Текст книги "Ничего личного (СИ)"

Автор книги: nordury

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)

– Ну, задница может и нет… – беззаботно начал Дилан, едва сдерживая смех и не поднимая глаз от листка.

– Ты чертов засранец… – Томас пихнул темноволосого в плечо и заметно покраснел.

– О да, еще какой, – брюнет вскочил со своего места и, подбежав к учительскому столу, положил на него объяснительную. По пути он послал Сангстеру воздушный поцелуй и, невинно улыбнувшись, вернулся к своему месту. – Он нас собирается вообще выпускать? Я вообще-то покурить еще хотел.

– Что ты написал?

– Что на тебя напала стая бешеных собак, а я, как настоящий герой, закрыл тебя собой, – фыркнул О’Брайен. – Если не поверит, покажи ему укус на плече. – Темноволосый пожал плечами. Он продолжал смущать друга, может быть даже неосознанно. Усевшись на парту возле выхода, Дилан достал телефон и нахмурился. Томас же покраснел ещё сильнее, вспомнив, как получил этот укус.

– Бешеная собака, значит, да? – он попытался выдавить из себя смешок, но из-за смущения получилось не очень. – Еще уточни, за что именно меня эта собака укусила… Он не поверит.

– Можем ему продемонстрировать. Представь его лицо, если мы засосемся, – О’Брайен хмыкнул, не отрываясь от телефона. Он все еще сидел на парте, качая ногами в воздухе.

– Иди в жопу! – огрызнулся Томас и начал лениво выводить что-то на листке бумаги. Написав что-то вроде: “Я опоздал из-за того, что не мог открыть кабинку туалета”, блондин тихо хихикнул, представляя реакцию мужчины, и положил листок, исписанный отвратительным почерком, на учительский стол. Наконец, послышался щелчок замка, и в класс зашел учитель, бросивший предупреждающий взгляд на Дилана, который собирался незаметно улизнуть. Преподаватель неторопливо подошёл к столу и, оперевшись на него, начал читать объяснительные.

– Сангстер, я не удивлён. А вот вы, О’Брайен, что за чушь написали на этом чёртовом листке?

– Ну а чо, – брюнет оторвался от телефона и пожал плечами. – Если не верите, можете сами посмотреть, у него такооой укус на шее, – Дилан загадочно понизил голос и наклонился вперед. – Собаки просто бешеные. А Томас так кричал, бедный. – О’Брайен бросил на друга насмешливый взгляд и закусил губу. Тот раскрыл рот в удивлении, и учитель сразу перевёл взгляд на светловолосого.

– Это правда?

– Ну еще бы. Вы только посмотрите, – брюнет слез с парты и протянул руку, чтобы оттянуть воротник чужой рубашки, но Сангстер резко перехватил его запястье и грозно нахмурился. Преподаватель же внимательно следил за действиями парней, которые, как ему казалось, играли с ним в какую-то глупую игру.

– Так, вы меня достали! Мог бы что-нибудь пореалистичнее придумать, О’Брайен, – мужчина ударил ладонью по столу. Томас отпустил руку темноволосого и, тяжело вздохнув, встал. – Стоять. Я не разрешал вам идти. – Учитель преградил блондину путь и тот с разочарованным стоном остановился. – Ты, – преподаватель указал на Дилана, – переписываешь свою объяснительную. И пока не напишешь что-то правдоподобное, вы отсюда не выйдете. Оба.

– А я-то тут причём?! – воскликнул Сангстер, возмущённо нахмурив брови.

– Поможешь придумать что-нибудь стоящее, ты умеешь. Вон, что придумал. Кабинку туалета, черт побери, открыть не мог.

– А я ему помогал, – тут же радостно подхватил Дилан. – Понимаете, там что-то заклинило… Ну и вот. Томас же у нас хиленький, а я помогал открыть дверь. Ну ему ручкой дверной прилетело… В шею… – Как-то сдавленно закончил О’Брайен, еле сдерживая уже истерический хохот. Он подозревал, что Сангстер это просто так не оставит, и брюнета ждут знатные пиздюли, но сейчас это мало его заботило.

