Текст книги "Принцепс (СИ)"

Автор книги: Пантелей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Глава 7

Девятого мая 1195 года поляки попытались атаковать лагерь Принца-Бастарды под Бреслау. Король Франков торопил их вступить в войну против империи, и хоть паны были себе на уме, понятия о чести у них имелись, поэтому открыто кинуть союзника никто даже не предлагал. Штурмовать Пражский Град, вступить в Бранденбург, или Померанию, им мешал герцог Богемии, успевший за зиму неплохо укрепиться в Силезии, неподалёку от Бреслау и собравший под своё знамя всё отребье: контрабандистов, браконьеров и просто бандитов, сформировав из них четыре «летучих» отряда, задачей которых было злить поляков. Именно злить, добыча приоритетом не являлась, все подонки поступили к Филиппу на службу и получали неплохое жалование. Нет, конечно, если им удавалось перехватить какой-нибудь обоз, добычей они не брезговали, но если эвакуация этой добычи была рискованной, то они просто вырезали конвои и всё сжигали.

Что было самым плохим для панов – Филипп прикормил все окрестные сёла, щедро расплачиваясь серебром за провизию и фураж, а также за трофеи и пленных. «Принц-Бастард отлично помнил наставление отца – «В партизанской войне победит тот, кого поддерживает местное население.» И вот, к девятому мая, собрав почти двадцатитысячное войско, Великопольский князь Мешко Старый приказал атаковать деревянные укрепления герцога Богемии. Конная атака была невозможна, из-за своих хлипких укреплений Филипп основное войско не выводил, поэтому Мешко спешил шляхтичей и послал их на штурм пешими, оставив пару тысяч для охраны ставки и обоза.

Едва получив сведения о подступающем войске, Филипп отправил Датский легион Генриха Вельфа по большой дуге, обойти панов с востока и встать заслоном с севера, конных отправил западнее, со строгим наказом не атаковать без приказа, а сам с артиллерией и вооружёнными плотниками остался оборонять ставку. Удачно всё получилось. Как раз шестнадцать бочонков привезённого с собой серебра уже показывали дно, и вставал выбор – взять и запеться за стенами Бреслау, либо лишиться поддержки местного населения. Когда герцог Богемии увидел приближающееся войско, в два раза превосходившее его силы по численности, он вздохнул с огромным облегчением. Приказ выполнен, осталось только победить и постараться при этом выжить. Именно в таком порядке приоритетов. Главное – победить.

Удивительно, но наёмные плотники сыграли в этой победе главную роль. Не оружием, нет. Устроенный ими за зиму Бург, или по-русски Кремль, был окружён засеками, которые обложили дёрном, во избежание поджога, оборудованы позиции для артиллерии и просеки для контратак. Паны ломанулись, как и принято среди самоуверенных идиотов, прямо в огневые мешки. До пушек, тем более до Кремля они так и на добрались. Потеряв до трети личного состава они сначала остановились, а потом начали пятиться. В этот момент им во фланг ударила тяжёлая кавалерия, получившая приказ к атаке сигнальной ракетой, а в тыл вломился Германский легион.

Князя Мешко Старого среди трупов так и не нашли. Видимо, его слишком глубоко втоптали в землю копытами.

– Вот и всё, брат. – подмигнул Филипп Генриху, разливая по кубкам джин – Приказ мы с тобой выполнили, теперь в своём праве. Какое королевство ты желаешь получить – Венгерское, или Великопольское?

– Да, уж. Я был уверен, что тебя сомнут, а мне останется только мстить. Позволь мне подумать над выбором. Честно говоря, мне ни поляки, не угры не нравятся.

– Понимаю, брат. Мне чехи тоже сначала не понравились. Таких трусов я до того ни разу не видел. Моих верблюжатников-ассирийцев в Святой земле называли трусами, но по сравнению с этим стадом овец, они были настоящими волками. Зато чехи работящие и сообразительные. Зеркало видел?

– Видел. Хоть это и не принесло мне удовольствия, если честно. Никогда не думал, что я такой урод.

