Текст книги "Избранный светом (СИ)"

Автор книги: Рия Альв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

– Не помню, чтобы мне говорили спрашивать разрешения, прежде, чем куда-то пойти, я вроде как не в плену. Да и вчера ничего такого ужасного я не сделал.

Фрея промолчала. Я отвернулся и посмотрел вдаль, в просвете между деревьями виднелось ярко-синее небо и чётко очерченные на его фоне силуэты огромных серых гор. Кажется, мы снова поссорились. Что ж, возможно, мы просто слишком разные, чтобы найти общий язык. В конец концов я не обязан со всеми ладить и быть для всех хорошим и удобным.

– Не ожидала, что избранный будет… таким, – холодно бросила Фрея, вставая.

– О, ну прости, что не такой, как тебе хотелось бы, – я тоже зачем-то встал, – не оправдывать чужие ожидания это, можно сказать, моё призвание, знаешь ли. Да и к тому же, этот мир совсем не выглядит умирающим, вон как тут всё весело. У вас явно есть время. Может, сначала сами попробуете его спасти, а уж потом меня подключите, когда всё плохо будет. Ну или попробуйте нового избранного отыскать, такого чтобы подходил под твои стандарты и ожидания.

– В Моркет мои ожидания! – Фрея вдруг сорвалась на крик, но так же быстро осеклась. – Как ты спасёшь мир, если даже ауру свою контролировать не можешь? Если ты не хочешь помогать, а только огрызаешься и злишься на всех, словно больше всех страдаешь? Как Эрна вообще могла…

– Выбрать меня? – подсказал я, когда Фрея осеклась.

– Да, – выдохнула она.

– У неё спроси, – я пожал плечами. – Я не вызывался, поверь. Моего мнения никто не спрашивал.

– Спрашивал, – на губах Фреи заиграла холодная улыбка, – но ты согласился спасать мир за еду и крышу над головой, забыл?

Я раздражённо фыркнул. Это был весьма ощутимый щелчок по носу. Потому что нет, не забыл. Но ведь на самом деле у меня не было выбора. Умирать в подворотне от голода всё ещё не хотелось… Чёрт. Действительно ведь получается, что я буду спасать мир за еду и ночлег. Звучит ужасно.

– Я не вижу от чего этот мир нужно спасать, – я постарался сделать вид, словно слова Фреи меня нисколько не задели. Собственно, студенту ли жаловаться, что он работает за еду.

– Не видишь, потому что Сторград далеко от главного разлома и хорошо защищён барьером. В северных землях всё куда хуже – земли перестают плодоносить, энергия Моркета порождает чудовищ, с которыми наши воины не могут справится. Многие разломы уже не удаётся закрыть, так что-то, когда наш мир просто развалится на куски лишь вопрос времени.

Глядя на благополучный Сторград, в неблагополучие абстрактных северных земель было сложно поверить. Может, они вообще утрируют? Неурожаи бывают всегда, да и чудовища для фэнтези миров тоже дело обычное, а они панику разводят.

– У меня только один вопрос, – сказал я, выслушав речь Фреи – что такое разлом?

Она открыла было рот, но тут же снова закрыла, задумалась ненадолго, а потом сказала:

– Пошли, тебе проще показать, чем объяснять.

Я пожал плечами и кивнул, не особо понимая, на что соглашаюсь.

========== Глава вторая «Моркетская падь» (часть 2) ==========

Вообще-то я не очень люблю ходить пешком по жаре, особенно под палящим солнцем, особенно на дальние расстояния, а наша с Фреей прогулка как раз подходила под все эти три пункта, что меня не особо-то радовало. Но, если честно, мне даже было немного интересно куда она меня ведёт.

