Текст книги "Ключ от Севера (СИ)"

Автор книги: Rex_Noctis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Плохо, – отозвался Джил едва слышно. – Там Лилс. И их шаманка, или как её, я не знаю. Внутреннее кровотечение, переломы, ещё там что-то… не знаю, братик. Не знаю… Гном сказал, Дар его спасал.

Первым порывом было вызвериться на ни в чём не повинного гнома. Просто потому что тот жив и, наверное, даже относительно здоров, а мой альфа… мой альфа из-за него… он…

Да я сотню ёбаных гномов готов живьём выпотрошить во славу великого Хаоса – лишь бы только альфа-засранец сей же миг оказался цел, невредим и привычно несносен.

Джил всегда был чудесным братом, а уж лучшей омеги ни один прайд пожелать не может. Вмиг учуяв, что я дошёл до ручки, он молча сгрёб меня в охапку, прижался тёплой щекой к моему виску и не выпускал добрых пару минут. А едва я аккуратно высвободился из его хватки – всё так же молча кивнул и повёл меня внутрь здоровенного домины.

И я, отвесив себе мысленного пинка, зашагал следом. Не время мотать сопли на кулак.

Или как раз самое время – это я понял, едва поднявшись по лестнице и увидев Дара. Совсем неподвижного, бледного, в крови и пыли, которую пытались смыть моя Лилит, Кэм и незнакомая женщина, немолодая, но без следа седины в волосах. Рванул было к ним, но у Джила хватило сил удержать меня на месте – что проку с охотника подле больного? Убивать не в пример проще, чем лечить.

Женщина обернулась, едва заслышав мой возмущённый рык. Мне же нужно к нему, я должен!..

– Ты тот самый кот? – вдруг спросила она. И ответила сама себе же, откладывая мокрое полотенце в сторону: – Тот самый, как же иначе… Звёздочка. Пойдём, нам надо поговорить.

– Очень, блядь, вовремя! – всплеснул я руками. Оторопь, отчаяние и панический ужас потихоньку отступали, а на смену им предсказуемо назревало желание кого-нибудь порвать на куски. У меня по-другому не бывает. – Отличный момент, чтобы потрепаться за жизнь с местной шарлатанкой! Твою мать, Кэм, почему он вообще здесь, а не в больнице?!.

– Не истери, братец, – хладнокровно оборвала меня Лил, пристраивая капельницу на невесть откуда взявшемся здесь штативе. – Башка целая, вот и ладно. Кости вправим, ликан-метаболики прокапаем. В больнице оборотню-альфе ничего другого не предложат, уж поверь мне.

– Просто надо правильно угрожать медперсоналу!

– Серьёзно, Изар?

Нет, наверное. Но я критически близок к тому, чтобы проверить это заявление на практике.

– Иди с ней, Изар, – проговорила Кэм. – Мы тут справимся…

Молчаливое «наверное» заставило вздрогнуть и резко повернуться к незнакомке.

– Моя имя – Ора, – представилась она. – Мы давно тебя ждём.

– Мы? Что ещё за «мы»?

– Ты знаешь. Или догадываешься, не важно. Идём.

Она взяла с комода небрежно скомканную шаль, набросила её на плечи, поманила меня за собой. Руки у неё оказались удивительно тонкие и изящные, уж как для весьма крупной северянки. Наверняка не работала и дня, всё перебирала склянки с травками, мать их медведицу, да втирала всякую дичь незамутнённым деревенщинам.

Или не дичь, поди пойми этих северных шаманок. В Аркади я по храмам и ворожеям не ходил. Не было времени. Да и желания тоже. От богов, как известно, проку мало, если сам не готов впахивать от рассвета до заката. Ну или наоборот, если речь об охотнике на нечисть…

– Идём же!

Не хочу я никуда. Ни бежать, ни идти, ни ползти. Я останусь с Даром, сделаю для него всё что угодно, да хотя бы просто посижу с ним. Наверняка, очнувшись, он будет рад увидеть меня рядом. Я вот точно буду. Никогда бы не подумал, что самым желанным зрелищем для меня будут холодные глаза моего альфы.

Но я пошёл. Хоть и успел по пути раза три обернуться да убедиться – Дар ещё дышит, Лил с Кэм ухаживают за ним, не бросили и не отчаялись.

Всё будет хорошо, иначе просто никак.