– Глупости, брат. Сломанный нос и шрамы только украшают воина. Вспомни рожу Ле Брюна. Как у него после такого удара остался целым глаз – для меня большая загадка. Однако его невесте всего шестнадцать лет, а в приданное за ней Раймунд отдаёт Марсель. Сейчас это просто сеньория, но если граф Тулузы станет королём, это будет как минимум графство. И ты будешь королём. Бреслау откроет ворота уже завтра, в этом я уверен. Решай – куда дальше двинемся. Краков, или Буда.

– Марсель и графство Прованс ведь принадлежат королю Арагона.

– Пока принадлежат. Бреслау тоже пока принадлежит полякам, но уже завтра всё изменится. Решай – куда двинемся дальше, это должен быть твой выбор.

Генрих Вельф опрокинул в себя порцию джина, и задумался буквально на минуту.

– А куда бы пошёл ты, Филипп?

– Я? Даже не знаю, не думал об этом. Великопольское княжество больше, зато Венгрия контролирует Дунай, а значит и Австрийское герцогство. Стань ты польским королём, с запада и юга будут только имперские владения, а с севера одна нищета, с которой можно собрать только вяленую рыбу, зато у короля Венгрии по соседству болгары и сербы.

– У поляков на востоке Русь.

– А на Руси Спящий Леопард. Не знаю как, но если ты сунешься в его земли, живым из них не выйдешь точно. Даже если ты выставишь против него вдвое больше войск, Генрих. Нас с тобой называют Демонами войны, так вот – нам льстят, брат. По сравнению с Леопардом мы сущие дети. Я прослужил у него оруженосцем почти год и всё время удивлялся.

– Разумеется, я не собираюсь ссориться с сеньором Сидона, но он ведь ещё не завоевал Русь. Насколько мне известно, там целых девятнадцать[37]37
  На 1195 год: Владимиро-Суздальское, Киевское, Белгородское, Волынское, Галичское, Курское, Луцкое, Муромское, Новгород-Северское, Новгородское, Переяславское, Полоцкое, Витебское, Псковское, Рязанское, Пронское, Смоленское, Туровское, Черниговское.


[Закрыть] княжеств.

– Это верно. Но уверяю тебя, Леопард разберётся с ними раньше, чем мы с поляками.

– Тогда выбора нет. Берём Бреслау, зачищаем Силезию и двигаемся в Венгрию. Кроме сербов и болгар там ещё и половцы на востоке[38]38
  В двенадцатом веке территорию современных Румынии и Молдавии контролировали кочевники половцы.


[Закрыть], так что скучно долго не будет. Нижнее течение Дуная и выход к морю – слишком жирное владение для кочевников. Ты собираешься распускать своих плотников? Они себя неплохо проявили.

– После взятия Бреслау предложу желающим новый контракт. Инженерная когорта нам в этом походе не помешает.

– Не помешает, хм… Я так думаю, что такую когорту необходимо иметь при каждом войске. А с пленными что собираешься делать? Их почти столько-же, сколько и нас.

– Пока не знаю, не думал, не до них было. Пусть их сначала допросят. Кто сможет заплатить выкуп – отпущу, а из остальных сформируем новый легион. Он пригодится графу Лестеру в Испании и Мавритании. Нормальных сервов из них уже не получится сделать, так что пусть и дальше воюют.

– Мудро! – Генрих Вельф плеснул в кубки джина – Ну что, отпразднует день рождения новой королевской династии Фальконбридж?

– С победой нас! – герцог Богемии сделал небольшой глоток и отставил кубок – Праздновать будем в Бреслау, Генрих, а пока есть время продемонстрировать горожанам, что мы нисколько не устали. Выдвигай свой легион под стены города. Раньше начнём – раньше закончим.

Пятнадцатого мая 1195 года состоялась первая стычка между русами Спящего Леопарда и русами Рюриковичей. Заняв византийский Саркел десятого апреля, как только просохла степь, сеньор Сидона, оставив в городе малый гарнизон и артиллерию, выдвинул своё войско к Днепровским порогам. Воевода Ратибор успел к этому времени разорить шесть кочевий половецких ханов, зимовавших между Доном и Волгой южнее Саркела и отобрать у них скот и рабов поэтому у каждого конного воина было по три-четыре вьючных лошади, что позволило выступить в этот поход без обоза.

