Текст книги "Ничего личного (СИ)"

Автор книги: nordury

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)

– Парень, который спас мне жизнь… Он не должен был умереть, если бы я, блять, не пришёл сегодня! – горько прошептал Томас, и каждое его слово было пропитано ненавистью к себе. Он посмотрел на свою толстовку, на которой виднелись капли крови. Чужой. Сангстер попытался оттереть ее, но безуспешно: темные пятна остались на одежде, напоминая о том, что из-за него умер совсем маленький мальчик, мать которого ждет сына где-то за стенами школы, среди толпы обезумевших от страха родителей.

Томасу захотелось снять чёртову толстовку, он не мог в ней находится, осознавая, что на ней кровь, пролитая по его же вине. Парня охватывала истерика, как и многих других учеников, сидящих в этом зале сейчас.

Светловолосый поднялся с Дилана, резким движением стянул одежду через голову и тут же уткнулся в темную ткань лицом, пряча непрошенные слезы. Люди вокруг тут же зашелестели, зашептались, кто-то сочувственно покосился на блондина. Несмотря на все взаимные недопонимания, неприязни и даже вражду, все сейчас помогали друг другу по мере возможностей, и это давало надежду.

– Эй, Томас, тише, успокойся, – О’Брайен подался вперед и, схватив блондина за плечи, осторожно встряхнул его. Кажется, у Сангстера начиналась истерика. – Томми, посмотри на меня. Томас! – Брюнет попытался заглянуть парню в глаза. Не хватало им еще нарваться на злость со стороны террористов, а Томас, кажется, терял над собой контроль и мог сорваться в любой момент. Светловолосый посмотрел на Дилана своими заплаканными глазами.

– Черт, прости… – он шумно выдохнул и, развернувшись, провёл ладонью по лицу.

Дилан слегка повернулся назад, дотянулся до бутылки с водой и протянул ее Томасу. Ему было больно видеть Сангстера таким, но все, что он мог сейчас себе позволить, это обнимать его, снова и снова повторяя, что все будет хорошо.

– Оденься. Ночью тут станет холодно.

– Не могу… – Томас покачал головой и взял протянутую бутылку, но пить не стал, сжав пластик в руках.

– Ты же понимаешь, что можешь заболеть? Кто знает, сколько еще нас тут продержат, и мне будет сложно ухаживать за тобой… здесь. – Брюнет обвел руками зал, бросив взгляд на мужчин с автоматами. – Что не так?

– Я не могу ее надеть, на ней кровь.

Дилан в голову пришла довольно неприятная, хоть и стоящая мысль. Брюнет оценивающим взглядом посмотрел на Томаса, а потом на себя.

– Давай поменяемся, – наконец предложил он. Его передергивало от мысли, что ему придется надеть толстовку, испачканную кровью мальчика, который умер у него на руках, но здоровье Сангстера было важнее. Он-то был еще жив. Томас прикусил губу, но все же протянул свою толстовку О’Брайену.

– Ты не обязан обо мне заботиться.

О’Брайен с облегчением выдохнул: он думал, что блондина придется уговаривать дольше. Видимо, даже его упрямство сломалось в этом аду. Дилан быстро стянул с себя толстовку и отдал ее Сангстеру. Кожа сразу же покрылась мурашками, потому что в зале было довольно прохладно. Бегло осмотрев свои ссадины, которые уже почти зажили, парень натянул на себя протянутую светловолосым кофту и поморщился, вспомнив о том, что на ней кровь, хоть ее и не было сильно заметно на темной ткани.

– Ну ты же обо мне заботился. Несмотря на то, что я полный мудак. Так что я отдаю долг. Ничего личного, – О’Брайен усмехнулся и посмотрел на Томаса.

– Когда-нибудь я задушу тебя за эту фразу… – Сангстер принял толстовку из рук друга, надел ее на себя, натянув даже капюшон, поёжился и потёр глаза рукавом. Хоть капюшон и блокировал боковое зрение, Томас почувствовал что-то неладное. Слегка повернув голову в сторону, Томас присмотрелся, но пока не заметил ничего подозрительного. Тем не менее в зале повисла молчаливая атмосфера тревожного ожидания.

