Текст книги "Хвостатый эффект (СИ)"

Автор книги: Ragnaros

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

Погорячился. Не стоило забирать у старика столько свободы действий и списывать раньше времени. Старый маразматик таки добился успеха и Призрак понимал, что теперь придётся начинать почти с самого начала. Большая часть была потеряна. Информация, результаты и оба прототипа.

Радовало только то, что технологий к красным попало минимальное количество и даже их инженерам придётся потратить не мало сил и времени, чтобы воссоздать хотя бы часть на приемлемом уровне. Да и с адмиралом четвёртаков договориться куда проще. Благо они всё же успели кое-что спасти и помешали захватить комплекс полностью.

Злоба слегка отхлынула, возвращая холодный разум и расчетливость. Потеря НИИ на астероиде, в общем результате была приемлемой. Альянс не станет его разносить по кирпичику. КГБ, дорвавшись до комплекса, конечно, перероет там всё своим носами, но ничего важного там уже не найдёт и оставит его в покое, продав комплекс каким ни будь горнякам под переоборудование. Всё же астероид был богат на некоторые редкие металлы. А вот остальное.

Он почти перестал верить в свою же идею об вербовке дочери Хакетта. Особенно теперь, когда она узнала о слежке и о существовании «сестры». Однако этот инцидент ещё можно было повернуть в свою сторону, нажав на нужные ниточки и «кинуть кость» явно взбешённых Хакеттов. Призрак даже был готов отдать Алисии должное, она действовала правильно и беспощадно, как и следует действовать с врагами.

Можно было обойтись и другим кандидатом для прототипа. Церберу вполне по силам было вернуть тому фелисиду утраченное, помочь с реабилитацией и получить верного их делу агента или хотя бы осведомителя и рекрутёра среди таких же несчастных и недовольных политикой своих стран и Альянса в целом.

– Что ж, – не сдержавшись, Призрак встал и подошел к своему мини-бару, все напитки которого он тщательно отбирал сам. Однако сегодня ни бурбон, ни великолепный односолодовый виски не смогли бы унять злобу и разочарование. Поэтому рука потянулась к отдельно стоящей бутылке с прозрачной словно слеза водкой. На крайний случай. Как раз такой случай.

Тяжело вздохнув, он поступил, как иногда делают совсем уж отбитые красные. Отставив изысканный стакан, он наполнил почти до верху, другой, гранёный, специально для таких случаев. Вернувшись в кресло, он снова посмотрел на умирающую звезду сквозь наполненный стакан, любуясь как тот преломляет её свет.

Выдохнув он залпом выпил весь стакан, словно это была вода, даже не толком не почувствовав вкуса. Но напиток сделал своё дело буквально через несколько минут. Нервы расслабились и в голове начал строится план на будущее. И даже идея кинуть кость Хакеттам казалось уже куда более привлекательной чем раньше.

Нажав пару кнопок на голоэкране Призрак отдал помощнице команду, – здесь пакет данных, передайте их адмиралу Хакетту, в знак извинения за произошедшее на астероиде, с наилучшими пожеланиями.

Раскурив сигарету, Призрак улыбнулся своему решению, которое не могло повредить организации, но поможет кое кому спустить злобу на мелких сошек, которые стали бесполезны Церберу. Так пусть их «увольнением» займётся третий флот и Хакетт. И все будут в выигрыше.

Станция Арктур. Сутки после операции. Служебная квартира адмирала Хакетта.

Едва получив сообщение от Стивена о том, что дочь вернулась с патруля досрочно из-за произошедшего инцидента и сейчас находится дома, под присмотром военных, Лидия немедля бросилась на служебную квартиру. Сам Хакетт был в курсе всех событий, как он выразился и сейчас у него было много чего обсудить с коллегами и подчинёнными.

На входе Лидию ждала парочка суровых военных в тяжёлой броне, которые, впрочем, видя летящую на них Хакетт с видом «вижу цель, не вижу препятствий», ничего не предприняли, так как были тщательно проинструктированы лично старшим Хакеттом.

