Текст книги "In Spite of Everything, the Stars (ЛП)"
Автор книги: Polomonkey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
В конце концов, делать больше нечего.
– Думаю, все.
– Обратно в камеру? – спрашивает Мерлин, и Артур выглядит потрясенным.
– Нет, конечно, нет. Сегодня ты будешь спать здесь.
Мерлин оглядывается.
– На твоей кровати?
– Да, она довольно таки удобная.
– Свяжешь меня?
Артур тяжело вздыхает.
– Нет. Я… я буду спать здесь с тобой.
Похоже, он хочет сказать что-то еще, но сдерживается. Мерлин не знает, почему Артур беспокоится. Он не мог бы сбежать сейчас; он не в состоянии даже стоять. Но он не спорит, потому что боится, что Артур передумает и отведет его обратно в холодную сырую камеру.
– Хочешь пижаму? У меня есть запасная.
Мерлин качает головой. В комнате тепло, и он не хочет, чтобы ткань терлась о синяки и порезы.
– Еда? Ты не ел с…
– Нет.
– Ладно, но ты будешь пить воду, – говорит Артур. – И лекарства.
Он приносит бутылку, и Мерлин медленно пьет, наслаждаясь прохладой в своем напряженном горле. Артур дает ему две таблетки из пузырька, надеясь, что они немного сильнее парацетамола. Мерлин не спрашивает, что это, потому что сейчас он готов принять все, что ему предложат, лишь бы немного притупить боль.
Артур помогает ему лечь на край кровати, подоткнув одеяло. Затем он ненадолго выходит из комнаты.
Веки Мерлина отяжелели, но боль в теле не дает ему уснуть. Однако через двадцать минут, когда Артур возвращается, таблетки начинают действовать.
Прикрыв глаза, он наблюдает, как Артур меняет джинсы на пижамные штаны и снимает рубашку.
На мгновение ему кажется, что у Артура есть своя татуировка – ветви деревьев, паутина или что-то змеящееся по нижней части живота. Но потом Артур поворачивается, и Мерлин видит все более отчетливо.
Это шрам, но не просто шрам. Это магический шрам. Мерлин узнал бы его где угодно.
Это шрам от смертельного заклинания.
Но это не имеет смысла, потому что Артур явно жив. И все же тот, кто произнес его, хотел, чтобы оно было смертельным. Нужно почти чудо, чтобы пережить такое.
Откуда он у Артура? Кто пытался убить его и почему?
Мерлин открывает рот, чтобы спросить, но глаза закрываются. Вопросы пляшут в голове, постепенно ускользая от него. Последнее, что он замечает – это как Артур скользит в постель рядом с ним, и рука нежно гладит его по волосам.
***
Когда Мерлин просыпается, то чувствует – что-то не так. Он поворачивается к Артуру, но кровать рядом пуста.
Дверь распахивается, и он смотрит наверх.
– Артур, я…
Но слова застревают у него в горле, когда фигура входит в дверь, и он видит, что это вовсе не Артур.
Это Вэл.
– Ты действительно думал, что я оставлю тебя в живых, урод? – с ухмылкой спрашивает мужчина.
Страх парализует Мерлина.
Вэл приближается, подняв кулак.
На этот раз он его точно убьет.
– Артур!– кричит Мерлин, его голос возвращается к нему. – Артур!
Вэл усмехается.
– Он уже мертв.
А потом его руки обхватывают горло Мерлина.
Мерлин не может дышать, он задыхается. Задыхается, отчаянно пытаясь втянуть воздух в легкие.
– Мерлин, – говорит Вэл. – Мерлин. Мерлин!
Только это не похоже на Вэл, это…
Мерлин открывает глаза и не видит ни Вэла, ни рук, сжимающих его горло. Артур стоит на коленях на кровати рядом с ним, отчаянно повторяя его имя.
– Мерлин, все в порядке, это был просто кошмар.
Но он не в порядке, потому что все еще не может дышать. Даже без рук на горле он не может втянуть воздух, он слишком напуган.
Артур, кажется, понимает, что происходит.
– Мерлин, все в порядке, просто успокойся и дыши. Ну, сделай глубокий вдох. Вдыхай через нос и выдыхай через рот. Ну же.
