Текст книги "ХМ: За кадром (СИ)"
Автор книги: Ola.la
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
========== Глава 1 ==========
Склоненная над котелком с варящейся крупой женщина, услышав хруст ветки, тревожно вскинулась и метнула обеспокоенный взгляд на сидящую неподалеку дочку. Но София безмятежно сидела рядом с Карлом и Лори и, высунув язычок, старательно что-то выводила в альбоме огрызком карандаша. «Нужно было прихватить больше книг детям»– подумала Кэрол, оглядывая притихший в последние солнечные часы лагерь. Все было спокойно: Дейл с Джимом возились у фургона, Шейн чистил оружие, две сестрички-красавицы шушукались о чем-то своем, словно давно не виделись, а остальные, по всей видимости, предпочитали пережидать жару подальше от солнца. Покосившись на собственную палатку и понадеявшись, что Эд проспит подольше, женщина снова опустила голову и продолжила машинально помешивать кашу. Но перед ее глазами вместо сероватого варева проносились недавние воспоминания…
Скучная однообразная жизнь с постоянной уборкой, готовкой еды и заботой о дочери, с одной стороны, и пьяным, частенько лезущим в драку, отвратительным Эдом, с другой, прервалась в один момент. Пусть и несколько позже, чем у остальных людей, которые сразу оказались в гуще событий. Но Кэрол почти не имела подруг и знакомых – ведь муж запрещал ей близко общаться с соседями или выходить на работу, и редко выходила из дома. Первые дни она просто пропускала мимо ушей странные новости по телевизору, думая лишь о том, как им жить, если Эд не выйдет, наконец, из своего очередного запоя. Беспробудное пьянство продолжалось уже почти неделю и началось из-за его очередного увольнения. «Надо же, что придумали – мертвецы, встающие из могил!» – иногда думала она, рассеянно посматривая на экран телевизора, который всегда работал с приглушенным звуком. Просто сюжет одной из книг, в которые женщина так любила погружаться с головой по вечерам, отвлекаясь от собственных мыслей. Когда пришло время отправляться за продуктами, а Эд все еще продолжал свои страдания по загубленной жизни, Кэрол, вдруг охваченная смутным чувством тревоги, сунула в карман кошелек и заглянула в гостиную.
– Доченька, я скоро вернусь. Если отец проснется, дай ему воды из холодильника. Никуда не уходи, слышишь? Я скоро!
Женщина вышла из дома и торопливо зашагала по безлюдной улице, удивленно оглядываясь. Было такое ощущение, что все соседи разом собрались и съехали отсюда, побросав половину вещей. Не понимая, что же все-таки происходит, Кэрол уставилась обеспокоенным взглядом на отчаянно хромающую навстречу ей девушку с перекошенным от ужаса лицом и, кажется, даже кровью на джинсах. Уже решив предложить несчастной свою помощь, она вдруг увидела того или, вернее, то, что преследовало раненую, и отшатнулась, в мгновение оказавшись за широким стволом дерева. Кэрол, даже не надеясь на успех, оглянулась в поисках камер и съемочной команды, которая вот-вот крикнет «Снято!» и прекратит это действо, напоминающее фильм ужасов. Но вокруг не было ни души, если не считать еще парочку чудовищ, целенаправленно идущих к своему товарищу и окровавленной девушке, упавшей на дорогу и молчаливо отбивающейся от тянущихся к ней рук. Но вот раздался громкий вопль и чавкающий звук раздираемой плоти, и Кэрол замерла на месте, стараясь не дышать и с трудом удерживая в себе содержимое желудка. Как она добежала домой, в панике запирая все двери и окна, женщина и сама не помнила, все было словно в тумане, кровавом, полном ужасных звуков и ощущений тумане.
Несколько дней они втроем сидели дома, не зная что им делать, пытаясь хоть что-то понять о происходящем, но никакой полезной информации не поступало, а ситуация складывалась все страшнее. Наконец решив, что вариант эвакуации в Атланту, о котором оповещало радио, может стать их последним шансом выжить, семья собрала кое-какие вещи и отправилась в путь… Следующая неделя прошла, как во сне: попытки выехать из разгромленного города, огромные пробки, бесконечная паника, пугающие взрывы, дорога где-то в хвосте движущихся, как черепахи, автомобилей, из окон которых бездумным взглядом смотрели лица людей, успевших за столько короткое время потерять все… Именно та задержка, во время которой они никак не могли решиться на эвакуацию, и спасла их, как и пару десятков других жителей нынешнего лагеря. Все, кто добрался до города, считавшегося спасением, оказались в лапах этих чудовищных созданий.