Влетев в квартиру Лидия застала её погружённой во тьму, так как на станции сейчас была «ночь». Первым ей в нос бросился знакомый запах дочери, от которого сердце забилось чаще выдавая волнение. Прислушавшись, она осторожно направилась к её комнате и прокляла всех инженеров, когда дверь с шипением раскрывшись открыла картину мирно спящей дочери, поморщившийся во сне от звука. На лице заиграла счастливая улыбка. На первый взгляд с Алисией всё было в порядке.

Неслышно подойдя ближе, она отвела упавшую на глаза прядь волос, с радостью наблюдая, как та спокойно спит и подрагивающими во сне глазами. Но в тоже время интуиция говорила – что-то не так. Её терзал червячок сомнений, который быстро разрастался. Алисия всегда спала чутко, просыпаясь почти от любого шороха, показавшегося ей подозрительным. А сейчас она спала спокойно и крепко, словно котёнок, в несвойственной ей, расслабленной позе.

Наконец сомнения подтвердились ещё больше. Запах! Он был другой. Отшатнувшись, Лидия случайно задела ухо спящей «дочери». Та, проснувшись, открыла глаза и моментально смутившись ойкнула и сжалась в комок под одеялом.

– Э-эм, здравствуйте, мисс, – поздоровалась с незнакомкой проснувшаяся Иллирия.

– Ты не моя дочь. Кто ты? – с напряжением спросила Лидия, разглядывая копию Алисии. То, что перед ней не её дочь она могла сказать точно. Другой взгляд, другой запах, другие манеры.

– Э-эм, я Иллирия, – эти слов повергли старшую Хакетт в ещё больший шок.

В этот же момент дверь комнаты вновь зашипев открылась и на пороге показалась точная копия лежавшей. В неопрятным, заспанным видом, бегающими от беспокойства глазами и таким знакомым запахом. Сердце Лидии будто пропустило удар.

– Мама? – удивлённо обратилась к ней Алисия, теперь уже без сомнения её дочь и быстро подойдя заключила её в объятья, заурчала, никого не стесняясь.

Хакетт ответила на объятья, прижимая дочь сильнее и инстинктивно почесывая за ушами. Сейчас ничего другого не имело значения, Алисия была в порядке, с остальным можно разобраться.

– Эй, сестрёнка, иди сюда, время обнимашек, – тихо позвала Алисия Иллирию и на удивление самой Лидии она не думая прижили ту к себе тоже. Вдыхая новый для неё аромат. Как будто привыкая.

– Иллирия значит, – сказала она, почёсывая уже обеих, – кажется кому-то придётся мне много чего рассказать.

– Да, история будет та ещё, – иронично улыбнулась Алисия нехотя разрывая объятья.

Далеко они уходить не стали и разместились в той же комнате. Сёстры на кровати, а Лидия оккупировала мягкое кресло, внимательно слушая обеих. Сначала Алисию, потом новенькую. Иллирию. Разговор был долгим и основательным. Лидия часто переспрашивала и уточняла. Особенно внимательно слушая Алисию, пока вторая с детской непосредственностью заплетала той косички из выбившихся вперёд прядей волос.

– Так, – наконец остановила Лидия обеих, потирая переносицу, – значит Иллирия результат генетических экспериментов Цербера над твоим, Алисия, геномом. По счастливому стечению обстоятельств не успевшая подвергнуться никаким изменениям. К которой ты пробилась, сбегая от прототипа убийцы, которого хотели сделать, по-твоему, опять же подобию. И в результате, ты назвала её именем, которое изначально я хотела дать тебе. И вытащив девочку из лап Цербера, оборвав жизнь того прототипа попутно утащив на хвосте двух работников и терабайты данных. Я ничего не упустила? – иронично-вопросительно посмотрела она на сестёр.

– Возможно пару мелочей.

– Выпороть бы тебя, да время уже ушло, – прошептала Лидия и глубоко вздохнув встала, – что ж, осталось решить её вопрос, – она кивнула в сторону Иллирии, которая от предвкушения нехорошего сжалась и попыталась спрятаться за спину Алисии.

