Текст книги "Ничего личного (СИ)"

Автор книги: nordury

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 30 страниц)

Следующие три недели парни не общались ни разу. Они пересекались в школе, неловко улыбались, но даже не сидели вместе, стараясь держаться на расстоянии, пусть их и тянуло друг к другу магнитом. Жизнь продолжалась: Томас постепенно сближался с Джейкобом, они вместе ходили в библиотеку и гуляли, новый друг часто расспрашивал Сангстера о Дилане. Блондин со смущением понимал, что Лофленд прощупывает почву, пытается стать ближе, а говорить ему о своих чувствах к О’Брайену было странно, поэтому светловолосый терпел, отвечая на все вопросы. Все-таки рано или поздно ему должно было стать легче.

Бегун же снова брался за работу, но уже не подвергал себя опасности, выполняя простые доставки, как в самом начале. Ки, хоть и ужасно злился первое время, был доволен тем, что “старый” Дилан возвращается, и говорил об этом открыто. Первым делом он заставил О’Брайена буквально вылизать свою квартиру, которую пришлось драить несколько часов, а проветривать и того дольше. Хонг запрещал другу даже смотреть на алкоголь, забирал у него сигареты, выдавая по одной раз в три часа.

В общем, все медленно, но неуклонно возвращалось в привычную колею, не считая грустных улыбок и взглядов, которые парни изредка бросали друг на друга в школе. Томас верил, что совсем скоро все изменится, но он даже не представлял, что отпустить свою любовь будет так сложно.

***

Блондин бежал, петляя по коридорам. Казалось, чертов лабиринт не закончится никогда. Томас не понимал, куда бежит и зачем, но смутно чувствовал, что должен найти выход, причем как можно скорее. Страх подстегивал, оборачиваться светловолосый боялся, потому что был уверен, что увидит за спиной черноту, как будто все пространство, которое он только что преодолел, исчезало, растворяясь. Надо было бежать, пока растворяться не начала дорога под ногами. Боль во всем теле усиливалась, каждая мышца была напряжена, дыхание давно сбилось. Легкие горели огнем, казалось, кислород просто не поступал в них. Но Томас продолжал бежать, потому что должен был.

Наткнувшись на серую стену, он провёл по ней рукой. Преграда оказалась… Бумажной? Сангстер ударил по ней кулаком, разрывая закрашенный серым карандашом лист. В лицо сразу ударил порыв ледяного ветра, кругом было темно, и лишь огни ночного города помогали разглядеть хоть что-то. Томас был на крыше. На самом краю стоял парень, спрятав руки в карманы толстовки, цвет которой было невозможно определить. Скорее всего, она была такой же серой. Незнакомец, стоящий спиной, почти незаметно повернул голову и ухмыльнулся, боковым зрением заметив Сангстера. Вдруг он поднял ногу, явно собираясь сделать шаг.

– Стой! – Томас, спотыкаясь, снова побежал, на этот раз конкретно зная, зачем бежит. Пальцы в последнюю секунду скользнули по мягкой ткани капюшона, так и не ухватившись за него. Блондину показалось, что прошло несколько часов, прежде чем далеко внизу послышался удар тела о землю. Посмотреть вниз Томас не решался, потому что знал, что увидит. Знал, что на асфальте, раскинув руки, будет безмятежно лежать Дилан.

Светловолосый резко выпрямился в кровати, тяжело дыша, как будто действительно только что пробежал несколько километров по лабиринту. Несколько секунд ушло на то, чтобы прийти в себя, а потом Томас схватил с прикроватной тумбочки свой телефон, набрал до боли знакомый номер и нажал на кнопку вызова, несмотря на то то что не было еще и четырех утра.

– Давай же, Дилан, пожалуйста… – судорожно шептал парень, кусая костяшки пальцев. Ему необходимо было убедиться в том, что с брюнетом все в порядке. Медленные гудки начали раздражать, и Сангстер еле сдерживался, чтобы не кинуть телефон в стену.

Когда лежащий прямо на полу возле дивана телефон зазвонил, О’Брайену потребовалась минута, чтобы открыть глаза и осознать, что вообще происходит. Наконец, он встал, зевнув, поднял мобильник и, тихо ступая по полу босыми ногами, прошел к подоконнику. Увидев, кто звонит, Дилан удивился, и в душу почти моментально закрался страх: какого черта Сангстер звонит в такое время.

