Текст книги "Синяя борода и солнечный зайчик (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)

Доминик улыбнулся уголком рта и отвел глаза от Теодора. В этот момент омеге вдруг показалось, что у него выбили пол из-под ног.

Луиза сжала руку Теодора, пытаясь привлечь к себе внимание.

– Пошли, придурок малолетний, – прошептала она, не разжимая губ, – в истерике будешь биться позже, вначале я тебе голову откушу и попинаю ее хорошенько, и только потом твой альфа получит твою безголовую тушку.

Они вошли в раздевалку. Дядя Джон сжимал в руках следующее платье для Луизы. Кузина, путаясь в юбке, натянула на себя трусики, после этого с наслаждением сдернула с себя платье. У Тео тряслись ноги, в голове был туман, и билась одна единственная мысль: «Что же я наделал?». От этого всего ему хотелось лечь и умереть от горя. Неужели он потерял своего альфу? Луиза посмотрела на кузена и отвесила ему от всей своей широкой души такой подзатыльник, что у Тео только зубы лязгнули.

– Что сделано, то сделано. Не время предаваться истерике, соберись и давай оторвемся по полной программе, – в глазах у Конфетки скакали бесенята, размахивая хвостиками, – давай покажем им и какая мать у Кузьки, и на какой горе раки присвистывают. Так, чтобы, если и ползать на коленках в слезах и соплях, вымаливая прощение, так уж за все сразу! А то подумаешь, какой-то поцелуйчик, разве ж это преступление? Куролесить, так по полной программе!

– Луиза, – дядя Джон попытался образумить дочку, – ну, что ты говоришь такое?

– Знаешь, пап, – Луиза посмотрела на родителя с грустью в глазах, – мне после этого платья уже ничего не страшно! Лететь в тартарары, так с грохотом и свистом!

– Правильно, Конфетка! – на Тео накатила эйфория, которая сменила отчаяние и боль от мысли, что Доминик потерян навсегда, а в голове стало пусто, как в барабане, – давай оторвемся не по-детски, чтобы искры из глаз и дым из ушей! Ной! – Тео обратился к бете, который заканчивал крепить к волосам Луизы ленту с пером, – найди нам красную розу для танго! Красную, как кровь!

Конкурсанты стали выходить для следующего танца. На этот раз пару омег загнали в самый угол, но двоих сорванцов это только раззадорило, и стоило только прозвучать первым тактам музыки, как они сорвались с места, будто пол горел под их ногами! Под задорную мелодию они танцевали близко друг к другу, поглощенные танцем и друг другом. Фокстрот считается достаточно сложным танцем, так как состоит из цепочки быстрых и медленных шагов, исполняемых под спокойную музыку. Смена направлений и интенсивность движения требует определенного умения и хорошей координации. И поэтому ни у Теодора, ни у Луизы не оставалось времени для личных переживаний во время исполнения этого элегантного танца. Когда зрители и судьи наблюдали за парой, изящно скользящей по танцполу, ни у кого даже не возникало сомнений о том, как счастливы эти двое улыбающихся омег.

Пар на паркете зала становилось все меньше и меньше, вскоре ритм сменился, переходя на квикстеп. Тео и Луиза только переглянулись, им всегда нравился этот задорный и озорной танец. «Танец радости», как постоянно называл его Мэтью, как нельзя лучше подходил к их состоянию. Адреналин зашкаливал в их крови, как пузырьки в шампанском, и музыка сама подталкивала к бесчисленным вариантам движений. Лёгкие, воздушные и одновременно стремительные движения, прыжки и развороты. Головы кружились от куража и безрассудства. Они почти забыли, где находятся, когда музыка после очередной энергичной композиции замолкла.

Они остались в зале вдвоем, и им аплодировали не только зрители, но и половина жюри! Тео пытался отдышаться и осознать тот факт, что они снова выиграли. Только победная улыбка кузины помогла прочувствовать очередной момент триумфа. Ну, надо же, стоило только забыть о победе, и они победили! Омеги обнялись от избытка чувств, а потом раскланялись. Тео запретил себе смотреть в сторону гостевой ложи, боясь увидеть пустое место или другого человека, сидящего вместо его Доминика.