Грегор Макалистер к этому времени успел окружить свой лагерь на левом берегу ниже Днепровских порогов рвом и валом. Галеры он, как и было приказано отправил в Константинополь, зато оставшиеся в его распоряжении шестнадцать шестипушечных шебекк ставили жирный крест на надеждах русских купцов вывести свои ладьи с товаром в море. Конницу сеньор Тира набрать не успел, поэтому сидел с одной терцией Германского легиона в лагере, под защитой пушек и контролировал реку. Вторую он оставил в устье Днепра, строить крепость.

Когда Леопард со своими чуть больше, чем тремя тысячами воинов и десятью тысячами степняцких вьючных лошадок подошёл к лагерю к лагерю своего бывшего воспитателя и оруженосца, вокруг него собралось почти десятитысячное вражеское войско. Две с половиной тысячи конной рати князей Ярослава Всеволодовича Черниговского и Ярослава Мстиславича Переяславского и около семи тысяч половцев.

Трёхкратный перевес Спящего Леопарда нисколько не смутил. У него под командованием было семь сотен европейских рыцарей, закованных в дамаскскую броню, да и две с половиной тысячи русов давно сменили свои дедовские кольчуги на новые кирасы, а пики на длинные копья. К тому-же все они были ветеранами войны за Святую землю.

– Молодец, Грегор, удачно встал. – прокомментировал увиденное Спящий Леопард, бережно пряча в кожаный чехол подзорную трубу – С кочевниками всё понятно, дикари и есть дикари, а у русов чьи знамёна, Ратибор?

– Черниговцы и Переяславцы, княже. Видать сильно их твой дядька[39]39
  Наставник.


[Закрыть] за яйца прихватил, раз они решили объединиться. Так-то они между собой не ладят.

– Не похоже, что они объединились. Дружины стоят раздельно.

– Эх, княже, не знаешь ты наших. Раз вместе воевать пришли, значит уже объединились. А чтобы слить дружины – такого просто быть не может. Это же пришлось бы одному князю к другому в подчинение пойти. Такое умаление достоинства для них горше поражения будет, даже в случае победы.

– Хорошие у вас традиции, мне они очень нравятся. – усмехнулся Спящий Леопард – Раз так, то мудрить не будем. Я беру рыцарей и ударю в лоб по дружине вон в том распадке, ты с псоглавцами свяжи боем второго князя. В лоб не бей, просто отвлеки на время, я развернусь и ударю им в тыл. Бывшую тысячу Никиты отправь пугать кочевников, вон те шатры, похоже, ставка их ханов, к ней можно прорваться, ударив в копьё, а братьев Ордена отправь по дуге на север, пусть перехватывают бегущих русов, они нам ещё пригодятся. Кочевников в плен не брать. Повтори.

– Связать переяславцев, в ближний бой не вступать, стойбище поганых атаковать в копьё. Русов перехватывать и пленять, половцев рубить.

– Всё верно, Ратибор. – кивнул Спящий Леопард, затягивая ремни крепления щита на левой руке – Покажем этим увальням, чего стоят настоящие воины.

– Покажем, княже. – обозначил поклон воевода, широко улыбаясь – Поганых всех рубить, даже ханов? За них можно немалый выкуп взять.

– Всех. – закрепив щит, сеньор Сидона поднял своё копьё, давая знак готовиться к атаке – Всё, что мы возьмём сейчас с них выкупом, недоберём потом добычей. Хотя, одного хана постарайся захватить живым. Поспрашиваем сначала, а потом видно будет. Ступай, Ратибор. Начало атаки по сигналу ракетой. Надеюсь, Грегор догадается атаковать своей пехотой обоз.

– Обязательно догадается, княже. Дядька у тебя очень мудрый, жаль, что у меня такого не было. Атакуем по сигналу ракетой. Если что – не поминай лихом. – воевода русов тронул коня и громко свистнул, призывая сотников.

Чего не ожидали князья Рюриковичи, так это немедленной, прямо с марша, атаки втрое меньшего войска. Втрое меньшего численно, но не качественно. Хотя откуда им было об этом знать? Семьсот рыцарей ордена Героев, взяв разгон с холма атаковали вдвое превосходящие силы растерянных черниговцев галопом и прошли через их неподвижный строй, почти не снижая скорости, как горячий нож через масло. Чудом уцелевший в этой атаке Ярослав Всеволодович попытался отвести остатки дружины к обозу, но в этот момент из лагеря вышла ощетинившаяся алебардами терция Германского легиона. Надвигалась она неспешно, всё-таки полный доспех легионера весил без малого сто[40]40
  30 кг.