– Идём, – повторила эта Ора.

Пришлось ускорить шаг и хотя бы сделать вид, что вовсе не разваливаюсь на куски от отчаянья.

***

Улица встретила многоголосым гамом, не присущим вечерней темени. Небольшая площадь перед домом Магратов оказалась полна людей.

Вернее, медведей. Принюхавшись, учуял нескольких альф в окружении бет и омег клана. Или не только клана – насколько я знаю, за минувшую неделю сюда съехались оборотни со всех окрестностей.

Один из них выступает активнее прочих – плечистый мужик с бурой бородой, суровый с виду, но не такой сильный, как я или Дар. Что он явно пытается компенсировать наглостью и горластостью.

– Посмотрите, куда он нас втянул! Прячемся в деревне, точно овцы от волков! Порченое семя эти Маграты, слава Хаосу, скоро у нас будет новый альфа!..

…проживёт он, правда, недолго. Я гарантирую это.

– Уж не ты ли, Боргур? – услышал я язвительный женский голос.

Пригляделся – кажется, это Алэки, рослая крепкая девица из Даровых бет.

– Да хоть бы и я! Всё лучше братоубийцы и любителя домашних питомцев! Взять парой драного кота, поставить эту южную шлюху наравне с собой – да как вы стерпели такое оскорбление?!.

– Скажи спасибо, что тебя сейчас не слышит Дар. Но услышит, обещаю, – рыкнула она. – Советую собирать вещи и бежать отсюда как можно дальше.

– А то что? – в тон ей отозвался Боргур, подошёл было ближе, но стоящий рядом с Алэки парень, Мэтто, преградил ему путь. – Шандару конец! Туда и дорога. Медвежьему клану не нужны ни гномы, ни эти его кошки, которых он притащил в Таненгрев!

Ну всё, с меня хватит. Косолапый обмудок вдоволь поразвлёкся, пора бы спустить его с небес на землю.

– Господа мишки затеяли вечеринку у костра? – жёстким тоном осведомился я, подходя ближе. – Вам что, нечем заняться? Так один момент, я сейчас это исправлю!

Залётный альфа – как его там… Боргур, ну и имечко! – в неподдельном изумлении вытаращил свои водянисто-голубые глазёнки.

– Шёл бы ты отсюда, котейка! Иди клубочек погоняй, ну или чем ты там обычно занят…

– Разве только в роли клубочка будет твоё бездыханное тело.

Боргур ухмыльнулся, раздул ноздри в явном предвкушении. Значит, решил нарваться на драку? Зря, зря. Ну да мне лишь того и надо. Не обучен я всей этой северной дипломатии. Борзые альфачи куда лучше понимают язык насилия.

– На твоём месте, котейка, я был бы повежливее с новым альфой Севера.

От такой наглости у меня даже дыханье спёрло. Говорить о моём Даре так, словно тот уже покойник… Да как он смеет?

– Ты, к счастью, не на моём месте, Бугор.

– Меня зовут Боргур!

Не удостоив его ответом, я пристально оглядел всех собравшихся оборотней. Некоторые – небось Бугорова свита – дерзко уставились в ответ, но большинство смиренно склонили головы. Вот так-то, пусть подадут пример своим приезжим дружкам.

– Ну и кто из вас, трепачей, беты вожака?

Алэки и Мэтто свирепо зыркнули на своих косолапых сородичей, и от толпы довольно шустро отделились ещё трое крупных парней и одна фигуристая девица. На вид все лет тридцати, не больше… ну да, слыхал я от Дара полушутливые жалобы, что у старшего поколения он особой любовью не пользуется.

Кстати, где это, интересно, потерялась его одиозная бабка?

А, ладно, потом с роднёй знакомиться будем. Сейчас надо установить в блядском медвежатнике хоть какое-то подобие дисциплины. Нет хуже беды, чем здоровенный клан без вожака: только чуть ослабишь хватку – потом раздавай всем на орехи да разгребай дерьмо с утра до ночи.

– Может, вы не заметили: там вашего альфу полудохлым притащили, – холодно начал я. – И видит Хаос, подорвать это открытое всем ветрам захолустье будет куда проще, чем гномью шахту. Если у вас есть время и силы устраивать балаган, то делите территорию, берите людей и отправляйтесь патрулировать периметр. Вам всё ясно?

