Текст книги "Тени ночных улиц (СИ)"

Автор книги: Robert Hagen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

“Пожар… Ринус тогда говорил про пожар. Их первая встреча!”

Ведьмак метнулся за угол и, как и есть, заметил Ринуса. Он был моложе, но узнаваем. А Кавир тем временем крался по коридору, держа нож на изготовке. Аптекарь тоже шел, совсем не подозревая об опасности. Ведьмак лихорадочно соображал, хотя времени оставалось все меньше.

“О! Ковер!”

На полу лежал ковер, видавший виды, истертый ногами и скомканный по углам. Ведьмак смотрел на этот ковер, а ковер смотрел на него, напоминая события, рассказанные в прошлой жизни. Или в этой? Он не помнил уже, знал только, что обязан остановить Кавира, и теперь он знал как.

Пожелав стать более материальным, он дернул ковер на себя, так что складка ткани зацепилась за мысок Кавира, и тот, запнувшись, не удержал равновесия и упал. Кинжал выпал из пальцев.

– Ох! – вздохнул аптекарь, одновременно радуясь за себя и переживая за пациента. Он прищурился, с недоумением глядя на Роберта. – А вы, молодой человек, здесь как оказались? Впрочем, не важно, помогите-ка мне его донести. Вы видели? Он же был совершенно не в себе! – воодушевленно говорил Ринус, глаза его сверкали.

– Да уж, – хмыкнул ведьмак. Он мог бы и сам тащить Кавира – не в первый раз – о чем и сказал вслух. – Я сам его понесу, говорите только, куда?

И аптекарь показал ему отдельную комнатку, где Кавира уложили на кровать. Кинжал подобрали и убрали подальше.

– Ай-яй-яй, как интересно! Спасибо, милейший, вы меня просто спасли! – мужчина улыбнулся, и было видно, как нетерпелось ему приступить изучению странного случая.

А Роберт различил в углу сгусток темноты.

– Ну, привет, – усмехнулся он, вставая от постели рыцаря. Аптекарь – или лекарь, в текущем времени и пространстве – занялся Кавиром, а ведьмак нехорошо ухмыльнулся Тени.

Разумеется, она не собиралась отвечать ему, попыталась напасть, но ведьмак был быстрее. Напал стремительно, но не атаковал, а лишь оттеснил росчерками клинка к стене. Призрак пропал в мрачной тени, создаваемой стенами. Роберт обернулся, водя клинком, а сам присел на корточки и коснулся рукой пола. Из пальцев скользнули сиреневатые нити, коснулись пола, замерцали, протянулись по полу, складываясь в круг с рунами. Ведьмак отошел в сторонку, осматриваясь. Ловушке нужна была минута, чтобы быть целиком завершенной, а у него было великое желание загнать тень в ее, стоило быть аккуратным.

Тень напала резко, вспорола воздух над его ухом, ведьмак ушел от удара как-то автоматически, видимо, настолько был напряжен, что ловил каждый лишний шорох, а потому услышал свист. Он кувырнулся назад, два кувырка, и вот он уже в границе мерцающей сферы. Тень ринулась следом, не видя ловушки – в этом был плюс Знака, безусловно. Однако, до конца Знак еще не набрал свою силу, а потому путы, ринувшиеся на Тень словно щупальца осьминога, не были достаточно крепкими. Впрочем, у ведьмака было время, около минуты.

– Кто ты? Что ты с ним делаешь? – не теряя времени даром, быстро спросил ведьмак, отходя на безопасное расстояние.

Тень нехорошо улыбнулась в ответ и провела когтями напротив шеи, перечёркивая её. Попыталась выйти из Знака и бесновато заметалась, наткнувшись на непреодолимую границу. Роберт услышал в своей голове гневный вопль, но Тень не пробила защиту. Поэтому ответ до Роберта донёсся приглушённо: “Я его Бог”.

Ведьмак наклонился, присев на корточки и касаясь пола еще в одном месте. Уже знакомые сиреневые знаки начали мерцать.

– Я знаю богов, и ты не похож ни на одного из них, – заметил Роберт отчего-то спокойно. Быть может, пойманная, тень не была так непобедима, как кажется? – А с мнимыми богами обычно справляются каленым железом,– он поднялся, раскрыл ладонь – на руке с ленточкой заплясал огонек. – Если я убью тебя, ты оставишь его в покое? – спросил он, глядя на мрак.