[Закрыть] фунтов, но неотвратимо, как лесной пожар. Спящий Леопард, остановив свой отряд на вершине ближайшего холмя, чтобы не запалить коней, минут десять рассматривал разгоревшуюся битву, выбирая цель для следующего удара. Черниговцы побежали, но это не беда, их есть кому перехватить. Грегор со своей пехотой уже подбирается к обозу, Ратибор, мерзавец, вместо того чтобы возглавить псоглавцев, с бывшей тысячей герцога Триполитании ударил по ставке ханов, прорвался и сейчас её с упоением вырубал и вытаптывал. Псоглавцы полукольцом караколировали вокруг переяславцев, и обстреливали их из луков, не давая тем отступить, угрожая в этом случае копейной атакой в спину. Всё-таки кони у крестоносцев были гораздо лучше. Половцы же просто разбегались в разные стороны. Плевать, пусть бегут. Как воины они уже закончились, пусть послужат вестниками о надвигающемся с юга ужасе. Можно было ударить переяслывцам в тыл, как и было задумано раньше, но теперь это было уже излишним. Кеннет Маккинли опустил копьё и приказал горнисту играть сигнал отбоя атаки. Битва замерла, только вдали Ратибор вырубал стойбище половецких ханов, а братья-воины Русского ордена полукольцом прижимали к Днепру бежавших черниговцев. Грегор с пехотой уже подступил к обозу, защищать который было некому. Спящий Леопард отдал команду рыцарям ордена Героев оставаться на месте, а сам со свитой оруженосцев и пажей направился к окружённым переяславцам. Навстречу выдвинулся небольшой отряд, но без княжеского стяга.

– Сберегли хоть князя-то, мужики? – на хорошем русском осведомился сеньор Сидона у возглавляющего переговорщиков боярина.

– Ранен князь. – мрачно ответил боярин – Только мы не мужики, а опоясанные воины.

– Серьёзно ранен? – проигнорировал вторую часть Спящий Леопард.

– В его коня три стрелы попало, взбесился, скинул князя и по ноге его оттоптался. Отнимать ногу придётся.

– Не повезло. – участливо кивнул Кеннет Маккинли – Я бы предпочёл погибнуть, чем жить без ноги. Знаешь меня, мужик?

– Ты сонный пардус[41]41
  Леопард (др. рус.).


[Закрыть], один из демонов войны Дьявола Ричарда. Только я не мужик, мужики землю пашут, а я воин.

– Знаешь меня, это хорошо. Но ты не знаешь, чем отличается настоящий воин от мужика. Это мужику плевать, кто с него подати будет собирать, а воин всегда предпочтёт смерть в бою бесчестью плена. Ты оскорбил моего короля, назвав его дьяволом. Предлагаю тебе ответить за свои слова в поединке. Конёк у тебя хлипкий, больше на ишака похожий, поэтому биться будем пешими. Если ты меня победишь – всех вас отпустят, вместе с раненым князем, даю слово «Сонного Пардуса» – кровожадно усмехнулся Спящий Леопард – Ну а если нет, то все ваши горе-воины сами разоружаются и ждут моего суда. Согласен, боярин, попытаться доказать мне, что ты не мужик, а настоящий воин?

– Я согласен, Пардус. Дай мне время оповестить дружину, князь пока без памяти, а меня все могут и не послушать. Они все знают, что мне с тобой не тягаться. Найдутся такие, которые предпочтут умереть.

– Оповести, конечно. – благодушно кивнул сеньор Сидона – Всех желающих мы убьём, пусть отойдут в сторонку, чтобы не перепутать. Даю тебе время, пока тень вон того тополя не ляжет на вон тот валун. И даже не надейся, что черниговцам удастся сбежать. Ступай мужик, оповести своих и приготовься к смерти. Помолись и переоденься в чистое.

Едва ускакал боярин со свитой, с широкой улыбкой, во все тридцать два зуба подъехал Ратибор, ведя за собой лошадку, с навьюченным на неё телом кочевника в расшитом золоте халате.

– Всё исполнено, княже. Всех поганых вырубили, кроме этого.