– Довольно! Вы останетесь тут до тех пор, пока не скажете мне чёртову правду. Да, Сангстер, и ты тоже. Раз уж вы вдвоём опоздали, то отдуваться будете тоже вдвоём. Что вы делали в туалете?

– Да трахались мы там! Ясно?! Трахались! – воскликнул Дилан и, схватив Томаса за руку, протиснулся мимо учителя, таща блондина за собой. За дверью кабинета он перешел на бег, продолжая удерживать друга за запястье. Только возле нужного кабинета парень позволил себе остановиться, отпустил чужую руку и безудержно расхохотался, сложившись пополам.

– Я тебя убью, блять! Ты вообще думал, что говоришь?! – Сангстер кинул портфель на пол, запустив руку в светлые волосы. Он медленно выдохнул, пытаясь успокоиться, а потом повернулся к темноволосому, испепеляя его взглядом. – Сука! Я тебя… задушу!

– Оно.. того… стоило, – О’Брайен, тяжело дыша, посмотрел на Томаса. На глазах от смеха выступили слёзы, а ребра нещадно ныли. – Господи, ну ты видел его лицо?

– Видел, блять… – вскинул руки блондин. – На его уроки можем больше никогда не приходить. Это ж надо было додуматься такое сказать.

– Да ладно, не парься, – легкомысленно отмахнулся Дилан. – Не будь таким серьезным, принцесса, жизнь одна. Пока живой, все можно. – Брюнет нахмурился, мгновенно посерьезнев, но тут же взял себя в руки, улыбнулся и кивнул в сторону кабинета. – Пошли уже, а то еще одну объяснительную я не потяну.

– Ага, я тоже не горю желанием. – Томас зашел в класс, снова ощущая на себе заинтересованные взгляды. Он слегка поежился, но все же уселся на своё место. Хорошо хоть расспрашивать не стали: откуда у него новый засос, и почему парень появился вместе с О’Брайеном в таком виде. Сангстер бы даже не удивился, если уже пустили слушок.

Дилан зашел в кабинет следом, немного поколебался и демонстративно сел не с другом, а на парту позади него, чтобы не давать поводов для лишних разговоров. Шумно выдохнув, брюнет сложил руки на парте и положил на них голову.

Томас, ничего не понимая, повернул голову и бросил взгляд на темноволосого, но, когда в класс зашла учительница, он резко развернулся и выпрямился. К его огромному удивлению, женщина покопалась в ящике своего стола, достала оттуда несколько листов А4 и, приблизившись, положила их на парту перед светловолосым. Контрольная работа? Сангстер застонал.

Дилан непонимающе посмотрел в спину друга. С чего ему вдруг так “повезло”? Пожав плечами, О’Брайен снова улегся на парту, краем глаза заметив, что Кая то и дело бросает взгляды то на Томаса, то на него самого. Он нахмурился, и девушка прикусила губу, чтобы не рассмеяться, на что брюнет только закатил глаза. Раньше они неплохо общались, но потом их пути разошлись. Мысленно сделав пометку как-нибудь с ней поговорить, темноволосый закрыл глаза.

Томас, сделав самый серьёзный вид, на который был способен принялся читать задания одно за одним, вписывая ответы в специальные поля. В какой-то момент Сангстер так сильно прикусил кончик ручки, что пластик треснул. К несчастью, парень заметил это только тогда, когда почувствовал во рту горьковатый вкус чернил, которые уже начали стекать змейкой по подбородку. Резко вскочив со стула, под непонимающие взгляды как учителя, так и одноклассников блондин бросил ручку и, прикрыв рот ладонью, выбежал из кабинета.

Услышав странные звуки, Дилан, которому каким-то чудом удалось задремать, поднял голову и удивленно посмотрел на бегущего к двери блондина. Но, заметив сломанную ручку на полу, темноволосый сразу обо всем догадался, тихо рассмеялся и покачал головой. “Ты такой неловкий, принцесса”, – мысленно хихикнул О’Брайен, как будто друг мог читать его мысли на расстоянии. Еще раз усмехнувшись, парень посмотрел на доску и даже удосужился начать записывать что-то в тетрадь.

