Текст книги "Топить печаль в бушующем пламени (СИ)"

Автор книги: Priest P大

сообщить о нарушении

Текущая страница: 109 (всего у книги 122 страниц)

Глава 129

Превратившись в объект всеобщего порицания, они, наконец, поняли, цену горькой усмешки сильного, способной в миг свести с ума перепуганного слабого.

Помимо борьбы с беспорядками, учиненными пустыми куклами, оперативники Управления вели самую настоящую гонку со временем, пытаясь снабдить всех средствами защиты от сигналов ревербераторов.

Даже телевидение и интернет-порталы прекратили вещание развлекательных программ и непрерывно транслировали сообщения о важности защитных устройств.

Но что до людей… даже слабые носители особых способностей не слышали сигналов ревербераторов. По мнению большинства, попытки снабдить всех «блокираторами» выглядели крайне странно. Особенно сейчас, когда многие наперебой рассказывали об измененных воспоминаниях.

Поначалу в рассказчиках действительно были те, кому подправили память. Но ситуация стала набирать обороты, и появились желающие порыбачить в мутной воде. Одни сочиняли истории из развлечения, другие делали это ради -собственной выгоды, надеясь на групповой эффект... Все они, абсолютно каждый, были настроены серьезно. Но очевидно, что лишь некоторые из них действительно являлись участниками аномальных событий. Вероятность сорвать куш стремительно падала. В самый разгар шумихи начало казаться, что все вокруг параноики со стертой памятью. Каждого переполняло великое множество чувств, мыслей и страхов.

– Не знаю, что думают об этом другие, но я эту штуку на себя не надену. В любом случае, не могу не предупредить вас: тот, кто будет это носить, рискует заработать церебральный паралич.

Это было первое, что услышал Янь Цюшань, примчавшись на пункт выдачи «блокираторов». Он никогда не был мастером по улаживанию конфликтов и ему не хотелось нарываться на неприятности, потому попросту придержал рукой дверь.

– Посмотри туда, – внезапно произнес сидевший рядом Чжичунь.

С этими словами он указал на ближайший жилой квартал. На улице давно стемнело, и в городе зажглись фонари, но в этом квартале, почему-то, царила темнота. Похоже, местные жители остались без электричества.

Янь Цюшань медленно опустил окно, попутно отправив сообщение Ван Цзэ, и вдруг услышал чей-то сердитый крик:

– Вы что, думаете, простой народ ни о чем не знает? Думаете, мы как в древности, ничего не понимаем? По-вашему, это не просочилось в интернет? Вы создали эти штуки лишь для того, чтобы подменить наши воспоминания! А теперь, когда тайное стало явным, вы снова пытаетесь промыть нам мозги! И если мы откажемся с вами сотрудничать, вы пойдете на все. Вы отключили нам воду, отключили электричество, только для того, чтобы заставить нас выйти к вам навстречу. Потом вы соберете всех, кто хоть что-то да знает, и посадите их под замок. Прямо как в средневековье! Ну, что вы сделаете? Просверлите в моей голове дыру, чтобы заткнуть меня?

– Что это за монстры? Откуда у них столько власти?

– Я все равно это не надену!

– Я тоже не надену. Сегодня такой замечательный вечер, а какой чистый воздух! Не думаю, что в этой вашей «защите» есть необходимость.

– Они ведь придумали все это, чтобы блокировать наши мысли, верно?

Получив сообщение, Ван Цзэ вынырнул из расшумевшейся толпы, как шахтер из недр шахты, и поспешно подошел к Янь Цюшаню:

– Командир Янь, идем, обойдем с другой стороны, здесь нам не пройти.

– Что случилось? – нахмурился Янь Цюшань. – Вам что, больше нечем заняться, кроме как отключать этим людям воду и электричество? И вы еще удивляетесь, что они готовы с вами подраться?

– Это были не мы! Боже, вы зря на нас наговариваете¹, – с тревогой сказал Ван Цзэ, почесывая короткий ежик на голове. – Воду им никто не отключал, но подача электричества действительно прекратилась. Сегодня во многих районах нет света, всему виной взбунтовавшиеся растения, и ремонтники не торопятся исправлять ситуацию. Подвергшись воздействию ревербераторов, они все на взводе и отказываются принимать у нас «блокираторы»! Командир Янь, пожалуйста, отправь меня на передовую сражаться с монстрами? Пусть кто-то другой подменит меня здесь?

