Текст книги "ХМ: За кадром (СИ)"
Автор книги: Ola.la
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
– Не уследили… Как же так, она казалась совсем спокойной.
– Я в последний момент успел, уже почти скрылась под водой, – вздрагивая от холода, который он казалось только заметил, проговорил посиневшими губами Ти-Дог.
– Идем, тебе тоже нужно переодеться. Не спорь! – подтолкнул мужчину к его платке Дейл и повернулся к стоящему у костра Дэрилу, который все не мог отвести взгляда от фургона. – Ты это… не распространяйся особо, хорошо? Мы справимся, не хочу, чтоб знала вся группа и тем более фермерские. Ей сейчас назойливое внимание только навредит.
Неопределенно кивнув и проведя взглядом удаляющихся мужчин, охотник вдруг с разбега пнул ногой ближайший стул. Успокоившись, только когда все вокруг стало напоминать место побоища, он сел на землю прямо у костра, закрыв голову руками и даже не задумываясь о том, что мог разбудить кого-то шумом. Впрочем, из запертого фургона стук предметов о землю не должен был быть хорошо слышен, а остальные палатки находились чуть дальше. Протянув ладонь к языкам огня и вглядываясь в него до рези в глазах, Дэрил будто снова ощущал теплые прикосновения таких нежных рук и видел перед собой светлый, полный заботы, взгляд. Ее сегодня могло не стать. Просто не стать. В один момент. По собственной воле. Навсегда.
– Дура…
========== Глава 9 ==========
Проведя несколько дней под одеялом из-за простуды, Кэрол, наконец, добилась возможности свободно выходить на улицу и участвовать в жизни группы. Для нее не являлось секретом то, что постельный режим был обусловлен скорее ее неудавшейся попыткой самоубийства, чем парой чихов и легким насморком. Надо отдать должное друзьям: Дейл, Ти-Дог и Лори не сообщили о произошедшем больше никому, кроме Рика, который также не собирался становиться на ближайший пенек и осведомлять о последних событиях всех вокруг.
Кэрол было стыдно. Безумно стыдно за то, что она проявила подобную слабость, попыталась совершить столь страшный грех и избежать уготованного ей свыше наказания. Наказания за то, что она зря – да, именно зря – прожила свою жизнь. Что была такой безвольной, слабой, беспомощной, испуганной и пассивной. Что предпочитала плыть по течению, вместо того, чтобы попытаться что-то изменить. Даже ради дочери она не смогла разрубить свои брачные узы, которые наносили физические раны ей и душевные – ее ребенку. Теперь она должна принять заслуженное наказание, смириться с грузом на сердце, который не исчезнет уже никогда и научиться жить по-другому. Ради памяти своей девочки! Ради дочери.
Все четыре дня, в течение которых ей строго-настрого запрещали вставать с постели и отпускали в туалет исключительно под конвоем, ее постоянно опекал Дейл, рассказывая о своем прошлом, о жене, умершей от рака, и о ценности каждой человеческой жизни. Слова старика были правильными, мудрыми и даже порой интересными, но такими утомительными, что Кэрол безумно радовалась каждому новому лицу в фургоне: вздыхающему и снова винящему себя Рику, Патриции и Мэгги, которые взяли на себя обеспечение едой группы на это время, постоянно пребывающему в движении Глену, который, приходя навестить ее, держался у самых дверей, одновременно с гордостью и смущением поясняя, что ему никак нельзя заражаться, он ведь часто целуется! Разок заглядывал Шейн, который быстро пробормотал какие-то слова о скорейшем выздоровлении и, увидев в окошко Лори, торопливо удалился. А вчера заходил Хершел, пряча глаза и покашливая. Он пощупал лоб женщины, положил рядом на стол какие-то порошки от простуды и пробормотал cвои извинения.
– Сочувствую твоей утрате. И я действительно не был уверен, что это она. Я надеялся, что там не твоя дочь. Надеялся и молился. Не плачь, не нужно больше, отпусти ее, как я отпустил своих близких. Они все сейчас в лучшем мире. «Не хочу же оставить вас, братия, в неведении об умерших, дабы вы не скорбели, как прочие, не имеющие надежды. Ибо, если мы веруем, что Иисус умер и воскрес, то и умерших в Иисусе Бог приведет с Ним», – процитировал он Библию и ободряюще улыбнулся. – Твоя девочка уже на небесах.
