Текст книги "ХМ: За кадром (СИ)"

Автор книги: Ola.la

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Никто не знал, никому нельзя было сказать о том, что мать не верит в то, что ее дитя все еще живо. Даже себе в этом признаться было нелегко. Час за часом, минуту за минутой, она отгоняла эти мысли от себя, пытаясь надеяться, что очередные поиски окажутся успешными, а ее девочка – целой и невредимой. Но сердце говорило о другом. Когда на следующее утро после пропажи ребенка группа отправилась прочесывать лес, в какой-то момент внезапная боль заставила Кэрол остановиться и пошатнуться, схватившись за дерево. Несколько мучительно длинных секунд она отчетливо слышала крик своей дочери, зовущей ее. А потом пришла пустота. Словно что-то в ней оборвалось. Навсегда. Вцепившись пальцами в шершавую кору, женщина невидящими глазами смотрела перед собой, не слыша встревоженных слов друзей, не ощущая их прикосновений. Наконец, Лори все же удалось отцепить ее от дерева, обняв за плечи и зашептав какие-то слова утешения.

– Все будет хорошо, не раскисай! Мы вот-вот ее найдем. Идем, мы все должны быть внимательными и сильными. Только так мы поможем Софии. Да? Ну вот и хорошо, вытри слезы, идем. Все в порядке! – крикнула брюнетка остальным, остановившимся поодаль и обеспокоенно наблюдающим за Кэрол.

– Может быть, вы вернетесь? – встревожено посмотрел на жену Рик. – Мы тут вполне и сами справимся.

– Нет-нет, я… со мной все хорошо, правда! Идемте! – запротестовала Кэрол, которая непонимающе оглядывалась, не узнавая в одну минуту преобразившийся мир вокруг, и отгоняла непрошеные мысли. Тогда она еще не знала, что избавиться от них уже не удастся. Ежесекундно, даже во сне, ее будет преследовать этот почудившийся ей крик, а окружающее так и не обретет прежних красок и звуков. Проведя рукой по лицу, она с усилием изобразила улыбку, которая получилась очень жалкой, и, не глядя на смущенно отворачивающихся от нее друзей, решительно пошла вперед.

Несмотря на все попытки держаться, в церкви Кэрол все же снова расплакалась, так и не получив желаемой веры и надежды. Она все равно просила и умоляла, она могла бы даже на коленях ползать и целовать окровавленное распятие, если бы это хоть чем-то помогло. В душе медленно зарождался бунт. Почему все так? Почему ее дочь, а не она? Зачем ей теперь жить, если ее девочка не найдется? Как она могла отпустить Софию от себя, почему не побежала за ней, не закрыла своим телом от ходячих? Почему позволила своей кровиночке скрыться в лесу? Страх и ужас, сковавший ее тело в тот момент, а также удерживающие ее руки Лори, не были оправданием. Точно так же, как не были оправданием слова Рика о том, что он оставил девочку одну, надеясь, что она дождется его или сама найдет дорогу обратно. Боже, ведь она совсем ребенок: испуганный и ничего не понимающий…

Но попытки обвинить в происходящем всех вокруг быстро сошли на нет. Группа действительно делала все возможное, чтобы отыскать девочку, и не их вина, что мать не смогла уследить за собственным ребенком. С каждым часом пустота, заполняющая душу, становилась все отчетливей, а надежда на то, что дочь жива – все бледней. Ранение Карла, бессонные ночи, переезд на ферму, жители которой были для нее на одно лицо, – все превращалось в какой-то клубок бессвязных событий, и он все катился и катился, невзирая на давно оборванную нить, на конце которой была ее жизнь.