Они гордо пошли в сторону раздевалки, по дороге их поймал Мэтью и расцеловал обоих. Он что-то им говорил, но Тео не слышал, он пытался услышать теплый голос Доминика, но, так и не услышав его, был готов разрыдаться от обиды. Но Конфетка, поняв переживания кузена, стала его тормошить и веселить. Когда они вошли в раздевалку их встретили аплодисментами и похлопываниями по спине и плечам. Для следующего танца переодеваться должна была не только Луиза, но и Тео.

Прежде, чем переодеться для танго, они разделись и растерлись влажными полотенцами. Тео вместо фрака надел более свободные брюки и черную рубашку с жилеткой, на которую дядя переколол номер. Времени на отдых совсем не оставалось. Другие пары имели возможность отдохнуть хоть какое-то время, но у победителей времени едва хватило для переодевания. Но они сейчас и не смогли бы даже просто присесть и отдохнуть. Омеги дрожали от возбуждения и азарта.

Тео оглядывался по сторонам, Ноя нигде не было видно. Они почти вошли в зал, когда бета догнал Тео и сунул ему в руку цветок, ярко-алую розу со срезанными шипами на небольшом стебле. Тео, стоя на танцполе с розой в руке, посвятил в свой план кузину. Глаза у Конфетки вспыхнули от ожидаемой шалости.

Танго – танец страстный и чувственный, темпераментный и драматический, всегда окрашенный легкой грустью. С первым звуком музыки Тео взял розу зубами за стебель и потянулся к Луизе, будто за поцелуем, и только в последний момент кузина уклонилась, перехватив цветок дальше по стеблю зубами. Мягкие ритмичные шаги перемежались внезапными остановками и поворотами. Горделивые и величавые осанки омег сочетались с отрывистыми и резкими движениями. Чувственно и страстно они передавали розу, то прижимаясь, щека к щеке, то нервно выхватывали ее друг у друга из губ. Все зрители уже не обращали внимания на другие пары, наблюдая только за перемещениями алой розы.

Когда музыка смолкла, омеги едва успели закончить движение. Они опять победили? Просто фантастика! В другой ситуации Тео был бы безмерно счастлив, но сейчас в его глазах стоят слезы. Рядом с Ванессой сидит кто-то другой! Как больно! Под гром аплодисментов их опять объявляют победителями в номинации, но Теодор чувствует себя не победителем, а проигравшим. От осознания потери внутри все холодеет, и ноги начинают предательски подрагивать. Вкус победы оказался таким горьким!

Тео и Конфетка вернулись в раздевалку. К ним подходили с поздравлениями люди, они говорили что-то еще, но Тео был, как в тумане, он ничего не слышал и не видел. Он бы все это променял на один поцелуй своего альфы, на возможность вновь прижаться к нему и вдохнуть его желанный запах. Пришли устроители и стали что-то говорить, Тео никого не слышал, пока до него не донеслось возмущенное шипенье кузины. Большинство конкурсантов уже собрали свои вещи, и ушли из раздевалки, остались только те, кто будут участвовать в показательном выступлении.

Луиза взяла фрак и начала надевать его на себя.

– Что ты делаешь? – Тео пытается понять происходящее, – это мой фрак!

– Не в этот раз, мой милый! Никто не засунет меня в это платье вновь! – Луиза произносит это таким тоном, что становится совершенно ясно – приговор вынесен и обжалованию не подлежит, – эти гады устроители хотят, чтобы мы на показательных выступлениях танцевали медленный вальс!

– Но, Луиза, как ты себе это представляешь? Ты во фраке, а я в брюках?

– Не болтай ерунды, Теодор! – Конфетка схватила Тео за подбородок и с вызовом посмотрела ему в глаза, – платье наденешь ТЫ! Ты сам сказал, что наденешь его «в следующий раз», так вот, этот следующий раз и наступил! Не надо делать такое лицо, я тебе не уступлю! Мы с тобой менялись одеждой и раньше, а в вальсе я смогу вести, даже не сомневайся! Быстро переобувайся!