Но Мерлин может лишь отчаянно хрипеть, на глазах наворачиваются слезы. Все тело напрягается, когда он пытается сделать вздох.
– Мерлин, пожалуйста, успокойся. Теперь ты в безопасности, обещаю.
Это бесполезно, и Артур понимает это, потому что после нескольких приглушенных ругательств он внезапно встает спиной к изголовью кровати и притягивает Мерлина к себе. Он устраивает его так, чтобы спина Мерлина была прижата к груди Артура, и обхватывает его руками.
– Следуй моему ритму, – настойчиво говорит он. – Дыши со мной.
Мерлин пытается подавить панику, чтобы сделать то, что он говорит. Он концентрируется на том, как поднимается и опускается грудь Артура.
– Вдох – выдох. Молодец, оставайся со мной. Вдох-выдох…
Мерлин втягивает воздух, как Артур приказывает ему, и позволяет своему телу двигаться вперед и назад в ритме легких Артура. Это трудно, но постепенно он приходит в себя, ужас кошмара ускользает и мир вокруг него проясняется. Близость к телу Артура помогает ему успокоиться. Он чувствует тепло кожи Артура, чувствует руки, поддерживающие его, его дыхание, щекочущее шею.
Нелепо чувствовать себя в безопасности. Он все еще заложник, и события дня окончательно доказали уязвимость его положения. Но он отпускает все это на некоторое время и цепляется за этот момент безопасности, чувства защищенности – даже если это не может длиться долго.
В конце концов его дыхание становится нормальным.
– Все хорошо?
Мерлин устало кивает, откидывая голову на плечо Артура. Болеутоляющие все еще достаточно сильны, чтобы он не чувствовал порезы и синяки, но все равно по всему телу тянется тупая боль.
Он хочет снова заснуть, но боится еще одного кошмара.
– Что тебе снилось?– тихо спрашивает Артур, словно читая мысли Мерлина.
– Вэл вернулся. Он пытался… пытался задушить меня.
Мерлин хотел бы, чтобы его голос не дрожал. Артур слегка сжимает его в объятиях.
– Он не вернется. Я знаю, я говорил это раньше, но на этот раз…
Мерлин хочет верить ему, но чем больше он понимает роль Аркстона и Артура в этом, тем больше он сомневается, что один человек достаточно силен, чтобы противостоять целой компании. Намерения Артура могут быть хорошими, но он не тот, кто управляет этим шоу.
– Я не знал, что…
– Я знаю, – перебивает его Мерлин, слегка удивленный. – Ты мне уже говорил, помнишь?
– Я хочу сказать тебе еще раз, – говорит Артур очень серьезно. – Я бы не … я бы никогда…
– Я знаю, – повторяет Мерлин.
Он чувствует, что должен высвободиться из объятий Артура, но он не хочет этого. Его так не держали с детства. Приятно откинуться на кого-то другого, прижаться к нему всем телом.
Ему двадцать пять, и он может сосчитать по пальцам одной руки, сколько раз он спал в одной постели с кем-то другим. Он так долго боролся и прятался, что подобные мелочи никогда не могли быть частью его жизни.
Мерлин устал бегать. Почему все должно быть именно так? Что он сделал?
Когда он думает о вещах, которые упустил, это похоже на траур по жизни, которую он мог бы иметь.
Как ни странно, Артур мог это понять. Не похоже, чтобы у него когда-нибудь была нормальная жизнь.
Они оба были связаны обстоятельствами своего рождения, как только появились на свет. Оба были воспитаны в ожидании того, что они могут сделать, и наказаны, когда не оправдали ожиданий.
Какими бы они были, если бы им позволили найти свой собственный путь?
Иногда Мерлину кажется, что он представляет собой смесь всех окружающих его людей, надежд, страхов и убеждений, которые те возлагают на него. Кто он под всем этим? Кем бы он мог быть, если бы имел свободу выбора?
– Артур был бы счастливее, – думает Мерлин. – Он не создан для борьбы с магией. Это не его судьба.
Был бы Мерлин счастлив без магии?
Нет. Несмотря на все неприятности, которые с этим связаны, он никогда не мог отказаться от своей магии. Это в его сердце.
– О чем ты думаешь? – бормочет Артур.
– С тобой я чувствую себя в безопасности, – говорит Мерлин, слишком измученный, чтобы лгать.
