Текст книги "Синяя борода и солнечный зайчик (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

– Хочу! Но и не хочу одновременно! – Тео схватился за голову, – как же объяснить?

– Ты хочешь петь, потому что ты сам этого хочешь, а не потому, что обязан делать это по договору?

– Да!! Именно так! Потому что сам хочу, а не из-под палки!

– Хорошо, будет тебе такой договор! Только сам определись со своими желаниями.

– Спасибо, – Тео быстро поцеловал альфу и выскочил из машины.

На улице возле школы стояла толпа восторженных подростков. Охранники сразу окружили Тео и довели до школьных ворот, где стояла злющая директриса, которая, увидев Тео, прошипела: «Это наш, пропустите», и охранники у ворот пропустили его внутрь двора. Директриса стала командовать дальше: это наш, этот нет. Все ученики прорывались через толпу. Родители учеников младших классов ругались с фанатами.

Фанаты тыкали пальцем в Тео и кричали: «Теодор, мы любим тебя», «Смотри, смотри какой классный!», а еще громко, не смущаясь, сравнивали его с фотографиями выложенными на сайте.

Конфетка появилась возле Тео и восторженно зашептала: «Подыграй».

– Теодор, – сказала Луиза достаточно громко, что бы услышали за воротами, – ты же правда после уроков зайдешь в кондитерскую, чтобы съесть свое любимое пирожное? – и ткнула локтем Тео под ребра.

– Конечно, дорогая кузина, – очень громко и четко произнес Тео, – ты же знаешь какой я сладкоежка. Я и дня не могу прожить без любимого пирожного.

– Кстати, если тебя спросят, – Луиза потянула Тео в школу, – какое пирожное ты больше всего любишь, то ты должен сказать «корзиночка с белковым кремом». Ты меня понял?

– Я, вообще-то, больше люблю заварное с шоколадом, ты же знаешь, – Тео непонимающе уставился на кузину.

– Поговори мне еще, – цыкнула Конфетка, – я тебя от фанатов спасаю, а ты еще и недоволен.

– А в чем спасение? – развеселился Тео.

– Вчера, когда на фансайте выложили все про нашу школу, то уже вечером появились первые ласточки. Поскольку мы живем напротив школы, я вначале увидела рыскающий молодняк в окно, а потом они стали заходить к нам и спрашивать, кто и что, а когда я вышла в зал, то меня узнали и стали приставать с вопросами, правда ли ты здесь учишься и что любишь. И я сказала, что ты сладкоежка и больше всего любишь корзиночки с белковым кремом, ну, у нас сразу же и раскупили все корзиночки, мы уже думали, что они пропадут, а тут раз, и ни крошки не осталось. У нас вчера вообще все раскупили до последнего сухарика, братья под конец уже просто печенье пекли, а я его продавала поштучно, – Луиза довольная улыбалась, – у нас такой выручки с Валентинова дня не было!

– Ты такая пройдоха! – засмеялся Тео.

– Я не пройдоха, а предприниматель! – гневно одернула Конфетка, – я, кстати, фото нашла, где мы с тобой на помолвке у Анджея, там у тебя в руках как раз такая корзиночка. Так я ее увеличила, вставила в рамочку и повесила над кассой. Теперь твои фанаты без разговоров покупают их в неприличном количестве и ЖРУТ прямо в кафе. Так просто! Теперь тем, кто покупает пять пирожных и больше, выдаем бесплатно чай! Смотреть просто невозможно!

– Не верю! Чтобы ты и бесплатно, не верю! Признавайся, в чем подвох? – Тео смеялся до слез.

– Честно бесплатно! – Луиза сделала искренние глаза, но потом не выдержала и сдалась, – я цену за пирожные подняла втрое. Они все равно покупают! Мы такими темпами с банком расплатимся уже к новому году! Я посчитала, эти корзиночки по деньгам самые выгодные. И по труду и по материалу. Просто подарок! Братья всю ночь пекли и украшали, мы на два часа раньше открылись, вся эта толпа у нас уже почти все съела, Папочка меня силой из кассы вытолкал и в школу отправил. Это просто праздник какой-то!