Тео подумал, что хуже все равно не будет. Доминика он все равно уже потерял, так пусть хотя бы кузина будет счастлива. Дядя Джон пытался протестовать и даже приводил какие-то аргументы, но они разбивались о решимость Конфетки, как Титаник об айсберг.

Тео только рукой махнул. Ему было все равно! Он достал из коробки платье и стал одеваться. Дядя достал из сумки новую пару кружевных чулок. Хорошо, что у них с кузиной обувь одного размера. Тео натягивал перчатки, когда увидел свое отражение в зеркале, и увиденное его совсем не порадовало.

– А где Ной? Мне надо, что-то с волосами придумать…

– Я знал, что смогу помочь, – влетел в раздевалку Лулу. Он быстро сдернул с волос Тео сеточку и, открыв чемоданчик, вытащил оттуда несколько шпилек. Быстро закрутив из дредов замысловатый узел, Лулу собрал наверх все красные пряди, а золотистые оставил струиться вдоль спины.

– А теперь закрой глаза, приклеим тебе ресницы, подкрасим и подрумяним. Что-то у тебя цвет лица зеленоватый. Сейчас ты станешь настоящей конфеткой, и на тебя все начнут облизываться.

– Конфетка это Я! – хихикнула Луиза.

– ОО, – Лулу посмотрел на Луизу повнимательней, – а вы в курсе, что похожи как близнецы?

– Конечно! Мы ведь кузены, – Луиза стрельнула глазками, – а вернее сказать КУЗИНЫ! Да, Тео, не забудь труселя снять, – она выразительно посмотрела на бедра Теодора, – белые боксерки с таким платьем просто недопустимы!

Тео вздохнул и снял трусы. Хорошо, что лента, к которой пришивалась юбка, была впереди приподнята мысиком, закрывая анатомическую разницу между мальчиком и девочкой. Дядя попытался покомандовать, но его опять не послушали. Поправив резинку на чулках, Тео переобулся и протянул руку Луизе. Лулу повизгивал от восторга, опять восхищаясь смелостью и неординарностью поступка Тео и Луизы. Но Теодору было просто ВСЕ РАВНО!

Они вышли в зал. Вокруг стояла такая тишина, что было слышно, как кто-то из членов жюри нервно икает.

Включили музыку. Конфетка поцеловала пальцы Тео прежде, чем его рука легла на плечо кузины. Луиза уверенно вела, строго и сдержанно. Теодор был безупречен, как младший партнер. При движении мелькали стройные ноги в пенном кружеве юбки. Зрители разрывались между восхищением перед мастерством партнеров и возмущением из-за распределения ролей в паре.

На Теодора накатила тихая грусть, он вспомнил, как танцевал на балу дебютантов с Домиником. Он был так счастлив тогда! От приятных воспоминаний он стал улыбаться и незаметно сам для себя напевать давно привычный мотив вальса. В душе появилась уверенность, что не мог Доминик просто взять и бросить его из-за досадного недоразумения!

Музыка скрипнула и замолчала на полуфразе! Ох, уж эти Элитники! Старые трюки не пройдут в этот раз! Теодор повысил голос и стал петь, как на уроке сольфеджио. Чистый и ясный голос разнесся среди притихшей толпы. Пара ни разу не сбилась с ритма, и все происходящее стало выглядеть, как хорошо отрепетированный спектакль. Луиза с любовью и нежностью посмотрела на Тео. Она его просто обожала!

Сделав еще круг по залу, пара остановилась. Восторг зрителей был просто неописуем! Вот это шоу! Вот это выступление!

Теодор почувствовал, как его прожигает чей-то взгляд. Дернув плечами, он постарался незаметно оглядеться и почти сразу же наткнулся на зеленые, горящие фанатичным огнем глаза Ванессы. Он сразу же вспомнил, что трусов на нем не было. Их сразу же захотелось надеть, да какие-нибудь железные, с амбарным замком! Да, пояс верности, например!

