Текст книги "In Spite of Everything, the Stars (ЛП)"
Автор книги: Polomonkey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
После того, как он уехал из Норвегии, они с Еленой разговаривают каждую неделю по телефону.
Во время своего пребывания в Бергене он находит единомышленников, которые тепло его встречают. И многому учится, предлагая взамен свои знания.
Он начинает понимать намного больше о магии и о себе.
В Норвегии Мерлин прожил всего год, работая в пабах и ресторанах, пока не накопил денег, чтобы совершить последнюю поездку: в Америку. Он начинается с западного побережья и посещает Гранд-Каньон, Лас-Вегас и Сан-Франциско. Затем направляется на восток – Нью-Йорк и Бостон, прежде чем приезжает в Вашингтон, округ Колумбия.
Время выбрано удачно. Обама пытается протолкнуть законодательство, чтобы запретить “Закон о магической слежке”, который позволяет правительству свободно шпионить за одаренными гражданами. Республиканцы пытаются блокировать движение и Мерлин идет на многие марши протеста и митинги в поддержку отмены.
Приятно быть частью целеустремленной толпы активистов– как магических, так и немагических – которые открыто агитируют за свои гражданские права. Он находит, что ему нравится политический мир и агитация, это то, к чему он имеет отношение. И они побеждают – Обама отменяет этот закон.
Когда он, наконец, покидает Америку, чтобы вернуться в Великобританию, то чувствует оптимизм в отношении будущего.
Ему не терпится вернуться домой и повидаться с матерью. Они созванивались по скайпу по крайней мере два раза в неделю, но это не то же самое, и он жаждет снова обнять ее.
Но есть одна остановка, которую он должен сделать, прежде чем вернуться в родной Брайтон.
Хотя он держит образ своего отца близко и пытается сохранить память о нем, он редко позволяет себе думать о месяцах, которые они провели вместе в Ирландии. Это слишком болезненно. Но когда Мерлин готов покинуть Америку, он внезапно понимает, что не может начать свою жизнь снова в Англии, не столкнувшись с этой частью своего прошлого.
Поэтому он летит в Дублин и регистрируется в дешевом хостеле в центре города.
Сейчас не лето, как в прошлый раз, когда он был здесь, зима приближается, и это немного облегчает ситуацию. Город не выглядит так, как тогда. Как будто это не те улицы, по которым они с отцом гуляли вместе.
Но это все равно тяжело. Он быстро понимает, что избежать мест, которые они посещали, не значит решить проблему,и поэтому возвращается туда, где они бывали вместе.
Некоторые из музеев и достопримечательностей не так уж плохи, но когда Мерлин, наконец, возвращается в Сад памяти, то чувствует, словно его ударили в живот. Он помнит, как выглядел его отец, когда они вместе ели, как он говорил, как смеялся.
Он сидит, скрестив ноги, перед статуей «Дети Лира» и смотрит на нее, погруженный в воспоминания о дне, проведенном на солнце, с теплой рукой отца на плече.
– Ты знаешь эту историю? – спрашивает голос у него за спиной.
Мерлин оборачивается и видит симпатичного мужчину с каштановыми волосами до плеч, в тонкой белой рубашке, расстегнутой до середины груди.
– Да. – говорит он ровно и поворачивается к фонтану.
Человека, по-видимому, не смущает ответ Мерлина, потому что он усаживается рядом с ним на землю.
– Я сам в этом не силен. Типичная ирландская история, сплошные трагедии и никакого искупления.
– Есть искупление, – возражает Мерлин, не успев себя остановить. – В конце концов они снова превратились в людей.
– Да, в таких старых, что сразу засыхают и умирают.
– Сначала их крестят, – говорит Мерлин, защищаясь, и мужчина поднимает бровь. – Я полагаю, это счастливый конец, только в том случае, если ты веришь в Бога.
– Именно. Я бы хотел пожить по-настоящему, пока загробная жизнь не начала манить к себе.
Как бы в доказательство своей правоты мужчина достает из сумки на ремне фляжку.
– Глоток? – спрашивает он.