Руки Артура сильнее прижимают парня к себе.
Комментарий к Часть 8
Арты:
https://vk.com/photo-162864879_456240111
https://vk.com/photo-162864879_456240112
========== Часть 9 ==========
Когда Мерлин просыпается, он чувствует, что прижат спиной к груди Артура..
В утреннем свете все выглядит по-другому, и все же Мерлин чувствует себя в объятиях Артура как дома.
Он слегка шевелится, не желая, чтобы Артур проснулся и отпустил его, но, к сожалению, это движение отдается волной боли по всему телу.
Он шипит, и Артур шевелится у него за спиной.
– Мерлин? – сонно бормочет мужчина, и это звучит так странно ласково, как будто для них совершенно естественно проснуться в объятиях друг друга.
Мерлин хочет сказать, что все в порядке, но ему вдруг так больно, что он не может даже пошевелиться. Пульсирующая боль становится невыносимой, и Артур, кажется, понимает. Он быстро встает и приносит пузырек с таблетками и воду с тумбочки.
– Держи, – говорит он, и Мерлин пытается сесть, но слишком больно, и он чувствует, как слезы щиплют его глаза.
– Хей, – мягко говорит Артур, слегка похлопывая здоровую руку. – Все хорошо.
Его голос все еще хриплый от сна, но Мерлин слышит в нем беспокойство, поэтому не жалуется на то, что с ним обращаются как с ребенком.
Он позволяет Артуру усадить себя на кровати и трясущейся рукой принимает таблетки.
Мерлин чувствует себя психологически лучше, когда принимает их, хотя знает, что они не подействуют еще добрых полчаса. Артур идет заваривать чай, а Мерлин прислоняется головой к изголовью и пытается выровнять дыхание. Это слегка отвлекает от боли.
Артур возвращается и заставляет его съесть два ломтика тоста. Мерлин протестует, говоря, что его сейчас стошнит, но вынужден признать, что ему уже лучше.
Он изо всех сил старается не думать о событиях вчерашнего дня. Но когда Артур наклоняется, чтобы достать что-то из шкафа, и его рубашка задирается, в голове вспыхивает воспоминание о прошлой ночи.
– Откуда у тебя этот шрам?
Артур замирает.
– Какой шрам?– медленно спрашивает он.
– Когда ты переодевался прошлой ночью, я видел… – Мерлин замолкает, указывая на живот Артура.
– Старая футбольная травма. Хочешь еще чаю? Я сделал p…
– Артур, – говорит Мерлин. – Это шрам от заклинания. Смертельного, если я не ошибаюсь.
Артур начинает убирать лекарства и пластыри, оставшиеся на комоде.
– Ну и что с того? – он говорит прямо. – Не твое дело.
– Должен сказать, я немного удивлен. Мы столько говорили о морали магии, а ты ни разу не бросил мне это в лицо.
– Это не … – Артур замолкает. Какое-то время он возится со свертком бинтов, и Мерлин ждет, чувствуя, что сейчас не стоит торопить.
– Это не то, что бросают в лицо, – наконец произносит Артур.
– О нет, я не это имел в виду, – виновато говорит Мерлин. – Я не пытался…
– Я знаю, – обрывает его Артур. – Я имел в виду… он не виноват. Мужчина. Тот, кто это сделал.
– Что случилось? – спрашивает Мерлин.
Артур выглядит встревоженным.
– Ты помнишь те незаконные магические бои на складах и все такое?
Мерлин слишком хорошо их помнит. Однажды, когда ему было десять лет, он засиделся допоздна, чтобы посмотреть документальный фильм о них, привлеченный соблазнительно кровавой рекламой. Это было ошибкой. Он с ужасом наблюдал, как камеры снимали людей, избитых, жестоко изувеченных, разорванных в клочья перед орущей толпой. Мама спустилась вниз и увидела, что он плачет на диване, уверенный, что однажды ему тоже придется драться. Она постаралась успокоить его, но он не мог не заметить слез в ее глазах.
Незадолго до того, как он прибыл в Институт, подобные мероприятия были запрещены на законодательном уровне. Но они задержались в коллективном сознании магического сообщества. Некоторые вещи нельзя забыть.
Артур, кажется, ждет какого-то знака подтверждения, поэтому Мерлин кивает.
