Текст книги "За все, что мы делаем, отвечать будем вместе! (СИ)"

Автор книги: S_Raytvelle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 37 страниц)

– Мне что делать? – закричал Кол, смотря на притихшего Лорензо сверху вниз. – что мне делать? Люди волнуются! Контракты горят! – его прервал новый звонок и он достал мобильник из кармана пиджака.

– Да? Нет!

– Зато у меня нервы, как стальные канаты! – рассудительно заявил Эн и щелкнул автоматом, который держал в руках. Кол повернулся от этого звука и откинул телефон на диван.

– Дай сюда, придурок, пока не поранился! – он с силой отобрал у приятеля оружие и отложил на другой стол.

Энзо не унимался и достал пистолет, который все это время был в его кобуре, наведя его на Кола. Тот лишь хмыкнул и схватил его за руку, чтобы отобрать и эту игрушку, но в этот раз Сент-Джон начал ещё сильнее отпираться и пришлось немного попыхтеть, чтобы отнять у него пистолет.

– Отдай сюда! – забрав наконец огнестрельное процедил Кол и убрал оружие за пазуху.

– Бессмертный че сказал, где они? – как ни в чем не бывало вдруг поинтересовался Эн и снова откинулся на спинку стула.

– Звонил не Бессмертный, звонил Рик, я же тебе говорил. – спокойно ответил Рыжий и снова начал рассматривать документы, которые кинул перед этим на стол. – Сказал, они с Деймоном исчезнут на время. Потом сами найдут.

– И все?

– Не, не все, еще сказали, чтоб ездили в танке.

====== 34. Береги мою душу ======

Комментарий к 34. Береги мою душу Тема: kerwprod – береги моё сердце

POV Елена

Я как и была в тёплом свитере под горло, чёрной юбке карандаш миди, в пальто, забыв у миссис Сальваторе свой платок на горло, и с ребёнком на руках выбежала под руку с Деймоном. Он слишком грубо затолкал нас на заднее сидение в машину Макса, а сам скрылся в какой-то другой машине, я видела стонущего от боли и держащегося за правую руку Рика. Я видела выстрел и как его понесло от удара пули, но до меня никак не доходило, каким образом он ещё жив. Мой разум не поддавался догадкам, а я не могла сконцентрироваться на чем-либо одном. Задавать Максу вопросы было бесполезно, пытаться понять куда меня и моего сына везут тоже не увенчалось бы успехом, поэтому я просто откинулась на сидение и посмотрела на Космоса. Он тихо сидел на моих руках и беззаботно игрался игрушечным роботом, который он успел схватить со стола, пока мы в спешке выбегали из маленькой квартиры матери Деймона.

Последнее что я помню, это как Деймон вбежал в квартиру и начал истерически приказывать мне собираться. Тогда моё сердце сковало страхом, но это не затуманило мой мозг и я быстро среагировав, начала одевать сына и собирать нашу сумку. Все было слишком быстро, слишком громко, слишком панически. Это была настоящая критическая ситуация, а которой нужны стальные мозги и холодный ум. Деймон был одновременно спокоен и одновременно возбуждён. Все нужно было делать очень быстро и незаметно, но при этом не было времени ничего толком объяснять его маме. Её лицо тогда исказилось страхом и она плакала, не желая отпускать нас, потому что как и любая другая мать, пыталась защитить своих детей, но увы, от этого она никогда не защитит, ни его, ни меня, ни Космоса. Она всего лишь женщина, а сын её – криминальный авторитет.

Меня привезли в какой-то посёлок за городом и это был совсем не такой посёлок, где я жила с бабушкой, здесь почти не было людей и чуть ли не один дом на всю улицу. Мы остановились в каком-то кирпичном здании, иначе я не могу это назвать, нас с Косом отправили в отдельную комнату, загороженную огромной кирпичной стеной, которая отходила от основной стены, образовывая щель между помещениями. У нас был камин, кровать и одно единственное окно, заколоченное пленкой. Вокруг было сыро и холодно и поэтому, чтобы снять верхнюю одежду и раздеть ребёнка, мне пришлось ждать, пока огонь в камине нагреет комнату. Голые стены навевали тоску, а я все ещё молчала не в силах что-либо спрашивать, все было предельно ясно и понятно. Деймон начал жизнь с чистого листа, но из его прошлого так быстро не уходят, если вообще уходят… На него было совершено покушение, но вместо него умерли все снайперы и убил их Макс, а сейчас я понятия не имею где Деймон и что с ним вообще. Нам с миссис Сальваторе было видно абсолютно все. Никогда не забуду свой страх, когда увидела падающих на землю мужа и его лучшего друга. Я была уверена, что Рик мертв! Это ещё больше усугубляло ситуацию, ведь я успела за краткое время привязаться ко всем друзьям Деймона, в конце концов все они были друзьями нашей семьи, а Рик так вообще крестный отец нашего сына.

