Текст книги "Ключ от Севера (СИ)"

Автор книги: Rex_Noctis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

И уж теперь-то ничто мне не мешает выплеснуть всё это наружу.

– Изар, я вовсе не…

– Значит, Кэм обижать было нельзя, – не слушая его дурацких оправданий, прошипел я не хуже любой пустынной змеюки, – потому что на неё тебе не наплевать. А остальные – они как же? Что насчёт девушек Брайана, которых Мэйс жрал поедом, принуждая их лечь в его постель? Что насчёт зарёванной девчонки-лебединки, которую Джилли отбил в подворотне у трёх волчьих выблядков? О, смотри-ка, – я издевательски всплеснул руками, – твои обожаемые альфа-дружки утаили от тебя парочку подробностей. А ты даже не удосужился прийти ко мне и сверить показания. Моё слово ничего не значит! Я же не один из вас, а так, понаехавший черномазый пидор, которому лишь бы навести свои порядки!

– Я к тебе не пришёл?! – прикрикнул Дар после недолгой паузы. Шагнул ко мне – кстати, зря, я ведь и врезать могу, и башку белобрысую прострелить! – А может, стоило сделать наоборот? Может, стоило прийти к единственному альфе, который не хочет тебя сожрать, и сказать ему, что происходит? Совета спросить, прежде чем лезть туда, в чём не разобрался? Варен с Мэйсом мудаки? Ох ты ж блядь, какой сюрприз, а я и не знал! – он вдруг потянулся за пазуху, заставив меня снова дёрнуться за пистолетом; достал несколько скрепленных листов бумаги и ткнул мне в грудь. – Хочешь избавиться от Варена с Мэйсом? Так приди и спроси, как это сделать так, чтобы не огрести потом от двух огромных стай!

– А не много ли чести? – процедил я, окинув его гневным взглядом. – Могу лишь повторить то, что сказал Мэйсу: с ядовитыми гадюками не договариваются, им сносят головы. Я не собираюсь юлить, осторожничать, договариваться с насильниками и садистами. И плевать мне, что они альфы! Я буду убивать их одного за другим, до тех пор, пока остальные не обнажат горло и не признают, что теперь их закон – это я. Я могу это сделать, Дар, – и я сделаю. А если ты не понимаешь, что другого выхода у столичного мальчика просто нет, то… Хотя о чём это я? Клал ты на мой авторитет; тебе лишь бы удержать Север в своих загребущих лапах!

Я с отвращением помотал головой. И, поняв, что с меня хватит, развернулся в сторону дома.

– Что там говорят в таких случаях? О. Не сошлись взглядами, дорогуша. Дело не во мне, дело в тебе, бла-бла-бла. Судьбы Прядущий, зачем ты подсунул мне очередного Роджера?..

Вот ведь… говорю и сам себе не верю. Однако хочу верить, что Дар даст мне уйти, остыть немного; переварить всё, что он мне наговорил – и что я наговорил ему. Оба хороши, чего уж там.

Но вместе с тем я знаю, что он не удержится. Я бы сам не удержался – не когда моя добыча так нагло удирает прочь, да ещё и бросив в меня именем другого мужика. И потому среагировал прежде, чем пальцы Дара сомкнулись на моих плечах, а зубы – на загривке.

Какое-то время мы молча сверлили друг друга взглядами. Тоже своего рода секс, пусть нынче и пугающе близкий к жёсткому изнасилованию.

– Хватит, Изар, – он мимоходом зыркнул на взведённый пистолет, что упёрся ему в грудь – аккурат туда, где сердце металось пойманной птицей в клетке рёбер. И снова уставился на меня своими ледяными глазами. Даже посмел ухмыльнуться. – Мы ведь оба знаем, что ты не станешь стрелять.

– Демона с два, мишутка. Я хорош во многих вещах, но убиваю лучше всего.

Дар двинулся ближе, наверняка до боли вдавливая в себя дуло пистолета и давая мне ощутить одуряющий запах – ярость и страсть, лёгкая нотка страха и целая прорва похоти. Окрестил бы его снова больным ублюдком, да сам ведь пахну точно так же.

– Меня ты не убьёшь.

Я невольно облизнул губы и тоже подался ближе – не переставая, впрочем, держать палец на курке.