Медведи поспешно закивали, глядя на меня кто с боязливым уважением, кто с затаённым негодованием. Но прилюдно спорить с альфа-парой своего вожака не посмели. Толковые ребята, должен признать.

Однако – вот ведь сюрприз! – Боргур таких чудес сообразительности не проявил.

– Вы совсем рехнулись?! – громогласно возмутился он, заставив меня поморщиться. – Вы же медведи, мать вашу! Медведи! Сучка альфы не должна и не будет вами командовать! Я сказал!

– А ты здесь кто такой? – ехидно изумилась Алэки. И, указав на меня, заявила: – Это пара нашего альфы. И этого котейку, Боргур, здесь все боятся до усёру. Есть отчего. А ты шёл бы паковать манатки, пока жопа цела!

– Послушай умную девушку, Боргур, – заметил я, с нарочитой скукой уставившись на прибывающую луну в подёрнутом мутной дымкой ночном небе. – Тебе здесь не рады. Заткнись и проваливай, пока сучка альфы не выкинула тебя пинком. И да – это приказ.

С яростным рыком Боргур метнулся ко мне. Я увернулся, одним движением скинул куртку и насмешливо фыркнул.

– Я уж думал, ты не осмелишься ударить котика.

Драка вышла недолгая. Позорно недолгая. Я на отлично засветил Боргуру по рёбрам и едва не сломал челюсть; затем сам разок выхватил по зубам и понял, что надо поскорее заканчивать. Боргур заметно проигрывает в скорости и реакции, но вскоре приноровится… А медведь сильнее тигра, ничего уж тут не попишешь.

И если тигр не хочет помереть, тигру приходится быть умнее.

– Что, сучка? – выдохнул Боргур, уронив меня в снег и шустро навалившись сверху. Его колено до боли вдавилось мне в пах, мощные ручищи впились в запястья, удерживая их над головой. Вот болван, не рук моих бояться надо. – Теперь-то ты по другому замяукаешь?..

– Ну мяу, – буркнул я. И, вскинувшись рывком, сомкнул на тёплой коже вмиг отросшие клыки.

Сколько раз я это проворачивал – и ведь всегда срабатывает.

Кровь залила лицо, обжигая остывшую на холоде кожу. Миг – и вот уже альфа-медведь валяется подо мной, скулит что та сучка, дёргается в конвульсиях. Лужа всё расползается и расползается вокруг его головы ярко-красным ореолом; где-то позади слышны вопли и ругань, но слов в этом жутком гаме толком не разобрать… Небось про то, как злой бешеный южанин укокошил бедного мишку.

Их неправда, кстати. Неохота мне ссорить Дара с его родичами. Потому я убедился, что рана начала заживать, и лишь затем поднялся с обмякшего Боргура. Стёр с лица кровь, неспешно облизал ладонь, заставляя особо впечатлительных мишек в ужасе кривиться. И как ни в чём не бывало произнёс:

– Я с ним закончил. Унесите в тепло. Забинтуйте. Лекарства не давать.

– Но, Изар… – подала было голос девчонка-бета, имени которой я не знаю. И тут же увяла под моим тяжёлым взглядом.

– Я не привык повторять дважды.

Но, видимо, придётся. Ибо неохота по пять раз на дню пачкаться в крови.

– Пока Дар не придёт в себя, вы будете подчиняться мне, его альфа-паре, – сурово зыркнул на каждого стоящего передо мной медведя, убеждаясь, что они услышали. – Никто кроме него не смеет отменять моих приказов. Лишь он и Кэмерин могут мне возражать. Если я велел прыгать, вы спрашиваете: «Как высоко, альфа?» Если я не велел лечить этого мудака, а вы ослушались – значит, ляжете рядом с ним. Проверять не советую: я убивал и за меньшее.

Выдержал паузу, позволяя оборотням отложить в головах информацию. Вполне нехитрую, уж как по мне.

– Вам всё ясно? Ну так делайте что велено!

Стоило мне рявкнуть разок, половину мишек тотчас же как ветром сдуло. Слава богам, наконец-то можно вернуться к Дару.

Проследив, чтобы Боргура не оставили валяться в снегу – не садист же я, в самом деле, – кивнул сам себе и поднял валяющуюся неподалёку куртку. Набросил её на плечи, обернулся и тут же напоролся на задумчивый взгляд местной пророчицы, ну или кем она там подвизается.