Светловолосый, как только забежал в туалет, сразу подошёл к раковине, выплевывая чернила и ругая себя за свой глупый поступок. Все губы теперь были в чернилах, еще и на подбородке остался тонкий, едва заметный след. Томас включил воду, подставил лицо под струю и как следует прополоскал рот. Повторив свои действия несколько раз, он как следует умылся.

Вернулся в класс он только под конец урока, в тот самый момент, когда прозвенел звонок. Учительница бросила на Сангстера взгляд, не предвещающий ничего хорошего, и попросила всех выметаться из класса, Томаса – остаться.

– Что с тобой в последнее время происходит? Ты был таким собранным в прошлом году. Присядь на минутку. Ты же знаешь, что мы с твоей матерью очень хорошо ладим…

– Ближе к делу, можно? – парень резко перебил учительницу, чем вызвал у неё разочарованный вздох.

– Тебе нужно сосредоточиться на учебе, Томас. Перестать общаться с дурной компанией…

– А именно?

– С Диланом. Томас-

– Я сам решу с кем мне общаться, окей?! – Сангстер резко поднялся из-за парты, подошёл к своему рюкзаку, слегка испачканному чернилами, закинул его на одно плечо и быстрым шагом направился в сторону выхода. – До свидания!

– Томас! – было последнее, что услышал блондин, прежде чем вышел из кабинета и направился на физкультуру.

О’Брайен решил не дожидаться Томаса, а вышел через запасной выход и сел на свои излюбленные ступени. На улице с каждым днем становилось все холоднее, поэтому парень натянул рукава бордовой толстовки почти до пальцев, которые моментально замерзли, стоило ему выйти из здания. Несмотря на холод, брюнет курил неторопливо, наслаждаясь шумом города и видом свинцового неба. Скорее всего, оно теперь будет таким до самой весны.

– А я думала, что ты не по мальчикам, – вдруг раздался сзади ехидный женский голос. Кая поправила дорогущий кардиган и прислонилась к стене. – Вот досада, хотела новенького привлечь, а он у нас геем оказался… – Изобразив обиду, протянула девушка, наблюдая за реакцией брюнета. Бесить людей было определённо ее любимым хобби.

– Да ладно, Кая, когда тебя это останавливало? – язвительно протянул брюнет. – А твой парень знает о твоих планах? – О’Брайен говорил спокойно и насмешливо, но внутренне напрягся. Томасу не стоило связываться с этой девушкой.

– Ему необязательно знать о моих планах. А ведь действительно, меня это никогда не останавливало. Удивительно, как такой светлый мальчик увязался за таким, как ты. – Скоделарио довольно хмыкнула.

– Увязался? – Дилан хмыкнул, стряхивая пепел. – Он не бродячая собака, Кая. Хотя я и сам не понимаю, почему он не уходит…

– Может ему просто нравится, как ты трахаешься? – хохотнула брюнетка, определённо довольная собой. – И как тебе его стоны? Готова поспорить, он умолял тебя о большем. Ох, будет обидно, если малыш Томми втрескается в тебя. Хотя, не удивлюсь, если это уже произошло. Но ты прав: меня никогда ничего не останавливало. Мне хочется узнать его поближе. Ты же не хочешь, чтобы твой папочка узнал, что его сын спит с парнем?

Брюнет яростно отшвырнул в сторону окурок и вскочил на ноги, вплотную приближаясь к девушке.

– Все сказала? Можешь уничтожать меня сколько тебе угодно. Но не смей лезть к Томасу, слышишь, не смей.

– Ох, и что же ты сделаешь? – Скоделарио громко хохотнула. – Серьезно, Дилан? Что же ты мне сделаешь? Так же оттрахаешь меня в туалете?

– Ты уж прости, конечно, но в такой роскоши я тебе откажу. Я понимаю, что у тебя на уме лишь бы потрахаться, но я предпочитаю делать это с людьми, которым чувствую хоть что-нибудь кроме презрения, – брюнет старался говорить спокойно, но по венам уже растекалась чистая ярость. – Лучше поговорю с твоим парнем, видимо, он недостаточно удовлетворяет тебя. Во всех смыслах.

– Держи Томми к себе поближе, иначе скоро мне надоест играть в эти глупые игры. – Глаза Каи опасно потемнели. Она хлопнула парня по плечу и ушла, оставив его наедине со своей злостью.

