Текст книги "Илиас (СИ)"

Автор книги: Реимарра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Аристинов телефон так и остался у него. Эвер посмотрел список вызовов – собственный номер, номера сестер и Эрика. Входящие – такие же. Со вчерашнего дня не звонил никто, пришло одно сообщение и то с рекламой. Маленький стальной прямоугольник вдруг заверещал в кармане. Да, Эрик, к разговору с Мартой он сейчас не готов.

– Здравствуйте, – снова тот же растерянный голос. – А Аристина нет? Я хотел ему копии лекций отдать и домашние задания.

– Он не будет их сейчас читать, – вдруг сказал Эвер.

– Почему? Он болеет, что случилось? – уже встревожен не на шутку. Надо же, этому мальчику не все равно, что с Ари.

– Расстроился от шумихи и обиделся на весь мир, – наверно да, такой диагноз, если перевести слова психотерапевта на общечеловеческий. – Позвони мне завтра в это же время, может, будут новости.

Да, дать Аристину еще сутки. Если не соизволит выйти из норы, придется выволакивать за уши. Всю жизнь он в спальне все равно не просидит.

В темную спальню лучше не заходить – даже не повернется. Эрна покачала головой – да, не выходил, не ел. Буркнул, что все нормально. Ладно, сказали не беспокоить, значит не беспокоить.

Вечер занять оказалось нечем. Документы он с собой не взял, да и делать ничего не хотелось. Эвер прихватил небольшую бутылку, бокал и засел в гостиной, перед телевизором, как тысячи простых соотечественников. Только содержимое его бокала было намного дороже, чем банальное пиво. Что-то весомое упало на колени – Церри. Кот повертелся, заглянул в глаза Эверу и улегся.

– Что, не пускает? Меня тоже.

Кот замурчал, когда мужская рука начала чесать шею.

Сто лет не смотрел телевизора – все было некогда, да и что там смотреть? Телесериалы для домохозяек? Насквозь проплаченные рекламодателями передачи? Лениво щелкал пультом огромного телевизора, морщась от звуков музыки и голосов. Отвык. Так, новости – не интересно, это он все читал еще днем в сводках, подаваемых службой протокола, кино – посмотрел несколько минут, но ничего не почувствовал, ни интереса, ни отвращения. Еще щелчок – реклама, ну ее к дьяволу, еще один – ток-шоу, аудитория идиотов, дурачок ведущий и загончик с нанятыми актерами. Или не актерами? Прибавил звук.

– Итак, мы напоминаем, что сегодняшняя передача посвящена разгорающемуся скандалу, связанному с именем Аристина Илиас, уроженца Далена, недавно получившего гражданство Нувы и требованиями, которые выдвигает сам Дален. Итак, официальный Дален обвиняет Аристина Илиас в сокрытии преступлений его отца, незаконном пересечении границы, подлоге документов и самое пикантное – «Нанесении ущерба моральному образу гражданина республики». Последнее обвинение связано с двумя фотосессиями, когда Аристин Илиас снялся для рекламы одежды известного модельера Гари Надиса, и любовной связью с бизнесменом Эрлингом Эвером. В нашей студии сегодня собрались все, кого интересует эта история – граждане Нувы, представитель правозащитных организаций и граждане Хокдалена. Итак, если судить о том, о чем мы говорили до рекламной паузы, то, кто таков Аристин Илиас – ловкий содержанец или жертва обстоятельств? Именно об этом мы сейчас и поговорим.

Визгливый правозащитник в обсыпанном перхотью пиджаке. Камера крупно показала кадр:

– Недопустимо со стороны государства укрывать у себя ублюдка палача и убийцы. Это же генетика! Непонятно?! Поколения Илиас учились убивать! Сегодня вы пригрели змею, а завтра она вас ужалит! Я не понимаю, как Эвер Эрлинг может спать спокойно в одной постели с этим существом, не опасаясь за свою жизнь!

Интересно, откуда они взяли это животное? И чьи права оно может защищать, если недавно сбежало из психушки? Эвер налил чуть в стакан. Такую дрянь на трезвую голову смотреть не будешь. И про закуску он забыл почему-то… Надо сходить. Или нет?

Тетка в черном, с головой замотанной в платок, судя по одежде и лицу – даленка.