Тьфу ты, а я уже про неё забыл. Похоже, хрен мне, а не Дар.

Морально приготовившись к нотациям, я мрачно уставился на Ору. И даже подготовил ответную речь, чтобы осадить её, если вздумает указывать моё место. Своё место я знаю: оно подле моего альфы! Но она лишь улыбнулась, мягко и малость блаженно – словно устроенное мной представление только порадовало её.

– Теперь я понимаю, зачем ты Прядильщику…

Правда? Вот я бы тоже не прочь узнать.

– Давно пора было проучить Боргура. Зря не убил, только Дару работы прибавил.

– Мне здесь ни к чему толпа безутешных родственничков, – хмуро заявил я, скрестив руки на груди. – Когда Дар очнётся, пусть сам с ними разбирается. Его родня, не моя. А теперь скажи уже что хотела, раз так не терпелось, и я пойду к нему.

– Боюсь, Дару придется немного подождать. Разговор будет долгий. И не со мной.

Она привела меня к дому, небольшому, но крепко сложенному, как и всё здесь. С пятиугольными оконцами и дверью, чтоб эту местную архитектуру. Внутри на удивление чисто, пахнет сушёными травами и немного едой.

Ора усадила меня на диван, обитый цветастым гобеленом, и принялась разжигать камин. И словно забыла обо мне на какое-то время, оставив пялиться по сторонам.

Ничего интересного в доме пророчицы нет, если подумать. Ни книг по всякой астрологии и прочей ерунде, ни банок с заспиртованными глазами и крысиными хвостиками. Только травы, глиняные чашки да небольшой каменный алтарь с выбитым на нём пауком – похоже, так местные видят Судьбы Прядущего. Логично, если называть его Прядильщиком. И жутковато – не люблю пауков ни в каком виде.

– Пей, – мне протянули одну из глиняных чашечек. Жидкость странно пахнет и странно же выглядит: на перламутровой глади ярко мерцают серебристые искры, будто кто-то рассыпал в питье блестки. – Пей, кот.

Я молча выпил. Не потравит же она меня, ну в самом деле? Хотя не удивлюсь, на вкус та ещё дрянь.

– Нормально себя чувствуешь? – спросила Ора спустя какое-то время.

Я кивнул чуть нерешительно. Вполне себе… голова, правда, немного кружится.

Едва я сел на диван и с силой растёр виски, медвежья прорицательница вдруг заторопилась на выход.

– Куда ты? – спросил я без особого интереса. Как-то резко стало на всё наплевать.

– Подобное таинство требует уединения. Я вернусь позже.

Да и пожалуйста. Посижу один как дурак, с меня не убудет. Только чур недолго, мне же нужно… куда-то. Очень нужно. Куда-то…

Взгляд бездумно заскользил вокруг, то и дело спотыкаясь о пёстрый узор гобеленовой обивки. Я в раздражении помотал головой, откинулся на мягкую спинку дивана и прикрыл глаза. Калейдоскоп ярких пятен, однако, никуда не делся: он отпечатался на изнанке век и принялся весело кружить туда-сюда. Тело вдруг стало непослушным и тяжёлым, чужим каким-то. Я будто очутился где-то за его пределами, но при этом не перестал ощущать запахи трав и еды, сухость в горле, и ломоту в висках, и грубую текстуру гобелена под ладонями…

Чьи-то руки на коже.

Чужие пальцы касались меня здесь, там, везде. Холодные. Мёртвые. Откуда-то я знал: это мертвецы трогают меня – и сонм мёртвых голосов шумит у меня в ушах. Изар, Изар, Изар… Точно я провалился в один из вереницы ночных кошмаров, что никогда не перестанут меня преследовать.

Посмотри на нас, Изар. Посмотри на всех, кого убил.

Как всегда, самый ненавистный голос звучит громче и чётче всех прочих.

Взгляни мне в глаза, котёночек.

Нет-нет-нет. Нет! Только не ты!

Долгие-долгие годы мне не было так страшно и плохо, как сейчас.

– Ты мёртв, – чуть слышно выговорил я, кое-как разлепив высохшие губы. – Я вышиб тебе мозги.

Чего ты тогда так боишься, котёночек? Открой глаза! Святая срань, ты альфа-тигр или жалкое травоядное?

И правда – чего боюсь? Мёртвого мудака? Я зло прикусил губу и наконец собрался с духом.

