Да и серьёзных сейчас не было. Даже Роб со своей рукой шёл на поправку.
Снаружи изредка перешептывались мужчины. О чем – не понятно, но как-то убаюкивало, придавало спокойствие, что её сон будет под надёжной защитой. Шелест опадающих листьев заглушал треск догорающего костра, но если прислушаться, то, закрыв глаза, можно вообразить происходящее чьим-то рассказом. Нет никакой войны. Её будто кто-то выдумал. Джасти представляла, как после шашлыков или рыбалки она засыпала в палатке своих друзей. Своей у неё никогда не было, а купить руки не доходили.
Сквозь сон она услышала шаги лёгких ног. Возможно, это Юджин пришёл заботливо подоткнуть одеяло и пожелать спокойной ночи. Но… Шаги явно не армейских сапог. Может, это сон? Или разыгравшееся воображение девушки продолжает шутить с ней? «Возможно», – подумала Джасти, и искренне поверила в это, но до тех пор, пока чья-то тень не упала на её лицо.
Медленно приоткрыв сонные глаза, она ожидала увидеть кого угодно на территории людской армии, но никак не врага. Более того, она узнала этого эльфа по длинным волосам. Даже во тьме Джасти отчётливо видела золотистые переливы в белых прядях. Но сейчас, при близком рассмотрении, волосы меркли по сравнению с его глазами. Они… Светились? Нет, просто у них был такой яркий цвет – глубоко голубые, будто ненастоящие глаза.
Пару секунд Джасти смотрела на остроухого пришельца. За эти секунды в её голове выстроились десятки предположений того, что он тут делает. Хочет сказать спасибо за своего спасенного товарища? А если тот эльф умер по дороге в эльфийский лагерь? Значит, этот пришёл мстить? А если это нападение на весь взвод?
Да и вообще! «Какая разница?» – Джасти распахнула рот, чтобы «предупредить» своих о пришествии врага ультразвуковым женским визгом, но реакция эльфа оказалась быстрее. Прежде, чем девушка издала хоть писк, незнакомец накрыл ладонью её рот и сильно сжал. Не успела. Не успела она и предпринять попытки ударить его, как эльф шепотом заговорил:
– Тихо, я не сделаю тебе ничего плохого, – ага, как же. А вдруг сотня другая остроухих уже окружила деревню? – Пообещай, что не издашь ни звука, а я отпущу тебя, хорошо?
Джасти испуганно смотрела в эти внимательно смотрящие за ней глаза и не торопилась с ответом. Не могла отделаться от мысли, что тут был какой-то подвох, и её хотят заманить в ловушку. Возможно, если бы она не прочитала в глазах этого эльфа столько ненависти, которой он наградил её тогда, на залитой кровью земле, то она, может, и согласилась.
Однако эльф решил пойти на риск и медленно ослаблял хватку при этом приподнимая испуганную девушку. Крика не последовало, но был вопрос, который Джасти озвучила:
– Ты один?
– Да, – шепнул он. – Нужна твоя помощь. Ты должна принять роды у…
Девушке хватило и первого предложения, чтобы её страх сменился сначала удивлением, а потом не ясно откуда взявшейся злостью:
– Ты с ума сошёл? Помощь? Ты не забыл, что мой враг? Я должна немедленно позвать ребят. Непонятно только, почему я до сих пор этого не сделала.
Наверное, эльф испугался, что её громкий шёпот сейчас превратится в призыв о помощи, и потому вновь прикрыл её рот, но на этот раз осторожнее.
– Потому что если бы ты хотела, то заверещала мне в руку, – Джасти заметила, что эльф не был так спокоен, как вначале. – Я тебя не просил, если бы знал, что тебе всё равно. – «А разве мне не всё равно?» – Но ты не отвернулась от вражеского воина, когда он умирал. Не отвернешься от моей просьбы и сейчас.
С одной стороны эльф может быть был прав. Его теплые руки во второй раз дали волю медсестре, но та не торопилась говорить.
– Для моего рода дети на весь золота. Мы вымираем, потому что чаще умираем, чем рождаемся. И сейчас одной эльфийке нужна твоя помощь. Помоги ей родить здорового ребёнка.
Незнакомец неотрывно смотрел Джасти в глаза, и сколько же мольбы было в том голосе, сколько искренней боли в этих очах. Но нет, так нельзя.