– Томас? – сонно позвал темноволосый, прижимая телефон к уху плечом, чтобы обеими руками открыть окно: в квартире у Ки всегда было душно.

– С добрым утром, – на другом конце провода раздался облегченный выдох, а сразу за ним смешок.

– Ты для этого мне в четыре утра позвонил? Доброго утра пожелать? – О’Брайен тихо рассмеялся, зевнул, но улыбнулся, наблюдая за просыпающимся городом за окном. – Все в порядке?

– Наверное. Не уверен. Сомневаюсь, что люди, у которых все в порядке, станут звонить в такую рань

– Тогда что случилось? – Дилан забрался на подоконник с ногами, поежившись, когда ледяное стекло коснулось горячей кожи плеча. Парень снова зевнул и закрыл глаза, откинув голову назад, чтобы упереться затылком в стену.

– Да так, кошмар приснился… Прости, что разбудил, – Сангстер вздохнул.

– Да ничего страшного. Все нормально? Я могу приехать… – бегун помолчал, а потом тихо хмыкнул. – Прости, я забываю, что теперь было бы странно приехать к тебе просто так. Просто попробуй заснуть. И выспись за нас обоих, потому что я, кажется, не усну уже.

– А знаешь, приезжай, если хочешь, – вдруг предложил Томас. – Потому что я, похоже, тоже больше не усну.

– Книги будем читать? Ладно, я приеду. Точнее, прибегу, тут вроде недалеко. Как там, спорт – это жизнь? – брюнет спрыгнул с подоконника. Быстро написав записку, чтобы Хонг не кинулся искать его по всему городу, когда проснется, Дилан натянул кроссовки, накинул на плечи первую попавшуюся в шкафу олимпийку, взял телефон и вышел на улицу.

Было уже не темно, но солнце еще не встало. По улицам навстречу изредка плелись сонные прохожие. О’Брайен закурил и направился к дому Томаса, рассматривая все вокруг. Выглядел темноволосый уже совершенно другим человеком, хоть все еще был покрыт царапинами, но синяки под глазами уже стали менее заметными, да и в общем парень “посвежел”. В последний раз затянувшись, Дилан выбросил окурок в урну возле знакомого дома, зашел в подъезд, поднялся по лестнице пешком и тихо постучал.

Томас, услышав стук в дверь, вышел из кухни, куда пошел заварить себе утренний кофе сразу после звонка, открыл дверь и окинул бегуна обеспокоенным взглядом, проверяя, все ли в порядке, потому что они давно не виделись настолько близко.

– С добрым утром, ещё раз, – хмыкнул Сангстер и кивнул в сторону гостиной, отойдя от двери. – Не думал, что ты придёшь.

– А я вот пришел, – Дилан развел руками. – Ну… Чем займемся?

Хозяин квартиры растерянно огляделся. Он как-то не подумал о том, что будет делать, когда О’Брайен придет. Задумчиво нахмурившись, парень прикусил губу, лихорадочно соображая, и в голову пришла самая идиотская идея, которая вообще могла посетить его в полпятого утра.

– Давай сыграем в «правду или действие»?

– Господи, во что я ввязался, – наигранно вздохнул брюнет и потёр лицо рукой, но все же стянул кроссовки и прошел в гостиную, где уселся на пол. – Начинай, – бросил он и зевнул, когда Томас зашел следом.

Сангстер довольно хлопнул в ладоши и уселся напротив Дилана.

– Ну-с, правда или действие?

– Ну, давай правду, на разогрев, – О’Брайен пожал плечами и выжидающе посмотрел на светловолосого.

– Если бы ты был невидимым, чтобы ты сделал?

– Господи, – бегун рассмеялся. – Ну и вопросы. Я даже и не знаю… Может, снял бы, как Ки Хонг лапает себя в душе, представляя, что это Анджелина Джоли. – Дилан пожал плечами и сам же рассмеялся абсурдности своего ответа. Томас сжал губы в полоску, стараясь сдержать смех, но у него не получилось, поэтому парень повалился на пол, истерически смеясь и хватаясь за живот.