Комментарий к Выступление

www.youtube.com/watch?v=C5ohrGiy9Sw для атмосферы

https://vk.com/video137889049_167478027

https://vk.com/video-64445552_167331000

www.youtube.com/watch?v=ABaBTfCfaTM

========== Награждение ==========

После грома аплодисментов и восторженных криков зрителей в раздевалке казалось совсем тихо и уютно. Тео и Луиза кинули букеты на стулья и бросились в объятия папы Джона. Все закончилось! На паркете выступали те пары, что заняли вторые и третьи места. После этого будет награждение победителей. А сейчас можно было спокойно переодеться и чуть-чуть отдохнуть.

– Я поздравляю вас! – в дверях появился Доминик с двумя изысканными букетами в руках, один он вручил Мэтью, а другой дяде Джону, – прекрасная работа! – альфа посмотрел на замерших омег, – все было просто восхитительно! Это тебе, – он протянул Конфетке конверт, – цветов вам сегодня и без меня подарят гору, а это, я думаю, порадует тебя больше любых роз!

Луиза открыла конверт, в котором лежал чек. Рассмотрев количество нулей на нем, кузина побледнела и в первый раз не знала, что сказать.

– Я не смог придумать, что тебе подарить, прости, – Доминик ласково смотрел на Тео, который судорожно вцепился в него, – что бы ты хотел? Подскажи, пожалуйста.

– Поцелуй! Поцелуй меня немедленно!

Тео вглядывался в глаза своего альфы, пытаясь увидеть хотя бы намек на недовольство, но в его глазах была только любовь и безграничная нежность.

– Где ты был? Куда пропал? Я так испугался, когда увидел, что на твоем месте сидит посторонний человек. Куда ты уходил? Я подумал, что ты меня бросил! – Тео уткнулся носом в грудь альфы, с удовольствием вдыхая любимый запах.

– Бедный мой! Так ты из-за этого так расстроился? – Доминик обнял Тео за обнаженные плечи, – я уступил свое место Мадлену, он и Эмиль задержались в пути. А я стоял за спиной Ванессы, ты, что не видел меня? – Тео только счастливо вздохнул и покачал головой, – Теодор, любимый мой, я же тебе говорил, что бы ни случилось, чтобы ты ни натворил, я всегда буду на твоей стороне. Не сомневайся во мне! Я приложу все силы, чтобы быть с тобой рядом каждый раз, когда я тебе нужен. Я люблю тебя, – теплые губы накрыли дрожащие губы омеги, даря тепло и уверенность, что все обязательно будет хорошо.

– Убери от него свои руки! Немедленно! – Ванесса стояла у двери, испепеляя всех вокруг, – ты слишком старый для него! У него такой божественный голос! Оставь его немедленно! Ты не имеешь права прикасаться к этому ангелу! Не смей портить, развращать его, ты, похотливое животное! Он создан для искусства, а не для вас, ненасытные альфы!

– Ванесса, ты забываешься! – Доминик резко выпрямился, сурово глядя на мать.

Тео юркнул за спину Доминику и опять вспомнил, что на нем нет белья! Вот беда! Он выхватил из рук дяди Джона брюки и быстро натянул их поверх чулок. Быстрее, быстрее застегнуться! Тео, путаясь в лентах, начал сдирать с себя перчатки. Дядя помог расстегнуть платье и снять его, следом протянул рубашку. Переодевшись, Теодор почувствовал себя более защищенным, чем в прозрачном платье.

– Забирай себе девчонку, какая разница, кто будет греть твою постель? – Ванесса все никак не могла успокоиться, – а так, и постельную грелку получишь и заодно одобрение отца. Ты же знаешь, что твои последние омеги ему очень не понравились. И потом всем известно, что твои супруги все равно долго не живут, – лицо Ванессы пылало лихорадочным румянцем, – оставь это чудо в покое, ему место на сцене, а не в твоей постели! Он будет знаменит, весь мир будет с восторгом рукоплескать ему, его имя войдет в историю. И Я, именно я помогу ему в этом! Иди ко мне, сокровище мое, я сделаю тебя великим!

– Не отдавай меня ей! – Тео вцепился в альфу, – она сделает из меня новую Коломбину. Я не хочу так! Я хочу быть с тобой, а не с ней! Не отдавай меня ей!

