Текст книги "ХМ: За кадром (СИ)"
Автор книги: Ola.la
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)
***
Упаковки с колесами и прочей дурью летели в разные стороны палатки, тайник с припасами на дорогу был выпотрошен, а оружие и личные вещи Мэрла – свалены в углу. Дэрил устало провел рукой по лбу, переводя дыхание после нового приступа ярости на шерифа и всех этих слабонервных обитателей лагеря, которые заперли его брата на крыше торгового центра, еще и прикованного наручниками к какой-то чертовой ржавой трубе. Какого хрена они так расстроились из-за пары насмешек? И какого хрена Мэрл полез на рожон, зная, что через пару дней они эту компанию уже не увидят? Не мог придержать свой длинный язык и не нарываться, снова бросая в одиночестве младшего брата, вынужденного теперь сидеть здесь и гадать, что случилось? Мысли о смерти Дэрил упорно отгонял. Не из той породы людей его брат, чтобы, отрезав себе руку и сумев выбраться из кишащего ходячими здания, так просто погибнуть. Нет, он точно жив. И будет жить хотя бы ради того, чтобы вернуться и отомстить. А значит, и Дэрил должен пока остаться здесь, ведь рано или поздно брат отыщет его. Сообщение о том, что группа направляется в ЦКЗ, охотник оставил еще днем, пока все оплакивали своих умерших за общим костром. На случай ЧП у них с Мэрлом всегда было обговорено место для записки, оружия и банки консервов.
В сотый раз убеждая себя в том, что ничего сделать уже нельзя и остается только ждать брата, держась рядом со всеми, мужчина снова перебрал свои находки, отложив в сторону половину припасов, собранных Мэрлом, планируя спрятать их в своем пикапе на случай возможного спешного ухода. Остальное он упаковал в найденный среди прочих вещей рюкзак, неизвестно у кого позаимствованный его запасливым родственником и, подхватив свое оружие, выбрался из палатки, оглядывая давно притихший лагерь.
Убедившись, что за ним никто не наблюдает, охотник, не мешкая, направился к стоящему неподалеку фургону, где он и собрался оставить благородно возвращаемые вещи. Пусть и не в полном объеме, но судя по тому, что о пропаже даже не было объявлено, ее никто не успел заметить, а значит и этому будут рады. Дэрил хмыкнул, представив, как старикан в панамке, заведующий тут всеми хозяйственными делами, прижимает полный рюкзак припасов к груди и со слезами счастья благодарит Санту, явившегося к ним посреди лета с мешком подарков. Аккуратно, стараясь не стать причиной лишнего шума, мужчина приоткрыл дверь фургона и тут же наткнулся взглядом на мечущегося в бреду Джима. Приблизившись к его койке, Дэрил замер на месте, раздумывая, что выбрать: кинжал или стрелу в лоб. Сняв с пояса нож, он уже занес его над притихшим на мгновение, словно ощутившим опасность, беспамятным механиком, но так и застыл с оружием в руке, пронзенный здравой мыслью, что поступает сейчас точь-в-точь, как брат. А того желание принимать все решения самостоятельно и идти поперек воли большинства ни к чему хорошему не привело. Если Дэрил сейчас избавит группу от обузы в виде никому не нужного мужика, который в любой момент может превратиться в кровожадное чудовище и сожрать парочку самых медлительных дамочек, то ему, вопреки ожиданиям, в ножки никто не поклонится. Что ж, пусть. Если эти совестливые копы считают, что человеку лучше мучиться от лихорадки и неизлечимой болезни, в редкие моменты просветления понимая, что он вот-вот станет тупоголовым ходячим, – их дело. Хотя он, Дэрил, как трезвомыслящий человек, в данном случае был за эвтаназию.