– Мисс Хакетт. Пожалуйста, – почти взмолилась она.

– Миссис, если на то пошло. Но это не главное, – она подошла к девочкам и ласково улыбнувшись Иллирии добавила, – к родителям так не обращаются, называй меня мамой.

Казалось, от восторженного визга могли разбиться вдребезги бронированные иллюминаторы сверхдредноута, если бы они у него были. Иллирия с визгом вылетела из-за спины сестры и вцепилась в объятья повторяя роняя ту на кровать и рыдая, – мамочка! У меня есть мама!

Следом с фырканьем, с другой стороны в кучу малу присоединилась Алисия под смех Лидии.

Никто из них так и не заметил, как за этим балаганом, с улыбкой наблюдал адмирал Стивен Хакетт, неожиданно обретший вторую дочь.

Интерлюдия: Минута покоя

Станция Арктур. Немного дней спустя.

Иллирия сидела за одним из многих столиков кафешки так удачно расположившийся недалеко от посольства союза на Арктуре и уплетала уже вторую порцию мороженого. Вообще-то она обещала съесть только одну, но смолотив первую, украдкой посмотрела на вход в посольство и убедившись, что горизонт чист с хулиганским выражением лица заказала вторую. И теперь неторопливо смаковала её с «чистой совестью», ведь официантка уже убрала старую вазочку и теперь поймать её на «горячем» было сложно.

Единственное, она старалась есть как можно аккуратнее, чтобы не запачкать новенькое платье, в синих тонах, которое она купила себе на днях, во время пятичасового шоппинга, в процессе которого Стивен умудрился три раза заснуть. Сказались тяжёлые переговоры и сейчас скорее всего они были не менее тяжёлыми. Почувствовав на себе пристальный взгляд Иллирия вновь посмотрев на вход в посольство Иллирия заметила симпатичную девушку в джинсовом костюме и необычного серебристого цвета волосами. Она внимательно разглядывала её сквозь свои очки.

Смутившись, Хакетт потупила взор и отвернулась, пытаясь разорвать зрительный контакт, она была уверена, та девушка смотрела на неё. Наконец чувство пропало, а сама наблюдавшая исчезла из поля зрения, позволяя вернуться к поглощению мороженого. Но через пару минут чувствительный нюх уловил какой-то новый запах, прям позади неё. И через секунду Иллирию сзади кто-то обхватил, обнимая и положив голову на плечо.

– Лиси-и-и-и! – восторженно пропищал девичий голос, – сколько лет! Опять не пишешь и не звонишь, засранка хвостатая.

Иллирия поражённо оцепенела не зная, как ей действовать. В это время напротив неё бухнулась наблюдавшая на ней девушка.

– Эй, Лиси, ты чего? Обиделась? – обеспокоенно спросила Лиза смотря в потрясённое лицо Хакетт.

– Эм-м-м, простите, а вы кто? Я вас знаю? – неуверенно спросила Иллирия чуть склонив голову вбок чем не на шутку напугала Лизу.

– Алисия ты что, так шутишь?! Прекрати, это не смешно.

Неожиданно всё поняв Иллирия тихонько захихикала.

– Вот же, зараза ушастая, – обиженно буркнула Лиза, – с каких пор ты платья носишь? Сама говорила, что терпеть их не можешь.

Отсмеявшись Иллирия ласково улыбнулась собеседнице, – и ты никогда так не улыбалась.

– Потому что я правда не Алисия, я её сестра Иллирия.

– Вот тебе раз! – от удивления глаза Лизы превратились в блюдца под её очками, – как две капли воды. Ну, внешне. И она никогда не рассказывала, что у неё есть сестра близнец, опять тайны, даже от лучше подруги, – Лиза нахмурилась обиженная такими новостями.

Увидев её реакцию Иллирия поспешила как-то исправить ситуацию, – простите. Она не специально и не думала скрывать... Просто я появилась в её и родителей жизнях буквально недели две назад.

– Как так?