Школа гудела, как растревоженный улей. Все ученики, родители, да и сами учителя, уже не скрываясь, разглядывали Тео, будто видели его впервые, но его самого сейчас занимало совсем другое. Омега знал, что рано или поздно его найдут ребята из группы, и он должен будет дать ответ, а какой – он и сам не знал. В конце коридора появился Герман и махнул рукой, Тео сделал вид, что не заметил его и нырнул в класс, но не успел он достать учебники и тетради, как Герман навис над его партой.

– Мелкий, нам надо серьезно поговорить, – его взгляд просто буравил насквозь.

– Сейчас начнется урок, поговорим на перемене, – Тео попытался улыбнуться.

– Ну, хорошо, давай на перемене, – Герман стукнул кулаком по парте.

– У тебя все в порядке? – Фил появился рядом совершенно бесшумно, – помощь нужна? Ты выглядишь расстроенным и очень обеспокоенным.

– И тебе с добрым утром! – Тео развеселился, тоже мне, еще один защитничек выискался, – умеешь ты делать омеге комплименты! Ты толпу перед входом видел? Директриса меня убьет, когда освободится!

Фил только улыбнулся в ответ и сел на свое место. К Тео сразу прижался Данни.

– Подвинься, – Тео подвинулся и Данни уселся рядышком, – столько новостей!

– Если ты о толпе придурков у входа, то лучше помолчи, – Данни в ответ недовольно надулся, – расскажи то, о чем я не знаю. Меня же не было целую неделю. Что-нибудь хорошее произошло?

– Да! – Данни довольно улыбнулся, – но, ты такая злюка, что стоит помучить тебя хорошенько, поэтому самое вкусное оставлю на потом. Итак, во-первых, наша школа сейчас самая популярная в городе и все хотят здесь учиться! У нас за сегодня уже пять новеньких намечается! Наш класс наконец-то будет полным. И причем все хотят учиться именно в нашем классе! Догадываешься почему? – он поиграл бровями, Тео только фыркнул в ответ, – в параллельном классе тоже полный аншлаг, и в выпускном классе тоже, и в младших! Прикинь, с утра у кабинета директора очередь стояла с документами, а она выбирала у кого из новеньких оценки лучше!

– Нашел чему радоваться! В школе будет толчея. Что в этом хорошего? – Тео присмотрелся к Данни и удивленно принюхался, – у тебя изменился запах! Произошло еще что-то, о чем я не знаю? У тебя, наконец, течка случилась, и ты уже взрослый? Но у тебя еще что-то произошло, да? Запах не усилился, а именно изменился. Данни, ты что… правда?

– Да, – довольный Данни покраснел, – мы с Ральфом провели течку вместе. Это было восхитительно! Ну, вначале немного больно, зато потом просто улет! Мы любим друг друга и, когда закончим школу, обязательно распишемся! Я хочу красивую свадьбу, чтобы было много цветов и воздушных шариков!

– Как тебе папа разрешил первую течку с альфой провести? – Тео был искренне удивлен, – Ральф, он что, попросил твоей руки у родителей?

– Зачем? – удивился Дани, – это у вас, аристократов, полно заморочек. Вначале помолвка, объявления в газетах, потом год ждать, чтоб чувства проверить. А этот ваш обычай договорных браков? Просто дикое средневековье! Нет, у нас, современных людей, все проще! Любишь? И этого достаточно, просто пошли и расписались!

– И папа разрешил? Вот так просто – хочешь и пожалуйста?

– Ну, папа не знает, – замялся Данни, – дома младшие с гриппом слегли, так меня к дяде отправили, чтобы я не заразился. Я сумку собрал, а сам с Ральфом жил в гостинце, у меня как раз течка с утра началась, так что все так славно получилось! – Данни довольно потянулся, – я звонил папе по вечерам, говорил, что все хорошо, а когда течка закончилась, мелкие как раз выздоровели, и я домой вернулся! Все так здорово получилось! Это просто знак судьбы, что так все и должно было быть!

– Ну, вы хотя бы предохранялись? – Тео не знал, то ли поздравить, то ли по голове настучать.

– Зачем? Во-первых, в первую течку никто не беременеет, это статистикой доказано, там меньше одного процента случаев. А во вторых, мы любим друг друга, а значит, все будет хорошо!

– Не верь статистике, – Тео скептически покачал головой, – просто первую течку все, как правило, проводят в одиночестве, потому что первая течка наступает лет в пятнадцать, и омега еще считается ребенком и трогать его уголовно наказуемо. Ты законы на уроках права изучал или все пропустил мимо ушей? Это мы с тобой поздние цветочки.