– Еще только полдень, – удивляется Мерлин.
– Ты куда-то спешишь?
– Нет.
– В таком случае….
Мерлин чуть не велит ему убираться, но слова замирают у него на языке. Есть что-то смутно-непреодолимое в веселье, танцующем в глазах незнакомца.
Импульсивно юноша хватает фляжку и делает большой глоток. Он догадался, что это виски, но жидкость все равно обжигает горло.
Мужчина смеется.
– Мы еще сделаем из тебя ирландца. Как тебя зовут?
– Мерлин
Мужчина поднимает флягу в воздух и подмигивает.
– Твое здоровье, Мерлин. Я Гвейн.
Он выпивает половину фляжки за раз, а затем удовлетворенно причмокивает.
– Итак, ты новичок в городе?
– Просто проезжал мимо.
– Ты когда-нибудь бывал здесь раньше?
– Однажды, – отвечает Мерлин.
– Тогда тебе явно нужен проводник. Повезло, что ты столкнулся со мной.
– Да?
– О, да. Держись за меня, малыш, я покажу тебе, как хорошо провести время.
Мерлин невольно смеется. Гвейн слишком уверен в себе, но вдруг Мерлин чувствует то же самое.
– Хорошо, – говорит он. – пошли отсюда.
Следующие два месяца они практически живут друг у друга. Гвейн настаивает на том, чтобы Мерлин перестал платить за общежитие и поселился у него. Хотя технически это была квартира его друга, который отправился в исследовательскую поездку на полгода.
Мерлин скоро узнает, что у Гвейна есть друзья по всему миру; что он знает достаточно людей, чтобы не испытывать проблем с жильем даже в самых отдаленных местах.
Он не спрашивает, откуда Гвейна берет деньги; думает, что это может быть унаследовано. Единственная тень, которую он когда-либо видит на лице Гвейна, мелькает, когда разговор заходит о семье, поэтому в будущем Мерлин старается больше не касаться этой темы.
Гвейн зарабатывает небольшие деньги здесь и там, продавая произведения искусства, которые сам делает. Он очень хорошо рисует, его стиль минималистичен и пробуждает воспоминания, и иногда он бродит по зелени Святого Стефана и предлагает нарисовать что-нибудь для туристов, сидящих на траве.
Позже молодые люди тратят деньги на виски в грубых пабах на главной улице. Мерлин привык к вкусу, хотя все еще не может научиться любить Гиннесса.
В другие дни Гвейн водит его по достопримечательностям: галерее Хью Лейна, замку, Дублинскому музею писателей.
Прошло шесть недель, прежде чем они добрались до библиотеки Тринити-колледжа, чтобы увидеть книгу Келлса; Гвейн утверждал, что ее переоценивают, но Мерлин настаивает.
Только когда он оказывается внутри, то понимает, что его сюда привело. Он узнал изображение монограммы «Чи Ро», которое есть во всех путеводителях и листовках.
Это татуировка его отца. Извилистый, сложный узор, который Балинор носил с гордостью на плече.
Мерлин проводил бесконечные минуты, обводя ее пальцами, когда он был маленьким мальчиком.
Гвейн спрашивает друга, почему он так внимательно изучает одну страницу, но Мерлин не может ответить. Волна воспоминаний накатывает на него с такой силой, что у него кружится голова. Комната начинает вращаться, и он хватается за край стола, стараясь не упасть.
Затем сильные руки подхватывают его, помогая выйти из здания. Парни садятся на ступеньки, и какое-то время молчат.
Мерлин дышит свежим воздухом, Гвейн потирает шею.
– На минуту я подумал, что потерял тебя, приятель. Ты в порядке?
Обычный дразнящий тон исчез из его голоса.
– Я…– пытается сказать Мерлин, но его голос срывается. – у моего отца была такая татуировка.
Глубокий вздох.
Гвейн кивает, как будто понимает, но на самом деле не понимает, и Мерлин пытается ему объяснить.