Отдернув руку, Кэрол криво улыбнулась, не в силах отвести взгляд от цветка и вспоминая мнущегося у входа мужчину, который его и преподнес вместе с очень красивой и печальной историй. Она никогда бы не подумала, что охотник станет так самозабвенно искать ее дочку, ведь всего несколько дней назад, и одновременно с этим – в прошлой жизни, ей казалось, что Диксон только и ждет повода покинуть команду. Пройдясь по маленькому помещению, женщина с разочарованием убедилась, что делать, кроме шитья, больше нечего. А ведь когда чем-то занят, мысли немного отступают на дальний план. Именно потому за последние сутки все, что можно, было выстирано, вычищено, зашито и убрано. Со вздохом присев обратно, Кэрол снова взяла в руки последнюю рубашку, которую нужно было починить, и приступила к работе, периодически прерываемой потоком посетителей. Она уже не раз замечала на себе полные тревоги взгляды друзей, которые боялись, что отчаявшаяся мать пойдет сама искать дочку или совершит что-то еще более безрассудное от горя. Заметив, что женщина уединилась в фургоне, каждый счел своим долгом заглянуть под надуманным предлогом, чтобы проверить, как она там.

– Ой, как тут теперь красиво! Приятно глянуть. Я зачем… Ты Шейна не видела? Ну ладно…

– А ты одна? А Дейл? А, на крыше… Ну я…

– Ну как ты, дорогая? Я на минутку зашла, Карлу намного лучше… Да-да, спасибо… Все будет хорошо!

– Все просто сверкает! Нет, я за книжкой, тут где-то лежала… Ты как? Держишься? Молодец!

– Привет, Кэрол. Дэрил говорил, что, возможно, напал на след. София добралась до заброшенного дома, она там точно была. У тебя сильная и смелая дочка, мы ее обязательно найдем!

– Прямо, как дома… Даже цветок нашла. Дэрил принес? Надо же, мне казалось, он только белок умеет… гм… да нет, ничего. Ты… в общем, найдется София, я верю. Пойду я, кажется, зовут.

– Спасибо за рубашку, Лори сказала, это твоих рук дело. Ты не переживай, найдем мы ее. Рик знает свое дело.

Озабоченные лица, отведенные куда-то в сторону взгляды, неуверенные улыбки и слова, произносимые с запинкой, только бередили сердце матери. Ей все время казалось, что никто не верит, что все прекрасно понимают: малышка давно мертва, хуже того – превратилась в… Но упрекать их в неверии смысла не было, Кэрол и сама уже почти ни на что не надеялась.

Сжав в руке крестик, женщина помотала головой, снова отгоняя навязчивые мысли и вид мертвого ребенка перед глазами. Сколько ее преследовали подобные видения раньше, может быть, она сама своими страхами накликала беду на дочку? Господи, почему же нельзя вернуться в тот момент? Почему нельзя все изменить? Не отпускать Софию ни на миг, спрятать ее, закрыть собой, отвлечь ходячих на себя, да что угодно, только не это! А вдруг именно сейчас ее девочка где-то плачет, трясется от страха и зовет ее? А вдруг она голодна, мучается от жажды, усталости, отчаяния? Вдруг она ранена или укушена и трясется в лихорадке? Почему ей не позволена такая малость – быть рядом с дочкой? Почему она не может помочь своему ребенку, взять за руку, утешить, поцеловать, хотя бы в последний раз? Чем невинное дитя заслужило такое?! Прижав ладони к векам, Кэрол попыталась хотя бы так прогнать мелькающие перед глазами картины: София плачет, шепчет просьбы пересохшими от жажды губами, тянется тонкими ручонками, бродит среди деревьев с помутневшим взглядом и отсутствием мыслей, эмоций и чувств в неживом уже теле…

Кое-как умывшись, женщина пригладила волосы и вышла на улицу, вглядываясь в наступающие сумерки. Пройдясь по пустынному лагерю, разбитому прямо во дворе фермы, она проверила костер, наличие готовой еды к ужину и направилась разбирать высохшее на летнем ветру белье. Делать хоть что-то – лишь бы не думать! Приблизившись к веревкам, женщина рукой прикоснулась к вещам, чтобы убедиться, что все уже высохло, и нахмурилась: совсем близко, в нескольких шагах от нее, раздался голос. Скрытые одеждой и одеялами мужчины как раз обсуждали ее дочь.

– Как они не понимают! Нет ее уже в живых, ну сколько девчонка одна в лесу продержится, в мирное время пропавших детей через несколько суток мы уже не рассчитывали живыми отыскать, а тут… – Шейн снова был не согласен с большинством и не мог долго молчать.