– Я мать Арни Эйрека, мой сын был расстрелян по приказу Дитера Илиас, как мародер. Да какой же он мародер, когда он свое пытался вернуть? Все: Илиас, Бекан в городе жили и на беленьком спали, а мы пахали с утра до ночи! Про них в газетах только писали, кто на ком женился да родился, а мы так – грязь! И где это видано, чтобы такой позор теперь представлял Дален! Мужеложец! Да его предки бы в гробу перевернулись! Я требую, от лица всех матерей Далена выдачи Аристина Илиаса! Его следует казнить на главной площади! Прогнать голым через толпу простых людей и казнить выблядка!

Твою мать! Эвер швырнул пульт прямо в бабу. Взмякнул Церри, от неожиданности выпустив когти, и слетел с колен. Телевизор погас, хрустнув высокотехнологичным экраном.

Сколько там еще осталось? Эвер допил все.

Ему хватило пяти минут этой дряни глотнуть, а его мальчика окунули туда с головой! И теперь там, наверху, один? Эверу сорок, он видел в жизни всякое, а от такого передернуло, а Ари нет двадцати…

Эвер включил свет на кухне. Хорошо бы еще знать, где что лежит тут… Эрна опять уехала, а нужно найти еды и то, во что ее положить. В одном из шкафов нашлась миска, в холодильнике он раскопал сыр и мясо. Пойдет. И еще два стакана. И зайти в личный бар.

Церри вертелся у дверей Аристиновой комнаты, царапал лапой дверь, в надежде, что хозяин соизволит встать и открыть. Эвер перехватил миску, потянул ручку двери и сначала впустил кота, ломанувшегося в комнату так, как будто там была разлита валерьянка.

Темнотища. Но окна не зашторены и можно различить что-то. Плотно сведенные створки дверей спальни, как раковина, скрывающая жемчужину.

А если он спит? Тревожить жалко, и так нервы ни к черту у парня.

– Ари? – Эвер тихо позвал, неугомонный Церри уже рядом, как бы не споткнуться об него. – Ты спишь?

– Нет.

Не встанет и не включит свет. Чего уж там. Эвер сам поставил миску с закуской на прикроватный столик, туда же бутылка и стаканы. Церри вспрыгнул на кровать. Аристин недовольно подвинулся.

Ясно, сейчас Эвер будет проводить «терапию». Почему-то с сопутствующими лекарствами в виде крепкого алкоголя. И еще усатый жирдяй на четырех лапах, топчется прямо на животе, устраиваясь поудобнее. Ну что же такое! Ведь он немного просит – просто оставить его в этой темноте. Да и гостей он не ждал, так и лежал в одном белье, не снимая покрывала с кровати.

Весьма и весьма зрелище – в тьме спальни видно только белые аристиновы плавки. Не мерзнет?

– Не замерзнешь?

Аристин покачал головой, забыв, что его не видят. Не замерзну и не согреюсь.

– Я даже не знаю, что тебе сказать, Ари… – начал Эвер. И вправду не знает, чем тут утешить. Ничем, когда живому больно за мертвых. – Я опять не уберег тебя. Но это все пройдет. Ты не будешь тут прятаться вечно. Кстати, звонил твой друг. Если ты не поедешь в университет, то он приедет сюда сам, мы договорились.

– Зачем? – не хотелось спрашивать, не хотелось никого видеть.

– Ну хотя бы для того, чтобы ты тут не окопался. Если ты считаешь, что спрятавшись под одеялом, ты избавишься от проблемы, то ты жестоко ошибаешься. Это какое-то детство, Аристин.

– Ты разочарован?

Ясно. Ладно, пусть будет агрессия, и он крайний. Больше все равно не на кого выплеснуть. Марта не звонила, видимо что-то интуитивно почуяв, а больше Аристину ругаться не с кем.

– В тебе? Нет. Глупости. Просто это напоминает детское – назло матери отморозить уши. Им там весело, Ари, они глумятся и прыгают, а ты переживаешь. Это на тебя не похоже. Ты ломаешься на таком… Не ерунде, но... Не знаю, как сказать. Хочешь выпить?

– Нет, – совершенно безвольный голос.