– А скажи ка мне, друг мой Ратибор, какой приказ я тебе отдавал? – вместо глаз, у Спящего Леопарда, упёршегося взглядом в переносицу воеводы были две замораживающие льдины, улыбка слетела с лица тысячника моментально.

– Атаковать переяславцев с псоглавцами. Но ведь всё хорошо получилось, княже. Победителей не судят.

– Это у вас не судят, а у нас очень даже запросто. Ты теперь не бандой командуешь, а частью моего войска. Сегодня я не стану тебя убивать, воевода, но запомни навсегда. Это последнее нарушение приказа, которое я тебе прощаю. В следующий раз я лично отделю твою дурную голову от тела. Ты меня хорошо понял, Ратибор?

– Отлично, княже! Такого больше никогда не повториться. Что с этим делать? – тысячник псоглавцев кивнул на привезённого с собой пленника.

– Сначала допросите, а потом посмотрим. От него воняет, как от козла, поэтому возить мы его с собой не будем. Если расскажет что-нибудь интересное – отпустим, а на нет и суда нет, голову отрубим и оставим воронам на корм.

– Слушаюсь и повинуюсь, княже. – повеселевшим голосом ответил Ратибор и развернул своего жеребца.

– Вовремя ты успел, Кенни. – к Спящему Леопарду подъехал сеньор Тира на трофейном коне.

– Только не начинай благодарить, старина, ты бы легко отбился от этих дикарей своими силами.

– Отбиться бы может и отбился, но победы бы не было. Я слышал, ты вызвал на поединок какого-то боярина?

– Ты правильно слышал. Вызвал.

– Зачем тебе это, Кенни? Они сложат оружие без всякого поединка.

– Все не сложат, кого-то придётся убить, а это будут лучшие. Боярина я постараюсь не убивать, но тут всё зависит от крепости его шлема, головы и удачи. Эти русы почти наши воины. Даже те, кто откажется от присяги мне, сгодятся графу Лестеру. Кстати, старый ворчун, волок теперь контролируем мы. Когда ты сможешь поднять выше порогов хотя бы половину шебекк?

– Третьего дня восемь подниму.

– Займись этим Грегор, не мешай мне своим ворчанием вершить политику. Перед порогами скопилось много купцов, добыча нам не помешает.

– Мало я тебя в детстве порол…

– Дождись моего сына и пори его как следует, чтобы не получился такой-же разгильдяй, как я. Милорд Грегор Макалистер, вы приказ поняли?

– Понял, Кенни. – вздохнул старый шотландец.

– Вот и исполняйте, милорд, о прочем после поговорим.

Едва тень от тополя коснулась валуна, к месту ристалища подъехал боярин русов. Спешился, перехватил поудобнее щит и крутанул мечом, четь большим легионерского гладия. Спящий Леопард щита не взял. В левой руке у него была сабля, а в правой меч полуторник. Кроме того, он был без шлема, а ярко синие глаза смотрели на боярина с неподдельным интересом. Примерно как на шестиногого зайца.

– Как твоё имя, воин?

– Андрей Кобыла.

– Я не вижу, чтобы твои воины разделились, Андрей. Они все решили умереть?

– Нет, Пардус. Они все решили выжить.

– Ну вот, а ты ещё спорил. Научить мужика владеть мечом – это ещё не значит сделать воином. Но из этих я сделаю. Погибнут многие, но оставшиеся воинами станут. Атакуй, боярин.

– Ты не наденешь шлем?

– Всё, что мне было нужно, у меня уже есть. Заканчивай болтать и атакуй, иначе я тебя просто зарублю.

Естественно, первую свою атаку боярин Андрей направил на коротко стриженную непокрытую голову, чисто на рефлексах, чего и следовало ожидать. Спящий Леопард легко отразил рубящий, как мужик топором, удар меча саблей, правой ногой пнул в бронзовый умбон щита, а когда тот покачнулся и потерял равновесие, со всей дури отоварил его по шлему. Мечом. Плашмя.

– И тебя я тоже научу. Воин. Боярин. Андрей. – пробормотал Кеннет Маккинли повернулся к пленным русам – Сброю на землю, она вам больше не понадобится. Буду учить вас воевать по-настоящему.

– На Русь мы не пойдём. – раздался голос из глубины мтроя.