– Завидуй молча, – Данни, похоже, обиделся, что Тео не порадовался за него. Тут раздался звонок, и в класс вошел учитель.

Урок тянулся невыносимо долго, Тео машинально записывал за преподавателем, хотя его всегда клонило в сон от его монотонного голоса. Но сегодня было о чем подумать. Он то и дело возвращался воспоминаниями к произошедшему вчера, а потом краснел, пытался не думать и прогнать картинки из головы, такие яркие и четкие, от которых дыхание перехватывало, а в животе скручивалось такое сильное возбуждение. А если бы у него вчера был самый настоящий секс, чтобы он тогда сказал Данни?

Тео вздохнул, похоже, он остался единственным девственником в классе. А ведь у него есть альфа! И Тео прекрасно видел, что он его хотел, так почему он ничего не сделал? И этот утренний разговор: «Делай, что хочешь. Будь счастлив!» Сейчас Тео хотел для счастья только одного – Ники. Это ужасное чувство постоянного возбуждения не давало думать ни о чем другом. А подумать было о чем: ребята, группа, договор! Но о чем бы он сейчас ни думал, все мысли все равно кружились вокруг Ники, его губ, его рук, его запаха. Да что за напасть! Надо что-то делать, иначе он вскоре превратится в идиота, пускающего слюни на фотографию Доминика.

Когда раздался звонок, Тео чуть ли не с облегчением бросился искать ребят из группы, но они нашли его сами и, схватив за локти, потащили к окну в дальнем конце коридора. Зажав его в угол, уставились на него горящими глазами.

– Как я понимаю, – начал Тео, устраиваясь поудобнее на подоконнике, – вы уже все для себя решили и договор подписали, – Тео увидел Фила, с тревогой смотрящего на них, и махнул ему рукой, мол все порядке, – а вот меня этот договор не совсем устраивает.

– Ну, что я тебе говорил? – Натан толкнул Германа в бок, – ни один омега не упустит возможности выторговать себе кусок пожирнее. И что же наша звезда хочет? – ехидно спросил он у Тео, – отдельную гримерку, личного массажиста или процент повыше?

– Придурок! – Тео толкнул Натана в грудь, – Врезать бы тебе сейчас! По себе, что ли, судишь? Или по своему омеге? – Тео надулся от обиды, но решил объясниться, – просто договор этот будто для альф написан или бет, а я, как ты правильно заметил, ОМЕГА. У меня, когда течки будут, то ваши рожи мне точно видеть не захочется! Да и на сцену в это время я тоже не выйду! Делайте, что хотите, не выйду и все!

– Прости, – сконфуженно пробормотал Натан, – просто ты почти не пахнешь, поэтому мы забываем, что ты омега и все такое. Прости.

– Ладно, – смилостивился Тео, – я тоже хочу петь с вами, просто мне надо больше простора. Да, и еще, Натан, хоть раз еще назовешь меня звездой – в глаз получишь, не посмотрю что на голову выше!

– Ой, боюсь! – ребята добродушно рассмеялись. – Кстати, классный прикид! Такая попка аппетитная!

– А-альфы-ы, – протянул Тео, – у вас всегда только одно на уме!

***

Когда уроки закончились, Тео и Конфетка решили, что хорошо бы навестить кондитерскую. Толпа у ворот явно увеличилась и, увидев Тео, альфы заулюлюкали, а омеги и беты завизжали. У ворот стояла машина Сэма, а бритоголовые охранники разминали плечи, явно готовясь к схватке.

– Я забыл в классе ручку и сейчас вернусь! – громко сообщил побледневшей кузине Тео и быстро рванул обратно к школе.

– Ты куда? – Фил опять появился из ниоткуда.

– Ручку забыл, – соврал Тео.

– Ты ничего не забывал, – Фил с подозрением посмотрел на омегу, Тео с досады чуть не взвыл.

– Ну, что ты привязался? – Тео забежал в туалет для первоклашек и, открыв окно, забрался на подоконник, Фил непонимающе уставился на него. – Там толпа, видишь? В этом случае или охрана их порвет, или они охрану задавят. А кому это надо? Сейчас через забор перелезу, позвоню Сэму и скажу, откуда меня забрать.