Сначала за стенами школы послышались громкие крики. Спустя несколько секунд голоса переместились в здание, а люди в масках засуетились. По толпе учеников пронесся шепот, все ожидали чего-то, потому что все знали, все были уверены, что сейчас что-то произойдет.

Сангстер вопросительно посмотрел на брюнета, как если бы тот знал, что происходит, но Дилан ответил блондину не менее удивленным взглядом, а потом посмотрел на Ки, сидящего все там же, рядом с Розой. Тот, казалось, тоже ничего не понимал и пожал плечами. О’Брайен неосознанно нашел руку Томаса и, сжав его ладонь, повернулся к суетящимся террористам. Что-то явно было не так, только вот что?..

Послышались звуки стрельбы и какие-то непонятные выкрики, будто кто-то отдавал команды. На пол с глухим стуком падали тела. Блондин придвинулся ближе к О’Брайену. Выстрелы раздавались все ближе, а люди в масках спешно покидали зал, оставляя заложников без «охраны». Томас нахмурился. В зале замерли все до единого, затаив дыхание: робкая надежда вспыхнула в каждой груди. Стоило двери в зал со стуком удариться о стену, первый радостный крик прорезал тишину. Люди в форме один за другим стали заходить в помещение под оглушительный гомон: кто-то визжал от радости, кто-то запоздало вскрикивал от испуга, кто-то не мог сдержать слез и рыдал. Ребят начали выводить из зала, поддерживая за руки и едва ли не силой переставляя их ватные ноги. Раненых выносили на носилках, возникла давка, потому что, несмотря на четкие указания, все кинулись к выходу. Сангстер вздрогнул, когда двое людей в форме подошли к ним с Диланом. Светловолосый инстинктивно сжал руку крепче, игнорируя боль в костяшках.

– Все в порядке, мы вас вытащим, – отрывисто, но тепло гаркнул, судя по голосу, мужчина. Томас недоверчиво посмотрел на него, не решаясь поверить в то, что им правда больше ничего не угрожает. О’Брайен поднялся, кивнул мужчине в форме и помог Томасу подняться. Приобняв блондина за талию, чтобы тот не упал, Дилан медленно пошел к выходу, осматриваясь.

За пределами зала запах крови и пороха был еще гуще, тяжелее, так что парни закашлялись. Всюду валялись тела, которые уже уносили на носилках люди в медицинской форме. На первом этаже, лицом в пол, лежали те, кого не застрелили при штурме. Маски с них были сняты и валялись рядом грязным комом. Полицейские сновали туда-сюда, переговариваясь по рациям. Толпа учеников устремилась на улицу: кто через запасной выход, кто через главный – все рвались на свободу. На дорогах вокруг школы стоял гул: мигалки спасательных машин, счастливые крики, плач. Дети падали в объятия родителей, сотрясаясь от рыданий. Несколько женщин стояли, прижав руки ко рту, некоторые падали на асфальт, раскрыв рот в беззвучном крике, когда видели знакомые лица на носилках. После тишины и духоты спортивного зала О’Брайену показалось, что голова сейчас взорвется от всех этих звуков и свежего воздуха. Но надо было держаться, ради Томаса, которые почти повис на нем.

– Надо найти твою маму, она наверняка здесь, – брюнету приходилось говорить другу прямо на ухо, чтобы его голос был различим в общем шуме. Тот тихо хмыкнул и посмотрел на Дилана, надеясь, что его мать действительно будет здесь в толпе, но, глубоко в душе, парень осознавал, что ее тут не будет. Командировки, командировки, командировки – Сангстер привык. К ним подбежали медики, что-то спрашивая, но все слова смешивались в один сплошной набор букв, так что Томас, бросив короткое: «Я в порядке», – постарался отойти от толпы подальше. Ему сейчас до безумия хотелось увидеть или хотя бы услышать мать. Стоило ей позвонить, но телефон остался в классе. Сейчас спасали только сильные руки О’Брайена, удерживающие его буквально на весу.

– Пошли домой… Я позвоню оттуда матери.