– Потому что я хочу тебя? Потому что ты нравишься мне? Потому что я влюблён в тебя, как сопливый котёнок? – с усмешкой склонил голову набок – до того потешная у него стала физиономия. Не таких слов он ожидал. – Видят боги, Дар, это правда. Всё это. Но только дай мне, блядь, повод – и я без малейшего сомнения разряжу в тебя обойму. А патроны разрывные, подорожник приложить будет некуда.

Дар смелый. Самонадеянный до высокомерия и такой сильный, что впору бежать на другой конец республики – лишь бы не сталкиваться с ним как с противником. Наскоро оправившись от моих неуместных признаний, он оторвал мою руку с пистолетом от своей груди и направил себе в лоб.

– Стреляй, котик. А если не можешь – прекращай пиздеть, снимай штаны и начинай привыкать к мысли, что принадлежишь мне, – его пальцы коснулись моей шеи, прошлись там, где была оставлена последняя метка. – После таких признаний – ещё и на всю оставшуюся жизнь.

– А не жирно тебе будет, зараза ты плюшевая?

– В самый раз. Кто может быть лучше сучки, которая способна нагнуть всяких охуевших пидоров? И которую я люблю так, что готов слить ей половину этих самых пидоров. Лишь бы с её дурной башки не упал ни один волос.

Его нахальство (или всё же его слова?) настолько поражает, что даже злиться не выходит. По крайней мере, злость – отнюдь не самое сильное чувство, которое я сейчас испытываю.

Боги, когда ж я вообще умудрился так вляпаться, сам того не заметив?..

– Я – не твоя – сучка, – негромко прорычал, не разжимая зубов.

А затем не глядя отшвырнул пистолет и тут же притянул Дара к себе, чтобы впиться уже наконец в эти несносно ухмыляющиеся губы.

Ну да, действительно: сначала попытайся его убить, а потом попытайся сожрать его рот. Последовательность – не одно из кошачьих достоинств, это точно.

По счастью, Дар даже не думал сопротивляться. Отвечал яростно, кусаче, крепко прижимал к себе, устроив ладонь на пояснице; вцепился в в волосы, не позволяя отодвинуться даже на миллиметр. Да как будто я собирался… Все мысли разве что о его губах, терзающих мои, о руках, фривольно шарящих по моему телу. О том, что лес и дерево за спиной – едва ли не лучшие места, чтобы отдаться ему, как мечталось.

Он отстранился от меня неожиданно, заставив потянуться за ним.

– Комм звонит, – голос Дара донесся до меня сквозь пелену возбуждения. Чтоб его, да я даже успел футболку на нём задрать и ремень расстегнуть! – А, к Хаосу…

Увы, Судьбы Прядущий сегодня благосклонен явно не был – комм зазвонил ещё два раза, после чего задребезжал входящими сообщениями.

Дар неохотно отстранился. И нахмурился, едва глянув на экран.

– Мне нужно уйти.

– Нет, ты, блин, издеваешься, – выдохнул я с нервным смешком. – Я как в дурацком ситкоме очутился! В следующий раз смоешься прямо в процессе, да?

Дар вернул мне усмешку, прежде чем мимолетно коснуться губ снова. Пальцы огладили челюсть, вынуждая потереться о них. Ну а что, я же кот! Это сильнее меня!

– Прости, и впрямь нужно, – он глянул на потихоньку клонящееся к закату солнце. – Вернусь до ночи. Дождись меня, ладно?

– Хм, я подумаю.

– Никаких «подумаю», маршал котик. Я вернусь, и ты дождёшься… – моих губ коснулись в третий раз. – Во всех смыслах дождёшься. Так что советую подготовиться.

Весь занимательный подтекст этих слов до меня дошёл не сразу. А как дошёл – так захотелось этого наглеца чем-нибудь огреть. И никуда не пускать, что уж там.

Но ему об этом знать точно не надо.

– Подготовиться к чему – спустить тебя с лестницы? Так я всегда готов.

– Ха, наивная киса! Спустить ты сможешь лишь штаны со своей прекрасной задницы, – он снова наклонился, широко лизнул мою шею от ключиц до самого уха. – А от меня уже никуда не денешься. Даже и не мечтай.

И Дар нехотя, но всё-таки ушёл, оставив меня сердито глядеть ему вслед.