Тем временем Томас уже стоял у зала в чёрной, слегка обтягивающей футболке, которая ещё больше демонстрировала отметины, оставленные Диланом, и в такие же чёрных спортивных штанах.

О’Брайен пролетел мимо толпящихся возле входа в зал одноклассников, несколько раз задев их плечом. Все внутри клокотало от ярости, и парень еле сдерживался, чтобы не разнести половину мужской раздевалки голыми руками. Брюнет переодевался быстро, каждое движение было резким, как будто парень винил во всем несчастную одежду. Да, ему стоило отсидеться и не ходить на тренировку, потому что ребрам было еще очень далеко до полного заживления, но Дилану было плевать: он должен был выплеснуть куда-нибудь свою злость, а что может помочь лучше, чем физическая нагрузка?

Томас, увидев разъяренного друга, огляделся по сторонам и, протиснувшись сквозь толпу, зашёл в раздевалку следом за ним.

– Эй, тебе не стоит пока ходить на тренировку, – Сангстер сложил руки на груди и нахмурился, наблюдая за парнем.

– Отвали, Томас, – огрызнулся брюнет, яростно одергивая футболку, которая зацепилась за повязку. От злости даже немного дрожали пальцы, и О’Брайену пришлось сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться и со второй попытки закрыть свой шкафчик. Протиснувшись мимо блондина, Дилан быстрым шагом вышел из раздевалки, хлопнув дверью.

Внутри у Сансгтера что-то неприятно кольнуло, только на сей раз это была обида. Да, пожалуй, ему было чертовски обидно. Покинув раздевалку, Томас с хмурым видом поплёлся в физкультурный зал, куда уже пустили других ребят. Получив очередную порцию подозрительных, презрительных и иногда даже завистливых взглядов, светловолосый встал в конец строя.

Урок, казалось, длился вечность, тренер как будто решил оторваться на всех учениках. Сангстер, держась за стену, ввалился в раздевалку и, стянув с себя футболку, пропитавшуюся потом, плюхнулся на скамейку. Другие парни давно переоделись и сидели, скорее всего, в столовой или шатались по школьным коридорам. А все из-за того, что тренер решил не отпускать Томаса до того момента, пока он не попадёт баскетбольным мячом в кольцо. Пришлось сдерживать себя, чтобы не наорать матом на учителя физкультуры и не уйти, показав перед этим средний палец.

Дилан, тяжело дыша, сидел в углу раздевалки, запустив пальцы в волосы. Ребра под повязкой просто горели огнем, и каждая, даже самая мелкая, царапина, пульсировала ноющей болью. Несмотря на полный пиздец в физическом плане, голова немного очистилась, думать стало легче, хотя ярость все еще, затаившись, теплилась в груди, грозясь обрушиться на любого, кто бы сейчас сунулся к брюнету.

Сангстер не обладал умением читать чьи-либо мысли и, естественно, подошёл, а точнее фактически подполз к Дилану, схватившись при этом за правый бок, в котором неприятно покалывало, как и в груди после того, как О’Брайен дал понять, что лучше к нему не лезть. Но разве Томас был бы Томасом, если бы не пошёл наперекор просьбам? Конечно же, нет.

– Ты в порядке? – обратился он к брюнету, тяжело дыша. Дилан поднял на друга глаза, в которых отчетливо сверкнула тщательно сдерживаемая злоба.

– Я же сказал, не лезь ко мне. Ты мне мать? Отец? Я тебя вроде в няньки не нанимал, – О’Брайен поднялся и, заглянув Томасу в глаза, процедил: – Не приближайся ко мне, понял?

Не говоря ни слова больше, Дилан схватил свои вещи и, даже не переодевшись, вышел из раздевалки, едва не сбив светловолосого с ног. Оставаться на последние два урока не было никакого желания, поэтому, наплевав на возможные проблемы, О’Брайен, как был в спортивной форме, выскользнул на улицу и направился домой.

