Текст книги "За все, что мы делаем, отвечать будем вместе! (СИ)"

Автор книги: S_Raytvelle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 37 страниц)

– Ну так давай переедем, какие проблемы, Лен? – наконец взрывается он.

– При чем тут это-то? Ты за пол года, хоть раз спросил, почему я играть бросила? Что у меня с распределением? Хоть раз? – стало нереально обидно, потому что я сама только что пришла к выводу, что он никогда почти не интересовался моей жизнью, как будто я просто приложение к дому, а не жена и любимая женщина.

– Ну, я спрашивал… – вдруг опускает глаза он и на его лице мелькает что-то похожее на вину. Неужели я достучалась?! – По-моему…

– Да это по-твоему, а по-моему тебе просто по-фиг. – психую и резко выключаю магнитофон, поднимаясь с пола и направляясь к выходу из гостиной.

– Слушай, Лен, ну че мы, как в кино разговариваем, давай по-человечески поговорим? – нетерпеливо возмущается он и сверлит взглядом мою спину.

– Да о чем с тобой говорить-то? – резко разворачиваюсь лицом к нему, уже стоя в дверном проёме. – О машинах вон, о сабельках твоих? О чем? – с презрением кидаю взгляд на него, который уже успел подняться со своего места.

– Не, ну почему о сабельках? – он нервно откидывает упаковку диска куда-то в сторону и поворачивается к аккуратно сложённым саблям. – Е-мае, давай о музыке, о заслуженном дедушке твоем… – повысив голос начал он, снова посмотрев на меня. – О п*дорах-однокурсниках...Давай! – последнее слово он выкрикнул громче и всплеснул руками, уставляясь на меня, будто серьезно ожидая ответа. – поделись болью-то!

Ещё более презрительнее фыркаю ему в ответ и одаривая последним насмешливым взглядом, ухожу на кухню. В раковине, в которой я оставила немытую посуду, сверху валяется несчастный букет белых роз, помятый от чего-то. Эта картина не приводит меня в восторг и я снова поворачиваюсь, чтобы уйти в комнату, но тут-же вижу, как он берет в руки домашний телефон, который только что зазвонил, наверное даже и одного гудка не прошло.

– Кого? – бесцеремонно спрашивает он и хмуриться. – Лену? – коверкая язык, он поднимает на меня глаза. – А кто ее спрашивает?

Я догадываюсь, что это звонит Кай, которому я дала номер стационарного, чтобы если что, он мог со мной связаться. Деймон ничего больше не отвечает и со злостью убирает телефон обратно, приторно мне улыбаясь. Закатываю глаза и ухожу в комнату, после чего слышу резкий звук, как будто чем-то резко взмахнули в воздухе и гулкий треск чего-то крепкого. Не знаю, что там произошло, да и не хочу знать, мне сейчас все равно, я устала от всего этого, от того что меня не во что не ставят, да и не хотят ставить, будто я прислуга или рабыня, которая создана для того, чтобы дома сидеть и каждый раз волноваться, живым он сегодня домой придёт или без башки... Я на такое не подписывалась и если мне придётся вбивать ему это в голову подобными способами, то что же, придётся…

Через несколько дней, я снова получила звонок от Кая, который сообщил мне, что сегодня они репетируют, а после репетиции вечером, часам к восьми ближе едут в ресторан «Жук-Скарабей». Я похвалила его за успех, но выяснилось, что он звонит, чтобы позвать меня и я тут же на всех парах, наскоро одеваюсь, с трудом находя подходящие для выступления вещи и наводя марафет, поехала в назначенное место репетиции.

Признаться честно, все участники группы, да и сам Кай, не могли отвести от меня взгляда, потому что на мне было короткое темно-бирюзовое платье, полностью облегающее моё тело. Длинные рукава подчёркивали худобу рук, а лиф визуально увеличил размер груди. Может рёбра, из-за ровной спины и соответственно немного втянутого живота, немного и выпирали за плотной тканью, но в целом все было шикарно, от бардовой помады до накрученных в красивые колечки волос. Спустя несколько часов я свыклась с этими, слишком обжигающими взглядами и спокойно смогла пользоваться своей скрипкой и даже петь. Не знаю, как пошла на это, но Кай уговорил меня, что я обязательно должна буду спеть, хотя бы одну песню.