Ведь и впрямь никуда не денусь. Ни из этой унылой северной дыры, ни от этого самодовольного альфа-коврика. Не потому, что у меня нет выбора, а потому что они теперь мои.

Они – мои. И Греймор, и Дар. А всякий, кто попробует наложить на них лапы, – захлебнётся кровью и сдохнет в муках.

Вот так-то.

========== Глава 16 ==========

Час пути до Таненгрева? Ха, да как бы не так! От силы минут двадцать, если бежать сломя голову сквозь кусты и валежник. И нет, вовсе не потому, что на берегу Ларш аг Зерре его дожидается горячий во всех смыслах котик (хотя и поэтому тоже). Однако трудно наслаждаться видами, когда пропал твой единственный и даже чуточку любимый племянник. Или не любимый, это как посмотреть. Сейчас хотелось как следует оттаскать Хоту за шкирку, запереть в комнате и ближайшую неделю проводить профилактические беседы в лучших традициях Дердры.

И не важно, что он нашёлся. Вообще ничего не важно, даже так называемая родственная любовь. Ну как он вообще умудрился потеряться, находясь под присмотром целой деревни? Впрочем, Дар прекрасно знал ответ – бестолковое дитя пошло в него. Сидеть на месте, не ища приключений на пушистый зад, – как можно?

Он направился к длинному дому, которым заканчивалась главная улица. Старая постройка тех времён, когда гномы враждовали не только с Греймором, но и со всем Антеарром, служила резиденцией для всех альф Предгорья. Когда-то здесь жил сам Дар, его родители. Его брат. Однако же теперь из всех гро Маграт тут остались только Дердра да Алэки – его бета и дальняя кузина. Остальные выстроили себе отдельные берлоги сразу после Великой зимы, а работать и вовсе предпочитали в городе. Отнюдь не из любви к карьеризму, просто нажиться на людишках ради благополучия стаи – в крови у всех оборотней.

Навстречу ему вышла Алэки, не иначе как почуяв запах. Тут же протянула халат, привычную одежду для всех оборотней, однако нелюбимую Даром. По его мнению, этот сомнительный предмет гардероба создан исключительно для того, чтобы торчать в нём у камина после горячей ванной.

Впрочем, не до игр в столичного модника.

– Где этот пакостник? – едва перекинувшись, поинтересовался Дар.

– В комнате. То ли плачет, то ли строит планы по захвату мира. Поди пойми… – Алэки пожала плечами и едва заметно усмехнулась, однако её волнение всё равно чувствовалось. Немудрено. Медведи любят детёнышей и заботятся о потомстве, даже о чужом.

Он протянул руку, погладил её по голове – мол, твой альфа рядом, все нормально. На этот раз ответная улыбка была куда более радостной.

– Подать мне племянничка, – велел он, входя в дом, – сожру без кетчупа.

Не сожрёт. Жалко же – кто будет заниматься делами клана, когда Дар уйдёт на заслуженную пенсию? Кстати, ещё одна причина, почему Хоту всё же надо выпороть – сбежал невесть куда, на ночь глядя, не подумав о любимом дядюшке! А ну как случилось бы чего? Пришлось бы отдуваться, заводить медвежат, чтобы не отдавать клан кому попало. А с этим, меж тем, имеются серьёзные проблемы. Даже будь Изар девчонкой, медвежат от тигра поди дождись. Не то чтобы Дар против котяток, однако было бы странно, руководи кланом медведей полосатый зазнайка.

Алэки направилась наверх, Дар же прошёл внутрь – на запахи жареного мяса и пирога с малиной. И Кэм, меланхолично потягивающей домашнее вино из стакана. Увидь кто из Совета – непременно скривили бы нос на столь неподобающее префекту Греймора поведение. Слава Хаосу, в Таненгрев эти напыщенные засранцы сунутся разве что под дулом пистолета. Ну или со страха перед очередной Великой зимой, как уже бывало. А значит, Кэм и Дар могут побыть теми, кто они есть, – диковатыми лесными жителями без манер и склонности к изыскам.

– Быстро ты, – вместо приветствия отозвалась она, махнула стаканом и похлопала по месту рядом с собой. Принюхалась, стоило ему оказаться рядом. – Ты в курсе, что от тебя воняет котом? Большим, полосатым таким… Опять соблазнял моего маршала?

– Это мой маршал, – отозвался Дар, налил вино себе. – И я только что бросил его ради тебя!