И конечно же меня снова ест изнутри необъяснимая злость на Деймона. Он клялся мне, что все кончено и что он все сделает для сына, что мы наконец будем нормальной семьёй и мне не придётся каждый раз думать, с головой он сегодня придёт домой или без. Вот снова, все повторяется и мне приходиться тихо терпеть, сидя в этом ужасном месте, похожем на тюрьму, где холодно к все-таки дует сквозняк. Хорошо хоть есть телевизор. Допотопный, но телевизор. Кое-как укладываю Космоса на кровать, укрываю одеялом, которое нам предоставил Макс и сажусь на стул перед телевизором, уменьшив звук, настолько, насколько это возможно, чтобы я смогла слышать и при этом Космосу ничего не мешало спать.

Как ни странно, но я тут же попадаю на канал новостей и словно убивая саму себя, продолжаю пялится в экран и слушать репортаж о сегодняшнем покушении на мистера Деймона Сальваторе.

– Сегодня утром было совершенно покушение на мистера Деймона Сальваторе, чей фонд «Реставрация» уже довольно известен, об этом подробнее в репортаже с места происшествия:

– Сначала услышала треск, потом стрельба. – говорила пожилая женщина, видимо очевидец. – Поворачиваюсь, а уже два трупа.

– В штате объявлена операция перехват. – сообщил полицейский на камеру. – В настоящий момент место нахождение мистера Сальваторе неизвестно. Так же его жена и ребёнок тоже пока что не объявлялись. – неотрывно смотрю в экран. Глаза уже начинает жечь и я чувствую, что сейчас заплачу от боли, но вдруг слышу голос Макса.

– Елена? – резко оборачиваюсь к кирпичной стене и медленно подхожу к ней. – Извини, Деймон… – он протягивает через щель свой телефон и я тяжело вздохнув взяла трубку и неохотно прислонила её к уху.

– Лена? Ты как? – послышался его, какой-то чужой для меня, голос и я прикрыла глаза. Во мне боролись две женщины, одна была счастлива, что муж жив, а вторая даже слышать его не желала.

– Хорошо…

– Потерпи ладно? – закатываю глаза, понимая, что уже сбилась со счета сколько раз он это говорил. – Ну, придется там поторчать, пока не разберусь что к чему. – серьезно говорит он, как бы извиняясь, но на самом деле сейчас он не скажет слово «прости». – Да... это… – когда я уже собралась отключаться, вспомнил он. – Трубу отключи, по ней не звони, если что скажи Максу, он знает как со мной связаться. – у меня за спиной вдруг слышится детский кашель и я без сил бросаю взгляд на ребёнка, ворочающегося под одеялом. – Я люблю тебя, маленькая моя… – практически шепчет он в трубку и по телу проноситься дрожь, сжигающаяся все к чертям. Я больше не могу терпеть все это и крепко сжимаю челюсть.

– Я знаю, я тебя тоже… – послушно киваю я.

– Алло? – нервно спрашивает он, потому что я слишком долго молчала. – Ты в порядке? – снова с прошивает он.

– В полном, – уже как-то жёстче и даже металлически отзываюсь я, вскинув голову.

– Как Космос? – снова поворачиваюсь к дремлющему сыну.

– В полнейшем! – безразлично выплёвываю я и скидываю трубку, не дождавшись прощания. – Макс! – жёстко выкрикиваю я, подходя к стене и протягиваю телефон в щель. Тот послушно забирает мобильник и я снова сажусь на край кровати, рядом с Космосом.