И вот, в 19:30, мы стояли в гримерке, в дебрях «Жука-Скарабея», декорированного на восточный лад. Вокруг были бирюзовые диванчики с круглыми подушками и балдахинами над каждым VIP-столиком, которые находились на втором этаже, где мы собственно и выступали. Кай вышел на публику с командой, задолго до меня, исполняя музыку симфоджаза на саксофоне. Я же, за кулисами, покорно ждала своего выхода. У меня начали подкашиваться ноги и холодеть кончики пальцев, потому что на меня нахлынуло волнение.

Наконец, послышался знак в виде особой команды в музыке, я сжала скрипку в руках сильнее и вышла на сцену, открываясь посетителям, что на первом этаже, что на втором. Два боковых стола, находившихся по бокам и стоявших друг на против друга могли меня в принципе и не увидеть, из-за неудачного расположения, но меня это сейчас беспокоило меньше всего. Я просто плавно водила смычком по инструменту в микрофон и наслаждалась тем, что я свободна и наконец могу делать то, что мне нравиться и Деймон об этом не узнает.

Первая сцена прошла на ура, некоторые, кто пришёл сюда не побухать, а просто насладиться вечером, хлопали и мне до того было приятно, что я даже немного раскраснелась.

Между выступлениями были интервалы в две минуты и я быстро установив текст перед собой, приготовилась. Кинув последний взгляд на Кая, который одобряюще кивнул мне, я начала петь:

I wanna be loved by you, just you, – Хочу я любимой быть тобой,

And nobody else but you, – И больше никем другим,

I wanna be loved by you, alone! – Любимой тобою быть одним!

Boop-boop-be-doop! – Пу-буп-пи-ду!

I wanna be kissed by you, just you, – Чтобы целовал меня лишь ты,

Nobody else but you, – И больше никто другой,

I wanna be kissed by you, alone! – Хочу целоваться лишь с тобой!

I couldnʼt aspire, – Как можно стремиться

To anything higher, – К чему-нибудь выше,

Than, to feel the desire, – Чем только услышать,

To make you my own! – Что ты стал моим!

Ba-dum-ba-dum-ba – Падам-падам-па

Doodly-dum-boo – Дудли-дам-пу!

I wanna be loved by you, just you, – Хочу я любимой быть тобой,

And nobody else but you, – И больше никем другим,

I wanna be loved by you, alone! – Любимой тобою быть одним!

На этих словах, я в который раз обвожу глазами верхний зал, и вижу в одном из боковых балдахинов, синие и горящие злобой, и даже каким-то стыдом глаза Деймона. В горле тут же пересохло, и я сделав испуганное лицо, продолжала петь, но сердце моё колотилось так сильно, что показалось его стук перекрывал мой голос. Рядом с Деймоном сидел какой-то не знакомый человек, с длинными чёрными волосами, а с его стороны такие же по национальности, как и он, кажется… Таджики?! Все они остановили на мне взгляды. Кол сидевший у самого края, ближе всего ко мне, пошатнувшись сел полу боком на своём месте и пьяно оценив обстановку и мой внешний вид, похлопал в ладоши, словно говоря: «Поздравляю, ты лохушка!». Мужчина с длинными волосами, печально, даже как-то неловко, опустил глаза, а Рик с Энзо продолжали глазеть на меня, но старательно делали вид, что они заняты своей едой и выпивкой. Выходцы из Таджикистана, тоже опустили глаза в тарелки и только один Деймон в упор, буравил меня взглядом убивающим и прожигающим насквозь. Господи, кто бы мог подумать, что он решит придти сегодня именно сюда?!

I couldnʼt aspire, – Как можно стремиться

To anything higher, – К чему-нибудь выше,

Than to feel the desire, – Чем только услышать,

To make you my own, – Что ты стал моим!

Ba-dum-ba-dum-ba – Падам-падам-па

Doodly-dum-boo! – Дудли-дам-пу!

I wanna be loved by you, just you, – Хочу я любимой быть тобой,

Nobody else but you, – И больше никем другим,

I wanna be loved by you, – Любимой тобою быть,

ba-deedly-deedly-deedly-dum – Па-дидили-дидили-дидили-дам

Ba-boop-bee-doop! – Пу-буп-пи-ду!