У окружающих я вроде как считаюсь непристойно смазливым красавчиком. Но поставь нас двоих рядом – и любой поймёт, что я лишь неудачная копия, бледное подобие своего брата, кудлатого наглеца с гипнотическими чёрными глазами и ослепительной улыбкой. Кирос мог быть невыносимо очаровательным, обаятельным и даже милым… мрази, они почти все такие. Безобидные. Я вот ни безобидным, ни очаровательным сроду не был. Мрачный котик как он есть.

– Брат мой, любовь моя, как устал я ворочаться в гробу, – голос у него тоже великолепный, бархатный и чистый, с протяжным южным говором. – Двенадцать колен безупречной тигриной крови – и всё это отдано в лапы вонючего северного деревенщины! Как тебе только не стыдно!

– Никак мне не стыдно, сучий ты потрох, – рыкнул я, сцепив в замок немилосердно дрожащие руки. – И нет у тебя никакого гроба. Сдох как ничтожество, прикопан в песочке!

Кирос радостно осклабился.

– Точно. Вот так-то ты отблагодарил меня за всё. Убив меня. Опозорив нашу кровь.

Волна горечи поднялась к горлу; рука скользнула на пояс и безвольно повисла, не найдя кобуры с пистолетом. Этот подонок мучил меня, издевался по-всякому, имел как хотел… затем, годы спустя, отыскал меня за проливом, чтобы явиться в мой дом и угрожать моим тигрятам… и я ещё должен быть благодарен?!

– Ты должен быть благодарен, котёночек. Кем бы ты стал, если бы не я, если бы не мы все?..

– Нормальным человеком!

Кирос удручённо помотал головой, тугие чёрные кудри волнами рассыпались по плечам, занавесили смуглое лицо.

– О, вообразил, будто я само зло? Зла не существует, Изар. Добра не существует. Есть лишь Хаос. Всё рождается из Хаоса, им же и кончается…

– Да кто же ты ещё, если не самый злобный сукин сын на свете?!

– Мы твой огонь и лёд.

Его голос, ненавистный и прекрасный, вновь слился с множеством других голосов, принадлежащих тем, кого я убивал. И тем, кого я хоронил.

Миг – и Кироса сменила статная белокурая женщина, так похожая на моих тигрят.

– В огне и льде закалялся клинок Прядильщика. То был тяжёлый путь, но он сделал тебя нашим искусным орудием. Аспекты Хаоса – сила и удача. Кто избран Хаосом, тот в избытке одарён и тем, и другим. Как ты.

Отлично. Всегда мечтал оказаться героем какой-нибудь низкопробной книжонки про Великого Избранного. Ну в самом деле, я ведь так скучно живу!

Хотя поспорить не могу: кот я весьма везучий, порой просто до неприличия. Какая бы хрень ни случалась с моей полосатой особой, а по итогу я всегда в выигрыше. Друзья и коллеги вечно вздыхают – мол, боги тебя, Изар Крэстани, до неприличия любят.

Похоже, и впрямь любят. Или же у них тут просто свой шкурный интерес.

– И что дальше-то? – буркнул я, старательно не глядя в лицо своей приёмной матери. Непросто смотреть на тех, кого убил, но уж совсем невыносимо – на тех, кого не смог спасти. На тех, по кому до сих пор тоскуешь долгими ночами. – Сразу предупреждаю, мир спасать мне конкретно влом. Серьёзно, кто придумал взять в избранные кота? Мы самые ленивые твари на свете!..

– Ты избранник Хаоса, тебе суждено защищать его земли от всякой беды, – голос снова изменился; судорожно выдохнув, я резко вскинул голову и столкнулся с таким знакомым взглядом холодных синих глаз. – Это твоя судьба. Поэтому ты и здесь.

– Нет, я здесь потому, что мне не повезло с начальством, – огрызнулся я, всей душой желая отвести глаза и всё равно продолжая глупо пялиться на Дара – вернее, на то, что прикинулось Даром. Качественно так, очень похоже, вплоть до хитрожопого взгляда и притаившейся в уголках рта насмешливой улыбочки. – Удача, говоришь? Да хер там плавал!

Фальшивый Дар мотнул головой, точно сетуя на мою недогадливость.

– Всё в твоей жизни вело тебя сюда, ко мне, – он протянул руку, и искушение взяться за неё было велико донельзя. – Здесь твоё место, Изар. Здесь. Со мной.