– На Руси мне такие жалкие мужики, как вы, и не понадобятся. Вас ещё учить и учить, на это полгода уйдёт, а на Русь я выступаю уже завтра. Кто готов умереть прямо сейчас – отходи влево. Остальные – сброю на землю. Когда боярин очухается – будет вашим командиром. Князя немедленно к моему лекарю. Ну, что уставились? Бегом марш!

Глава 8

Восемнадцатого мая 1195 года Ричард покинул Рим и отправился в Святую землю. В Европе всё шло, как и было запланировано, кровавая развязка приближалась и лучше было оказаться как можно дальше от того геноцида, который император Генрих обязательно устроит франкам. Тем более, что в Аравии всё уже было готово к окончательному решению сарацинского вопроса и взятию Мекки и Медины. Готово даже не столько в военном плане, если бы это потребовалось, их можно было занять и год назад, теперь этот шаг не вызовет гнева мусульман, во всяком случае не всех. Совместное владение с Хорезмшахом Басрой показало, что мусульмане и христиане в мире жить вполне способны. Не вызовет гнева это и у подданных Великого султана Конии, а исмаилиты-хашашшины, давно живущие в окружении христиан, даже предложили помощь, для скорейшего разрешения этого вопроса. Слишком сильно успели досадить всем своим соседям сарацины, слишком нагло они себя вели на пике своего могущества. Салах ад-Дин был доблестным воином и талантливым полководцем, но политиком абсолютно бездарным. После его смерти, созданная им империя сразу распалась, что в той истории, что в этой. Этот урок нужно было выучить не только самому королю, но и его потомкам. Потомкам даже важнее.

В свите Ричарда сопровождали два восьмилетних пажа, его родной племянник Артур Бретонский, наследник герцогства Бретань и Людовик Капетинг, пока ещё наследник короля Франков. Впрочем, пажами они только числились, никаких обязанностей у них не было, кроме учёбы. Король лично с ними занимался часа по два в день, в основном математикой и физикой, но случались уроки географии, обществоведения, экономики и даже философии. Владению оружием принцев обучал старший оруженосец короля Джон Буль, настоящий виртуоз фехтования, а теологии архиепископ Кентерберийский Хьюберт Уолтер. Впрочем, изучению мракобесия уделялось гораздо меньше внимания, чем прочим наукам. Оно, конечно, будущим христианским владетелям пригодится, но только как вспомогательный инструмент управления, поэтому давалось малыми дозами, чтобы не дай Господь не пробудить в неокрепших мозгах религиозный фанатизм.

В Сен-Жан-д'Акр, до сих пор считавшийся официальной столицей Ричарда, во всяком случае, именно там постоянно проживала королева Изабелла с малолетним наследником Генрихом-львёнком, полгода назад рождённой дочерью Алиенорой-младшей (которую Ричард ещё ни разу не видел), приёмной дочерью Марией Монферратской и приличествующем статусу двором, от которого монарх-воин старался держаться подальше, чтобы не озвереть, эскадра короля Англии, Иерусалима, Египта и Сирии прибыла шестого июня.

Город впечатлял. Он оброс пригородами, скорее даже районами, причём застроенными по единому архитектурному плану, который не допускал строительства всякого уродства, а те стены, которые когда-то штурмовали крестоносцы теперь окружали небольшую, на общем фоне, городскую цитадель. Сразу чувствовалось, что Изабелла правит здесь железной рукой. Любил ли Ричард супругу? Сложно сказать. Ему уже исполнилось тридцать восемь, а любовь – это гормональный сбой, который обычно случается в более юном возрасте, но уважал он свою королеву искренне. Кроме уважения, он испытывал к Изабелле ещё и благодарность. Не только за рождение наследников, но и за её деловые качества. Совсем ведь ещё молодая женщина, а взвалила на себя неподъёмный для самого Ричарда груз – руководство самым блистательным двором христианского, а может быть и всего мира, без наличия которого он выглядел бы в глазах прочих владетелей не настоящим монархом, а бродягой-воином, древним ярлом-викингом. Короля, как не крути, играет свита, а если в твоей свите одни головорезы, то и отношение будет соответствующим. Как минимум настороженным, а скорее затаённо враждебным. Боятся – значит уважают? Это так, но к вершине властной пирамиды уже поднялись те, кого Ричард считал своими друзьями и соратниками. Они его не боялись, а дорожа сложившимися отношениями пугать он их и не хотел. Мог, возможности для этого имелись, но не хотел. Оставшись без друзей, он станет монархом на ледяном троне, пусть даже недостижимо высоком, но ледяном, который растает сразу после его смерти. Изабелле же хватало времени и сил на содержание двора, который, возможно, войдёт в эту историю зачинателем новой эпохи. Эпохи Возрождения.