Я кое-как с упавшим в пятки сердцем допела, стараясь сделать все, чтобы голос мой не дрожал и специально не смотрела на тот столик, потому что и так чувствовала на себе его взгляд. Наконец закончив проклятую песню, всем известной красавицы Мерлин Монро, я быстро ретировалась за кулисы, хотя у меня намечался ещё один выход, а Кай направился сразу за мной.

…

– Леночка, ну что ты так переживешь? – беззаботно спросил у меня Кай, спокойно покуривая и сидя передо мной на стуле. – В конце концов ты ведь не в стриптизе танцуешь? – я зажмурила глаза, чувствуя как стучит в висках и потянулась за пачкой сигарет, лежащих рядом с Каем. Тот любезно поделился огнём и я закурила. Впервые в жизни закурила, прислонившись к стене.

Стоило повернуть мне голову и я тут же увидела, идущего нам на встречу, Деймона.

– Можно тебя? – ледяным голосом спросил он, но я ничего не ответила, продолжая курить и еле сдерживалась, чтобы не закашлять. Деймон прошёл мимо меня и Кая и стал поодаль от нас, взяв что-то в руки.

– Познакомься, это мой муж, Деймон, – безэмоционально обратилась я к Каю и тот любопытно посмотрел на моего мужа, наконец довольствуясь этому, ведь уже очень давно мечтал взглянуть на него.

– Поздравляю Вас с супругой, Деймон… – с улыбкой, но очень язвительно отреагировал Кай и Деймон поднял на него стеклянные глаза, горящие яростью и тихой ненавистью. – Мы с Леной учились вместе. Она действительно очень талантливая. – после этих слов, Деймон положил на место, то что до этого так заинтересованно разглядывал и медленно подойдя ко мне, забрал сигарету и затянувшись, нагло выдохнул мне в лицо едкий дым, продолжая смотреть в мои глаза и постепенно рушить всю сдержанность и стойкость моей души. – Кстати, Лен, – теперь Кай взглянул на меня. – Приглашай супруга на банкет, хотим отметить ее премьеру. – пояснил он.

– Ну че, такое событие стоит отметить, – пожал плечами Деймон. – желаю тебе успехов, особенно творческих. – выплюнул он и так и не вернув сигарету ушёл обратно в зал. Настроение его не улучшилось ни на грамм.

– Н-да. Ну он и мавр. – протянул Кай и покачал головой. – И как ты с ним живёшь? Сколько? Месяц ведь уже, да? – я ничего не ответила, обхватив себя руками и вышла на сцену.

На сей раз я не увидела ни его, ни его друзей. Все они ушли, так быстро, что я даже не уверена, что все обошлось без чуда… Дома он устроит мне взбучку и сейчас я вдруг поняла, что есть за что… Хотя с другой стороны – я просто занимаюсь тем, чем хочу – это нормально и только он никак не может понять, что я не могу просто сидеть дома без дела.

– Лен, ну неловко получается, я столик заказал. Ребята поздравить тебя хотели. – кричал мне вслед Кай, когда я поспешно выходила из ресторана и направлялась к дороге, чтобы поймать такси.

– Потом отметим. – отмахнулась я. – Я поеду.

– Давай я тебя провожу, – не унимался он и все пытался забрать у меня скрипку из рук.

– Я поеду, Кай. – повторила я и стала ловить такси. Он оттеснил меня и сам это сделал, заранее заплатив.

– Завтра в 19:00 репетиция, – напомнил он мне через окошко.

– Хорошо.

– Не забудь…

…

– Деймон? – входя в квартиру протянула я, но вокруг было темно и в спальне тоже никого не было. Неужели он не придёт сегодня домой? – Дееей? – я повесила пальто в шкаф и зашла на кухню.