– Пошли, – согласился брюнет. Спорить не было никаких сил. Дилан понимал, что светловолосый имел в виду свой дом, ну, а как он еще мог его называть, но это слово все равно разлилось теплом по телу. Домой… О’Брайен поймал себя на мысли, что его дом – это Томас. Поддавшись какому-то порыву, (наверное, просто слишком много эмоций вызвало освобождение), Дилан поцеловал блондина в висок. И через секунду услышал слишком уж знакомый голос. Темноволосый мужчина стоял, скрестив руки на груди, возле машины.

– Закончили, педики? – презрительно фыркнул он. – Тогда в машину, Дилан, быстро.

Может, не будь рядом Томаса, О’Брайен нашел бы в себе силы наконец дать отцу отпор, но последние несколько дней слишком вымотали его, да и Сангстеру надо было домой как можно скорее.

– Томас, – Дилан привлек внимание блондина и заглянул ему в глаза. – Слушай внимательно: иди домой, попроси кого-нибудь помочь, ладно? Я позвоню, как только смогу. Обещаю.

О’Брайен провел пальцами по чужой щеке и отпустил Томаса. Бросив взгляд на толпу, брюнет развернулся и сел в машину, хлопнув дверцей и даже не посмотрев на отца.

Комментарий к Глава 10.

Вы хотели сближения – тадааам.

Сумбурно, возможно, но who cares?

P.S. имена некоторых второстепенных персонажей в этой главе и в следующих взяты из книг для более легкого узнавания.

Как всегда вся любовь от нас

<3

========== Часть 11. ==========

Томас проводил машину растерянным взглядом. Мысли в голове отчаянно разбегались, и блондин никак не мог ухватиться хотя бы за одну. Пошатываясь, он попытался идти, но уже через пару метров понял, что падает. Когда до столкновения с асфальтом оставалось совсем немного, Сангстер почувствовал, как чьи-то руки в знакомых браслетах подхватили его.

– Мам? – неверяще прошептал он, и женщина тут же заключила сына в крепкие объятья.

– Господи, Томас… Я приехала сразу, как только узнала. Все так боялись. Никто не знал, чего эти террористы хотят, полиция вела переговоры без свидетелей. А эти дети, которых… бедные, – мисс Сангстер прижала парня к себе, а он и не сопротивлялся.

– Мам, пойдем домой, пожалуйста.

Несмотря на то, что их квартира была совсем недалеко от школы, мать все равно вызвала такси, потому что они оба едва стояли на ногах. Дома Томас сразу же обессиленно присел на обувную полку в прихожей и закрыл глаза, уперевшись затылком в стену. Сил не было совсем.

– Томас… – женщина виновато смотрела в пол. – Я сорвалась из очень важной командировки, и…

– Тебе снова придется уехать, – угрюмо закончил за нее блондин. – Я понял. – Ему было не привыкать к вечным разъездам матери. Уже когда Томасу исполнилось десять, она могла уезжать на месяцы, оставив сына у бабушки, с которой они, надо признать, неплохо проводили время. Отца светловолосый не помнил, тот ушел из семьи совсем давно. Скорее всего, он уже обзавелся новой семьей, но Сангстера это не интересовало.

– По возможности, попроси своего парня приехать…

– Он не мой парень! – блондин, который успел погрузиться в свои мысли, возмущенно вскинул голову и посмотрел на мать.

– Думаешь, я не заметила, как ты на него смотришь? – женщина хохотнула. – В любом случае, думаю, будет лучше, если твой друг будет рядом.

Томас ничего не ответил. Он кое-как дошел до своей комнаты, свернулся на кровати и провалился в сон. Мама разбудила его через пару часов, чтобы попрощаться, а потом парень снова уснул: часы, проведенные в заложниках, вымотали его куда сильнее, чем можно было предположить.

Был уже поздний вечер, а Дилан не давал о себе знать. Светловолосый, который уже снова бодрствовал, начинал переживать, но, так как от него ничего не зависело, просто нашёл пачку сигарет и зажигалку и пошёл на балкон. Курение помогало убивать не только свой организм, но и время. Происходящее все еще казалось сном. Было ощущение, что Томас смотрит на себя со стороны. Медленно затянувшись, он расслабленно выдохнул дым и проследил за тем, как светло-серое облачко растворяется в ночном воздухе. Теперь мысли текли уже лениво, да и цепляться за них особо не хотелось. Томас был жив. Дилан был жив. Это все, о чем хотелось сейчас думать.