С некоторым сочувствием в последний раз взглянув на шепчущего какие-то одному ему известные имена Джима, охотник опустил оружие и сделал пару шагов вглубь фургона, раздумывая, куда бы положить возвращаемый законным владельцам рюкзак. Но тут в дальнем углу послышалось какое-то шевеление, и перед глазами обернувшегося на звук Дэрила предстала живописная картина: старик, который, как оказалось, на время сна все же снимал свою панамку, и Андреа, спящие в обнимку на соседней койке. «Я-то думал, за этой часовой бомбой, которая вот-вот обернется в ходячего, приглядывать нужно, водичку там подавать и бред в блокнотик на память потомкам записывать, а они дрыхнут!» – хмыкнул про себя мужчина и вспомнил о том, что несколько часов назад Дейл выдал страдающей по сестре блондинке какие-то колеса, то ли успокоительные, то ли снотворные. Еще тогда Дэрил подумал, что лучшего времени для спокойного сна они найти просто не могли – если на лагерь нападут, наглотавшаяся таблеток девица будет только тормозить всех.
У окна фургона раздались чьи-то шаги, и старик беспокойно зашевелился, открыв глаза. Он сонно посмотрел на лежащую в его объятьях женщину, заботливо убрав с ее лица прядь волос и прикоснувшись губами к виску. Дэрил, не имея ни малейшего желания наблюдать подобные сцены, тихо положил свою ношу на стол и сделал пару шагов назад, надеясь скрыться незамеченным. Но малознакомое помещение сыграло с ним злую шутку: в темноте он случайно задел арбалетом что-то висящее на стене и наткнулся на испуганный взгляд сразу же вскинувшегося старика. Дейл смотрел на охотника с ужасом человека, застуканного на месте преступления, но потом, охваченный внезапной догадкой, перевел взгляд на стол с рюкзаком, и снова вернулся к застывшему на месте Дэрилу, который тем временем успел заметить, что спала парочка полностью одетой. Отступив еще на шаг назад и взявшись за ручку двери фургона, мужчина проследил за мечущимся между Андреа и рюкзаком взглядом Дейла и коротко кивнул, заключая договор обоюдного молчания о том, что каждый из них увидел этой ночью. Резко развернувшись, Дэрил спрыгнул со ступенек, прикрыв за собой дверь, и на несколько секунд задержался у входа, подняв голову и всматриваясь в звездное небо.
Лагерь спал. Не было слышно ни звука, кроме тихого, успокаивающего потрескивания их основного костра. Отведя взгляд от полной луны, охотник быстро направился в сторону дороги, ведомый желанием проверить все возможные варианты для успокоения совести по поводу исчезнувшего брата. Отойдя на несколько шагов от поляны, он увидел на бревне согнувшуюся фигуру, что-то внимательно изучающую у себя под ногами. Приподняв в удивлении брови, Дэрил тихо приблизился к не шелохнувшемуся даже Рику, встав у него за плечом для лучшего обзора, и с любопытством присоединился к изучению камушков и травинок на голой земле. Впустую потратив пару минут и не найдя там ничего, достойного интереса, он взглянул на шерифа.
– Все в порядке?
Вздрогнув и, кажется, только сейчас заметив, что он не один, Рик медленно поднял голову. Потерев пальцами переносицу, он с трудом сфокусировал свой взгляд на охотнике, сжавшем в руках неизменный арбалет.
– Что? Да, все в полном порядке. А ты что бродишь? Уже за полночь давно. Выдвигаться будем как можно раньше, и ждать пока ты…
– Не просплю, – хмыкнул Дэрил и, безразлично отвернувшись, зашагал к трассе.
Оглядываясь по сторонам, он бродил меж брошенных автомобилей, всматриваясь в темноту и не находя никаких следов возвращения брата. Негромко просвистев условный сигнал, который они с Мэрлом придумали еще в детстве, совершая вылазки в лес, мужчина замер в ожидании отклика. Но тишина, царившая вокруг, не давала шансов на ответ. Раздраженно пнув носком ботинка валяющиеся на дороге обломки чего-то, похожего на детский велосипед, охотник решил сократить обратный путь к лагерю, чтобы не встречаться снова с их бравым защитником, предпочитающим изучать ночную жизнь муравьев вместо патрулирования окрестностей. Неторопливо ступая, он стал пробираться через лес уже давно изученными вдоль и поперек тропинками.