– Ты толкаешь меня на измену. За такое и убить могут.
– Никто не узнает. Я доставлю тебя обратно до восхода солнца.
Весьма любопытно, как он это провернёт. Хотя, с другой стороны это замечательная возможность узнать, где прячутся эльфы.
– Прошу тебя, спаси жизнь младенца, – наверное, именно эта фраза окончательно добила девушку.
Годы работы в акушерском центре дали о себе знать. Да, роды принимать она умела; да, любила детей; да, не могла устоять перед мыслью, что, возможно, погибнет ребёнок. Даже эльфийский.
Устало вдохнув, потерев не отдохнувшие глазки, Джасти осторожно, словно незнакомец кусался, отодвинула его от кровати рукой, а сама встала и быстро стала собирать всё, что пригодиться. Заодно и с жизнью прощалась. До восхода солнца она точно не вернется – роды могут продлиться целые сутки.
На войне многих вещей, которые были бы актуальны для столь прекрасного процесса, как рождение новой жизни, просто не было. Приходилось довольствоваться тем, что есть. Её взгляд остановился на упаковке одноразовых скальпелей. А что если придётся резать?
Эта мысль заставила дрогнуть и возродила новые сомнения. Могло случиться всё, что угодно! Роды – это непредсказуемый процесс. Кесарево она сделать не сможет! А если сможет, то спасёт только ребёнка. А если за мать этот Голубоглазый незнакомец захочет мстить?
Сомнение не утаилось от глаз эльфа. Он сделал шаг ближе к Джасти, оказавшись за её спиной и тихо шепнул:
– Я обещаю тебе полную неприкосновенность, – словно прочитал мысли. Но это были лишь слова. А что на деле?
– А если я откажусь?
Джасти мысленно ударила себя, ведь разговор должен был начаться именно с этих слов. Сейчас, с готовой сумкой, он казался бесполезным.
– Я заберу тебя силой.
М-да. Как оказалось, у неё даже выбора не было.
========== 3. Чудо в эльфийской деревне ==========
Незнакомец аккуратно помог девушке пролезть в окно и повёл её в глубь пустующей деревни. По сути караульные должны были стоять по всему периметру, но людей катастрофически не хватало, чтобы отслеживались все точки. Другая сторона деревни была не защищена.
Поразительно, как эльф тихо двигался. И нельзя сказать, что он крался на цыпочках. Его шаг был быстрым и уверенным. Порой Джасти даже не поспевала за ним, переживая за различные шумы, которые он издает. Остроухий всегда терпеливо ждал, если та отставала. Сейчас, идя за ним, сестра заметила, что эльф был вооружён: к спине прикреплены колчан со стрелами и лук, на поясе – спрятанные в ножнах два кинжала. Каждый раз вглядываясь в это оружие, Джасти все чаще поддавалась панике. Так и хотелось развернуться и удрать прочь.
На другом конце деревни их поджидал… конь. Да не просто конь, а как из сказки. Белоснежная шерсть, несмотря на ночь, будто светилась, шелковистая грива и хвост развивались на ветру, переднее копыто животного било по земле, призывая седока. Заметив эльфа, конь медленно стал идти на встречу, при этом не сводя внимательных глаз с незнакомки.
Джасти любила лошадей, а тем более таких красивых, но все же немного боялась и уважала. Наслушалась в детстве баек и историй, как одно падение с этих существ навсегда могло перевернуть жизнь. Или случаи, когда одного удара копытом хватало, чтобы человека не стало.
Эльф уверенно подошёл к своему питомцу, хлопая того по шее, а вот Джасти осталась стоять в пяти шагах от них.
– Он нас довезёт, – зачем-то сказал голубоглазый очевидную вещь. Повернувшись к девушке, он удивлено приподнял брови. – Ты боишься?
– Враг среди ночи похищает меня из лагеря и предлагает сесть на коня, – пробубнила сестра, делая пару шагов вперёд. – Догадайся.
– Ты согласилась пойти добровольно, – эльф также сделал навстречу три шага, подводя коня ближе. – Похищение – это был крайний случай.
И вот их взгляды встретились. Он смотрел на неё, она на него, мысленно отмечая, что вблизи был ещё прекраснее… и опаснее. Девушка и конь.