– А что ты предлагаешь? Пока надежда есть, мы должны искать девочку. Да и все равно сидим здесь, пока Карл не выздоровеет, так в чем проблема? – Ти-Дог, казалось, был не рад, что именно ему бывший коп решил высказать свое возмущение.

– В чем проблема? А я тебе скажу, в чем проблема! Мы уже из-за этих поисков едва не потеряли Карла! Завтра мы можем такими темпами потерять Дэрила, который бегает по лесу, изображая из себя Тарзана, а потом… да хотя бы тебя! Мы рискуем людьми!

Кэрол резко дернула за ближайшее висящее одеяло, открывая свое присутствие и не подымая глаз на мужчин, которые резко отшатнулись при виде нее. Переглянувшись, они пробормотали что-то насчет того, что обсуждают завтрашний план поисков, и спешно разбежались в противоположные стороны, пару раз оглянувшись. Прижав к себе сдернутые вещи и не обращая внимания на то, что кусок ткани волочится по земле, женщина замерла на месте, пытаясь хотя бы немного успокоить боль, поднявшуюся где-то внутри нее с новой силой, и сдержать слезы, которые снова обжигали и без того покрасневшие веки. Она сделала несколько глубоких вдохов и усердно принялась за остальное белье, снимая его с веревки и раскладывая на стоящие поблизости стулья. Монотонная сортировка одежды постепенно успокаивала женщину и к тому времени, когда все веревки были пусты, ее руки почти не дрожали.

Сделав несколько ходок с одеждой в фургон и обратно, Кэрол схватила в охапку оставшиеся вещи, принадлежащие семейству Граймсов, которые сейчас все время проводили у постели раненого мальчика, и зашагала к их палатке. Уже на подходе она с удивлением услышала голоса. Странно, что Лори с Риком вернулись к себе так рано. Притормозив, чтобы случайно не помешать паре, женщина прислушалась.

– Ну давай. Не будет нас здесь никто искать! Они до вечера не вернутся, это точно! И отец ни о чем не узнает!

– Джимми, я не знаю. Я боюсь! Ох… а может не надо? Джимми, что ты!

– Ты же сама говорила, что…

– Но не так же и не тут. Я еще не уверена, ну пусти же!

Невольно улыбнувшись задорному девичьему смеху, разнесшемуся из палатки, Кэрол все же нарушила идиллию парочки, громко откашлявшись у входа. Лучше пусть она сейчас детей напугает, чем позже кто-то не такой лояльный застукает их здесь в самый неподходящий момент. Изнутри донесся звук падения, чертыханье и тихий шепот. Отойдя на пару шагов от входа и все так же прижимая к себе выстиранное белье, женщина, сдерживая улыбку, наблюдала за тем, как из проема показались две всклоченные головы, а потом, запинаясь и одергивая одежду, выбрались и сами любители палаточного экстрима. Охнув при виде Кэрол, Бет уставилась на нее своими огромными голубыми глазами, поднеся сжатые кулачки к подбородку и толкая локтем в бок Джимми, который испуганно оглядывался, вероятно, ожидая увидеть еще нескольких свидетелей произошедшего. Понимая, что кавалер не способен вымолвить ни слова, девочка смущенно затарахтела, со слезами в глазах глядя на женщину:

– А мы… А мы тут просто Лори искали, вот. Спросить хотели. Ну, неважно! Мы ничего такого не делали! И не брали, вы не подумайте! Мы просто. И мы уже уходим!

Кэрол улыбнулась и молча кивнула, стараясь, чтобы парочка не заметила блеска, появившегося в ее глазах. Ведь такую вот сценку она могла бы наблюдать через несколько лет между Софией и Карлом. Могла бы…

– И вы только отцу не говорите, ладно? Пожалуйста! – умоляюще добавила девочка, не обращая внимания на дергающего ее за руку парня, и после минутного размышления добавила. – А ваша дочка… Она в чем была? Джимми!

Парень решительно потянул Бет за собой к дому, буркнув тихое «извините» Кэрол и пару раз на нее с беспокойством оглянувшись. Привычным движением смахнув с ресниц снова набежавшие слезы, женщина, наконец, избавилась от выстиранного белья и, взглянув на солнце, пошла разносить всем ужин.