Ничего не понимающий Томас поджал губы. От этого непонимания хотелось биться головой о стены, потому что Дилан снова оттолкнул его, причем на ровном месте. Естественно, было обидно. Глубоко вздохнув, блондин неторопливо переоделся и выудил телефон из кармана джинс, чтобы посмотреть на своё отражение в чёрном экране. Отметины. В порыве понятной злости ему хотелось просто стереть их как-нибудь, избавиться от напоминания об О’Брайене, но, отогнав от себя глупые мысли, парень вышел из раздевалки, порой нарочно задевая других ребят, ожидающих своего урока, которые кричали светловолосому в спину о том, какой он мудак и прочие ругательства. Но Томасу было как-то все равно, обида разгоралась ярким пламенем в груди. Он всегда был ранимым и слишком близко принимал все к сердцу. Остаток дня прошел как-то смазано, на эмоциях. Дилана блондин в тот день больше не видел, но решил, что так даже лучше.

Вернувшись домой, не раздумывая, Томас надел на щенка шлейку, которая определённо была ему велика, и пошёл с Максом на прогулку. Ветер растрепал и без того торчащие во все стороны волосы. Сигарет в кармане кожанки не обнаружилось: пришлось зайти в магазин, чтобы купить еще пару пачек и зажигалку. Избавившись от пленки, которой была обернута пачка, и выбросив ее в ближайшую мусорку, парень достал одну сигарету, зажал ее в зубах и поджег. Убрав пачку и вместе с ней зажигалку в карман куртки, Сангстер бесцельно пошел по улицам, лишь бы отвлечься от мыслей, которые без исключения были связаны с О’Брайеном. Светловолосый никак не мог понять, почему Дилан вдруг сорвался на него. Может, оно и к лучшему, может, им действительно не по пути? Томас, задумавшись, не заметил, как пепел от сигареты посыпался на кожанку. Матернувшись под нос, парень отряхнул куртку. Нет, что-то было не так, и теряться в догадках блондин не собирался. Он твердо решил узнать, что творится с другом.

Выходные тянулись слишком медленно. Было уже непривычно просто лежать на диване, без брюнета с его постоянными шуточками. Хоть Сангстер и был чертовски обижен на друга, но как никогда ждал понедельника.

В ночь с воскресенья на понедельник Томас проспал от силы часа два и под утро чувствовал себя, мягко говоря, полным овощем, готовым упасть просто стоя на месте. Холодный душ, конечно, немного взбодрил, но не так сильно, как хотелось бы.

Проклиная тех, кто поставил физкультуру первым уроком в понедельник, блондин решил не заниматься, а просто отсидеться, потому что заниматься спортом не было ни сил, ни желания. Дилан тоже просидел на скамейке весь урок, держась от Сангстера на приличном расстоянии. За выходные злость сменилась тревогой, слова Каи все еще всплывали в памяти, поэтому О’Брайен решил изображать безразличие к блондину, ведь девушка скорее всего собиралась подбираться к Томасу, только чтобы задеть темноволосого. Поэтому Дилан счел нужным не контактировать с другом, надеясь, что Скоделарио потеряет к нему интерес, осознав, что они отдалились.

Урок пролетел незаметно, потому что большую его часть О’Брайен просто дремал, благо справка из больницы, за которой он соизволил сходить в выходные, полностью его оправдывала. Когда прозвенел звонок, он схватил свой рюкзак и, бросив секундный взгляд на Томаса, поплелся на литературу.

Сегодня уже Сангстер демонстративно отсел на другое место, потому что все еще чертовски обижался на брюнета. Возможно, дело было в том, что тот даже не попытался извиниться или хоть как-то возобновить общение. Светловолосый буквально укутался в большую чёрную толстовку, зевнул, положил голову на скрещенные на парте руки и, наконец, заснул, потому что ночью ему это сделать не удалось. О’Брайен невесело усмехнулся, когда Томас решил пересесть. Ну, а чего он еще ожидал? Злость: на Каю, на Сангстера, на самого себя – снова начала подниматься из глубин сознания, и брюнет принялся усердно записывать материал, пытаясь избавиться от навязчивых мыслей, за что был награжден довольным взглядом учительницы. Следующий урок пролетел так же быстро. Темноволосый выпрямился, разминая порядком уставшую руку: он все полтора часа тщательно писал все, что говорила женщина. Томас проснулся только со звонком и приподнялся, потирая глаза рукавом толстовки. Широко зевнув, он огляделся, но потом вспомнил, что у них ещё один урок в этом же кабинете, и вновь повалился на парту. Снова заснуть ему не удалось, потому что кто-то настойчиво похлопал его по плечу.