– Когда мне было пятнадцать, отец взял меня с собой. И… я ушел пораньше, потому что мне… мне это не понравилось. Один из магов пытался использовать меня в качестве рычага, чтобы вырваться. Он направил заклинание на моего отца, но я встал перед ним, и…
Он почти бессознательно проводит рукой по животу.
– Это было смертельное заклинание?
– Да. Шанс, что я выживу был минимальный. Но я знал, что…
Артур замолкает, пытаясь подобрать слова.
– Ты знал, что он не виноват, – говорит Мерлин, и это не вопрос.
– Да. Он чуть с ума не сошел от наркотиков, которыми его накачали, – говорит Артур печальным тоном. – Не думаю, что он вообще понимал, что делает.
Мерлин не ожидал столько сострадания от парня. Но он уже привык к тому, что Артур полон сюрпризов.
И тут на него обрушивается вся тяжесть услышанного. Артур чуть не умер, когда ему было пятнадцать. Он прошел через то, через что большинство людей никогда не пройдут. Должно быть, это сильно повлияло на то, кем он стал.
Это еще один кусочек головоломки по имени «Артур», и Мерлин начинает думать, что никогда не сможет собрать все это вместе.
– Значит, в пятнадцать лет отец взял тебя на незаконную магическую битву? – говорит он, не скрывая отвращения в голосе.
Неожиданно Артур криво улыбается.
– Он сожалел. Я знаю, что ты о нем думаешь, но он действительно сожалел. Когда я лежала в больнице, он не отходил от меня ни на шаг. Я думаю, он… думаю, это напомнило ему о том, как умерла моя мама.
Артур никогда раньше не упоминал о своей матери, ни разу. Мерлин не стал расспрашивать, догадываясь, насколько болезненна эта тема. Но Артур сам заговорил об этом.
– Мне жаль твою маму.
Артур лишь пожимает плечами. Привычка, которая приходит от постоянных бессмысленных извинений всю свою жизнь. Мерлин кое-что об этом знает.
– Ты можешь рассказать мне об этом, если хочешь, – тихо говорит он.
Артур, похоже, обдумывает это. На лбу у него морщинка, которую Мерлин хочет разгладить пальцами.
– Это был сгусток крови, – говорит он наконец. – Больница только что присоединилась к медицинскому магическому тресту, и ей предложили эпидуральную анестезию. Мой отец хотел, чтобы она получила обычную, но она думала, что это менее рискованно. Повитуха произнесла заклинание и…
Артур останавливается с искаженным от горя лицом, и сердце Мерлина болезненно сжимается. Он выглядит таким усталым. Как будто он смертельно устал. Как будто он был таким долгое время.
– Думаю, она обняла меня. По крайней мере, на несколько минут. Прежде чем…
Он быстро моргает, и Мерлину приходится бороться с собой, чтобы не протянуть к нему руки.
Голос Артура срывается, когда он наконец продолжает:
– Утер подал в суд на больницу, и они загладили дело. Акушерку уволили.
Мерлин не уверен, стоит ли ему говорить то, что он собирается сказать, но он думает, что это нужно сказать. Достаточно людей лгали Артуру в его жизни, теперь он заслуживает правды.
– Артур, – мягко начинает Мерлин. – Ты же знаешь, что магическая эпидуральная анестезия не может вызвать тромб?
– Я знаю, – устало говорит Артур. – Я искал его, когда мне было шестнадцать. После … после склада я начал сомневаться в том, что говорил мой отец. Поэтому я прочитал все исследования в интернете. Я знаю, что никто не виноват. Она… она бы все равно умерла.
Его пальцы рассеянно водят по кольцу на пальце.
– Но мой отец был влиятельным человеком, и я думаю, что больница просто хотела, чтобы дело закрыли. Поэтому они позволили акушерке взять вину на себя.
Сколько бы таких историй ни слышал Мерлин, они всегда глубоко ранили его. Так много магов были вынуждены платить за чужие ошибки. Это убивало его.
– Я записал ее имя, – вдруг говорит Артур. – Акушерка. Нимуэ Лахлан. Ей больше не разрешали практиковать. Мой отец позаботился об этом. Но я … я хочу все исправить. Я не знаю, как. Может, когда мой отец уйдет на пенсию, или … я смогу очистить ее имя.