– Мой папа умер, – говорит он, но это звучит как будто неправильно, поэтому он повторяет. – Мой отец мертв. Мой отец мертв. Мой отец мертв. Мой отец…
– Тшш, все хорошо. – тихо говорит Гвейн и обнимает парня, но Мерлин не может остановиться. Он все продолжает повторять эти три слова.
Он не останавливается до тех пор, пока не начинает плакать, и в конце концов комок в горле становится таким большим, что он больше не может вымолвить ни слова.
Гвейн успокаивает его.
В ту ночь они впервые спят вместе. Удивительно, насколько нежен и ласков Гвейн: Мерлин ожидал, что он будет грубым, но он раздевает его медленно и с большой осторожностью, нежно целуя каждый сантиметр тела юноши.
Утром он приносит Мерлину завтрак в постель и кормит его маленькими кусочками тоста.
На следующий день они весь день проводят вместе, просто остаются свернувшись калачиком на диване; Мерлин положил голову на колени Гвейна, и тот рассеянно перебирал его волосы.
Спустя неделю Гвейн берет Мерлина в тату-салон, и Мерлин получает татуировку трискелиона на груди. Гвейн сам нарисовал дизайн для него, а Мерлин вспоминал как можно больше о Балиноре, чтобы эскиз был максимально похож на оригинал.
Но Гвейн предлагает добавить что-то свое. Мерлин размышляет об этом и выбирает дракона. Как те маленькие игрушки, которые отец вырезал для него. Готовый дизайн представляет собой идеальное сочетание между татуировкой его отца и чем-то новым.
Это больно, может быть, не так сильно, как Мерлин предполагал, но занимает гораздо больше времени.
Гвейн позволяет Мерлину все время держать его за руку.
Десять дней спустя Гвейн провожает Мерлина в аэропорт.
Когда Мерлин сказал, что ему пора домой, Гвейн только улыбается и поднимает глаза к небесам.
– Я знал, что не смогу держать тебя вечно.
– Ты можешь поехать со мной, – говорит Мерлин, зная, что тот не согласится.
– Нет, мне не терпится ненадолго уехать с этих островов. Попробую что-нибудь новенькое.
– Ты когда-нибудь был в Норвегии? – спрашивает Мерлин.
Мерлин предлагает ему поехать в Берген и дает адрес электронной почты Елены.
Он думает, что они отлично поладят.
В аэропорту Гвейн дарит ему бутылку дорогого виски и маленькую нарисованную картинку с изображением Детей Лира.
Он быстро целует его один раз.
Затем разворачивается и уходит, не оглядываясь.
Комментарий к Глава 2
тату Мерлина:
https://vk.com/photo-162864879_456240101
https://vk.com/photo-162864879_456240098
https://vk.com/photo-162864879_456240099
Мерлин:
https://vk.com/photo-162864879_456240097
========== Часть 3 ==========
Артур влюбляется на первом курсе университета.
То, что он вообще учится в университете – маленькое чудо.
Это кульминация плана, который он бессознательно привел в действие в тот день, когда проснулся на больничной койке после нападения Алварра.
Ночь на складе открыла ему глаза. Он любит своего отца, но ему нужно держаться от него как можно дальше.
Одержимость магией поглотила Утера, и Артуру пришлось уйти, пока он не стал таким же, как отец.
Не то чтобы он не соглашался с позицией отца по поводу магии. У него не было особой любви к магическому сообществу, и он верил, что они всегда будут посторонними в обществе. Они генетически слишком отличались от нормальных людей, их ценности и обычаи были слишком странными. Но помимо этого, он не мог сильно их ненавидеть.
Видение Утера о них как о всемогущей угрозе просто не соответствовало действительности. Большинство магов имели в своем распоряжении лишь ограниченный набор заклинаний. Некоторые едва могли вскипятить чайник.
Чем старше Артур, тем больше слова отца о том, что магия приведет к разрушению Британии казались смешными.
Времена менялись. Народ избрал про-магическую партию, законы и ограничения против магии смягчались каждый день; и Артур не замечал, чтобы общество разрушалось.
Ему было трудно признать, что его отец, возможно, был все это время не прав.
Воспитание не позволяло ему в это верить, и потребовалось почти умереть, чтобы признать это.