Дилан медленно плелся по городу, тщетно пытаясь заставить свои ноги двигаться быстрее. Чтобы подняться на нужный этаж, парню потребовалось приложить все силы, какие у него еще остались. Он обещал позвонить Томасу, но телефон куда-то делся. Брюнет едва слышно постучал в дверь, двигаясь будто в замедленной съемке. Выглядел О’Брайен как оживший труп: волосы были взъерошены, синяки под глазами были темнее, чем ночь за окнами, на губе алела свежая кровь. На нем была уже другая толстовка, а ту, запачканную кровью, парень оставил дома. Не было даже сил стоять самостоятельно: постучав еще раз, чуть громче, Дилан облокотился о стену и закрыл глаза.

Томас, сидящий в гостиной, вздрогнул. Видимо, теперь, чтобы перестать вздрагивать от каждого громкого звука, понадобится немало времени. Поднявшись с дивана, блондин поплелся в прихожую и, открыв дверь, буквально «просканировал» Дилана взглядом.

– Видок у тебя, конечно, так себе, – хмыкнул Сангстер, а потом нахмурился и обеспокоенно заглянул темноволосому в глаза. – Что с твоей губой?

– Упал, – неосознанно отмахнулся О’Брайен и через секунду, осознав сказанное, тихо рассмеялся. – Все нормально, Томас, правда. Заживет. Я, наверное, пойду. Просто хотел убедиться, что у тебя все в порядке, а телефон пропал.

– И куда ты собрался?

– Не знаю, – честно признался брюнет. Все в голове путалось. Естественно, возвращаться домой он не собирался. Идти до дома Ки не было абсолютно никаких сил, поэтому, скорее всего, Дилан бы просто спустился на пару лестничных пролетов и с удовольствием отоспался на ближайшем подоконнике.

– Ну, конечно, вперед и с песней, – Сангстер закатил глаза. – Ты в зеркало смотрелся? Примешь ванную и можешь отоспаться у меня.

Закрыв дверь в квартиру, Томас закинул руку брюнета себе на плечо и потащил его в ванную. Конечно, было немного тяжеловато, ведь блондин особой силой похвастаться не мог, да и сам все еще едва стоял на ногах, несмотря на несколько часов сна, но все равно настойчиво тащил О’Брайена в ванную, намереваясь обработать губу, а затем дать Дилану как следует выспаться.

– Прямо как в старые добрые времена, – усмехнулся темноволосый, лениво переставляя ноги.

Пока Сангстер искал нужные медикаменты, брюнет, который привычно уселся на край ванны, задумчиво смотрел прямо перед собой.

– Мы выжили, Томас, выжили, – неверяще прошептал Дилан и посмотрел на блондина. В карих глазах плескалось отчаяние: в памяти навсегда останутся страшные образы, которые еще не раз будут являться ему в кошмарах.

– Да, ты прав. Мы выжили, – тихо отозвался блондин и, смочив ватный диск антисептиком, слегка нагнулся, осторожно вытирая уже почти засохшую кровь с губы О’Брайена. – Упал… Так себе из тебя врунишка.

– Но ты ведь меня любишь и таким, правда? – темноволосый поднял глаза и посмотрел на Сангстера в упор. Он не шутил, как это бывало раньше, а выглядел максимально серьезным и заглядывал в ореховые глаза напротив с каким-то горящим интересом и едва уловимой надеждой.

Томас кинул использованный ватный диск в раковину и вздохнул. Несколько секунд он задумчиво смотрел Дилану в глаза, а потом, немного наклонив голову набок, накрыл губы О’Брайена своими, оставив невесомый поцелуй.

– Ты прав, я люблю тебя и таким, – Томас пожал плечами. Вот так, просто. – Я не буду удивлён, если ты сейчас мне двинешь в лицо…

– Дурак… – беззлобно бросил Дилан, на секунду закрыв глаза, пытаясь запомнить ощущение. Это был не первый их поцелуй, не самый красивый, не самый страстный. Но он был самым настоящим, искренним, и О’Брайен хотел навсегда оставить этот момент в памяти. – А твои родители? Они не против, что я тут тусуюсь?

– У меня только мать. Она назвала тебя моим парнем, а ещё подарила пачку презервативов. – Томас кивнул в сторону угла ванной, где все ещё валялась неиспользованная коробочка. – Так что, думаю, не против.