¹ 冤死 (yuānsǐ) – умереть бесславно, пропасть ни за понюшку табака; (обр. быть приговоренным к смерти незаслуженно).

Но прежде, чем он успел договорить, позади послышался громкий хлопок. Кто-то из толпы опрокинул стол, за которым раздавали «блокираторы».

Ван Цзэ несдержанно выругался. Времени на разговоры не осталось, он поспешно бросился назад.

Подавляющее большинство цивилизованных граждан, разозлившись, начинало кричать и браниться. Но если подобное происходило в «обществе», значит, в умах людей накопилось столько противоречий, что они разрушили все психологические барьеры.

Причиной обострения конфликта стала мелодия, издаваемая ревербераторами. Именно она так сильно взволновала толпу. Взгляд человека, устроившего свару, погас, его движения стали скованными, будто он находился не в своем уме. Но оставшиеся позади невежды все еще продолжали кричать.

Ван Цзэ пробился сквозь назревающую потасовку, схватил мегафон, указал на свое ухо и сказал:

– Господа, господа! Смотрите, мы тоже их носим. Если «блокираторы» действительно опасны, стали бы мы так рисковать?

– Кто знает, может, это что-то другое?

– А какая у тебя модель?!

Ван Цзэ снял свой «блокиратор» и отдал его в руки протестующих, а сам взял со стола новый:

– Если не верите мне, я прямо сейчас возьму другой, идет?

Стоявший неподалеку доктор Ван хранил молчание. С таким громким голосом, Ван Цзэ был для этой толпы и драконом, и фениксом². С мегафоном в руках он кричал так, что его было слышно на расстоянии в двадцать ли. И этот крик внезапно оглушил собравшихся. Может, шум сумел очистить их сердца или, хотя бы, заглушить опасный гул ревербераторов? Но, ко всеобщему удивлению, протестующие действительно успокоились.

² 人中龙凤 (rénzhōnglóngfèng) – дракон и феникс среди людей (обр. в знач.: герой).

Ван Цзэ глубоко вздохнул, уселся прямо на стол и закинул ногу на ногу.

– Да, мы с вами отличаемся друг от друга. У меня и впрямь есть кое-какие способности. Я могу управлять водой, а под Новый год превращаюсь в карпа. Но моя семья: мама, тетя, отчим – все они обычные люди! То же касается и моего командира. Восемнадцать поколений его предков были обычными людьми, но он все равно родился особенным. Зачем нам притеснять обычных людей? Что в этом хорошего? Или вы считаете, что своих родителей и родственников мы тоже притесняем? Это дискриминация. Кто знает, может, завтра у кого-нибудь из вас родится особенный ребенок? Хотите – верьте, хотите – нет! На дворе восемь тысяч сто второй год³, а мы до сих пор поддерживаем дискриминацию?

³ «8102 год» – это модное интернет-выражение, обозначающее «перевернутый» 2018 год. Используется, для преувеличения долговечности чего-либо, зачастую для жалоб на что-то старомодное. (Ранние вариации «7102 год», т. е. «перевернутый» 2017 и т.д.)

Мало кто мог соревноваться с ним в громкости, и рокот толпы постепенно превратился в едва различимый шепот.

Янь Цюшань тихо стоял среди людей.

Его кости почти срослись. Чтобы ускорить процесс заживления, он вытащил из тела весь металл, и теперь его движения были немного скованными. Заметив, что ему тяжело стоять, кто-то любезно помог ему сесть. Янь Цюшань тут же воспользовался этой возможностью и обратился к своему благодетелю:

– Почему бы нам не послушать его? Мозги промыть легко, но я научу вас одной хитрости. На вашем телефоне есть заметки? Просто записывайте в них все, что с вами происходит. Если почувствуете, что что-то не так, сможете заглянуть в свои записи и сравнить. Ведь эту штуку всегда можно снять, верно?

Случайный благодетель выглядел ошеломленным:

– Это...