– Что-о, что-о ты делаешь? – Тень говорила мысленно, с тягучим присвистом. Сейчас её “голос” полнился подозрением и злобой, когда она поняла, что выбраться не получится.

– А ты-ы попро-обуй убей сначала, убей! – выдохнула она (или всё-таки он?), расплескавшись по краю ловушки в стремлении добраться до ведьмака.

– О, будь уверен, я попробую, – ведьмак улыбнулся, и улыбка эта не предвещала ничего хорошего. – Любишь огонь? – Он поиграл огненным шариком в руке, затем, прищурившись, поглядел на тень и махнул рукой. Игни сорвался с пальцев и ударил в нижнюю часть “тени”.

– У-у-у! – взвыла та и задёргалась на своей привязи, стремясь порвать её. Но, сон или явь, ведьмачьи чары были крепки.

– Что? Что ты хочешь узнать?!

– Кто ты? – настойчиво спросил ведьмак. Все-таки, огонь, пусть и не магический, действовал. – Зачем ты дурманишь его разум?

Тень снова заметалась, то ли не имея возможности, то ли не зная, как ответить на первый вопрос. Ещё немного повыла, затем хмуро сообщила.

– Он мой. Ему нравится убивать. Я приказываю.

– Ему нравится потому, что ты приказываешь, – прорычал ведьмак, ему так хотелось прибить эту тварь, как тысячи до этого. Размазать её по остаткам воспоминаний и развеять прах.

– Те люди, которых он убил по твоему указу, как они связаны?

Тень расхохоталась жутким скрежещущим голосом, но в конце этого смеха звучал вой тоски и боли.

– Это жертвы! Жертвы мне! – вопила Тень, неистово бросаясь на стены своей темницы, скрежеща по ней когтями и беснуясь.

– От тебя многого ждать не стоит, да? – хмыкнул Роберт. – Ну и иди тогда к черту! – молниеносно ведьмак подскочил к тени и рубанул с плеча.

Остался только вой и рассыпающийся прах, а в голове уже привычно зашумело.

“Нет, постой! Мне надо поговорить с ним!” – подумал Роберт, хватаясь за стену чтобы ощущать пространство вокруг. Кажется, это сработало…

И в самом деле – стена, в которую поначалу Роберт чуть было не провалился, вновь обрела плотность. Перед глазами была всё та же комната, и аптекарь копошился у постели рыцаря, который вдруг открыл глаза. Взгляд его стал куда более осмысленным.

– Так-так, что тут у нас? Ожоги и царапины, мазь… да, Витус накладывал. Часто у вас такое, юноша? – аптекарь проверил веки и язык, послушал дыхание, покивал. – Полежите пока, милейший, а я вам сделаю-ка настоечку, глядишь, получше станет. Да бульон принесу, нельзя же так… – он неодобрительно посмотрел на действительно худого Кавира и ушёл, словно забыв о существовании Роберта.

Ведьмак прошелся по комнате, нашел стул и, поставив его спинкой вперед, сел, положив локти на спинку и глядя на Кавира.

– Привет. Это снова я, – сказал он, отчего-то смутившись.

– Я помню, – слабо улыбнулся Кав. Но глаза его блестели и взгляд был радостным. Он поднял руку так, что она оказалась рядом с рукой Роберта. Алые ленты светились. – Ты снова прогнал его, спасибо. Когда он близко, я не могу думать. И не могу вспомнить…

– Что вспомнить? – с любопытством спросил Роберт.

– Тебя, – просто ответил Кавир. – И вообще, многое. То, что меня двое. Ты знаешь? – он впился взглядом в глаза ведьмака.

– Знаю, – мягко ответил Роберт. – И про меня знаю… – Он вдруг наклонился ближе. – Слушай, а ты можешь влиять на то, где я оказываюсь? – Его зеленые глаза блеснули в полумраке.

– Я не знаю, – рыцарь неуверенно на него посмотрел, – а что мне нужно сделать?

– Ты помнишь, где мы встретились впервые? – спросил ведьмак. – Не тут, а там… – он пространно махнул рукой с лентой куда-то в потолок.