Он не может забыть того, что видел и слышал той ночью. Он не может забыть тот факт, что отец привел его в место, которое едва не стоило ему жизни.
Анти-магический пыл, овладевший его отцом, больше не был нормальным. Это была мания.
И Артур был в опасности каждый день, проведенный рядом с Утером и его, казалось бы, непоколебимой одержимостью.
Он не хотел уходить из дома, чтобы активно работать против отца. Артур не собирался выходить и начинать агитировать за магические права, и его отцу не нужно было беспокоиться о том, что однажды он приведет домой мага.
Но он больше не собирался работать на него. Пусть они идут своим путем, а он пойдет своим.
(Он говорит себе, что это решение, принятое после событий на складе, основано только на логике и рационализме; и никогда не позволяет себе вспоминать взгляд
Алварра – дикий, отчаянный и одновременно жалкий.)
Ключевой частью этого плана является то, чтобы он никогда не работал в Аркстоне.
Когда он получает письмо с предложением от UCL, он подходит к своему отцу.
Его руки трясутся, пока отец читает письмо, нахмурив брови.
– Испанские и латиноамериканские исследования? Что за чушь?
«Чушь, которая позволит мне уехать в другую страну подальше от вас», думает Артур, но он смиренно объясняет, что его выбор факультета позволит Аркстону расширяться в других регионах.
– Ты думаешь, что сможешь справиться с нагрузкой? – сомневается отец. – Мы оба знаем, что ты не академик, сын.
– Я выполнил все требования, – указывает Артур со всем уважением.
Он едва ли даже чувствует укол Утера по поводу его интеллекта или его отсутствия. Отец дергал эту струну годами, теперь это как фоновая музыка.
– И ты вернешься в компанию, как только выпустишься? – медленно спрашивает Утер.
– Да, – врет Артур. Он не собирается возвращаться, но сейчас он скажет все, что ему нужно.
Утер пристально смотрит на сына, и Артур задерживает дыхание. Если его отец скажет «Нет», то все кончено. Он не знает, что делать, если это произойдет, он может переехать по собственному желанию, но тогда ему придется найти работу, найти квартиру, начать поддерживать себя…
– Ты будешь работать в Аркстоне в праздники, – наконец говорит Утер.
Колени Артура почти согнулись от облегчения.
– Да, сэр.
– Это включает в себя Рождество и Пасху, а не только лето.
– Да, сэр.
Это небольшая цена, чтобы заплатить за свободу.
И как только диплом будет в его руках, он сможет найти работу самостоятельно, зарабатывать деньги для себя. Его отец не имеют какой-либо власть над ним, чтобы держать его в Аркстоне.
Не случайно он выбрал тему, которая позволить ему жить в другой стране. Если все будет хорошо, через четыре года он сможет навсегда покинуть Англию и своего отца.
Утер не сопровождает его в день переезда, поэтому он упаковывает один большой чемодан и рюкзак и садится на автобус до своего нового общежития.
Он хочет сделать это сам – чтобы доказать, что может.
В итоге он делит комнату с пятью другими парнями. Они постоянно слушают громкую музыку и много пьют.
Артур не привык к такому шуму, и он должен быть осторожен с алкоголем, так как он едва ли коснулся капли в течение первых восемнадцати лет своей жизни. Через некоторое время они перестают приглашать его потусоваться с ними в общей комнате.
Однажды он слышит, как они смеются над тем, какой он странный.
Артур говорит себе, что ему все равно. Он одинок, но в этом нет ничего нового. У него никогда не было друзей в школе: Утер отговаривал Артура тратить свое время на дружбу с другими детьми. Время, потраченное на общение, было временем, не потраченным на обучение, и отец всегда боялся, что Артур может в конечном итоге познакомиться с магом.
Ему достаточно трудно пробираться через курсовые и лингафонные лабораторий без дополнительной помощи.
Но через некоторое время он понимает, что ему не хватает общения. Он приехал сюда усердно учиться, чтобы найти работу и уйти от отца, но нет ничего плохого, чтобы завести парочку друзей. Он впервые в жизни окружен таким большим количеством людей, и становится все труднее их игнорировать.