– Я совсем забыла про грибы…Кэрол! Кэрол! Кэрол, ты меня слышишь?
Высокий голос Лори вырвал женщину из воспоминаний. Она растерянно подняла прищуренные глаза и взглянула на грибы, которыми они, время от времени, когда находили их в лесу, приправляли довольно однообразную еду. В ладошке худенькой брюнетки лежало всего несколько заметно помятых грибов. Кэрол быстро измельчила их на весу, тут же бросив в котелок.
– Прости, Лори, я немного задумалась. Ты, надеюсь, не сама по лесу гуляла? Не ходи туда больше, кто знает, они ведь могут и сюда добраться.
Лори на мгновение скользнула взглядом по сидящему неподалеку Шейну и проронила:
– Я возле лагеря прогулялась. Карл очень любит грибы, ты же знаешь.
Кэрол кивнула.
– Понимаю тебя. Я бы для Софии тоже искать пошла, особенно если бы… Ты знаешь, Карл утром снова отца вспоминал.
Лицо Лори на мгновение окаменело, но она быстро взяла себя в руки.
– Совсем немного времени прошло. Мальчик не может смириться…
– Зато ты хорошо держишься.
Почувствовав, что фраза прозвучала слишком резко, женщина опустила глаза и снова склонилась над котелком, озабоченно помешивая кашу.
– Мне приходится держаться. Ради сына, – вскинула голову Лори и поспешно отошла к детям, сев рядом с Карлом и приобняв его за плечи.
Кэрол украдкой посмотрела в их сторону, и, заметив, что взгляд женщины витает где-то далеко в лесной чаще, укорила себя за неосмотрительно брошенные слова. Кто знает, как бы она вела себя, если бы Эд тогда умер, может быть, она уже через неделю о нем и не вспомнила бы. Непроизвольно сжав пальцами висящий на шее крестик, Кэрол зажмурилась, пытаясь отогнать от себя те мысли, которые с каждым годом все чаще проносились в ее сознании во время молитвы: «Господи, прошу… Убери его… Не дай ему тронуть мою девочку… Пусть он исчезнет…»
Ее мысли прервал громкий смех: неподалеку собрались сестры, Дейл, Джеки и Ти-Дог, которые что-то оживленно обсуждали. Немного посолив кашу, Кэрол с сожалением отставила их скудеющие с каждым днем запасы соли и отвела взгляд от компании, которая, казалось, поглядывала на нее сочувствующе и чуть ли не снисходительно. Им бы и в голову не пришло присоединиться к ней, а ведь она так хочет хоть какую-то пользу приносить группе и – да, пожалуй, даже нравиться всем. Ей было безумно стыдно за Эда, который ни с кем не делился запасами еды, пока те еще были, и постоянно вступал в склоки с окружающими по любому поводу. Своей кротостью и готовностью делать любую черную работу женщина словно просила прощения за поведение мужа и надеялась на то, что в случае чего их не бросят одних.
Кэрол осторожно попробовала готовую кашу и сняла котелок с огня, прикрыв его крышкой. Рядом с костром, словно из ниоткуда, возник Дэрил, ходивший всегда совершенно бесшумно и поначалу часто пугавший этим весь лагерь. Мужчина небрежным жестом бросил на землю связку мертвых белок и процедил сквозь зубы, глядя, как обычно, куда-то в сторону:
– Позже разберусь с ними, здесь на всех должно хватить.