Поев, а точнее, сделав вид, что ест, в фургоне с Дейлом и Андреа, которые после всего произошедшего снова нормально общались, Кэрол тихо выскользнула на улицу. Она не могла справиться с искушением в очередной раз взглянуть на лес, который стал для нее всем: источником безмерного горя и, в то же время, робких надежд. По дороге к забору женщина увидела возвращающуюся откуда-то Лори и тут же отошла в сторону, не желая сейчас разговаривать с кем-либо и давать новый повод для беспокойств. Но подруга, казалось, не заметила бы даже десятка ходячих, реши они устроить среди лагеря концерт с песнями и плясками. С совершенно стеклянными глазами жена шерифа неуверенной походкой медленно двигалась к палаткам, погруженная в свои мысли.

Дождавшись, пока брюнетка пройдет, Кэрол покосилась на сидящего, как всегда в отдалении, охотника, и вдруг, неожиданно для самой себя, подумала, не подойти ли ей к нему? Ведь днем она так и не нашла слов, чтобы поблагодарить его за все. За поиски ее девочки, за добрые слова, за подаренную надежду, за тот цветок… Замкнутый, немного грубоватый, ни с кем не сближающийся мужчина оказался очень хорошим человеком. И пусть он не так часто общается с группой, не умеет доброжелательно улыбаться и раздавать направо и налево ничего не значащие любезности, как это делают все остальные, его поступки говорят гораздо лучше каких-либо слов. Сделав робкий шаг в направлении Диксона, как всегда занятого своим оружием, Кэрол замерла на месте – а стоит ли навязываться? Он и так был слишком добр к ней. Дэрил не казался любителем посидеть, поговорить по душам, от приглашений составить компанию всегда отказывался, даже ел отдельно от группы – не будет ли она для него лишь неприятной обузой сейчас? Впрочем, как и для всех других. Кому понравится проводить вечер с матерью, потерявшей на днях своего ребенка? Кто захочет вымучивать из себя слова соболезнования или в очередной раз повторять, что все будет хорошо?

Решительно развернувшись, женщина быстро зашагала в первоначальном направлении, сжимая кулаки и впиваясь ногтями в ладони. Дойдя до забора, она подняла взгляд в небо и зашептала привычную молитву о том, чтобы ее девочка все еще была жива, несмотря на все ее предчувствия… А вдруг сейчас вон там вот меж деревьев покажется маленькая фигурка Софии? Ведь бывают же чудеса, почему же ее дочка не может сейчас выйти ей навстречу, живая и невредимая? Вглядываясь вдаль до боли в глазах, Кэрол напряженно держалась за ограду, понимая, что готова простоять тут до утра, до следующего вечера, вечность, если понадобится!

***

Методично работая ложкой и глотая привычную едва теплую кашу, даже не особенно задумываясь о ее вкусе, Дэрил размышлял о завтрашнем маршруте поисков девочки. А мелкая-то не промах оказалась! Сумела выжить в первый день, даже место для ночевки отыскала, еду. Не каждый взрослый бы так смог в нынешних обстоятельствах. Охотник даже не ожидал от ребенка подобного, несмотря на то, что все же верил в то, что она жива и скоро найдется. Верил… или хотел верить. Да какая разница? Она должна, просто обязана найтись! Он сам не понимал, по какой причине так сильно переживает о судьбе чужого ребенка. Может быть, потому что сам был когда-то в таком же положении? Хотя тогда ему было нечего опасаться, разве что диких зверей, о которых он в то время даже не думал. А вот Софию на каждом шагу мог поджидать голодный ходячий. Да, не очень милостива нынешняя жизнь к детям: один раненый лежит, вторая и вовсе неизвестно в каком состоянии. Лишь бы жива была.

Внимательно изучив пустую миску на предмет коварно спрятавшихся там остатков еды, мужчина отставил посуду подальше, и, небрежно вытерев руки о штаны, аккуратно развернул карту. Необходимо было вычислить, в каком направлении от того дома мог направиться испуганный ребенок. По всему выходило, что совершенно в любом, но все же река казалась самым интересным вариантом.