Фил, вздохнув, полез следом за ним на подоконник. Тео удивленно замер рядом.

– Я не могу тебя оставить одного. А вдруг с тобой что-нибудь случится? Я потом себе в жизни не прощу, что был рядом и не помог.

Тео было не впервой лазить через забор родной школы, у него было давно облюбованное местечко, где можно перебраться по ветке растущего рядом дерева. Спрыгнув с той стороны забора, он позвонил Сэму и объяснил, где он находится. Машина резко рванула с места, толпа фанатов догадалась, что что-то происходит и бросилась следом. Когда машина поравнялась с Тео, задняя дверь с щелчком открылась, и Тео быстро залез на заднее сидение, утягивая за собой Фила.

– Ну, не мог же я оставить тебя толпе на растерзание? – объяснил он ошарашенному парню.

Комментарий к Снова в школу

вот такая большая часть) и еще фото в заглавие выложила на выбор и по вкусу)

========== Договорились ==========

Тео привез Фила домой и решил накормить его обедом. Омега уселся на теплый пол и начал расшнуровывать берцы. С верхней ступеньки лестницы раздалось душераздирающее мяуканье.

– Малыш, не надо так кричать. Я уже дома! Фил, познакомься – это Полфунтика, – представил он котенка, – Полфунтика, познакомься с Филом!

Котенок, пометавшись по ступеньке лестницы, с отчаянным мяуканьем сполз с первой ступеньки. Удивившись тому, что получилось, малыш сосредоточенно спустился до самого низа, сползая со ступеньки на ступеньку. Тео как раз снял второй ботинок и, откинув его, подхватил котенка под теплое пузико.

– Разувайся, у нас полы теплые, – Тео скомандовал Филу, – я накормлю тебя обедом, а потом отпущу, – Тео пошел к двери под лестницей, – на моей кухне можно только кашей разжиться, так что идем на кухню к Марко, там точно будет что поесть.

– У тебя есть кухня? – удивился Фил, – и ты на ней готовишь? Сам?

– Да, – Тео стало обидно от недоверия в голосе Фила, – это дом моего опекуна, а я, вообще-то, вырос в гарнизонном городке, как и ты. И папочка научил меня готовить. Я могу обед приготовить и пирог испечь тоже. Хотя выпечкой у нас дома занимался Эмик, – Тео погрустнел от нахлынувших воспоминаний. – Ладно, идем, еду поищем!

Но на кухне они нашли не еду, а Марко, колдовавшего над своими кастрюльками. Тео представил Марко и Фила друг другу и попросил свежего молока для котенка. Марко сказал, что может покормить всех, а не только котенка. Тео упросил его разрешить им поесть на кухне среди его вкусно пахнущих кастрюлек. Марко расстелил на железном столе свежие салфетки и поставил перед молодыми людьми тарелки с супом и ложки. Полфунтику досталась молочно-белковая смесь, и вскоре за столом раздавался стук ложек, а из-под него – мурлыкание котенка. Марко тихо сновал по кухне, напевая себе под нос песенку и выставляя на стол все новые и новые тарелки с едой.

Когда первый голод был утолен, завязалась неспешная беседа, и Тео понял что получает большое удовольствие от такого обеда. Как будто он на кухне у дяди Джона! За приятным разговором Тео почувствовал, что наелся от души, но уходить не хотелось. У Тео появилось чувство, будто он дома. Если бы Полфунтика не начал искать туалет, то Тео так бы и сидел на кухне у Марко, болтая о пустяках.

Когда от охраны пришло сообщение, что приехали ребята и Кайл, Тео как раз отнес Полфунтика в комнату Доминика. Он предложил Филу подождать, пока переоденется и потом вместе сходить к ребятам в гости. В ожидании Фил ходил по гостиной, рассматривая фотографии. Омега, переодевшись и удостоверившись, что сытый и довольный котенок устроился поспать на кровати Доминика, потащил Фила в гостевой домик.

Им навстречу выскочили два добермана и, увидев постороннего рядом с Тео, постарались оттеснить чужака от любимого хозяина. Тео гладил собак по вздыбленным холкам, пытаясь их успокоить, а те с настороженным видом наблюдали за чужаком.

– Почему они так на тебя реагируют? – удивился Тео, когда они дошли до гостевого домика.

– Они охраняют тебя от посторонних, – пояснил Фил, закрыв за ними дверь.