– Ни за что! – Доминик с нежной улыбкой вглядывался во встревоженные глаза Зайки, – ты моя жизнь! Я никогда ни отдам тебя никому, а уж ей и подавно! Даже если ты сам попросишься к ней, я увезу тебя и спрячу, ты мой, только мой!

– Вот это было шоу! – в комнату влетел Мадлен, следом за ним вошел Эмиль, – Боги, я так волновался за вас, такое впечатление, будто сам танцевал! Даже вспотел под конец! Теодор, Луиза, мои поздравления! Я в восхищении! – Мадлен по-отечески обнял обоих победителей, – Я даже подумать не мог насколько восхитительными и волнительными могут быть такие выступления! Джон, я поздравляю и вас и тренера, к сожалению нас не представили друг другу, – Мадлен стрельнул глазами в сторону Мэтью.

Доминик представил их друг другу. Мэтью галантно поцеловал протянутую руку Мадлена. В раздевалку после показательных выступлений стали возвращаться конкурсанты.

– Доминик, милый, – Мадлен положил руку на плечо альфы, – я думаю, вам стоит выйти отсюда, девочке надо переодеться. Не переживайте, я побуду здесь с Джоном, пока все не закончится.

Альфа понимал, что это правильно, но и оставлять Ванессу в одной комнате со своим омегой не хотел. Подойдя к матери, он жёстко взял ее за локоть и повел на выход. Ванесса попыталась вырвать руку из стального захвата, но сдалась, поняв, как нелепо смотрятся со стороны ее попытки освободиться.

– Теодор, я тебя не ругаю, не подумай, но… – Мадлен серьезно смотрел на омегу, – эта твоя эпатажная выходка с переодеванием, это, конечно, смело и очень дерзко, но тебе не надо доказывать своему альфе, что ты ничем не хуже девушки, – Конфетка и Тео переглянулись, и стали нервно хихикать, – Доминик тебя и так любит, так сильно, как только альфа может любить свою истинную половинку. Несомненно, было очень красиво: все эти кружева, ленты и ноги в туфлях на высоком каблуке, проглядывающие сквозь пышную юбку, – Мадлен понизил голос и склонился к Тео, – или это все же была попытка соблазнить альфу? Если это так, то, поверь, это была очень удачная попытка, все оценили ее по достоинству. Ваше выступление произвело фурор! Все только и говорят о том, что пора бы разрешить любому младшему партнеру, будь то юноша-омега или девушка, выступать в платье. Младший партнер в платье выглядит намного зрелищней и эффектнее, нежели во фраке. Фрак лучше оставить только для старших партнеров.

– Ох, нет, – Луиза кусала себе губы, пытаясь не засмеяться, – я и подумать не могла, что у моей выходки будут такие далеко идущие последствия, – поймав недоуменный взгляд Мадлена, решила объяснить, – я просто не хотела надевать это платье еще раз. А Теодор так неосторожно согласился надеть платье вместо меня. Ну, хочешь – она посмотрела на кузена, – я пойду и скажу всем, что это я придумала?!

– Не надо, – Тео закончил переодеваться, – во-первых, тебе все равно никто не поверит, во-вторых, я уже привык, что мое имя склоняют все, кому не лень, но у меня есть альфа, который мне все прощает и разрешает, он у меня как щит, или вернее, как зонтик в непогоду. У тебя пока такого зонтика нет, поэтому официально разрешаю валить все на меня. Переодевайся быстрее, на награждение ты должна быть одета в платье. Поторопись, нас уже скоро позовут.

Вскоре всех победителей пригласили в зал для награждения. Все было красиво и помпезно: и слова, и букеты, и фотографии. Заключительным аккордом стало объявление пары, получившей приз зрительских симпатий, люди в зале зашумели в ожидании результатов. Когда объявили, что вновь победила пара пятьсот тринадцать, раздался шквал аплодисментов, и послышались крики «Браво»!

– Тебе не кажется, – шептал на ухо кузине Тео, – что это как-то странно. Мы собрали все призы на этом конкурсе, а так не бывает. Вспомни, если нам удавалось занять место хоть в какой-нибудь одной номинации, то мы уже были счастливы, а тут вдруг победа во всех номинациях, даже приз зрительских симпатий и тот достался нам. Мне кажется, что это не нас награждают, а Доминика!