Но, похоже, все прошло хорошо.

К беседе подключился еще один человек.

– А что, если они правы и в воздухе действительно есть что-то опасное?

Янь Цюшань поднял глаза на говорившего и тут же узнал в нем одного из оперативников «Фэншэнь». Переодевшись в штатское, оперативник без труда смешался с толпой. Казалось, он был знаком с окружающими его людьми, вероятно, он жил в этом районе. Молодой человек и командир Янь обменялись понимающими взглядами и моментально отстранились друг от друга, делая вид, что не знакомы.

Янь Цюшань быстро все понял. Похоже, Управление не спешило сдавать свои позиции. Многие «особенные» находились среди обычных людей, не раскрывая своей настоящей личности. Оставаясь незаметными, они помогали сглаживать конфликты.

Сидевший на его руках Чжичунь внезапно похлопал Янь Цюшаня по груди. Его Величество был прав. В конце концов, вот уже три тысячи лет все существа на этой земле жили в мире.

Бродивший среди протестующих оперативник заметил нерешительность своих соседей и улыбнулся. Его план удался, и теперь он мог перейти к более решительным действиям.

Но вдруг, откуда ни возьмись, появилась серебристо-белая вспышка и моментально пронзила его затылок.

Случившееся оказалось полной неожиданностью. Зрачки Янь Цюшаня сузились, кровь несчастного забрызгала его лицо...

Это была мифриловая пуля!

Белесое сияние медленно поглотило тело оперативника, и перепуганная толпа разразилась истерическими воплями.

Мифриловый пистолет всегда был другом и соратником Янь Цюшаня. Помимо Чжичуня, именно с ним бывший командир делил постель.

Оказавшись в теле носителя аномальной энергии, мифриловые пули взрывались белой вспышкой, образовывая вокруг цели ртутный кокон. Кокон полностью проглатывал цель, а затем растворялась вместе с ней в воздухе. В этот момент жертва больше напоминала фотографию, навечно запечатлевшую ее последнюю эмоцию.

В глазах погибшего оперативника Янь Цюшань увидел пустоту.

После секундного замешательства застывшее лицо его сослуживца разрушилось вместе с телом, а аномальная энергия, питавшая его способности, слилась в рассыпающийся шар и рухнула на землю.

Одно дело разводить панику, и совсем другое – собственными глазами видеть, как на улице убивают людей.

Толпа, которая еще минуту назад яро выражала свое недовольство, превратилась в стаю испуганных птиц. Начался хаос и толкотня.

Погибший оперативник жил в этом квартале, многие из собравшихся знали его. Среди них были его родственники и друзья, кто-то замер от шока, кто-то громко рыдал. Отчаявшаяся людская волна толкала Янь Цюшаня вперед, словно мешок с песком. Вдруг мужчина запнулся и врезался в кого-то, но, вопреки ожиданиям, неизвестный поддержал его и потянул следом.

– Идем! Еще немного и тебя задавят!

– Он мертв! Его убили!

– Мама!

– Перестань толкаться!

От шума у Янь Цюшаня заложило уши, в голове нестерпимо гудело. Зимы в Юнъане всегда были холодными, безжалостный северо-западный ветер проникал сквозь одежду, превращая все тело в ледышку. Его конечности онемели, внутренности свернулись в клубок.

Несколько часов назад, когда «пустые куклы» устроили переполох на городской площади, оперативники Управления возвели «барьеры», способные «сдерживать» толпу. С их помощью они могли выпускать людей небольшими группами, позволяя избежать несчастных случаев. Снаружи всем выбравшимся раздавали «блокираторы». Барьер был крепким, но мифриловая пуля, убившая их коллегу, оказалась сильней. Собравшиеся на площади носители особых способностей оказались бессильными перед ней.

Оперативники получили четкий приказ: им запрещалось применять силу, во избежание жертв среди мирного населения. Они должны были во что бы то ни стало завоевать доверие простых людей. И, если все пройдет гладко, у них появятся благодарные слушатели.

Они действительно старались, пока первая мифриловая пуля не покинула дуло пистолета. Много лет на них давила «красная линия пятнадцати человек». Они привыкли к этому, привыкли к определенному стандарту действий. Но были тому и другие причины: в глубине души оперативники чувствовали свое превосходство.