Как же я устала от такой жизни. Почему-то я все время была уверена, что смогу все поменять, изменить Деймона, сделать его лучше, чем он есть и просто жить рядом с ним, как обычные люди, но слова бабушки, словно пророчество сбываются. Он всю жизнь так и будет подвергать свою жизнь опасности, а я буду сидеть с ребёнком на руках и молиться, чтобы он был жив. Сейчас мне ясно, что ничто и никогда не сможет заставить этого человека что-то поменять. Он будет идти до конца и никогда меня не послушает. Это как рулетка, с каждым разом он втягивается в эту игру сильнее, а я просто не в силах его вытащить из этого кровавого болота, которое он развёл вокруг себя. Он губит людей и убивает в себе человека, там самым уничтожая и нас с Космосом.

Падаю на колени у кровати и проведя рукой по тёмным волосам сына, беру его маленькую ладошку в руку и целую её, внимательно наблюдая за его мирным сном.

– Господи, никогда это не кончится…

На следующий день погода за окном поменялась и в доме стало немного теплее, конечно же не без помощи вечно тлеющего камина. Убедившись, что Космос снова спит и его пока что не сильно тревожит кашель, я подошла к окну, забитому пленкой и немного отдернув её, посмотрела во двор. На улице за столом сидели мужчины, в сопровождении которых я приехала сюда и как раз забегал Макс, раздетый по пояс. Он видимо тренировался, а сейчас вернулся с пробежки и разминался дальше.

Я бы могла еще постоять у окна, чтобы насладиться последними лучами солнца этого дня, но меня отвлёк резкий плач сына и я быстро подбежала к кровати. Мальчик ворочался и дрыгал ножками, без конца плача и крича. Я взяла его на руки и с ужасом поняла, что он весь мокрый. Короткая чёлка прилипла ко лбу и я, решив убрать её назад, коснулась рукой лба ребёнка и нащупала температуру. Он буквально горел изнутри, пожираемый языками пламени, а я ничего не могла сделать, так как в этом помещении и за собой толком поухаживать не могла. Сын вцепился в меня мертвой хваткой, а я пыталась его успокоить. Вдруг в комнату вбежал Макс, явно понимая, что это не обычный плач и увидев красного Космоса, без лишних слов притащил аптечку. В ней конечно было мало чего нужного для нас, но все же градусник я нашла и жаропонижающее тоже. Когда температура более менее спала, но ребёнок плакать не перестал, я решила, что нам срочно нужно звонить Деймону.

– Да? – быстро и очень напряжённо выкрикнул он, сразу после первого гудка, от такого металла в голосе я немного вздрогнула и пересилив себя, вздохнула.

– Алло, Дей, – пришлось говорить очень громко, потому что сидящий на моих руках ребёнок разрывался от плача и заглушал мой голос. – слушай, у Коса температура высокая…

– Что случилось? – спокойней спросил он, но угрюмое состояние его души никуда не делось.

– Я не знаю, что-то с горлом, может какая-то скарлатина, надо врача срочно или в больницу отвести, слышишь?

– Черт, – через две секунды вырывается у него. – я понял, Макса дай мне. – приказывает он и я сжав челюсти протягиваю трубку Максу и отворачиваюсь к окну, поглаживая Космоса по голове, все ещё пытаясь успокоить.

– Да? – тоже отворачивается от меня экипированный мужчина. – Понял… Сделаем. – он мотнул головой и убрал телефон в карман. – Лен, собирайтесь, я в машине. – положительно киваю и начинаю собирать ребёнка.

Сколько у Деймона людей, а ближе всего к нам Макс, не знаю почему. Да и сам Сальваторе наши с Космосом жизни доверяет только Максу. Это единственный человек которому он так открывается, не считая Энзо, Кола и Рика. И Космос к нему сердцем ближе. Все время спрашивает где дядя Макс, когда мы снова гулять пойдём, ведь чаще всего на дневной прогулке нас и сопровождает Макс, так как Деймону некогда, а Макс постепенно становиться нашим личным телохранителем, за что ему огромное спасибо. Кстати, именно он спас ребят от пуль сегодня и это он застрелил тех снайперов, хоть мне и противно находиться с ним рядом, после того, как я собственными глазами видела, как он убивает людей.