– Что, думаешь, куда завтра пойти? Рик говорил, что не нужно тебе одному ходить, так что остальные тоже помогут искать! А ты точно уверен, что София была в том доме, да? А то я, если честно, ну не думал даже… надеюсь, она окажется живой! – не замолкал ни на секунду незаметно приблизившийся к палатке Глен.

Охотник, даже не подняв глаз при звуках голоса, водил по карте пальцем, рассчитывая, сколько времени у него уйдет на дорогу к водоему и сколько он успеет пройти за день. Увлекшись, он уже было вовсе позабыл, что рядом кто-то находится, но Глен не выдержал столь продолжительного молчания и снова заговорил.

– Дэрил… Я к тебе по делу. По серьезному. Эй, ну ты меня слышишь? – взволнованным взглядом азиат упорно пытался просверлить дырку в склоненном затылке Диксона. Парень вздохнул и плюхнулся рядом на траву, пытаясь заглянуть в лицо Дэрила, который с заметным неудовольствием поднял голову и всем своим видом выразил так и просящееся на язык: «Выкладывай скорей и проваливай уже!» Свернув карту, он кивнул:

– Слышу. Что еще у вас случилось?

– Что значит у нас? Почему ты все время так говоришь, словно мы от тебя, то есть ты от нас, отдельно? – подозрительно спросил Глен, но тут же махнул рукой и перешел к более животрепещущей для него сейчас теме. – Я вот о чем. Ну, помнишь тогда, в доме престарелых, мы разговаривали, и Шейн еще сказал… Ну, ты меня понимаешь.

Но до понимания того, что хочет парень, Дэрилу было очень далеко. Принюхавшись, на случай, если тот успел снова напиться и собрался после своего бессмысленного потока слов заводить песню, охотник не уловил запаха алкоголя и безразлично пожал плечами.

– Ты о военных? Мы же, кажется, пока никуда не едем, сначала Софию ищем, забыл? Или планы поменялись? – заметно напрягся Диксон.

– Нет-нет, ничего не поменялось, ищем Софию. Да и вообще тут хорошо! И места на всех хватит, и еды, мы же можем по ферме помогать, а ты охотиться! Так что мы полезные. И Рик, кажется, не очень хочет уезжать. Или мне кажется? – задумчиво пробормотал Глен, сняв кепку и почесав затылок.

– Так. Давай четко и ясно. Че ты хошь? – начал выходить из себя охотник, которому столь продолжительное и совершенно бессмысленное общение казалось пустой тратой времени.

– Я, ну, в общем… ты правда думаешь, что сейчас девушкам цветы еще актуально дарить? Нет, ну вообще оно, конечно, в любое время актуально, но я не знаю, какие цветы и как правильно дарить, чтобы их мне обратно в лицо не швырнули. Тем более что выбор невелик: то, что в поле найду… – в ожидании многочасового и подробного ликбеза по соблазнению девушек с божьей и растительной помощью уставился парень на Дэрила. Вдруг что-то неразборчиво пробормотав и замахав руками, он торопливо извлек из кармана потрепанный блокнот и ручку. Спустя пару секунд Глен уже изображал на лице искренний интерес и готовность слушать.

– Чего? – поперхнулся Диксон водой, которой так не вовремя решил запить свой ужин. – Слушай, фанат кепочек, я слышал, ты сегодня в аптеке был? Так, давай, выкладывай, что за колеса ты там нашел и какого хрена решил их наглотаться? Хотя нет. Можешь оставить эти ценные сведения при себе, иди, расскажи о своей увлекательной поездке… не знаю, кому хочешь, в общем, только отвали!

– А откуда ты знаешь об увлекате… – залился краской Глен, явно не собираясь двигаться с места. – Кто тебе сказал? Нас кто-то видел? Или она… ну вот как этих женщин понять? Сначала она с тобой, потом она делает вид, что ничего не было, а потом вообще…

– С другим гуляет… – меланхолично закончил за парня охотник вполне предсказуемую фразу, снова открывая карту, чтобы посмотреть, в каком месте ему лучше всего будет спуститься к воде. Любовные трагедии подрастающего поколения его мало волновали. Уйти бы сейчас, да некуда, этот настырный китаец, или кто он там, будет ждать его у палатки, судя по тому, как он вцепился руками в траву. Интересно, и как его угораздило с Лори связаться? А главное, когда она успела при больном-то сыне? Мысли о ком-то другом у охотника не возникло: пока ни одна из женщин в ветрености, да и вообще в отношениях, замечена не была.