Он выглядит очень решительным, и Мерлин чувствует странный прилив чего-то похожего на гордость. Он думает о своем отце, о том, как ему хочется рассказать миру, кем на самом деле был Балинор Эмрис и как он умер. Но Артур даже не знает эту Нимуэ. Он делает это только потому, что считает это правильным.
Мерлин не в первый раз видит человека, который действительно далек от влияния отца и воспитания, с которым он вырос. Мерлин хочет вытащить этого человека на свет. У Артура столько возможностей стать чем-то большим.
– Звучит неплохо, – тихо говорит он.
Артур улыбается – немного нервно, немного с надеждой.
Мерлин хочет что-то сказать о том, как они проснулись, словно две половинки одного целого, но момент проходит.
И он, кажется, израсходовал всю свою энергию на разговор, потому что не прошло и пяти минут, как он засыпает и спит большую часть дня. Артур будит его к обеду, а потом к ужину, хотя Мерлин так устал, что может проглотить только две трети, прежде чем его глаза снова закрываются.
Он спит всю ночь и просыпается в полдень следующего дня, когда Артура уже нет, а на кровати лежит записка с обещанием скоро вернуться.
Он оставил таблетки Мерлина на расстоянии вытянутой руки, но ждать, пока они подействуют, как обычно, мучительно. Он благодарен, когда Артур возвращается из города, чтобы отвлечь его внимание.
– Есть новости? – спрашивает он на автопилоте. И тогда он понимает, что да, вероятно, есть новости, и скорее всего, большая часть – касательно его.
– Я недолго искал, – коротко отвечает Артур, явно избегая взгляда Мерлина.
– Видео выпустили? – спрашивает Мерлин, уже зная ответ.
– Да, – говорит Артур, сосредоточенно расшнуровывая ботинки.
– Наверное, все новостные каналы включили его, – говорит Мерлин, и в его голосе слышится раздражение.
– Я думаю… немного. Не все. Потому что…
– Да, потому что там все видно, – выпаливает Мерлин.
Он прячется за гневом, чтобы справиться с подступающей тошнотой. Все увидят его на видео: хнычущего и окровавленного на полу, сломленного и жалкого. Любой ребенок с доступом к интернету сможет увидеть один из худших моментов его жизни.
– Прости…
– Не надо, – говорит Мерлин, поднимая руку. – Больше никаких извинений. Ты ничего не можешь с этим сделать. И теперь весь мир может хорошо посмеяться над жалким магом, который молит о пощаде…
– Нет, Мерлин, – в ужасе перебивает его Артур. – Клянусь, все не так. Людям противно. Не от тебя, а то, что они с тобой сделали. Были массовые протесты.
– Что?..
Мерлин не верит. Возможно, за последнее десятилетие маги чего-то и добились, они редко устраивали мятежи. Их в лучшем случае терпят; никто не пойдет под биту, чтобы бороться за свои права.
– Люди со всей Великобритании посылали сообщения о поддержке, и из-за пределов Великобритании тоже. И маги, и обычные люди. Они организуют большой марш на Уайтхолл на этой неделе в знак протеста. Даже некоторые из партии целостности выступили и сказали, что они решили поддержать законопроект о микрочипах.
Мерлин хмурится, не в силах поверить.
– Людям действительно не все равно? – неуверенно спрашивает он.
– Да, – решительно говорит Артур. – План моего отца полностью провалился. Он думал, что сможет запугать институт, но все, что он сделал, это вызвал мощный всплеск поддержки для вас, поддержки для всего дела.
Он делает паузу.
– Я думаю… я думаю, что иногда люди против магии потому, что они не знают ничего лучшего. Они никогда не задумываются об этом. А потом… это похищение, видео. Думаю, многие видели, как это было неправильно. Что-то вроде пробуждения.
Мерлин чувствует, что Артур говорит не только о других людях, но и о себе.
Неужели все так просто? Если бы люди могли вот так просто изменить свое мнение…
Эдвин всегда говорил, что у каждого политического движения есть свое время. Что иногда людям нужен катализатор, чтобы начать делать то, что они должны были делать все это время.
Если он был катализатором … возможно, это стоит того, чтобы видео было там. Как бы ему не было больно.