Дорога была бы более приятней, если бы больница находилась ближе. Благо хотя бы Космос успокоился и перестал плакать, но чует моё материнское сердце, что не на долго все это. Вдруг телефон Макса начинает снова звонить и я надеждой, что это Деймон с вестями, что он едет где-нибудь за нами замираю и прислушиваюсь к словам мужчины, но вскоре понимаю, что он говорить отнюдь не с моим мужем и сердце снова заковывается в металлическую клетку на трёх замках.

– Да, вижу, – сжав челюсти и не отводя взгляда от дороги произносит Макс. – будут шманать – не дергайтесь. – он откладывает свой новенький айфон и в зеркало заднего вида сквозь непроницаемо чёрные солнцезащитные очки смотрит на меня. – Лена, у меня с собой два ствола, разбуди Космоса, ущипни его, что ли… чтоб заплакал… – поднимаю глаза и вижу вдалеке на дороге полицейскую машину и жмурю глаза, чувствуя как меня снова пронизывает боль. Если нас сейчас задержат, мой сын умрет и это единственное обстоятельство, из-за которого я вообще согласилась на дальнейшие предложения. – Лена, я очень прошу… – тяжело вздыхает он и склоняет голову на бок. – Найдут – не отмажемся…

Судорожно сглотнув, я немного отстраняю от себя ребёнка. Сейчас меня просят причинить ему боль и я должна сделать это ради него же. А ведь он только успокоился, теперь придётся собственноручно причинять ему физическую боль, от чего ситуация со всеми этими стрельбами и покушениями становиться более отвратительной.

Уже почти подъезжаем к полиции, снижая скорость и я собрав все свои силы в кулак, больно щипаю мальчика кончиками ногтей и тут же жмурюсь от взрыва крика и детского плача, который режет звук и колит сердце. Прижимаю сына к сердцу и потихоньку укачивая его, целую в лоб.

Сердце обливается кровью и сопоставив вновь все события из-за которых страдает несчастный ребёнок, выкрикиваю на весь салон машины с такой лютой ненавистью, что не узнаю саму себя:

– Черт бы вас побрал, уроды вонючие!!! – Макс жмуриться от моих слов, а я снова припадаю губами к горячему лбу сына, который продолжает безостановочно плакать.

Нас останавливает полицейский в форме и мы послушно тормозим на обочине, в то время, как вереница машин отстала ещё минут пять назад по приказу Макса, чтобы нас уж точно пропустили вперёд.

– Какие проблемы? – лениво опустив стекло и стащив с лица очки высунул наружу голову Макс и взглянул на полицейского.

– Здравствуйте, сержант Хейди. – кивнул головой мужчина в погонах. – Документы предъявите для досмотра.

– Мистер полицейский, можно побыстрее, – наконец вмешалась я, когда тот начал очень медленно и подозрительно рассматривать права нашего водителя. Космос все продолжал плакать, убивая меня изнутри. Какая же я мать после таких действий… – мы в больницу опаздываем, температура 40 у ребенка, пропустите пожалуйста. – прошу я, честно заглядывая в глаза полицейскому с заднего сидения и тот меряет меня недоверчивым взглядом, явно не очень довольный лишним шумом, от которого скоро начнёт шуметь в голове.

– Не психуй, сейчас поедем. – тихо кидает мне через плечо Макс, заметив срывающиеся ноты в моем голосе. – Ну что, все в порядке? – снова обращается он к стражу порядка и забирает у него права.

– Да, всего доброго, счастливого пути. – отдаёт честь он и Макс удовлетворенно кивает.

– Спасибо.

Когда мы зашли в больницу и нас по звонку Деймона заблаговременно до нашего приезда сразу же принял врач терапевт, который без всякой очереди и даже с каким-то запуганный видом осмотрела не перестающего плакать Космоса и я даже заметила, что её тонкие маленькие ручки трясутся. Мне стало ещё противней переживать все это и я просто как могла сдерживала себя, чтобы не свихнуться окончательно от всех тех эмоций, которые грызут мою душу из-за Деймона, мать его, Сальваторе!