Она привечала самых талантливых архитекторов, скульпторов, музыкантов и литераторов. Тех хлыщей, которых Ричард терпел с большим трудом, но имена которых станут в истории гораздо более значимыми, чем имена военных героев. Это было несправедливо, но увы, так оно всё и будет. Именно эти хлыщи станут именами новой эпохи и, благодаря Изабелле, эти бледные, но талантливые немощи, украсят своими творениями его эпоху. Эпоху Короля-Льва. Так что Изабеллу он любил, но зрелой любовью, которая складывается из уважения и благодарности, и жена отвечала ему тем-же. Их встреча, после почти годичной разлуки, плавно перетекла в ночь, которой позавидовали бы многие новобрачные, но от описаний подробностей в своих хрониках я уклонюсь, чтобы их могли читать даже дети. Интимные подробности на сцену лучше не выставлять. Никто ведь из писателей не описывает, какой был у героя утренний стул, не расписывает в подробностях его плотность и запах, хотя он случается каждый день и является очень важной частью жизни любого человека, даже короля и королевы. Секс я отношу к такой же физиологической потребности, которую следует описывать лишь до момента – за ними закрылась дверь в опочивальню, а через девять месяцев кто-нибудь родился.

Утром, поцеловав Изабеллу, Ричард пообещал, что обязательно навестит её после взятия Мекки и Медины и отправился в Яффе, где назначил заседание военного совета, на котором впервые должен был присутствовать мусульманин. Глава исмаилитов-хащашшинов выразил готовность не только поддержать короля в Аравийском походе военной силой, но и принести ему оммаж[42]42
  Присяга вассала сюзерену.


[Закрыть]. Для Старца Горы Абу Мансура, «Гнев Аллаха» был тем, кто поднялся выше всех существующих религий. Пока не Пророк, но только потому, что он ничего не пророчествовал, но это был уже и не обычный смертный. Кроме Старца Горы, на совет были призваны проживающие в Святой земле сподвижники времён начала крестового похода: герцог Триполи Ги де Дампьер, успевший жениться, стать сеньором де Бурбон и обзавестись наследником, но по-прежнему исполняющему должность лорда-канцлера Святой земли и верховного судьи; отчаянно храбрый любимец фортуны, шалопай и баламут, герцог Алеппо Рауль де Лузиньян, которого иначе чем Римским Диктатором никто не называл; мудрый и осторожный, но надёжный как скальный хребет, герцог Эдессы Томас Гилсленд; Великий Магистр Госпитальеров, кардинал Жоффруа де Донжон, и присоединившиеся к походу позже: герцог Триполитании Никита Шатун; герцог Бургундии и шурин Рауля де Лузиньяна Эд III; граф Блуа, Шартра и Шатодена, Людовик Блуа-Шампанский и, конечно, незаменимый граф Савойи Ицхак Левит, начальник штаба, казначей и руководитель агентурной разведки.

Увы, но своей дорогой пошли адмирал-фараон, Гуго де Лузиньян, отправившийся открывать Америку, шурин и собутыльник Раймунд, герцог Среднего Египта и граф Тулуза, как раз сейчас планирующий войну против короля Арагона за графства Барселоны и Прованса; «Кара Господня», Роберт де Бомон, граф Лестер, который отбил у арабов и мавров Мальорку и сейчас сидел в Пальме в ожидании подкреплений; Великий Магистр ордена Героев, сеньор Сидона, Спящий Леопард, который готовил Русь к нашествию Орды, Принц-Бастард, герцог Богемии, а в скором времени король Чехии и Силезии; Оттон Вельф, пока не признанный граф Бургундии и титулярный граф Александрии (где, кстати, по его инициативе начали восстанавливать знаменитый Александрийский маяк), его старший брат Генрих, граф Дамиетты, который сейчас готовится стать Венгерским королём; герцог Багдада Гийом де Баскервиль и его начальник штаба, граф Басры, Жиль де Сольте, отправленные покорять Южную Африку.