– Нам нужно торопиться.
Голубоглазый, не дав ей как следует познакомиться с этим зверем, привыкнуть к нему, неожиданно подхватил Джасти, как будто она была пустым мешком, и аккуратно усадил на спину животного. Если бы не возможность быть обнаруженной, Джасти прикрикнула бы от неожиданности и возмущения. Но вовремя прикусила язык.
Ей не показалось: грива коня на ощупь была действительно шелковистой, приятной и какой-то холодной. Хотя, неудивительно – осень на дворе. Её руки, вместо того, чтобы схватить узду, касались шеи коня, подушечки пальцев щекотала шерсть. Зверь даже не стал протестовать, за что ему большое спасибо. Напротив, он терпеливо относился к её прикосновениям, поворачивал шею, дабы незнакомка ладонями прочувствовала каждую мышцу лошади.
Прекрасное животное. Но все равно страшно!
Эльф не заставил себя ждать и ловко вскочил в седло, оказываясь за спиной Джасти. Это было неприятно – голубоглазый несильно вдавливал Джасти в шею зверя, иногда наклонялся, а точнее ложился на девушку, дабы удобнее взять узду. Враг напрягал также и тем, что заставлял Джасти ощущать себя в ловушке. Что ж, зато с лошади точно не упадет.
Эльф погнал своего коня вперёд, удаляясь от деревни. Как оказалось, незнакомец просто хотел обойти деревню и вернуться в лес, но так, чтобы караульные его не заметили. Да, пришлось потратить не лишний час времени, но спасибо ему за осторожность.
А кататься на коне, даже при такой скорости, очень здорово. Если не считать осенние ледяные порывы ветра, бьющие в лицо. И макушка Джасти через каждые пять минут несильно билась о подбородок эльфа. Она мысленно отметила, что тот был таким же высоким, как те, с которыми сражались люди. Интересно, а среди них бывают карлики? Этот же выше на целую голову. Несмотря на порывы ветра, Джасти могла уловить запах остроухого: конечно, банально, но он пах лесом и какой-то свежестью, которая обычно бывает после грозы.
Обогнув деревню, лошадь пересекла границу леса, ловко обходя деревья и перепрыгивая поваленные стволы, валуны, ямы… Голубоглазый не щадил скакуна, подгоняя его. Конь хрипел, брызгал слюной, возмущенно покачивал головой, щекоча гривой лицо Джасти, но не смел не подчиниться хозяину. Изредка косился на второго седока, намереваясь его скинуть – так казалось медсестре.
Джасти не засекла времени, но по лесу они бежали долго. И вдруг ни с того ни с сего её голова резко закружилась. Рефлекторно она схватилась за гриву коня, дабы не упасть. Вместе с головокружением пришла тошнота. Вроде ничего не ела, но как медик она могла распознать свою тошноту. Это скорее напоминало солнечный удар.
Опустила голову, почти утыкаясь лбом в шею лошади, уже хотела было попросить остановить зверя, предупредить, что поплохело. Но стоило ей открыть рот, как медленно симптомы стали проходить. Сначала тошнота, потом головокружение. Вот только неприятный осадок не исчез.
Выпрямившись обратно, Джасти хотела сделать глубокий вдох свежего воздуха, но… Её дыхание остановилось, когда она перестала узнавать лес, деревья… время года. Ночь так и осталась, но теперь ни одно облако не закрывало луну и звезды. В военной медицинской форме стало необычайно жарко. А воздух… Наконец-то в нем ни что не напоминало о войне! Чистый, свежий, без запаха гноя, крови и гари. Даже дышать стало легче. Лес, по которому теперь бежал конь, был каким-то сказочным – это уже не тонкие клёны или ясени, гнущиеся под собственной листвой. Нет, конь нес Джасти мимо исполинов – высоких и могучих, одетых в пышный мох деревьев, которые не были ей известны по форме листьев. То тут то там мелькал рой светлячков, делая этот лес ещё более волшебным.
Впереди был склон. За ним небольшая деревня, но явно не человеческая. Её окружали десятки эльфийских солдат, а рядом с одним домиком столпились ещё десяток остроухих. Конь помчался вниз по склону. Стражники чуть склонили головы перед выезжающими, но Джасти поймала неприязненный взгляд со стороны одного эльфа. Такие взгляды она ловила и в самой деревне. Неприятно. Все прекрасное, что родило это место внутри девушки, исчезло. Не было ни настроения, ни желания рассматривать деревню с таким же благоговением, как лес. Теперь она вновь в реальности, где эльфы и люди воевали. Стало страшно.