Поэтому он решает все изменить.
Именно это решение приводит к тому, что он стоит возле паба в холодную ночь в ноябре, курит сигарету, которую кто-то дал ему, потому что раньше ни разу не пробовал, и хотел посмотреть, каково это.
Как выясняется – ужасно.
Но приходится терпеть и едва сдерживать кашель.
Он не хочет, чтобы что-то выделяло его в плохом свете.
Артур знает, что одногруппники считают, что он немного странный: сдержанный и плох в случайных разговорах.
Но они все равно пригласили его, и он хочет проявить себя сегодня вечером, показать, что он больше, чем просто тихий парень в классе, который сидит сам по себе и записывает каждое слово, которое говорит профессор.
Последние несколько недель он репетировал разговор перед зеркалом, изо всех сил стараясь улыбаться так, чтобы это выглядело естественно, репетировал дружеское приветствие.
Спустя некоторое он решает попрактиковаться на людях, выбрав в качестве мишени одного парня.
Конечно, Элиан улыбается и машет в ответ, а в конце лекции Артур не спешит, как обычно. Он задерживается, пакуя свои вещи рядом с местом, где Элиан и его друзья разговаривают.
– В «Лебедь и Заяц» для предварительной выпивки, да? – говорит высокий парень.
– Звучит заманчиво, – отвечает Элиан и оглядывается на Артура.
– Что думаешь, Артур?
– Ночь в пабе? – спрашивает парень, прочищая горло.
– Да, «Лебедь» на Лиственничной дороге. Должно быть весело. – легко говорит Элиан.
– Круто, – отвечает Артур и смягчает свою краткость улыбкой.
– Чудесно. Около восьми, окей?
Артур прибывает ровно в восемь, что, как он позже узнает, было глупо. Никто никогда не приходит вовремя по ночам.
Он не вносит большого вклада в разговор; с удовольствием слушает, в то же время немного беспокоясь, чтобы его считают скучным. Но он действительно не знает, что сказать. Раньше он не проводил столько времени с людьми своего возраста. Он не знаком со всеми темами, которые они обсуждают, и большое количество сленга вводит его в замешательство.
Тем не менее, он думает, что, должно быть, все не так плохо, когда Элиан приглашает его на улицу с другими за сигаретой, предлагая ему одну из своей собственной пачки.
Он так сосредоточен на том, чтобы не закашляться от дыма, что не замечает девушку, пока она не встает рядом с ним.
Она одета в бледно-розовое платье и мягкие тканевые туфли, и парень на секунду задумывается, что это не подходящий для такой погоды наряд.
У нее очень голубые глаза. И очень большие и очень… он не может нормально дышать, когда смотрит на них.
– У вас есть огонек?– говорит девушка, и голос у нее мягкий, музыкальный.
Его мысли в том, что Элиан – отличный парень подтверждаются, когда он чувствует, что тот вкладывает зажигалку в его руку сзади.
– Вот, – говорит Артур и протягивает руку.
Она наклоняет голову, чтобы зажечь сигарету. Затем медленно делает глубокий вдох и выдыхает клубы дыма в ночной воздух.
– Спасибо
Артур понимает, что должен заполнить тишину, но не может придумать, что сказать. К счастью, она снова заговорила.
– Не видела тебя здесь раньше.
– Я новенький. А ты….
– Второй год, химия.
– Латиноамериканские исследования.
– О, ты говоришь по-испански? Или португальский?
– Плохо, – и почему-то оба смеются.
– Но ты ведь учишься, верно? – спрашивает она.
– Да, – говорит Артур. – Мы поедем учиться за границу на третьем курсе, так что надеюсь…
– Куда ты хочешь поехать?
Артур думает.
– Думаю, в Перу. Мне нравится, как это звучит.
– Не могу сказать, что много знаю об этом.
– Я тоже. Мне просто нравится название
Они снова смеются, и это глупо, но это кажется естественным, и Артур немного расслабляется.