Лениво размышляя о том, правда ли все эти люди верят в то, что работники ЦКЗ остались в живых и все еще работают над решением проблемы, вместо того, чтобы бродить по коридорам с затянутыми пеленой глазами в надежде сожрать хоть кого-то, Дэрил и сам не заметил, как очутился на подходе к их поляне, лицом к лицу с одной из дамочек, которой, кажется, приспичило среди ночи посетить кустики. Догадываясь, что бедняга заблудилась в трех соснах, он уже хотел предложить ей свою помощь, но барышня оказалась слишком слабонервной для ночных прогулок в одиночестве и тут же замахнулась на него чем-то, сверкая своими огромными глазищами.
Молниеносным движением, даже не успев задуматься, охотник выхватил из рук женщины кирку, немного удивившись выбору оружия. Чтобы предупредить последующие попытки, если не убить, так хотя бы выцарапать ему глаза, мужчина ухватил впечатлительную дамочку чуть повыше локтя и повел обратно к костру. Та благоразумно двигалась за ним, не издавая ни звука, настолько послушно, что Дэрил даже задумался над тем, не страдает ли она лунатизмом. Такое развитие событий могло бы значительно ухудшить положение группы – ведь человек, разгуливающий во сне в окрестностях лагеря, может невольно послужить приманкой для ходячих. Чтобы проверить свою догадку, мужчина, развернувшись, помахал перед лицом барышни рукой, наблюдая, как округляются ее глаза, и открывается в удивлении рот. Узнав в сполохах огня свежеиспеченную вдову и сопоставив факт ее ночной прогулки с киркой, которой она пыталась его прикончить, Дэрил опешил. Неужели ей днем не хватило впечатлений? Хотя, быть может, размозжить этим инструментом ей хотелось не только голову своего мужа-садиста, но и остальные части его тела, кто ее знает. А поскольку это слишком личная процедура, чтобы проводить ее при свете дня на глазах у изумленной публики, дамочка решила завершить начатое сейчас. С трудом подбирая слова, охотник пробормотал:
– Шла бы ты спать, леди. Ему уже достаточно перепало. Голова и так в кашу, а остальное само сгниет.
Развернув растерянно моргавшую, и то открывавшую, то закрывавшую рот в тщетных попытках что-либо объяснить Кэрол в сторону входа в ее палатку, до которой оставалась всего пара шагов, охотник едва сдержал вдруг появившийся порыв ускорить ее продвижение шлепком по выдающейся части тела. Сжав руку в кулак от греха подальше, мужчина мрачно проследил, как перепуганная на год вперед дамочка забралась в палатку, и чертыхнулся про себя. Вот до чего могут довести ежевечерние похабные шуточки и рассказы Мэрла о его наполовину выдуманных приключениях и мечтах о том, что и в каких позах он бы сделал с сестрами-блондинками, только подмигни они ему. При воспоминании о брате лицо Дэрила приобрело еще более угрюмое выражение.
Сообразив, наконец, что он уже несколько минут стоит столбом посреди лагеря, охотник быстро пересек поляну и забрался в свою палатку. Плюхаясь на видавший виды матрас и закрывая глаза, привычным жестом он накрыл рукой свой верный арбалет.
========== Глава 3 ==========
Стихли звон бокалов и перестук вилок, умолкли веселый смех и оживленные разговоры. Уставшие и опьяневшие, остававшиеся дольше всех за столом мужчины потихоньку разбредались по своим комнатам. Посмотрев вслед вышедшим друзьям, Кэрол, которая уже успела искупаться, выбрать себе книгу и вернуться, чтобы помочь привести здесь все в порядок, погладив по голове уснувшую прямо на кресле и укрытую ее вязаной кофтой Софию, стала тихо собирать посуду со стола.
– Оставьте, сегодня этим заниматься не стоит, я сам разберусь. В конце концов, вы мои гости, – поднял голову Дженнер, который последние полчаса тихо просидел в углу, позабытый всеми. Встав, он подошел к спящей девочке, бросив на ту странный, как показалось Кэрол на мгновение, взгляд. – Давайте я вам лучше дочку помогу отнести в комнату, чтобы не будить ребенка. Идемте-идемте, бросьте вы уже эти тарелки! – чуть повысил он голос, но женщина суетливо собирала последние приборы: не помоет, так хотя бы уберет немного. Впрочем, она была бы не против и целую ночь провести за мытьем посуды, ручной стиркой и уборкой всего этого Центра, который напоминал ей какой-то космический корабль из фантастического фильма. Ведь то, что они попали сюда, что этот человек вообще их впустил, поделившись крышей над головой и всем, что здесь имеет, было невероятным везением и заслуживало искренней благодарности. Торопливо сметая крошки со стола, Кэрол улыбнулась с извиняющимся выражением лица.