Линейность памяти и времени нарушилась. Роберт смотрел в серо-голубые глаза друга и видел, как что-то в них меняется, словно из-под слоя воспоминаний текущих проявляется настоящее.

– Роберт, – сказал Кавир тоном себя-реального, и ткань сна не выдержала, затрещала по швам, погружая ведьмака в ставшую привычной тьму. Переход был мгновенный. Роберта швырнули на деревянный пол, и побитое тело отозвалось возмущением в рёбрах.

– Вот, рыцарь-капитан, ведьмак! Напал на наш отряд в таверне, – раздался шлепок подзатыльника и голос смолк.

– И сколько вас было? – насмешливый тон Кавира был холодным, как небо над горными вершинами.

– Пятеро, капитан!

– Угу. А он напал. Просто так. Пошли прочь, обормоты! И чтобы завтра же у меня на столе были объяснительные бумаги. Наказание получите потом.

Роберт слышал, как стоявшие где-то позади люди ушли, и после некоторой паузы, в которую его рассматривали, возобновился скрип пера.

“О, черт. – подумал ведьмак, совершенно не готовый ощущать боль где бы то ни было. – Паршиво тогда было, точно. И что теперь?”

Он украдкой поднял глаза, осмотрелся по сторонам. Ну да, те самые деревянные стены и стол. Он облизнул губы и понял, что на них – кровь.

“Выйду отсюда, и ты получишь у меня, придурок”, – мрачно подумал он, разглядывая Кавира, сидящего за столом и с усердием, достойным лучшего применения, строчащим письмо.

В комнату ворвался запах, вскружил голову и унес остатки неопределенности. Весна!… как чудесна была та весна, как ужасно болезненна и колка, но, в то же время, так памятно-великолепна.

Роберт ухмыльнулся краем разбитых губ, облизнулся и перевернулся на спину, сел, потирая ушибленное во время падения колено. И наткнулся на внимательный, изучающий взгляд. Который, казалось, замечает всё, но совершенно не испытывает эмоций. Спокойно прозвучал и вопрос, словно не ответить было невозможно.

– Имя? Возраст?

Роберт молчал. Он-то был уже другим человеком, но ведь и это – лишь сон, воспоминание. А рыцарь тем временем поднялся, сделал несколько шагов, присел на край стола.

– Видимо, я должен пояснить. Для начала представлюсь – Кавир Ронгельм, рыцарь-капитан ордена Розы. Именно на моих людей вы напали, сударь ведьмак. Давайте подсчитаем… Четыре свидетеля, не считая пострадавшего и посторонних. К сожалению, данное деяние карается смертью. Но ведь вы не хотите умереть?

Роберт заметил одну странность – алый браслет на руке этого Кавира был едва различим, будто истаял, впитался в кожу.

– У меня есть предложение. Но прежде, чем его озвучить, хочу услышать ваш голос. Желательно, имя. Итак?

А Роберт вдруг вспомнил свои мысли там, у аптекаря. И снова, все прокружилось в памяти и застыло. Можно все стереть. Можно – сделать лучше, дружнее. Можно… оставить без изменений.

Ведьмак смотрел на едва различимую алую ленту, гадая, что может измениться, пойди он в ту или другую сторону. И имеет ли он на это право.

“Он ведь доверяет мне. Я… не имею права вносить изменения”, – усмешка-ирония коснулась его губ, замерла, оборвалась.

– Разве имя какого-то бродячего ведьмака что-либо играет в вашей жизни? – спросил он, стараясь повторить прошлые интонации, немного лукавства и улыбки в голосе. – Впрочем, раз у вас ко мне какое-то дело, я так предполагаю, ведьмачьего характера, то что скрываться. Зовут меня Робертом. Итак, готов выслушать ваше предложение.

Ведьмак прошелся по комнате и сел на стул, положив ногу на ногу и глядя на Кава с улыбкой, за которой он, кажется, все-таки не сумел скрыть горечь.

А дальше всё повторялось. Они обменивались фразами, колкими, как острие шпаги, но отчего-то уже не ранящими. И находили в глазах друг друга понимание – хоть и не то, какого хотел нынешний Роберт. Зато он заметил, что лента на руке рыцаря, поначалу едва заметная, становилась иногда чуть ярче, особенно когда он позволял себе толику эмоций.