***
Лошадь остановилась как раз у того домика, где толпился народ. Джасти обвела взглядом собравшихся эльфов и приметила, что эти, как и стражники деревни ранее, слегка склонили головы перед прибывшими. А вот ей подарили недоброжелательные взгляды.
Внутри домика послышался громкий женский стон. Услышав его, эльф спрыгнул с коня и, подхватив сестру, спустил её вниз. Ей даже не дали возможности привыкнуть к земле, потереть заболевшую поясницу, привыкнуть к боли в копчике после столь долгой и непривычной поездки – эльф резко, но аккуратно схватил её за локоть и повёл в домик.
Он не был похож на людские деревенские дома. Вход вёл не в прихожую, не на кухню, а сразу в комнату, которую освещали десятки свечей, расположенных по всему периметру. Напротив двери перпендикулярно располагалась кровать на которой и находилась бледная голая роженица. Она стонала, корчилась, то и дело задерживала дыхание, думая, что так притупит боль.
Она лежала на кровати, под ней не было подложено чистых простыней, что привело Джасти в ужас. А осмотревшись, она поняла, что домик-то не очень хорошо убирался. Ужасные условия для родов! У подножья кровати стояла тумбочка. И всё что там было – таз с чистой – чистой ли? – водой. У изголовья кровати стояла, возможно, семья. Отец, мать, младшая сестра… Опять же, это как казалось самой Джасти. Все трое были напуганы, женщина плакала и высмаркивалась в платок. Эти даже не взглянули на прибывшего человека.
Рядом с её раздвинутыми ногами стояли ещё три эльфийки. Судя по тому, что они прикладывали свои ладони к низу живота роженицы и заставляли их светиться – лекари. Одна была совсем молоденькая тёмненькая девушка. Даже младше самой Джасти – на вид, по крайней мере. Две другие выглядели как взрослые опытные женщины. Им можно было дать по тридцать лет. Но что-то подсказывало полевой сестре, что в глазах их поблёскивала мудрость не одной сотни лет.
Был в этой комнате ещё один эльф. Не похожий на других… почти. Уж больно похожий цвет глаз и волос Джасти видела у своего «похитителя». Он стоял в углу комнаты, был выше присутствующих. Холодный… нет, ледяной взгляд его голубых глаз окатил Джасти с ног до головы, выражая при этом всю брезгливость и скуку по отношению к человеку. Неприятный тип… Очень. Уж сколько Джасти видела прекрасных эльфов на поле битвы, этот же словно не принадлежал к миру этих лесных богов. Нет, он скорее был похож на жителя холодных пещер подземных царств, чем на гордого обитателя здешних лесов. Да и не так прост был этот незнакомец. Странное сооружение, напоминающее корону и богатые, обшитые золотыми нитями и серебром одежды, подсказали Джасти, что он не просто член этой семьи. Возможно, он какой-то глава этой деревни. Или чего ещё выше?
Новый вскрик роженицы заставил Джасти оторвать взгляд от холодного эльфа и вернуться к тому, зачем она здесь. Бросив свою сумку на кровать, она быстро выудила оттуда нужные инструменты, распаковала стерильные маски и перчатки и стала готовиться к работе, попутно разговаривая с голубоглазым.
– Всех лишних отсюда немедленно убрать, – сказала она тоном, не терпящим протеста. Хотят помощь? Пусть подстраиваются. – Нужны чистые простыни, – «Вряд ли они знаю слово «стерильные».
Голубоглазый, на удивление, полностью доверял незнакомке. Он перевёл её слова эльфам: семья роженицы покорно послушались и удалилась, а самая молодая врачевательница убежала в другое помещение. Странный тип, что стоял в углу, посчитал, что его ничего из сказанного не касается. Джасти не решилась настаивать. Будет свидетелем того, что она ничего плохо не делала.
За это время Джасти присела на кровать у ног стонущей эльфийки. Она тщательно осмотрела влагалище женщины и нахмурилась. Шейка матки была полностью раскрыта, но сколько времени длились схватки? Свой вопрос она озвучила.