Фил, посмотрев на собак, добавил:

– Они боялись, что я сделаю вот так, – и он резко схватил Тео за плечи, с другой стороны двери раздался злобный лай, и собаки, рыча и скалясь, стали кидаться на закрытую дверь.

– Дурак, – Тео сбросил руки Фила и, прижавшись к стеклу двери, пытался успокоить собак. Спустя пару минут от ласковых уговоров Тео через дверь собаки успокоились, но не убежали как обычно, а улеглись под дверью, злобно поблескивая глазами.

В доме уже были и ребята, и Кайл, они привезли с собой еду, но отвлеклись от нее, с удивлением наблюдая сцену под дверью. Тео объяснил ребятам, почему Фил оказался с ним, и отправился заваривать чай.

– Я рад, что ты согласился петь с ребятами, – Кайл пил чай, довольно поблескивая глазами, – а то, что твой договор будет отличаться от договоров ребят, было ясно с самого начала. Мне, вообще, надо о многом поговорить с твоим опекуном. Нам надо заняться твоим имиджем. Хочешь, не хочешь, а солист – это лицо группы!

– А теперь, когда все поели и отдохнули, давайте приступим к подготовительной работе, – Кайл хлопнул в ладоши несколько раз, привлекая внимание к себе, – давайте подумаем, какие песни можно отобрать для альбома и что с ними надо сделать. Аранжировкой займемся завтра в студии, а сегодня только разбор песен и подготовка. Надо привыкать работать над песнями в целом, не разделяя текст и музыку. Итак, приступим!

Время за спорами и пробами новых аранжировок прошло незаметно. Кайл не только рассказывал и объяснял, почему та или другая вещь не годится, но под конец, взяв гитару, сам показал как та или иная песня может звучать в различной обработке. После подобной демонстрации профессиональной игры на гитаре, ребята с восторгом внимали каждому слову, уже не споря, а только восторженно соглашаясь с предложениями агента.

– Время ужина! – улыбающийся Доминик стоял в дверях, с удовольствием глядя на увлеченных ребят и с нежностью на взъерошенного Теодора, – Тата просила передать, что если не заберете еду сейчас, то она совсем остынет.

Ребята подскочили и уже по привычке побежали к домику у ворот. Доминик подошел к Кайлу и протянул руку для приветствия.

– Здравствуйте, я Доминик Кантарини, опекун Теодора, – мужчины пожали друг другу руки, – Бони мне о вас рассказывал, рад познакомиться лично. Я привез образец договора, посмотрите, все ли устроит?

Доминик протянул Кайлу листки, скрепленные степлером, и Кайл углубился в чтение, время от времени уточняя, то одно, то другое. Потом они просто стали делиться пожеланиями и предложениями в отношении будущего Теодора в группе. Ребята принесли еду и расселись за столом, с интересом прислушиваясь к разговору.

Когда Кайл сказал, что надо с ребятами работать в профессиональной студии, Доминик стал настаивать на том, чтобы они работали в гостевом домике. Кайл твердил, что им нужен в первую очередь толковый аранжировщик, звукорежиссер и студийное оборудование, которое есть у него на студии. Доминик настаивал на том, чтобы все происходило на охраняемой территории. Они уперлись друг в друга тяжелыми немигающими взглядами. После затянувшийся паузы Доминик вздохнул и объяснил, что на Теодора в течение последнего месяца уже четыре раза покушались, и он готов переделать гостевые спальни под профессиональную звукозаписывающую студию. После этого они оба пошли наверх посмотреть на комнаты.

– Что? – Тео перехватил удивленные взоры ребят, – я не знал, что их было четыре! Я знал только о двух! И потом, какая разница! Я ведь жив, а вас это вообще не касается! – Тео надулся, как мышь на крупу.

– Дурачина мелкая! – Адам подошел и потрепал его за волосы, – ты же нам не чужой! Мы же за тебя переживаем!

Тео не знал, как реагировать. Пока Доминик с Кайлом не вернулись, все молчали. По тому, как они улыбались друг другу, было понятно, что они договорились к всеобщему взаимному удовольствию. После этого они неторопливо разговаривали о сайте фанатов. Кайл настаивал, чтобы с сайтом работали профессиональные психологи, а не только детективы для выявления угроз. И, вообще, он предложил растиражировать образ Тео более широко, чтобы для домыслов не оставалось места.