– Мог бы не приходить. Подумаешь, племянник с дружками убрел вниз по реке… – она обидчиво надула губы. Но тут же согнала с лица это выражение, возмущенно хлопнула рукой по столу. – Три дня, Шандар! Три дня, как это несносное создание получило назад свою драгоценную звонилку! И вот уже половина деревни ищет его. Как ему доверить клан, ему даже комм доверить нельзя!

– Наказала?

– Не смогла. Знаешь, наше дитятко вырастет избалованным мамкиным сынком! А все потому, что я не могу всыпать ему ремня как следует. Видит Хаос, совершенно зря!

– Предлагаешь, чтобы ему всыпал я? – усмехнулся Дар, прекрасно понимая – он с трудом представлял себя, берущимся за ремень. Сколько ни шути, а бить детей – значит признавать свою несостоятельность как родителя.

– Предлагаю запереть его до совершеннолетия, – она повысила голос, наверняка чтобы слышал Хота. – Без средств связи, но могу выдать голубя!

– Только если сожрать, – хмыкнул Дар в ответ. – Бедные наши предки, как они вообще жили без благ цивилизации?

– Отлично жили, – в зал вошла Дердра, по обыкновению кутающаяся в шаль, но от того не выглядящая менее суровой. Все-таки детские воспоминания самые яркие – уж ему-то в отличие от Хоты ремнем прилетало не раз. За дело, а как же.

Бабушка выставила на стол пирог, такой ароматный и даже на вид вкусный, что даже о горячем котике забылось. Всего на одну минуту, но всё же. Пожалуй, он не сильно опоздает, если съест кусочек… Или два. Малиновые пироги под вино идут ой как хорошо.

Пирог заинтересовал не только его – Хота спустился с лестницы так резво, будто это не он тут наказанный. И нет, заплаканным не выглядел совсем. Какие уж тут слёзы, когда еда на столе, семья в сборе и даже ремня нет в обозримом пространстве.

– Ты уже забыл, что наказан? – лениво поинтересовался Дар, пирог на всякий случай подвигая к себе. Племянничек – тот ещё ухарь: только глаза отведи, и вот уже тебя оставили без еды, денег и штанов.

– Ну Дар!

– Что? Овсянка на воде – вот всё, что ты заслужил! Как ты мог уйти без разрешения матери?

– Но я же нашёлся! И вообще, это наша деревня, ну куда я денусь?

И ведь и впрямь никуда бы и не делся. Как не девались другие дети. Сам Дар, Кэм, Ньордан… Но ни один из них не был ребёнком префекта, более чем неугодного для многих. Шантаж, месть, фанатичная вера в превосходство людской расы – причин украсть медвежонка более чем достаточно.

– Ну сейчас-то, уж конечно, никуда… разве что в свою комнату, – пообещала Кэм. – Правда, я подумываю сдать тебя в частную школу построже. Дар, где ты там учился?

– Нет таких школ. А в военную академию я его сам не пущу. В жизни столько не пил, сколько там!

– Прекратите третировать ребенка, – Дердра уселась рядом, подтолкнула Хоту к тарелке с кашей (увы, не овсяной) и мясом. – Ешь. И пирог тоже – в этой семье едой не наказывают.

– Только лесопилкой, колкой дров и уборкой сараев, – закончил за неё Дар.

– Ну да. Труд сделал из нас людей! Ну, почти людей и не из всех, но это уже детали.

Пожалуй, в семейных ужинах есть своя прелесть. У всех заняты рты и никто не спрашивает ерунду. Навроде той, что так любит бабушка – о том, когда Дар остепенится, возьмёт в жены приличную бету, а лучше альфу. В последние лет… много, в общем… каждый его визит в Таненгрев начинался одинаково – с попыток Дердры его обженить. Не так чтобы у неё руки чесались понянчить правнуков (Хаос, можно подумать, хоть у одной дамы старшего возраста они чешутся!), просто она твёрдо убеждена, что следующим вожаком клана непременно должен быть его, Дара, отпрыск. Так что надо бы покончить с едой быстрее остальных, да валить уже к своему котику, он там наверняка заждался.

Ага, размечтался.

– Куда собрался, беспутный?! – грозно окликнула бабушка, когда он поднялся с места.

– Чего это я беспутный? – приосанился Дар с деланным возмущением. – Явился, как только позвали! Исполняю семейный долг и долг альфы!