Сжав безвольно лежащую поверх одеяла руку снова расплакавшейся матери, мужчина развернулся и покинул фургон, оставив после себя надежду на то, что маленькая девочка сейчас действительно находится где-нибудь в лучшем мире. Место старика скоро заняла Лори, которая приходила к приболевшей женщине достаточно часто. Она не упрекала ту, не жалела, не развлекала смешными историями, да и вообще мало говорила. Садясь рядом, брюнетка лишь быстро сообщала последние новости, которые ограничивались тем, что все поели и ничего не случилось, спрашивала о самочувствии Кэрол, помогала ей при надобности, а потом просто молчала. Это дружественное молчание, казалось, помогало обеим женщинам: одной справиться с мыслью о потере своего ребенка, а другой – свыкнуться с тем, что где-то внутри нее теплится новая жизнь, такая нежданная и пугающая в сложившейся ситуации.
Вчера подруга снова, принеся чай, бездумно уставилась в окно, за которым вокруг костра собрались мужчины, то ли споря, то ли что-то эмоционально обсуждая. Задумчиво переведя взгляд на лежащий у дерева изломанный стул, Лори вдруг вопросительно повернулась к Кэрол, которая, за неимением других вариантов, изучала стену фургона.
– Слушай, а у нас алкоголя ни у кого не было? Или… наркотиков?
– Не думаю. Какие-то лекарства Мэрла и что там еще было, вон там вон в ящике лежат, можешь глянуть. Если бы что-то пропало, Дейл бы заметил, – удивленно приподняла стриженую голову женщина. – Конечно, все может быть, но вряд ли бы кто-то прятал всю дорогу от нас спиртное. А почему ты спрашиваешь?
– Да тут недавно ночью кто-то разгромил все. Наутро было убрано, но следы остались, и стул поломанный. Я все думаю, может быть это… – замялась брюнетка, снова украдкой поглядывая в окно на обтянутые футболкой широкие плечи.
– Шейн? – Кэрол слабо улыбнулась. – Что ты так смотришь, я же не слепая, как и все остальные. Вы с ним тогда поссорились? Он, наверное, мог в порыве ярости что-нибудь сломать или разбить, я это всегда хорошо ощущаю. Опыт. Пусть и не самый приятный.
Взглянув на горькую усмешку подруги, Лори криво улыбнулась и решительно отвернулась от окна, машинально погладив живот, что она делала в последнее время все чаще.
– Да мы постоянно ссоримся, мне кажется. Я совершенно запуталась, Кэрол. Это все было, как сон. Рика ранили, он не приходил в себя, потом это все, так внезапно! А он нас спас, помог, и он… мы были знакомы давно, просто тогда не сложилось. Ты, наверное, меня осуждаешь, как и остальные, я ведь вижу, как на меня все смотрят! – на щеках женщины вспыхнул яркий румянец.
– Я тебя не осуждаю. Не мне осуждать кого бы то ни было. И никто на тебя не смотрит, это твоя личная жизнь, твои отношения, у остальных и своих забот хватает. А если кто и глянет косо, не обращай внимания, никто не безгрешен. Главное ведь то, что ты сделала свой выбор: ты с мужем, – тихо и успокаивающе говорила Кэрол, приподнявшись на подушке.
– Ты не понимаешь! – Лори снова схватилась за живот и опустила глаза, понижая голос, – я даже не знаю, чей это ребенок. Вот ты, ну, ты точно была уверена?..
– В том, что София дочка Эда? – печально улыбнулась женщина, пожимая плечами. – Если честно, я бы и не против сомневаться, не против, чтобы у моей девочки был более подходящий отец. Но никаких сомнений у меня быть не могло, ведь Эд был первым и единственным мужчиной в моей жизни.
– Что, правда? Наверное, он раньше был, ну, не таким, – неуверенно произнесла жена шерифа, с изумлением глядя на подругу.