Хоть я была и рада, что мы наконец в больнице и теперь все будет хорошо, но мрачные новости тут же нагрянули на меня, добавляясь ко всему тому шквалу боли и угрызений совести, как будто это я совершила все те преступления, которые лежат на плечах моего мужа и его друзей. Мне сказали, что ребёнку нужно срочно делать операцию на горло, иначе долго он не протянет и я даже толком не успела опомниться, как уже стояла за стеклянной дверью операционной и слышала разрывающийся крик сына. Сейчас этот крик был особенным, он повествовал о страхе и боли вдали от матери. Я позволила всему этому произойти и по моей вине мой сын лежит на операционном столе и ему удаляют какие-то там незначительные пленки в горле. Я знаю, что это ничего серьёзного, но плач ребёнка, которого я вынашивала восемь месяцев и вскармливала своей грудью около полугода терзает мое сердце и я вжавшись рукой в косяк двери, обессилено зажмуриваю глаза и чувствую, как с моих плеч медленно сползает белый халат.

Вдруг слух резанул громкий сигнал машины и я подбежала к окну, все ещё надеясь на то, что сейчас появиться муж и я смогу наконец быть в его объятиях, чтобы выплакаться, потому что я всего лишь женщина и уже не в состоянии держать все свои эмоции в себе.

И вот, подойдя к оконной раме вместо идущего мне навстречу Деймона в чёрном развивающемся на ветру чёрном пальто, увидела кучу машин и чужих людей с автоматами, которые оцепили госпиталь. Отчётливо вижу, как Макс выходит из другого крыла и выставив стул, садиться на него и взяв в руки два автомата вальяжно расслабляется и внимательно наблюдает за всеми этими людьми, явно угрожая перестрелять всех к чертям, если нас с Космосом тронут хоть пальцем. Не выдержав этого пресса, предпочитаю вернуться к стеклянной двери и снова слышать душераздирающий вопль сына

– Войдите, – услышала я безразличный голос доктора, который оперировал моего сына и аккуратно вошла в кабинет, придерживая белый халат руками на плечах. Мои волосы еле держаться в низком пучке и я немного вздрагиваю от внутренней дрожи.

– Можно? – мнусь на месте, чувствуя себя слишком неудобно. – Миссис Кауфман, я хотела вас отблагодарить, просто вот нет сейчас такой возможности. Муж далеко... – мямлю я, щёлкая костяшками пальцев.

– Спасибо, не надо. – даже не взглянув на меня она села за стол и начала что-то записывать. – Это ребенок. Какие могут быть благодарности?

– Да нет, ну все-таки просто внезапно собрались… – развела я руки в стороны и села рядом с ней, робко выкручивая пальцы и стараясь не смотреть на женщину, потому что мне было супер стыдно, как не было ещё никогда. – Как-то не кстати...

– Странные вы люди... – перебила меня она и посмотрела на меня.

– Кто? – непонимающе вдруг вскидываю глаза на неё.

– Вы, будто инопланетяне... – поджимает губы она и отрешенно водит глазами по моему лицу.

– То есть? – уже немного обиженно и нагло выпрямляюсь я, гордо выставляя грудь вперёд.

– Я вот оперирую, – снова опускает в записи глаза врач. – а сама думаю, чем детей накормить?! А у вас, – укоризненно уставившись на меня грубее задаёт вопрос она. – какие проблемы у вас? Видели, что вокруг больницы твориться? – она указала головой на окно. – Пойдите, посмотрите! – поворачиваю голову к окну и мне не требуется вставать с места, чтобы снова взглянуть на все, что твориться вокруг здания. Я и так знаю, что там куча бандитов, которые убьют каждого, кто пойдёт против них. Вся больница в страхе и все из-за меня. Это я принесла все эти беды.

– Да я это уже четвертый год вижу… – печально отпускаю глаза я , от чего женщина как-то сочувственно смотрит на меня и кладёт руку на плечо.

– Идете к ребенку.

– Спасибо, миссис Кауфман... – тихо, давя слезы выдавливаю я и закрыв рот рукой, будто удерживая бешеный крик внутри себя, быстро ухожу из кабинета.

Мне не удаётся уйти далеко от всего этого, мне снова попадается окно и я наваливаюсь на подоконник, цепляясь в него жесткой хваткой, будто боясь упасть.

Макс встал со стула и прицепился, когда подъехала новая чёрная машина, а за ней наверное ещё четыре таких же. Из первой вышел Энзо с пистолетами в руках, за ним люди с автоматами, а Макс спустил оружие.