Процедуры мытья, стрижки, непривычная бородка вместо ставшей родной щетины – всё пролетело словно вне сознания, так в воспоминаниях проносятся детали, не требующие внимания. Время снова замедлилось, когда на стол перед Робертом легли две бумаги. Одна – договор об оказании услуг ведьмака рыцарю Ронгельму, другая – протокол задержания, составленный со слов “пострадавших” рыцарей.

Ведьмак не понял, отчего вдруг именно этот момент замедлился. Ему казалось, он начал понимать суть, но документы привели его в ступор.

“Что такого важного в этих бумажках? Ведь, насколько я могу вспомнить, с ними не было особенных проблем? Разве что…”

Разве что они были значимыми для рыцаря. Роберт поднял голову, разглядывая Кавира, стоящего неподалеку со своей обычной улыбкой на лице, за которой порой так сложно было разобрать настоящие эмоции. Он делал вид, что читал бумаги, причем несколько раз, а сам рассматривал рыцаря. Однако, ничего особенного найти не смог, и вот уже оба поставили свои печати. Стоило это сделать, как воспоминания снова помчались мимо, иногда затормаживаясь – диалог в повозке, эти смеющиеся над ним глаза.

“В самом деле, что стоило прирезать его и охрану тогда… ” – вспомнил ведьмак. – “Но, кажется, я тогда что-то такое заметил…” Ведьмак рассматривал спящего рыцаря, это выражение безмятежного спокойствия на его лице, и, кажется, понимал.

В следующий раз время замедлилось уже в замке, когда Кавир, провожая Роберта, увлекся и зашёл в его комнату. А потом пообещал составить компанию в подземельях – алый след на руке мигнул и пропал, а рыцарь ничего не заметил. Зато Роберту время от времени стало казаться, что он чувствует на себе чей-то взгляд. И при походе в подземелье вдруг услышал знакомое насмешливое: “Развлекаетесь?”. А когда посмотрел, увидел рядом призрак Кавира, свободно шагающий через трещины. На его руке светилась алым лента.

– Можете говорить со мной мысленно, он не услышит, – Кавир-номер-два небрежно кивнул в сторону себя-настоящего, осторожно шагающего за ведьмаком и ножнами его меча. – Он решил, что не хочет больше быть чудовищем. Надо было отдать его на съедение тени, как думаете, Роберт?

Если бы не то, что они ползли по узкому проходу, Роберт бы остановился. Но они ползли, и ведьмак лишь, нахмурившись, глянул на ленту, затем на призрака, потом опять на ленту и, наконец, на Кавира, что шел за ним.

“Кажется, вас становится слишком много в моей жизни!” – подумал он, закатывая глаза. Призрак хмыкнул, ничего не ответив.

“Кстати, думайте о чем говорите. Если бы не он – мы бы никогда не познакомились. Если бы не он – вас бы уже попросту не было бы. Вы ведь не думаете, что добились бы таких выдающихся успехов – без меня?”

Ведьмак усмехнулся, но в шутке была только доля шутки. Он содрогнулся при воспоминании о первом переходе, о животных инстинктах. Кто знает, далеко ли он зашёл бы, если бы не Роберт?

“Для начала он не выбрался бы из пещеры”, – вспомнил ведьмак.

“В кои-то веки вы совершенно правы, Роберт, – призрак вздохнул. – С Орденом я провозился бы бесконечно долго. И не уверен, что победил бы. Но ведь я уже доказал, что искренне благодарен вам?”

“То есть обычно я не прав?” – пошутил ведьмак, сворачивая в один из коридоров и различия едва уловимый запах еды. Ну да, точно, он ведь тогда вывел их в подвал, что был под кухней. Роберт усмехнулся.

“Как вы тут оказались?” – между тем, спросил ведьмак. Это было странно, впрочем, кажется, стоило перестать удивляться.

Призрак усмехнулся, покачал головой, которой крутил туда-сюда, оглядываясь, будто что-то видел в том полумраке, где они шли.

“Да нет, вы часто правы, Роберт. Может быть, даже чаще, чем мне хочется, – он показал ведьмаку язык. – Мне хотелось увидеть, что здесь было. Обычно он не дает посмотреть, но сейчас-то мы спим. Покажете мне ваши любимые моменты?”