Кэрол еле слышно пробормотала уже в спину Дэрилу:
– Спасибо, если бы не ты, мы бы уже давно забыли вкус мяса…
Не уверенная даже, что он услышал ее слова, женщина проводила взглядом стремительно удаляющуюся от нее фигуру и невольно залюбовалась отточенными движениями этого парня, который, как и его брат, мало вписывался в их спонтанно образовавшийся по дороге в Атланту коллектив. Несмотря на постоянное ворчание и нелюдимость, Дэрил казался неплохим человеком, по крайней мере, он никому ничего плохого не делал, для Кэрол и это было немало. «Хотя брат его еще тот…» – промелькнула мысль о Мэрле, нахальный смех которого вдруг разнесся по всему лагерю. Заметив, что он с насмешкой и любопытством смотрит в ее сторону, Кэрол быстро отвела взгляд от Дэрила, приближавшегося к брату. Прогоняя мысли о парне, который казался щупловатым и молодым в висящей на нем поношенной одежде, женщина горько улыбнулась. Не зря Мэрл смеется над ней. И о чем она думает, ей ли смотреть в сторону мужчин? У нее есть дочка и муж, по милости которого ей пришлось совершенно запустить себя: обрезанные, чтобы не мешали, волосы, вечное отсутствие макияжа и приличной одежды заставили ее саму поверить в собственную никчемность. На мгновение в ее голове вдруг проскользнула мысль о том, как бы все складывалось сейчас, если бы Эд… Если бы она тогда его просто бросила в доме пьяного и ничего не соображающего и, словно случайно, оставила бы дверь открытой. Но Кэрол и сама понимала, что сделать такое не смогла бы ни за что. Даже с тем, кто годами унижал и избивал ее.
– Эй! Ты чего расселась там?! Где моя кепка, куда ты снова все подевала? – прозвучал на весь лагерь недовольный голос мужа, и Кэрол, втянув голову в плечи, поспешила к палатке, судорожно вспоминая, где он снова мог потерять свои вещи и ловя на себе множество взглядов: насмешливые, сочувствующие и даже встревоженные, ведь женщины, с которыми они вместе купались в озере, давно заметили ее многочисленные синяки. Но что ей эти взгляды, лишь бы с ее девочкой все в порядке было. Женщина послала дочке ободряющую улыбку и торопливо скрылась в палатке.
***
Дэрил возвращался из леса, неся на плече связку из белок, которыми эти места оказались чрезвычайно богаты. Подходя к лагерю, он нехотя пригладил волосы, заодно вытряхивая из них часть мусора, успевшего уютно расположиться на голове во время ночлежки в лесу, и провел рукой по лбу, оставляя на последнем живописнейшие разводы грязи, смешанной с потом. Каждый раз, приближаясь к их стоянке, он мысленно готовил себя к тому, что возвращаться уже некуда, и он увидит лишь разгромленные палатки, полные ходячих.
Так же, как это было несколько недель назад, когда он, запасаясь провизией, пробродил по лесу несколько дней, а вернувшись, застал городок в странном состоянии. Удивленно щурясь на выбитые окна, разбросанные по дороге вещи и распахнутые калитки, Дэрил все выше приподнимал брови, не представляя, что могло сподвигнуть этих добропорядочных горожан, которые даже плевали и сморкались по известному только им этикету, на подобный беспорядок. Проходя мимо городской площади, он заметил несколько человек, слоняющихся там на солнцепеке и явно мающихся жестоким похмельем. «Какой праздник я пропустил? Кажется, гулянка была знатной!» – неодобрительно покачав головой, мужчина с любопытством заглянул во двор миссис Флитвик, которая всю жизнь, казалось, провела у окна, беспрестанно наблюдая и осуждая жизнь всех своих соседей. Скрипнула калитка, взлетела встревоженная птица, клевавшая что-то очень похожее на мертвую плоть, а из-за дома вдруг выплыла фигура старушенции в игривой розовой ночной сорочке и чепце с кружевами на голове. У Дэрила даже дыхание перехватило от подобного зрелища, а также понимания, что соседка-то тоже пьяна, вон как нетвердо на ногах держится…
– Эй, леди, тут что, проводится конкурс на самого пьяного прихожанина? Вас того… может в дом проводить? А то еще найдете приключения на свои… рюшики, – по-добрососедски предложил Дэрил, который впервые в жизни пожалел о том, что у него никогда не было фотоаппарата, чтобы сделать такой удачный компромат на сумасшедшую бабку и вывесить его где-нибудь на двери местной церквушки.