Я пыталась выглядеть мужа среди толпы подъехавшей к больнице, но из знакомых людей там был лишь Сент-Джон, которому навстречу выходили бандиты и прицеливались.

Приоткрыв форточку я смогла слышать громкий и суровый голос Лорензо:

– Пацаны, мы не хотим стрелять… Мы наблюдаем. – более менее покойно проговорил он. – Предупреждаю, кто будет дергаться, всех перемочим. – уже жестоко и серьезно с каменными чертами лица отрезал он и повернулся к своим людям, а в спину ему послышались издевательские смешки презрения противников.

Все было очевидно, людей, осадивших больницу было тридцать-сорок, а наших от силы десять. Борьба была невозможной, слишком мало времени на подготовку, мало экипировки и ещё сказывалось отсутствие, отдающего напрямую приказы, человека.

Сбереги меня, Деймон Сальваторе, где бы ты не был, сбереги.

====== 35. Ты тоже животное ======

Комментарий к 35. Ты тоже животное Тема: Neko Case – I am an animal

POV Деймон

В то время как Елена с сыном прибыли в убежище Макса по приказу её мужа, сам Деймон, в компании Аларика, сумел скрыться с старой квартире Зальцмана, доставшейся ему от погибших приемных родителей, на другом конце города…

– Че, психует? – поднял на меня глаза Рик и отложил подальше мотор старенького мотоцикла, когда я не успев сказать и слова, услышал короткие гудки в трубке и больше не смог поговорить с Леной.

Она явно была не в том состоянии, чтобы здраво мыслить. Сейчас она полна злости и обиды, за то что я её снова обманул и понадобиться много времени на то, чтобы успокоить её и вернуть все в нужное русло, но сначала… Я должен понять что происходит.

– Да так… – отмахиваюсь я и облокачиваюсь плечом о дверной косяк, заглядывая в комнату и глядя на друга, который сидит на диване перед маленьким журнальным столиком и придерживает левой рукой правую, перевязанную бинтом.

– Ну, бабы есть бабы, – пожал плечами он. – че с них взять?! – я закатил глаза и откинув голову на деревянный косяк, сложил руки на груди, смотря в определённую точку на потолке, но при том ни на чем не зацикливаясь. Меня нет. – Дей, а че за кипишь такой? Никому не звони… Трубу отключи… – поворачиваюсь к нему и тут же напрягаюсь, нахмурив брови.

Нужно рассказать ему обо всем, так как я уже не знаю о чем думать, про что говорить, о чем читать. У нас нет почти никаких зацепок и доказательств, но чувствует мой воспалённый мозг, что догадки мои верны. Я должен здраво мыслить и не поддаваться на игры разума и глупые соблазнительно легкие мысли, которые сделают проще мою жизнь, но не залечат душу. Она черна и просвета в ней нет.

– Есть маза, что ноги от Луки растут. – безразлично отвечаю я, спокойным голосом.

– От Луки? – как бы удивившись переспрашивает Аларик и начинает буравить взглядом плинтус. – А я тебе говорил про «Белую стрелу»! – вдруг оживляется он и вскидывает на меня укоризненные глаза. – Ты все смеялся! – опять он про эту чёртову экранизацию.

– Рик, «Белая стрела» – это фильм, про индейцев, – он недовольно фыркает на мой ответ и отворачивается. – Федералы сами пачкаться не будут, только через третьи руки. – продолжаю я, рассудительно рассматривая узоры на старом прожженном ковре. – Может быть это даже Энзо… – последнее предложение добавляю чрезвычайно каменно и уверенно, но при этом приглушённей, чем остальные.

Снова отворачиваюсь от друга и встречусь лицом с висевшей прямо посередине в дверном проёме боксерской грушей.

– Ты че, – непонятливо развёл руки в сторону Рик и прищурил недоверчивые глаза. – предъявляешь?

– Нет, я только предположил. – закатываю глаза и пожав плечами, безразлично бью кулаком в грушу.

– Брат, погоди, Энзо не при делах…

– Может быть… – поджимаю губы и хочу усмехнуться, но черты лица непозволительно быстро каменеют и я сжимаю челюсти. – Я сейчас никому не верю.