– Ну, так что ты намерен делать, Ари? Ты у нас взрослый мальчик, у тебя двое детей, университет и тебе как-то надо решать эту проблему. Вернись в реальность.

– Я не знаю… Я не могу так больше! Не могу!!!

Да что же это такое?! Почему все из него жилы тянут! И ведь Эвер прав, но разве он что-то может сейчас? И не хочет – потому что больно и потому что устал.

Аристин рывком перевернулся на живот, так, что Церри, во второй раз за вечер пришлось спасаться бегством.

Нет, пить они сегодня не будут. Ни один, ни второй. Одному уже хватит, а второму... Второму сейчас нужно не спиртное. Тут другая терапия в нескольких вариантах – ремнем по заднице и заставить действовать, или спрятать под крыло. Или услышать… Просто его услышать. Ему же просто нужно выговориться. Просто, все так просто.

– Ари, – Эвер погладил его по плечу, – не можешь? Почему? Тебе плохо у меня? На тебя все это давит…

Еще немного и он сорвется. Всё это молчание, все эти осколки, что застряли в нем – разорвут ему горло.

– Мне наверное не стоило делать этого. Звать тебя в постель. Это не твое, тебе надо жену, девушку, детей… А ты и отказаться не мог.

– Причем тут это?! – в голосе дрожали все нервы. – Я сам пошел на это, и я не против! Раз так вышло. Но почему? Почему все зависит от денег? И для всех я шлюха, кто же поверит, что я сам? Содержанка. Они могут делать, что угодно, плевать мне в лицо, издеваться над моей семьей, а я могу только молчать или утереться! И утрусь, Эвер! Потому что я тут никто. Из-за своей мечты, из-за сестер. Мы бы там умерли от голода, пока бы нас зарегистрировали! Или я бы стал сосать в парке. Заткнулся бы, и сосал!

– И чувствовал бы себя потом героем, когда сплюнешь? Совесть была бы чистая, все ради семьи? А о себе ты думал хоть раз? Сейчас подумал, да. И готов сожрать сам себя? Я правильно понимаю, Ари? Не хватает геройского ореола мученика? Когда станешь хирургом – ампутируй себе излишки совести. Явная патология, как там у вас говорят. Я себе язык оббил, объяснять тебе, чтобы ты не считал мои деньги! Мы сколько раз говорили, Ари? Я думал, что ты понял, а ты просто в себе очередную захоронку сделал. Ты настолько мне не доверяешь? И уступил только потому?

Слышно как он дышит. Тяжело. Сжал голову руками. Да, Ари, больно. Но нужно обоим знать правду.

– Нет. Я сам. Я так и знал, что ты не поверишь. Если даже ты… И как мне бороться с ними?

Чертов психиатр, или кто он там, прав – Аристин действительно болен. Его храбрый мальчик сломал сам себя для других. Рожденный для своей родины и семьи, для продолжения крови. Элитный самец с прекрасным экстерьером и качествами.

– Расслабься. Ты врать не умеешь, это мы давно выяснили. Ну только если себе самому.

Гари Надис справился бы лучше, он умеет разговаривать с нервными мальчиками. Но это его, Эвера, проблема. И легче провести переговоры по покупке завода, чем вразумить двадцатилетнего даленца.

Как же жарко! Аристин задыхался в этой подушке, ему жарко и горько. И Эвер еще выдавливает из него правду, как пасту из почти пустого тюбика.

– Я не знаю… – Аристин сжался так, словно ждал удара. За что? За то, что не может сказать, за свою истерику, за свое будущее.

– Ари, – этим именем Эвер начинал почти все фразы в разговоре, – иди ко мне. Просто сюда, ближе. Ну!

Еще глоток терпкого алкоголя, что бы успокоиться самому. Без закуски.

– Я не могу так, Эвер! За что? Что мы им сделали? – прорвало. Осколки выходили слезами, которые капали на Эвера, но он не боялся порезать. Это только ему остро от них. Эвер сильный. – Я слабак, я ничего не знаю!

Весь мусор, все разбитое вымывало водой.