Они чувствовали себя в безопасности перед лицом обычных людей. Это напоминало столкновение двухметрового силача с непослушным ребенком. Разница в силе была настолько велика, что им попросту ничего не угрожало. Оперативники ничего не боялись, они были уверены в себе и, в большинстве случаев, оставались совершенно спокойными. И, даже если между ними и обычными людьми возникало недопонимание или кто-то нарочно пытался задеть их, оперативники с готовностью⁴ и присущим им хладнокровием продолжали выполнять свою работу.

⁴ 成竹在胸 (chéngzhúzàixiōng) – держать готовый бамбук в уме [прежде, чем начать рисовать его] (обр. в знач.: иметь готовый план в голове, быть в полной готовности).

Но этот выстрел изменил все.

В этот самый момент включилась система экстренного оповещения, и под ярко-красными символами тревоги появилась шокирующая мелкая строчка: «Из Главного управления украдена партия мифриловых пуль. В данный момент местоположение пропажи неизвестно. Внимание всем подразделениям! Пожалуйста, соблюдайте осторожность!»

Никто не желал думать о том, в кого именно угодила пуля и какова была ее истинная цель. Носители особых способностей одновременно осознали горькую правду: мифриловые пули обходили обычных людей и напрямую атаковать цели с повышенным уровнем аномальной энергии. То есть, их самих. Чтобы стрелять, особых умений не требовалось. Нужно лишь нажать на спусковой крючок... А вот обычным людям не о чем было беспокоиться.

«Особенные» в миг утратили свою неприкосновенность и превратились в дрожащее от страха меньшинство. Среди недобрых взглядов мелькнуло смертоносное лезвие ножа.

Превратившись в объект всеобщего порицания, они, наконец, поняли, цену горькой усмешки сильного, способной в миг свести с ума перепуганного слабого.

– Ван Цзэ! – Чжичунь первым пришел в себя, выудил из внутреннего кармана пальто Янь Цюшаня мини-рацию и, не обращая внимание на то, что может выдать себя, заорал, – да что за идиоты! Если они продолжат нестись, куда глаза глядят, дело кончится трагедией!

– Точно… ребята, снимите «барьер»…

Но прежде, чем он успел договорить, небо озарила еще одна вспышка. Перепуганные оперативники защищались всеми доступными средствами, включая огонь, воду и молнии. Ван Цзэ спрыгнул со стола, чудом увернувшись от второго выстрела. Пуля слегка оцарапала ему затылок и влетела в гору сложенного позади снаряжения. Раздался взрыв, и пункт выдачи с грохотом обрушился.

Повсюду валялись разбитые «блокираторы» и осколки оборудования, а окружавший квартал «барьер», наконец, исчез.

Человек, по доброте душевной решивший помочь Янь Цюшаню, услышал голос, опустил глаза и, увидев Чжичуня, в ужасе оттолкнул мужчину прочь. Во множестве городских легенд куклы не предвещали ничего хорошего. Они часто становились инструментами проклятий или главными героями баек о привидениях.

Потеряв равновесие, Янь Цюшань рухнул под ноги бегущей толпы. Понимая, что его вот-вот растопчут, он, не глядя, выставил перед собой металлическую трость. Трость тут же превратилась в полукруглый щит.

Человек, сбивший Янь Цюшаня с ног, подсознательно потянулся к нему. Он не хотел губить невинного и искренне сожалел о случившемся, он хотел помочь Янь Цюшаню. Но став свидетелем превращения трости в щит, неизвестный в шоке отступил назад. Одновременно с этим воздух сотряс третий выстрел. Привлеченная силой Янь Цюшаня, пуля изменила свою траекторию.

Ван Цзэ взревел. Он хотел было броситься вперед, но толпа преградила ему путь. Металлический щит закрывал Янь Цюшаню обзор, он не мог видеть, что произошло.

Глаза Ван Цзэ расширились от ужаса.

– Командир Янь!!!