Он ступил вперед, собираясь поддержать на удивление молчаливую нынче старушенцию под локоть, и вдруг увидел ее перекошенное лицо. Мужчина и сам не успел заметить, как он оказался за калиткой, целясь в лоб совсем сбрендившей женщины, которая, совершенно не стесняясь и нисколько не боясь, шагала прямо на него нетвердой походкой, но с явными намерениями покуситься на его мужскую честь. Ну а зачем бы она еще направлялась к нему с таким голодным выражением лица, в подобном наряде, да еще и издавая рычание, которое, по ее, видимо, мнению, должно было показать всю глубину ее страсти?
– Эээ, миссис, вы это, не в моем вкусе. Стойте! Не приближайтесь или моя стрела окажется в вашем теле и это будет не та стрела, о которой вы сейчас подумали своей больной головой. Да стой ты! Черт!
Дэрил отошел еще на пару шагов, неверящим взглядом уставившись на соседку и приготовившись стрелять на самом деле: он, конечно, только сегодня ночью думал о том, что какая-нибудь женщина ему хотя бы на один вечерок сгодилась, но подобное исполнение желаний не входило в его планы. Соседка, от которой исходил нестерпимый смрад, протянула к охотнику свои скрюченные руки и его пальцы вдруг дрогнули при виде этого существа, оказавшегося так близко, а стрела с неприятным звуком застряла во лбу женщины, которая, впрочем, выглядела так, словно была мертва не менее нескольких дней.
– Твою… – выругался Дэрил, ошарашенно глядя на тело у своих ног, и понимая, что он впервые убил не какую-то там белку, прыгающую по деревьям в лесу, а целого человека.
Поколебавшись, он все же присел и вынул стрелу, обтерев ее о ночнушку старухи и стараясь не смотреть на обнажившиеся при падении участки тела. Стиснув в руке арбалет, мужчина резко оглянулся в поисках свидетелей произошедшего и, не найдя никого, решительно направился к соседнему обветшалому, сохранившему следы давнего пожара, дому. Его калитка также была открыта, как и входная дверь. Похвалив себя за то, что не успел спрятать стрелу, Дэрил поднял арбалет и бесшумно скользнул в дом, недоумевая, что же привлекло грабителей в его скромное жилище. Кроме выпивки, мяса в погребе, давно проколотой, но бережно хранимой на долгую память резиновой женщины и стопки вестернов, ничего ценного у него отродясь не бывало. Пройдя через пару пыльных помещений, он резко распахнул дверь на кухню и ошарашенно уставился на дуло пистолета перед самым своим носом. Вдруг дуло дрогнуло и опустилось, открывая широко улыбающееся лицо Мэрла.
– Дэрил! Братишка! Жив, стервец! А я так и знал, что Диксоны никогда не станут этими ходячими уродцами! – разглагольствовал он, размахивая найденной в холодильнике последней бутылкой пива, похлопывая опешившего брата по плечу, усаживая его на шатающийся табурет и сумбурно вводя в курс последних событий…
Зайдя в лагерь и убедившись, что все спокойно, даже чересчур, – «Хотя что с них взять, пикник устроили на лужайке и беседы светские ведут!» – Дэрил вернул арбалет за спину и приблизился к костру, на котором что-то вечно варила эта неприметная дамочка. Мужчина подумал было сразу выпотрошить зверьков, но в компании Кэрол, впрочем, как и в любой другой, ему сидеть не хотелось и он, бросив добычу на расстеленную неподалеку клеенку, отыскал взглядом брата. Развернувшись, охотник направился прямо к тому, слыша за спиной тихий голос, что-то неразборчиво бормотавший ему вслед. Решив, что ничего важного эта леди от него хотеть не может, а беседы разводить у него нет желания, он, не оборачиваясь, подошел к сидящему у палатки Мэрлу, который, как всегда с насмешкой смотрел на все окружающее. Присев рядом, Дэрил с удивлением покосился на его смеющееся лицо и недовольно буркнул:
– Чего ржешь? Колесами снова накидался?