“Любимые моменты? – задумался Роберт, затем усмехнулся. – Пребывание в этом замке само по себе было не сказать, что радостным для меня, – он помолчал. – И если бы не вы, – пауза, – вернее он, – кивок на идущего следом Кавира, – то наверное можно было бы просто не вылезать из подземелий. Вы хотите понять, почему Он так важен для меня? Но зачем это – вам?”

“Я хотел бы, наверное, – призрак выглядел задумчивым, – понять, как это – быть настоящим человеком. Как быть важным… Хотя вы правы, я не знаю, зачем.”

Призрак побледнел, выцвел на фоне стен и пропал.

“Погоди!” – подумал Роберт, но, кажется, было уже поздно. Он досадливо поморщился, глядя на пустую стену и ощущая странное чувство вины, не свойственное ведьмакам. Он вздохнул, закусывая губу и залезая в узкий лаз, стенки царапали одежду и мечи. Он полз…

“И поди докажи, что каждый имеет право быть, каждый чем-то важен и дорог. Что личность многогранна, и каждая грань блистает, как алмаз.”

Он закрыл глаза.

“Дальше. Не хочу думать об этом.”

И в самом деле, стоило ему пожелать, как эпизоды снова устремились один за другим, шутки про алкоголь (теперь Роберту смешно не было, ведь он понимал) баня, дружеские перепалки… Время снова замерло. Ведьмак языкатился с рыцарем, обсуждая “бал”, и его нежелание на него тащиться. Роберт смотрел в серые глаза, такие привычные, что невольно складывалось чувство, словно все хорошо.

“Кого я обманываю? – усмехнулся он. – А может… забыться на миг и позволить себе нечто большее?”

Он качнул головой, пропуская какую-то фразу, отгоняя мысли.

“Соберись, Робеееерт!” – приказ сам себе ведьмак. Ведь впереди его ждал бал.

***

И бал случился. Вампир и волк спешно грызли угощения, когда Роберт снова почувствовал, вдобавок ко всему прочему, призрака рядом. Тот действительно был, стоял с другой стороны стола и недоверчиво смотрел на свой прототип. Потом перевёл взгляд на ведьмака, и в нём заискрился знакомый смех.

“Вы отлично выглядите, Роберт. И, это невероятно, но вы сделали из моей ледяной половины живого человека… Я не подозревал, что он способен на такое.” – Призрак потёр бок, как будто там было щекотно, как будто непривычные чувства заставляли сердце биться по-другому, и это действовало даже на него.

Заиграла необычная музыка. Призрак вскинул голову, заинтриговано прислушался и рассмеялся.

“Потанцуем?” – с хитрой улыбкой спросил он, скользнул сквозь стол к вампиру и пропал. Только Роберт видел, как чуть мерцала аура рыцаря, с которым слился его же… дух? Часть сознания?

– Мне надо говорить или думать? – обескураженно спросил Роберт, вильнув хвостом.

– Танцевать, – улыбнувшись, ответил то ли один, то ли оба, и музыка закружила их, не давая отвлечься, сбиться с ритма. Движения, похожие на сражение не меньше, чем на танец, захватывали, кружили в водовороте эмоций, говоря не меньше, чем могли бы слова. Эти двое (или трое? нет, всё-таки двое, ведь призрак вовсе не управлял телом, только присутствовал) понимали друг друга, отражая и возвращая жесты.

Когда музыка закончилась, пары поклонились друг другу, и Роберт увидел, как призрак скользнул прочь и замер рядом на мгновение. Показалось, что его щёки раскраснелись, а глаза блестят больше обычного.

“Спасибо”, – шепнул дух и снова растаял.

Ведьмак еще поискал глазами призрака, но того и след простыл. Гости танцевали, ели, пили, они тоже были, как все. Немного больше, чем просто знакомые. Роберт вздохнул и улыбнулся своим мыслям, а затем время вновь стремительно понеслось вперед. Лица людей, знакомых и близких, тех, кто стал потом чем-то большим, тем, кто спасал ночами от тянущего чувства собственной ненужности здесь и сейчас скользили мимо, не акцентируя внимание. Ведьмак закрыл глаза и позволил потоку унести его с собой, дальше.

Дальше была тренировка. Свежий воздух, взгляд глаза в глаза и деревянное оружие, взлетающее в сильных руках. Это был пьянящий восторг движения, взаимопонимания, почти полёта. И снова призрак, вцепившийся в тело оригинала, танцевал вместе с ними. А потом вылетел и закружился по залу, не в силах сдержать радость.