Нечестно это – прикидываться моим альфой и говорить такие вещи. Я фыркнул и сложил руки на груди, негодующе задрав кверху нос.

– А что мне с этого будет? Супер-удача – оно, конечно, круто, но хотелось бы помощи посущественнее. Я кот, у меня лапки!

– Что угодно, буде оно в моих силах.

– В таком случае… Великий Хаос не соизволит сообщить мне, кто мутит воду в его болотце?

– Ты уже и сам догадываешься.

Не сказал бы. Ну разве что есть один подозрительный момент, который всё не даёт мне покоя. С той самой минуты, как я назначил встречу Тессе Дендарион.

– Я помогу тебе увидеть истину… но прежде прими свой путь.

И почему у меня такое чувство, что выбора по сути нет? А значит, надо бы вытребовать под шумок кое-что ещё.

Только вот здесь я растерял все дебильные шуточки.

– Дар, он ведь… он…

– …не тот, за кого тебе стоит просить. Любимые дети Хаоса не гибнут по воле ничтожных людишек. Ни в коем случае.

Отрадно слышать.

Демонстративно вздохнув, я с неохотой поднял руку и сцепил пальцы на холодной ладони.

…в суровую реальность меня вышибло резко и не особо приятно. Я валялся на всё том же злосчастном диване, нещадно потел в зимней куртке и всё никак не мог избавиться от мелькающих перед глазами картинок. Где-то над головой озабоченно кудахтала медвежья пророчица, а внутренний карман настойчиво вибрировал.

Непослушными руками кое-как забрался в карман, отыскал там комм и нетрезвым голосом промямлил:

– Крэс… тани.

– Маршал котик, у нас проблемка, – поведал мне Виттар с жалким подобием обычного своего веселья. – Наша миз Тесса смылась из камеры, не оставив прощальной записки. Грёбаные чёрные маги, просил же Управление обновить защиту!..

Смылась, значит? Старая новость для всех, кто словил грибной трип и нагло вымогал помощь у самого Хаоса. Даже могу рассказать старине Виту, куда наша миз Тесса пошла. И что с ней потом сталось.

Я с силой зажмурился, прогоняя навязчивое видение: женщина и мужчина сердито спорят о чём-то… обо мне. А затем её шея вдруг ломается с противным хрустом.

– Нашу миз можно уже не искать. У меня на примете кое-кто поинтереснее.

– Серьёзно?

– Не телефонный разговор, Вит. Но обсудить надо бы… Там кто с тобой, Престон? Ждите меня, скоро буду.

Только вот найду, кого усадить за руль. Есть подозрение, что после развесёлого трипа можно столь же весело въебаться в первый попавшийся столб.

Ну да что мне какие-то столбы? Я ж целый, мать его, избранник Хаоса, и деваться некуда. Ни мне, ни Хаосу, чтоб его к порядку.

Едва я поднялся на ноги, прикидывая, кого бы усадить за руль, в комнату вернулась Ора. Уже переодетая, с другой прической, заметно уставшая, но при этом как будто бы довольная чем-то.

– Ты вовремя вернулся, кот. – Я вопросительно уставился на неё. – Дар вот-вот очнется.

Интересно, ей это третий глаз нашептал или всё-таки Кэм с Лил?.. Ладно уж, не буду уточнять.

В любом случае, Стенк теперь точно никуда не денется – слишком уверен в моей лояльности и в своей безнаказанности. Поэтому Дар важнее.

Хотя нет, он в любом случае важнее всего остального.

Хреновый с меня закон и порядок, что и говорить.

========== Глава 24 ==========

Где-то совсем близко пахло кошками. Снова. Не теми, что домашние любимцы – пушистые и с мягкими лапками, – а сильными и опасными, способными запросто перегрызть глотку взрослому мужчине.

«Ах да, у нас же гостят тигрята…»

Воспоминание пришло с трудом, через боль, давящую на голову.

Лилс и Джилли ведь приехали погостить под чутким присмотром Кэм и бабушки. Кажется, в последний раз Дар их видел в столовой: они ели пироги, запивая медовой настойкой. Или клюквенной?.. Но точно не гномьей. Даже с неё голова не раскалывается так, будто на макушке пробили сквозную дыру. И уж точно не болят ребра, нога и спина.

Да вообще всё, если уж быть совсем честным.