– Простите, но не могла же я все так и оставить. Вы извините нас, пожалуйста, за такой бардак и шум. Вам, наверное, после стольких дней, проведенных тут в одиночестве, мы кажемся громкими и навязчивыми дикарями? Но вы просто не понимаете, как мы рады попасть в безопасность, и что творится там… снаружи!– взволнованно продолжала говорить она, уже идя по коридору бок о бок с мужчиной, который осторожно нес спящую Софию.
Отворив перед ним дверь, Кэрол быстро откинула одеяло на заранее подготовленной постели и благодарно улыбнулась доктору, уложившему девочку на кровать.
– Надеюсь, у вас тут есть все, что нужно. Отдыхайте и ни о чем не заботьтесь. Обо всем остальном уже завтра пообщаемся. Спокойной ночи! – негромко проговорил все это время прячущий от женщины глаза Дженнер, окинув взглядом помещение и проверив все ли в порядке.
Еще раз посмотрев на кровать, он опустил взгляд и торопливо покинул комнату, неловко стукнув закрываемой за собой дверью. Кэрол пожала плечами, искреннее сочувствуя мужчине, который здесь в одиночестве совершенно отвык от людей.
Сбросив просто на пол огромный пушистый халат, надетый поверх пижамы, женщина укрыла дочь одеялом, забралась на вторую кровать, включила ночник и зажмурилась от счастья, ощущая, как довольная улыбка расплывается по ее лицу. Еще утром ей казалось, что они уже никогда не будут в тепле и уюте, сытые и даже немножечко пьяные, выкупанные под теплым душем, защищенные крепкими стенами и имеющие отличную библиотеку под рукой. Наконец-то она может расслабиться, не бояться, не вздрагивать от каждого шороха, проверяя, рядом ли дочка, не случилось ли чего, не напали ли на лагерь ходячие. Теперь ей больше не нужно было переживать о том, что она станет делать, если София вдруг заболеет, поранится, проголодается… Они словно в раю очутились. Сидя с закрытыми глазами, свернувшаяся клубочком и совершенно счастливая в этот момент женщина вспоминала лица друзей, которых сегодня вечером она словно увидела новыми глазами. Как озарялись их лица улыбками и искренним смехом, как разливался румянец по их щекам, как расслабленно и свободно они себя чувствовали здесь…
Наконец разлепив веки, Кэрол, решившая взять от этого вечера все, что можно, благоговейно открыла первую страницу выбранной книги, на секунду вдыхая аромат типографской краски, от которого веяло уютом и спокойствием. Ближе к полуночи, отложив увлекательное чтение, она потянулась к выключателю, скользнув взглядом по мирно спящей на соседней кровати Софии. Внезапно вспомнив о совсем вылетевших из головы планах взять воды на кухне, женщина сунула ноги в тапочки и, не колеблясь, выскользнула за дверь, тихо ступая и надеясь никого не встретить по дороге. Бутылка минералки ей была необходима – даже небольшое количество алкоголя после такого длительного перерыва действовало на нее не очень хорошо.
Коридоры пустовали, и из-за дверей комнат не слышалось ни звука. Прокравшись на кухню, женщина достала из холодильника бутылку с водой и тут же отпила, не в силах терпеть жажду. Закручивая крышку и уже собираясь возвращаться к себе, она вдруг услышала где-то неподалеку звук, похожий на падение чего-то тяжелого. Едва не подпрыгнув и прижав руку к гулко застучавшему сердцу, Кэрол осторожно приблизилась к приоткрытой двери в главный зал и заглянула внутрь, прислушиваясь.
– Успокойся, друзей своих перебудишь. Да и компьютеры починить некому будет, если следующий твой удар придется на один из них. Давай, вставай… Шон? Или как тебя? Шейн? Вставай-вставай, Шейн, и иди, ложись спать. Завтра полегчает, поверь мне.