– Ага, пожрать и сделать вид, что ты тут главный, – хмыкнула Кэм. – Мечты, мечты… А собрался он к своему коту, бабуля. Нет, не поспоришь, к такому коту и я бы собралась…

Выражение на лице Дердры было поистине непередаваемым. То ли жажда убийств и крови, то ли желание палку всё же найти и как следует отходить ею нерадивого внучка. Она замерла, повернулась к нему полностью, вперила в него тяжёлый взгляд тёмно-карих глаз.

– Скажи мне, что это не то, о чем я подумала.

– То самое.

– Значит, не врали… – пробубнила она и добавила уже громче: – Вот послал же Хаос родственничков! Мой внук нашел себе мужика!

– Не-не-не, – замахал руками Дар, заторопился к выходу, – я не готов обсуждать свою личную жизнь с вами ещё… Никогда, пожалуй.

– А придётся, – возразила Дердра и нахмурилась. – Твоего кота Изаром зовут?

Дар изумлённо посмотрел на неё – он не припоминал, чтобы называл это имя, а судя по тому, как удивилась Дердра, Кэм ей ничего не рассказывала. Волчара, что ли, болтает о его тигре на каждом углу? Но в ответ кивнул.

– Значит, про него вещунья говорила.

– Что говорила?

– Что Зима идет. Что-то там про спасительную звезду было. Спроси сам, она давно тебя ждёт.

Дар нахмурился. Это ещё что за новости? Как связаны его Изар и зима, без которой достаточно проблем? И где брать припасы? Октябрь почти, не успеют до заморозков… А ещё грёбаный Варен так невовремя решил покрутить хвостом!

«Так, Дар, решай дела по порядку», – приказал он себе.

– Хорошо, наведаюсь. Она у себя?

– А где ж ей быть? Это ты у нас по всяким кошачьим питомникам шляешься.

Отвечать Дар не стал. Понадеялся только, что глаза закатил достаточно красноречиво. А когда вышел из своей комнаты, уже прилично одетый, внизу его поджидала Кэм.

– Я с тобой, прогуляться хочу.

Дар окинул её подозрительным взглядом. Как же, прогуляться! Скорее, поглумиться над своим альфой, получившим выволочку наравне с медвежонком-восьмилеткой.

– Что, маршал котик сегодня был тебе не рад? – Кэм, разумеется, не разочаровала. Только вот разговор пошёл по несколько иному руслу. – Ты весь как на иголках, и это явно не благоговейный страх перед альфа-бабулей.

– Нашу альфа-бабулю не забоится только полный псих, – хмыкнул Дар. Без особого, правда, веселья. – А что, так заметно?

– Ой, когда тебе вообще удавалось от меня хоть что-то скрыть? – ответила она вопросом на вопрос. – Я жду горяченьких подробностей, Шандар! Да поживее, тут идти всего-ничего.

Видит Хаос, он держался. Всё это время держался, потому как семье о его постельных (ну, почти) неурядицах знать необязательно. Однако же проблемы с Изаром касаются и Кэм тоже, как бы он ни хотел обратного.

– У маршала котика чересчур большое шило в пушистой заднице! – воскликнул Дар, впрочем, вполголоса. – Ты же в курсе, что он посрался с волками и барсами? Ничего мне не сказав! Не то чтобы я против безвременной кончины наших пушистых дружков, но вот так в лоб, одному против всех – зачем? И ведь слова не скажи, сразу во враги записывают… Хаос, этот кошак просто невозможен!

Кэм, к его удивлению, только плечами пожала.

– Нет, а что ещё должен был делать столичный красавчик стриптизёрской наружности, с порога заимевший репутацию твоей альфа-сучки? Причём твоими же стараниями, – она покачала головой, глянула с неожиданной холодностью. – Варен и Мэйс – скоты, признающие лишь грубую силу. Изар правильно сделал, что поломал их. Жёстко поломал. Теперь, не дождавшись от нас поддержки, они или приползут к нему на брюхе, или полезут с разборками и будут разодраны в клочья – а их кланы, зная, на что способен твой маршал котик, не рискнут помешать. А то и вовсе ему помогут.