Пуля пробила металл, и все вокруг озарилось ослепительным светом…

В этот самый момент над Чиюань грянул гром. Большой каньон озарила яркая молния. Бредущие в глубине инструментальные духи встревоженно вздрогнули. Старый Дао И, словно преданный делу пастуший пес, гнал их на более высокое место.

На полпути он вдруг остановился, беспокойно оглянулся и увидел, как треснула земля, извергая на поверхность раскаленную магму.

ВНИМАНИЕ: В связи с некоторыми обстоятельствами, главы до конца года будут выходить по графику: «одна глава в неделю». Следующая глава выйдет 28.12.2021 года!

Глава 130

– Директор Сяо! – заключил директор Хуан и с силой хлопнул его по спине, после чего направился к дверям.

В недрах горы Бицюань Шэн Линъюань внезапно ощутил удар. Невидимая сила толкнула его назад, и на теле, от ключицы до груди, появилась длинная рана, из которой тут же хлынула кровь, забрызгав находившегося поблизости Сюань Цзи.

– Линъюань! – напрочь забыв о последствиях, Сюань Цзи ринулся вперед и подхватил Его Величество. Только теперь он заметил, что рана Шэн Линъюаня сияла до боли знакомым серебристым светом. – Мифрил?

Откуда в такой дыре взялась мифриловая пуля?

Шэн Линъюань нахмурился, коснулся пальцами кожи и попробовал кровь на вкус:

– Это Янь Цюшань.

– А? Янь Цюшань?

– Искусство ковки золота. Я совсем о нем забыл.

Искусство ковки золота увидело свет тысячи лет назад. Если бы не случайная находка Янь Цюшаня, Шэн Линъюань ни за что бы о нем не вспомнил. В тот год, когда он отказался от этой техники, в его душе не было ничего, кроме ненависти и отчаяния. А чтобы никто другой не смог воспользоваться этим знанием, Шэн Линъюань наложил на него смертельное проклятие... Однако изначально искусства ковки золота было его наследием. Наследием, созданным для защиты людей.

Когда-то он боялся, что настанет день, и он больше не сможет защищать дух меча. Тогда он всецело посвятил себя искусству ковки золота и постоянному самосовершенствованию, чтобы однажды создать «доспехи», что будут оберегать дух меча до конца времен. Суть в том, что, если тот, кто завладеет его наследием, будет смертельно ранен, Шэн Линъюань, как «защитник», примет весь удар на себя... Но в прошлом, искусство ковки золота подчинялось «законам небес» и не могло навредить своему создателю.

Лишь теперь, когда темная энергия Шэн Линъюаня ослабла и Его Величество приблизился к смертным, искусство ковки золота, наконец, выполнило свою задачу.

Вместе с пролитой кровью вернулась и ментальная связь. Не тратя время на разговоры, Сюань Цзи решил самостоятельно разобраться в происходящем. Это было странное и очень непростое чувство. Он не испытывал неприязни, напротив, это было нечто... похожее на любовное письмо. Прошли годы, и оба, адресат и отправитель, совсем позабыли о нем, и каждый испытывал неловкость при мысли о том, чтобы забрать это письмо себе. Со временем оно превратилось в своеобразную, но очень дорогую реликвию, и было бы неудобно теперь возвращать его.

Одновременно с этим он чувствовал вину Янь Цюшаня, ведь тот, кому было адресовано это «любовное письмо», был единственным, кто встал между ним и смертельным оружием. Это несчастный клочок бумаги теперь казался ядовитым, как анчар. Если бы не везение Янь Цюшаня, этот случай обернулся бы непредумышленным убийством, но вот его «заместитель», Шэн Линъюань, определенно заслужил мифриловую пулю!

Сюань Цзи не мигая смотрел на рану Шэн Линъюаня. Его сердце разрывалось от боли, терзаемое ревностью, обидой и угрызениями совести. Мысли спутались, он никак не мог понять, что именно чувствует и каковы эти эмоции на вкус, но сейчас Сюань Цзи нестерпимо хотелось кое-кого укусить.

Казалось, у него не осталось ни стыда, ни совести. Как глубоко он прятался раньше, и каким прямолинейным стал сейчас.