Мерлин чувствует, как гнев проходит, и его голос становится спокойнее, когда он снова говорит.
– Институт делал какие-нибудь заявления по этому поводу?
– Нет, но Мордред Барретт вышел в «Ньюснайт», чтобы выразить свое возмущение.
Мерлин замечает, что Артур слегка нахмурился.
– Что это за взгляд?
– Просто… он мог бы держать рот на замке, – раздраженно говорит Артур. – Я не говорю, что это его вина, но он мог бы выбрать лучшее время для такой подстрекательской речи.
Мерлин смотрит на него.
– Не смеши меня, ты не можешь винить его за это.
Мерлин был до странности счастлив, когда Артур рассказал ему о речи Мордреда, несмотря на все неприятности, которые она вызвала. Мордред все время был очень осторожен, всегда старался быть уверенным, никогда не хотел отталкивать потенциальных избирателей. Мерлин не хотел, чтобы он пошел по пути Юлия и потерял страсть, которая привела его к политике. Приятно было слышать, что в сердце у него все-таки горит огонь.
– Я не виню его, я просто говорю…
– Я рад, что он произнес ту речь, он никогда не отступал перед трудностями. – решительно говорит Мерлин.
– Дело не в том, чтобы отступить, ему следовало подумать о последствиях. Ты думаешь, он захочет присматривать за тобой, учитывая…
Мерлин бросает на Артура острый взгляд.
– Учитывая что?
Артур неловко жестикулирует.
– Учитывая вас двоих…
– Я не встречаюсь с Мордредом.
– Но ты поцеловал его.
– Артур, ты ревнуешь? – спрашивает Мерлин, внезапно развеселившись.
Так вот в чем дело?
– Нет. С чего бы мне ревновать? – защищаясь, парирует Артур.
Мерлин не в том состоянии, чтобы быть застенчивым.
– Потому что на днях мы чуть не трахнулись, пока ты не испугался, и я думаю, ты даже не знаешь, чего хочешь.
Молчание можно описать только как мучительное.
Но прошлое Мерлина научило его быть честным. Они через многое прошли, чтобы танцевать друг вокруг друга, притворяться. Если Артур не ответит – Мерлин его заставит.
– Та ночь… – с трудом выговаривает Артур. – Была ошибкой.
– Чушь собачья, – немедленно отвечает Мерлин. – Признаю, что все было хреново, но это не было ошибкой. Мы оба этого хотели.
Артур проводит рукой по волосам, они слегка дрожат.
– Я не могу… не могу говорить с тобой об этом.
– Не будь таким трусом, – говорит Мерлин, но его тон не резок. Он хочет, чтобы Артур перестал блокировать его, открыл и впустил. Он тоже напуган, он не лучше Артура понимает, что происходит между ними. Но он не может разобраться в этом сам.
– С тобой часто такое случается? – настойчиво продолжает Мерлин – Потому что со мной такого не было. Я никогда так себя не чувствовал. Это нечто большее, чем просто…
– Мерлин, пожалуйста, – жалобно говорит Артур.
– Нет! Пожалуйста, ничего. С тобой такое случалось? Не так ли? Скажи только слово, и я отступлю; скажи, что это ничего не значит, скажи, что я ничего не значу для тебя. Скажи мне. Скажи мне, и я больше никогда об этом не заговорю.
Артур отворачивается.
Длинные секунды.
– Я не могу тебе этого сказать, – наконец произносит он низким, напряженным голосом. – Но я не могу быть с тобой.
Затем он выходит из комнаты.
Мерлин снова падает на кровать. Ему хочется ударить кулаком в стену, прогуляться, сделать что угодно, лишь бы снять напряжение, но он не может.
Все, что он может, – это лежать и прокручивать в голове слова Артура.
***
Артур не позволяет себе думать о том, что сказал Мерлин. Он больше не поднимает эту тему и блокирует все попытки поговорить об этом.
Вместо этого он просто концентрируется на том, чтобы вылечить Мерлина.
Помогает то, что Мерлин большую часть времени спит. Артур надеется, что это хорошо, что это значит, что он выздоравливает. Он не спускает глаз с ран Мерлина, проверяет его по крайней мере раз в день, перевязывает то, что нуждается в перевязке.