– Привет, – приторно-сладко протянула Кая, усаживаясь на свободное место рядом с блондином. Разговаривать с ней у Томаса желания не было, определённо. Выдавив из себя что-то похожее на улыбку, парень отвернул голову в сторону, всем своим видом давая понять, что не настроен общаться.

– Ты что-то хотела? – поинтересовался Сангстер через несколько минут: немое присутствие Скоделарио раздражало.

– Да нет, просто поздоровалась, – надувшись, девушка поднялась со стула, одернув слишком короткую юбку и, бросив надменный взгляд на О’Брайена, с высоко поднятой головой удалилась из кабинета на перемену. Томас, услышав отдаляющийся звук каблуков, расслабленно выдохнул и вновь провалился в сон.

Дилан стиснул челюсти так сильно, что на скулах заходили желваки. Проводив брюнетку взглядом, полным ненависти, парень уставился на спящего Томаса, пытаясь успокоиться. К огромному облегчению О’Брайена, тот не стал говорить с Каей, но расслабляться было пока рано: она умела располагать к себе людей. Темноволосый продолжал сверлить друга взглядом, нахмурившись. Всего пару дней назад Томас так же спал, свернувшись у Дилана под боком. Брюнет грустно улыбнулся.

Весь день О’Брайен провел в каком-то странном состоянии. Перед последним уроком он выходил в курилку, где встретится с Ки, после чего вернулся заметно побледневшим. Все сорок пять минут последнего урока парень сидел весь на нервах, вздрагивая, когда кто-нибудь хлопал учебником слишком громко или ронял что-нибудь на пол. Как только прозвенел звонок, Дилан вылетел из класса и устремился к выходу.

Томас проводил его недоуменным взглядом, неторопливо собрал свои вещи и тоже покинул школу. Состояние друга начинало его не на шутку тревожить, несмотря на обиду.

***

Уже когда на улицы опустилась ночь, брюнет бежал по городу, стараясь не сбавлять темп. Прокуренные легкие буквально горели огнем, в боку нещадно кололо, но Дилану было не до этого. Он сжимал в руке телефон, изредка поглядывая на время. Подбежав к знакомому дому, О’Брайен влетел в подъезд, даже не остановившись, чтобы перевести дыхание. Только возле нужной квартиры парень замер, согнувшись пополам и позволив себе минуту отдыха, а потом разогнулся и замолотил по двери Томаса.

Сангстер, услышав, что кто-то решил использовать его дверь в качестве барабана, сонно потер глаза. Он даже не удосужился посмотреть в глазок и только когда открыл дверь, увидев запыхавшегося Дилана, слегка опомнился и осознал, что стоит перед другом в одних боксерах.

– Что ты тут забыл?

– Томас… – Выдохнул брюнет, осматривая блондина с ног до головы, как будто боялся, что с ним что-то случилось. Казалось, О’Брайен был серьезно напуган. – Нам надо поговорить. Это очень важно.

– Ты вроде сказал держаться от тебя подальше. – Светловолосый скрестил руки на груди, скрывая свою обиду за напускным безразличием.

– Я дурак, – покорно согласился Дилан. – Можно я войду? Это очень важно, Томас, правда. – Брюнет продолжал сжимать в руке телефон заледеневшими пальцами. Сангстер, закатив глаза, отступил назад, пропуская друга в квартиру.

– Я знаю, что ты дурак. Ну, говори, раз уж приперся посреди ночи.

Дилан выдохнул с облегчением: в глубине души он боялся, что блондин его просто не впустит. Закрыв за собой дверь, О’Брайен прислонился к ней спиной, все еще пытаясь выровнять дыхание. Всю дорогу он обдумывал, что сказать, но сейчас все слова казались какими-то неубедительными.

– Я просто хотел предупредить… Останься завтра дома, хорошо? Поверь, это очень важно.

– Господи, Дилан, серьезно? – светловолосый покачал головой, удивленно улыбаясь. В голову даже пришла мысль о том, что ему все это снится. – Ты говоришь мне остаться дома? Вау. И даже не объясняешь причину. В своём репертуаре. Если это все, то я пошёл спать.