– Ничего, Ари, ничего вы им не делали. И ты никому ничего не должен. Ну, – он притянул к себе Ари еще крепче, так чтобы юноша уткнулся ему в грудь, – я нашел выход. И, ты же не один. Смотри нас сколько – ты, я, твои сестры, друзья, Надис. Звонят, спрашивают о тебе. Ну, ты чего? Хороший мой…

Пусть плачет. Это впервые, когда он видит Ари в слезах, все лучше, чем молчание. И с ним впервые – когда кто-то плачет неподдельно, не играя на одного зрителя.

Тепло волос Аристина и сам он горячий, жаркий. Наверное успокаивается. И щеки соленые, Эвер легко коснулся их губами, целуя и утешая своего даленского принца.

– Может ванну? Мы свет не будем включать.

Мр… Церри напомнил о себе, вспрыгнув снова на кровать, обратно. Мррр…

Под тусклым светом настенного кнопочного фонарика, света которого было достаточно для глаз обоих, Эвер набрал ванну воды, вылил туда первое попавшееся средство, остро пахнущее лавандой. Пусть думает, что заплаканное лицо не видно.

Уже почти не режет в груди. Аристин засыпал от теплой воды, лаванды и рук Эвера, разминающих ему плечи, утомленный истерикой и мыслями. Пусть пока будет как есть, потому что у него три человека, которые по настоящему дороги. И один кот.

– Выпей все-таки чуть-чуть и сыру съешь.

Ничего романтичного. Лекарство – дать чуть спиртного, и уложить обнаженного Ари в теплую постель, под одеяло, рядом с собой.

– Спи, Ари. Завтра подумаем.

Эвер заснул сам только тогда, когда наконец-то услышал сонное и размеренное дыхание рядом. Дыхание любимого.

====== Глава 25 ======

Пакетик с лекарствами был увесистый – все-таки последнего свидания с психотерапевтом Аристину избежать не удалось, как и подарка в виде укола успокоительного, и кучи рецептов – сплошные седативы и витамины. Охранник верно оценил настроение Аристина:

– Наркомания неизлечима. Может лучше в тир?

А действительно, почему бы нет? Он давно не стрелял, наверное и навыки все растерял, а, судя по обстановке, они могут понадобиться. Расписание своей охраны он знал наизусть: когда у парней смены, обед и тренировки, значит, будет вклиниваться в тренировки, когда получится.

Он занес в деканат справку о пропуске, с указанием причины – острого респираторного заболевания, для правдоподобности шмыгнул носом, выслушал указания секретаря.

Эрик обрадовался ему по-настоящему, да и все остальные, вроде, тоже. И Аристин был уверен – никто, кроме друга, не знает настоящую причину отсутствия.

– Ты как? – пять минут перед началом лекции, чтобы поговорить.

– Хорошо, жить буду, и все мне будет все равно, – улыбнулся Аристин. – Ты мне копии сделал?

– Сделал. Господин Эрлинг даже сказал, что если ты сегодня не выйдешь, то он сам привезет меня к тебе.

– Ага, и запрет нас вместе, Эвер может. Он такой. Тут-то чего нового?

– А, препода твоего уволили, который нахамил. И расписание сессии дали. А так больше и ничего.

Возвращение далось легче, чем он ожидал, даже, несмотря на эффективную «терапию» Эвера – видеть не хотелось никого. Никаких шепотков за спиной, никаких сочувственных взглядов и обсуждений. Ничего не было.

– На следующей паре садимся на заднюю парту, – шепнул Аристин Эрику, – или я усну и буду громко храпеть.

– Таблетки? – догадался Эрик, – Хорошо, а там ты храпеть не будешь?

– Не так слышно будет, – рассмеялся Аристин, которого ужасно клонило в сон. Ну да, побочный эффект всех успокоительных – наплевательство и сонливость. Сейчас бы кофе, но если заметит охрана и доложит Эверу, то морали и обличительной речи не избежать. По поводу кофе запрет был строгий, еще с того самого первого срыва на приеме. Только с утра, и крохотная порция. Хитрый даленец попробовал заменить кофеин темным шоколадом, но шоколад помогал хуже, да и сладкое он не очень любил.

Да, история медицины не тот предмет, что способен вызвать бодрость и интерес у студента. Аристину он нравился, но сегодня было на редкость скучно, усыпляющий монотонный голос и жара в аудитории.

– Один – А.

– Ранил.