– Не дури, – беззаботно улыбаясь, Луиза шипела сквозь зубы, попутно строя глазки и отпуская воздушные поцелуи журналистам, – все просто объясняется: в вальсе нам помогло платье, в танго – роза, а в квикстепе мы с тобой оба просто оторвались не на шутку, как никогда раньше, а то, что мы поменялись одеждой в конце, принесло нам приз зрительских симпатий. И вообще, засунь свой пессимизм куда поглубже, и не мешай мне наслаждаться моментом.

Глава оргкомитета закончил петь дифирамбы, восхваляя талант победителей. Ему передали букеты, которые он торжественно вручил омегам. Тео и Луиза вышли на поклон, но внезапно в зале раздались восклицания ужаса. Все перешептывались, показывая на что-то со страхом в глазах.

– Убиться веником! – воскликнула Луиза, уставившись на букет Тео. В центр белоснежного букета была небрежно воткнута черная роза.

– Дорогая кузина! – Тео церемонно поцеловал руку Луизе, – пожалуйста, давай в этот раз обойдемся без твоего фирменного антидепрессанта. Я в брюках, а ты в вечернем платье, на это раз ты меня точно не догонишь.

Кузены задорно рассмеялись, глядя друг на друга. Побледневший глава оргкомитета, хватаясь за сердце, с ужасом смотрел на Кантарини, пытаясь произнести хоть что-нибудь. Тео увидев, как он побледнел, подхватил его под руку.

– Не волнуйтесь, так сильно. Вся эта история с Черной розой сущая чепуха, – он ободряюще улыбнулся ему и подвел к столу жюри, где ему сразу же накапали успокоительного.

Журналисты защелкали фотоаппаратами. Теодор развернулся к ним и с улыбкой продолжил.

– Это уже вторая Черная Роза, которую я получаю, и, как видите, я до сих пор жив и здоров. И более того, после первой Розы я встретил своего истинного альфу и теперь живу в его гостеприимном доме, окруженный заботой и вниманием. Мне смешны попытки злобных негодяев запугать меня и склонить к самоубийству. Не дождетесь! Я слишком люблю жизнь, чтобы предаваться унынию. Да и у меня на уныние просто нет времени! Вокруг столько интересного, мне еще многое надо успеть! Поэтому хочу передать всем поклонникам Черной Розы, что самоубийство – это не выход, оно не решает проблемы! Это бегство от реальности, это путь трусов, а в трусости меня никто не посмеет обвинить!

Тео ухватился за цветок и попытался выдернуть его из букета, но его руку немедленно перехватила твердая рука Ретта, затянутая в латексную перчатку.

– Позвольте мне, – он потянул цветок за головку и аккуратно вытащил его из букета. Стебель цветка сверкнул металлическим блеском.

========== Мудрые советы ==========

Устроители попытались замять инцидент, а журналисты, наоборот, раздуть. В итоге конкурс вместо торжественного завершения получил скомканную концовку, оставив после себя чувство неудовлетворенности и нераскрытой интриги.

Тео и Луизу буквально отконвоировали через черный ход к машине, где уже сидели папа Джон и Мэтью, следом за омегами в машину сели Эмиль и Мадлен. Мадлен и Джон тут же потребовали объяснений по поводу Розы. Тео попытался все подробно рассказать и про сайт, и про психологический эксперимент, и про то, как ему подсунули розу, а Конфетка его веником гоняла в воспитательных целях. Мэтью уже знал об этой легенде. Оказывается, в клубе уже была попытка двойного самоубийства, когда ребята, проиграв конкурс, пытались отравиться, но их успели спасти. Правда, у альфы после этого отказали ноги, и он до сих пор ходит на костылях, но врачи говорят, что все может восстановиться, хотя этот процесс будет долгим и болезненным.