Не было ни записки, ни чего-то ещё. Он не приходил, а значит уже и не придёт. И не только я виновата в этом. Это он упёртый баран, который все никак не может понять, что я женщина… А ведь как раньше было хорошо, он ценил меня, заботился обо мне, а сейчас что? Ни как дела, не спросит, ни что делала сегодня. Складывается впечатление, что чем дольше мы вместе живём, тем больше он черствеет и становиться тираном, меня начинает угнетать, что проявляется это только сейчас, а не в то время, когда мы только-только начали жить вместе… Обессиленно опускаюсь на стул на кухне и провожу рукой по лицу. Это первый раз, когда Деймон не ночует дома…

====== 27. Я не забыл наши секреты ======

Комментарий к 27. Я не забыл наши секреты Тема: Эндшпиль – Не грусти

POV Деймон

Сегодняшний день выдался ну уж слишком насыщенным. Сначала мы с Алариком направились в его старый центр спорта, из которого его выперли ещё до этого. Услышав, что в городе появился Локвуд и почти все своё время проводит за карате в этом самом центре, я решил, что этот человек единственный, кто сможет мне помочь с просьбой о тренировках с моими ребятами. Конечно же полученные навыки не для духовного развития, как я ему набрехал. Мне было жаль, когда он отказался, произнеся: – «Мутишь ты чёт, Дейка и Рика путаешь… Заблудитесь. Кстати, от пули… от пули ни какая физкультура не спасёт.». После этих слов мы вышли из огромного зеленого помещения ни с чем. Как-то странно, но я даже не обиделся на него, ведь на его месте поступил бы так же. Он честный гражданин и прекрасно знает чем я промышляю. Он не хочет пачкаться и тем более становиться тренером для машин-убийц.

Далее у нас по плану была грандиозная стрела с тем самым, как его назвал Майк, чебуреком из Таджикистана. Мы приехали на окраину Нью-Йорка чуть раньше назначенного времени. Вокруг нас были лишь деревья, кусты и дорога. Идеально место для пальбы, ничего не скажешь.

– Вот сюда загоняй. – приказал Рик одному из водителей, когда сам вышел из машины. – Так стрелять удобней будет.

– Одна херня – главное маневры, – безразлично произнёс я и посмотрел вдаль, откуда вот-вот подъедут наши черножопые друзья.

– Рик у нас стратег каких мало. – хмыкнул Эн, доставая оружие из багажника своей Импалы.

– Ну че, может посадим пару человек в кусты? – осведомился Зальцман, когда мы с ним вдвоём направились на встречу, ещё даже не показавшихся на горизонте чурок.

– Давай. – согласился я.

– Двое со стволами в кусты! – за командовал он, обернувшись назад и тут же двое лысых амбала схватили автоматы и направились в сторону каких-то чужеродных кустов. – Брат, ты прости маня за ту гранату в подъезде. – тише обратился ко мне друг, а я все продолжая не сводить глаз с дороги, кивнул.

– Да все в порядке…

На горизонте появилась вереница чёрных машин, по-моему даже одинаковых, их было наверное штук восемь-десять. Они, видимо заметив нас, снизили скорость и начали останавливаться поодаль от нас.

– Едут… – про констатировал Рик и снова повернулся назад. – Приготовили стволы.

Наши люди быстро достали все необходимое для пальбы, а Кол и Эн подошли к нам и мы все вчетвером выстроились в шеренгу, положив руки на пистолеты. Из самой ближней к нам машины, вышел человек в длинном чёрном плаще, у него были распущенны чёрные волосы, доходившие до середины лопатки, что давно уже не модно, я думаю, что даже в Таджикистане, и не снимая с себя солнцезащитных очков, быстро завязал хвост.

– Кол, тебе страшно? – оценив всю обстановку с иронией спросил Энзо.

– Очень… – саркастически процедил Рыжий.

– А мне-то как страшно… – добавил я и продолжил смотреть, на приближающегося к нам человека с хвостом, плащ которого так и раздувался на ветру.

– Может их подстричь? – предложил Кол, оглядывая каждого вышедшего из машины и склонил голову на бок. Они все были косматые, а некоторые даже небритые.

– Сначала, – начал, идя к нам издалека тот самый длинноволосый, крича чуть ли не во все горло, чтобы мы чётко его слышали. – я хочу видеть того, кто вчера со мной по телефону разговаривал. Если ты мужчина – иди сюда!

– Че? Урюк, иди сюда! – сорвался Майк и начал размахивать пистолетом, порываясь выйти ему навстречу, но я преградил ему путь рукой.