В «морской бой» он не играл со школы. Совсем забытая забава, скрашивающая учебные часы беспечного даленского школьника Аристина Илиас. Оказывается, в нее играют и в Нуве, они с Эриком добивали уже третью партию, и два раза проиграл именно Аристин. Третью выиграл.

– Хорошо, – согласилась Марта, – я покупаю ткань, ты делаешь эскизы, а этот Гари шьет. Ты уверена, что получится так, как положено?

– Я смотрела в книгах, – Анника вздохнула, отвечать сестре на один и тот же вопрос, раздражало даже ее. – Этот – тот самый, для неженатого мужчины, без знаков положения в службе безопасности. Я уже нарисовала эскиз, и Гари согласился. Но это подарок от нас троих. Ткани дорого стоят?

– Я еще не смотрела, но думаю, не дорого. Вот кто вышивку делать будет? У меня руки из задницы.

– Я сделаю, – зачем это спрашивать, и так понятно. – Там немного.

– Главное чтобы он ничего не заметил! Я думаю, это будет хороший сюрприз.

Еще почти три месяца, но о подарке для Аристина нужно было подумать заранее. Все-таки двадцать лет. С ума сойти! Ари уже такой взрослый! С виду, конечно, а так, иногда, как ребенок. И денег у Марты хватит на ткань – дядя Эвер выдал ей и Аннике карточки, куда начислялись пятьсот марок ежемесячно, на разные мелкие расходы. Ари ничего не знает об этих карточках, но зачем ему говорить? Маленький секрет.

Ари вообще лучше многого не знать, спокойнее спать будет.

Интервью Гари Надиса журналу «Нухетер» прорвало блокаду, выставленную оппозицией против Аристина Илиас. Откровенное, броское, где модельер не стеснялся в выражениях и говорил то, что думал. И касалось интервью только Аристина Илиас.

«Я не могу промолчать, когда речь идет о человеке, который является лицом моего бренда»

«То, что происходит сейчас – самый настоящий шантаж. Глупый и неумелый. Травить двадцатилетнего мальчишку – много ума не надо. И те из газет Нувы, которые приняли в этом участие, опустились до уровня школьников в туалете. Предлагаю им сразу выпускать тираж в рулонах, на большее они не способны».

«Я могу назвать Аристина Илиас одним из своих друзей, хотя мы не часто видимся. Невероятный человек, и так завидую Эверу, но он успел раньше. Кстати, где все были тогда, когда Илиас жил в миграционном лагере? Очень красивый, умный юноша. Он, знаете, такой настоящий – рыцарь, аристократ, не испорченный. И красота настоящая – на съемках мы не пользовались косметикой. Вы, кстати, знаете, нам пришлось первую фотосессию делать два раза, это когда только познакомились. Ари пришел к нам в студию, мы начали снимать, а потом посмотрели фотографии. Все хорошо, но взгляд – совершенно усталый и замученный. Это он только-только начал встречаться с Эвером и выбрался из нищеты. Дичайший стресс, начало учебы – вообще работы у нас было много. Даже было заметно, что он голодал – очень худой был. Выбирали самые маленькие размеры ».

«Очень талантливая младшая сестра, наверное хорошей будущей художник. Мы совместно работаем над созданием эксклюзивной коллекции. Ей двенадцать лет, но совершенно не заметно – рассуждает и работает как взрослый человек, причем очень ответственный. Удивительное воспитание – у Аристина и сестер.»

«Я не уполномочен говорить об отношениях Аристина и Эвера, но, кажется, там все прекрасно. Отличная пара».

«В политике я не разбираюсь. Но я не помню, чтобы монархия Далена просила кредиты. Да и романтично, король и его рыцари».

Эвер Эрлинг отозвал все рекламные материалы и разорвал все договоры в одностороннем порядке со всеми СМИ, где прошла хоть одна негативная статья про Аристина. Убытков это не принесет, корпорация известна и так, а вот оставшиеся без «жирного» клиента газетчики, еще десять раз подумают в следующий раз.

Не дорого стоили и всякие экономические обозреватели, резво начавшие в массовом порядке строчить статьи о невыгодности кредитования Далена, рискованных инвестициях в рудники, приводя для аргументов нестабильную политическую ситуацию и шаткий курс даленской марки.