– Это... Длинная и одновременно короткая история, если вы не против, пусть лучше сестра расскажет. Я всё ещё не до конца привыкла даже к самой себе и могу описать или сказать что ни будь не так, – скосив взгляд на вход Иллирия заметила выходящих родных, а главное радостную Алисию, которая уже увидела их и заметив сидящую Лизу в предвкушении прищурилась.

Украдкой подкравшись к подруге позади, как та это сделала с Иллирией и обхватив её с фразой, – попалась! – по-дружески чмокнула в щёку. Заставленная в расплох девушка быстро пришла в себя и вскочив не промедлила вернуть Хакетт должок. Последовали обнимашки с визгом на пол улицы. На всё это с радостью смотрели старшие Хакетты. Им было приятно, что как бы их дочь не пряталась под масками, какой бы она ни была ранее жестокой, но всё равно сохраняла живость души. Оставалась просто девушкой, со своими мышами в голове. Ведь в этот момент она разве что действительно не светились от радости встречи с, пожалуй, единственной на их памяти подругой с которой у неё почти не было никаких секретов.

Просидели они в кафе ещё довольно долго. Алисия с разрешения родителей рассказала, как у неё появилась сестра, разумеется опуская многие моменты ссылаясь на военную тайну, что ложью не являлось. Очень многое и правда убрали под грифы секретности и подписки о неразглашении. Лиза в свою очередь рассказала об учёбе и что она на Арктур прилетела на выставку, где будут выставлены и её картины, а также загорелась огромным энтузиазмом нарисовать сестёр Хакетт и их родителей, на что после притворного раздумья была дал положительный ответ. А Иллирия была вне себя от счастья, когда Стивен передал ей новенькие документы, официально и законно говорящие, что она теперь Хакетт.

***

Рисовала их картины Лиза следующие три дня без отдыха. Случившиеся события зарядили её просто колоссальным количеством вдохновения и все Хакетты так или иначе получили по картине от талантливой художницы в самых различных стилях.

Особенно была довольна Иллирия. Лиза изобразила её и Алисию сидящими вместе под звёздным небом, но не на земле, а будто на зеркале, поэтому они буквально были окружены созвездиями. Ей даже удалось передать неуловимую разницу во внешности сестёр, которую рассмотреть могли лишь единицы.

Был и поход на выставку, где в том числе Алисия увидела ту самую картину с ней, которую Лиза нарисовала в день их последнего серьёзного разговора в приюте. На удивление она привлекала достаточно много народу всех рас пространства цитадели. Хоть пришельцев и было буквально несколько персон.

Дольше всего перед картиной стояла на первый взгляд молодая азари, но Алисия хорошо знала как их вид может быть обманчив. Взглядам пробежавшись по некоторым местам головы она поняла, что перед не молодая азари, а как минимум матрона, это означало, что ей могло быть до семисот земных лет.

– Знаете, мне нравиться ваш... Как вы говорите, подвид? – спросила она девушку, не отвлекаясь от картины.

– Примерно так.

– В этой улыбке и глазах столько жизни, боли и надежды.

– Я знакома с автором этой картины и той, кто на ней изображён.

– Вы знаете, что с ней случилось?

Алисия грустно улыбнулась, – у неё всё хорошо, насколько это возможно, после пережитого. Она нашла семью, лучшую подругу, получила образование, поступила на службу в Альянс и недавно обрела сестру.

– Я рада за неё. Но вопрос, сумеет ли она всё это сохранить? И смогла ли она отпустить свою боль?

Алисия снова перевела взгляд на картину, улыбка сползла с её лица, – нет, я не смогла, но стараюсь улыбаться, когда могу. Смеюсь, когда могу. И буду оплакивать, когда будет нужно, – матрона при первых же слов наконец повернулась к Алисии и в удивлении увидела в ней нарисованную.

– Вы – это она, – прошептала азари.

– Да, – повернувшись к ней Алисия скопировала улыбку на картине и повторив, как её учила Т'Гони, вежливо попрощалась с матроной на азарийском и чуть склонив голову, добавив на родном, – и да хранит вас Атаме.