Кайл стал рассказывать, что у всех опрошенных им людей, как и по предварительной выборке с фансайта, образ Тео очень положительно воспринимается родителями подростков. В кои-то веки у их детей есть положительный образец для подражания. Подобный успех надо бы закрепить и усилить. Кайл предложил выпустить несколько кукол с изображением Теодора, начиная с коллекционных кукол и заканчивая игрушками со сменной одеждой. Доминик вначале отказывался принимать подобную идею всерьез, но Кайл его убедил, что или они это сделают качественно и достойно, или черный рынок заполнится некачественными подделками.

Доминик улыбнулся и сказал, что он сумеет договориться с черным рынком. На что Кайл ответил, что такие куклы все равно появятся только под другим именем, но у детей и их родителей они все равно будут ассоциироваться с Теодором. Это неизбежно, как последствия популярности и поэтому лучше сделать первые шаги самим, чем чистить постоянно хвосты за другими. Все равно изображения Тео будут тиражировать повсеместно и, если не как омегу с яркой индивидуальностью и эпатажными выходками, то как исполнителя песен молодежной группы.

– Договорились! – Доминик, улыбаясь, поднялся с кресла, – я завтра создам команду психологов, менеджеров и профайлеров и поставлю перед ними эту задачу. Пусть ищут приемлемое решение!

– ДОГОВОРИЛИСЬ?! ДА? А меня спросили? – Тео возмущенно подпрыгнул с места, – а я, что же, права голоса не имею? И сам не могу решать, что мне делать? – он выскочил из домика, глотая слезы от обиды.

========== Четвертый ==========

Тихонечко приоткрыв дверь спальни, Тео выглянул в коридор. За дверью в кресле спал Доминик, он был в пижаме и халате. Вид у него был такой усталый и несчастный, что Тео захотелось погладить его по волосам, и он уже протянул руку, но, вспомнив вчерашний вечер, отдернул ее. Бесшумно проскользнув мимо альфы, Тео выскочил на улицу.

Серое небо было затянуто облаками. Тео вздохнул. Похоже, сегодня утром он восхода не дождётся, небо просто посветлеет, совсем как у них на втором уровне. Собаки радостно встретили Тео, они притащили в зубах мячик и изрядно обгрызанную палку. Тео помнил ритуал: вначале кидать мячик, а когда собаки набегаются, то бросить палку, и тогда уже можно будет побегать самому. Собаки будут весело возиться друг с другом, пытаясь перехватить палку, чтобы принести ее Тео. Но палка была достаточно длинной, чтобы вторая пасть могла ухватить за второй конец, и они продолжали носиться по кругу.

Так же по кругу бегали и мысли Теодора. Вчера он очень обиделся на Доминика. Закрывшись в своей комнате, он сначала плакал до тех пор, пока икать не начал. Потом через закрытую дверь кричал на Доминика. У Тео была самая настоящая истерика, и он не мог остановиться, хотя где-то в глубине души понимал, что Доминик прав и хочет ему самого лучшего. Доминик пытался поговорить с ним через дверь, успокоить, а потом сдался и просто вздыхал за дверью, слушая крики Тео.

Когда Тео успокоился и смог соображать более или менее связно, он решил умыться. Зайдя в ванную, он увидел в зеркало свое опухшее и зареванное лицо с распухшим красным носом, и снова расплакался, уже от жалости к самому себе. Показаться в таком виде Ники он не захотел, поэтому просто свернулся клубочком на кровати и незаметно для себя уснул.

Тео бегал по саду, рядом с ним носились собаки. Тео никак не мог решить, что делать – попросить прощения у Доминика за вчерашнюю истерику или, наоборот, надуться сильнее, и пусть альфа оправдывается и извиняется перед ним. Пробегая мимо гостевого домика, он увидел в дверях силуэт человека. Это было непривычно, и поэтому Тео подбежал посмотреть, кто там может быть.

За дверью стоял Фил и пил что-то из чашки. Увидев Тео, он приветливо махнул рукой. Стоило Тео подойти к двери, как перед ним проскочил доберман и, упершись передними лапами в дверь, вызывающе зевнул прямо перед лицом Фила. Тот объяснил, что вчера собаки не выпустили его из дома, и ему с Адамом пришлось остаться ночевать здесь.