У трех правозащитников случайно были обнаружены наркотики, патроны и порнографические материалы, что дало повод для возбуждения уголовных дел, а пара телепередач, где планировалось перемывание грязного белья аристократии Далена, была заменена на исторические фильмы.

На это, конечно, ушел не один и не два дня, но дело двигалось с мертвой точки, все реже и реже митинги и статьи. Но кое-что удивило и самого Эвера – открытое письмо к общественности от ректора медицинского университета, опубликованное на первых полосах ведущих газет – такую персону никто не мог проигнорировать.

О письме он, конечно же, не просил, это было уже добровольной инициативой, но невероятно нужной. Нужной в первую очередь для Аристина.

Когда к общественности обращается не чиновник, а ученый, тем более ученый такого ранга, с требованием, не просьбой, а требованием, оставить в покое студента первого курса – этого нельзя не услышать.

Аристин спросил о письме вечером. Догадливый стал, и не смог не понять откуда ветер дует:

– И что я должен сделать? Мне надо как-то благодарить? – растерялся Аристин, когда прочитал письмо. – Это же не просто так.

– Вот это как раз, именно, просто так, – Эвер, казалось, был больше сосредоточен на ужине, чем на вопросе Аристина, – и тебя это касается меньше всего. Тут интересы твоего университета, что абы каких студентов не принимают и не учат. А ты умник, что ты там за поэму на экзамене написал?

Аристин слегка покраснел. Ну да, о его сочинении упомянули, конечно, неужто оно так тронуло комиссию?

– Я просто ответил на вопрос – почему хочу быть врачом? Видимо они сочли мой ответ убедительным.

– В общем так, учись и не думай, сейчас это не твоя задача. Ты уже решил, что на каникулах будешь делать? Что хочешь – море, горы?

– За город, – Эвер ожидал этого ответа, – в лес и все, до осени.

– Тебе двадцать лет скоро, ты не забыл, по этому случаю вроде как прием надо.

Черт, точно. У него же через два месяца день рожденья! И двадцать лет. Еще же недавно было восемнадцать…

– А можно без приемов? – сразу насторожился Аристин. – Тем более, какой в моем случае официоз? Чтобы еще волну подняли? Как раз за городом и отметим, Анника с Мартой вернутся уже.

– А тебе больше позвать некого? – должна же быть какая-то лазейка.

Эвер прав, конечно, есть кого, и даже хочется это сделать. Гари Надис, Эрик – их обязательно.

– Все равно, – заупрямился юноша, – они могут приехать туда, можно просто пожарить мясо, выпить вина. И все, больше ничего не нужно.

– Лентяй, – подвел итог Эвер.

Да, лентяй. В Далене было бы по-другому, там его капризы не стали бы слушать – этикет и общественные правила выше. После шестнадцати, если бы он жил в отчем доме, пышные приемы были бы обязательствами, а если бы был не женатым – еще и смотринами невест. Конечно же все представители Десятки чистой крови и принятые, кто живет в Далене, конечно же друзья семьи и возможно, как честь для рода и именинника, возможно визит кого-то из членов государевой семьи. Наследнику Илиас никто бы не позволил ускользнуть из столицы в такой примечательный день. Все кузены и кузины, тетки и дядья, главы родов, племянники, ворох телеграмм, пресса.

А тут чуть сделать несчастное лицо, и Эвер согласен на его условия.

Ладно, Надис и Аристинов друг – это уже хорошо, значит, он начинает обживаться в Нуве, но вот с подарком... Пока никаких идей. То, что хотелось бы подарить – страшно. Не примет. Испугается. Обручальное кольцо – это рискованно. Пока.

Скорее бы эта сессия закончилась, можно будет спрятаться ото всех в лесу, за высоким забором эверовской виллы. Все пошло на лад, но он очень устал от всей этой нервотрепки и теперь почему-то кажется, что даже в миграционном лагере было проще. Может он потихоньку сходит с ума, что думает даже о таком? Резкий звонок телефона выбил его из засады раздумий.

– Да, я. Да, хорошо, могу. К трем часам, записал. До встречи.

Завтра ехать в «безопасность» на прием к заместителю министра. Ого! Зачем он понадобился такой важной птице? Это несчастное дело с покушением все тянется и тянется, но Аристина по нему таскали все реже. И он сам, уже без напоминаний потянулся за таблеткой.