– Часов восемь.
Невольно медсестра заметила, как руки эльфиек стали светиться сильнее.
– Что даёт… это? – поинтересовалась сестра у голубоглазого, указывая на свечение.
– Уменьшает боль, расслабляет мышцы, снимает воспа…
Джасти подняла на него удивленные глаза:
– Вы чего, больные? – она не особо сейчас следила за своим языком, но услышанное было для неё настолько диким и абсурдным, что вопрос о том, почему они редко рождаются, отпал сам собой: – Матка должна работать, её нельзя расслаблять!
Голубоглазый вновь проявил чудеса доверия к своему врагу и быстро перевёл слова женщинам. Те не особо хотели доверять человеку. Вместо того, чтобы убрать руки от низа живота, одна из эльфиек удостоила юношу ответом.
– Они переживают, что ей очень больно, – перевёл эльф их слова.
Джасти уже приготовилась проткнуть околоплодный пузырь, но слова недалёких идиотов разозлили её. Злость была не специальной. Джасти устала, она не выспалась, от её действий зависела жизнь, а эти… ничего не знающие в родах только мешали! Она и без того не являлась врачом, отчего её страх и напряжение, что что-то пойдёт не так, только возрастало. Не говоря уже о том, что счёт пошёл на минуты! Кто же знал, что она приедет уже во время полного раскрытия?
Чуть ли не скрываясь на крик, она стала цитировать слова из учебника, которые их, студентов, заставляли учить:
– Хорошее поступление кислорода важно при любой требующей усилий активности, и рождение ребенка не является исключением. Мышцы, испытывающие недостаток кислорода, вырабатывают молочную кислоту, накопление которой вызывает боль. Нехватка кислорода, поступающего к матке и плаценте, может привести к недомоганию ребенка! – понял ли её голубоглазый или нет? Не важно. – Скажи роженице, чтобы дышала. Глубоко и часто. А боль – это неотъемлемая часть родов.
И пока эльф выполнял её наказы, а чужие руки переставали светиться, наконец-то прибежала остроухая с чистым бельём, которое положила рядом с инструментарием сестры. В это время Джасти проколола околоплодный пузырь и мысленно молилась, что поступила правильно. По сути, при полном раскрытии, в нём отпадала надобность.
– Голубоглазый, – тихо обратилась к нему Джасти. Забавно, что похититель откликнулся на эту кличку. – Я буду командовать роженицей через тебя. Переводи всё быстро и чётко, хорошо?
– Хорошо, – мгновенно ответил тот.
***
– Сейчас набрала как можно больше воздуха и тужишься! – Джасти будто сама рожала – кричала, непроизвольно дышала вместе с эльфийкой, руки в перчатках заледенели, дрожь пробила всё тело. И это чувство не покидала её до тех пор, пока головка ребёнка не вышла полностью.
Вот он, маленький остроухий будущий враг человечества. Но у Джасти не было никакой враждебности к существу, которому она помогала появиться на этот свет. Нет, была лишь любовь и тепло.
– Всё, отдышись! – приказала девушка. Голубоглазый, как и просила сестра, переводил всё быстро, чётко. Кажется, ему и самому передались ощущения роженицы. В его голосе чётко чувствовалось волнение. Однако, что-то в нём изменилось. Вот именно сейчас. При переводе этих двух слов.
– Fern*… – сказала одна из врачевательниц. Вторая за ней повторила.
Услышав это слово роженица закричала, но не от боли. Это был дикий рёв скорби, от которого по спине Джасти побежали мурашки. Со стороны угла послышался грустный смешок. Джасти непонимающе подняла глаза и взглянула на неприятного эльфа. Его взгляд был печальным, но отчего-то эта усмешка, казалось, говорила: «Я так и знал». Он не взглянул на Джасти, а просто вышел из комнаты.
Вместо него на крик эльфийки прибежал, как оказалось, не отец, а супруг. Бросился перед изголовья кровати на колени, схватил руку эльфийки и простонал в её ладонь. Одна из врачевательниц стала отталкивать сестру от роженицы. Да так настойчиво. Что происходит? В одну секунду это место превратилось в хаос! Джасти грубо отпихнула от себя врачевательницу, продолжая придерживать головку малыша, пока его тело оставалось внутри.