– Мне кажется… – не переставая смеяться, начал он блондин. – Тебе для этого и не надо быть невидимым…

– Он дверь запирает. Правда или действие?

– Действие, – Сангстер готов был рискнуть.

– Хм, – темноволосый задумался. – О, придумал! Позвони ему прямо сейчас. И скажи, что ты Анджелина Джоли. И что ты все знаешь.

– Ты с ума сошел?! – Томас шокированно распахнул глаза, но сразу же снова засмеялся. – Господи… Ладно, давай телефон, мне лень идти за своим.

– Будет весело, он спросонья всегда не вдупляет, что происходит. – Темноволосый достал свой мобильник и передал его Томасу. Тот, подавив в себе истерический смех, нашел нужный номер в контактах, нажал на «вызов» и включил громкую связь.

Трубку долго никто не брал, поэтому парням пришлось слушать длинные гудки, но в конце концов Ки ответил.

– Але? – сонно пробурчал азиат.

– Привет, сладенький. Это Анджелина Джоли, – Томас постарался изобразить женский голос.

– Чего?! – Хонг, казалось по звукам, каким-то образом упал с кровати.

– Я знаю все твои секреты, маленький извращенец, – пропел тем временем блондин, после чего сбросил вызов и вернул телефон владельцу потому что боялся выдать себя взрывом хохота. Дилан тоже тихо рассмеялся, наблюдая за Сангстером. Слышать его смех снова было прекрасно. Засунув мобильник в карман, брюнет еще раз усмехнулся и выдохнул.

– Думаю, он сейчас сидит на полу и тщетно пытается понять, что произошло.

– Ох, господи, боюсь представить его реакцию, когда он поймёт, – светловолосый шумно выдохнул, когда перестал, наконец, смеяться. – Ну, правда или действие?

Брюнет несколько секунд поколебался, нахмурившись, но все же покачал головой.

– Правда.

– Все равно заставлю тебя когда-нибудь выбрать действие… – Томас улыбнулся и прикусил губу. – А ты тоже дрочил в душе на Анджелину Джоли?

О’Брайен удивленно приподнял брови и закусил губу, сдерживая смех.

– Томас, меня больше привлекают парни или хотя бы мои сверстники, если ты не заметил. Нет, я не дрочил на Джоли. Правда или действие?

– Да уж, заметил. Естественно, действие.

– Черт, мне кажется, я пропил свою фантазию, – брюнет напрягся, пытаясь придумать хоть что-нибудь. Внезапно его губы растянулись в ухмылке, и Дилан загадочно посмотрел на светловолосого. – Сделай мне массаж, Томас. Раз уж разбудил в такую рань, хоть какая-то компенсация.

– Массаж чего? – парень недоверчиво прищурился, но все же подполз к О’Брайену поближе.

– Спины, Томас, боже, – темноволосый закатил глаза и стянул футболку через голову. – Или у тебя есть другие предложения?

– Ну, есть парочка… – Сангстер хихикнул. Уложив Дилана на ковер, он уселся на спину бегуна, положил руки ему на плечи и начал делать массаж, стараясь не давить на синяки и не задевать царапины, а делать все аккуратно и даже нежно. Чтобы отстраниться через какое-то время пришлось напомнить себе, что это просто игра.

– И это все? – брюнет разочарованно вздохнул. – Ладно, слезай уже.

Томас что-то фыркнул в ответ и слез с парня, усевшись напротив.

– Ну, правда, действие? – он облизал пересохшие губы и теперь внимательно смотрел на О’Брайена.

– Мне, конечно, стремно, но давай действие, – Дилан посмотрел на светловолосого исподлобья. С пола брюнет так и не встал, его голова лежала на скрещенных руках, футболка валялась в стороне.

– Хо-хо, – Сангстер довольно потёр ладони друг о дружку. – Выйди на балкон и крикни, что ты гей.

– Господи, серьёзно? Детский сад, ей богу.

Бегун поднялся, размял ноги и пошел к балкону. Открыв дверь, Дилан вышел наружу, поежившись от прохлады утра, и бросил на Томаса взгляд через плечо. Пришлось прокашляться, чтобы выкрик вышел громким, но результат получился впечатляющим: какая-то пожилая женщина внизу испуганно охнула и засеменила быстрее. Вернувшись в комнату, О’Брайен плюхнулся на пол.