– Тебя тоже дитя, тебя тоже, – прошептала матрона, наблюдая как Алисия вернулась к остальной семье, где моментально попав в цепкие руки сестры была отконвоирована к какой-то картине.

Их отдых закончился спустя ещё три дня. Лиза наобнимавшись и обменявшись со всеми контактами отбыла обратно на Терру. Старшие Хакетты отправлялись по своим кораблям для несения службы.

На квартире остались только Алисия и Иллирия. Увольнительная первой была продлена на два дня из-за «неполадок» на Чуйкове. А вторая должна была дождаться дедушку, который узнав о второй внучке чуть не полетел на Арктур без корабля, чтобы разобраться какого чёрта сын её прятал от него и, собственно, посмотреть в живую и приютить на время. Ожидая родственника сестры, решили оттянутся по полной.

Поэтому купили мороженого, «стопку» старых фильмов и погрузились в мир романтики и приключений 20 и 21 веков. Так дед их и застал, уснувшими от усталости. Одна развалилась по всему дивану, а вторая, свернувшись прижалась к сестре переплетя во сне хвосты.

Глава 12: Кровавая луна

Высокая орбита над луной Торфана. Борт тяжёлого крейсера Чуйков. Переговорная комната. 2178 год. 20:01 по корабельному времени.

Сгорбившись Алисия сидела в глубокой задумчивости, а хвост словно метроном отбивал секунды. Она смотрела на свои руки. Три дня назад эти руки убивали, убивали жестоко, не зная пощады. Не беря пленных, не ведя переговоры, не слушая мольбы. Точнее последнее она слушала, а потом выпускала пулю и раздавливала голову биотикой или отрубала все выступающее. Три дня на орбите случившегося ада на «земле».

Напротив, искря стоял терминал связи с характерным отпечатком кулака. За это ей влетит. Капитан уже грозился отправить её куда ни будь подальше, что бы она перестала портить имущество Альянса и нервы людей, так как карцер никак не влиял на неё. Тем не менее все эти угрозы всё время оставались на словах и отнюдь не из-за отца адмирала. Несколько недель назад занявшего пост адмирала пятого флота, сменив на нём адмирала Риоса, что ушел на заслуженное повышение и теперь перебирал бумажки в Адмиралтействе.

За минувшее время много произошло. Иногда Хакетт сама удивлялась, как быстро летит время. Под командованием Орлова она прослужила ещё три года. Во множестве операций она не раз ходила по кромке и навлекала на себя гнев и выговоры от командира, на исключительно командном языке, которые, впрочем, носили больше воспитательный процесс.

А потом он чуть не погиб. Алисия винила в этом себя. Не справилась, недооценила силу противника, повела себя легкомысленно. А может всё и сразу и командиру пришлось её спасать. Задание они смогли выполнить. Орлова, потерявшего обе ноги комиссовали и он, пройдя реабилитацию и получив «утешительное» звание майора в нагрузку с протезами, ушел тренировать новых бойцов для Альянса. Сама Хакетт тогда получила отрикошетившую в бедро пулю, два перелома и чуть не потеряла хвост, который спасла «неуставная» броня.

И даже теперь, спустя пять лет Хакетт было стыдно смотреть ему в глаза из-за случившегося. Последний раз они виделись при передаче командования. Тогда он подошел к ней, с еле заметным жужжанием протезов. Орлов не кричал, не материл и не обвинял. Наоборот: по-отечески улыбнулся и осторожно обняв, сказал, – служи верно, Алисия. Я знаю, что воспитал себе достойную преемницу. Береги людей и себя. Будь им хорошим примером, больше ничего от тебя не прошу. Старший лейтенант Хакетт, – и похлопав по плечу ушел. Девушка каждый раз в увольнительной порывалась навестить старого командира. Сказать ему то, что не сказала тогда. Но каждый раз малодушно оставалась на месте.