– Стой, – возмутился О’Брайен, схватив блондина за локоть и разворачивая к себе. – Пообещай мне. – Дилан выглядел очень серьезным и чертовски напуганным. Томас прикусил губу, но руку не вырывал. Опустив голову, он шумно вздохнул, но потом все же поднял глаза, в которых читалось неожиданно много непонятной боли. Похоже, слова брюнета зацепили его гораздо сильнее, чем можно было себе представить.

– Хорошо. Я обещаю.

Сангстер все-таки освободился и, развернувшись, пошел в свою комнату. Дилан растерянно замер в коридоре. Томас ясно дал понять, что разговор окончен, но брюнет все равно чувствовал недосказанность между ними, повисшую в воздухе. О’Брайен сделал неуверенный шаг к комнате друга, но остановился, не решаясь идти дальше. Он знал, что если уйдет, то насовсем, а просто стоять в темном коридоре было странно. Парню хотелось заскулить от беспомощности, вся его наглость куда-то делась, испуганно забилась в дальний угол сознания. Сангстер так и не услышал хлопка входной двери, поэтому вновь вышел в коридор и, нахмурившись, посмотрел на друга.

– У тебя все в порядке? – Томас снова сложил руки на груди и оперся о дверной косяк. Дилан грустно улыбнулся. Снова этот вопрос, почти как раньше, когда все было хорошо. Хотелось кричать, хотелось встряхнуть блондина за плечи, просить прощения, да хоть на колени встать. Хотелось касаться.

– Да, порядок. Я уже ухожу, – тихо отозвался О’Брайен. Внутри что-то надломилось, растекаясь тупой болью по телу, и дело было далеко не в ссадинах и не искрошенных ребрах. Темноволосый развернулся и пошел к выходу, усилием воли заставляя себя переставлять ноги. Томас громко вздохнул и направился за другом, в последний момент чуть не повалившись на него, когда тот резко остановился у двери: ноги совсем не держали сонное тело. Спрашивать насчёт завтра не хотелось, потому что… Сангстер решил узнать все самому, вопреки тому, что пообещал завтра не приходить. Дилан остановился на пороге и обернулся. Ему было чертовски страшно, и уходить не хотелось совсем.

– Томас, ты пообещал, помнишь? Если я увижу тебя в школе – выебу, – брюнет улыбнулся, но улыбка вышла кривой и какой-то болезненной. – Можно я… Можно я сделаю кое-что? А потом уйду. – Сангстер молча кивнул, отвечая сразу на два вопроса, при этом глупо улыбнувшись тому, как угрожал ему О’Брайен.

– Можно… коснуться тебя? – тихо спросил Дилан, снова заглядывая Томасу в глаза. Он вдруг поймал себя на мысли, что не знает, какого ответа боится больше. Блондин нерешительно прикусил губу, удивленный такой неожиданной просьбой. Несколько мучительно долгих секунд он колебался, но потом едва заметно кивнул и сделал шаг вперёд, тем самым сокращая расстояние между ними. Темноволосый судорожно вздохнул, ощущая парня настолько близко. Подняв руку, О’Брайен коснулся чужой шеи. Метки были едва различимы в темноте, но брюнет и так знал расположение каждой, до миллиметра.

– Почти прошли, – горько усмехнулся он и, переместив ладонь на щеку, провел большим пальцем по скуле. – Томми, – прошептал Дилан, тепло, но до безумия печально улыбнувшись, а потом убрал руку.

Томас грустно ухмыльнулся, когда О’Брайен сказал, что синяки, оставленные им, постепенно исчезали. Он прикрыл глаза, наслаждаясь прикосновениями, которые больше не казались ему чужими, а наоборот, стали такими привычными, что их хотелось ощущать гораздо чаще. Сангстер вдруг осознал: то, что он чувствует к Дилану уже не похоже на просто-дружбу. И это пугало.

– Дилан… Уходи, – Томас открыл глаза и посмотрел на брюнета, но не выдержал, прикусил губу и резко отвернулся. – Уходи.

– Томас… – О’Брайен знал, что будет больно, но не думал, что настолько. – Ты пообещал… – тихо напомнил он, грустно смотря на спину блондина.