– Как с другим?! С кем другим? Погоди, она что, с тобой уже тоже? Когда? А как же Кэрол? – засыпал мужчину вопросами азиат, сжимая кулаки с пучками вырванной в порыве чувств травы и тяжело дыша. – Давай начистоту. Что у тебя с ней было? Когда?!

– Что еще с Кэрол? Погоди, ты что? Ты переспал с Кэрол, и она тебе изменила? – ошарашено уставился на парня Диксон, позабыв о карте и неосознанно тоже сжав кулаки. Хотя почему его это так задело? Какое ему дело до того, чем занимается эта женщина? Расслабив руки и вместо того упрямо поджав губы, охотник наконец нашел вполне логичное оправдание своему недовольству: он там по лесам бегает, ее дочку ищет, а она тут… И главное, нашла с кем!

– Я? С Кэрол? – попятился Глен, заметив, как напрягся собеседник. – Я, кажется, ну, плохо объяснил. Сейчас! Я все расскажу. У меня появилась девушка. Не Кэрол! Ну, она сама еще не знает, наверное, что она у меня появилась. То есть знает, что.… В общем, мне нужно как-то закрепить собственный успех, ты понимаешь? Я и вспомнил, что мне Шейн говорил тогда. Ну что ты можешь помочь советом. Вот я и пришел. Тем более, что ты точно не проболтаешься. Правда ведь?

– Да не мельтеши ты. Мне больше делать нечего, как твою личную жизнь перетирать. Но я тебе помочь ничем не могу. Вон, лучше у Шейна спроси, он-то как раз поможет, – облегченно вздохнул Дэрил, понимая что моральный облик безутешной матери не нарушен, и помочь он парню ничем не может, а значит можно больше не тратить на того свое драгоценное время. Тем более, что ведь и правда не может! Ну какой из него советник по делам любовным? Покачав головой, он уже начал снова разворачивать карту, но не тут-то было.

– Погоди! Как помочь не можешь? Тебе что жалко? Сам вон цветы носишь Кэрол, обходными путями собираешься с ней шашни закрутить! Эй, вот только не надо! Это не я сказал, это… Слушай, ну мне нет дела до твоих планов, серьезно. Я даже отблагодарить за советы смогу. Тебе же тоже пригодится! – достал паренек из кармана початую коробочку из аптеки и тут же вскочил на ноги, завидев выражение лица охотника. – Все-все, я ухожу! Только, я же тебе ничего не говорил, хорошо? Ничего!

Глен попятился, почему-то с испугом поглядывая на приближающегося со стороны дома старика и делая какие-то странные пассы руками. Охотник недоуменно приподнял бровь, чем вызвал еще более активную жестикуляцию парня. Махнув тому рукой, Диксон вопросительно и с некоторым оттенком обреченности во взгляде посмотрел на Хершела, который тоже жаждал общения. «Да что за день такой сегодня? Им что, поговорить тут не с кем? Только ведь передумал валить…» Снова применив свой привычный трюк с молчаливым дозволением собеседнику самому начинать разговор, Дэрил устало откинулся на ствол дерева, у которого сидел, и отпил еще воды. Старик садиться на землю явно не планировал и, потоптавшись минуту рядом, наконец, откашлялся.

– Кто ты? – задал он вопрос, который, судя по всему, его действительно беспокоил.

– Нас, кажется, представляли уже, – буркнул реднек, исподлобья взглянув на хозяина фермы.

– Ты понимаешь, что я имею в виду. Имя я твое, Дэрил, помню. Но вот поведение… Оно меня настораживает. Сам пойми: у меня несколько женщин, среди которых две дочери. Я должен понимать, кого пускаю на свою территорию. И если с остальными вашими все более-менее ясно, то ты… Ты вообще с ними?