– Доволен? Ничего, я отыграюсь. Правда или действие?

Томас заливисто засмеялся в очередной раз.

– Мощно вышло. Я выбираю правду, – заявил Сангстер, стараясь как можно быстрее перестать смеяться.

– Эй, это нечестно! – с возмущением воскликнул брюнет, вскинув руки. – Я хотел тебе отомстить. Вот ты… – он задумался. Ему до креативных вопросов вроде невидимости было далеко, так что в голову лезло то, что Дилан давно не решался спросить. Вдруг посерьёзнев, бегун посмотрел на Томаса. – Ты смог бы… Простить меня когда-нибудь?

Светловолосый перестал смеяться. Он поежился, вспоминая, что тогда сделал с ним О’Брайен.

– Наверное, смог бы… Когда-нибудь, позже. Я стараюсь, Дилан, правда.

– Ты не должен… Нет, я очень хочу, чтобы все было как раньше, но ты не обязан прощать меня. Такое не прощают, но может и правда когда-нибудь… – Брюнет выдавил из себя улыбку.

– Дилан, ты сейчас сидишь у меня в квартире, полуголый, на полу в гостиной, и видишь меня в подаренном тобой свитшоте. – Томас тепло улыбнулся, но где-то в глубине души было отвращение. Не к О’Брайену, а к самому себе. И не за то, что впустил его к себе в квартиру сегодня, а за то что прогнал тогда. Позволил уйти. Выдохнув, парень хлопнул в ладоши. – Ну, выбор за тобой.

– Пускай будет действие, мне уже терять нечего, – Дилан грустно улыбнулся. Действительно, Томас сидел в той самой толстовке, которую О’Брайен подарил ему на Рождество.

Томас задумался над желанием. Он наконец смирился с тем, что не может перестать думать о парне с родинками на щеке, не может просто забыть все, что было, не может похоронить свои чувства.

– Поцелуй меня, – едва слышно выдохнул светловолосый.

– Томас, ты… Серьёзно? – Дилан подсел ближе и, положив ладонь на щеку Сангстера, заглядывая в глаза. – Ты же понимаешь, что я могу и… Хочу это сделать? Но я не думал, что после всего… Ты уверен?

– Да, Дилан, я уверен… – блондин сам подался вперед, прикрыв глаза, и накрыл такие родные губы своими, моментально забыв обо всем. В мире в этот момент не осталось ничего, кроме них двоих, по крайней мере Томасу так казалось.

Почувствовав губы Сангстера, темноволосый на секунду испуганно замер. В голове моментально пронеслось все, что он натворил, но, усилием воли отогнав эти мысли, брюнет осторожно положил руки на шею парня и ответил на поцелуй. Эмоции нахлынули так внезапно, что О’Брайен был готов разрыдаться от того, как сильно он скучал. Дилан сминал губы блондина, пытаясь без слов описать все, что творилось внутри. Наконец, отстранившись через какое-то время, он прижался лбом ко лбу Томаса, не открывая глаз.

– Мне так тебя не хватало, – почти неслышно прошептал брюнет.

Томас ещё раз осторожно чмокнул бегуна в губы и прижался щекой к его плечу, переместив руки на чужой торс и блаженно закрыв глаза.

– Мне тоже тебя не хватало, Дилан… Настоящего тебя. – Сангстер ещё плотнее прижался к брюнету, будто боялся, что тот вновь может стать чудовищем.

– Это и был настоящий я… Там. Просто с тобой становится проще, ты как… Как укротитель для монстра внутри меня, – совершенно серьезно откликнулся О’Брайен. – Меня сломали давным-давно, а может я таким уже родился, не знаю, но ты как клей, держишь части меня вместе, не давая срываться. – Дилан вздохнул, прикрыв глаза. Внутри него и правда медленно срасталось то, что, казалось, было разбито окончательно. Конечно, им потребуется еще очень много времени, чтобы восстановить хотя бы малейшую часть того, что было между ними, но О’Брайен готов был попытаться.

Томас все также прижимался к бегуну и явно не намеревался отстраняться. Было слишком тепло, как раньше, когда все еще было хорошо.