– Майк, тихо-тихо! – успокоил я друга и снова перевёл серьёзный взгляд на таджика, продолжая пережевывать жвачку. Я сделал шаг вперёд и пошёл, пересекая пустынную дорогу на встречу этому упырю в костюме и пистолетом в руках. Такое, впечатление, что дорога и не думала заканчиваться. Подходя ближе, я присмотрелся к этому человеку и невольно замедлил шаг, после чего и вовсе остановился, он сделал тоже самое.

– Блин… Твою мать… – тихо протянул я, а чурка стянул очки с лица, будто узнавая меня.

– Сальватор? – то ли радостно, то ли непонимающе воскликнул он, убирая очки в карман, но пистолет все ещё остался у него в руках.

– Рядовой Джураев! – оставаясь на своём месте оглушительно выкрикнул я, вспоминая армейские годы и своего названного брата. – Два наряда вне очереди, упал отжался. – радость сочилась наружу и я просто вопил: – Фара!

– Сальватор! – мы бросились друг другу на встречу и крепко обнимались. Тот, славный малый несколько раз умудрился поднять меня и прокрутить на месте.

– Все нормально, это мой друг армейский! – крикнул я своим и они скучающе опустили оружия.

– Отбой братва, свои… – монотонно вздохнул Рик и отошел к машине.

– А я бы их все равно подстриг… – безэмоционально смерил взглядами каждого из присутствующих таджиков Кол и тоже отправился за Зальцманом.

Позже выяснилось, что кроме алюминия Фарик занимается ещё и наркотиками. В основном это был кокс. По его словам, это единственное, что с руками отрывают, поэтому выгодно. Он несколько раз при мне занюхивался, пока мы ехали в ресторан и все предлагал мне, но я отказывался, хотя и принял его решение о сотрудничестве в этом деле. Мы подумали, что будет лучше, если мы вдвоём займёмся наркотой, ведь если грамотно все обдумать, то перевозить из Таджикистана в Америку наркотики легче простого, просто нужно знать правильно куда упрятать, чтобы ни одна собака не унюхала. Фарик был без ума от моих блистательных идей, пока мы сидели в машине прямо возле «Жука-Скарабея» и ждали, пока и мои, и его люди подъедут, кстати именно в этот промежуток времени он мне рассказал про идею с коксом. Если бы не он, я бы наверное никогда не додумался до того, чтобы провертеть такое дело, да и покупать бы не у кого было.

И вот, перейдём к третьему, по-моему самому яркому событию за весь этот день – сидя в «Жуке-Скарабее», разговаривая с друзьями Фары на их плохом английском, я заметил Лену, точнее её заметил Фарик, после того, как я показал ему фотографию жены. Все мы уставились на неё и в тот момент меня обуяла невыразимая злоба, которую просто так утихомирить было нереально. Она стояла на сцене вместе со своим однокурсничком и пела песню Мерлин Монро. Я тогда только-только сказал Фархаду, да и всем остальным, что моя жена – бывшая скрипачка сейчас сидит дома, потому что у меня и так достаточно средств её обеспечивать, но вот что мы увидели. Мне стало стыдно, обидно и я разозлился одновременно. Она буквально опозорила меня тем, что во-первых, обманула, во-вторых, ослушалась, в-третьих, своими песенками она показывает, что явно пришла сюда за деньгами, хотя у нас в семье их достаточно, а следовательно из всего этого неуважение к мужу с ее стороны даёт росток и тут же бросается в глаза выходцам с Востока, которые не привыкли видеть женщину такой… Замужнюю женщину. Да и вообще дело не в Востоке, а в самой ней. Я не знаю, что между нами происходит, но нет больше того доверия, радости и счастья. Мы словно, как она и сказала, живём в разных измерениях и сейчас я понимаю, что она реально переступает черту дозволенного.

И вот, после всего этого цирка в гримерке и за столом, мы быстро с Фарой ретировались за совершенно другой столик, где нас кроме одной малюсенькой официанточки видеть никто не мог. Остальные люди из нашей компании разъехались, потому что мы попросили оставить нас двоих. И сейчас мы сидим и продолжаем бухать, потому что это сейчас именно то, что может спасти меня от нервного срыва и убийства собственной жены.