Шумный город снова обступил нас со всех сторон, окружив толпой пёстрого народа. Только сейчас я смог рассмотреть, что Сторград представляет собой невероятно сложную и запутанную систему извилистых улочек, соединяющих четыре главные улицы, которые расходились от замка в четырёх направлениях: на север, запад, восток и юг. Если идти по одной из центральных улиц, заблудиться невозможно, ведь они были абсолютно прямыми и вели точно к выходам из города. Но вот если забраться вглубь города, увязнуть в паутине небольших улочек и закоулков, по-моему, было проще простого. Я вообще не представляю, как Фрея там ориентировалась, ведь для меня всё казалось однотипным, особенно учитывая то, что после скачка через портал меня снова мутило. К этому вообще можно привыкнуть? Фрея сказала, что вторую телепортацию я должен был перенести уже нормально, и тут у меня было три варианта: либо состояние головокружения и лёгкого подташнивания у них считается нормой, либо у меня какая-то врождённая непереносимость к телепортации, либо у телепорта врождённая нетерпимость ко мне.

Я продолжал петлять по улицам, кое-как поспевая за Фреей, которая уверенно неслась вперёд. Оказалось, что мы по проулкам с Северной улицы пробирались на Южную. Как мне объяснили, каждая главная улица в Строграде была чем-то вроде рынка, причём на каждой улице продавалась конкретная группа товаров. На Северной улице располагались лавки различных ремесленников, на Южной еда, на Западной оружие, одежда и украшения,а Восточная улица изобиловала различными зельями, как лекарственными, так и не очень.

Возможно, такая система была и удобной, но, чтобы купить товары из разных групп, пришлось бы побегать по городу. Ну или, например: меч ты покупаешь на Западной улице, а бежишь к кузнецу, чтобы его заточить, уже на Северную. Скорее всего, поэтому город и испещрили тысячи улочек и проулков, ведущих от одной главной улицы к другой чуть ли не после каждой лавки.

Сейчас мы уверенно шли по Восточной улице, и мне постоянно пихали в лицо какие-то зелья, чуть ли не каждый брался поставить мне какой-нибудь диагноз, и некоторые из них были весьма обидны.

– Юноша, приворотные зелья не интересуют? – меня остановила какая-то торговка, вертя перед моим носом небольшим пузырьком с бесцветной жидкостью, поблёскивавшей на солнце. Она выскочила передо мной так неожиданно, словно появилась из ниоткуда, что на какое-то время я даже опешил. Но ко мне быстро подскочила Фрея, шедшая чуть впереди.

– Ему бы лучше отворотное, – холодно заметила она, но и под её грозным взглядом торговка не стушевалась.

– У нас и такое есть! – закричала она уже нам вслед.

– Нет, пока ты не научишься сдерживать свою ауру, я с тобой больше из замка не выйду! – раздражённо заметила Фрея, таща меня за руку сквозь, обступающую нас толпу.

– Это они из-за ауры так активизировались? – недоверчиво спросил я, отмахиваясь от назойливых торговцев, предлагавших всё: от лекарственных настоек и ядов, до средств, с помощью которых можно увидеть «скрытые Миры». Меня даже заинтересовали эти «Миры», но Фрея утянула меня в сторону Южной улицы.

– Да, – вздохнула Фрея, – ты притягиваешь людей, они сами этого не понимают, просто испытывают потребность быть к тебе поближе, это что-то сродни заклятию приворота. Массового приворота. Не думала, что всё будет настолько плохо.

Интересно, те девушки, что преследовали меня в замке, тоже пали жертвой этого «приворота»?

– На тебя это тоже действует? – с долей лукавства спросил я.

– Немного, – после недолгой заминки ответила Фрея, – но я уже почти привыкла.

Но главный ужас начался на Южной улице, по которой мы проходили и в тот раз, когда я только прибыл в Сторград. Южные торговцы были ещё активнее восточных и ладно бы они только предлагали что-то купить, эти ребята шли с козырей и предлагали дегустировать. Зелья мне, конечно, тоже попробовать предлагали, но то было в половину не так заманчиво как еда. А её было много разной, очень аппетитной на вид и совершенно прекрасной на запах.