О’Брайен удивленно поднял брови и, посмотрев на Томаса, нервно хихикнул.

– Ну, мы квиты, получается. Ки тебя моим пидором назвал, твоя мама меня – твоим парнем. Все честно. – Дилан усмехнулся и бросил взгляд на коробочку в углу. В голове вдруг всплыли воспоминания о том, как блондин извивался и стонал здесь же, в этой самой ванной, в его руках. Казалось, это было вообще в другой жизни.

– Мы так и будем тут стоять и пялиться на презервативы или все же пойдём в гостиную?

– Пошли, – хохотнул брюнет. Встав с ванной, парень нагнулся, подобрал упаковку, засунул ее в карман толстовки и подмигнул Томасу. – Покурим? – беззаботно спросил он, обернувшись через плечо уже в коридоре.

– Зачем ты… Да, пошли, пожалуй, – Сангстер решил не вдаваться в подробности, зачем другу вдруг понадобилась «резина», поэтому вышел из ванной следом за Диланом и на ходу достал пачку сигарет и зажигалку из домашних штанов.

На улице уже царила ночь, и, стоило им выйти на балкон, прохладный ветер тут же растрепал волосы. Все казалось таким… Спокойным. Томас достал одну сигарету из потрепанной пачки, не дожидаясь брюнета, и поджег ее, сразу глубоко затянувшись, а потом молча протянул сигареты и зажигалку О’Брайену, смотря куда-то вперёд, вглядываясь в темноту. Дилан, не куривший несколько дней, сделав первую затяжку, даже зажмурился от наслаждения. Дым привычно наполнил легкие, и это расслабляло. Темноволосый положил запястье на перила балкона и, развернув ладонь, посмотрел на Томаса. Для полного умиротворения не хватало только тепла чужой руки. Сангстер улыбнулся брюнету и положил свою ладонь сверху, переплетая их пальцы, все также глядя вдаль и медленно выдыхая дым.

Даже докурив, парни не спешили возвращаться в дом. Стоя вот так, плечом к плечу, они оба чувствовали тепло, несмотря на то что стояла осенняя ночь и, похоже, собирался дождь. Наверное, дело было в другом тепле, которое разливалось в груди каждый раз, когда взгляд цеплялся за переплетенные пальцы.

– Наши руки… – тихо сказал Дилан, улыбнувшись. – …Они друг другу подходят.

– Ага, моя костлявая пораненная рука идеально сочетается с твоей, – Томас положил голову на плечо брюнета и прикрыл глаза, вдыхая чужой запах и аромат приближающегося дождя. Когда на лицо стали падать первые капли, Сангстер смешно нахмурился. – Может, пойдём в дом? Не горю желанием промокнуть.

– Иди, я сейчас приду, хорошо? Мне надо немного подумать, – О’Брайен улыбнулся, немного повернув голову к Томасу, и отпустил его руку. Ему и правда надо было осмыслить многие вещи, а размышлять парень привык в одиночестве.

– Хорошо, – блондин широко зевнул и медленно поплёлся к выходу, оставляя Дилана наедине с самим собой. К счастью, скучать светловолосому не пришлось, ведь щенок уже требовал к себе внимания, хотя Сангстер надеялся, что малыш будет ещё долгое время поедать содержимое миски, которую, наконец, наполнили кормом. Плюхнувшись на диван, Томас похлопал рядом с собой, и щенок, довольно тявкнув, запрыгнул к нему.

О’Брайен обернулся и, разглядев сквозь стекло, по которому уже стекали тонкие ручейки, Томаса, играющего с собакой, улыбнулся. Дождь с каждой секундой усиливался, парень снова повернулся к заграждению, облокотился на него и подставил лицо холодным каплям. Брюнет осознавал, что все проблемы еще впереди, но они преодолели ссору, пережили два ужасных дня буквально в аду, где смерть дышала в спину, поэтому сейчас в душе царило умиротворение. Дилан устал бояться. Конечно, теперь, когда они с Томасом так сблизились, придется быть настороже, но О’Брайен был уверен, что все будет хорошо. «Я люблю тебя и таким», – вспомнились вдруг уверенные слова Сангстера, и темноволосый глупо улыбнулся, коснувшись пальцами разбитой губы. Получается, Томас признался ему в любви? Наверное. Несмотря на то, что они были знакомы не так давно, Дилану казалось, что он знает блондина уже несколько жизней, столько всего случилось между ними. Он слышал, что любовь – это бабочки в животе и подкашивающиеся ноги. Но, думая о Томасе, О’Брайен не испытывал ничего подобного. Он чувствовал только желание защитить, желание всегда быть рядом и, оглядываясь, встречать смеющийся взгляд ореховых глаз. Слушать извечные ругательства и бесконечно обрабатывать царапины. Если бы брюнет верил в любовь, то сказал бы, что это именно она.