С момента ухода Орлова Алисия не смогла… Или не хотела искать общий язык с командирами и постоянно конфликтовала с ними, что приводило к многочисленным выговорам и частым визитам карцера. В противовес этому она старалась исполнять просьбу своего первого командира. Попадавшие к ней под командование парни и девушки, после первых вылазок и изначальной ненависти к её несносному характеру и придиркам к амуниции и поведению на поле боя, достаточно быстро находили с ней общий язык и слушались беспрекословно.

Хакетт не боялась подниматься в атаку первой, раздавая биотические оплеухи противнику и барьеры своим, что не раз спасали молодых десантников от шальной пули. И никому не позволяла командовать своими людьми поверх её головы, не раз получая замечания и выговоры о нарушении субординации.

Были и потери. Не часто, но всё же были. В одну из особо отличившихся операций Хакетт потеряла совсем молодого парня, только из учебки. Потеряла из-за труса лейтенанта, с крейсера Лондон четвёртого флота, приданного им в усиление для зачистки крупной базы пиратов. Трус бросил своих людей и отряд Хакетт. Алисия, не смотря на возражения четвертаков, взяла командование на себя и с минимальными потерями выполнила приказ, безвозвратно потеряв троих. Среди которых был и молодой, убитый при миномётном обстреле, которого можно было избежать, если бы не потраченное на разбирательство, «кто теперь главный» время.

После операции, Хакетт без предупреждения, прямо на глазах капитанов двух крейсеров, накинулась на лейтенанта с кулаками, обвиняя в дезертирстве и успела хорошенько отделать, прежде чем её с трудом оттащил собственный отряд. Подчинённые помятого лейтенанта на это смотрели с удовлетворением и не пытались ему помочь.

Хакетт получила очередной выговор, а лейтенанта, после разбирательства, на котором его люди полностью встали на сторону Алисии, чем не мало удивили следаков, сослали на Терру «поднимать пингвинов», чтобы не отсвечивал.

Каждый раненый и каждый убитый ложились на душу Хакетт тяжёлым грузом. Она терпеть не могла терять людей и каждый раз с грустной улыбкой, но радовалась, когда очередного везунчика, заработавшего себе репутацию и звание забирали в другие отряды, взводы и подразделения, где были всё же куда более опытные командиры. Из-за этой тенденции Хакетт приобрела кличку «Курица наседка». Называли её разумеется так только в кулуарах и когда она была далеко, минимум в пару световых лет.

С другой стороны, те слова, что Орлов сказал в том злосчастном бункере, на первой высадке Хакетт оказались пророческими. Девушка так и застряла на одном месте с погонами старлея. Прыгнуть выше просто не давали, заворачивая любые попытки продвижения по службе. Она великолепно знала причины этого поведения, по крайне мере была уверена в этом и не искала виноватых неся службу так как её учили.

Ей казалось, что если бы она поднималась выше в звании, муссировали бы самые различные слухи и предположения. Хотя они ходили в любом случае. В основном почему она до сих пор не попала под трибунал, не смотря на длинный список выговоров и прочих предупреждений.

Среди вариантов, разумеется, была «Мохнатая рука» родителей, и постельные услуги, и даже связь с Цербером на пару с СБ Альянса, заканчивая секретным проектом по подготовке для внедрения в СПЕКТР Совета. Над последним откровенно ржала даже сама Хакетт на пару со своими подчинёнными, представляя, как треснули бы лица некоторых недоброжелателей и схватились бы за головы некоторые политики.

Правда была похоронена под тонной лжи и какова она на самом деле понять было сложно. Каждый инцидент с Хакетт Коллегия Адмиралов брала на контроль, а за ними чувствовалась поддержка Стивена и Лидии, руководствовавшихся своими мотивами не показываться на глаза. В защиту же не боялись высказываться неравнодушные, готовые заступиться за бывшего или нынешнего командира, один из которых умудрился даже стать спецназовцем N7 и его слово весило как правило не меньше слова капитана Чуйкова.