А потом развернулся и вышел из квартиры.

Вместе с хлопком входной двери, прозвучавшим особенно громко в пустой квартире, внутри Томаса что-то как будто сломалось. Сдерживать эмоции было сложно, поэтому парень со злостью ударил стену, вновь раздирая костяшки. Он даже не удосужился закрыть дверь на замок, а просто сполз на пол, рассматривая разодранные руки и раз за разом прокручивая в голове их разговор. В копилку добавилась еще одна бессонная ночь.

Даже ночью город жил. Жутко хотелось напиться, вдрызг, так, чтобы не вспомнить на следующий день вообще ничего, но Дилан знал, что нельзя. Он брел по темным улицам, а в голове настойчиво билась мысль о том, что скорее всего он касался Томаса в последний раз. По крайней мере, дома тот будет в безопасности, а когда узнает, что произошло, будет уже поздно. Интересно, будет ли он грустить? Будет ли вспоминать брюнета и те мгновения, которые им удалось провести вместе. Вряд ли.

“Дилан, уходи”. Так он сказал. Сидя на знакомой крыше, О’Брайен до боли сжал кулаки.

***

Наутро, умывшись холодной водой, Сангстер едва едва сдержался, чтобы не разбить зеркало, глядя на свое отражение: бледное лицо, едва заметные отметины и тёмные круги под глазами. Натянув вчерашнюю толстовку, Томас рассеянно собрал рюкзак и, игнорируя нехорошее предчувствие, вышел из дома.

Чем ближе парень подходил к школе, тем сильнее в груди росла непонятная тревога. Сангстер решил, что это из-за того, что он нарушил данное Дилану обещание. В любом случае, поворачивать назад уже не было смысла, поэтому блондин зашел в школу и направился к кабинету алгебры.

О’Брайен влетел в класс со звонком и замер в дверях, заметив Томаса. Все вокруг словно сжалось, моментально уменьшившись в размерах. Паника липкими пальцами схватила парня за горло. Поторапливаемый учителем, брюнет прошел к своему месту и сел, пытаясь не дать страху захватить контроль над ним.

– Томас! Ты же обещал! Ты обещал мне остаться дома! – отчаянно шептал Дилан, до боли сжав запястье блондина. – Уходи! Пока не поздно, уходи, пожалуйста! Томас, какой же ты дурак, уходи же!

– Да в чем, блять, проблема? – Сангстер с силой выдернул свое запястье, непонимающе уставившись на брюнета. – Может объяснишь? Дилан? Ау, ты меня вообще слы-

Томас не договорил. Где-то за закрытой дверью кабинета послышались странные хлопки, как будто дети взрывали петарды. Блондин нахмурился. Он готов был списать это на то, что ему просто показалось, но когда одноклассники один за другим начали бежать к выходу, Сангстер понял, что что-то действительно происходит. Причем, судя по тому каким испуганным выглядел О’Брайен, что-то нехорошее.

– Черт, – простонал Дилан. – Почему ты, блять, не послушался! Сиди здесь и не смей соваться туда, понял?! – он вскочил со своего места. – Томас! Ты. Меня. Понял?

Светловолосый молча кивнул и заметно напрягся, а в его глазах отчетливо читался страх. Когда послышались новые хлопки, Сангстер вздрогнул, разобрав в шуме чьи-то крики. Он испуганно вжался в края парты, не обращая внимания на острую боль в костяшках.

Дилан подлетел к двери, силой останавливая тех одноклассников, которые ещё не успели выбежать в коридор. Осторожно выглянув из-за двери, он замер: на полу лежали люди, истекающие кровью. Кто-то кричал, кто-то, рыдая, пытался пробиться к лестнице. Среди корчащихся от боли людей сновали мужчины в темных масках с автоматами, выгоняя учеников из классов, и сейчас несколько из них направлялись прямо к кабинету, из которого выглядывал О’Брайен.

– Не сопротивляйтесь! – успел предупредить брюнет своих одноклассников, а потом его вдруг резко схватили сзади. Холодное дуло оружия уперлось в висок. Дилан нервно сглотнул, инстинктивно выискивая глазами Томаса.