Я, как человек, который в последний раз ел чуть не сутки назад, был готов податься в работники к кому-нибудь из местных торговцев, только бы меня покормили. Да и Фрея, судя по тому, как взгляд её иногда замирал на каком-нибудь прилавке, позавтракать не успела. Так что в какой-то момент она сдалась, и мы таки обзавелись завтраком – булочкой с мясом и каким-то невероятно вкусным соусом. Женщина, продававшая эту прелесть, не торгуясь сделала нам скидку. Скажи я ей ещё пару-тройку комплиментов и поулыбайся подольше, вообще бы, наверно, бесплатно отдала. Но Фрея сказала, что это уже беспредел, а я борзею и обкрадываю честных граждан. Ну то есть она начала там что-то говорить по злоупотребление силой, но я не вслушивался.

Потому что да, «с большой силой приходит и большая ответственность», проходили, знаем.

Я думал о другом, а именно о том, что с этой силой голодная смерть на улице мне, пожалуй, что и не грозит. Могу как кот жалобно построить глазки и меня накормят и перекантоваться пустят. Хотя мысль о том, чтобы жить за счёт других казалась мерзенькой даже мне. Но таким образом можно было бы, например, на какую-нибудь работу устроиться. Идея показалась мне очень заманчивой, да и в конфликт с совестью не вступала. Оставалось понять, кем я вообще здесь могу работать. Кроме спасителя мира, конечно.

***

Спустя, наверное, час мы, усталые, измученные торговцами и изрядно потрёпанные, словно после неравной битвы, выбрались из города. Когда крепостные ворота остались за нашими спинами, я вздохнул с облегчением. Фрея, кажется, уже раз сто пожалела, что вообще решила вывести меня на экскурсию.

– Да чтоб я ещё раз… – тихо пробормотала она, переводя дыхание, ведь под конец мы уже чуть ли не бежали, пробиваясь сквозь толпу.

– В прошлый раз они не были так активны, – устало выдохнул я, такое излишнее внимание к моей не-очень-скромной персоне весьма и весьма утомляло.

– Конечно, – ответила Фрея, направляясь куда-то в сторону каменного круга, с которого и началось моё пребывание в этом мире, – тогда с нами были Аин и Анс, которые подавляли твою ауру. Да и ты не до конца восстановился после скачка между мирами. Но теперь ты, чтоб тебе в Моркет провалиться, просто полон сил!

По её тону было не слишком понятно, что это – похвала, оскорбление или угроза.

– В Моркет я всегда провалиться успею, – фыркнул я, идя вслед за Фреей. Если честно, ещё не очень разобрался, что такое этот их Моркет, но что-то мне подсказывало, что провалиться туда никогда не поздно.

Путь наш пролегал всё по тому же живописному лесу, только вот теперь шли мы вглубь, и чем глубже заходили, тем неприятнее становилась наша прогулка. Лес становился всё гуще, темнее и недружелюбное. Всё больше попадалось поваленных или высохших деревьев с изогнутыми сухими ветвями, похожими на пальцы скелетов. Под порывами ветра они качались и скрипели, почти стонали, цепляясь ветками друг за друга. Хуже было, когда они стонали и скрипели без ветра.

– Милое место, – сказал я, отцепляя рукав рубашки от зацепившейся от него ветки, – если захочу совершить самоубийство пойду именно сюда.

Странно было осознавать, что лес, который буквально десять минут назад был совершенно обычным и даже приветливым, так резко изменился, стоило только пройти немного вглубь. Хотя знаменитый «Лес самоубийц» тоже не кажется таким уж пугающим, если не сходить с туристических троп.

– Не лучший выбор, – бросила Фрея через плечо, – поверь, это не то место, в котором стоит умереть.

Какая жалость! А я-то уже представил, как живописно буду болтаться во-о-он на том кривом дереве.

– Почему это? Я, конечно, не эксперт, но, по-моему, вполне подходящая атмосфера, – продолжил я этот странный диалог.

– Это Сторский лес, – начала Фрея, – и в целом он достаточно безопасный, в нём много дичи и лекарственных трав, так что местные часто в него ходят. Но не в эту его часть, и, думаю, ты уже догадываешься почему.

А я догадывался. Атмосфера была, мягко говоря, давящая. Мне действительно казалось, что деревья будто обступают нас со всех сторон и скоро намертво стиснут безжизненно-серыми стволами. Стало не хватать воздуха, а в голове начала нарастать пульсирующая боль.