Мерлин иногда засыпает, пока Артур работает над ним. Он делает это и в середине трапезы, и Артуру приходится осторожно будить его и заставлять сонно доедать остатки еды.
Он не может отрицать, что это красиво. Но то немногое тепло, которое он получает, заботясь о Мерлине, полностью омрачено холодным грузом вины за то, что позволил ему пострадать.
На четвертый день после завтрака Мерлин выглядит более бодрым, чем обычно.
– Хочешь книгу или еще что-нибудь? – спрашивает Артур. – Или я могу включить DVD на своем ноутбуке..
– Нет, я…
– Что?
– Мне бы не помешало побриться, – говорит Мерлин, указывая на щетину, которая выросла за последние три дня.
Артур кивает и подходит к кровати, чтобы помочь Мерлину встать. Он может ходить самостоятельно, но Артур все еще поддерживает его, когда они идут в ванную. Он не хочет, чтобы Мерлин упал и снова получил травму.
Он усаживает парня на край ванны и поворачивается, чтобы найти электробритву. А потом он видит, что осколки лежат на полке, и вспоминает.
– Оу. Я … я вроде как сломал бритву.
Мерлин смотрит на останки.
– Как?
– Я швырнул ее об стену.
Мерлин поднимает бровь.
– Зачем?
– Я был зол, – коротко отвечает Артур, не желая вдаваться в подробности. Мерлин бросает на него понимающий взгляд, но не настаивает.
– Окей. Я оставлю щетину.
– Если только … у меня есть обычная бритва, если хочешь.
Артур всегда носит с собой запасную, просто дешевую одноразовую. Он достает ее из сумки, роется в шкафу в ванной и находит гель для бритья, оставшийся с прошлого раза, когда он был здесь.
Мерлин идет вдоль ванны, пока не оказывается рядом с раковиной. Он берет бритву здоровой рукой, но когда Артур пытается дать ему гель, они оба понимают проблему.
– Все в порядке, просто…
Мерлин бросает бритву на колени, щелкает краном одной рукой и пытается намочить лицо. Угол неудобный, и он брызгает водой на футболку.
– Черт, – бормочет он, и Артур машинально наклоняется вперед. – Нет, все в порядке, я справлюсь, справлюсь.
– Мерлин, – мягко говорит Артур. – У тебя руки дрожат.
– Я знаю, что они дрожат! – кричит Мерлин и глубоко вздыхает. – Прости, я просто …
Он замолкает, смотрит на свои колени. Сжимает здоровую руку в кулак, пытаясь унять дрожь.
У Артура такое же чувство, как когда он разбил бритву об стену. Мерлин слишком силен, чтобы сломаться, но он расщепляется. Фрагмент за фрагментом. Артур должен вытащить его отсюда.
Но ему нужно время, чтобы все спланировать, а сейчас он не может этого сделать. Поэтому он сосредотачивается на насущной проблеме.
– Позволь мне побрить тебя.
Мерлин поднимает голову.
– Я не инвалид.
– Никто этого и не говорил. Но ты нанесешь себе серьезный ущерб, если попытаешься побриться с такой дрожью.
Мерлин выглядит неуверенно, и Артур протягивает руку, чтобы взять бритву с колен.
– Доверься мне, – говорит он, и это глупо, нелепо, потому что с чего бы Мерлину доверять ему? И все же он не шутит. Он хочет, чтобы Мерлин доверял ему. Он хочет доказать, что достоин этого доверия.
Небольшая пауза.
Мерлин кивает.
Артур снова включает кран, мочит руки, а потом нежно гладит Мерлина по коже. К счастью, на нижней половине его лица нет порезов или синяков, хотя Мерлин все еще слегка морщится от прикосновения. Затем Артур намыливает ладони гелем и намазывает его.
Мерлин смотрит на него широко раскрытыми глазами. Артур на мгновение нервничает, когда снимает пластиковую крышку с бритвы и окунает ее в поток воды.
Этой бритвой вряд ли можно перерезать горло, но она достаточно острая, чтобы причинить вред, и он морщится от мысли, что случайно причинит боль Мерлину.
Он наклоняет голову Мерлина в сторону и проводит ровной линией по левой щеке, потом по другой. Кожа под ним бледная и гладкая, и ему приходится сопротивляться мимолетному желанию прикоснуться к ней.