– Ты не поним… ничего никто не понимает! Спать, спать. А они там за стенкой? Она с этим… Тоже мне, Иисус нашелся, воскреснуть решил в самый подходящий момент. Черт побери, умер, так умер, не мешай больше людям! Отвали, не трогай меня! Не разобью я тебе ничего. Сейчас уйду.
– Эй, парень, да у тебя царапины на все лицо. Сейчас, где-то у меня тут… А, ну или так можно, давай бутылку сюда, пить тебе все равно хватит. Повернись… Что у тебя стряслось? Женщина? У вас их много, неужели не поделили?
– Много… У меня их всегда было много, но она… она одна такая! Улыбаешься, док? Хрень несу, как в мыльной опере? А плевать! На все плевать: на ходячих, на всех этих перепуганных придурков, которые смотрят Рику в рот и глотают все, что он им не скажет, на тебя… Ладно, док, ты-то тут не причем, прости. Но она моей должна быть! Она уже была моей, два раза. А я как последний… оба раза проморгал. Ну да, чего я… я так… Он же у нас правильный весь такой, по совести живет, голос лишний раз не повысит, все боится обидеть кого-то. Да ее от него тошнило. Он же сам рассказывал, что все хреново у них было! И она тоже… Она же меня любит, понимаешь? Всегда любила, еще до свадьбы их этой гребаной!
– Ничего не понимаю, Шон. А ну повернись, еще тут немного. Кто любит и почему, если любит, ты сейчас тут сидишь и джин глушишь? – усталым голосом спросил Дженнер, который видимо, уже осознал, что так просто ему от пьяного копа сегодня вечером не избавиться.
Кэрол до боли сжала в руках бутылку с водой, понимая, что оставаться здесь будет неправильно и некрасиво. Но природное женское любопытство пересилило укоры совести, и женщина приникла к приоткрытой двери с еще большим вниманием.
– Шейн! Я – Шейн. Хотя да, какая разница, док. Я никто, когда рядом этот… Он же всегда был только восторженным слушателем историй о моих победах, таким правильным и справедливым. Укорял меня каждый раз, когда я баб бросал. Мол, «Шейн, как же ты так, это же некрасиииваааа, она же тебя любиииит»! Тьфу! Да какое любит?! Одно на уме было у всех: замуж-замуж, сесть на шею и ножки свесить. Щас! И эта тоже… Я ж тебе не рассказывал, как мы познакомились, да, док? Да ты пей, не стесняйся, оно ж все равно твое! Так вот, слушай… О чем это я? Ага… Я с ней на каком-то нудном дне рождения познакомился, проводил, то да се. Понравилась она мне, не поверишь, с первого взгляда накрыло. И так, понимаешь, закрутилось, завертелось, целую осень мы были вместе, квартиру сняли. И не надоедала, главное! Втрескался по уши, да и она тоже… наверное. А потом я прихожу, а она мне с круглыми глазами: «Дорогой, у нас будут дети, платье, лимузин и твоя фамилия!». Ну, то есть истерику закатила: «Мне кажется, уже три дня задержка, я боюсь, че делать?». И меня такое зло взяло. Думаю – и эта туда же! Как будто идеалы рухнули все, док! Подумал, что и этой лишь бы захомутать… Ох, дурак… Дай сюда бутылку, все равно не пьешь, только нюхаешь… Ну я и собрал вещички в тот же вечер. И свалил, к Рику как раз, он меня неделю из запоя выводил, все удивлялся, что за баба меня так обработала. Ты не подумай, я потом вернулся, не выдержал, а ее и след простыл, гордая оказалась.
Раздался звук удара, похожий на тот, что привлек внимание Кэрол в первый раз. Судя по успокаивающему бормотанию бедняги Дженнера, Шейн опять посягнул на целостность его драгоценной аппаратуры.