– Это... – наконец, отозвался Шэн Линъюань. Его Величество недоуменно посмотрел на Сюань Цзи и зажал рану рукой, – этот «мифрил», разве он не ваше оружие? Кто мог выстрелить им в Янь Цюшаня?

Сюань Цзи тут же пришел в себя и начал смутно догадываться о произошедшем.

Ревербераторы создавали «резонанс», способный превратить все людские обиды в камни, падающие на печать Чиюань. Но оперативников Управления непросто вывести из себя, да и людей, ставших свидетелями аномальных событий, не так уж и много.

Этот мир принадлежит обычным смертным, и пусть носители особых способностей редки, как перо феникса и рог единорога, они способны постоять за себя. Им не о чем беспокоиться. Если обе стороны равны, никто не станет действовать опрометчиво. И, несмотря на все сомнения и предубеждения, их в лучшем случае ждет словесная война, которой, однако, недостаточно для крупного конфликта. Со временем, когда все утихнет, и люди и «особенные» смогут отыскать способ безопасного сосуществования. Но как же тогда запоют те, кто за всем этим стоит?

Для разжигания настоящего конфликта необходимо разрушить этот «шаткий» баланс. Дать обычным людям понять, что даже с «особенными» можно справиться, отнять у «особенных» покой, заставить их паниковать.

– Плохо дело, – нахмурился Сюань Цзи. – Кто-то «слил» людям секрет мифрила, реагирующего на особые способности. Не обернется ли это еще большими ограничениями?

Например, мифриловые технологии станут частью «проверки безопасности», чтобы запретить «особенным» вход в общественные места. Это приведет к дискриминации, преследованию, сопротивлению и обострению конфликтов. Порочный круг.

Это накинет петлю и на обычных людей, и на носителей особых способностей.

Если только Управление по контролю за аномалиями не найдет способ вырваться из нее. У них есть час и только два возможных варианта: либо они принудительно надевают на всех людей защиту, либо находят Ло Цуйцуя и избавляются от тех, кто за всем этим стоит.

Два параллельных пути, у которых нет ни шанса на сближение. Поистине невыполнимая задача.

Ло Цуйцуй пропал без вести, фальшивый король демонов поглотил трех Бедствий, а единственные, кто еще способен сражаться, застряли в какой-то дыре!

– Похоже, они использовали кости Чжу-Цюэ, чтобы заманить нас в ловушку. Нам нужно... – начал было Сюань Цзи.

Но не успел он сказать «убираться отсюда как можно скорее», как в его голове раздался голос Шэн Линъюаня, и оба тут же отшатнулись назад. Прямо на их глазах кровь Его Величества заструилась сквозь заросли золотистого сциндапсуса, заливая похороненные под ним белые кости.

И правда, у врагов, что ни путь – то узкая дорожка.

Будучи обладателем части сил Чиюань, великий демон небес, сам того не ведая, «спровоцировал» последнего адского стража из клана Чжу-Цюэ.

Древние кости «затрепетали от гнева». Обвитая вокруг них толстая лоза пошла волнами, взвилась вверх и, минуя Сюань Цзи, устремилась к Шэн Линъюаню. Подняв «добычу» в воздух, лоза натянулась, словно пружина, и приготовилась к удару. Шэн Линъюаню негде было прятаться. Он вырвался, отскочил в сторону и поспешно вскарабкался на бронзовый треножник.

Земля содрогнулась, осколки камней водопадами покатились вниз, и из зияющей пропасти послышался рокот. Казалось, в нем смешались и рев зверей, и крики гигантских птиц.

Сюань Цзи больше не мог управлять огнем, но он мог стать мечом. Превратившись в огромный клинок, он упал рядом с Шэн Линъюанем. Шэн Линъюань тут же подхватил его и с размаху разрубил назойливую лозу.

Однако ко всеобщему разочарованию, на месте старой тут же появилась новая.

Благодаря восстановившейся ментальной связи, Сюань Цзи услышал, как Его Величество пожаловался: «Почему ты такой тяжелый?»

Но ему нечего было на это ответить.