– Давай я тебя провожу до входа. Я думаю, что при мне они ничего плохого не сделают, – предложил Тео.

Стоило только Филу приоткрыть дверь, как туда рванул пес. Он повалил Фила на спину и пытался достать клыками до горла. Тео бросился следом, с трудом успев захлопнуть дверь перед вторым летящим снарядом, состоящим из длинных клыков и когтей. Вдвоем они пытались совладать с рычащим и клацающим клыками исчадием ада. Доберман не лаял, как другие псы, он злобно скалился и пытался дотянуться до горла Фила. В скором времени руки Фила были изрядно покусаны. Только Тео ни разу не досталось в этой схватке. Когда омега понял, что пес его ни за что не укусит, он попытался закрыть собой Фила, подставляя свои руки навстречу оскаленной пасти.

– Всем стоять! Что здесь происходит? – грозный рык Ретта заставил всех замолчать и замереть.

– Второй на четвертого напал! – сказал Тео, сидя на бедрах Фила и держа добермана за шею.

– Что это за счет такой? – Доминик стоял в дверях в домашней обуви и халате, надетом поверх пижамы.

– Ну-у, не знаю, как объяснить, – Тео встал с Фила, не выпуская из рук ошейник добермана, – у собак очень четкая иерархия в стае, это они себя так называют второй и третий, – Тео показал на одного, а потом на другого добермана, – второй сильнее, третий слабее.

– А кто первый? – Ретт улыбался, – Доминик?

– Нет, ты, – Тео удивился вопросу, – они считают тебя своим вожаком, ты старший в их стае. А Доминик это, ну… САМ! Его так слуги в Большом доме называют, впрочем и собаки тоже, он для них объект охраны. И стая его охраняет. А ты первый для них в этой стае.

– А ты? – глаза Доминика смеялись, хотя он оставался внешне невозмутимым, – кто ты для них?

– Я для них щенок САМОГО, я маленький и слабый, и меня надо защищать, но поскольку я щенок, то со мной можно играть.

– А как тебя слуги зовут? Знаешь? – Доминик, казалось, сейчас засмеется в голос.

– Да… – Тео, почему-то было неловко признаться, что он в курсе, – Жаворонок, потому что пою по утрам.

– А почему Филипа назвал четвертым? – спросил Ретт.

– Ну, не знаю, вырвалось, – Тео был смущен, – прости, Фил, я не хотел тебя обидеть. Просто ты на них похож, ну, на доберманов этих. Такой же собранный, внимательный и всегда готовый укусить.

– Ты эмпат? – Ретт выглядел удивленным, а затем Ретт и Доминик переглянулись, – ты читаешь мысли животных?

– Нет, – Тео недовольно поджал губы, – никакой я не эмпат, просто и так все понятно, кто что думает.

– А почему второй и третий, – Ретт хмыкнул, – набросились на Филипа? Что он сделал? И почему он до сих пор здесь?

– Он вчера неудачно пошутил со мной, – Тео кусал губы, не зная, как объяснить, чтобы Филу не попало от обоих альф, – он просто резко схватил меня за плечи, при этом собаки это видели, но ничего не могли сделать. Ну, просто, чтобы позлить их за то, что они оттесняли его от меня, когда мы по саду шли, – Доминик прищурил глаза, – мы просто шли, а они стали его отталкивать! Вчера вечером они не выпустили его из дома, и ему пришлось ночевать здесь. А утром, когда я хотел проводить его до ворот, они бросились на него и чуть не загрызли.

– Если они хотели бы его «загрЫзть», – улыбнулся Ретт, – они бы так и сделали, их тренировали на убийство. Они хотели его наказать, чтобы ты это увидел и понял, – он посмотрел на Теодора, – понимаешь? Они хотели ТЕБЕ доказать, что могут с ним справиться.

– Пойдем домой, – улыбнулся Доминик, – птичка моя или все же щенок? Ты сегодня нагулялся?

Тео увидел, как Ретт осмотрел раны на руках Фила, потом, связавшись по коммуникатору с доктором, пригласил его к ним. Напряжение отпустило Тео, а взамен на него навалилась такая усталость, что он чуть не упал. Доминик едва успел подхватить зайку.

– Прости, я просто переволновался, – Тео прижался к Доминику, – а почему ты в халате на улице?