– Извини, док, в последний раз. А что потом? А потом я уже и забыл почти все, а он говорит – иди, мол, милый друг Шейн с невестой моей знакомиться, я женюсь, ты свидетелем бушь! Ну, я и пришел! Пришел, а там она… моргает. Сразу меня узнала, побелела, покраснела. Че? Ну по очереди она краснела и белела. Ну и сколько я потом к ней не приходил, она все ни-ни. Тоже правильной стала, как Рик, типа раз замужем так уже и все. Как будто я не видел, что он не для нее. Ей нужен мужик! А не этот тютя со своей любовью и вселенской справедливостью, у которого баб было раз-два, и обчелся… Что, все? А больше нет? Да у тебя же тут, наверное, склад выпивки, или ты всю выкушал от одиночества? Ну вот, ни джина, ни Лори… Ну ты представляешь, он же умер! Не дышал, сердце не стучало… кажется. Он мне другом был, я бы никогда его там не бросил! Да ни за что! Но он умер… умер… А у меня появился шанс. Я же все для них! Для нее и ребенка. Я же его за сына считал, он бы мог быть и моим, если бы я тогда, как последний идиот… И почти стал мне сыном, а тут этот… Воскрес! Приперся на белом… фургоне. А мне теперь каково? Никто обо мне не думает, всем, док, всееееем на меня наплевать. У меня в один момент забрали женщину, сына, да, черт побери, даже возможность что-то решить! Это же я их всех собрал, организовал, защищал все это время. И все было хорошо и спокойно! Но тут пришел Рик и сразу же… Все пошло под откос. У всех! А они все равно ему верят и идут за ним. И она тоже… Словно и не было ничего… Все предатели!
Кэрол вздрогнула от раздавшегося совсем близко звука разбиваемого стекла и разлетающихся осколков. С бешено колотящимся сердцем она отпрыгнула от двери, в которую, судя по всему, и угодила давно опустевшая емкость. Решив не дожидаться окончания беседы, женщина торопливо выскочила из кухни.
Касаясь пальцами светлых стен коридора, она растерянно брела в свою комнату, с трудом укладывая в голове все услышанное, и с сожалением понимая, что ее мнение о Шейне от этой пьяной исповеди практически не поменялось. Да, ей было его жаль, даже очень, он ведь страдал совершенно искренне. Но во всех своих несчастьях ему некого было винить, кроме самого себя, что и доказывал его рассказ. Со вздохом покачав головой, женщина открыла дверь в свою комнату, тщательно заперла ее за собой, пару раз проверив надежность замка, и застыла над кроватью дочери, которая крепко сжимала во сне свою тряпичную куклу. Понаблюдав с улыбкой пару минут за ее умиротворенным личиком, Кэрол поставила воду на тумбочку и забралась под одеяло, выключая свет. Но сон все не шел, слишком много впечатлений принес с собой прошедший день. Перед глазами проплывали счастливые картины будущей жизни здесь: в тепле, уюте, с запасами еды, лекарств, книг… Возможно, им повезет, и этот доктор окажется гениальным чудаком, которых показывают в кино, и скоро разгадает тайну страшного вируса…
«Лишь бы в группе все мирно было…» – сонно подумала женщина, погружаясь в сон, но тут же вздрогнула от глухого удара, прозвучавшего у ее двери. Задержав дыхание, она бросила взгляд на крепко спящую дочь и начала по привычке нащупывать под подушкой нож, которого там, конечно же, не было. Кэрол замерла под одеялом, прислушиваясь. Уже через пару минут она отчаянно убеждала себя, что ей просто что-то приснилось, ведь здесь не может быть никакой опасности. Впрочем, кто его знает? Вдруг милый доктор держит у себя в лаборатории стаю ходячих, которая вырвалась на волю и сейчас бродит по коридорам в поисках поживы?
Поняв, что такими мыслями она себя не успокоит и не заснет, женщина тихо спустила босые ноги на пол. Нащупав припрятанный в сумочке нож, она на цыпочках подошла к двери и снова застыла на месте, прислушиваясь. На мгновение ей показалось, что она услышала вдали чьи-то шаги. Крепко зажмурившись, Кэрол мысленно досчитала до десяти и, едва сдерживая рвущийся из груди визг, повернула ручку, медленно приоткрывая дверь на пару сантиметров. Потом еще на пару, еще… Отворив, наконец, дверь нараспашку, женщина облегченно улыбнулась – коридор был совершенно пуст и безмолвен. Заперевшись и снова проверив замок, она прислонилась спиной к стене, дожидаясь, пока уймется бешеное сердцебиение и, поколебавшись, легла рядом с Софией. Прижимая дочку к себе и слыша ее дыхание, Кэрол чувствовала себя гораздо спокойнее, тем более что они вполне помещались и на одной, даже такой узкой, как эта, кровати.