“Я понял, Роберт, я понял! – он остановился рядом с ведьмаком, заглядывая тому в глаза. – Я с самого начала защищал его, – кивок на настоящего Кава, – от той тьмы, которая… которую… нет, не важно. Но он тоже вырос. И с тобой ему нечего бояться. Я помогу тебе. Я постараюсь привести нас туда.” – Призрак закрыл глаза. Роберт чувствовал прикосновение его рук (в порыве чувств дух схватил его за руку) как прохладную воду.

“Я рад”, – подумал ведьмак, тоже улыбаясь. Знакомое ощущение полета, но…

“Погоди!” – попросил он, все еще ощущая прохладу на руках. – Я хочу показать еще кое-что…”

“Это важно”, – подумал он уже про себя, направляя мысли на последний, финальный разговор.

Его сердце отчего-то начало биться быстрее, словно то, куда он повел их, могло что-то изменить. А ведь и в самом деле, могло, пожалуй. Их разговор, колкими шпильками непонимания осевший в воспоминании самого ведьмака. Ему важно было узнать, поймет ли его этот Кавир, сможет ли осознать, что ему на самом деле могла угрожать опасность, и что он не хотел быть грубым, но был вынужден. И к чему это привело?…

***

Они появились в средних размеров комнате. Призрак не отпускал руку ведьмака, ведь вёл теперь именно он.

– Отойди от него, – прошипел ведьмак, направив меч на симпатичного нахального парня в одной рубашке. Призрак во все глаза смотрел на Роберта, поражаясь тем эмоциям, которые видел в нём.

“Роберт, – тихо, чтобы не мешать подлинной памяти, позвал он, – это существо, оно так опасно? Ты… испугался.”

Ведьмака снова бросило сначала в жар, а затем в ледяной холод. Сущность зверя вырвалась, оскалив клыки и вздыбливая волоски на затылке. Где-то в горле застыл утробный рык, он подавил его, он ведь все-таки не Зверь…

Ярость пополам с паникой захлестнули его и вновь, он не мог думать, как тогда, когда все это происходило. Было только одно желание – двумя росчерками клинка стереть ухмылку с нахального лица, оттеснить к стенке и убить, чтобы никто не пострадал.

“Все это уже было, – напомнил он сам себе, закрывая глаза и выравнивая дыхание, – все это – уже было, – уверял он себя.”

Однако, хоть он и знал, чем все окончилось, но волна эмоций отступала нехотя, с ленцой, как медленный отлив.

Роберт уловил мысль-вопрос призрака, сосредоточился на нем, чтобы выбраться, откинуть воспоминания и связанные с ним переживания.

“Мы мало что знаем о демонах, – ответил он, успокаиваясь, – демоны опасны так или иначе, кто знает, что у них на уме? Я не встречал до этого демонов и не знал, на что они способны.”

Он помедлил, наблюдая знакомые лица, отвечая всплывающими в памяти фразами. Инкуб языкатился, Кавир делал вид, словно ничего из ряда вон выходящего не происходит, задавал вопросы своим обычным снисходительным тоном, словно Роберт был ребенком, которому захотелось поучить взрослого.

“Я испугался, – признал ведьмак без тени иронии, – потому что мы шли плечом к плечу, помогали друг другу. Я хотел его защитить, – он ухмыльнулся, вздохнул. – А тут какая-то демоническая сущность… могла лишить его жизни, а ему было словно наплевать. Он не понимал.”

Роберт вздохнул и качнул головой, отметая грустные мысли.

“А может, ребенком был я…”

“Нет, он, – призрак присмотрелся, – он чувствует твою заботу, просто не понимает, почему ты так злишься. Не видит в нём, – кивнул на инкуба, – опасности. Он дурак. Я скажу за него, – призрак встал перед Робертом, глядя ему в глаза и касаясь руки прохладными пальцами. – Спасибо. Спасибо за то, что защищаешь его, даже когда он об этом не просит. Спасибо, что чувствуешь. И за то, что именно чувствуешь. Никто ещё не был нам настолько… близок. Ты спасаешь нас раз за разом, и от других, и от себя.” – Роберта обняли, уткнулись носом в ухо. И пусть это был всего лишь дух, объятие вышло искренне тёплым.