– Не таким. Да и мне тогда хотелось поскорей из дома вырваться, вот и выскочила замуж, он-то долго меня обхаживал, – не желая развивать болезненную для себя тему, Кэрол прикоснулась к плечу брюнетки. – А ты помнишь даты? Может быть, все же получится вычислить? А если нет, то я бы на твоем месте считала, что ребенок от мужа. Тем более, что ты его любишь, и малыша будешь воспитывать тоже с ним. Или?..
– Хотела бы я, чтобы все было так просто. Я его люблю, конечно, люблю! Но и Шейна, кажется, тоже. Это ужасно звучит, правда? Я ведь была уверена, что уже все, покончила с этим. Все ему объяснила. Потом Карл – его ранение очень сблизило нас с Риком и я уже было успокоилась. Но недавно, – замявшись, Лори снова покосилась в окно, но после минутного молчания решительно выдохнула, прикрыв глаза. – Я его ревную! У меня есть муж, сын, а я ревную его!
– Да к кому же его ревновать? – удивленно заморгала подруга. – Шейн ведь только на тебя и смотрит. Что ты такое выдумываешь?
– Если бы… Господи, что я говорю, Кэрол. Может быть, это все гормоны? – с надеждой проговорила брюнетка, подавая закашлявшейся женщине чай и снижая голос до едва слышного шепота. – Я просто не могу молчать, а ты не расскажешь, я знаю. Если честно, я только тебе тут доверяю, ты не похожа на человека, который будет сплетничать. В общем, мне сказали – кто, не важно – что Шейн на днях был с Андреа. Был, в смысле “был”, понимаешь? Все у них там случилось и, кажется, даже не впервые! Я, как только представлю это… Я не могу его отпустить. И от Рика отказаться не могу. Он мой муж и я его люблю… тоже.
– С Андреа? – удивленно прохрипела Кэрол, снова откашливаясь и допивая едва теплый чай. – Ты уверена? Может быть, над тобой подшутили? Ну, или просто что-то не так поняли, особенно если это был кто-то из молодежи. Сложно поверить. Хотя, знаешь, если подумать, то вполне может быть, я-то в последнее время ни на что вокруг внимания не обращала, потому и удивляюсь. Но они подходят друг другу и очень даже. Ой, прости…
– У меня нет оснований не верить, так что это, скорее всего, чистая правда. Мне бы радоваться, что он нашел себе хорошую женщину, которая отвлечет его от меня и заставит забыть все, а я не могу. Просто не могу! – закрыла руками лицо Лори.
– Не переживай так, все наладится, – женщина приподнялась и неловко обняла подругу. – Не волнуйся, тебе сейчас нельзя. И так мир сошел с ума, не стоит добавлять твоему ребенку лишних проблем. Но решать тебе что-то все же придется, ты же это понимаешь? Рик и Шейн ведь друзья, насколько я поняла по их рассказам. Причем друзья детства. Оба очень сильные личности и долгого соперничества не выдержат. Эта ситуация рано или поздно приведет к конфликту. Лучше успеть предупредить последствия.
– Да, ты права, я конечно… – как-то неуверенно пробормотала брюнетка, снова поглядывая в окно на продолжающих спорить мужчин. – Прости, что я тебя так утомила своими проблемами, ты сама-то как?
– Все в порядке, я рада быть полезной хоть чем-то. Я гораздо лучше, температуры нет, так что надеюсь, что с завтрашнего дня мое заточение, наконец, закончится?
– Кэрол, ты же понимаешь, что я сейчас не про температуру. Ты уверена, что тебе лучше? Ты не попытаешься снова? – настойчиво заглядывала в отводимые глаза подруги Лори.
– Не могу сказать, что все хорошо. И, наверное, никогда уже не смогу. Но я больше не буду пытаться причинить себе вред, я обещаю, – с усилием выговорила женщина, поднимая взгляд и даже пытаясь улыбнуться.