***
– Дэрил, ты куда? Кто его пить уговаривал? Вот теперь и проследи, чтобы он до комнаты добрался, – с улыбкой проговорил Рик, стоя в дверях и потирая уставшие глаза. Оглядев опустевшую кухню, он добавил просительным тоном. – Парень явно перебрал, просто убедись, что он без приключений окажется у себя.
Охотник, задержавшийся, чтобы предусмотрительно прихватить с собой еще одну бутылку, застыл посреди кухни, с мученическим выражением наблюдая, как Глен, пошатываясь, пытается выйти из-за стола. Махнув рукой, шериф быстро скрылся в коридоре, торопясь принять душ, а Дэрил с громким вздохом медленно направился к выходу, слыша за спиной бормотание паренька.
– Давай быстрей, у меня еще планы на этот вечер, и они заключаются совсем не в том, чтобы исследовать здешние переходы, передвигаясь со скоростью черепахи, – буркнул он, нетерпеливо оглядываясь на счастливо улыбающегося азиата, лицо которого при последних словах мужчины стало еще более довольным.
– Планы? И я на планы, то есть в планы, по планам в общем! Я с тобой! Ты же меня не бросишь? Ты же знаешь, как говорил… кто-то, ик! Мы в ответе за тех, кого напоили, то есть за меня! Да ты не пожалеешь, со мной весело, я… я даже песни петь умею! – затараторил Глен и, завидев скептическое выражение на лице реднека, поспешил доказать свою полезность в качестве собутыльника. – Тонхээээмульгвааа пэктусаааани марыыыыго тальдоооорок…
Едва не уронив зажатую в руке бутылку с виски, Дэрил впервые в жизни ощутил непреодолимое желание перекреститься, причем на всякий случай всеми известными в мире способами: «Ведь если существует несколько религий, то и крестятся они все по-разному?». Заунывное, но крайне прочувствованное пение паренька, который не мог похвастаться ни слухом, ни голосом, раздавалось на весь коридор. Из ближайшей двери моментально высунулась голова Ти-Дога, который, судя по испуганному выражению лица и огромному тесаку в руках, был готов увидеть здесь целую армию воющих ходячих. Быстро оценив ситуацию, он задумчиво пробормотал Дэрилу:
– О кляпе еще не думал? Советую… – и быстро захлопнул за собой дверь.
Охотник, вдруг ощутив сильный приступ головной боли, прижал холодный бок стеклянной бутылки с выпивкой ко лбу. С ужасом заметив, что Глен набрал в грудь побольше воздуха и собрался завести новый куплет, Дэрил резко дернул горе-певца за воротник футболки.
– Прекрати распевать свои китайские брачные песни, уже все оценили твой талант. И учти, если ты еще когда-нибудь, хоть одну строчку…
Чуть не упав мешком на пол, когда мужчина отпустил его из своего захвата, паренек потер шею и обиженно буркнул:
– Корейские! И не брачные, а целый гимн, между прочим. И как ты можешь так говорить, ты же даже не дослушал, там еще про прекрасные реки… и горы, покрытые… понял, я все понял, молчу! – испуганно закивал он, завороженно уставившись на бутылку виски, вдруг начавшую довольно быстро приближаться к его лбу.
– Так-то лучше, – удовлетворенно кивнул Дэрил и осмотрелся, уже позабыв, где чья комната. Прибыв сюда, все на радостях так быстро заселились, что запомнить, кто и где обосновался, охотник не успел. – Где твоя комната? Вон та? Последняя?
Оглянувшись, Дэрил изумленно почесал затылок, лицезрея Глена, пылко обнявшего руками одну из дверей. «Быстро чувак прикипел душой к своему новому дому. Осталось только прицельным пинком отправить его внутрь, и я свободен»,– успел подумать он, приближаясь к азиату.
– Хватит обни…
– Тсссс! Тихо, слышишь? Ругаются! – пьяным голосом прошептал Глен охотнику и снова прижался ухом к стене.