Теплота коснулась его, неожиданно, словно порыв летнего ветра, сбросила оковы горечи и спазм, перехвативший горло. Ведьмак протянул руки и обнял призрачного Кавира, закрывая глаза.

“Тебе спасибо,”– шепнул он.

Воспоминания лопнули, словно стекло, осыпались осколками в звенящей пустоте. И была снова пустота и ночь, и отчего-то Роберт вдруг понял, что его путешествую близится конец.

========== Часть 11 ==========

Роберт и Кавир оказались в обычной ночной темноте. Воздух был недвижим, и даже комары не звенели от голода, хотя чувствовалось, что рядом – вода. Едва видимые звёзды давали слишком мало света, но всё же Роберт, оглядевшись, понял, что они на берегу реки или озера. Впереди что-то темнело, похожее на зев пещеры, чуть левее сгустками темноты стояли деревья.

– Меня ещё нет, – загадочно и немного нервно произнёс рыцарь. Он жался к Роберту и изредка вздрагивал, как дрожит испуганный или замерзший ребенок – крупно, всем телом. И торопился рассказать всё, что мог. – Скоро начнется, и тогда я, наверное, пропаду. Роберт, будь осторожен. Он не всесилен, но не позволяй ему залезть тебе в голову и воспользоваться тобой же против тебя. Я постараюсь помочь, если смогу, когда появлюсь. И спасибо, – Кавир стиснул руку ведьмака, и отпустил, чтобы не мешать в случае нападения. Как когда-то, в совсем другой жизни, положил руку ему на плечо, готовый идти вслепую.

Ведьмак напрягся, сосредоточился, сейчас всем телом ощущая нехватку эликсиров. Они остались там, в реальной жизни, а тут стоило полагаться только на меч и скорость. А ещё на свои новые впечатления. Ему показалось, что, стоило Кавиру положить руку на плечо, и стало легче, будто моральная поддержка помогала и физически. Впрочем, может быть так оно и было. На всякий случай он наложил на себя Квен, защитный знак. Когда-то давно, в другой жизни, старый ведьмак рассказывал, что Знак этот помогает не только от физических повреждений, но и от ментальных. Роберт никогда не пробовал – хоть и стоило бы – но сейчас у него фактически не было выбора.

Озираясь по сторонам, он ждал.

Первым пришёл ветер. Он пронесся поверх их голов, пошевелил волосы и закружился над ветвями деревьев, тонко испуганно воя, когда цеплялся за просвет в скале. Деревья бесновались, пытались вырваться из земли и молотили ветками тёмную округлую пирамиду в центре. Звезд стало меньше. Резкая разветвленная вспышка ударила прямо в вершину. Раз, другой, потом заполыхал горизонт и наконец раздался оглушительный грохот грома. Ветер, словно обретя новые силы, принялся гонять по косе сорванные с деревьев листья, норовя прихватить что-нибудь ещё. Даже двух неслабых мужчин едва не качнуло, когда он пронёсся мимо.

А потом Кав тронул Роберта за плечо, привлекая внимание, и указал в сторону приближающегося светлого пятна. Маленький мальчик, лет восьми-десяти, бежал по берегу, плача и оглядываясь. Он казался очень напуганным, и не видел ни ведьмака, ни рыцаря.

– Уже скоро, – шепнул Кавир и глубоко вздохнул. – Помни, ты сильнее.

Ведьмак молчал, наблюдая за ребенком. Нехорошее предчувствие отдавалось в голове глухим пульсом – он становился медленнее и размереннее, это ведьмак отбрасывал одну за другой эмоции.

“Сила – это не взмахи мечом, не умение держать удар. Сила – это умение преодолеть свой страх, неуверенность и панику.” И он отбрасывал, одну за другой, а затем остался гол, как перст, без эмоций. Лицо застыло каменной маской отчуждения, ведь так, только так, можно было, не поддаваясь на эмоции, побеждать.

Между тем мальчик стремглав пробежал мимо и исчез в тёмной пасти пещеры. Кавира потряхивало, но он старался не мешать Роберту сосредотачиваться.