Когда он отрабатывал обучение в военной академии, служа в одной из тех многочисленных южных провинций, где война не прекращается ни на день, ему не повезло попасть под обстрел. Тогда его контузило, а стена, за которой он прятался от шальной пулеметной очереди, не выдержала обстрела и рухнула прямо на их небольшой отряд. По голове прилетело знатно, но куда хуже пришлось спине и всё тем же несчастным ребрам – зная, что он куда сильнее и выносливее своих сослуживцев, Дар тогда закрыл их собой, едва успев обернуться медведем.

С тех времён у него вроде даже имеется одна из тех бесполезных медалек, которыми положено гордиться и торжественно цеплять на военную форму. Она, кстати, тоже валяется где-то дома, давным-давно позабытая вместе с годами службы на южных границах. Было бы что помнить – камни и песок. И людишки, так и норовящие поубивать друг друга из-за всякой ерунды…

Камни и песок.

И белая крошка в узких коридорах. Запах горелой бумаги и оглушающий грохот, после которого помнить точно было нечего. Лишь сплошную темноту да незнакомые голоса где-то на краю сознания.

Сейчас никакой гарью не пахнет. Как и пылью. Да и камней под грудью или спиной совсем не ощущается. Только тугая повязка, стягивающая больные ребра, и постель – не самая мягкая в мире, но удобная. И плечу тяжеловато, будто кто-то забыл убрать один из булыжников.

Дар повёл носом и невольно улыбнулся. Никакой булыжник не может пахнуть теплом, шерстью, мускусом и… им?

– А ты тяжёлый сегодня, киса, – проговорил он, с трудом, но всё же разлепив глаза. И закашлялся тут же – во рту было сухо, точно в пустыне. – Воды дай, а то и впрямь помру.

В плечо прилетело кулаком, не сильно, но достаточно ощутимо, чтобы поморщиться и неуклюже растереть пострадавшее место. Но воды ему всё же дали, отчего жизнь и вовсе стала казаться прекрасной штукой.

– Что я пропустил? – устроившись поудобнее, Дар похлопал по постели рядом с собой – мол, ложись давай. Ну а что, он соскучился по своему тигру под боком.

Изар послушно улёгся рядом, перекинул через него руку – и всё это с таким видом, будто любое неосторожное движение приведёт к его, Дара, безвременной кончине. Насмехаться над чересчур озабоченным маршалом котиком он, впрочем, не решился. А то опять стукнет. Да и Дар толком даже представить не мог, как бы сам вёл себя на месте Изара.

Хотя нет, мог. Сам бы извёлся и за компанию терроризировал бы весь свой клан. А то и весь Моэргрин, с него бы сталось. Да и станется, пожалуй; вот только соскрестись бы с койки…

– Так, самую малость, – пробурчал Изар, с усталым вздохом устроив голову у него на плече. – Твой шибко умный родственничек пытался тебя скинуть; Тесса погрустила в изоляторе и решила, что пора валить; теперь её убийца нагло врёт мне в глаза и старательно прикидывается дурачком.

И всё это он называет «малость»?.. Дар вот онемел на добрых пару минут, силясь переварить информацию.

– Я вот сейчас не знаю, что сказать, – наконец пробормотал он, потер пальцами переносицу. – Впервые в жизни, прошу заметить! Как ты смотришь на то, чтобы повторить всё с подробностями? Что за родственничек такой, я тут самый умный!

– Оно и видно. В остальных ум приходится вколачивать мне прекрасному, – немедля съехидничали в ответ. – Серьёзно, ты вообще, что ли, свой медвежатник не воспитывал? Никакой дисциплины! Как вы тут жили без меня?

– Очень грустно, маршал котик, – охотно заверил Дар. – Так кто там на моё местечко-то захотел?

Изар открыл было рот, но тут же закрыл и озадаченно нахмурился.

– Блин, я ведь реально не могу запомнить, как его зовут. Бугор? Бургер? А, не важно, теперь он будет тихий и покладистый: разодранное горло вразумляет даже самых безнадёжных болванов. Особенно когда антибиотики получаешь только спустя сутки.

Дар нахмурился – он не любил насилия, прибегал к нему разве что в исключительных случаях. Вряд ли к таковым относится завышенное самомнение у оборотня, который даже не из его клана. Стоит ли позволять Изару такие вольности? Альфа или нет, он тигр, а не медведь. Да и его прошлое всё ещё нет-нет да вынуждало задумываться о его… наклонностях.