– А что, не похоже? Я че, тебя напрягаю? Говори прямо, не стесняйся, – отставил Дэрил бутылку и поднялся на ноги, чтобы быть наравне с мужчиной. Тот почему-то отступил на шаг, но упрямо сжал губы.

– Молодой человек, ты меня не напрягаешь, как ты выразился, мне нужно только знать, чего от тебя ожидать. Я лишь хочу обезопасить себя и своих людей, если ты понимаешь, о чем я. Твой конфликт с остальными, с чем он связан?

– Какой еще конфликт? Че, честному человеку уже и уединиться нельзя, чтоб его ни в чем не заподозрили? Мне нравится здесь, и точка: тихо и вы все перед глазами меньше мельтешите. Если что-то не устраивает, ничем помочь не могу, – хмыкнул охотник и скучающим взглядом уставился в потемневшее уже за это время небо, ясно давая понять, что разговор окончен.

– Не кипятись ты так. Если это… уединение – твой выбор и больше ничего, то на здоровье. Ферма большая, располагайся, пока вы не уедете, где хочешь. Лишь бы подальше от дома, уж не обессудь. Надеюсь, ты тоже понимаешь, что вам скоро придется уехать, парень.

– Жду не дождусь! Как только найдем Софию, сразу свалим.

– Я рад, что мы поняли друг друга, ваш этот… Рик, как мне показалось… Впрочем, ладно, – замялся старик и, бросив уже несколько более спокойный изучающий взгляд на Диксона, неторопливо направился обратно к дому.

С опаской оглянувшись, мужчина проверил, не направляется ли к нему еще кто-то с очередными идиотскими вопросами, и облегченно вздохнув, снова плюхнулся у палатки, доставая арбалет и собираясь вскоре ложиться спать. Хотелось завтра пораньше начать поиски, чтобы успеть обойти как можно больше территории. Или объехать. Точно! У старикана тут ведь и лошади есть, вот пусть и поделится одной на денек-другой за свою невежливость, от него не убудет.

Краем глаза заметив невдалеке какое-то движение, Дэрил сощурился в темноте, различая худую фигурку, бредущую в непонятном направлении. То ли к нему, то ли в лес. Но с него разговоров на сегодня точно хватит. Словно почувствовав его настрой, женщина развернулась и направилась к забору. Судя по мешковатой одежде и короткой стрижке, это был не кто иной, как Кэрол. Напряженно приподнявшись, Диксон следил за ее движениями, готовый в любой момент сорваться и побежать за женщиной. Опять решила среди ночи погулять? Только сейчас даже кирку с собой не взяла… Неужели решила сама отправиться на поиски дочери в такое время? Совсем с ума сошла! Хотя он тоже, наверное, уснуть на ее месте не смог бы. Быстро повесив арбалет за плечо, охотник уже собрался догонять безрассудную дамочку, но хорошо различимая при свете луны фигура вдруг остановилась, замерев у ограды и вцепившись в ту обеими руками.

Минута шла за минутой. Давно уже зевающий Дэрил все никак не решался покинуть свое место и улечься спать. Ну что она там делает? Сколько можно? Несколько раз мужчина уже приподнимался, чтобы подойти и окликнуть Кэрол, проводить ее в фургон и, наконец, спокойно самому отдохнуть, но не решался. Она ведь там, скорее всего, плачет стоит, как сегодня днем. Черт побери! И что ему делать? Что вообще делают с плачущими женщинами? Легче снова в лес уйти на поиски прямо среди ночи, чтобы не видеть и не слышать эти отчаянные рыдания. В прошлый раз с головой хватило.