Не отставала и Иллирия, с которой не смотря на разлуку, она связывалась чуть ли не чаще чем с родителями будто чувствовала, когда «старшей» требовалась поддержка и всегда была готова броситься на помощь, даже вооружённой одной скалкой. Несмотря на то, что официально она не являлась биотиком, Хакетт всё же прошла обучение для контроля своей силы, чего вполне хватало, чтобы застать потенциального противника врасплох. Мало кто будет ждать запущенную в тебя словно снаряд «скалку».

Сестра Алисии открыто не пошла по стопам родственников, предпочтя более «мирное» дело, неожиданно для всех увлёкшись кулинарией. Участвовала в парочке соревнований, заработала какую никакую славу, парочку наград и готовилась открыть свой ресторанчик.

Забавно было и то, что после как раз того скандала с лейтенантом четвёртого флота, некоторые офицеры хотели обратиться в Адмиралтейство, в обход коллегии. Прежде чем они смогли это провернуть, им прилетел интересный файлик, в котором на них был такой компромат, что хватило бы раздуть из мухи Цитадель. Всё это сопровождалось фразой, – руки прочь от этого фелисида. П.

Самой Алисии на все слухи и прочее было практически плевать, лишь обидно было бы ударить в грязь лицом перед родителями, военная династии которых были всегда верны своей родине – с потом, кровью и жертвами брав свои боевые офицерские звания. Страх, что её косяки испортят жизнь и карьеру отцу, маме или сестре.

И вот, новый «провал». Чёртова кровавая луна Торфана. Этот кусок камня забрал многих. А ведь всё началось ещё восемь лет назад, на Мендуаре. Батарианцы потеряли всякое терпение добиться от Совета Цитадели хоть каких ни будь действий против экспансии человечества и ударили в своём стиле – грязно и со всей жестокостью. Они явно готовились к этому долго и упорно. Собрали большой флот самых разных кораблей. Казалось, что весь Терминус пошел «войной».

А потом было то, что потом назвали – Скиллианский блиц. Первым под удар попал Элизиум. Потом три колонии под протекторатом СССР. Планеты отбили с большими жертвами среди мирного и военного населения и пока батары потирали руки и гоготали над «неспособными защитить свои границы людишек», Альянс взбесился не на шутку.

Конгресс впервые за долгое время не нашел времени для драк. Все делегаты были мрачны по своим причинам, приняли единогласное решение и заручившись разрешением Совета, объединённое человечество набросилось на батарианцев словно разъярённый зверь.

Сначала досталось базам и мелкие флотам, порванным в клочья. Затем в бой вступил собравшийся третий и пятый флоты, атаковавшие несколько незаконно занятых батарианцами колоний вблизи систем Терминуса.

Десант и флот действовали быстро и жёстко, разница была лишь в том, что несмотря на всю ярость, солдаты не трогали гражданских и тех кто сдавался, которых впрочем было всё меньше по мере продвижения вглубь. Так бы и продолжалось, пока наконец разведка не нашла хорошо замаскированную базу работорговцев на одной из лун Торфана. Разведчики действовали крайне скрытно. И когда узнали, что именно здесь была основная логистическая точка и там же прятался основной «пиратский» флот батарианской гегемонии, информация ушла по самым шифрованным каналам наверх.

И как только она подтвердилась, третий и пятый флоты даже не выслушав приказ и не дождавшись готовящегося подкрепления рванули к планете, беря всю систему в осаду. Доведённые до холодной, словно сам космос, ненависти русские не пожалели и послали в систему супердредноут, показывая всю серьёзность операции и заявили что снесут с лица чертовой галактики всех, кто не является членом Альянса Систем и сунется под горячую руку. Совет на это только выразил обеспокоенность, но всё же отозвал своих агентов от греха подальше и закрыл систему для любых полётов кораблей Пространства Цитадели.

Стычка, начавшаяся в космосе и превратившаяся в мясорубку, быстро переросла в наземную операцию. Батарианцы не подвели и дрались на смерть, понимая, что здесь никто их не будет оставлять в живых. Использовали все уловки, на которые были способны. Не гнушаясь даже прикрываться и пускать словно овец под перекрёстный огонь пленённых рабов всех рас, захваченных ранее.