Так, незаметно за разговорами они подъехали к дому Доминика. На крыльце их встречала толпа слуг, которые рукоплескали и кричали «Браво»! Не успели они выйти из машины, как их обсыпали конфетти и лепестками роз, им пожимали руки и рассказывали, как следили за конкурсом в прямом эфире и переживали за них. Мэтью почти по-родственному все обнимали, и рассказывали, какой он молодец, отчего тот совсем растерялся, не ожидая таких похвал. Он краснел, как девушка и неуверенно мямлил, что он тут ни при чем, что это полностью заслуга ребят. В ответ его обнимали еще сильнее и радушнее.

Доминик, сидя с Робертом и Ванессой в соседней машине, наблюдал за всем происходящим. Ему было очень приятно, что все с такой любовью относятся к Теодору. Но стоило только машине хозяина остановиться у подъезда, как все ликование в одно мгновенье стихло, а все слуги сразу же стали серьезными и деловыми и постарались как можно быстрее разойтись по своим делам.

Доминик, вызвав управляющего, сообщил ему, что Теодору будет очень приятно провести этот вечер со всеми, и распорядился организовать совместную вечеринку в Рождественском духе, когда и слуги, и хозяева празднуют вместе. Столы решили накрыть в Большом зале и пригласили музыкантов для танцев. Весть о предстоящем празднике быстро разнеслась по всему дому, и слуги с радостью в ожидании приятной вечеринки стали носится по дому, украшая и сервируя все для торжества. Поварам разрешили опустошить погреба с запасами деликатесов. Все носились по дому с улыбками, напевая и по-дружески подшучивая друг над другом.

Доминик послал машину к дому Луизы за братьями и отцом, и попросил Бони оповестить всех родственников о предстоящей вечеринке. Мадлен сразу же подключился ко всеобщему ажиотажу. Теодор носился следом за Мадленом, пытаясь понять, что, зачем и почему делается. Мадлен, увидев заинтересованность молодого омеги в происходящем процессе, умерил свой азарт и, приобняв его за плечи, начал объяснять все нюансы и тонкости подготовки к проведению вечеринки в большом доме.

Мадлен прекрасно понимал, что пройдет совсем немного времени, и этот юноша станет супругом и молодым хозяином в этом доме. И, опираясь на авторитет своего альфы, займет подобающее положение в обществе. Никто не посмеет тиранить омегу Кантарини, а, следовательно, он еще не раз заставит говорить о себе, как, например, сегодня. Любая его выходка будет доброжелательно встречена альфами, а, следовательно, и омегами. И более того, в любом его поступке будут искать тайный смысл и, естественно, будут находить его.

Пожилому омеге (хотя Мадлен убил бы любого, кто попытался бы его так назвать) было приятно наблюдать за азартом первооткрывателя в глазах молодого поколения. Ему нравились в Тео открытость, и доброе сердце, хотя эти качества скорее будут мешать омеге в обществе, в котором ему придется в скором времени жить. Там где улыбаются в лицо, а за спиной строят козни, где злорадствуют над промахами и ошибками, где доброта считается слабостью, а безжалостность – нормой поведения. Мадлен только вздохнул. Встретить там такого чистого и искреннего человечка было практически невозможно, так же, как найти орхидею на помойке.

Постепенно разговоры двух омег стали более доверительными, и они перешли на очень личные темы, а потом Тео, ужасно стесняясь, задал пару вопросов шепотом. Мадлен мягко улыбнулся. Не все можно узнать из учебников, порой жизненный опыт передается шепотом на краснеющее ухо. Пожилой омега помнил свои терзания и волнения и всегда жалел, что у него не было сына-омеги, а только сын-альфа, который никогда не обращался к нему с подобными вопросами, выясняя все у отца или приятелей. Аккуратно подбирая выражения, он постарался прояснить вопросы, которые мучили воспаленное воображение юного дарования. Увидев, как с интересом засияли глаза, он внутренне захихикал. Похоже, тихая жизнь Доминика скоро закончится! И все же он искренне желал счастья им обоим, эта пара заслужила его.

Теодор, окрыленный разговором, побежал прояснить пару тезисов на примере. После недолгих расспросов и поисков он обнаружил своего альфу в винном подвале, где тот вместе с сомелье отбирал напитки для вечеринки. Это было единственное помещение, где он увидел пыль, лежащую толстыми слоями. Тео внимательно присмотрелся: под ногами пыли не было, а вот на бутылках, лежащих на дальнем стеллаже, из-за пыли невозможно было рассмотреть этикетки. Он пальцем потер бутылку, из-под пыли показалась желтая этикетка.