– Ээээй, братишка, я обещал пока не баловаться дурью, я слово держу. И без того глюков достаточно, одни эти твари ходячие чего стоят! Ты лучше мой совет послушай: держись–ка от этой стриженой подальше, бабу явно муж только мутузит ночами и больше ничего. Вон она как глазами шныряет по всем мимо проходящим штанам! Смотри, заразит еще чем-то, от чего ей так безобразно голову остригли! Может у нее там вши ламбаду танцуют? – снова зашелся в смехе Мэрл, картинно почесывая свою макушку и посматривая на склоненную над костром фигурку.
Дэрил невольно обернулся, исподлобья глядя на предмет обсуждения. Худенькая женщина с коротким ежиком волос и испуганными глазами вздрогнула, услышав раздавшийся на весь лагерь вопль Эда, и быстро поднялась с места. Бросив взгляд в сторону дочери, она поспешила на зов мужа, как всегда покорная ему. Сам не понимая, почему он вдруг так разозлился, Дэрил раздраженно сплюнул на землю, краем уха слушая сальные шуточки Мэрла, уже с довольным видом разглагольствующего о том, что им обязательно нужно подкатить к двум сестричкам-блонди, которые являются тут самыми лакомыми кусочками. Из палатки неподалеку раздался женский вскрик, и жители лагеря дружно покосились в ту сторону, впрочем, сразу же отведя глаза и сделав вид, что ничего не заметили. Точно так же они все, как особо воспитанные, не замечали и шашней между бравым копом и веселой вдовушкой, наивно считающей, что их совместные прогулки в ближайшие кусты никто не видит и, видимо, неспроста постоянно теряющей своего сына. Вот и сейчас все торопливо возобновили беседу, старательно не обращая внимания на источник шума. Только девчонка испуганно замерла, уставившись на палатку и явно ожидая новых криков матери или отца. Задавив в душе зародыш сочувствия, мужчина рассудил, что Кэрол сама виновата, бегая за этим ублюдком, да еще и дочку от него родив. Хотя девчонку, кажется, она бережет от побоев, тут мелкой повезло…
– Брательник, оно конечно девочки сладкие, но хватит пялиться, есть что перетереть, – махнул рукой на вход в палатку Мэрл, забираясь туда первым.
Дэрил быстрым взглядом окинул лагерь, убеждаясь, что рядом нет никого, способного их подслушать, и нырнул в проход вслед за братом. Он аккуратно снял свой арбалет, благодарно проведя рукой по оружию, которое теперь не только кормило его, но и не раз спасало жизнь, и устроился у входа, вопросительно глядя на брата. Мэрл с плутовской улыбкой на губах приподнял сваленную в углу кучу тряпья, под которой оказалась небольшая, вырытая им на днях выемка, уже чем-то наполненная.
– Кое-какой хавчик, патроны, спички и, смотри, что у ниггера нашел! Карты, да какие – с голыми бабами. Че ты хмыкаешь? Сам еще поймешь, какая это ценная находка, когда уйдем в свободное плаванье, и перед глазами не будут то и дело проплывать особо выдающиеся части тела местных дамочек.
Мэрл любовно сунул карты обратно в тайник и забросал тот вещами, как и было.
– Так, брат, слушай сюда, завтра я с этими недоумками выбираюсь в город. А еще через два дня, когда дежурить будут только старичок в панамке с тем латиносом, мы помашем им ручкой… А они простятся с частью своего добра. Да и на кой оно уже нужно этим домохозяйкам и протирателям офисных стульев? Все равно со дня на день станут кормом для ходячих, с их-то подходом к делу…
Дэрил, прикрыв глаза, рассеянно слушал обговоренный уже десять раз план по обчистке лагеря и совместный поиск более подходящего места для них двоих. На секунду он задумался о том, что будет дальше со всеми этими напуганными, но старающимися выжить, несмотря ни на что, людьми – но быстро прогнал эти мысли. Они ему никто, он за них не в ответе, уйдет – и забудет навсегда. Прав Мэрл, они не более чем живые трупы, которые могут присоединиться к вечно голодной своре ходячих в любой момент. А его задача – успеть к тому времени оказаться как можно дальше отсюда…
========== Глава 2 ==========
Вход в палатку приоткрылся, впуская внутрь ночную прохладу и запах костра, расположенного совсем рядом. Кэрол, которая еще минуту назад с нежной улыбкой подтыкала одеяло Софии, уснувшей, наконец, после волнений этого бесконечно длинного и тяжелого для всех дня, вздрогнула. Встревоженно нашаривая дрожащими пальцами под своей подушкой нож, она не отводила взгляда от распахнутого отверстия, сумев облегченно расслабить напрягшиеся было плечи лишь при виде забирающейся к ним Джеки.