Как же все это противно. В который раз меня предают? В десятый? А что так мало, может еще больше нужно, а? Заваливаюсь на диван в комнате, накрытый каким-то старьем с дырками. Сейчас уже все равно. Я на самом деле не знаю кому верить и о чем думать. Лорензо – такой же близкий друг, как и Рик с Колом, но проблема в том, что из всей троицы в момент покушения рядом оказался Аларик. Поэтому все подозрения его быстро минуют и ему незачем париться из-за своего физического здоровья, разве что перевязывать простреленную руку. Остались Кол и Энзо. Кол… здесь сложно… Во время покушения он нежился в кровати своей новой квартиры, с поиском которой я ему помог, так что вряд ли ему пришло в голову меня убить. А вот Энзо фрукт дикий, особенно за последнее время он одичал еще больше. Употребление кокса и связь с «ворами» не приведет ни к чему хорошему и я его предупреждал об этом. Больше думать не о ком. О том, что я еду к матери знали шестеро. Мама и Лена были в квартире, Макс и Рик со мной, Кол у себя в квартире, а вот о местоположении в момент стрельбы дорого Энзо, который сегодня утверждал, что когда-нибудь все-таки сделает все по-своему, никто ничего не знал.

Мне противна мысль о том, что я подозреваю друга, но нет у меня другого выхода. Чтобы продолжать спокойную жизнь мне нужно найти заказчика, а кроме Лорензо подкинуть Луке мысль никто не мог, стоп… А что насчет…

Рик вошел в комнату, прервав мои мысли и уселся на пол в позе лотоса прямо перед теликом. Он включил его и нашел канал «В мире животных». Там начали рассказывать о том, как хищники убивают своих братьев ради места под солнцем, несмотря на то, что это зверски по человеческим меркам.

Сажусь и, подперев рукой голову, кидаю недовольный взгляд на экран. Он случайно попал на эту передачу и теперь специально не переключает ее, уставившись в цветной экран, как будто оттуда свет Божий изливается прямо на него.

Беру с тумбочки альбом со старыми фотографиями Рика и начинаю не спеша его разглядывать, стараясь не слышать тот бред по телевизору, но в какой-то момент моё терпение лопается.

– Рик, выключи, а… – монотонно прошу я, снова опустив глаза в альбом.

– Слышь, Дей? – выключает он и поворачивается ко мне, как ни в чем не бывало.

– М? – будто не желая отвлекаться от «интереснейшей» книжки, протягиваю я и перелистываю страничку. Друг садиться рядом.

– Тут один пацан в Бразилию переехал, в Сан-Пауло. Говорит хорошенький городишко. Спокойный, пальмы, мулатки… – снова начал он свою шарманку про то, что я срочно должен переезжать из родной Америки к чертям собачьим, чтобы тут все улеглось и все про меня забыли. Так сделал и Аарон, ну он просто от нас сбежал.

– В лесах много-много диких обезьян… – издевательски, но все так же безразлично и с намеком протягиваю я, внимательно читая написанные от руки пометки к фотографиям. – они как прыгнут в горло… – перевожу взгляд на него. – сейчас сюда наверное уже мясники едут.

– Ну и че? – непонимающе уставляется на меня мой товарищ.

– Ну я подумал, – захлопываю альбом и снова убираю его на тумбочку. – ты ж все-таки не при делах, че тебе башку свою подставлять? – завуалированно предлагаю ему быстро смыться, чтобы проблем лишних не было.

– Дей, не зли меня. – спокойно, посмотрев мне чётко в глаза, цедит он и поднимается с места, придерживая правую забинтованную руку. – Че за разговоры вообще? – уже более возбужденно возмущается он и становиться напротив меня, возле своего старого мотоцикла.

– Да ладно… – успокаиваю его, выпрямляясь и садясь ровно на диване. – Я не в обиду, Рик. Может соскочишь и проблем не будет, а? – поднимаю невинные глаза.

– Слышь, ты? – наконец психует он и я мысленно закатываю глаза. – Ты вообще меня за кого держишь? Я че, может левый пацан? – он повысил голос и стал похож на разъярённого петуха. Хохолка не хватает только…

– Да ладно, Рик, че ты? – в ответ огрызаюсь я, разводя руки в стороны. Вот не люблю я когда он подобной херней страдает.