Видимо, жена шерифа действительно увидела вчера что-то в глазах Кэрол, убедив Дейла позволить той покидать фургон без сопровождения. Впрочем, выйдя на улицу, женщина, как и подозревала, то и дело ловила на себе тревожные взгляды посвященных в историю ее болезни товарищей. Сразу же после завтрака Лори увела ее в дом, где контролировать ситуацию было намного легче. За это время группа стала чувствовать себя более свободно на ферме, спокойно заходя в комнаты, пользуясь кухней для готовки и даже иногда принимая вместе пищу. Кажется, они, наконец, нашли дом. Хершел все еще обговаривал с Риком условия их совместной жизни и время от времени спорил с Шейном, но с каждым днем он все больше сдавал свои позиции, чему немало поспособствовали женщины.
После обеда Патриция быстро привычными движениями накрыла три подноса.
– Ну и неделька выдалась, чувствую себя как в лазарете. Хорошо, что тебе уже лучше, Кэрол. Ты же поможешь? Тебе не сложно? Так, это Мэгги отнесет Ти-Догу… и как вы так одновременно простудились? Детка, ты лекарство ему дай, с утра снова температура поднялась. Я отнесу еду Бет, иначе она снова ничего не съест, если не проследить. А ты Кэрол, поднимись к Рэндалу, мальчику раненому, и оставь там поднос. Больше ничего делать не нужно, только оставь и все. Он почти постоянно спит, но на всякий случай предупрежу – мужчины просили, чтобы мы не разговаривали с ним лишний раз. Хорошо? Вот тебе ключ, откроешь и запрешь потом.
Подхватив каждая свой поднос, все разошлись по комнатам, и Кэрол поспешила следом, чувствуя укоры совести из-за болезни Ти-Дога. Он ведь по ее вине, получается, сейчас болеет. Нужно будет зайти, извиниться и поблагодарить, решила женщина, открывая дверь и заходя в нужную комнату. Сощурившись в потемках, она удивленно взглянула на тщательно занавешенные шторами окна и тихо поставила поднос на тумбочку возле кровати накрытого едва ли не с головой белоснежным пододеяльником парня.
Убедившись, что он не сможет случайно задеть посуду, Кэрол уже развернулась, чтобы уйти, но тут ощутила на своем запястье крепкую хватку чужой руки. Едва не вскрикнув от испуга, она неуверенно оглянулась на Рэндала, который внимательно смотрел на нее, не мигая.
– Не уходи! Поговори со мной! – еще крепче сжал он руку женщины, и быстро продолжил. – Я тут все время один, вчера пришел в себя, со мной никто не говорит, ничего не объясняет. Сказали, что в конце недели отвезут обратно на то же место. Но я не хочу! Оставьте меня здесь, я не плохой, я буду помогать!
– Отпусти меня, пожалуйста, – спокойно попросила Кэрол и потерла кожу на запястье, когда парень подчинился. – Я тебе ничем помочь не могу. У нас есть Рик, он и решает. Решит, что ты останешься, добро пожаловать, а если нет, то вернет тебя туда, откуда привез. Он тебе и так помог, и если считает, что ты не можешь с нами остаться, значит это так и есть. Ты же не один, у тебя есть друзья? Вот и вернешься к ним.
– Они не так близко, чтобы я смог добраться к ним с хромой ногой, – едва не плакал парень, умоляюще глядя на собеседницу. – Почему мне нельзя с вами? Я ничего плохого не сделал, правда!
– Поешь лучше, отдохни, наберись сил, – вздохнула женщина, отводя взгляд от Рэндала, который казался почти ребенком. Он же не старше Джимми и Бет, совсем еще подросток…
– Набраться сил для того, чтобы потом послужить кормом для ходячих? Я не выживу там, вы что, не понимаете? – продолжал парень, видя, что Кэрол слушает его и не находит решимости просто развернуться и уйти.
– Что это еще такое?! Зараза, а я ведь говорил, что одни проблемы будут! Пасть закрой, малец, и жри, раз принесли, можешь даже не благодарить. Кэрол, тебя, наверное, не предупредили, что общаться с… этим не нужно? Идем отсюда! – влетел в комнату Шейн, сжимая кулаки и уничижительно глядя на тут же притихшего паренька.
Крепко схватив Кэрол за руку, коп потащил ее из комнаты, не давая даже оглянуться, и лично запер дверь, сунув ключ себе в карман. Женщина, потирая уже второе запястье, только удивленно моргала.
– Он показался достаточно безобидным, да и вообще, ребенок еще, можно сказать… – неуверенно начала она.