Десять дней, которые ушли на сборы военного совета, Ричард потратил на инспекцию гарнизонов Яффе и Иерусалима, общение с Папой и бывшей женой, Беренгарией Наваррской, посещению тамплиерскому НПО[43]43
  Научно-производственное объединение.


[Закрыть], которое из земляного форта уже превратилось в роскошный замок на северо-западе Яффе и испытание их новинок. Новинки порадовали. Особенно ручные гранаты в ребристом чугунном корпусе с начинкой из нитрированного хлопка. Пока с фитильным запалом, но бензиновые зажигалки редкостью уже не были. Хоть на рынке они и стоили по цене золота на вес, гренадиров снабжали ими как необходимой экипировкой. Бертолетову соль синтезировать, хоть и в малых количествах, уже получилось, значит недалёк уже день получения более совершенных взрывателей, капсулей и, самое главное, спичек.

Папа, Целестин III, хоть и принял Ричарда радушно, довольно толсто намекнул, что ему сейчас не до гостей. Он готовит модель Вселенной, в которой Земля не является её Центром, и на это уходят все его старческие силы. Успеть бы до смерти закончить этот труд, так что для досужей болтовни времени просто нет. Кстати, новый календарь в целом одобрили и определили дату перехода на него, 1200-й год начнётся с первого января, а продолжится двенадцатым. И никакого насилия, никакого скандала (при этом Папа укоризненно глянул на короля-бродягу), точно так-же нужно вводить и новую концепцию модели Вселенной (ты, конечно умный, но всё равно дурак, тебе лишь бы мечом махать, так что слушай старших). Ричард указал на ещё две планеты Солнечной системы, которые в современный телескоп заметить было невозможно, отобедал со стариком в греческом ресторане Иерусалима, получил от него благословение для своих воспитанников-пажей, особенно важное для Людовика Капетинга и отбыл в Яффе на большой военный совет.

– Итак, милорды, все мы знаем, что в Аравии голод. Сарацины сожрали уже не только лошадей, но и верблюдов. Мы контролируем не только все основные оазисы и колодцы на севере Аравии, но и Аден – ключ к Йемену и Оману. Наличные у нас морские и сухопутные сила могут завершить операцию за месяц. Но есть одна проблема – я не хочу вырезать сарацин. Думайте про меня что хотите, но я считал, и продолжаю считать, Салах ад-Дина настоящим рыцарем, хоть и другой веры. Его сын, аль-Афдаль, возможно, заслуживает смерти, но не те герои, которые сражались под его победоносным знаменем. Им нужно предложить выход, не нарушающих понятия о чести воина. Поэтому говорить мы сегодня будем не как обычно, передавая слово от младшего к старшему, сегодня мы планируем не военную, а политическую операцию. Представляю вам графа Абу Мансура. Он, помимо своего, уполномочен говорить слова Хорезмшаха и Великого султана Конии. Все названные мной, не являются сторонниками и вдохновителями войны против Детей Книги[44]44
  Христиан и евреев.


[Закрыть], которая является прямым нарушением заповеди Пророка. Мусульмане готовы встать с нами в общий строй, чтобы покарать неверных в своих рядах. Сарацины и арабы слишком обнаглели, даже в глазах своих единоверцев. Но мне всё равно не хочется устраивать резню. Хоть мусульмане и считают меня «Гневом Аллаха», а христиане Дьяволом. Ни славы, ни чести, нам такое деяние не принесёт. Граф Абу Мансур – сегодня ваше слово первое.

– Благодарю тебя, «Гнев Аллаха». – Старец горы встал и почтительно поклонился – Я, теперь граф Абу Мансур, вы знаете по прежним временам как Старца Горы, уполномочен мусульманами доверить свою судьбу величайшему из великих, знающему будущее, но скрывающимся пока от верующих Пророком. Так и было предсказано. Махди должен пожить среди нас простым смертным, пусть даже и королём, заявив о себе только в момент критической опасности для всех нас, Для всех Для всех Детей Книги. К меня нет никаких предложений по вопросу ведению военной компании. Я не считаю себя достойным советовать Избранному, но двенадцатитысячное войско мы ему готовы предоставить по первому требованию. Среди них не будет ни одного предателя, иди труса, клянусь в этом своей жизнью.