– Да с чего бы вдруг им помогать? – поинтересовался Дар, благоразумно умолчав, что разодраны они будут в том числе и благодаря ему. Не обязательно в буквальном смысле, но…

– Изар вступился за них. Встал между ними и их альфами; дал понять, что альфам больше не дозволено творить что вздумается, – Кэм чуть нервно закусила губу, как будто ощутив вину перед всеми теми оборотнями, которые по сути и не её забота. – Смело до безумия, но при этом расчётливо до безобразия. Кошак твой и вправду невозможен.

Дар невольно замедлил шаг, озадаченно поскрёб подбородок.

– Мне как-то даже и в голову не пришло посмотреть на ситуацию с такой стороны.

– Ну естественно, тебе не пришло, – теперь её голос наполнился обидной желчью. – Дар, ты никогда не был жертвой. Тебе просто не понять, каково это; ты мужчина, альфа…

– Изар ведь…

– Изар прошёл через ёбаный кровавый ад и чудом не свихнулся, – Кэм вздохнула, неуютно поёжилась под гнётом несчастливых воспоминаний. – Не проси подробностей, ладно? Нет их у меня. Я и это-то знаю только потому, что Лилли в сердцах обмолвилась.

Подробности? О нет, Дар не стал бы спрашивать её, даже знай она всю биографию Изара в подробностях. Хватит и того, что он уже узнал от Варена. И пусть не питал иллюзий, но задело же. Заставило глупо ревновать, сомневаться, чего никак нельзя допускать по отношению к тому, кого любишь. А теперь ещё и злиться на тех, кто посмел обидеть его – теперь уже точно его! – Изара.

Злиться Дар не любил – уж больно тёмное чувство, напрочь отшибает мозги, мешает мыслить здраво. Однако ничего не мог с собой поделать. И жалел, что не уродился каким-нибудь книжным некромантом, смело поднимающим трупы. Потому как он бы с радостью убил того прелестного братца снова. Жестоко, грязно и мучительно. Он всех бы убил ради Изара, это даже не обсуждается! Но начал бы с этого… Кироса.

– И почему я узнаю о своём тигре от кого угодно, кроме него? – невесело усмехнулся Дар.

– Потому что не спрашиваешь?

– О таких вещах не спрашивают, Кэм.

Она подумала немного, прежде чем кивнуть. А потом вдруг приподнялась на носочках, легонько чмокнула его в щёку и тут же отстранилась.

– Не обижай моего маршала, Маграт. И трахни его уже наконец, даже я со своим графиком попробовала кису раньше!

Какой там любимый жест у бабушки? Ладонь у лба? Вот, именно это и захотелось сделать.

«Когда она успела вообще?!»

– У меня, по-твоему, график лучше? Да я один на этом грёбаном Севере стою десятерых!

– Что ж так мало? – усмехнулась Кэм, толкнула его в сторону деревянной двери, отделяющей улицу от деревенского храма. Хотя какой там храм – даже алтаря нет! Просто дом Оры, по старой привычке выкрашенный в серый – цвет Хаоса. – Если дела ты делаешь так же шустро, как по улицам расхаживаешь, то и на полработничка не потянешь.

– Эй, это ты виновата! – тут же парировал Дар. – Болтаешь тут без остановки! А у меня, между прочим, вещунья не допрошена!

Кэм фыркнула, глянула на дом вещуньи и посерьезнела вмиг. Оно и немудрено. Речи про новую Великую зиму напрочь отбивают всё веселье.

– Тебя подождать?

– Нет, – Дар покачал головой. – Меня там Изар заждался. Поговорю с Орой и сразу к нему.

Дом Оры, чьи двери не запирались никогда, встретил привычным полумраком и тусклым светом нескольких свечей. Зачем они нужны в век, когда электричество проведено даже в самые захудалые трущобы, а гномьи лампы куда надежнее воска с фитилем – поди пойми. Впрочем, как и самих вещуний, женщин по обыкновению весьма своеобразных и загадочных.

– Шандар, – Ора склонила голову в приветствии. Он ответил низким поклоном, коснулся лбом подставленных рук. – Ты один. Жаль.

– Зачем тебе Изар?

Она отошла к камину, поворошила поленья. Осень уже, нагретые солнцем стены после заката остывают вмиг.

– Ицаре. Звезда-на-заре. Звезда, что проведёт нас через холод и мрак Великой зимы.

– Почему он?