В половине первого ночи довелось все-таки выйти на свежий воздух, потому что после беспрерывной пьянки мозги мои грозили отказать в работе и я мог свихнуться окончательно.

– Кто ты, скажи? – кое-как натягивая плащ на плечи, заплетающимся языком переспрашиваю у Фарика про только что рассказанную им ахинею про Иран.

– Я иранец.

– Таджикского происхождения… – с иронией замечаю я и спускаюсь со ступенек, пока мой друг продолжает бесконечно благодарить человека, встречающего посетителей на входе.

– Приходите ещё, – улыбается толстяк.

– Да я вообще куплю это заведение и буду тут, мать вашу жить, – восхищённо ответил Фара. Подхожу к машине и только собираюсь открыть её, но меня тут же кто-то отдергивает за руку.

– Я не оставлю машину.

– Ты пьяный, поехали на такси! – пытался отговорить меня он.

– Да не оставлю я тут ее!

– Успокойся, на покури лучше, – он отдаёт мне свою сигарету, которую вот-вот начал закуривать, а сам начал есть яблоко. – она железная, никто ее не украдет. Пошли, поймаем машину и поедем. – он оттягивает меня от машины ещё дальше и мы подходим к обочине, в ожидании таксиста.

Вдруг я поворачиваю голову в сторону пешеходного перехода и вижу, как девушка в белой куртке не спеша переходит проезжую часть и тянет за собой белого жеребца. Понимаю, что они плавно приближаются к нам.

– Фарик, не может быть, а… – протянул я.

– Это знак судьбы. – подхватывает он.

– По чем прокатиться? – отдаю сигарету Джураеву.

– Пятьдесят, – быстро отчеканивает блондинка.

– Как его там? У донкихота-то? – принялся вспоминать он, но так не вспомнил.

– Я буду всадник без башни, – восхищённо отдавая деньги, высказал я и улыбнулся, трепля коня за гриву.

– Ты будешь всадником апокалипсиса! – не согласился со мной Фархад.

– Ай красавец. – сказал я про лошадь и тут же запрыгнул на неё, судорожно вспоминая все уроки Фарика, которые он давал мне в армии.

Седлаю коня и тут же уношусь в сонный город, под дикий свист Фарика, доносящийся до моих ушей сквозь ветер и последние горящие уличные фонари, проносящиеся мимо меня.

...

Мне нужно было время, много времени, не знаю зачем, но мне нужно было подумать о Лене. Она уже очень давно не занимала столько места в моей голове и я конечно же корю себя за это, потому что беря её в жены, обещал заботится и любить. Я делаю это, но не так как раньше. Сейчас я слишком сильно занимаюсь её безопасностью, чтобы у меня появилась хоть минута, которую я могу полноценно выделить для неё, иначе все рухнет и я потеряю её. Но есть другая сторона – если я и дальше продолжу быть таким далёким, то она уйдёт сама… А все уже ведёт к именно этому, начиная с этого ублюдка, который крутиться вокруг неё, заканчивая её выходками.

Уже под утро выезжаю на пустую поляну, в конце города, куда ещё никогда не заезжал и увидел вдалеке мост через реку. Почему-то останавливаюсь и достаю телефон. По памяти набираю номер Лены и терпеливо жду ответа, с каждой секундой понимая, что это была бредовая идея, особенно после всего, что произошло за вчерашний день.

Спустя три гудка, слышу знакомый, родной и до боли любимый сонный голос.

– Алло…? – кратковременное молчание. – Алло? – более чётче, но так же сонно переспрашивает она.

– Зараза ты, Гилберт. – выплёвываю я с каменным лицом и тут же сбрасываю звонок и убираю телефон в карман плаща.

Безнадёжно поднимаю лицо к пасмурному, ещё серому от не до конца ушедшей ночи небу и долго смотрю на него, без понятия за чем, просто мне нужно было время, много времени и сил, чтобы успокоиться и придти в себя. Она дома, она моя, она принадлежит только мне и когда-нибудь я спрошу с неё за все, что было, но при этом никогда не смогу её разлюбить.

– Дей, давай быстрее, я опаздываю. – послышался голос Фархада, когда я уже выходил из туалета в моем офисе «Центр-Инвест», который мы благополучно заняли, как только узнали о жалком отъезде Уитмора куда-то в Чехию.