Дождь давно пропитал толстовку; темные волосы намокли и топорщились, а парень все стоял на балконе, всматриваясь в спящий город и счастливо улыбаясь.

Томас игрался с псом до тех пор, пока не услышал, как ливень барабанит по стеклу, задавая какой-то бешеный и сбивчивый ритм. Нахмурившись, блондин поднялся с дивана и подошёл к двери балкона, а открыв ее, он демонстративно громко кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Ты решил, как вижу, испытать на прочность свой организм? Живо в дом. – Голос Сангстера звучал уж слишком серьезно, с нескрываемым беспокойством. О’Брайен послушно зашел за светловолосым в квартиру и, закрыв за собой балконную дверь, стряхнул с волос капли воды. Он улыбнулся Томасу и стянул с себя промокшую насквозь толстовку.

– Я, наверное, в душ схожу, – брюнет улыбнулся. – Только штаны мне дай.

Сангстер лишь коротко кивнул и быстрым шагом двинулся в свою комнату. Штаны обнаружились на стуле среди нескольких других вещей, которые Томас никогда не убирал в шкаф, ведь, как известно, зачем нужен шкаф, когда есть спинка стула. «Чертов О’Брайен со своим ахуенным телом…» – бубнил про себя блондин, вспоминая картину, которую видел пару минут назад. Вернувшись в гостиную, он пытался не смотреть на голый торс Дилана, переводя взгляд то на пса, то на настенные часы.

– Я эээ… положил штаны в ванной, да… – теперь Сангстер уставился в пол и провёл ладонью по волосам.

– Спасибо, – Дилан ухмыльнулся, заметив смущение блондина. – Кстати о твоих руках, приготовь, что нужно, я займусь ими после душа.

С этими словами темноволосый забрал свою кофту, вышел из комнаты и направился в ванную. Там, размотав изрядно потрепанную повязку, он быстро разделся и включил воду. Горячие струи приятно расслабляли, смывая усталость и плохие мысли. Теперь в груди царило полное умиротворение, жизнь, определенно, налаживалась. О’Брайен уткнулся лбом в стену, позволяя воде стекать по его спине и бокам. Старые царапины и ссадины защипало, но это была почти приятная, успокаивающая боль, которая напоминала о том, что он еще живой. Простояв под душем еще минут пять, брюнет быстро вымыл волосы, выключил воду и вылез. Вытираться Дилан не любил, поэтому просто натянул штаны и взглянул на себя в зеркало: он похудел за последнее время, но все равно выглядел довольно спортивно, несмотря на то, что до спорта ему было как до луны. Взъерошив мокрые волосы, О’Брайен вышел из ванной и пошел к Томасу.

– Ну как, готов лечиться?

– Не-не, – Сангстер спрятал руки под мышки, вспомнив ту неприятную, щиплющую боль в костяшках, когда Дилан обрабатывал их в первый раз. Сейчас Томас был похож на капризного ребёнка, к счастью, рядом с ним не стоял сейчас пузырёк с перекисью, чтобы он мог смахнуть его со стола с криками: «Не хочу! Не буду!»

– Это был риторический вопрос. Я не спрашиваю, хочешь ты или нет. Не хватало еще заражение крови схватить.

О’Брайен сходил в ванную за перекисью, которой до этого блондин обрабатывал его губу. Усевшись на корточки перед Сангстером, темноволосый протянул руку и поднял брови.

– Руку давай.