– Я почувствовал, что ты испугался, и когда в комнате тебя не оказалось, я связался с Реттом узнать, где ты. Он сказал, что ты бегаешь, а потом заметил, что собака прыгает у закрытой двери гостевого домика, – Доминик зашел в дом с Тео на руках и стал подниматься по лестнице, – нам надо поговорить, так что, пожалуйста, не убегай.

Переступив порог спальни, Доминик поставил Тео на ноги, а сам сел на кровать. Тео разулся и, не смея поднять глаз на альфу, стал рассматривать собственные носки. Пауза затягивалась, как удавка на шее. Тео совсем не представлял, как начать разговор. Весь вчерашний гнев забылся, а за вчерашнюю истерику было ужасно стыдно.

– Теодор, мне вчера было очень плохо, когда ты плакал за закрытой дверью. Прости, если причинил тебе боль, – вздохнул Доминик, – только объясни, чем я тебя так сильно расстроил, чтобы больше так не делать. Мне казалось, что я делаю все именно так, как ты хочешь.

– Прости меня, – Тео заглянул в усталые и несчастные глаза альфы, – прости, это была истерика. Я не хотел… но, просто… – он запустил пальцы в волосы Ники, – просто я вчера переволновался, меня фанаты испугали. Мне надо было тебя послушаться и дома остаться. И ты вчера зашел весь такой чужой, только ОПЕКУН и ничего больше! Я так соскучился по тебе, а ты даже не посмотрел на меня. Сразу занялся делами с Кайлом, как будто меня не было рядом!

– Прости, – Доминик обнял его за талию и притянул к себе, – прости, я тоже по тебе скучаю. Просто после того, что ты устроил на кухне, я боюсь к тебе приближаться, – альфа уткнулся носом в шею Теодора.

– Это было так ужасно? – Тео попытался вывернуться из рук Доминика, – мне тогда показалось, что ты сам этого хочешь. Знаешь, мне тогда казалось, что твой взгляд командует мной, и это не мои руки прикасаются ко мне, а твои, – Тео вздохнул, – я опять все себе придумал?

– Нет, не придумал, – руки альфы забрались под одежду и нежно огладили спину, – я тогда тебя действительно очень сильно хотел, впрочем, как и всегда, – альфа нежно поцеловал порозовевшее ухо, – ты почувствовал по связи, которая бывает только у истинных, что я хочу, поэтому ты доверился мне и смог так раскрыться. Поверь, я это очень ценю, но твой запах говорит, что к тебе еще рано прикасаться.

– Ребята говорили мне, что я почти не пахну, – Тео откинул голову, позволяя целовать свою шею, – поэтому ты избегаешь меня? Потому что я почти не пахну?

– Нет, любимый, ты для меня всегда пахнешь очень привлекательно. Ты же моя пара, у меня порой в глазах темнеет от твоего запаха. Но ты помнишь, в школе вы должны были проходить: беты не пахнут ничем, разве лишь только пОтом, – Доминик улыбнулся, Тео открыл глаза, пытаясь понять, о чем говорит альфа, – маленькие дети для всех пахнут карамелью, и альфы, и омеги. Только родители и истинные пары слышат их настоящий запах. Для детей это защитная реакция организма, как и у детенышей животных, чтобы взрослые хищники не обижали. По мере того, как ребенок растёт, запах карамели потихоньку меняется на индивидуальный запах, и когда приходит пора течки запах становится сильным, как сигнал для пары, что можно… И к этому еще добавляется запах течки, который действует на всех альф, как афродизиак, на тот случай, если омега не нашел пару. Ну, ты знаешь…– Доминик вздохнул, – ну, так вот, у тебя моя радость запах «мерцает», для меня ты всегда пахнешь очень-очень завлекательно, но порой у тебя проявляются карамельные нотки, как правило, когда ты напуган или не уверен в себе. Тогда на кухне от тебя пахло карамелью, мои глаза видели очень красивого и желанного омегу, который соблазнял меня достаточно искусно, – он поцеловал Тео в нос, – но вот пах ты карамелью, как маленький ребенок. И чтобы не видели мои глаза, ребенка тронуть я не могу. Я очень хочу близости с тобой, но я не педофил. Если твой организм говорит: «Нельзя», то, как я могу с ним спорить? Мне остается только ждать, облизываться на тебя, не смея прикоснуться.