– Эту часть Сторского леса называют Лесом теней. Сюда не ходят, потому что здесь ощущается влияние Моркета, а ещё можно увидеть моркетские тени.

Почему-то мне показалось, что я не хочу знать, что такое моркетские тени. Совсем не хочу.

– И с чем это связано? – спросил я, стараясь не сбить дыхание.

– Разлом, – коротко ответила Фрея, словно это должно было всё объяснить, но вспомнив, что я их местных обозначений не понимаю, принялась объяснять: – Разлом – это место, где Моркет проникает во Фрит. Увидишь, поймёшь. Место, к которому я тебя веду, называется «Моркетская падь». Это самый старый разлом, который остался ещё со времён первого нашествия Моркета на Фрит.

– А сколько их всего было? – поинтересовался я. – Только не говори, что это у вас сезонное явление.

– Три. То, что Фрит переживает сейчас – третье, второе было в прошлом веке, то есть четыреста лет назад, и его остановил Воин света. А первое случилось ещё во времена мёртвых богов.

Я хотел было уточнить, что это за «времена мёртвых богов», но дышать становилось всё труднее, и я решил экономить воздух.

Я уже кое-как передвигал ноги, и вовсе не от того, что местность была гористая. Из меня потихоньку высасывала энергию сама земля, и я был в этом уверен. Но, когда я уже думал, что свалюсь в обморок, мы наконец-то вышли к этой самой Моркетской пади.

Это была низина, полностью заполненная мутно-серым туманом, на дне которой виднелась длинная трещина. Именно из этой трещины и сочился туман, точно кровь из открытой раны. Он клубился, извивался точно живой, тянулся к нам, стоящим на возвышенности, но, словно бы обжигался о лучи солнца и отползал обратно, замирая в нескольких сантиметрах от наших ног.

– Странное место, его можно обогнуть, но нельзя пройти насквозь, – сказала мне Фрея, но я уже её не слушал.

Моё внимание было полностью поглощено даже не туманом, а фигурой, что стояла между деревьев. Дымчатая, полупрозрачная, на была словно соткана из того самого тумана, что заполнял низину. Я двинулся в его сторону, желая рассмотреть, но она отдалилась. Я ускорил шаг. Она медленно плыла куда-то в сторону, а я спешил за ней и никак не мог догнать. И как бы я не старался, фигура оказывалась всё время чуть дальше, чем на расстоянии вытянутой руки. Буквально пару миллиметров, и я бы…

Я услышал крик Фреи откуда-то издалека, словно она кричала с другого конца леса, вот только я не понял слов. Кажется, она пошла за мной, но отстала. Ничего, вернусь к ней, когда поймаю это…

Она всё кричала что-то, но я никак не мог разобрать что, а потом её голос и вовсе стих, или это я только перестал его слышать.

Фигура плавно летел вперёд, покачиваясь из стороны в сторону, но только теперь он приняла более понятные очертания, и стала похожа на чью-то тень.

Мне вспомнилась одна игра, она называлась «кагефуми», если я ничего не путаю. Её целью было догнать чужую тень, наступив на неё. И вот сейчас я гнался за чьей-то потерянной тенью, играя в эту странную игру. Проигрывая.

Мысли почему-то путались, я не мог сконцентрироваться на чем-то конкретном, хотя вроде бы гнался за тенью. Но это делало тело, а вот разум, занимался чем-то посторонним.

Женская. Эта тень была женской. Я уже мог отчётливо различить пряди волос, разлетающиеся в разные стороны туманной дымкой, полы длинного платья, что шлейфом стелилось по траве. Она была мне знакома. Я помнил каждое её движение. Помнил, как она чуть оборачивается, словно проверяя, не отстал ли я. Помнил, как она не шагает, а плывёт над землёй. Помнил…

Я начинал понимать, зачем бегу за ней. Я должен был её догнать. Должен. Почти обязан. Но не догнал.

Она вдруг нырнула в туман, сразу оказавшись на другом его конце. В груди неумолимо росло давящее, рвущее на части чувство, что-то сродни ненависти или любви. Я замер перед стеной тумана, который услужливо разошёлся передо мной, обнажая голую, потрескавшуюся каменистую почву.