Он просто обычный парень, на первом курсе университета, разговаривает с симпатичной девушкой возле паба. Это именно то, на что он надеялся, когда уходил из дома.
– Я Артур.
– София, – говорит девушка, пожимая его протянутую руку. – Приятно познакомиться. Как это сказать на испанском?
– Эмм… Mucho gusto.
София улыбается.
– Mucho gusto, Артур.
Они разговаривают еще двадцать минут, и она дает ему свой номер, когда уходит.
Элиан хлопает его по спине и восхищается его навыками флирта, но Артур даже не уверен, что он сделал. София вела большую часть разговора, и она, казалось, совсем не возражала, когда у него заканчивались слова.
Он задается вопросом, дала ли она ему свой номер из жалости, но когда он пишет ей на следующий день, она отвечает почти мгновенно. Какое-то время они обменивались сообщениями, а потом она предложила встретиться за кофе.
Артур ужасно нервничает, трижды меняет рубашку перед выходом из дома, и в последнюю минуту чуть не отступает.
Он убежден, что в суровом свете дня, без алкоголя, который затуманивает ее чувства, она больше не захочет его. Он ей наскучит, или сделает все настолько неловко, и она решит, что он не стоит ее времени.
Но она этого не делает. Разговор почти не прерывается, и она предлагает снова увидеться. На этот раз ужин. В тихом месте.
Они идут на этот ужин, и когда он провожает ее до дома, она тянет его к себе и прижимается в легком поцелуе к его губам.
Он идет домой в оцепенении, счастье разрывает внутри него, как воздушный шарик.
София любит его, она действительно любит его, и все, что он сделал до сих пор, это был самим собой.
После этого они часто видятся. Ему грустно, что он не может видеть ее на Рождество: ее дом на севере, а он вынужден тратить почти все свое время на стажировке в Аркстоне.
Но они разговаривают каждый вечер, и она, кажется, искренне заинтересована в том, чтобы слушать о работе, которую он делает.
Ей удается приехать на один уик-энд, и это замечательно. Они вместе посещают Рождественский рынок на Южном берегу, и он очарован тем, как розовеют ее щеки на холоде, как сияют ее глаза, когда они бродят мимо киосков и фургонов с едой.
Они пьют глинтвейн, едят штоллен, сидят у реки и смотрят на проплывающие мимо лодки. Затем они возвращаются дом, в котором София живет во время каникул.
Она снимает с него одежду в своей маленькой спальне, кидает его на кровать и забирается на него сверху. Артур настолько ошеломлен, что не может издать ни звука.
Он заканчивает слишком рано, думает он. Не то чтобы ему есть с чем сравнивать, но она, кажется, не возражает.
После этого она ложится рядом с ним, положив голову ему на грудь.
София не говорит ни слова о его шраме, но когда она начинает мягко его поглаживать, у него неожиданно появляется комок в горле.
– Я… – начинает он, и голос его смущенно срывается. – Ты мне действительно нравишься.
Она целует его в нос.
– Ты мне тоже нравишься. Очень.
Артур не понимает чувство, переполняющее его грудь, но он считает, что это хорошо. Удовлетворенность, после стольких лет, чувство, что он наконец-то там, где должен быть.
Утром она делает омлет, но когда случайно сжигает тосты – включается пожарная сигнализация.
Они долго смеялись над этим.
Когда он сажает ее в поезд в тот же вечер, то скучает по ней, как только последний вагон исчезает за поворотом.
Он не упоминает ее при Утере.
Артур думает, что отец что-то подозревает, Но у Утера нет доказательств, и он вряд ли может обвинить своего сына в подозрительном счастье.
Когда семестр снова начинается, он и София официально в отношениях. Как ни странно, многое в университете стало намного проще. Ему уже не так трудно разговаривать с людьми.
Теперь они с Элианом сидят вместе, и он регулярно ходит в паб со своими однокурсниками. Он также присоединяется к футбольной команде и хорошо ладит с другими парнями. Но ему все еще нравится проводить время с Софией, даже если он просто смотрит, как она пишет лабораторные отчеты, или она позволяет ему практиковать свои существительные и глаголы с ней.