– Как вы тут? Уже спать собрались? А я вот к вам решила попроситься на ночь. Хотела с Джимом посидеть, но он прогнал меня. Его бред становится все сильнее, да и сиделок там достаточно… А одна ночевать я что-то побаиваюсь. После этих похорон мне все время не по себе. Приютите? – улыбнулась она, внимательным и, как всегда казалось, все понимающим взглядом смотря на смущенную Кэрол, которая, поколебавшись мгновение, махнула рукой на матрас в углу.
Всего сутки как вдова, женщина не могла избавиться от мысли, что не живет, а играет какую-то странную роль. Вокруг – строгие зрители, ждущие от нее идеального исполнения, выражающегося в правильной реакции на произошедшее, а она никак не вспомнит ни одной из своих реплик. Только и может, что беспомощно улыбаться, прятать растерянные глаза, путаться и заикаться, пытаясь вымолвить хоть слово. Да и какая реакция была бы правильной в ее случае? В этом смысле Дэрилу и Андреа, которые тоже потеряли своих близких, было гораздо легче. Неподдельная ярость на тех, кто оставил брата умирать на крыше, отчаяние и скорбь по поводу смерти младшей и горячо любимой сестры, с одной стороны, и ее опустошенность, ее тайна о том, что смерть мужа стала избавлением, а не горем, с другой…
Устроившись на своих местах по обе стороны от спящей девочки, женщины несколько минут лежали тихо, думая каждая о своем, а может быть просто не решаясь разрушить затянувшееся молчание или не находя слов для начала разговора. Наконец, Джеки приподнялась на локте и со смесью горечи и любопытства посмотрела на умиротворенное личико спящей Софии. Ее шепот был едва слышным, но вполне различимым в темноте.
– Знаешь, Кэрол, а я тебе завидую. Да-да, не удивляйся, я серьезно, – вздохнула женщина, поворачиваясь на спину и глядя на стенку палатки перед собой. – Я ведь все время откладывала личную жизнь на потом. Мужчины у меня, конечно, были, но не так, чтобы жить вместе, родить ребенка. Я уделяла все время работе и в итоге заполучила неплохую должность, гордилась даже этим. У меня были хорошие друзья, и я никогда не задумывалась о том, что придет день, когда я пожалею о том, что рядом нет ничего… никого, ради кого я могла бы жить. Вот у тебя, как и у Лори, есть смысл жизни в любой ситуации, ведь, что бы ни происходило с миром вокруг, вы должны держаться и жить ради детей. А я? Зачем мне продолжать все это? Задумайся только – мы все скоро умрем! Кто-то раньше, кто-то позже, но все в боли, мучениях и страданиях. Так зачем ждать? Где взять силы, чтобы жить и верить в будущее? Если бы у меня был кто-то близкий и родной, самый родной человечек в мире, и он превратился в… это. Тогда бы у меня наверняка хватило решимости покончить со всем! А сейчас я все время спрашиваю себя, но не могу понять, что же страшней: день за днем встречать рассвет, думая, что уже к вечеру можно попасть в лапы ходячих, или покончить с этим одним махом и больше ничего не видеть, не слышать и не чувствовать… Только тишина и покой. Навсегда.
В темноте послышался еще один судорожный вздох, а через минуту вернулась привычная Джеки – спокойная, уравновешенная и всегда готовая прийти на помощь.
– Прости, милая, не принимай близко к сердцу. И… я сочувствую твоей утрате. Каким бы он ни был.
Кэрол пробормотала что-то, что должно было выразить ее благодарность, не находя других слов для приятельницы, открывшейся ей сегодня совсем с другой стороны. Ей сложно было понять уставшую женщину, не имевшую стимула для продолжения жизни. Ведь для нее все ее существование, каждая его минута и секунда были сосредоточены на маленьком сердечке, всегда бьющемся рядом. Протянув над девочкой руку, Кэрол нащупала ладонь Джеки, крепко сжимая ее и пытаясь хотя бы таким образом выразить той свою поддержку.