«Странное место, его можно обогнуть, но нельзя пройти насквозь.»

Смысл слов Фреи дошёл до меня с опозданием. Но как же нельзя? Я же вижу противоположный берег в этом океане тумана, до него совсем недалеко. А она там, она стоит и смотрит, улыбается, словно ждёт. Словно зовёт. Она знает – я пойду за ней. Хуже того – я сам это знаю

***

– Странное место, его можно обогнуть, но нельзя пройти насквозь, – сказала Фрея вглядываясь в туманную дымку.

Она видела противоположный берег, но знала, как обманчиво это впечатление. Всё дело в том, что стоит человеку только шагнуть в туман, он сразу проваливается в иллюзию, созданную этим осколком Моркета. Жертва как бы падает в пустоту, до противоположного берега можно идти бесконечно долго, но так и не сдвинуться с места, ведь пространство и время в Моркетской пади сильно искажены, если не сказать, что они там отсутствуют.

Завихрения тумана на несколько мгновений приковали к себе внимание Фреи, она словно была зачарована, утратив бдительность, а когда обернулась, то избранного на месте уже не было, лишь где-то невдалеке шуршали кусты. Она сразу ринулась в сторону звука, надеясь поймать непонятно куда рванувшего юношу, но его даже видно не было.

– Стой! – закричала Фрея изо всех сил, но отклика не последовало. Тогда она продолжила погоню, надеясь, что с избранным не успеет ничего случиться, хотя, похоже, что-то уже случилось.

Продираться сквозь лес было сложно. Везде валялись сломанные ветки и упавшие стволы деревьев. Корни выпирали из земли, будто специально стараясь попасть под ногу. Приходилось перепрыгивать их на бегу, стараясь не врезаться в соседнее дерево или не наткнуться на камень. Дыхание начало сбиваться из-за постоянной смены темпа, но вот впереди замаячила знакомая рыжая голова.

– Остановись! Подожди! – закричала Фрея, окончательно сбив дыхание, но избранный её не услышал. Он словно вообще не слышал и не видел, что происходит вокруг него, лишь уверенно нёсся вперёд, так будто преследовал кого-то или что-то.

Моркетская тень. Конечно, что ещё могло его так увлечь? Петляя между деревьев, точно гончая преследующая лисицу, Фрея чувствовала себя идиоткой. Потому что она сама привела избранного сюда. Она знала, что сейчас он полностью открыт для чужого влияния, но думала, что сможет за ним уследить. Самоуверенная идиотка, слишком привыкшая работать с людьми, которые и так могут о себе позаботится. В худшем случае расплачиваться за её самоуверенность придётся избранному. В самом худшем – всему миру.

Она снова начинала паниковать.

Фрея предприняла новую отчаянную попытку схватить избранного, ринувшись к нему, но упала, споткнувшись о корень. Дерево словно специально поставило ей подножку.

Ладони и локти кольнуло болью – зря она не надела сегодня перчатки. Будь Фрея в них, на её руках сейчас бы не алели длинные неровные царапины и ссадины, оставленные камнями.

На тренировках она падала сотни и даже тысячи раз. Больно, неприятно, неловко. Но её учитель всегда говорил ей – сила не в том, чтобы никогда не падать, а в том, чтобы всегда подниматься.

Поэтому она заставила себя встать почти мгновенно, оттолкнуться ногой от земли и снова ринуться в погоню. Ей уже самой начинало казаться, что она гонится за моркетской тенью, принявшей облик избранного.

И вот его силуэт вновь замаячил между деревьев. Избранный стоял совсем рядом со стеной тумана, словно раздумывая, стоит ли шагнуть или всё же остаться.

– Стой! Не смей этого делать! – в голосе Фреи явно чувствовалась паника. Она знала, что, если избранный шагнёт туда, обратно он может и не выйти. Но он её не слышал, будучи под действием какой-то иллюзии, в этом Фрея не сомневалась, и это её пугало. Она неслась вперёд, он стоял не двигаясь, всматриваясь в туман. Она спотыкалась, одежда рвалась, цепляясь за ветки, но её это не волновало, она должна была успеть.