– Вот чего я и ожидал. Ребеночек, как же! Мы его не знаем, понимаешь? Доверия он не вызывает. Помогли, чем могли, и хватит. Кэрол, ты извини, но не забивай голову, хорошо? Мы обо всем позаботимся. Позаботимся о вас, о том, чтобы вам всем в итоге было лучше. Для этого иногда придется принимать не самые приятные решения. Но без этого сейчас никуда, времена не те. И не ходи к нему больше, пусть кто-то другой. Я распоряжусь, а ты лучше вообще отдохни пока, мы же понимаем все, – командным тоном перебил Кэрол мужчина и, извинившись, тут же вышел в гостиную, где начал высказывать о своем недовольстве сложившейся ситуацией с раненым парнем еще кому-то.
Пожав плечами, Кэрол задумчиво вышла на улицу и подставила лицо солнечным лучам. Первые дни осени были еще по-летнему теплыми, только прохладные ночи напоминали о смене времени года. Сочувствуя пареньку, которому никто даже шанса давать не хотел, женщина понимала, что поделать ничего не сможет. Решение принято, и обсуждению не подлежит. И, может быть, это не совсем правильно, зато очень просто. Хорошо, когда есть человек или люди, добровольно возложившие на себя груз ответственности за все принимаемые решения, которые бывают и очень неприятными. Но даже такие порой необходимы, с этим Кэрол поспорить не могла.
Задумчиво пройдясь по тихому лагерю и не находя себе занятия, она, в конце концов, подхватила у костра котелок, который давно нужно было почистить, и направилась к берегу, отгоняя непрошеные воспоминания о недавней ночи.
Сейчас, при свете дня, ей не верилось, что она смогла решиться на это. Кэрол не знала, жалеет ли теперь о своем спасении. Ведь, наверное, если бы тогда все для нее закончилось, было бы проще. Но все получилось так, как получилось, а значит, ее время еще не пришло. Присев у кромки воды, женщина зачерпнула песок и стала не торопясь оттирать котелок, погрузившись в мысли о том, как они вскоре устроятся на ферме. Идиллические картины прервала вдруг черная тень, внезапно нависшая над ней и резкий рывок уже за обе руки. В одну секунду очутившаяся на ногах Кэрол с облегчением узнала охотника, с которым со времени своей болезни не перемолвилась ни словом. Морщась от боли в запястьях, она удивленно посмотрела в потемневшие от гнева глаза мужчины и оглянулась, пытаясь найти причину его злости где-нибудь поблизости. Неужели она проморгала ходячего рядом с собой?
***
Удалившись подальше от лагеря, под облюбованное на днях дерево на самой границе с лесом, Дэрил лениво занялся заготовками для стрел. Что угодно, лишь бы отдохнуть от шумной компании и не стихающих споров о Рэндале. Еще и Кэрол, после нескольких дней болезни, наконец, вышла ко всем, выглядя даже более бледной и истощенной, чем раньше. Если бы его спрашивали, он бы эту ненормальную как минимум на месяц запер, но им, видите ли, кажется, что все уже нормально. Им и раньше казалось, ну и к чему это привело?
В первый же день после случившегося, позавтракав едой, которой так благородно стала обеспечивать группу хозяйка дома, Диксон решительно направился к фургону, сам еще не зная, что он скажет или сделает с этой полоумной дамочкой. Больше всего ему хотелось наорать на Кэрол, высказать ей все, рассказав подробно, какая она идиотка, и возмущенно удалиться, громко хлопнув дверью напоследок. Но, одновременно с этим, столь же велико было и желание спрятать ее, укрыть ото всех бед, ото всех опасностей, словно ребенка, словно какую-то драгоценность, которую даже показывать никому не хочется, чтобы не украли, не испортили, и не осквернили своими взглядами…
Обуреваемый противоречивыми эмоциями мужчина уже взялся за ручку двери фургона, где его и перехватил Дейл, отчаянно пытаясь что-то показать взглядом. Приглашающе махнув рукой, он отвел недовольного задержкой охотника в сторонку и долго не мог собраться с мыслями. Когда Дэрилу осточертело ждать, и он отвернулся, чтобы уходить, старик заговорил.