– Дилан… – Сангстер улыбнулся куда-то в шею темноволосого. – Я все ещё люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, принцесса, – О’Брайен прикусил губу. Теперь эти слова давались ему легко, потому что за последние недели, самые ужасные в его жизни, парень понял, как много значат эти слова. Томас на самом деле заставил его поверить в то, что любовь существует. – Может, попробуешь снова заснуть? Еще рано, солнце только встаёт.

Сангстер сразу после слов брюнета широко зевнул и потер глаза тыльной стороной ладони.

– Да, пожалуй, я все ещё хочу спать… – отстранившись, парень растянулся на ковре. Прямо перед О’Брайеном, который только усмехнулся, закатив глаза.

– Да нет, дурак, в кровать вали, – Дилан, улыбнувшись, покачал головой. Он снова чувствовал себя как дома рядом с этим взрослым ребёнком. Вздохнув, бегун легко поднял Томаса на руки и пошел к спальне.

– У меня не было сил идти до… – светловолосый снова зевнул. – …кровати.

– Да, я так и подумал, – брюнет усмехнулся, поудобнее перехватив сонного парня, прижавшегося к его груди щекой. В спальне О’Брайен бережно положил Томаса на кровать и накрыл одеялом. Сколько раз они спали здесь вместе. Дилан улыбнулся теплым воспоминаниям, поправил одеяло, валяющееся в ногах еще после страшного сна, и вздохнул. – Спи, Томми. Постарайся обойтись без кошмаров, ладно?

– Я готов постоянно терпеть кошмары, лишь бы ты приходил ко мне… – Сангстер поудобнее устроился на кровати, по привычке отодвинувшись к стене, и моментально провалился в сон.

– Я и так рядом, – тихо отозвался Дилан. Он никак не мог перестать смотреть на спящего блондина, которого освещало поднимающееся за окном солнце. Еще пару минут назад О’Брайен собирался уйти, но решил, что ничего страшного не случится, если он побудет тут еще немного, поэтому лег рядом поверх одеяла и повернулся к Сангстеру, рассматривая его лицо. – Я люблю тебя, Томас, – прошептал бегун, даже зная, что тот его не услышит, после чего аккуратно провел кончиками пальцев по щеке лежащего рядом светловолосого. А спустя какое-то время заснул и сам, согретый такой долгожданной близостью.

Комментарий к

Мы пришли к выводу, что Дилану очень подходит песня Twenty One Pilots – Doubt. Почти каждое ее слово.

========== Часть 19 ==========

Еще через несколько дней все стало действительно как раньше. Не на сто процентов, конечно, ведь Томас все еще иногда дергался от прикосновений, но буквально все время был рядом с О’Брайеном. На уроках они сидели, переплетя пальцы под партой и крепко сжимая ладони друг друга. Ки Хонг на решение друзей сойтись снова, только покачал головой, пробубнил что-то про то, что больше не пустит Дилана в свою квартиру пропивать печень после очередного расставания, а потом все же улыбнулся. Несмотря на то что все налаживалось, Сангстеру все время было не по себе. Он весь день чувствовал на себе чей-то взгляд, но никак не мог понять, кто за ним наблюдает, потому что в толпе сложно было найти определенного человека, прожигающего в нем дыру.

Отпросившись с последнего урока, ведь все еще надо было посещать бесполезные сеансы психолога, Томас вышел из школы и вдохнул прохладный воздух, но через несколько шагов снова ощутил на себе пристальный взгляд. Обернувшись, он заметил Джейкоба, стоящего неподалеку, и ему сразу захотелось рассмеяться от облегчения. Видимо, друг просто был слишком застенчивым, чтобы подойти к блондину, который только и льнул к О’Брайену, забыв про все остальное.

– Джейк? Почему ты не на уроке? – Сангстер немного виновато улыбнулся, ведь он сегодня даже не поздоровался с Лофлендом, и сделал шаг навстречу парню. Тот как-то испуганно оглянулся, подошел ближе и на секунду замер. Только тогда Томас заметил, что друг держит одну руку за спиной.

– Ничего личного, Томас.

Это было последнее, что услышал блондин, потому что в следующую секунду голову пронзила острая боль, и весь мир вокруг вдруг резко стал темным.