Успеть поймать его.

Он наконец на что-то решился. Их разделяло расстояние около метра, Фрея почти догнала его, протянула руку и схватила…

Схватила пустоту, опоздав совсем ненадолго и наступив на тень, что задержалась на земле лишь на мгновенье дольше самого избранного.

***

Если бы я знал, как чувствует себя человек, утопающий в болоте, то, наверно, сказал, что чувствую себя так же. Зато теперь я знал, что соваться в этот туман было одной из самых моих больших ошибок. Только шагнув за туманную грань, я понял, что уже отсюда не выйду, но навязчивое чувство, которому я даже не мог дать названия, влекло меня за собой. Заставляло стремиться куда-то, где раньше находился противоположный берег и чья-то сбежавшая тень. Но не сейчас. Сейчас передо мной стоял сплошной, непроглядный тёмно-серый туман, который сковывал каждое движение, да и не только движения, даже мысли.

А затем я услышал их. Голоса ворвались в мою голову как один неразделимый поток. Мне показалось, словно меня сшибло волной, оглушило и бросило в мутную воду. Я не понимал слов, даже не понимал, были ли это человеческие голоса. Они кричали, завывали, плакали, и все эти миллиарды звуков в одну секунду пролетали через мою голову. Я попытался зажать уши руками, но это совершенно не помогло, ведь этот звук шёл вовсе не извне, а изнутри, так, словно апокалипсис начался прямо в моей голове.

Я закричал что было сил, но не услышал свой собственный голос. Сбивчивая какофония адски громких звуков заняла всё моё сознание, начисто лишив возможности слышать что-либо другое. От бессилия и боли я взвыл, и мой голос слился с тем хором, что звучал в голове.

Это место поглощало меня, вместо тумана мне уже начали мерещиться тени, что обступали со всех сторон, они тянули руки, но не касались меня, проходя насквозь, задевая душу и оставляя в ней неприятное липкое чувство. Но хуже было то, что я уже почти не чувствовал своё тело, я перестал различать цвета, только один монотонно-серый, и даже я сам стал растворяться, сливаясь с дымчатой мглой.

***

Фрея шокировано смотрела на туманную мглу, только что поглотившую избранного, будто не могла поверить, что это действительно произошло. Произошло по её вине.

Нет, нельзя сейчас думать об этом.

Она глубоко вздохнула, стараясь подавить нарастающую панику. Чтобы войти туда, она должна быть абсолютно спокойной, абсолютно сконцентрированной и абсолютно уверенной в себе. Сначала это казалось невозможным, но потом вошло в привычку. Она вытащит Дея оттуда. Вытащит живым и здоровым. Потому что она так решила и потому, что может.

Ещё один глубокий вдох, очищающий сознание, успокаивающий, и она лёгким шагом вошла в небытие.

Серый туман и гнетущее состояние на душе уже вовсе не пугали. Это стало такой же частью обыденности, как и реальный мир, в конце концов по долгу службы ей постоянно приходилось проникать в разломы. Главной трудностью было отыскать избранного среди всего этого хаоса. Оставалось надеяться лишь на то, что он до сих пор продолжает бесконтрольно распространять вокруг себя светлую ауру, которая будет единственным огоньком жизни в мире мрака, и уловить её будет возможно даже для Фреи, не особо-то хорошо различавшей ментальные поля. Она закрыла глаза, пытаясь почувствовать ауру избранного, и лишь слегка улыбнулась, поняв, что нашла желаемое.

Фрея не знала сколько блуждала в тумане, хотя тут можно было бродить годы, и не почувствовать этого, но всё же наконец приблизилась к единственному, помимо неё самой, огоньку жизни. Она хотела окликнуть избранного, но её слова поглотил туман, как и любой другой звук.