– Я видел тебя вчера.
– Чего? Ты о чем? Я тебя тоже вчера видел, вроде не слепые оба, – буркнул охотник, не подавая виду, что понимает, о чем на самом деле хотел сказать собеседник.
– Ты меня прекрасно понимаешь, Дэрил. Я, конечно, все успел убрать и поставить на место, а тот сломанный стул списал на свою плохую координацию и потемки. Не думаю, что всем мое объяснение пришлось по душе, но разбираться в такой ерунде сейчас никому не хочется, других проблем хватает, – покачал головой Дейл.
– Ну впарил им ерунду и хорошо. А от меня че ты теперь хочешь? Компенсацию за стул? Благодарность? Так я вроде с просьбой прикрыть меня не обращался, – недовольно скривился Диксон, пиная ногой дерево и раздраженно размышляя о том, какого черта старикан вечно лезет не в свое дело.
Напялил бы панамку поглубже и дремал почаще, как и положено людям в таком преклонном возрасте. Нет же, надо везде свой нос сунуть, всем нотации прочесть. И не надоело? Признаваться в том, что ему просто неприятно от того, что кто-то увидел вчерашнюю сцену у костра, охотнику не хотелось даже самому себе, как и вспоминать такую несвойственную ему несдержанность в эмоциях.
– Нет, я хочу поговорить с тобой о Кэрол. Я не буду сейчас лезть в твои дела, – укоризненно посмотрев на хмыкнувшего в этом месте Дэрила, старик терпеливо продолжил, – не буду лезть не в свое дело и интересоваться, чем вызвана вчерашняя столь бурная реакция. Но я боюсь, что сейчас ей подобные твои эмоции совсем ни к чему. Ты меня понимаешь?
– Ничего я не понимаю. Че ты хошь? Чтоб я с ней не общался? Там все совсем хреново, что ль? Она опять грозится че то с собой сделать? – нахмурился мужчина, со вздохом прислоняясь к дереву и понимая, что разговор затягивается, но ситуация от этого ясней почему-то не становится.
– Нет-нет, ничего такого. Только плачет с утра тихо и все. А насчет твоего вопроса, я не знаю, как на него ответить. Дэрил, ты не Глен, чтобы я сейчас тебе советы давал насчет поведения с женщиной, которая тебе нравится…
– Чего? – фыркнул охотник. – Ты че, у кого-то из баб бережно хранимый бульварный роман стырил и наизусть выучил за неимением других развлечений?! Женщина… нравится… Если ты о подобном дерьме собрался сейчас разглагольствовать, то лучше и правда организуй курсы пикапа для молодежи в виде нашего китайчика и этого… который тут за коровами ходит, не помню, как его. А меня в покое оставь с этой ерундой. И придумал же!
– Погоди ты, не ерепенься. Я ничего плохого не имел в виду. В конце концов, тебе самому решать, что там у вас. Но знаешь, что я тебе скажу, как старый уже, не побоюсь этого слова, и много чего повидавший в жизни человек. Не морочь ей голову. Она многое пережила в своей жизни. Один муж чего только стоил. Ты пойми, она не такая, как остальные. Ее не нужно завоевывать, она не будет перебирать, ей достаточно доброго слова и крупицы внимания. Она к хорошему отношению не привыкла. А ты… – вошел в раж Дейл, видя, что Диксон его внимательно слушает, несмотря на то, что блуждает преувеличенно скучающим взглядом по окрестностям. – Девочку ее искал, поддерживал ее. Понимаешь, она привязалась к тебе, вы, наверное, чем-то даже похожи. Не протестуй, может быть, это только моя точка зрения, я не претендую на роль ясновидящего. Но ты, если не готов стать для нее действительно тем человеком, который поможет ей сейчас пережить потерю дочери и идти дальше, который будет думать в первую очередь о ней, а не о себе, который не упрекнет, не повысит голос, не бросит в сложную минуту… Если не готов, то да, я считаю, тебе лучше пока с ней не общаться. Хотя бы, пока не успокоишься. Ей сейчас только вот этого твоего швыряния предметами не хватает.