Спустя полчаса в палатке слышались лишь спокойное дыхание спящих и тихие всхлипы не способной заснуть матери, которая не могла отогнать от себя видение своей девочки, превратившейся в то неживое существо… С первых дней понимания, что мир никогда больше не станет прежним, этот кошмар преследовал Кэрол, не давая ей спокойно спать. Зажмурившись от набежавших снова слез, женщина взглянула на дочку и быстро выскользнула на улицу, ощутив внезапную нехватку свежего воздуха. У костра уже никого не было, и лагерь, уменьшившийся после набега ходячих почти вдвое, казался совершенно пустым и безлюдным.
Опустившись на складной стульчик у самого огня, Кэрол горько улыбнулась, вспомнив, как еще вчера они сидели здесь все вместе, в какой-то момент совершенно позабыв о постоянно преследующей их опасности. Но реальность сумела разрушить эту мнимую идиллию всего за несколько секунд. Снова и снова возвращаясь мыслями к той страшной ночи, женщина вдруг осознала, что поначалу ей даже мысль в голову не пришла о том, где Эд и что с ним. Она и ее девочка были живы, и это было самым важным. Даже когда Шейн вытянул из их палатки изуродованный труп мужчины вместе с телами нескольких ходячих, она неверяще пялилась на него, казалось, не осознавая, что происходит. И лишь рука медленно поднималась к крестику, тесно сжимала его до боли, а губы неслышно бормотали раз за разом: «Спасибо… спасибо…» Кто-то подошел к ним с Софией и отвел подальше, усадив на бревно и дав воды, но Кэрол, наоборот, хотелось встать и бежать обратно, убеждаясь раз за разом, что все кончено, как она и просила.
Поморгав, женщина, наконец, сообразила, почему перед глазами все плывет – по щекам до сих пор текли слезы, которые она спешно вытерла правой рукой, поднимаясь со стула. Вдруг приняв совершенно безрассудное и несвойственное ей решение, она всей грудью вдохнула ночную прохладу, набираясь смелости сделать то, что ей казалось сейчас самым важным. Заглянув в палатку и убедившись, что София и Джеки крепко спят, Кэрол побрела по лагерю к тропинке, ведущей на их импровизированное кладбище. У стола она машинально подобрала кирку, кажется, именно ту, которой сегодня днем собственноручно размозжила голову своему мужу. На миг вспомнился ошарашенный взгляд охотника, краем глаза наблюдавшего за действиями новоявленной вдовы в тот момент. Она бы предпочла оказаться тогда в полном одиночестве, все же окончательное упокоение покусанного ходячими мужа, наверное, должно было быть более интимным процессом, но дожидаться уединения женщина не рискнула, боясь потерять решимость.
Кэрол целенаправленно двигалась вперед, то и дело вздрагивая от прикосновения к лицу веток, казавшихся ей ледяными и скользкими в темноте. Смотря фильмы ужасов, она всегда упрекала героев, идущих среди ночи навстречу верной смерти, в абсолютной тупоголовости, а теперь сама оказалась на их месте и даже начала понимать движущие ими мотивы. Не успев сформулировать для самой себя то неясное чувство необходимости добраться до могилы мужа, женщина вдруг услышала за кустами чей-то голос. Тут же замерев, она против воли прислушалась.
– Это только твои догадки? Или что-то большее? – резко проговорил всего в нескольких шагах от нее Рик, недавно появившийся в лагере, совершенно сказочным образом нашедший свою семью и быстренько взявший бразды правления в свои руки.
Его собеседника, как Кэрол ни прислушивалась, узнать ей не удалось. Кто-то бормотал свои слова тихо и очень быстро. Прозвучавший снова голос шерифа заставил женщину вздрогнуть.
– Я понял. Больше ничего? Это мне уже решать, что делать и как реагировать. Это моя жена и мой друг. В любом случае, спасибо… за рассказ.