– Не пачкай руки,– Доминик, незаметно выйдя из-за соседнего стеллажа, перехватил шаловливую руку и вытер пальцы омеги носовым платком, – эта не та пыль, которую стоит убирать. Это, скорее, прах веков, чем пыль.

Тео чихнул, и пыль взметнулась над его головой.

– Ой, я, похоже, чей-то прах развеял! – Тео схватился руками за нос, – всегда думал, что у меня аллергия на пыль, а оказывается на прах! Забери меня отсюда скорее, пока я вам не начихал на все это ваше вечное.

Тео попросился на ручки, как ребенок, Доминик, с удовольствием подхватив на руки свое капризное создание, прижал его к себе покрепче. Тео обхватил альфу за шею, и пока они поднимались по лестнице, омега начал целовать своего Ники за ухом, упиваясь родным запахом и урча от удовольствия.

– Что ты делаешь? – грозно нахмурился Доминик.

– Соскучился, – Тео искренне смотрел на Доминика, – напомни-ка, я тебе засос за правым ухом поставил или за левым? – решил уточнить омега, хищно облизываясь, – знаешь, не хотелось бы повторяться!

– Кто-то недавно кричал, что еще маленький? – Доминик подняв бровь, попытался отстраниться от жадных губ.

– Я уже подрос! Ники, ты обещал, что дашь мне все, что я попрошу! – Тео с отчаяньем смотрел в любимые глаза, – я, что, о многом прошу? Ну, всего один поцелуй, но только настоящий…

Дыхание у Тео сбилось, когда Ники, впечатав его в стену, властно смял его губы, перехватывая инициативу и подчиняя своим желаниям. По телу альфы прокатилась волна возбуждения, вся его сущность разрывалась от желания забрать в полную собственность, сделав своим раз и навсегда, того, кто так одурманивающе пахнет. Как встречный пожар, который разжигают, чтобы утихомирить ярость степного пожара, так и Доминик набрасывается на своего омегу в желании удержать контроль над необузданным желанием, разожжённым неразумным ребенком.

На верхней площадке лестницы открывается дверь и тут же стремительно захлопывается вновь. Внизу у лестницы послышались голоса и перезвон бутылок в коробках. Работники собрали все необходимое и скоро начнут поднимать провизию по этой единственной лестнице. Остатки здравого смысла начали хихикать над затуманенным рассудком – вроде бы взрослый альфа, а ведет себя, как озабоченный подросток, тискающий своего первого омежку по углам. Мысленно отвесив себе оплеуху, Доминик оторвался от манящего рта.

– Ты такой настырный! – сурово выговорил Доминик, глядя в затуманенные глаза Теодора, – всегда добиваешься своего! – он опустил омегу на пол, с затаенной улыбкой наблюдая, как Тео пытается прийти в себя, – сам дойти-то сможешь?

– Нет, – Тео чувствовал, как у него подкашиваются ноги, – отнеси меня, пожалуйста, – Тео с мольбой в глазах прижался к альфе.

По лестнице приближался перезвон бутылок и Доминик, подхватив невесомую ношу, вышел в общий коридор. Довольный собой Теодор, обняв Доминика за шею, уткнулся носом ему в волосы. Так здорово! Надо было раньше с Мадленом поговорить! Тео довольно посмеивался. Ну, все, тигренок саблезубый, попался! Теперь-то ты не отвертишься, и я тебя теперь совсем не боюсь! Сколько бы ты не рычал, не скалился, я точно знаю, как сделать, чтобы ты сам захотел, чтобы тебе пузико погладили и за ушком почесали. Он задумчиво поцеловал альфу в щеку, а тот только вздохнул обреченно, понимая, что его зайка явно обдумывает новую проказу.

Стоило только переступить порог спальни, как Тео жалобно посмотрел на Доминика.

– Положи меня на кроватку, я так устал. Помоги мне раздеться, я быстро приму душ и буду, как новенький!