Проснулся Томас на холодном, грязном полу. Медленно приподнявшись на локтях, светловолосый попытался осмотреться, но голова закружилась, и парень повалился обратно на бетон, тихо застонав. Запах, могильный холод под ладонями, тусклая лампочка – все это навевало неприятные воспоминания о том вечере, когда Дилан лежал в Лабиринте с ножевым ранением. Сангстер уткнулся лбом в пол, потому что это немного облегчало боль, и попытался думать, что получалось из рук вон плохо. Зачем он здесь? Как Джейкоб во всем этом замешан? Что будет дальше?

Скрип двери отдался болезненной вспышкой чуть выше виска, но посмотреть на источник звука не хватило сил, только посмотреть на узкую полоску света на полу. Звук шагов приближался.

– Знаешь, Томас… – послышался знакомый голос, – Сначала ты мне даже понравился. – Лофленд присел перед светловолосым на корточки и, хмыкнув, бесцеремонно поднял его голову за волосы. Сангстер прищурился и облизнул пересохшие губы.

– А потом? – голос был хриплым. Видимо, парень долго лежал без движения, перед тем как очнуться.

– Не потом, идиот, – Джейкоб досадливо поморщился. – Просто кое-кто мне понравился намного больше.

Только сейчас, когда бывший уже друг потянул за тонкие полоски пластика, Томас почувствовал, насколько сильно болят руки, связанные вместе.

– Вот только он почему-то увязался именно за тобой, – наигранно вздохнул Лофленд. – Знаешь, я ведь совсем недавно переехал в этот город. Никого тут не знал. А потом сблизился с тобой, и ты столько рассказывал про своего бывшего парня, – голубоглазый презрительно фыркнул. – Ты такой дурак, Сангстер. А Дилан…

– Ты с ним даже не разговаривал ни разу, – Томас скептически хмыкнул, хотя осознавал, что ему это может аукнуться. Джейкоб ожидаемо вспыхнул.

– Ты не понимаешь! Он такой загадочный, такой мрачный, такой… – похититель задохнулся словами, и его речь прервалась мечтательным вздохом. – Ты его не достоин. Никто не достоин. Но я смогу его приручить. Ох, Томми, он будет моим, вот увидишь. Это будет замечательно…

– Ты сумасшедший, – Сангстер покачал головой. Слова голубоглазого звучали действительно безумно, как будто он страдал как минимум одним психическим заболеванием. «И это я еще должен ходить к психологу», – мрачно подумал блондин, невольно вспомнив кабинет Авы, пропахший духами.

– Возможно, – Лофленд легкомысленно отмахнулся. Главное, что Порок благородно согласился сотрудничать со мной. И разрешил мне делать с тобой все, что угодно. И даже с Диланом… – могильную тишину комнаты нарушило многозначительное мычание.

– Зачем? Джейкоб, зачем это все? Зачем тебе я, и зачем Пороку ты?

– Ох, Томми… Слишком много вопросов. Пороку просто нужны такие как я. А мне ты затем, чтобы твой принц приехал тебя спасать, только и всего. А если он не приедет, ты умрешь тут либо от обезвоживания, либо от голода. Счастливо оставаться.

Парень поднялся с пола и, что-то невозмутимо печатая, причем, похоже, с телефона Томаса, пошел к выходу. Сангстер подтянул ноги к груди, насколько это было возможно, и обессиленно закрыл глаза. Лязг двери снова отдался болью в затылке, и блондин поморщился. Осознание того, что Джейкоб оказался сумасшедшим, безумным до сих пор упорно не хотело приходить, как бы светловолосый не пытался это признать. Было очевидно, что таинственный Порок неспроста взял под крыло “новенького”, вот только сам он этого, казалось, не подозревал, считая себя слишком важным, чтобы задумываться о таких вещах.

Когда телефон издал характерный писк, оповещая о новом сообщении, Дилан был уже на полпути к месту назначения. Хонг, сидящий на пассажирском сидении, нервно стучал пальцами по колену, изредка бросая взгляды на друга. Естественно, он не отпустил О’Брайена одного. Вообще-то изначально азиат в принципе не хотел его отпускать, но получил в челюсть и сдался. К счастью, один из знакомых проверенных пороковцев написал им сразу, ничего толком не объяснив, кроме того, что Томас был у них и что его приволок какой-то новенький, которого Дилан сразу же поклялся едва ли не убить. Именно поэтому Ки поехал с ним: чтобы брюнет не натворил глупостей.