Томас упрямо помотал головой, поднялся с дивана и проскользнул мимо брюнета, по-прежнему держа руки под мышками. Отличную игру затеял Сангстер. Особенно если учитывать то, что перед ним был парень, раза в три сильнее его самого. Но это так, ничего. Поиграть все равно хочется же.

– Томас, – угрожающе протянул темноволосый и, поднявшись, приблизился к блондину вплотную. – Я. Сказал. Давай. Руки.

Сангстер вновь упрямо помотал головой. Дыхание парня немного сбилось, когда Дилан оказался так близко, но он продолжал упрямствовать, скрывая и прижимая к себе руки.

– Последнее предупреждение, – насмешливо произнес О’Брайен, игриво приподняв брови. – Томас, руки, или пеняй на себя.

Светловолосый сделал еще один шаг назад и упёрся спиной в стену, мысленно придумывая экстренный план побега. Все так же молча он покачал головой. Бежать было некуда, да и не особо хотелось, но желания сдаваться так просто не было тоже, и азарт в глазах Дилана заставлял продолжать игру, потому что выглядело это чертовски горячо.

– Ну ладно, ты сам напросился, – О’Брайен безразлично пожал плечами и вдруг, моментально приблизившись, схватил Томаса в охапку, поднял, как пушинку, и опрокинул на диван. Усевшись сверху, он принялся щекотать блондина, запустив руки под его футболку.

– Перестань! – тот начал истерично хихикать, довольно сильно прогибаясь в спине, стараясь скинуть с себя Дилана. Сангстер чертовски боялся щекотки, а холодные пальцы О’Брайена делали ситуацию ещё хуже. – Все-все, я понял!

– Руки, Томас, – повторил брюнет. Он перестал щекотать парня, но слезать с его бедер не спешил. Странно извернувшись, Дилан дотянулся до перекиси, схватил ее и выжидающе посмотрел на светловолосого.

– Сдаюсь… – Сангстер обиженно надулся и протянул сразу обе ладони. Тяжело дыша, блондин улыбнулся, прикусив губу, и закрыл глаза, пытаясь выровнять сбившееся из-за щекотки дыхание.

– Молодец, хороший мальчик, – Дилан невозмутимо открутил колпачок антисептика и щедро полил им чужие руки, крепко удерживая их за запястье, чтобы не было возможности выбраться и спрятать ладони снова. Томас тихо зашипел от боли и хотел уже было отдернуть руки, но крепкая хватка не позволила ему это сделать.

– Прости, – виновато улыбнулся О’Брайен. – Сам виноват. Не надо было буянить. Ты кстати с чего это опять?

Он отложил антисептик, закрутив колпачок, и вопросительно посмотрел на Томаса, все еще не выпуская его руки, но немного ослабив хватку и поглаживая большим пальцем запястье. Сангстер неопределённо пожал плечами. Говорить О’Брайену правду как-то не особо хотелось, поэтому, нагло ухмыльнувшись, блондин посмотрел Дилану в глаза.

– Ударился, – он все ещё продолжал ухмыляться.

– Ой, и еще меня обвинял, что я не умею отмазки придумывать, – Дилан закатил глаза и слез с блондина, укладываясь на диван рядом. – Ну правда, что случилось? Это из-за… нас?

Томас нахмурился, но все же кивнул в ответ, дотронувшись до костяшек, и сразу одернул руку, морщась от неприятной боли, которая напоминала о том, как он пообещал О’Брайену не идти в школу. Когда прогнал его. А сейчас они живы и вместе лежат на диване.

– Все хорошо, – словно прочитав чужие мысли, тихо сказал Дилан. – Ты, конечно, придурок, что не послушался и поперся в школу, но все уже позади.

– И без тебя знаю, что придурок, – вздохнул блондин. Его посетила одна мысль, которая была очень неправильной с точки зрения морали, но очень верной: события прошедших как будто были созданы для того, чтобы помочь парням разобраться в себе. – Ты можешь мне хоть что-нибудь рассказать?

– Рассказать? О чем? – Дилан повернул голову к Сангстеру, нахмурившись. Он, конечно, представлял, что тот имел в виду, но все же решил убедиться, что правильно все понял.

– Правду. И желательно без отговорок в стиле «я упал».

– О чем правду, Томас? – темноволосый продолжал хмуриться. – Я не совсем понимаю, что конкретно ты хочешь услышать.