Отшатнувшись от кустарника, Кэрол торопливо продолжила свой путь, оставив голоса позади и отвлекшись от страха мыслями о том, кому в их группе понадобилось рассказывать шерифу о неверности его жены. А главное, зачем? Неужели сейчас, в такое время, это все имеет какое-то значение? Покачав головой, женщина тяжело вздохнула и с удивлением заметила, что, наконец, добралась до места. Нерешительно приблизившись к нужной могиле, она опустилась на колени, положив кирку рядом с собой и проведя рукой по недавно вскопанной прохладной земле.
Она сама не знала, зачем пришла сюда. Попрощаться с мужем? Попросить у него прощения? Сказать, что она прощает его? Даже последний их день был таким же, как и всегда: он, уже не стесняясь никого, ударил Кэрол при подругах. А заступничество Шейна только усугубило ситуацию, ведь тот, решив помочь, даже не подумал, что оскорбленный муж обязательно будет мстить. Но не копу, с которым ему не тягаться, а ей, безвольной и готовой стерпеть все женщине. Да, Эд бы отлежался, пришел в себя и отомстил ей за испытанное унижение, но уже осторожно, наедине. И почему только она за него вышла? Лицо Кэрол вдруг озарила легкая улыбка, а пальцы продолжили перебирать землю, но уже не резкими, судорожными движениями, как минутой ранее, а нежно пересыпая влажноватые крупинки и поглаживая их.
До свадьбы мужчина был совершенно другим. Да, не идеальным, но он казался… любящим. Почти год он упорно завоевывал ее благосклонность, ухаживал за ней, и выглядел совершенно искренним в своих чувствах. Все хорошее очень быстро закончилось после скромной свадьбы, когда Кэрол выяснила, что ее муж, достигший цели и переставший скрывать свою истинную натуру, любит выпить и погулять. Но уходить уже было поздно – в ней успела зародиться новая жизнь, которая, как тогда казалось наивной женщине, должна все изменить. А потом были бессонные ночи, постоянная ревность и беспрестанный контроль со стороны Эда, первый удар и мольбы о прощении, позже просто регулярные избиения и горькое понимание, что ей, постаревшей и подурневшей раньше срока, практически без опыта работы и с ребенком на руках, идти некуда. Да и уйти казалось страшней, чем терпеть такую, пусть и невеселую, но уже привычную жизнь.
Опустив голову, Кэрол разгладила ладонями потревоженную землю на свежей могиле мужа и прошептала то единственное хорошее, что она могла сказать этому человеку:
– Спасибо за дочь, Эд.
Поднявшись с колен с чувством огромного облегчения, женщина отряхнула штаны, схватила свое оружие и, ни разу не оглянувшись на оставляемые позади могилы, торопливо направилась в сторону лагеря. Теперь, когда она выполнила свою «миссию», на нее навалилась огромная волна страха и тревоги, которые усугублялись ночными шорохами леса, хорошо слышными в царящей вокруг темноте. Кэрол едва сдерживалась, чтобы не побежать к палаткам напролом, просто зажмурив глаза и зажав уши руками. Стараясь не поддаваться медленно сковывающему все тело ужасу, она пыталась успокоить свое дыхание и намеренно шла твердым неторопливым шагом, убеждая себя, что лагерь совсем близко, и ей ничего не грозит. Приподняв кирку на уровень груди, дрожащая женщина вцепилась в нее обеими руками, готовая в любой момент отразить нападение, но к ее счастью это не требовалось. Увидев вдали костер, показавшийся ей самым прекрасным зрелищем на свете, Кэрол невольно ускорила свое продвижение по тропинке, мысленно уже представляя, как она окажется в своей палатке, ляжет рядом с дочкой, вдохнув аромат ее волос и прижав к себе до утра. Вдруг перед глазами мелькнула тень, и женщина с ужасом узрела прямо перед собой темную фигуру, показавшуюся ей неправдоподобно огромной. Горло перехватило ужасом и Кэрол, не способная издать ни звука, не раздумывая, взмахнула своим оружием, стараясь целиться точно в голову и с трудом удерживая в окаменевших пальцах вдруг заметно потяжелевшую кирку. Но та оказалась выхвачена в один миг, а в плечо перепуганной до смерти женщины с силой вцепилась рука, потянув ее в темноту…