Он очень счастлив и надеется, что она тоже. Иногда он задумывается о ней; бывают моменты, когда она смотрит на него, и в ее глазах появляется тень.
Она мало упоминает о своей семье, разве что говорит, что живет с тетей, поэтому он думает, что эта тема может скрывать что-то болезненное для нее. Однако он не подталкивает ее к откровению. Артур хочет, чтобы она открылась ему в свое время. И, возможно, когда-нибудь он сможет поговорить с ней и об отце.
Наступили пасхальные каникулы, София удивляет его новостью, что собирается остаться в Лондоне. Она говорит, что будет учиться в библиотеке, пока он на работе, а потом они могут встретиться.
– И ты можешь, наконец, устроить мне тур по Аркстону, как и обещал.
– Я думаю, тебе будет там скучно.
– Хей, – говорит София, целуя его в уголок рта. – Я хочу посмотреть, где ты работаешь. Меня интересуют вещи, которые связаны с тобой.
Он чувствует прилив тепла от этих слов.
– На следующей неделе. – обещает он.
Он выбирает день, когда Утер уезжает на базу в Манчестере, и привозит ее к обеду. Он дает ей пропуск для посетителей и готовит историю, если кто-нибудь спросит, но никто не спрашивает. К счастью, она действительно наслаждается туром, уделяя пристальное внимание всем вещам, которые показывает ей Артур. Это впечатляющее здание с офисами из прозрачного стекла в викторианской архитектуре и минималистской черной мебелью.
Неделю спустя она делает еще одно предложение.
– Знаешь, что мы должны сделать? Мы должны пробраться туда после наступления темноты. Бьюсь об заклад, ночью это место выглядит потрясающе.
– Мы не можем… – начинает он, и София озорно на него смотрит.
– Мы могли бы принести выпивки. Может, устроим небольшой пикник и повеселимся
– Не знаю,… – говорит он, но его уже захватила эта идея. Ввалиться в темноте, незаконно вламываться прямо под носом у отца. Это страшная идея, но одновременно захватывающая.
Когда София в третий раз заговаривает об этом, он сдается.
Они договариваются отправиться в ту же ночь, и Артур тайно изменяет свой пропуск в компьютерной лаборатории, чтобы дать ему ночной доступ. Он уходит в свое обычное время, а затем они пьют в баре за углом, ожидая, пока не пройдет 3 часа ночи, и даже самые прилежные сотрудники обязательно отправятся домой.
Затем они подкрадываются к зданию и проскальзывают через главный вход.
Артур не идиот, он знает, что они, вероятно, попадутся на камерах видеонаблюдения, и завтра у него будет серьезный разговор с Утером. Но его это не волнует.
Он хочет жить настоящим и наплевать на последствия.
Как ни странно, охранник, кажется, спит, когда они прокрадываются на цыпочках мимо, что является удачей. Он упоминает об этом Софии, и она только улыбается и предлагает ему глоток из своей фляжки.
Алкоголь имеет сильный и горький привкус и заглушает другие мысли в голове. Они крадутся мимо лабораторий и поднимаются по лестнице на заброшенный восьмой этаж, где есть маленький заброшенный офис, в который Артур иногда убегает на минуту тишины и покоя в напряженные дни. Это идеальное место для их маленького пикника.
София была права, быть здесь после наступления темноты – настоящий кайф.
Настолько, что Артур начинает чувствовать себя немного пьяным, пьянее, чем несколько минут назад. В какой-то момент он чуть не врезался в дверь, и София тянет его за собой.
Наконец они находят офис, и Артур падает в кресло.
– Мне нужно поесть, – говорит он.
София ставит рюкзак, но не вынимает из него никакой еды.
– Сначала выпьем еще, – тихо говорит она.
– Серьезно, Соф, я в стельку пьян. Мне нужно…
– Выпей тост за меня, Артур, – говорит она, прижимая фляжку к его руке.
Он хмурится, но затем смягчается.
– За Софию. Самую красивую девушку на свете, настолько глупую, чтобы встречаться со мной.