– Например, как ты смог узнать заранее о том, что произойдет, чтобы меня предупредить? – Томас посмотрел на О’Брайена, и по его глазам было видно, что он устал от увиливаний и тайн. Дилан вздрогнул и бросил на блондина испуганный взгляд. Что ж, рано или поздно этот вопрос должен был прозвучать.

– Я хочу, чтобы ты понимал: это очень опасно, Томас. Я могу рассказать тебе, потому что ты, видимо, не успокоишься, пока не узнаешь, но тебе придется быть очень аккуратным с этой информацией. И еще ты… Дело во мне. Ты можешь разочароваться, испугаться, сбежать от меня. – О’Брайен затравленно посмотрел на парня. – Ты правда хочешь знать?

– Да, хочу. – Томас, наконец, лёг рядом, прижавшись к брюнету. – Не хочу больше слушать тупые отговорки…

– Ладно… – О’Брайен потёр пальцами переносицу, собираясь с мыслями. – Я пойму, если ты решишь держаться подальше после всего, что я расскажу… Это началось пару лет назад. Мне было пятнадцать, мамы уже не было, отец… пил, и дома я появляться боялся. Тогда он еще не трогал меня, просто пропадал где-то, а приходил пьяным и буквально на следующее утро снова исчезал. Иногда мог и не возвращаться на ночь, но как раз такие ночи я и обожал. Денег не было, и когда мне предложили работу, я согласился. Ну, а что такого, курьер – не такая уж плохая профессия. Поначалу я развозил безобидные безделушки, наверное, меня просто проверяли. Потом начались вещи серьезнее. Не буду рассказывать подробно, это опасно, просто знай. Кая тоже работала в самом начале, но успела вовремя соскочить. Ки и сейчас с нами. – Дилан произнес последнее слово с каким-то отвращением. – Таких как я называют бегунами. Мы просто доставляем что-то куда-то. Только вот иногда нам приходится довольно близко «общаться» с людьми. – Брюнет показал на свои ссадины, – Задача Хонга – вытаскивать меня из передряг. Как я уже говорил, он моя медсестричка. Теракт в школе тоже устроили наши, меня предупредили заранее, потому что я… довольно проверенный человек. Конечно, не настолько, чтобы сообщить мне, что именно им нужно, но о том, что что-то намечается.

– Но зачем ты тогда пришел? – Сангстер нахмурился. Брюнет задумался: было много причин, и рассказывать о них Томасу не хотелось.

– Ну, они бы подумали, что я испугался, – уклончиво ответил он в итоге. – Это ведь и своеобразная проверка тоже. Для нас. Как мы поступим в такой ситуации, не побежим ли в полицию, не попытаемся ли улизнуть. Я ведь типа… Один из лучших бегунов. Раньше был, по крайней мере, потому что мне нечего было терять. Но теперь они скорее всего узнают, что я сообщил тебе, а еще что помешал тому парню застрелить Каю. Они как крысы, хитрые и озлобленные, повсюду, по всему городу. Они боятся нападать открыто, им выгоднее добираться через близких людей. Я был лучшим, потому что у меня таких людей не было, но теперь… Я боюсь, Томас, теперь ты понимаешь?

Дилан замолчал, переводя дыхание и со страхом ожидая реакции блондина. Тот поднял взгляд и сразу же снова отвел глаза, положив ладонь на грудь О’Брайена и тяжело вздохнув. Он пытался переварить все сказанное брюнетом.

– Я думал, так только в фильмах бывает, – наконец невесело усмехнулся светловолосый. – Не знаю, почему ты решил, что это оттолкнёт меня… Но понимаешь… Я теперь не смогу отпустить тебя, – он замолчал, о чем-то задумавшись, а потом грустно покачал головой и даже сел, чтобы посмотреть темноволосому глаза в глаза, но ладонь с чужой груди не убирал. – Я не боюсь за себя, Дилан. Я боюсь терять дорогих мне людей. Я не знаю, просто… Пообещай мне, что постараешься избегать хотя бы драк, ладно?

– Я не могу, Томас, это от меня не зависит, – О’Брайен перехватил чужую руку, переплел пальцы и резко потянул на себя так, чтобы Сангстер повалился на него. – Правда, они не отпустят меня никогда.