Поджав губы, охотник слушал старика, понимая, что тот в чем-то прав. Эта слезливая дамочка будет напрашиваться в друзья к любому, кто не бьет, не пьет и не слишком оскорбляет. А теперь, когда она потеряла ребенка, будет еще и опекать всех пытаться. Помог, называется, а теперь уже и в приятелях ходи, и слова лишнего не скажи, чтобы не обидеть тонкую натуру. Он точно не тот человек, который ей может помочь. Да и не нужно ему все это. И вообще, он только по привычке шел по проторенной дорожке в фургон, просто позабыв о том, что девчонка уже похоронена, а он больше не должен никого искать и утешать. Все что мог, он сделал. И не его вина, что результат оказался плачевен, а искренние надежды на то, что в этом мире существуют элементарные справедливость и добро, которые не позволят погибнуть ребенку, не оправдались. Все, он умывает руки. Кэрол нянек и так хватает. Хватит уже дурью маяться.
– Я тебя понял и полностью согласен. Нечего мне там делать, пусть выздоравливает, – кивнул Дэрил, спохватившись, что пауза затягивается, а этот сумасшедший старик, наверное, снова уже что-то там придумывает про неземную любовь. Любовь к этой? Да что там любить-то? Ни груди, ни волос, обнять и плакать разве что за компанию. Ну и фантазия у народа.
– Я не совсем это имел в виду…– спохватившись, попытался начать заново Дейл, но Диксон к тому моменту уже отошел на несколько шагов и оборачиваться не собирался, наоборот, ускорил шаг, чтобы назойливый мужчина не вздумал бежать за ним, снова объясняя, что там он имел в виду. Вряд ли что-то полезное!
Чтобы не выслушивать больше подобного, а также яростных дискуссий о судьбе раненого парня, Дэрил и нашел себе новое место дислокации, надеясь, что всем будет банально лень проходить такое расстояние ради того, чтобы услышать его привычное уже: «Решайте сами!» Надежды вполне оправдывались и охотник, наслушавшись споров и моралей во время приемов пищи, радостно отдыхал все остальное время в полном одиночестве. Но сегодня так не повезло. Увидев вдалеке фигуру молодого парня, Диксон поначалу понадеялся, что тот просто мимо проходил, но не угадал. Джимми твердо и целенаправленно приближался к сидящему в тенечке мужчине и даже пытался изобразить на своем перепуганном лице некое подобие улыбки.
– Привет! – громко поздоровался он и тут же смутился, явно не зная, как продолжить.
Но охотник помогать представителю молодого поколения не собирался. Если ему что-то надо, скажет сам, а не решится – еще лучше. Сухо кивнув в ответ на приветствие, мужчина равнодушно склонился над своими заготовками, но заняться ими так и не смог. Парень, видя, что его не гонят, и так и не придумав с чего начать, с интересом протянул руку к лежащему на земле арбалету. Шлепнув того, как ребенка, по нахальной руке, Дэрил отодвинул оружие подальше и возмущенно поднял взгляд на смущенного, но упрямо хорохорящегося Джимми.
– Че надо? – наконец буркнул он, начав подозревать, что юноша может и до вечера собираться с мыслями.
– Я пришел… Пришел попросить тебя, чтобы ты меня учил, – наконец сформулировал парень, кивнув своим мыслям и восторженного взглянув на опешившего Диксона.
– Чему учил? Я че, на профессора тебе похож? Че, Глен подослал? Слушай, да валите вы все со своими цветочками и прочим дерьмом в… к Дейлу, короче!
– Цветочки? Нет, мне не нужны цветочки. И причем здесь профессор? Я хочу стать твоим учеником, ну понимаешь, стать таким, как ты, все уметь, что ты умеешь, – радостно затараторил Джимми, резко оборвав свою речь, когда мужчина предостерегающе приподнял руку.
– Ты че, с дуба рухнул? Чему я тебя научить могу? Стрелять хочешь, что ли? Так иди вон к Шейну, он этим занимается, из меня хреновый учитель, – отмахнулся охотник, с облегчением отворачиваясь от назойливого собеседника.
– Нет! Мне надо, чтобы ты учил! Ты не такой, как они, и я тоже хочу… Ну, быть похожим на тебя, – не отставал парень, усевшись рядом с Диксоном и схватив одну из заготовок. – А это что?