Фрея быстро преодолела оставшееся между ними расстояние. Фигура избранного была тёмно-серой, словно здесь стоит вовсе не он, а лишь его тень, взгляд ничего не выражал и был холодным, почти неживым, словно он потерял способность видеть. Он, похоже, вообще не замечал Фрею и смотрел куда-то в пустоту, словно что-то притягивало туда его взгляд. Фрея потянулась к его руке, на секунду в её голову закралось сомнение, не успел ли избранный ещё обратиться в тень. Желая поскорее развеять свои страхи, Фрея схватила его за руку, но рука её прошла насквозь, не задев при этом ничего.

«Иллюзия, – твёрдо скала себе Фрея, – это иллюзия и ничего больше».

Она снова решительно протянула руку, на этот раз сильно схватив избранного за запястье. Он не сопротивлялся, не возражал, он не сказал вообще ничего, и на фоне его обычной болтливости это почти пугало. Оставалось только надеяться на то, что, оказавшись вне разлома, Дей вновь вернётся в своё обычное несносное состояние.

Теперь нужно было выйти, но войти-то в разлом легко, а вот с выходом возникали проблемы. Ведь если просто идти в том же направлении откуда пришёл, можно скитаться хоть всю вечность, а точнее до тех пор, пока не станешь частью моркетской тьмы. Чтобы выбраться из разлома, нужно было хоть ненадолго, но разогнать туман достаточно мощным светлым заклинанием, но Фрея не была магом, поэтому ей нужна была помощь.

– Витар, – беззвучным голосом назвала Фрея имя своего меча, и он откликнулся, ярко сверкнув камнем, закреплённым на рукояти. Других команд давать было не нужно, меч понял свою хозяйку без лишних слов. Свечение в камне нарастало, пока не озарило всё вокруг ярко-зелёной вспышкой, свет которой не могла выдержать даже тьма Моркетской пади. Свет магического камня открыл обратный путь сквозь туман, и, пока проход не закрылся, Фрея быстро покинула разлом, таща за собой избранного.

Когда они оказались на покинутом не так давно берегу, Фрея уже было вздохнула с облегчением, но, как оказалось, слишком рано. Избранный всё так же не проявлял признаков жизни и лишь смотрел невидящим взглядом в какую-то абстрактную точку. Его глаза всё ещё были такими же неживыми, как и там, в разломе, они словно перестали отражать свет. Фрея с подобным уже сталкивалась. Разлом слишком сильно повлиял на него, из-за этого он до сих пор не мог очнуться от иллюзии. Это не так страшно, как застрять в разломе и уже не смертельно, но лучше всё равно привести его в чувства как можно скорее. И для начала нужно уйти подальше от разлома.

– Просто иди за мной, ладно? – сказала она, не оборачиваясь, но избранный ожидаемо ничего не ответил.

Раньше Фрее казалось, что болтовня этого парня её дико раздражает, но сейчас тишина леса наваливалась на неё тяжёлым грузом. Она вспоминала, как первый раз шагнула в разлом. Глупая, наивная девочка, едва взявшая в руки меч. Она рванула туда за магом из отряда, она думала, что спасёт его. Она много чего тогда думала. А потом ей было так страшно и холодно, как не было ещё никогда раньше. Её саму пришлось спасать, приводить в себя и отпаивать горькими зельями.

– Знаешь, я, кажется, начинаю скучать по твоей болтовне, – усмехнулась она.

Фрея прекрасно помнила это чувство, когда тебя только вытаскивают из разлома – безразличие. Если тебе в этот момент вгонят нож между рёбер, будет всё равно, даже боли не почувствуешь. И в себя ты приходишь медленно, постепенно, словно после хорошего удара по голове.

В тот раз её вытащил Анс, а потом накричал на неё. В первый и в последний раз за всё то время, что они знакомы. Именно это окончательно привело её в чувства.

Когда они наконец выбрались на широкую поляну, расположенную ниже каменного круга, Фрея поняла, что уже далеко за полдень. Небо было ясным, кристально-синим с лёгкой дымкой тонких белёсых облаков. После серости Моркетской пади оно казалось почти ненастоящим.

– Дей, – позвала Фрея, он посмотрел на неё почти осмысленно. Жаль, что она не могла применить заклинание, чтобы помочь ему очнуться.