Из комнаты, и правда, раздавались громкие женские крики. Почти ухватившись снова за ворот футболки паренька, намереваясь оттащить его от чужого жилья, мужчина невольно прислушался к тому, как Андреа – а это была она – кричала на кого-то не вполне трезвым голосом, периодически всхлипывая.
– Оставь меня! Все плохо! Все кончено, ты что, не понимаешь? Вы все не понимаете! Я не могу так больше! Уходи! Я хочу остаться одна…
Что ей отвечал таинственный собеседник, слышно, к сожалению, не было, потому заскучавший уже Дэрил, вволю налюбовавшись игрой света в бутылке виски, которую он уже пару минут покачивал перед своими глазами, вдруг подумал, сколько интересного мог таким образом узнавать неприметный, но болезненно любопытный на пьяную голову разносчик пиццы. Так и шантажом можно было бы зарабатывать, сдавая ревнивым мужьям информацию про неверных жен. Ну, в те времена, когда бабки еще что-то значили, и их было с кого сбивать. Пожалев, что его идея спаивать Глена и засылать в стратегически важные и прибыльные места шпионом так и пропадет втуне, охотник вздрогнул от нового, еще более громкого, визга:
– В прошлый раз ты меня уже утешил! Так, что потом весь лагерь шептался, что мы ночь вместе провели! Думал, я не узнаю? Что у тебя на уме, Дейл? Я тебе в дочери гожусь!
Дверь внезапно распахнулась, едва не вмазав по носу пареньку, чудом отскочившему в последний момент. Из комнаты буквально вывалился покрасневший Дейл, а следом за ним выскочила заплаканная и растрепанная Андреа.
– Извини, я не хотела… Кажется, я перебрала лишнего, – вcхлипывая, пробормотала она, не замечая мужчин, которые, не успев скрыться, стояли неподалеку, ковыряя пальцами побелку на стенах и увлеченно разглядывая результаты своей деятельности.
Дейл увидел свидетелей сцены первым и, прежде чем уйти, бросил на Дэрила укоризненный взгляд. Тот, пожав плечами, отрицательно помотал головой – он ведь и в самом деле никого никому не сдавал, зачем ему это нужно? Делать больше нечего. Поглядев вслед молча удаляющемуся старику, Андреа повернулась закрыть дверь и тут же возмущенно уставилась на парней, выглядевших слишком невинно для тех, кто ничего не слышал и не видел. Вдруг, неожиданно больно пихнув Дэрила локтем в бок, Глен увлеченно затарахтел:
– Какой еще палеозой?! Я тебе говорю, этот мел относится к мезозойской эре! Вот смотри… – покосившись на громко хлопнувшую перед ними дверь, азиат быстро прикусил язык.
– Кажется, пронесло, – с облегченной улыбкой обернулся он к Дэрилу и тут же понял, что поспешил с выводами.
Охотник, который явно не планировал этим вечером пересчитать все двери в длинном коридоре, выслушать какой-то китайский гимн, женскую истерику и полный бред про штукатурку, совершенно не скрывал своих эмоций.
– Пока, Дэрил! – выдавил из себя на мгновение протрезвевший Глен, быстро скрываясь за соседней дверью. И когда только открыть успел?
Хмыкнув, мужчина быстро огляделся и направился к своей комнате, с наслаждением предвкушая тот момент, когда он упадет на мягкую кровать и откроет, наконец, бутылку. Совершив задуманное, даже не намеревавшийся, по примеру остальных, первым делом бежать в душ Дэрил уставился в потолок, размышляя о том, что, судя по настроению местного дока, извести ходячих какой-то микстурой вряд ли удастся. Зато крыша над головой тут знатная, вдобавок кормят неплохо и наливают – что еще нужно для счастья? Настроение несколько омрачало лишь отсутствие Мэрла и мысли о том, как он сможет попасть сюда, если все же последует за группой. Хотя его брат и не в такие места пробраться умел. На ощупь достав из рюкзака карты Ти-Дога, охотник стал задумчиво вертеть их в руках, с интересом разглядывая плохонькие, зато весьма детальные картинки. Неторопливо опустошив полбутылки и сыграв сам с собой несколько партий на раздевание, мужчина потянулся, осоловелым взглядом поглядев на разлетевшиеся по комнате носки и висящую на абажуре лампы рубашку.