– Положь на место! – рявкнул раздраженный донельзя реднек, который терпеть не мог, когда кто-то подобным образом вторгался в его личное пространство, да еще и вещи без спросу брал. – Каким таким ты хочешь быть, чувак?
– Как ты. Леголасом! – выдохнул паренек, которого крик мужчины, кажется, только восхитил еще больше и убедил в правильности его решения – стать учеником этого героя во что бы то ни стало. – Что? Ты что не знаешь кто это такой? Ты что, «Властелина колец» не смотрел?!
– Значит, по-твоему, я похож на бабу? – преувеличенно спокойный голос охотника мог обмануть разве что до крайности наивную личность.
– Почему на ба… На женщину? Леголас – он мужчина. Эльф! С ушка… ушами… С луком! А еще он быстрый, меткий, ловкий и выносливый, прям как ты! То есть, ты как он, – запутался сам Джимми.
– Потому что похож он на бабу, а не на мужика, вот почему. Нашел себе героя! Правда ты и сам… – смерил взглядом парня Дэрил и вдруг с любопытством поинтересовался. – И кем же ты хочешь быть? Этим… как его там? Гномом, в общем?
– Почему гномом? – оскорбился юный толкиенист. – Я буду Арагорном!
– Нехило так. Слушай ты, Арагорн недоделанный, шел бы ты отсюда, а? Ну че тебе, делать нечего, что ли? Коровы накормлены, дрова наколоты и чем ты там еще занимаешься? – устало проговорил мужчина, которому это все уже наскучило.
– Но почему? Почему ты не хочешь взять меня в ученики? Ну извини, что я тогда в чупакабру твою не поверил! Теперь верю, честно! Я же буду тебе во всем помогать, все за тебя поначалу делать, слушать тебя и все такое. Я хочу стать настоящим мужчиной, понимаешь?! Мне маму надо уметь защитить от этих всех. И Бет… – покраснел Джимми, опуская глаза, в которых уже почти стояли слезы.
– Я тебе не от фонаря сказал к Шейну обратиться. Он как раз всему и научит. А Рик поможет. Будешь тоже всех защищать и оберегать. Только без меня, пожалуйста. Ты вообще кем был до всего этого? Школу, небось, только закончил? – со вздохом поддержал ненужную ему беседу Дэрил, невольно проникшись сочувствием к этому маменькиному сыночку, каким ему казался малец, который все же захотел из себя что-то представлять.
– Ну да, я поступать как раз собирался. Вообще я хотел быть писателем, ну и немножечко поэтом. Теперь конечно… Хотя, с другой стороны, ведь я, получается, буду единственным писателем в мире, а значит, я стану популярным и великим уже сейчас, а не после смерти, как остальные. А хочешь, я тебе новое свое сейчас прочту? Я для Бет писал, но пока ей не читал, не решаюсь, ну вдруг не понравится, мало ли… – не сводил парень умоляющего взгляда с охотника и, дождавшись от того неуверенного обреченного кивка, расплылся в улыбке. – Сейчас!
Вскочив на ноги, Джимми принял картинную позу, прижал правую руку к сердцу, и, закатив глаза, начал громко нараспев декламировать:
– Твои глаза как будто у коровы,
Сама ты словно трепетная лань!
И все вокруг всегда тебе готовы
Во всем помочь и подарить герань!
Опустив взгляд на онемевшего, видимо, от полного восторга, слушателя, юный поэт сгорал от нетерпения выслушать отзыв на свое творение, но Дэрил все не мог найти подходящих для такого случая слов. Он, конечно, мало что понимал в поэзии, но это было что-то новенькое. Может, это такой поэтический стиль индийский? Это ведь там коров обожествляют. Почесав затылок, Диксон бросил взгляд на топчущегося рядом парня, и припомнил эту самую Бет: маленькая, бледненькая, глазастенькая. Какая же она корова, за что так на беднягу? Вот она и слегла с горя, наверное. С таким кавалером это неудивительно. После его стихов у неподготовленного человека и удар случиться может.
– Почему корова? – наконец сформулировал основной вопрос охотник.