Развеять остатки моркетской тьмы можно было разными способами. Магией, зельями, в лучшем случае хватало просто пощёчины. чтобы использовать силу камня ещё раз, у Фреи почти не осталось сил. Так что стоило надеется на лучшее.

– Ты прости меня, я не со зла, – сказала она, а после размахнулась и с силой ударила его по щеке.

***

– Бить было обязательно? – недовольно спросил я, потерев саднящую щёку. Ну и удар у Фреи, конечно. Ещё чуть-чуть и она этой пощёчиной выбила бы мне челюсть.

– Ты не приходил в себя, – ответила она.

– И ты решила не упускать возможности и избить меня? – я саркастично изогнул бровь. Фрея пожала плечами.

Мы сидели на поляне друг напротив друга, потрёпанные и усталые, словно только что сразились с ордой монстров. До крепостных ворот отсюда было уже недалеко, они виднелись на горизонте, но никто из нас не спешил вставать и идти к городу. Не знаю, как Фрея, но лично я не был уверен, что не упаду после первого шага.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Фрея.

– Так, будто меня только что достали со дна реки, где я полежал дня два, – я упал на траву, ощутив просто непреодолимую потребность лечь. Земля показалась мне на удивление мягкой и тёплой.

Фрея удовлетворённо кивнула.

– Это, по-твоему, хорошо? – огрызнулся я.

– Хорошо то, что ты язвишь и злишься, – ответила она спокойно, – у людей почти падения в разлом бывают некоторые трудности с тем, чтобы в принципе испытывать какие-либо эмоции.

– Да? – продолжил я всё там же ядовитым тоном. – Тогда, чтобы полностью тебя успокоить, я могу закатить истерику, хочешь?

– Поверю на слово.

Я лежал и смотрел на небо. Оно было настолько ярким и ясным, что резало глаза. Но от ощущения солнечных лучей на коже мне становилось спокойнее. Злость потихоньку уходила, да и щека совсем перестала саднить. Сонливость накатывала медленно, обволакивала, как туман. Солнце скрылось за облаком, и меня обожгло холодом. Мысли снова начал заволакивать туман, а на уши начала давить тишина, в которой смутно угадывалось тихое эхо тех голосов, что я слышал внутри разлома.

А потом солнце снова ударило в глаза, и меня отпустило. Я сделал судорожный вдох, чувствуя на себе взволнованный взгляд Фреи.

– Говори что-нибудь, – я с трудом заставил шевелиться пересохшие губы. – Не важно, что. Просто говори. Пожалуйста.

– Эрна… – тихо выдохнула Фрея, – я не должна была тебя сюда вести. Я…

– Не это, – оборвал её я, – со мной всё в порядке, я сейчас немного отдохну, и мы уйдём. Просто пока расскажи что-нибудь.

Я врал, но настолько убедительно, что почти сам себе поверил. У меня даже голос не дрожал, хотя самого меня била дрожь как от холода.

– Однажды в детстве я решила на спор прыгнуть в разлом. Их тогда было мало, и они были… слабыми. Особенно в том месте, где я родилась. Но один мальчик, который очень меня раздражал, сказал, что пошёл и просидел около разлома час, потому что он очень храбрый. Конечно, он врал, но ему все верили. Тогда я сказала, что пойду и зайду в сам разлом, потому что я ещё храбрее.

– И ты зашла? – с интересом спросил я.

– Если бы тогда я туда зашла, возможно, мы бы сейчас не разговаривали, – усмехнулась Фрея, – мама успела схватить меня до того, как я шагнула внутрь. Я была просто безумно напугана, плакала, тряслась от страха, но всё равно собиралась туда зайти. После этого я была наказана на месяц.

– Выходит, ты очень храбрая, – я понял, что улыбаюсь.

– Да, – усмехнулась Фрея, – а ещё, что я самоуверенная идиотка.

Мы рассмеялись, и мне стало почти совсем хорошо. Забавно, но совместный неоправданный риск жизнью удивительно сближает.

– Ты сказала «в том месте, где я родилась», значит, ты не отсюда? – спросил я, отсмеявшись.