Закончив, Мерлин послушно поднимает голову, обнажая шею.
Он выглядит пугающе беззащитным, подставляя уязвимую часть своего горла под клинок Артура.
Артур вдруг осознает, что ни один из них не произнес ни слова с тех пор, как он начал, и это добавляет ему странного интимного ощущения. Он наклоняет голову Мерлина в последний раз и скользит по остаткам пены.
Его рука слегка покалывает, когда он кладет бритву и мочит полотенце теплой водой.
Он медленно вытирает лицо Мерлина.
Только потянувшись за кремом после бритья, он осознает, с какой нежностью относится к Мерлину, с какой заботой следит за каждым его движением.
Мерлин смотрит прямо на него, когда он наносит лосьон. Его кожа теперь мягкая на ощупь, слегка теплая от воды. Он не хочет, чтобы все это кончилось, хочет держать лицо Мерлина в своих руках, словно он принадлежит ему.
От тяжести взгляда Мерлина его бросает в жар.
Когда он, наконец, неохотно отступает, Мерлин откашливается.
– Благодарю. Так… так лучше.
– Пожалуйста, – сухо произносит Артур. Странное интимное чувство не исчезло; оно не проходит, когда он помогает Мерлину вернуться в постель. Он прислоняет его к подушкам и делает шаг назад. Мерлин провожает его взглядом.
Они просто смотрят друг на друга несколько мгновений, а затем Мерлин испускает легкий вздох. По какой-то причине это происходит из-за небольшого выдоха, а также из-за того, как Мерлин смотрит на него, и из-за воспоминаний о том, как всего несколько мгновений назад его кожа ощущалась под руками Артура. Красота этого человека, его тепло, его смелость…. Это дает Артуру мужество наконец сказать то, что он задумал.
– Сегодня днем я собираюсь доложить обо всем Утеру. Потом я вернусь домой и отпущу тебя.
– Что? – Мерлин выглядит совершенно ошеломленным.
– Это неправильно, и я знал это с самого начала. Мне не следовало этого делать. А теперь… тебе больно… и я покончу с этим. Это должно было случиться раньше, и мне жаль Мерлин.
Мерлин поднимает руку, чтобы вытереть глаза.
– Артур, я…
– Если хочешь, я подброшу тебя до ближайшего города. Или… Или я могу отвезти тебя в полицейский участок. Я сдамся, если хочешь. Я не буду пытаться выползти из этого.
– Я…
– Или я отвезу тебя обратно в Лондон. Или на базу Института. Или куда угодно, просто скажи мне. Просто скажи мне что сделать и я сделаю это.
– Я не хочу, чтобы ты сдавался, – запинаясь, говорит Мерлин.
– Почему нет? – спрашивает Артур и чувствует, как предательские слезы щиплют ему глаза. – Я похитил тебя. Я заслуживаю наказания. Быть запертым.
– Нет, – говорит Мерлин, энергично качая головой. – Может, я и не все знаю, но знаю, что это была не твоя идея. Ты пошел на это, и это было плохо, но ты не был вдохновителем этого. Ты не заслуживаешь быть тем, кто пойдет за это.
– Ты так говоришь, потому что…
– Потому что что? – спрашивает Мерлин, поднимая голову и глядя Артуру прямо в лицо. – Потому что ты мне нравишься? Потому что мы были близки? Потому что последние три утра я просыпался в этой кровати, а ты прижимался ко мне, как будто я принадлежу тебе?
– Мерлин, не надо, – шепчет Артур.
– А почему бы и нет? Почему ты прячешься от меня? Я знаю, это страшно, и я знаю, что это неправильно, но это происходит. Мы не можем игнорировать это. Ты хочешь меня. Я хочу тебя.
– Мы не можем, – говорит Артур в отчаянии. Ему невыносимо, что Мерлин выставляет все это таким образом, как тогда, в камере, когда он раздевался и подначивал Артура сделать следующий шаг.
– Почему?
– Я держал тебя в заложниках! – вспыхивает Артур. – У меня есть власть над тобой, это не… это ужасно.
Мерлин улыбается.
– Артур, меня никогда не пугала твоя власть надо мной. Не обижайся, но при любых нормальных обстоятельствах я мог бы одолеть тебя за три секунды.