Бросив очередной раздраженный взгляд в сторону Кэрол, охотник вдруг не к месту задумался о том, почему эта странная женщина так ужасно одевается. Ну, конец света, ходячие кругом и не до того, но ведь остальные вон находят возможность прилично выглядеть. Джинсы там обтягивающие, майки с вырезами, волосы и все такое – посмотришь, и глаза со всеми прочими органами радуются. А эта постоянно в какой-то блеклой и висящей на ней одежде расхаживает, словно ей совсем все равно. Нет, ну сейчас-то ладно, но ведь и до пропажи дочери она выглядела ровно так же. А ведь если бы ей нормальные шмотки, и че там еще дамочки обычно с собой делают, в общем, полный набор красоты, чтобы и рюшки, и висюльки на шее, и помады всякие…

Оборвав свои мысли, Дэрил в очередной раз широко зевнул и решительно поднялся с места, прихватив лежащую рядом куртку. Она там, кажется, собралась стоять до утра, несмотря на то, что точно продрогла. Мало того, что дочка потерялась, сейчас еще и мать сляжет с простудой. Уже практически настроившись на то, чтобы отвести женщину к остальным, охотник начал придумывать фразы, после которых ее рыдания должны будут на время поутихнуть: «Не реви, ходячие на слезы быстрей сбегаются, чем на кровь?» Нет, ну бабы умом и сообразительностью, может, и не отличаются, но не настолько же. «Все будет хорошо, потому что я так сказал!» Звучит лучше, но как-то… Она же в ответ может вполне справедливо спросить, а кто он вообще такой? И ведь действительно никто, чтобы заявлять подобное с уверенностью. Решив действовать по ситуации и отгоняя мысли о том, чтобы просто обнять это беспомощное существо, которое сегодня вызывало у него совершенно несвойственные ему эмоции, один только цветок чего стоил, Диксон сделал пару шагов, но снова остановился. За то время, пока он предавался размышлениям, кто-то другой опередил его.

Совершенно не колеблясь и не переживая о том, что лучше сделать и сказать, Шейн приблизился к женщине, заставив ту испуганно вздрогнуть и отшатнуться поначалу, накинул ей на плечи принесенное с собой одеяло и, приобняв, мягко, но настойчиво развернул в сторону фургона. Ведя Кэрол к ферме, он не прекращал ей что-то рассказывать, убедительно жестикулируя. Скомкав свою так и не понадобившуюся куртку в руках, Дэрил проводил взглядом удаляющуюся пару и быстро скользнул в палатку, злясь на самого себя за то, что только время потратил на сомнения и мысли о помощи. В конце концов, он и так помогает, чем может, клоуном и утешителем он не нанимался! И что ему только в голову пришло?

Ворочаясь на неудобном матрасе в попытках найти самое удобное место, охотник вспомнил глаза Кэрол, когда он преподнес ей цветок с той совершенно неправдоподобной историей про материнские слезы… Кажется, она поверила. Он надеялся, что она поверила. Черт побери, чего бы это ни стоило, он найдет девчонку, обязательно найдет! А потом, когда-нибудь, ну если вдруг будет проходить мимо магазина со шмотками, найдет и платье. Голубое, как и эти всегда тревожные глаза. «Че они тут в еду подсыпают?» – возмутился охотник собственным мыслям и погрузился в сон, в котором грозный Рик тряс перед его лицом какой-то синей тряпкой с кружавчиками и кричал, что не потерпит подобного разврата на вверенном ему участке.

========== Глава 7 ==========

Обхватив себя руками, Кэрол торопливо пересекла импровизированный лагерь во дворе фермы и села на стул у костра, не в силах побороть дрожь. С отвращением посмотрев на ведро с овощами, она схватила ножик и стала резкими привычными движениями чистить продукты к обеду. «Тупая сука!» – брошенные только что ей в лицо слова никак не выходили из памяти. Пусть она от мужа слышала вещи и похуже, но здесь, сейчас, и от него… Это было почему-то безумно больно. Чем она заслужила такое отношение, она ведь хотела, чтобы охотник не рисковал собой понапрасну? Да и вообще, ей казалось, что они понемногу находили общий язык, становились друзьями. Впрочем, зачем обманывать себя? Какие положительные эмоции она может вызвать? Как женщина она никого не заинтересует, как мать тоже не удалась, не сумев сохранить ребенка и даже не веря всей душой, что дочь все еще жива. Как полезный член группы? Не смешите, если с ней что-то случится, это возможно и заметят, но плакать точно никто не станет…

Встряхнув головой и едва не порезавшись острым ножом, зажатым в руках, Кэрол быстро отогнала мысли, от которых она с таким трудом и не без посторонней помощи избавилась только позавчера.