– В чём дело? – закричала Джасти на Голубоглазого. – Что происходит?
– Он мёртв, – хрипло бросил эльф пустой взгляд на торчащую головку.
– Кто сказал? – врачевательница попыталась вновь отодвинуть Джасти от невышедшего «трупика», но так просто своё место девушка не отдала. – Роды ещё не закончились! Успокой тут всех!
Да, малыш был очень синим. Но это бывает. Благодаря немедленному прекращению расслабления матки, роды пошли как по маслу. Возможно, он пробыл внутри довольно долго из-за «волшебных» действий эльфиек, оттого и гипоксия* налицо. Но то, что он не кричит будучи наполовину внутри тела матери не говорит о его смерти.
Уверенность, что читалась в лице Джасти, дало Голубоглазому надежду, хотя видно, что он не может поверить в чудо до конца. Взмахом руки он приказал врачевательницам отступить от полевой сестры.
– Пусть тужится, – сказала Джасти, возвращаясь к своей работе.
Эльфийка не верила в благоприятный исход, потому и помогать медсестре так охотно, как в начале родов, не хотела. Ну и пусть, главное, самая большая часть малыша уже прошла через родовые пути. Через несколько секунд скудных потуг вышло и всё тело. Новорожденный продолжал молчать, мышечный тонус снижен – конечности сгибались лишь слегка. Джасти переложила малыша на материнский живот, накрывая сверху чистыми простынями.
– Придерживай его.
Переводить не пришлось, мать немедленно схватила своего малыша, крепко прижимая к себе. А он всё молчал. Сестра же стала разбираться с пуповиной.
Как только она была разрезана, Джасти быстро поменяла перчатки на новые, забрала малыша у ревущей матери и стала прочищать рот, вычерпывать пальцем остатки слизи. В идеале для этого нужен был грушевидный баллон*, но такого полевым медсёстрам не выдавали. Вместо него она воспользовалась самым тонким дренажом*, который только у неё был. Не щадя новорожденного – а что делать, если надо? – она ввела его сначала в каждую ноздрю как можно глубже, потом в рот, по капельке освобождая дыхательные пути от слизи, которая удачно попадала в отверстия дренажной трубки. Ребёнок молчал.
Эльфийки стали что-то обсуждать, явно не доверяя таким живодёрским действием человека по отношению к «мертвецу». Голубоглазый тоже морщился. Мать верещала, отец просто всхлипывал, что-то непонятно выкрикивал… Джасти пыталась не обращать внимание.
– Давай, ангелочек, – шептала она, бросив дренаж на кровать, принимаясь массировать спинку ребёнка. – Давай, дыши…
Неужели это правда? Они каким-то чудом могли распознать, что ребёнок умер окончательно? Неужели в смерти малыша повинны не глупые действия эльфов, а сама природа, не позволявшая тем рожать?
– Дыши, ангелочек, дыши! – шёпот превратился с нервное выкрикивание. Будто бы Джасти хотела, чтобы малыш услышал её в этом хаосе.
Массаж не помог, она вновь схватилась за трубку.
– Хватит, – тихо прошептал Голубоглазый, – он уже не…
Эльф сделал шаг по направлению к Джасти и именно в этот момент раздался протестующий кашель малыша. Девушка вытащила дренаж из ротовой полости, вновь принялась за массаж спины, согревая ребёнка и помогая ему в выкашливании остатков слизи. Ещё пару раз возмущенных характерным звуков, и ребёнок закричал. В эту же секунду хаос исчез. Все замолчали. Были шокированы. Не верили. Как так? Он живой? А Джасти с чувством собственного достоинства и гордости за себя, аккуратно стала мыть малыша в чистой воде. Она мыла его тщательно, долго, неустанно гладя по спине, попутно осматривая кожный покров. Розовел. Постепенно, но розовел! Сердечко? Удары увеличивались. А все вокруг молчали. Будто все умерли, а тот, кого считали мёртвым, жив.
В домик влетел тот самый, стоящий в углу, неприятный эльф. Джасти даже не бросила на него и тени взгляда, нужно было запеленать ребёнка. Доверить это врачевательницам? Которые, своими светящимися руками погубили чёрт знает сколько детей? Нет уж.