До боли знакомое старое здание отталкивало одним своим обшарпанным видом, но парни уверенно направились прямо к запасному выходу. Невозможно было сосчитать, сколько раз они уже заходили в эту дверь, но никогда еще О’Брайен не открывал ее с такой злостью.

– Где? – прорычал он, прижимая щуплого охранника к грязной стене. Тот ухмыльнулся в ответ и ничего не ответил, за что тут же получил удар под дых. Темноволосый побежал по коридору, минуя удивлённые знакомые лица. Кругом были двери, двери, двери. Дилан едва сдерживал себя в руках, чтобы не бросаться на всех подряд. Наконец, он налетел на высокого темнокожего парня, который коротко кивнул в дальний конец коридора. Коротко его поблагодарив, О’Брайен кинулся в указанном направлении, едва не рыча от слепой ярости. Возле двери стояло двое парней.

– Нас предупредили, что ты прибежишь, – ухмыльнулся один из них. Когда брюнет попытался протиснуться мимо, в скулу моментально прилетел удар. Подбежавший Хонг бросился на помощь. Завязалась шумная драка.

Естественно, Дилан ничего не мог противопоставить сразу нескольким парням, даже несмотря на активное сопротивление. Его скрутили, как и Ки. Вот только азиата просто вывели из здания, захлопнув за ним дверь, а вырывающегося О’Брайена, заломив руки, завели в комнату, в которую он сам так рвался. Увидев лежащего на полу Томаса, брюнет рвано выдохнул и дернулся с такой силой, что его плечи и локти чудом остались не вывихнутыми. Тем не менее, это оказалось полезным, потому что парню удалось вырваться на пару секунд и подлететь к Сангстеру. Упав рядом с ним на колени, темноволосый приподнял блондина и охнул.

– Томас! – отчаянно воскликнул бегун. – Томас, очнись, Томас!

О’Брайен продолжал звать своего парня по имени, все то время, что его оттаскивали к стене и пристегивали к какой-то трубе, вделанной в стену. Пороковцы вышли, хлопнув дверью, оставив подростков одних.

– Томас! – Дилан снова дернулся, натягивая наручники.

Сангстер приподнял гудящую голову. Все тело ныло, особенно руки, перетянутые пластиковыми хомутами, как-то слишком уж неудачно врезавшимися в кожу. Чтобы открыть глаза потребовалось приложить определенные усилия, но оно того стоило.

– Дилан? – голос звучал, конечно, жутко, потому что в горле давно пересохло, но в общей атмосфере этого места удивительно было бы услышать другое звучание. – Что ты тут делаешь? – блондин поморщился. Видеть О’Брайена не было неожиданностью, но то, что он был здесь, прикованный к стене на расстоянии пары шагов, совсем не радовало. Учитывая то, о чем говорил безумный Лофленд, так вообще.

– Томас? – бегун выдохнул с облегчением. – Томас, только не отключайся, ладно? Делай что-нибудь, мычи, качай головой, хоть пальцами шевели, чтобы я мог знать, что ты живой. Понял? Черт, я убью их! – Дилан рванулся вперед, но результатов это, естественно не дало: труба, вделанная в бетон, выполняла свои функции не хуже охранников у входа, если не лучше.

Как раз в этот момент в комнату зашел щуплый парень, который показался смутно знакомым. Только присмотревшись, О’Брайен узнал в нем новенького, с которым сидел Томас, пока они были в ссоре.

– Джейкоб, – самодовольно представился он, ухмыльнувшись. – Если кто-то вдруг забыл.

– Какого черта ты делаешь в Пороке? Ты…

– Я теперь тоже работаю на них, – Лофленд не дал брюнету договорить, гордо вскинув голову. – Они сразу меня приняли. Сказали, что я умный.

– Мне они говорили то же самое, и посмотри, где я теперь, – прорычал О’Брайен. – Что им надо?

– Мне, – самодовольно поправил его голубоглазый. – Что надо мне. Порок просто любезно согласился помочь, потому что у них с тобой давние счеты. Так вот, Дилан…

– Ты же понимаешь, что тебя наебали? – брюнет усмехнулся.