С другой стороны, Изар еще ни разу не дал повода усомниться в себе. Ни разу не позволил себе лишнего. Да, он бывал уж слишком жесток, но всегда с теми, кто это заслуживал – будь то Варен, Мэйс и прочие бессовестные твари, которым только дай волю.

– Мне очень хочется тебя отругать, мой злобный котик, – осторожно начал Дар, – но, так думаю, Боргуру досталось не только за то, что много пиздел?

Изар возмущённо фыркнул.

– Ну я же не тупой! Дождался, пока он от воплей про охуевшую сучку порченого Маграта перейдёт к чему поинтереснее, – он вскинулся и состроил негодующе-жалобную физиономию в духе «этого едва пролезающего в двери котика не кормили четыре дня». – Между прочим, мне самому здорово прилетело: твой разлюбезный кузен чуть челюсть мне не выбил. Да и рёбра помял знатно, когда сверху свалился. И после этого всего я даже оставил его в живых! А всё ради тебя и твоего клана, неблагодарный ты ковёр!

Дар сходу раскусил подлейшую манипуляцию, однако же ничего поделать не мог: в груди сам собой зародился гневный рокот. Одного кузена немедля захотелось порвать на двух поменьше.

– Он тебя ударил? – уточнил Дар. Глупый вопрос, конечно же – вот уж никаких сомнений, парочка альф на одной территории и пяти минут не протянет без того, чтобы не сцепиться. Ну или не потрахаться. – И назвал тебя сучкой?

– Он меня много как назвал.

Нет, за спиной болтали и не такое. Но Боргур набрался наглости прилюдно оскорбить его и Изара, да ещё и посмел претендовать на место вожака клана, альфы всего Севера. Очень даже зря, ведь у него на это не хватит ни мозгов, ни силы.

– Так, что-то я залежался, – Дар откинул покрывало, собираясь подняться. – Никто не смеет называть мою пару сучкой.

– Ты бессмертный, что ли, полудурок? Лежать! – рявкнул Изар, довольно бесцеремонно пихнув его обратно на подушки.

Дар так обалдел от этой поистине кошачьей наглости, что даже послушался.

И ведь надо бы возмутиться, напомнить маршалу котику, кто здесь вожак Севера… а только ни сил никаких, ни желания. Особенно когда эта полосатая зараза глядит своими чёрными глазищами так, что будто вот-вот душу вынет, и прижимается к нему, легонько целует в губы, нежно гладит по волосам…

Эдак силы если и появятся, то явно не на разборки с обнаглевшей роднёй.

– Разок поймал каменюку темечком, так уже ни один вздорный кошак тебя всерьёз не воспринимает, – всё же сварливо посетовал Дар, демонстративно закатив глаза. – Я твой альфа, нечего мной командовать!

– А я тебе тоже не бета, вот и нечего пытаться мной помыкать, – огрызнулся Изар, но затем продолжил уже куда более ласковым тоном: – Дар, полегче, ладно? Ты почти трое суток в отключке валялся, не надо вот так сразу выматывать остатки моих нервов. Боргур никуда не денется, он сам едва ползает. И вообще – неужто про него интереснее, чем про то, как померла твоя подружка?

Вот ни разу не интересно! Кому вообще интересна какая-то там подружка, когда его котика оскорбили и посмели ударить!

Ну ладно, разве что самую малость любопытно. Исключительно потому, что он не только альфа Севера, но и ищейка на службе Кэмерин. И для неё бардак в Грейморе – тоже то ещё оскорбление.

– Ну ладно, рассказывай, – смилостивился он, для верности отстраняя Изара подальше и неловко укладываясь на бок. Не самое приятное действие, когда болят ребра, но так удобнее любоваться им. – Стерва наконец доигралась с чёрной магией? Или её компаньону надоело возиться с ней?

– Ты знал о компаньоне? – полюбопытствовал Изар с недоверием.

Дар кивнул.

– Догадался, – и добавил в ответ на скептически вздёрнутую бровь: – Шахта. Тесса никогда не интересовалась гномьими владениями – они даже столичным сукам не нужны, не то что магичке. А если бы и интересовалась, вряд ли Тесс пришло бы в голову пользоваться самопальной взрывчаткой.