– Ща поедем. – успокаиваю его и вытираю лицо, после того, как побрился, чистым полотенцем. – Мне просто положение не позволяет небритым ходить. – подхожу к стойке Мередит, которая ещё не пришла на работу (вообще мы тут одни на весь офис) и уставляюсь на горшечные растения, выставленные в ряд, за которыми вообще ничего не видно. Перевожу непонимающий взгляд, на стоящего рядом с ними Фарика. – Ты че их поставил тут?

– Лес, дарю. – обвёл взглядом горшки он.

– Собрал все цветы в моем офисе… лес он мне подарил. – в шутку возмущаюсь я, вешая полотенце на плечо. – Как я секретаршу найду в лесу этом? – провожу ладонью по верхушкам растений.

– Найдешь-найдешь… – заверяет меня он и улыбается.

– Все, я тогда тебе часы дарю, на. – снимаю новенькие часы с запястья и отдаю другу.

– Золотые? – с интересом спрашивает он.

– Золотые, у меня здесь все из золота.

– У меня бриллиантовые, оставь себе.

– Да и хрен с тобой. – надеваю часы обратно на руку. – Сколько тебе до самолета осталось?

– Очень-очень мало времени, быстрее! – продолжает подгонять меня он.

...

– Ты адрес у девчонки-то взял? – осведомляюсь я, когда мы выходим из офиса и по пути на стоянку замечаем коня, который как ни в чем не бывало жуёт траву в палисаднике.

– Нет, она слишком маленькая. – иронично заявляет он, как будто бы не понял о чем я.

– Да ты дурак что ли? Я про коня, его же вернуть надо.

– Не надо, я его купил и тебе его дарю. – он, как всегда, придурковато улыбнулся и остановился с одной стороны моей машины, внимательно смотря на меня.

– Че сдурел, что ли? На кой он мне?

– А мне? Ты думаешь, я его в Душанбе повезу? – выгибает бровь он. – Он не залезет в самолет.

– Ладно, садись. – улыбаюсь я, судорожно придумывая, что делать с несчастной животиной, но мои мысли очень быстро затуманивает иная информация. Уставляюсь куда-то за плечо Фары и смотрю на человека в коричневом плаще, который явно ожидает меня. Я не узнаю его, но прекрасно понимаю зачем он здесь м почему так внимательно на маня смотрит. – Погоди, Фарик… Я тебя довезти не смогу, ща я Майку звякну, он тебя подбросит… – достаю телефон и пытаюсь по быстрому найти номер Рыжего.

– Проблемы? – проследив за моими глазами спросил он.

– Да не… – отнекиваюсь я и набираю на клавиатуре смс-ку Колу.

– Подожди, у меня есть еще подарок для тебя. – тормозит меня Джураев и мы оказываемся у багажника. – Для твоей супруги. – из внутреннего кармана он достаёт пару шерстяных носок и выкладывает их на багажник.

– Че? Носки? – улыбаюсь я, до последнего надеясь, что это дикая шутка. – Фарик…

– Эти носки бабушка сама вязала. – серьезно отрезал он. – Здоровья супруге, здоровья твоим детям…

– Пасиба, Фар… – благодарно киваю я и засунув носки во внутренний карман своего плаща крепко обнимаю друга, пожимая ему руку.

Снова бросаю взгляд на подозрительного человека в коричневом плаще и решительно направляюсь к нему, зная, что Фархад тяжело буравит хмурым взглядом мою спину и что в случае чего обязательно придет мне на помощь, но я-то точно знаю, что помощь мне не нужна, ведь эти люди не сделают мне ничего… По крайней мере сейчас.

– Здравствуйте, Деймон.

– Я вас ждал… – констатирую будто для самого себя я и снова мерю взглядом человека.

– Садитесь в машину.

Меня привезли к какому-то заброшенностью зданию, вдоль которого вёл длинный каменный коридор с железным ограждением и я в принципе предполагал к кому меня привезли, но до сих пор не мог поверить, что они так скоро соберутся со мной разговаривать по этому поводу. Выхожу из машины и специально хлопнув дверцей, убираю руки в карманы и направляюсь ко двору, где меня уже ожидает тот самый Мэйсон Шейн, о котором я слышал уже очень много и прекрасно знал, что этот жук за мной следит, а поэтому никогда и не старался быть осторожным.