Ора покачала головой, плеснула в две кружки пахнущее травами пойло. Чай из горьколистника, очень горячий и ничуть не сладкий. Дар поморщился, но под её взглядом послушно допил. В голове поселилась приятная расслабленность, которую не смогло вызвать вино – точно проблемы не отошли на второй план, но взяли паузу.

Речи Оры, правда, понятнее не сделались.

– Он не страшится ни стали, ни серебра. Он – звезда, что может воссиять во тьме, а может рассеять её.

Она заметила его ошалелый взгляд и тепло рассмеялась.

– Не смотри на меня так, Шандар, я не сошла с ума. То речи Прядильщика, не мои. Приведи кота, вот что он сказал. Приведи к алтарю, а когда он вернёт его тебе, угроза Великой зимы отступит.

– И когда он мне его вернёт? У меня, знаешь ли, на этого кота есть планы!

– Он знает. Но твой кот должен поприветствовать его. Это всё, что я могу сказать.

Всё, что хотелось сказать Дару в ответ на сомнительное предложение – это твёрдое «нет». Богам нельзя верить, особенно когда в заумных речах имеется слово «алтарь». Мало ли тех книг, в которых подробно описываются последствия таких предложений? Но Судьбы Прядущий – их бог, их создатель. Они все – его дети. И как бы ни был Дар убеждён, что от богов мало проку, всё решают только собственные силы, ему Прядильщик ещё не вредил.

Великая Зима или Изар на алтаре бога Хаоса? Северянин Шандар гро Маграт знает, что выбрать. В смятении лишь дикий зверь, признавший свою пару и любящий так, что готов ради него рвать глотки всем и каждому.

Он примет решение. Но сначала возьмёт своё. Чтобы даже боги знали, кого получат во враги, если осмелятся навредить его тигру.

========== Глава 17 ==========

Наверное, мне бы стоило чуть больше переживать из-за идиотской ссоры с Магратом. И из-за собственного порыва пристрелить эту косолапую напасть… Да только ужасает совсем другое: пристрелить его я не смог.

А собирался ведь. Всерьёз этого хотел. Но, уже почти спустив курок, понял, что не смогу.

Да и хотел-то не потому, что боялся его. Просто нельзя, нельзя пробираться мне в самое нутро, больно раня неосторожно брошенным словом; нельзя бессовестно красть моё сердце; нельзя вынимать из меня душу. Нельзя!

Вот только кого бы ещё оно волновало? Дар вот точно плевать хотел, творит со мной что вздумается. Да и как тут не творить, когда сам же и позволяю. И кто я вообще после этого?..

Кретин полосатый, вот кто. И не лечишься уже.

В общем, всю дорогу до дома меня преследовало скверное такое ощущение, будто я сам себя загнал в угол.

И град издёвок, встретивший едва не с порога, спокойствия отнюдь не прибавил.

– Когда начнём готовить сва-адебку? – премило поинтересовался Джил, не успел я дойти до гостиной.

– Нам уже звать Дара папочкой? – вторила ему сестрица, оживлённо хрустя попкорном. Карамельным, судя по запаху. Я люблю сырный, но карамель тоже ничего. – Или только тебе?

– Ха-ха, не отвечай, у тебя на лице всё написано!..

Оба мелких зубоскала сидели на новеньком кожаном диване – похож на тот, что был в приснопамятном пентхаусе, только поменьше, и обивка не чёрная, а скорее графитовая.

Я в кои веки решил повести себя соответственно возрасту и проигнорировал идиотские шпильки.

– Что смотрите?

– Какую-то ахинею про вампира, оборотня и их человеческую подружку.

– Звучит страшно.

Я плюхнулся на свободное местечко между тигрятами. Джилли тут же положил голову мне на плечо, а Лил доверчиво прижалась всем телом и довольно вздохнула.

Странная она стала. Ну да, в таком поведении нет ничего удивительного – беременная оборотница ищет защиты у альфы… Но мне немного непривычно. Долгие и трудные годы после смерти родителей, когда малышка Лилли ненавидела меня, а заодно и весь мир, давно остались позади, но всё равно она никогда не была настолько ласковой и тактильной, как тот же Джил. Кошмарная штука эти гормоны.

(Прямо девиз сегодняшнего дня, да.)

Идущий по визору шедевр синематографа, впрочем, ещё кошмарнее.