Убив Дань Ли, Шэн Линъюань почувствовал, что сковывавшие его оковы пали, и, вероятно, полностью сосредоточился на бытие демоном. Он вырвал свое сердце и навсегда позабыл о тренировках. В юности Его Величество постоянно упражнялся с мечом, он рано вставал и полжизни провел в суете и спешке. Кто бы мог подумать, что настанет день, когда его силу запечатают, и меч превратится в неподъемную ношу!

Он был живым примером того, как прилежный ученик деградировал вместе со своим окружением.

С другой стороны, Сюань Цзи почувствовал облегчение, ведь это означало, что у Его Величества больше никогда не было других мечей.

Клинок ощутимо тянул вниз. Шэн Линъюань только-только обрел сердце и еще не научился взаимодействовать со своим организмом. После нескольких ударов он немного запыхался.

Радовало лишь то, что ему не нужно было шевелить губами, чтобы поговорить с Сюань Цзи.

«Есть у меня одна мысль, – меч доставлял ему немало трудностей, но в душе Шэн Линъюань оставался таким же спокойным, – о жене вашего директора... О том, почему как она погибла».

«И почему?» – тут же подумал Сюань Цзи.

Доктор Хань была специалистом из класса духовной энергии. Она обучалась у Шань Линь и являлась ее преемницей. Наблюдая за Чиюань, она хотела изучить связь между ним и «кровеносной системой земли», отыскать око, обезвредить его и, тем самым, сэкономить кучу времени «Баоюй». А значит, она была хорошо знакома с Шань Лин и ее методами работы с «кровеносной системой земли».

«Алтарь Чиюань, – отозвался Сюань Цзи. – когда я ушел, алтарь ненадолго открыл свои «двери», и «кровеносные системы земли», должно быть, среагировали на это. Наверное, она что-то обнаружила. Кстати, ты случайно не знаешь, что такое использовал Ло Цуйцуй, чтобы объединить все растения в мире и превратить их в средства массового вещания?»

Растения тоже произрастают из земли. С древних времен цветочные демоны и духи трав были тесно связаны с «кровеносной системой земли». Неужели те, кто стоит за школой Истинного Учения, избрали Ло Цуйцуя именно из-за этого?

«Я хочу кое-что попробовать, – в море знаний Сюань Цзи вновь раздался голос Шэн Линъюаня. – Цинпин... В этом вашем Управлении полно смертных, почти утративших свои корни. Как думаешь, на них можно положиться?»

Сюань Цзи уже знал, что он задумал:

«Нет, ты не хочешь! Подожди...»

Но к превеликому сожалению, в критический момент Его Величество предпочитал действовать самостоятельно.

Не успел Сюань Цзи договорить, как Шэн Линъюань поднял меч и приставил лезвие к запястью.

Как безжалостно он рубил этим клинком зеленые лозы, также безжалостно он резанул и себя. Сюань Цзи увидел белые кости, меч рухнул на зеленый ковер, и кровь из поврежденной артерии хлынула во все стороны.

«Шэн Линъюань!»

«Не кричи. У меня не было выхода»

Шэн Линъюань, казалось, моментально забыл о ране, которую сам же себе нанес. Даже несмотря на связь, Сюань Цзи «слышал» только свои «ощущения». Он ничего больше не чувствовал.

Будто это просто игра воображения.

Кровь стекала по стенкам бронзового треножника, и он, казалось, откликался на доносившийся из пропасти гул, излучая слабый холодный свет. Кости Чжу-Цюэ заскрипели, огонь осветил непроглядную тьму, и в пещере на мгновение стало светло, как днем.

Откуда ни возьмись, донеслась мелодия ревербератора, и звуки, неслышимые для обычных людей, слились воедино, горным потоком захлестнув мысли и чувства.

В этот самый момент яростный крик Сюань Цзи сотрясал море сознания Шэн Линъюаня: «Я с тобой развожусь!»

«Не спеши», – спокойно бросил Шэн Линъюань. Обмакнув пальцы в рану, он обозначил на треножнике восемь разных точек, ровно в тех местах, где некогда были отверстия от длинных гвоздей, которыми прибили юного принца. Накормленный кровью демона небес, жертвенный треножник тут же окрасился в черный. Сквозь зеленые лозы сциндапсуса кровь достигла костей последней Чжу-Цюэ.