– Я так понял вы… – начал я, когда мы с ним шли вдоль того самого каменного коридора под чистым ясным небом, но меня перебили.

– Считайте, я из министерства добрых дел…

– Солидно, а какой интерес у министерства?

– Интерес в том, чтобы наркота сбывалась не в Нью-Йорке, а где-нибудь подальше...

– Хотите помочь кому-то окончательно не загнить? – усмехаюсь я, пнув камешек.

– Давайте на будущее договоримся… Чтоб мне не отделываться глупыми ответами – не задавайте мне глупых вопросов. – так же серьезно и неприкосновенно отрезал Мэйсон.

– Не рано ли о будущем, я вроде еще ниче не решил. – нахмурился я и повернул голову на своего собеседника.

– А у вас есть выбор? – лукаво осведомляется он, кинув на меня непонятно что выражающий взгляд. – По совокупности можете лет двенадцать получить, а уж в лагере мы вам устроим сладкую жизнь.

– Ну носочки у меня уже есть, че тут… – я всегда в даже самых серьезнейших вещах пытаюсь найти проблеск юмора, чтоб жить не так противно было.

– Сотрудничество с нами – процесс обоюдный, с одной стороны вы можете рассчитывать на нашу помощь в критических ситуациях, с другой – мы будем предъявлять к вашим действиям свои требования.

– А критические ситуации сами будете создавать, да? – почти догадываясь обо всем смысле его предложения спрашиваю я, зажмурив один глаз.

– У вас больше врагов, чем вы представляете, – усмехнулся Мэйсон. – Как раз сейчас вы находитесь в такой ситуации и от вашего решения зависит выберетесь или нет.

– У меня есть время подумать? – резко останавливаюсь я и серьезно смотрю ему в спину.

– Нет. – он просто уходит и я не знаю что делать.

– Ё-маё…

Это одна из тех ситуаций, когда меня загнали в тупик и я без понятия, что делать. Согласиться – предложение очень даже заманчивое и я даже бы сказал – выгодное, но тогда я подставлю Фархада, который уже договорился со своими, что продавать мы будем в Нью-Йорке, они рассчитывают на это и, уж я-то знаю, ждать и спрашивать никого не будут…

В этот же день я вернулся домой и обнаружил Лену дома, она снова куда-то собиралась и меня это не привело ни в восторг, ни в уныние, было просто как-то тяжело на душе, плюс ко всему, что я не могу себе позволить все рассказать ей… Мы не разговаривали и что-то мне подсказывало, что если это продлиться хоть ещё час, то я просто взвою от напряжения и разорву её в клочья прежде, чем она успеет вымолвить хоть слово. Поэтому когда она начала открывать дверь, чтобы выйти из дома, я поймал её за руку и повернул к себе лицом.

– Сколько можно? – спросил я, огромными глазами смотря ей в глаза.

– Сегодня все будет кончено… – прошептала она и слабо улыбнулась. – заедешь за мной в театр около девяти? Я буду ждать тебя.

Не знаю что это было, и что это могло вообще означать, но она явно говорила о чем-то важном для меня и для неё непосредственно. Как вообще понимать «Сегодня все будет кончено…»? Я никогда не поверю, что она просто взяла и вот так вот отказалась от своего, ведь она так долго всего этого добивалась, ей даже пришлось купить новую помаду с другим оттенком, чтобы она больше подходила под образы на сцене и тут вдруг что-то резко переключается и кажется мне уж чересчур подозрительным.

...

– …То есть, у вас любовь? – доносится противный мальчишеский голос до меня откуда-то снизу и я, стоя на театральном балкончике сначала кидаю взгляд на сцену, на которой копошатся какие-то люди, убирая музыкальные инструменты, а потом опускаю глаза на пустой зал, где среди новеньких кресел стоят двое: моя жена и прыщавый упырь.

– Да. – гордо заявляет она.

– А я думал, по расчету… – пожимает плечами молодой человек и приближается к ней чуть ближе. Напряжённо сглатываю и жду действий Лены, до последнего в неё веря.