Он делает глоток, и это, кажется, пробрало его мгновенно.
– Поразительно. Эта штука сильно бьет в голову, – говорит он, слегка хлюпая носом.
– Так и должно быть, – говорит она тем же тихим голосом.
– Собираешься напоить меня, а потом делать все, что захочется?
Артур смеется, и это звучит громче, чем обычно.
– Что-то вроде того.
– Надеюсь, что охранник не войдет.
Комната слегка кружится, и Артур закрывает глаза.
– Не войдет. Он будет отсутствовать еще как минимум час с заклинанием, которое я наложила на него.
– Отл… подожди, что?
Глаза Артура распахиваются.
София пристально смотрит на него.
– Я наложил на него заклятие, чтобы он не увидел, как мы входим.
– Что? – переспрашивает Артур, во рту пересохло. – Ты не… ты не можешь произносить заклинания.
– Могу, – говорит она, придвигаясь ближе. – У меня есть магия, Артур.
– Перестань шутить.
– И не собиралась.
– То есть…
Он начинает подниматься.
– Не вставай.
Ее предупреждение излишне. Он не может встать. Он вообще не может двигаться.
– Я-я слишком пьян. Я не могу…
Его конечности как свинец.
– София, мне кажется, я выпил слишком много.
Становится все труднее произносить слова.
– Дело не в выпивке. А в том, что я положила в напиток, – говорит она, поднимая фляжку.
– Не надо… не надо шутить.…
– Я не шучу, – говорит она.
Что-то в ее тоне проникает в него на этот раз. Что-то в том, как она стоит, как ее взгляд сверлит его, а ее глаза темнее, чем когда-либо раньше.
Он паникует. Он отчаянно сопротивляется, пытаясь начать хоть какое-то движение, но он едва двигается.
Его руки безвольно болтаются, а голова начинает падать на грудь.
Становится все труднее ясно мыслить, и ему приходится постараться, чтобы снова заговорить.
– С-Соф, почему… Зачем?..
– Тшш, все в порядке, – говорит она, залезая в рюкзак.
К ужасу Артура, она вытаскивает рулон клейкой ленты. Он наблюдает, как она отрывает кусок, и пытается привести свое бесполезное тело в действие, когда она приближается.
Это не хорошо.
Она держит его голову на месте, наклеивая ленту ему на рот, даже когда он невнятно умоляет ее не делать этого.
Как только его рот оказывается заткнут, она берет его правую руку и прикрепляет скотчем к подлокотнику, делает то же самое с левой, а затем привязывает его ноги к ножкам стула.
– Наркотик скоро пройдет, и ты мне нужен живым, – это единственное замечание, которое она делает.
После этого Артур на некоторое время теряет счет.
Мысли ускользают от него, появляются вспышками воспоминания о временах, проведенных с девушкой вместе. Но картинки растворяются, когда он пытается присмотреться повнимательнее.
Он только смутно осознает, что происходит в реальности: туман в его мозгу мешает ему обрабатывать информацию.
Через некоторое время, он не знает, как долго, он чувствует, что его сейчас стошнит.
Но кляп на пути, и он вырывается в ужасе, что вот-вот задохнется.
София оборачивается и видит, как он дергается. Она хватает мусорное ведро и подходит, чтобы сорвать ленту. Его тут же рвет.
София гладит его по волосам, и от этого Артуру еще хуже.
Когда он закончил, она достает из рюкзака бутылку воды и поит его.
– Бедный мальчик. Ты уже пережил худшее.
Она права, его чувства медленно возвращаются к нему.
– Зачем ты это делаешь?
София снова заклеивает ему рот, прежде чем ответить.
– Я искренне сожалею обо всем этом, Артур. Ты не поверишь, но это правда. Я никогда не хотела, чтобы до этого дошло.
Она берет другой стул и садится перед ним.
– Я объясню, что смогу, прежде чем уйти. Думаю, ты этого заслуживаешь. Видишь ли… я знала, кто ты еще до того, как мы встретились в пабе. Я следила за тобой с самого первого дня.
Артур недоверчиво качает головой.