– Господин Эрлинг, к вам посетитель. Не по записи. Я не могу решить, что ему сказать, – внутренний телефон отвлек Эвера от изучения материалов к грядущей деловой поездки. – Он из Далена.

– Какого черта ты тогда на работе делаешь? – рявкнул Эвер в трубку. – Имя и фамилия?

– Матиас Арнассон. Он говорит, что это касается Аристина Илиас. Что мне ответить?

Вот как раз к заместителю руководителя Государственной Безопасности Аристину было идти не страшно – не страшней Ингера Илиас. Даже кабинет не удивил – получается он у безопасников типовой? Первое, что бросается в глаза – портрет главы государства, под ним большое кожаное кресло, в кресле должностное лицо и стол с приставленным к нему маленьким – переговорным. Закрытые шкафы с бумагами. У отца почти такой же на работе кабинет был. Только портрет другой. Только Хакон Ньяльс ни черта ни похож на деда. Даже на отцовского заместителя не тянул, хотя это же только первое впечатление. Или второе? Второе – в первый раз они играли словами на приеме, где они с Эвером впервые были вместе. С Эвером многое в его жизни впервые.

От кофе-чая Аристин отказался, чай он не хочет, а на кофе строгий запрет.

– Садись, Аристин. Ты догадываешься, по какому поводу я тебя вызвал? – Хакон смотрел прямо в глаза.

– По какому угодно – покушение, ситуация со СМИ, работа моего отца и деда? В ассортименте, – улыбнулся Аристин. – И все взаимосвязано.

Бояться он не собирался.

– Привычка отвечать вопросом на вопрос – не из Далена.

– Я быстро учусь, – любезно улыбнулся Аристин.

– Отлично, поиграли словами, Аристин, теперь к делу, – стал серьезным Хакон. – Вопрос с покушением на тебя скоро будет закрыт, того, кто пойман, сажают на пятнадцать лет, но ты сам все отлично понимаешь. Кредит, конечно же, Дален не получит, что касается СМИ, то Эвер начал контратаку, честь ему и хвала за это. Работа твоего отца – вещь конечно интересная, но на данный момент не актуальная. Значит, есть четвертый повод. Именно ты. Скажи мне, как ты планируешь жить дальше в Нуве?

По поводу безопасности Эрлинг даже не задумывался. Мимо той охраны, что в офисе – мышь не проскользнет, если у нее нет пропуска или убедительных аргументов. А аргументы у Матиаса Арнассона были, и еще какие, но документы он все-таки оставил на проходной.

Бывший кадровый военный, чуть постарше Эвера. Эрлинг оценил даленца сразу, как только тот вошел в кабинет. Даленец, кстати, чистокровный. Не аристократ, но и не из деревни – крупный мужчина с карими глазами и короткой стрижкой, которую обычно не видно под форменной военной фуражкой.

– Меня зовут Матиас Арнассон, я друг Дитера Илиас и я разыскиваю его сына и дочерей, – Даленец первым протянул руку.

Через сорок минут, которые секретарю в приемной показались вечностью, так как шеф внезапно понадобился всем, а на звонки он принципиально не отвечал, Эвер знал все. Он разлил коньяк по рюмкам, в качестве закуски сошли все те же неизменные конфеты.

– Сейчас приедет, – пообещал Эвер и набрал номер.

– Ты можешь сейчас приехать в офис? Срочно. Да. Дело есть, Ари. Приезжай – увидишь.

Что там у Эвера за пожар? До конца лекции пять минут и пришлось шептать в трубку. Значит, он пропустит химию. Печально – потом сложно понять новую тему, но и Эверу не откажешь.

– Ты запишешь? – Аристин оставил свой диктофон Эрику, – а я завтра у тебя еще и копии сниму? Чувствую себя двоечником и прогульщиком.

– А ты прогульщик и есть. Напишешь потом объяснительную в деканат – «Был на приеме у олигарха». Уважительная причина.

– Ему еще и смешно, – притворно обиделся Аристин, – а про безопасность я так и писал. Пропустил лекцию, потому что был на допросе. У них скоро целая книга моих объяснительных скопится. «А когда вы, молодой человек, учиться собираетесь? То у вас допрос, то покушение?».