Там же Алисию заставили вновь умыться кровью подчинённых. Она не осталась в долгу, с лихвой вернув должок – утопив батаров в собственной крови, не оставляя в живых на своём пути никого, кто имел больше двух глаз.

Едва бой затих, на базу заявилось, словно черт из табакерки, СБ Альянса. Тряся документами, они быстро отодвинули представителей шестого флота и принялись копошиться в остатках базы. Единство, с которым человечество бросилось на врага так же быстро начало разваливаться, впрочем, как и всегда.

Самой Хакетт было понятно с самого начала, нароют они там не мало и не побрезгают закинуть дерьмо в вентилятор, чтобы открыть дело о «психической нестабильности» старшего лейтенанта Хакетт. Тогда от отставки и принудительного лечения её не ничего не спасёт. Только побег куда ни будь в системы Термина, что стало бы несмываемым позором для старших Хакеттов и погубленной жизни для Иллирии. Оставалось только встать прямо и принять этот «бой» открытой грудью, стоя намертво.

Дверь с шипением открылась и в помещение вошёл адмирал Кахоку. Посмотрев на разбитый терминал, он тяжело вздохнул, дверь получила команду на закрытие с инструметрона. А через несколько секунд он заговорил, – итак, Хакетт. Официально расследование СБ Альянса завершено. Версию от них я получил. Чуйков возвращается для диагностики на Арктур. А ты... Ты отправишься на Терру, – Алисия подняла взгляд на адмирала, но на его лице застыло мрачное выражение лица, не обещавшее никаких поблажек. Она глубоко вздохнула.

– Нарыли-таки достаточно. Я не сомневалась, что в конце концов это произойдёт. Слишком много видимо отоптала мозолей.

– Да, ты дала им много материала. В другом случае можно было бы обойтись формально. Отправили куда ни будь подальше ото всех, к примеру на Иден Прайм. Как раз недалеко от систем Терминуса. Там постоянно есть угроза бандитов и пиратов. И волки сыты и овцы целы. Но тут немного другое. Какая-то крыса слила всё в сеть! И твой «крестовый поход» и про то, кого ты притащила опять на хвосте. Поднялась целое цунами дерьма, накрыло всех. Мы, конечно, найдём, кто это сделал, но назад джина в лампу не запихать. Теперь тебе не избежать публичного трибунала. Да, ещё готовься не к самым приятным прозвищам. Торфанский мясник – это, пожалуй, самое цензурное и безобидное.

– Меня, как только не называли, Сэмюэл. привыкла. В конце концов должен же быть антипод «Героини Элизиума», – она мрачно усмехнулась, позволив себе некую фривольность в общении со старшим по званию, но тот никак не прореагировал, – однако чертов трибунал... Они же пока не в курсе, да? – с лёгкой надеждой в голосе она посмотрела адмиралу в глаза. Тот не стал говорить, что думает о выпаде в сторону Джейн Шепард, действительно ставшей в народе – Героем Элизиума, за самоотверженную оборону планеты от батарианцев.

– К сожалению. Лидия всё видела. Твоя сестра тоже. Стивен лично, – эти слова заставили сердце Алисии ухнуть и пропустить удар, а лица скривилось в гримасе боли.

– Не время сейчас предаваться упадническим настроениям. Расскажи ТЫ, что произошло. Что тебя заставило так поступить? Я хочу знать заранее обе версии, что бы было пространство для манёвра, – Алисия мрачно вздохнула и прислонилась к перегородке. Рассказ не был особо долгим, но богатым на события, – с чего бы начать?.. Если верить некоторым, начале было СЛОВО.

Луна Торфана. За твое суток до этого. База работорговцев. Третий час штурма.

– Медведь! Шершня в улей на двенадцать! – скомандовала Хакетт рослому немцу ответственному за тяжёлое вооружение. В очередной раз их продвижение по буквально заваленному трупами помещениям было остановлено поистине бешеным сопротивлением батарианцев.