– Всё верно… так и…

Из темноты раздался высокий вскрик, и Роберт почувствовал, что остался один. Кавир пропал. Ведьмак вздрогнул, секунду осознавая сей факт, затем медленно повернул голову в сторону звука. Что-то щелкнуло в голове, и он стремглав помчался в ту сторону. Бежать было недалеко. Очень скоро Роберт оказался в небольшой пещере, похожей на полый изнутри валун. Внутри было ещё темнее, только вспышки молний порой очерчивали вход и бросали на творящееся внутри мертвенный белый свет. Роберт увидел высокого крупного мужчину с темными волосами, который держал за плечи почему-то сразу двух одинаковых мальчиков. При этом он пристально смотрел в глаза одному из них и тягуче вбивал в голову слова:

– Ты существуешь, чтобы исполнять мою волю. Ты покорен моему голосу. Ты слышишь только меня. А ты, – он обратился к другому, – ничего не вспомнишь об этом. И будешь всегда укрывать его.

Ведьмак остановился, коснувшись рукой скалы. Его зрачки расширились и стали почти на всю радужку. За его спиной грохотал гром и стонали, боясь отломиться, ветки. Молния разорвала небо, сделав на мгновение мир чёрно-белым. Один из мальчиков заплакал и мужчина небрежно толкнул его на земляной пол.

– Убей его, – приказал он второму, пристально на него глядя. Тот сделал шаг и замер, к чему-то прислушиваясь.

– Не делай этого! – воскликнул ведьмак, машинально хватаясь за рукоять меча и делая шаг вперед. Серебро блеснуло в свете полыхающих тут и там молний, он не был уверен, что имеет права вмешиваться, однако, стоять и смотреть он попросту тоже не мог.

А мальчик снова продолжил идти, шажок за шажком оказываясь всё ближе от всхлипывающего первого. Тёмный смотрел на него со злорадным удовлетворением, но тот вдруг остановился, обернулся и твёрдо заявил с уверенностью совсем другого человека:

– Нет.

На его руке, выставленной вперёд, полыхала алым светом магическая лента.

Глаза ведьмака блеснули, а на левой руке, словно отвечая на незримую команду, вспыхнула такая же лента.

“Спасибо тебе, Мелисса, за столь ценный подарок”, – подумал ведьмак, а затем мыслей не осталось.

Остались рефлексы, заученные годами, и грация дикого кота. Он скользнул вперед, в три мягких пружинящих шага преодолевая расстояние и делая один оборот. Это позволило набрать достаточную инерцию для удара. Меч запел свистящую песню.

Сияющее лезвие описало круг, но чудовище (да-да, именно оно!) увернулось, скользнув к полу. Ведьмак это предвидел, тут же переступил с ноги на ногу, отскакивая и снова взмахивая мечом, склоняя кисти рук к бедрам и намереваясь достать чудовище концом клинка на полу.

Подняться с пола было чуть сложнее, чем упасть на него, тёмный замешкался – и получил остриём серебряного клинка в плечо. Пещеру заполнил вой, тем более страшный, что был он не человеческим – полузнакомый облик стёк с него, как морок, и перед Робертом оказалась уже виденная (или точная её копия) тень. Которая тут же попыталась сбежать, по-змеиному припадая к земле. Но у выхода из пещеры стояли, взявшись за руки, два светленьких мальчика. И тень снова замешкалась…

А ведьмак, не теряя времени даром, выставил левую руку вперед и ударил Аардом. Алая лента вздрогнула, концы вспорхнули в воздух, а волна кинетической энергии целенаправленно ударила в спину ускользающей тени.

Тень хлопнулась на пол и замерла, оглушенная. Кавир с ленточкой поднял кулак в воздух, выкрикнув совсем по-мальчишески “Ха-ха!”, и тут же серьёзно добавил.

– Покончи с ним! Оригинал близко, ты должен найти его!

Второй, без ленточки (на самом деле первый), утёр нос рукавом и согласно кивнул, смотря на Роберта с восторгом.

Ведьмак взглянул на обоих, сначала на одного, затем на второго, без ленточки. Что-то такое он уже однажды видел. Этот взгляд… Но эмоции, все еще глубоко запертые где-то внутри, не прорвались наружу.

“Рано”, – подумал он, легкой поступью преодолевая разделяющее расстояние. Клинок блеснул и опустился, завершая начатое давным давно желание.