– Да, занят по уши… Ладно, до завтра!

– До завтра!

До офиса они доехали быстро, Дэн включил «мигалку», чего обычно не делал и прибавил скорости. Аристин так ездить не любил, но раз Эверу так подперло… Правда вид сегодня у Аристина не офисный – лето уже разгоралось и поэтому всего лишь светлые джинсы и легкая рубашка. Ладно, ему простят. Проверил в кармане пропуск – категория «важный посетитель». Да, впрочем, охрана его в лицо знает уже.

– Господин Эрлинг вас ждет. Проходите, – секретарь встретила его сама, а два менеджера, отиравшихся в приемной безнадежно вздохнули. Если к Эверу Эрлингу приехал такой гость, то уже нет надежды на быстрое подписание смет.

Эвер был не один, что необычно, а с каким-то мужчиной, которого Аристин пока видел лишь со спины.

– Добрый день, – раз у Эвера кто-то, то вряд ли уместно простое приветствие. – Что случилось?

– Вы быстро доехали.

Матиас. Аристин узнал его сразу, как только таинственный гость Эвера встал и повернулся к нему. Пилот, который катал его на Игле. Друг отца. И его узнали тоже, мгновенно.

– Матиас… – растерялся Аристин. Вот так встреча!

– Аристин! – Летчик шагнул к нему первым. – Да как же ты вырос! И, почти отец, не отличить… Как я тебя искал!

Аристина стиснули в объятиях, и он с радостью, с комком в горле, уткнулся в грудь Матиасу.

Надо же, какая нежная встреча соотечественников… Эвер наблюдал за обоими даленцами. Имя Матиаса Арнссона уже мелькало в тех документах, что безопасники Синто поднимали по приказу Эвера. Да, все верно, учился в военной академии вместе с Дитером Илиас, потом стали служить в разных ведомствах, встречаясь время от времени. Уволился из военной авиации через некоторое время после гибели друга, но страну покинул через полтора месяца. С рассказом совпало.

– Переговорная к вашим услугам, – напомнил о себе Эвер. – Аристин, не забудь про таблетки.

Какое «прозрачное» предупреждение не волноваться… Как будто это от него зависит.

– Я уже не думал, что найду тебя, Ари, – они все-таки ушли в переговорную, чтобы не мешать Эверу, чьего внимания жаждали подчиненные, – почти не верил. А тут открыл журнал и не поверил. Ты. С Ожерельем. Значит, жив. Наврала, сучка, хотя я это еще раньше понял.

– Кто? – не понял Аристин, разливая чай.

– Тетка твоя разлюбезная. Ладно, давай сначала. Когда вы пропали после взрыва, меня в стране не было, командировка в пустыню, а вернулся – мрак творится: Десятки нет, вместо вашего дома – руины, ингеровский – снесен напрочь, камни одни.

– Снесен? – не поверил Аристин. – Дедов дом? Зачем?

– Спроси их! Я уволился и давай вас искать. Отец твой правильно предупреждал.

– О чем? – кажется, сегодня он узнает много нового. Аристин на всякий случай действительно решил выпить таблетку, хотя еще два часа до приема. – Он знал?!

– О том, что процесс необратим, Аристин. Десятка ничего не смогла сделать, потому что она доверяла людям, а они… У вас же ни охраны нормальной, ничего не было. Даже сигнализации паршивой. И где-то за месяц, как раз после аэродрома, мы с твоим отцом виделись, он отдал мне копии ваших документов и карточку на открытый счет. Ваших и Уны, просил позаботиться, если что. Ну вот… А я в командировку. Он хотел, чтобы я вас увез в Сакту, сказал, что поговорит и с тобой.

– Он ничего мне не сказал… – еле смог ответить Аристин. – Ничего. Все было, обычно…

– Значит, не успел. Так вот, я так подумал, что вы наверняка к тетке, та, которая осталась из родни, жена Олле. Я пришел к ней, а она говорит, что вас в глаза не видела, и что вас убили. Чуть собак не спустила, хотел с Олле поговорить, а он уехал. Потом я все ваши остальные дома обыскал, где кузены, где матери родственники – никого и нигде. Кто арестован, кто убит. Никаких следов. Ни могил, ничего.