– Да что за нахуй? – не выдержал я минут через пять. – Нипочём бы нормальный вампир не связался с такой девицей! Оборотень – наверняка, но только не вампир. Да она же явно сверху!

– Там срочно нужен персонаж-охотник, – поддержала Лил. Гормоны гормонами, а любовь к триллерам и боевичкам никуда не делась. – Чтоб подорвал этот рассадник дебилизма и пафосно свалил в ночь.

– Не оглядываясь на взрыв, – внёс я важное уточнение.

– Да, именно.

– Ой, а мне нравится! – фыркнул на нас Джилли, бросив в рот парочку кукурузин. – Зануды, с вами только документалки про пингвинов смотреть…

Вытерпев ещё минут десять многоугольной идиотии, я решительно удалился наверх. Лучше уж обновить ту восхитительно гигантскую ванну. И вместе с тигрятами приготовить ужин. И, быть может, всё-таки накатать по свежей памяти отчёт для Сворна. И…

И вовсе я никого не жду. Вот ещё не хватало.

Три часа спустя, выполнив все пункты нехитрого списочка, я бестолково замер у окна мансарды. Уже стемнело, но острый нелюдской взор легко выхватывал из вечернего сумрака желтоватые островки пожухлой травы и сочно-изумрудный массив хвойного леса, кое-где расцвеченный золотисто-бурыми пятнами лысеющих дубов и клёнов.

Красиво здесь всё-таки. И до того уютно, что даже пугает. Но мысли как-то не о живописных пейзажах. Вот совсем.

И где, спрашивается, это трепло косолапое? Я же жду!

Да, да, последовательность всё ещё не в списке кошачьих достоинств.

– Ну и ладно, не очень-то и хотелось, – бормочу себе под нос. Зло и тихо, чтобы мои пакостники не услышали ненароком.

Покачал головой, дивясь собственной ебанутости, и принялся нервно ерошить волосы. Раздвоение личности, что ли, заработал? Бессмысленно ведь теперь отрицать, что Дар мне нравится. И хочется его… очень. Но вот беда – держаться подальше от него – от альфы – хочется почти так же сильно. Несмотря ни на что.

И дело вовсе не в нём. Не во мне даже…

Кирос. Дело всегда в Киросе, во всём, что он со мной сотворил. У меня за плечами – двадцать лет свободы и восемь лет психотерапии, а что толку? Альфа-братец продолжает отравлять мне жизнь даже теперь, когда я уже давно расстрелял его в упор из обреза и пустил на корм червям.

Снова вцепился в свои вечно всклокоченные патлы. Вот ведь не хватало к ночи поминать всякую гадость! Зря, зря я взбаламутил это болото. Да и с чего вообще? Дар похож на Кироса меньше всех на свете. Он добрый, заботливый, сильный… и совсем дурной, если решил присвоить себе потрёпанного жизнью кошака-убийцу с проблемами доверия. Не мог закадрить кого получше? Что, сучья мать, творится в этой белобрысой башке?..

Неприятным сюрпризом стало то, что я уже готов шею свернуть этому «кому получше». Несуществующему, смею надеяться. Ибо делиться всё ещё не люблю и не умею.

Не то чтобы у меня есть какое-то право на ревность. Я ведь сам раз за разом отказывался пометить его, не так ли? Отказывался, пусть и охота было до трясучки, до зубовного скрежета. Но оставить метку – значит, признать притязания на меня; признать, что я сам принадлежу Дару. Принадлежу более сильному альфе.

Сучка альфы. Двадцать лет бежал прочь, чтобы вернуться ровно к тому же, с чего и начал. Так получается?

Нет, не так. Совсем не так. Принадлежать Дару действительно хочется. Сучкой его быть, как бы жалко это ни звучало даже в мыслях. Стонать под ним, прогибаться, давать ему всё, что только пожелает. Угождать. Обнажать горло.

Доверять.

Вот с этим у меня херово; оттого и вся остальная колония тараканов никак не вымрет.

Но где он шляется вообще? Я тут, значит, жру себя поедом, а он даже звякнуть на комм не удосужился… Силясь отогнать смятение, злость и непрошенное возбуждение, прошёлся по мансарде туда-сюда, бездумно глазея то в окно, то на скошенный потолок. А затем, не выдержав, дёрнул на себя балконную дверь и легко перемахнул через высокие перила.