– Не перебивай! – Джейкоб почти взвизгнул и сделал шаг к бегуну, но на О’Брайена это не произвело совершенно никакого впечатления.

– Ты думал о том, почему тебя, только приехавшего в этот город, приняли к себе? Почему, если у них со мной “давние счеты”, они разрешили тебе что-то со мной делать? Да потому что ты сумасшедший, и тобой легко управлять, только и всего. Порок хитрее, чем ты, блять, думаешь.

Лофленд стиснул челюсти и, сжав руки в кулаки, приблизился, и пока он присаживался рядом на корточки, на его лице снова расцвела самодовольная ухмылка, как будто он совершенно забыл, что пару секунд назад его оскорбили. Протянув руку, он провел пальцами по щеке О’Брайена. Темноволосый дернулся.

– Руки от него убери, – светловолосый, который до этого лежал, почти не шевелясь, приподнялся на локтях, даже не застонав, хотя было больно, и яростно посмотрел на Лофленда. Он не мог позволить кому-то прикасаться к своему Дилану. “Похититель” даже не обратил внимания на хриплый голос позади себя, а только придвинулся еще ближе к объекту своего воздыхания.

– Я сразу заметил тебя. Тогда, в школе. Ты был таким… недоступным. Знаешь, как это возбуждает? А потом ты приходил сюда, говорил, что тебе уже нечего терять, что ты не нужен Томасу. Пару дней назад. Такой разбитый… Сломленный. Но это еще больше привлекало. А потом вы с ним, – Джейкоб мгновенно нахмурился и с отвращением указал на Сангстера, – снова сошлись. Держались за руки. Не отлипали друг от друга. Так противно.

– Отвали от него! – собрав последние силы, зарычал Томас, и на этот раз Лофленд, наконец, отреагировал.

Всего через пару секунд в комнате появился еще один парень, который сразу направился к светловолосому, обессиленно лежащему на ледяном полу. Голубоглазый кивнул, и незнакомец, как будто это было обычным делом, в несколько шагов преодолел расстояние и нанес первый удар по телу Томаса. Тот согнулся пополам, в попытке хоть как-то защититься, а дыхание на пару секунд перехватило. Джейкоб усмехнулся.

– Оказывается, так приятно за этим наблюдать, – Лофленд снова повернулся к бегуну, который пытался вырваться, чтобы защитить Сангстера. – Ох, Дилан. Как же ты не понимаешь, что не сможешь быть вместе с ним? Да ты посмотри на него. Такой беспомощный и жалкий.

– Это ты жалкий, – прорычал О’Брайен, натягивая цепи наручников до хруста в запястьях. – Что тебе надо? Зачем тебе Томас?

– Мне? Мне он не нужен. Он нужен тебе. Ты же любишь его, – новоиспеченный пороковец брезгливо поморщился.

– Да, люблю, – бегун рванулся вперед.

– А должен любить меня! – неожиданно взорвался Лофленд и вскочил на ноги.

– Да что ты знаешь о любви? – Дилан с нескрываемой злобой посмотрел на Джейкоба, едва сдерживая желание пнуть его по ногам.

– Вот именно, что ничего, – тот, казалось, не заметил и полного ненависти взгляда. – Но ты меня научишь. Ты научишь меня, или вы оба сдохнете прямо тут.

Фыркнув, голубоглазый позвал незнакомого парня за собой, и они вдвоем вышли из комнатки, закрыв за собой скрипнувшую дверь. Последняя угроза повисла в воздухе.

– Господи, блять… – прошипел Томас, попытавшись разогнуться, насколько это было возможно. – Он убьет меня… И даже не смей говорить, что ты в этом виноват. – Сразу предупреждая следующие слова Дилана, хрипло, но уверенно отрезал Сангстер, а потом поморщился, потому что на губах чувствовался отвратительный привкус крови.

– Но это ведь правда, Томас. Если бы ты не подсел ко мне тогда, что было бы сейчас? Ты был бы, блять, в безопасности! – О’Брайен вздохнул и, покачав головой, попытался сесть поудобнее.

– Да прекращай… – блондин снова поморщился. Голова все еще кружилась и ужасно болела, так что парень уперся лбом в ледяной бетон и закрыл глаза, чтобы экономить последние крохи сил. Дилан, заметив это, сразу встрепенулся.