– Или я тебя кидал когда-нибудь? – продолжает свой монолог он, упорно делая вид, что ничего слышал.

– Да погоди, че ты завелся с пол тычка?!– снова прикрикиваю я.

– Нет, ты тогда и скажи, что я – ничтожество!

– Да я не про это сейчас говорю! – ещё громче говорю я тем голосом, после которого обычно все замолкают, но Аларик был слишком разгорячен, поэтому было поздно останавливать его словесный понос.

– Нет, а ты про это скажи! – продолжает поддерживать руку Рик. – Ты предъяви, скажи, что Аларик Зальцман – гниль беспросветная!

– О чем ты говоришь вообще? – ещё более грозным голосом обращаюсь к нему и поднявшись с места подхожу ближе, понимая, что пора прекращать этот дебют истерички.

– Нет, ну ты скажи конкретно, что я фуфло!

– Сынок, – борзо отзываюсь я. – послушай папу! – легонько хлопаю его по щеке, после чего отлетаю обратно на диван. Нижняя губа горит, как будто её ножом изрезали, а Рик подходит ко мне, потирая левый кулак. Я не успел сообразить что произошло, но если он левой так хуки раздаёт, я боюсь представить, как он правой дерётся…

– Запомни, раз и навсегда, – он нависает надо мной сверху и берет меня все той же левой рукой за грудки. Голос его сбивчивый и дыхание прерывистое из-за поступления слишком огромного количества адреналина в сердце. – Никогда не думай и не говори о друзьях плохо! – разглядываю его, такого сердитого, но уже успокоившегося. Он всегда отличался от нас всех тем, что умел вовремя успокоиться и взять ситуацию в словесные рамки. – И на Эна ты зря гадишь! И вообще, я заметил, чем круче ты поднимаешься, тем больше в тебе лажи! – он тыкает мне в грудь пальцем. – Ты подумай об этом! – он выпрямляется и снова отходит к мотоциклу, усаживаясь на багажник. Каким-то образом у него в руках оказывается бутылка коньяка и он зубами выдернув пробку, начал хлестать алкоголь из горла. Мне вдруг становиться смешно и изнутри издаётся насмешливый хохот. Смотрю на него и касаюсь пальцами разбитой губы.

– Папу по лицу… – возобновив неудачную шутку протягиваю я с пакостной улыбкой на лице и вновь поднимаюсь с места.

– Я тебе сегодня жизнь спас, между прочим! – обиженно напоминает он и невольно дёргает раненной рукой, явно вспоминая сегодняшние события.

Подхожу к нему и выдёргиваю из левой ладони бутылку. Делаю глоток и прополоскав рот, чувствую, как жжется губа. Резко выплёвываю выполосканную кровь, перемешенную с коньяком на пол в сторону окна и снова делаю несколько глотков, на этот раз проглатывая спиртное.

– Ладно, брек! – удерживаюсь, чтобы не засмеяться от этого смешного обиженного лица друга и ставлю недопитую бутылку рядом с ним на сидение мотоцикла. – Прости брат, я не прав… – кладу тяжелую руку ему на плечо. – Прости! Пойдем спать, завтра день тяжелый… – напоследок кидаю я и ухожу в соседнюю комнату, попутно пиная боксерскую грушу.

Утром Рик с чистой совестью оделся и сам вместо меня направился к мистеру Таннеру, хотя я ясно дал ему понять, что рисковать своей жизнью, ради такого как я, не следует и что я сам в состоянии договориться с моим давним знакомым, чтобы он помог мне разобраться что к чему. В итоге он конечно же меня не послушал и направился в старом своём костюме в офис Таннера, адрес которого я дал другу заранее. Тот обещал позвонить как узнает что-нибудь, поэтому как только захлопнулась дверь прямо перед моим носом, я уселся на пол возле стационарного телефона, стоящего на полу посреди комнаты и навис над ним, в ожидании скорого звонка. Мобильника у меня сейчас нет… Это не безопасно, могут вычислить, так что я даже не стал включать его. Потом, когда все кончится, нужно будет поменять всем номера, если конечно кончится… А-то может мы все и поляжем.