Гора снова содрогнулась, и труп несчастного смертного, подвешенный над жертвенным треножником, обратился в пыль.

«Мы пока не уведомляли богов о том, что выходим за тебя замуж», – заключил Его Величество.

Где-то наверху, небо над горой Бицюань раскололось, и густые облака окрасились в огненно-красный цвет. Цвет раскаленной магмы. Вся взбунтовавшаяся растительность моментально высохла и завяла.

Казалось, в этом мире появился еще один «Чиюань». Один здесь, в треножнике неба и земли, а другой в самом центре Цзючжоу.

«Ты ведь помнишь меня? – прошептал Шэн Линъюань, поглаживая пальцами бронзовый треножник. – Моя “родина”».

Все «кровеносные системы» континента разом обезумели. Ло Цуйцуй насторожился. Его созданное из сциндапсуса тело внезапно разделилось надвое. Левую половину тянули к земле прочные лозы, а правую, казалось, волокло куда-то вверх.

Обе части разлетелись в разные стороны. Но прежде, чем Ло Цуйцуй осознал произошедшее, он в отчаянии воззрился на свою оторванную половину. Теперь он был единственным в мире человеком с самыми далеко посаженными глазами!

Звучавшая отовсюду мелодия сбилась с ритма, и сотрудники Управления, наконец, смогли отследить аномальный сигнал.

– Директор Сяо!

Сяо Чжэну только что сообщили о том, что в Янь Цюшаня попала мифриловая пуля. Но не успел он дослушать до конца, как в конференц-зал влетела Пин Цяньжу. Сяо Чжэн махнул девушке рукой и произнес:

– Подожди, дай мне сперва...

– Растения перестали подавать сигналы! – выпалила запыхавшаяся Пин Цяньжу.

– Что? Реверберация прекратилась? – ошеломленно переспросил директор Сяо.

– Не совсем, но растения действительно почему-то «замолкли». В настоящий момент сигнал перестал распространяться по «всей земле» и теперь фиксируется лишь в нескольких конкретных точках, – сообщила идущая следом Шань Линь. Женщина остановилась и посмотрел на директора Хуана. – И все они находятся в центрах «кровеносных систем земли», открытых когда-то Хань Го.

Директора Хуана охватила дрожь.

– Это последовательность, – продолжила Шань Линь, развернув на доске карту. – Большой каньон Чиюань, гора Сишань в Юнъане и Линьян... Все те места, которыми недавно интересовался старший. Юный Сяо, свяжись со всеми подразделениями страны. В этот раз копать придется очень глубоко. Нам нужно выяснить, что они задумали. Даже если придется разбить око каждой «кровеносной системы». И подготовьте самолет, я возьму с собой людей и отправлюсь в Чиюань.

Сяо Чжэн вскочил из-за стола и едва не налетел на показавшегося в дверях Ли Чэня. Но командир «Лэйтин» не обратил на него никакого внимания.

– Директор, нам только что сообщили, что здание Главного управление ныне непригодно для хранения опасных грузов. Высшее руководство просит нас составить опись и передать им все, включая оружие и снаряжение... даже мифрил.

Сяо Чжэн резко вскинул голову:

– О чем это ты? Отдадим им мифрил и позволим устроить на нас облаву? Ты, наверное, не в курсе, но мне позвонил Ван Цзэ и сообщил, что кто-то открыл пальбу в пункте выдачи блокираторов! Мы понятия не имеем, что там с командиром Янем, а ты говоришь мне… что подумают наши братья на передовой?!

Ли Чэнь горько усмехнулся:

– Ох, дорогой мой директор Сяо, если мы сейчас же не откупимся от них мифрилом, то и государство, и народные массы решат, будто... Или ты хочешь, чтобы нас заклеймили как «опасных элементов»?

– Пропусти… – сердито процедил Сяо Чжэн.

Но кто-то снисходительно похлопал его по плечу.

– Юный Сяо, ты отправишься в Чиюань с сестрицей Шань, будете ловить перебежчиков. Негоже представителям класса огня и грома протирать штаны в офисе, отвечая на бесконечные звонки, – произнес директор Хуан, пристально глядя на молодого человека. – Дитя мое, оставь это мне и ни о чем не беспокойся.