Но даже спокойно завернуть ребёнка в чистые простыни Джасти не могла. Наглый вломившийся эльф в два шага сократил расстояние между ними. Сестра чувствовала, как его взгляд пытался прожечь в ней дыру. И честно, девушка ещё никогда не встречала такого тяжелого взгляда. Ей пришлось поднять голову на этого высокого остроухого мужчину. Он был удивлён, смущен или напуган? А может, всё сразу? Или было спрятано в этих голубых глазах что-то ещё? По крайней мере, сейчас он был не таким уж страшным, как в первый раз. Скорее… потерянным? На него так повлияло, что малыш жив?
Его длинные бледные руки потянулись вперёд, к ребёнку, но Джасти рефлекторно притянула ребёнка к своей груди. Голубоглазому она его ещё могла доверить, но кто сейчас стоял перед ней и что хотел сделать с малышом? Руки его не опускались даже когда Джасти сделала шаг назад.
Она посмотрела на своего похитителя, взглядом спрашивая разрешения. Тот, свыкнувшись с «чудом», улыбался и быстро кивнул головой. Джасти осторожно протянула новорожденного к эльфу.
Будто мужчина держал ребёнка первый раз в жизни – как-то неумело и неуверенно. Но его холодный взгляд, будучи до этого момента каким-то отрешённым, потеплел и прояснился. Он неотрывно смотрел на орущего младенца, требовавшего вернуть его к маме. Джасти показалось, или в глазах этого эльфа промелькнули слёзы?
– Как ты это сделала? – на удивление, этот тоже говорил на одном языке полевой сестры. Она на секунду опешила от того, что к ней обратился кто-то, помимо её похитителя. А в ответ только пожала плечами:
– Это простая биология и стандартная манипуляция, – не стоит им показывать, что и у Джасти возникли сомнения в том, что всё могло кончиться плохо.
Примерно минуту он ещё слушал неприятный крик ребёнка, будто это было прекрасной мелодией, а потом отдал эльфёнка – или эльфичка? – матери. По очереди к ней стали подходить неясно откуда взявшиеся в доме эльфы. Они по очереди вваливались в дом и смотрели на то чудо, что пыталось впервые поесть материнского молока.
Отчего-то Джасти стало обидно и неприятно. Не то чтобы она ожидала фанфар и поклонений. Но сейчас её будто бы не замечали. Ну и пусть! И вообще!
– С плацентой, думаю, ваши врачи справятся сами, – устало бросила она голубоглазому. – Я твою просьбу выполнила. Жду тебя снаружи. Не забудь вернуть меня домой.
Сняв перчатки и медицинскую маску, бросив их на пол – вряд ли кто-то ответит, где здесь урна – Джасти быстро завернула грязные инструменты в ещё одну чистую простыню, бросила в сумку и выбежала из дома.
***
Эльфы, при виде человека, расступались, отчего Джасти смогла без проблем выйти на улицу. И что, весь десяток остроухих собрался вломиться в этот маленький дом? Они вообще в курсе, что мать должна отдохнуть? Что она и ребёнок подвержены инфекциям сильнее, чем когда-либо?
«Плевать», – вспылила Джасти.
Настроение было двояким. Она самостоятельно провела роды у совершенно другой расы! Одна! Это повод собой гордиться. Но в тоже время к ней продолжали относиться как к прокажённой. Те, кто не входил в дом, сторонился её, но хоть бешеных взглядов не бросали.
Зато она обратила внимание на одного эльфа. Он, осчастливленный новостью, сидел на скамейке и курил трубку. Как же Джасти сейчас хотела курить. Три года, как началась война, она бросила, ибо делать больше людям нечего, как поставлять солдатам табак. Но сейчас, после такого стресса, девушка убила бы за сигарету. Была не была – она подошла к тому эльфу и указала пальцем на трубку, мол, дай.
Этот, на удивление, не побежал прочь с криками: «А! Человек в меня тыкает пальцем!». Напротив, как-то насмешливо протянул трубку Джасти. Она взяла её и затянулась с таким счастьем, что эльф рот раскрыл. «Что, думал, я не знаю что это такое?», – усмехнулась Джасти. А может, думал, что табак будет слишком крепким для неё. Но нет, в самый раз. Каким же он был приятным, этот табак. Хотя, табак ли это или другое растение? Но он в корне отличался от тех сигарет, которыми травилась Джасти.
